Текст книги "Спасение Веракко (ЛП)"
Автор книги: Виктория Эвелин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Спустя несколько минут изучения и попыток разобраться с золотыми застёжками, случайно разбросанными по всему наряду, Лили попробовала надеть то, что, как она теперь считала, было комбинезоном. Весь наряд начинался на её верхних руках, обнажая плечи. Оранжевая ткань переливалась и собиралась за её спиной, образуя нечто вроде плаща, в то время как бордовая часть опускалась низко между её грудями и сжимала талию. Красивые завитки, того же цвета, что и оранжевая ткань плаща, извивались по лифу.
Разрезы тянулись от подола штанов до талии, открывая большую часть ноги и бедра, заставляя её чувствовать себя обнажённой. Если бы не тонкие золотые цепочки, которые удерживали разрезы прямо над её коленями, она бы беспокоилась, что ткань будет развеваться, показывая всё, что под ней.
Хотя это не был самый удобный или скромный наряд, Лили тщеславно подумала, что она в нём выглядит великолепно. Она прошлась по комнате, ища зеркало, и с досадой остановилась. Было невероятно трудно ходить, поскольку застёгнутый плащ ограничивал её движения, и ей казалось, что она порвёт что-нибудь в любой момент.
Лили уставилась на дверь. Стоит ли снять платье и попытаться надеть его снова или попросить Веракко о помощи? Проведя несколько минут в нерешительности, она осторожно подошла к двери и постучала дважды.
Как будто он ждал всего в шаге, дверь мгновенно открылась. Веракко позволил своему взгляду жадно пробежаться по её телу. Чёрт, подумала Лили, чувствуя, как её щеки и грудь начинают гореть.
Похоже, он тоже воспользовался временем, чтобы переодеться. Его чёрная переливающая рубашка была с короткими рукавами с глубоким вырезом на широкой груди. Она была застегнута спереди толстыми кожаными шнурками. Свободные чёрные штаны, сидящие низко на бёдрах, были заправлены в высокие потёртые сапоги. Лили ненавидела, как невероятно он выглядел.
Его пристальный взгляд задержался на её талии и сменился выражением замешательства, подтверждая, что она действительно неправильно надела наряд.
– Я никогда не носила ничего подобного, – сказала она в свою защиту, сжав губы.
Веракко улыбнулся неровной улыбкой, и она сдержала проклятие. Боже, как она любила эту улыбку.
Он двинулся к ней, и Лили заставила себя оставаться спокойной и безразличной. Однако это становилось всё труднее, так как Веракко продолжал подходить ближе. Он остановился прямо перед ней, всего в нескольких дюймах. Сердце бешено забилось, и она сосредоточила взгляд на полу.
Хотя она не могла заставить себя взглянуть ему в глаза, она чувствовала его настойчивый взгляд. Затем, без слов, он обхватил её за талию. Её дыхание прервалось от ощущения его ладоней на её спине, и она едва удержалась от желания прижаться к нему. Она держала руки на расстоянии, пока он возился с чем-то за её спиной.
Он всего лишь парень. Ты познакомилась с ним неделю назад. Он лжец. Запах жжёного кедра наполнил её чувства, и она едва сдержала вздох.
Затем раздался щелчок, и внезапно тугость комбинезона ослабла. Лили посмотрела вниз и увидела, что руки Веракко вышли из-за её спины, держа две части золотой застёжки, прикреплённой к обеим сторонам её плаща. Он подтянул застёжку под её локтями и закрепил вокруг её талии. Теперь оранжевая ткань не опускалась за её спиной, как раньше, а обвивала её бок, частично прикрывая обнажённые бёдра.
Веракко остался на месте, одна рука всё ещё на её талии. Она отказалась смотреть на него.
– Спасибо, – сказала она, отступив назад. Он отпустил её.
– Я принёс тебе мокти, – сказал Веракко, доставая маленькую коробку со стула.
– Мокти? – переспросила она.
– Это аксессуар, который многие женщины носят. Он закрывает твою шею.
– Зачем? – Лили внимательно посмотрела на золотое украшение в его руке и с замиранием сердца ждала, пока он встал у неё за спиной.
– Мода, наверное. Подними волосы, – сказал Веракко.
Лили подняла волосы вверх и ждала. Тепло от тела Веракко проникало ей в спину, а его дыхание на её шее вызвало мурашки на плечах.
– Когда-то давно мокти использовали, чтобы полностью закрыть шею в целях скромности, но теперь они скорее стали модным аксессуаром и подчёркивают шею, а не скрывают её.
– Это потому что Дэзи постоянно смотрел на мою шею? – спросила Лили, чувствуя смущение. – Без мокти я выгляжу обнажённой или что-то вроде того?
Низкое рычание вырвалось из горла Веракко, но он быстро его подавил.
– Большинство женщин предпочитают носить его, но некоторые не носят. В любом случае, он не должен был смотреть. – Он обернул ей шею чем-то большим. Мокти, вероятно, был металлическим, потому что, когда он коснулся её кожи, она вздрогнула от холода.
Лили оттолкнулась и упёрлась в грудь Веракко. В мгновение ока его руки обвили её талию, притягивая к себе. Глухое урчание сразу же началось в его груди и вибрировало против её спины. Он наклонился к её шее и глубоко вдохнул, сжав её талию.
Её горло сжалось. Она хотела расслабиться и принять прикосновение Веракко, но не могла. Она чувствовала себя одновременно далеко и близко к нему. Не говоря ни слова, она попыталась отстраниться, показывая, что хочет, чтобы её отпустили.
Его урчание прекратилось, и он медленно её отпустил. Он снова положил холодный металл ей на шею, и она почувствовала лёгкий рывок у основания черепа, как будто он что-то там прикрепил. Мокти был чем-то вроде массивного чокера или горлышка как у водолазки.
Веракко разгладил металл и отпустил длинный конец, который спускался по её груди между грудями. Лили посмотрела на украшение и увидела, что металл сформирован в маленькие деликатные золотые цветы, которые становились всё меньше по мере того, как спускались вниз. Остальная часть металла расширялась и повторяла форму её плеч.
Она отошла и повернулась к нему лицом.
– Ты выглядишь прекрасно, – сказал Веракко тихим тоном.
Ментальная усталость внезапно охватила её. Она всё ещё была так запутана. Он сказал, что их свадьба отменяется, потому что его глаза изменились, и она его пара. Но он также сказал, что пары остаются вместе на всю жизнь. Как он мог просто предположить, что она с этим согласится? Он так уверен, что она захочет быть с ним, что она просто забудет, что он всё это время лгал о том, что обручен?
– Пойдём, – сказал он, указывая на дверь.
– Куда? – спросила она, чувствуя себя обессиленной, следуя за ним из медблока в узкий коридор.
– К себе домой. Тебе нужно поесть и поспать.
Лили сразу почувствовала радость, её сердце ёкнуло при мысли, что он хочет, чтобы она осталась у него, но она заставила себя проигнорировать это чувство. Чтобы что-то получилось, ей нужно было думать головой, а не сердцем.
– Нет, – вынудила она себя сказать. – Мне нужно, чтобы ты отвёз меня в то правительственное жильё, о котором ты говорил, чтобы я могла побыть одна. Я хочу, чтобы ты всё объяснил по дороге, а потом я хочу остаться одна и подумать.
Он облизнул клык и сузил на неё глаза.
– Нет, – сказал он просто. Он посмотрел вниз по коридору, а затем резко сменил направление.
Когда она, наконец, поспешила за ним, она оказалась перед двойной металлической дверью.
– Нет? Ты не имеешь права говорить мне «нет», Веракко. Я буду жить там, где захочу.
Веракко бросил на неё нервный взгляд и достал из кармана маленькое чёрное устройство.
– Есть вещи, которые мне нужно объяснить сначала. Я веду нас обходным маршрутом, чтобы мы могли поговорить без посторонних ушей.
Лили сжала кулаки.
– Боишься, что твоя невеста узнает о нас?
– Она больше не моя невеста, – ответил Веракко, нахмурившись, и раздвинул края маленького квадрата, который он держал, до тех пор, пока в центре не вспыхнул голографический экран. Затем он прикрепил экран к двери и начал вводить символы, которых она раньше не видела.
Её брови взметнулись.
– А она об этом знает? Или ты всё ещё технически обручен? – Он молчал, давая Лили её ответ. – Так я и думала. Я даже не знаю, с чего начать. Ты ведь многое от меня скрыл, да? – Лили стиснула зубы и ткнула Веракко в плечо, когда он не ответил.
Она свирепо уставилась на его спину. Как я могла игнорировать все свои инстинкты, которые говорили мне, что он что-то скрывает? Лили вспомнила свои первые дни с ним в лесу и вспомнила, что он объяснял, обходя какие-то темы. Как она могла это проигнорировать?
Раздался низкий сигнал, и она напряглась. Звук очень напоминал сигнал тревоги, но Веракко, казалось, не был обеспокоен.
– Мы вообще должны здесь быть?
– Нет, – просто ответил он. – Сигнализация новая. Дай мне секунду.
Лили посмотрела вверх и вниз по бледно-голубому коридору и инстинктивно сделала шаг ближе к Веракко. Тут она осознала, что, несмотря на то, что она была на него очень зла, она всё равно доверяла ему свою безопасность. Лили не могла вспомнить, чтобы когда-либо доверяла кому-то настолько, как Веракко. Возможно, именно поэтому его предательство было так болезненно.
Сигнал прекратился, и двери резко раздвинулись, как только Веракко убрал экран и закрыл устройство.
– Пойдём, – сказал он, указывая в маленькую комнату, такую же широкую и глубокую, как и двери.
– Куда? – Лили заглянула в тёмную комнату, не видя никакого выхода.
– Это служебный лифт. Мы будем перемещаться по этажам складов.
Лили осторожно ступила внутрь, и Веракко двинулся к ней, слишком близко чтобы это ощущалось комфортно.
– Готова? – спросил он.
Прежде чем она успела задать вопрос, пол под их ногами начал двигаться, поднимая их вверх. Лили вскрикнула и, не думая, схватила Веракко за руку. Глухое урчание и сжатие пальцев вернули её к реальности.
Она подняла глаза и заметила, что он смотрел на неё. Надежда и тепло в его взгляде, когда он улыбался ей и нежно проводил большим пальцем по её руке, заставили её сердце сжаться. Она быстро вытащила руку и отвела взгляд.
– Мог бы и предупредить, – проворчала Лили, скрестив руки на груди, чтобы не тянуться к нему снова.
Платформа остановилась, и новый комплект дверей открылся, открыв самый странный склад, который она когда-либо видела. Во-первых, предметы, хранящиеся в этом огромном помещении, находились на потолке, а не на полу. Кровати, стеллажи и всякая мебель располагались на плавающих подставках, парящих под потолком.
Лили посмотрела, как низкий стол пролетел через комнату, а затем исчез в тёмном проёме в потолке.
– Как…? – она потеряла дар речи. Всё, что она видела на этой планете, – это внутренность камеры в бункере и лес. Только сейчас она поняла, что находится на развитой планете, полной чудес, которые она даже не могла себе представить. Внезапная волна возбуждения накатила на неё. Как действительно выглядит этот город? Куда направляется вся мебель? Есть ли такие складские этажи между каждым этажом здания? Когда она сможет прогуляться на улице?
– Лили, – мягко сказал Веракко, возвращая её из задумчивости. Его пальцы нервно шевелились, когда он говорил. – Я навещал свою мать, пока ты была без сознания, и она отказалась удовлетворить мою просьбу стать твоим опекуном.
Опекун? Лили сжала переносицу, не понимая ничего.
– Ты сказал, что я твоя пара.
– Да. Ты моя пара. Но я не сказал ей об этом. Она всё ещё думает, что я женюсь на Зирите через несколько недель.
Разочарованный всхлип поднялся у неё в горле, и она захотела топнуть ногой от раздражения. – Ты передумал насчёт того, что я твоя пара?
– Нет! Никогда. Я просто… Если моя мать узнает правду, она заставит нас быть вместе, – Веракко приложил руку к её пояснице, подталкивая её вперёд.
– Что? – Лили замерла на месте и посмотрела на него с ужасом. – А что, если я скажу «нет»?
– Тогда, – медленно сказал он, уголки его глаз нахмурились, как будто он подавлял гримасу боли, – мне придётся жениться на Зирите, а тебя заставят выйти замуж за кого-то другого.
Лили смотрела вокруг, не видя ничего.
– Что? – выкрикнула она.
– Лучше начну с самого начала. На этой планете есть закон, – начал Веракко.
Она пыталась слушать сквозь звон в ушах.
– Я не упоминал закон, когда мы встретились, потому что не хотел тебя пугать, – добавил он быстро, ведя её через мягко изогнутое помещение к одинокой двери, идентичной той, из которой они вышли. – Город, в котором встречаются существа четвертого класса, обязан заботиться о них и интегрировать их в общество так, как они считают нужным. Многие города решили, что будут принуждать своих новых граждан-людей вступать в брак так же, как они поступают со своими клеканийцами.
Лили попыталась, но не смогла подобрать слова, пока, наконец, не вспомнила то, что он сказал в пустыне.
– Ты сказал, что Треманта даёт людям больше прав, чем другие города. Ты это имел в виду?
Он кивнул.
– Но ты вёл меня сюда задолго до этого. Ты знал, что это произойдёт? Что меня могут заставить вступить в брак?
Веракко снова подтолкнул её вперёд, бросая нервные взгляды через плечо.
– Я не знал наверняка, что это будет решение моей матери, но подозревал.
Лили стряхнула его руку.
– Так ты решил, что вместо того, чтобы объяснить мне, ты рискнёшь, что меня могут заставить вступить в брак с кем-то из твоего народа?
– Ну… – виноватый взгляд Веракко сказал ей всё, что нужно было знать.
– Это моя жизнь. Как ты мог решить за меня что-то такое? – она закричала, её голос звенел от возмущения.
Веракко протянул руку и схватил её за запястье.
– Но теперь это не имеет значения, потому что ты моя пара.
– Отпусти меня, – злобно сказала Лили.
Когда он продолжил смотреть на неё, она подняла ладонь к лицу, скрутила его запястье, затем схватила его за запястье свободной рукой и резко оттолкнула. Веракко отступил назад и медленно повращал запястьем, глубоко дыша. Лили двинулась к закрытой двери, скрестив руки.
Веракко последовал за ней, снова достал маленький квадрат из кармана и приложил его к металлическим дверям.
– Ты только что узнал, что я твоя пара! Ты вёл меня в этот город ещё до того, как твои глаза изменились. Ты собирался привезти меня сюда, зная, что меня, вероятно, заставят выйти замуж. Даже после того, как я ясно сказала, что не хочу вступать в брак на этой планете. – Её ноздри раздулись от сильного запаха кедра, исходящего от него. – И вдобавок ко всему, ты был обручен! Ты привёз меня сюда, зная, что меня могут заставить выйти замуж за кого-то другого! Как ты мог скрыть это от меня?
– Если бы я сказал тебе, ты бы никогда не пошла со мной. Я пытался уговорить тебя вернуться в Треманту в первый же день, но ты отказалась.
– Ты пытался, – она усмехнулась. – Ты пытался, объяснив, что если я пойду в другой город, кроме Треманты, у меня отберут свободу и заставят выйти замуж за какого-то незнакомца? Или ты просто потребовал, чтобы мы пошли в Треманту? В город, который был на неизвестном расстоянии в противоположном направлении от Алекс? – Она поставила руки на бёдра и изучила его напряжённые плечи.
– Пошла бы ты в другую сторону и бросила бы Алекс, если бы я всё объяснил? – ответил он.
Лили стиснула челюсти, зная, что он прав. Она бы всё равно продолжала идти по реке.
Веракко наклонился, чтобы быть на уровне её глаз.
– Именно. – Он вернулся к экрану и начал снова вводить на нём символы. – Что мне было делать? Оставить тебя жить в лесу, пока ты не умерла бы там? Как долго, по-твоему, ты могла бы там выжить?
Лили отпрянула назад.
– Дело не в этом. Ты отнял у меня выбор. Если бы ты объяснил всё с самого начала, я бы могла сама решить, вернуться в Треманту или остаться в лесу. Неважно. Даже если каждый из возможных вариантов был паршивым, у меня было право делать собственные паршивые решения!
Дверь открылась, и на платформе ждали. Лили вошла, слишком сосредоточенная на выражении лица Веракко, чтобы обратить внимание на внезапное движение вверх.
– Ты права. Мне следовало всё рассказать. В тот момент всё казалось логичным. Я просто пытался сохранить тебя в безопасности.
Слова застряли у неё в горле, эмоции охватили её. Она доверяла Веракко больше, чем когда-либо кому-то другому. Она понимала, почему он соврал о законах своего города. Даже если она не согласна, она понимала, что он просто пытался защитить её. Слёзы разочарования затуманили её взгляд, но она продолжала моргать, стараясь их отогнать. Она не чувствовала себя в безопасности. Она чувствовала себя уязвимой и бессильной. И тот, кому она доверяла, чтобы ориентироваться в этом страшном новом мире, скрыл от неё так много. Была ли её жизнь вообще её собственной? Или эти инопланетяне решали всё за неё?
Платформа снова остановилась, но двери не открылись сразу, как раньше. Веракко смотрел на экран, который показывал роскошно оформленный коридор, в котором находились худой голубой мужчина и ребёнок. Они шли медленно, беседуя о чём-то, чего Лили не могла расслышать.
Когда они исчезли из виду, Веракко приложил палец к губам, показывая, чтобы она молчала. Он открыл двери и повёл её за собой. Коридор, как и странный складской этаж, был изогнутым и окружал невероятное зрелище. Башня воды, падающей через центр здания, как и описывал Веракко, виднелась за стеклянной стеной.
Они подошли к одной из немногих дверей слева, и Веракко отпустил её, приложив руку к поверхности. Жужжание и гудение, и дверь распахнулась.
Когда они вошли в тёмное пространство, маленькие плавающие шарики света начали светиться под потолком, как серебряные пузыри. Комната была большая, наполненная множеством кремовых подушек и мягких диванов, широких и глубоких, как королевские кровати. Какой-то скрежет с правой стороны заставил её подпрыгнуть, и она с удивлением увидела, как стеклянная лестница из сверкающего металла спустилась с потолка. Её глаза проследили за лестницей на второй этаж, находящийся далеко вверху.
Дом был красивым и прекрасно оборудованным. Мебель была безупречной. Везде сверкали серебряные отделки, а странные скульптурные украшения были расставлены повсюду.
Лили нахмурилась; этот дом был красив, но не казался похожим на дом Веракко. Он был слишком… идеальным. Как выставочная галерея идеальной футуристической гостиной.
– Я думала, ты живёшь в Треманте. У тебя здесь тоже есть дом?
Веракко некоторое время смотрел на пол, облизывая клык, а затем взглянул на неё с несчастным выражением.
– О, – едва слышно сказала она, осознав. – Это для неё, правда?
Он пожал плечами.
– Я купил этот дом несколько недель назад после подписания контракта. Нужно было подготовить его к…
– К свадьбе, – закончила она его фразу, чувствуя, как его голос утихает. Она покачала головой. – Я правда не думаю, что мне не стоит здесь оставаться. Я хочу уйти в другое место.
Он глубоко вздохнул и посмотрел на неё.
– Я понимаю, что ты злишься на меня, но ты ещё не готова быть одна. Мне нужно помочь тебе освоиться в нашем городе.
– О, ты имеешь в виду помочь мне, выбирая, какую информацию считать важной, а о чём соврать? – Лили резко ответила, положив руки на бёдра и подняв брови.
– Город ещё не знает о людях. Ты даже не сможешь говорить ни с кем, если тебе понадобится помощь, потому что никто не имеет твоего языка в своих переводчиках. – Он потащил её в коридор, который, как она предположила, был чем-то вроде кухни, затем начал бегать по комнате, вытаскивая различные продукты и инструменты из разных отсеков.
– А как насчёт твоей невесты? – резко спросила она. – Как ты думаешь, она будет себя чувствовать, когда узнает, что в её доме другая женщина? Я знаю, что между вами может не быть романтики, но она, очевидно, приложила много усилий к оформлению этого места, а теперь я пришла и использую это всё первой.
Сжимая глубокую фиолетовую бутылку, он остановился и сказал:
– Я говорил тебе. В моём сознании она больше не моя невеста. – Он сделал большой глоток из бутылки, затем протянул её Лили.
Лили склонила голову, чувствуя негодование из-за его будничного тона.
– Твой контракт всё ещё в силе, да? Это значит, что ты всё ещё обручен. Не важно, что у тебя в голове. Важно, что в головах у всех остальных.
Веракко взял бутылку из её рук и сделал ещё один глоток, затем поставил её обратно; его жёсткий взгляд впился в неё.
– Состояние моего контракта зависит только от тебя.
– Зависит от меня? – переспросила она, чувствуя, как снова нарастает путаница. Она рассмеялась, саркастически подняв свою бутылку. – Ну, что ж ты сразу не сказал?
– Через пару недель я должен жениться. Есть только два способа расторгнуть мой контракт. – Расстегнув большой карман на своём бедре, Веракко достал две бутылки, обе явно старые и пыльные. – Во-первых, я объявляю, что мои глаза изменились, что означает, что я узнал кого-то, кто потенциально может быть моей парой. – Он вылил жидкость из меньшей бутылки на руки, не обращая внимания на капли, падающие на пол, и потер их друг о друга. – Во-вторых, я объявляю, что у меня появились метки, доказывающие, что ты моя пара вне всякого сомнения.
Веракко поднял руки. Она уставилась на ярко-синие узоры, обвивающие его запястья и руки, которых секунду назад не было. Её дыхание застыло в горле. Как могли такие метки появиться из ниоткуда? Есть ли на этой планете какая-то магия? Когда он сказал «пара», он говорил серьёзно? Это не просто фраза для обозначения жены, а реальный честный спутник души? И она – его?
– Я подписал контракт, ещё до того, как мы встретились, – он говорил тихо, мелодичный тон его голоса исчез. – Есть последствия за его разрыв. Если я это сделаю, я больше никогда не смогу жениться ни в одном городе, и меня вышлют. Появление пары не происходило веками. До тех пор, пока Джейд не появилась в начале этого года. Ты не понимаешь, насколько это особенное событие. Насколько редки эти метки, – сказал он, снова подняв руки.
Лили сглотнула и попыталась игнорировать острые вспышки желания, пронзавшие её.
– Я почувствовал, что ты можешь быть моей, как только я впервые увидел тебя. Но я не сразу тебя узнал. Я откладывал рассказ о Зирите, потому что очень хотел тебя признать и боялся, что ты будешь относиться ко мне иначе, если узнаешь. Это было эгоистично, но… я не знал, что ещё делать. Я думал, что, может быть, если объясню свою ситуацию, мы могли бы быть вместе после того, как наши браки пройдут. Но теперь, когда я признал тебя, тебя не заставят быть с кем-то другим.
– Меня только заставят быть с тобой, – вспомнила Лили то, что он говорил о парах и о том, что это на всю жизнь. Холодный страх перевернул её желудок. Она начала метаться по комнате, отчаянно пытаясь справиться с хаосом эмоций. – Ты говоришь, что у меня есть выбор, но какой это выбор? Быть со странником и смотреть, как ты женишься на ком-то другом, или быть с тобой навсегда? Как мне принять такое решение за две недели? – Она замерла и повернулась к нему, ярость, желание и страх, все соревновались за внимание. – Ты хочешь, чтобы я взяла на себя обязательство на всю жизнь, после того как ты только и делал, что лгал мне? Как ты хочешь, чтобы я это сделала, Веракко? Как я знаю, что ты не скрываешь что-то ещё?
Веракко поднял руки и открыл рот, но из него вышел лишь разочарованный вздох.
– Ты знаешь, как я отношусь к браку. Я сказала, что хочу знать своего партнёра вдоль и поперёк, прежде чем полностью посвятить ему всю свою жизнь. И ты знал, как я относилась к клеканийским бракам, но ты всё равно привёл меня сюда. Ты, может быть, передумал в последний момент, но ты собирался привезти меня сюда раньше. Это была какая-то игра для тебя? – Слёзы обожгли ей глаза и размыли зрение. Она напряглась, чтобы не сорваться. – Люди стали ценным товаром на твоей планете, так что ты заставил меня зависеть от тебя. Заботиться о тебе. Открыться тебе. Так что, если ты меня признал, мне пришлось бы согласиться или смотреть, как ты женишься на ком-то другом? Прошло всего несколько дней! – Лили закричала и подняла руки, как бы защищаясь. – Я не позволю себя запереть.
– Я никогда не хотел, чтобы ты почувствовала себя запертой, Лили, – он окинул взглядом помещение и обхватил свои волосы руками. – Я неправильно это объясняю.
– Ты объяснил достаточно. Я злюсь, но я понимаю, почему ты сделал то, что сделал. Если бы ты сказал мне о своей невесте, я бы относилась к тебе по-другому. Если бы ты сказал мне о том, что могло бы произойти со мной здесь, я бы никогда не согласилась прийти. И теперь я понимаю, что ты хочешь меня, хочешь, чтобы мы были вместе, но… – Она сделала глубокий вдох, а затем продолжила. – Я понимаю, но это не меняет того, что я чувствую. Я чувствую обиду, предательство и глупость. И я чувствую, что больше не знаю тебя, – Лили смахнула слезу с щеки. – И это заставляет меня чувствовать себя ещё более глупой, потому что мы встретились всего неделю назад. Я не знаю тебя, – грудь Веракко дрожала, а взгляд боли и печали в его глазах разрывал её на части. – Если ты просишь меня принять решение на всю жизнь прямо сейчас… я не могу. – Лили вспомнила, как Веракко говорил ей то же самое, и всхлип вырвался из её горла.
Веракко подошёл к ней, прежде чем она успела моргнуть. Она отпрянула назад, а удар дымного кедра ударил по её чувствам, но вместо обычного успокаивающего эффекта, он только вызвал ещё больше злости.
– Ты обо мне заботишься? – Он взял её за щёку, и ей хотелось растаять. – Будь честна, – добавил он. Его голос эхом прозвучал в её голове, и огонь пробежал по её венам.
– Не смей пытаться мной манипулировать! – Лили толкнула его изо всех сил.
Веракко посмотрел ей в глаза, интенсивность его ярко-зелёного взгляда пробирала её до костей.
– Если я покажу эти метки кому-нибудь, об этом узнает моя мать, и она заставит тебя быть со мной. Если я не сделаю этого объявления, мне придётся жениться на Зирите, чтобы избежать наказания, а тебе придётся заключить контракт с каким-нибудь другим мужчиной. Если бы всё зависело от меня, я бы уже назвал тебя своей парой. Но я понимаю, что я уже слишком много скрыл от тебя, и я также понимаю, что ты не чувствуешь эту связь так, как я. Так что, я соврал – моей матери, королеве – чтобы дать тебе время решить, что ты хочешь делать. Выбор за тобой.
– Мне нужно время. Где я могу побыть одна? – тихо спросила Лили, закусив щеку, чтобы не заплакать.
Веракко указал на лестницу, и она молча пошла наверх. Она едва обратила внимание на второй уровень с диванами, дающими обзор на потрясающий вид, или на экраны с короткими фильмами на стенах, что, как она предположила, было их вариантом искусства. Лили не хотела признавать утончённый вкус этой загадочной женщины. Она просто хотела побыть одна.
Веракко привёл её в большую, яркую спальню с высокой кроватью, и её взгляд задержался на мягкой горе одеял и подушек. Она почувствовала, как Веракко замер за её спиной, и глубоко вздохнула.
Она не хотела больше смотреть на него или его красивое, страдающее лицо. Это было нечестно. Он лгал ей с самого начала, но каждый раз, когда она смотрела на него, ей хотелось забыть, что она узнала о его предательстве. Ей хотелось броситься к нему в объятия и притвориться, что всё будет в порядке.
Стремление простить и забыть злило её и пугало. Будет ли она всегда так быстро прощать его? Всегда игнорировать любую оплошность, потому что не могла вынести мысли о жизни без него?
Она скрестила руки на груди и взглянула на потолок, покрытый серебристыми светящимися сферами, затем обернулась к нему. Его густые тёмные брови слегка приподнялись, отражая обеспокоенность и боль. Он пробежался взглядом по её телу, не с похотью, а с едва сдерживаемым желанием. Он смотрел на неё так, словно она была по другую сторону толстого стекла. Как будто он хотел коснуться её каждой частичкой своего существа, но мог только смотреть.
– Я приготовлю нам еду. Спускайся, когда будешь готова.
Лили сглотнула и кивнула, не доверяя своему дрожащему голосу. Когда он молча вышел, она осела на пол, обхватив колени руками. Она не знала, что делать. Часть её хотела снова позвать его в комнату и согласиться быть с ним, но другая часть боялась. Как она могла пообещать быть с мужчиной, который уже так сильно предал её доверие?
Как она могла быть с кем-то, кто заставил её чувствовать себя настолько зависимой и беспомощной? Она никогда не хотела зависеть ни от кого, а теперь оказалась здесь, спящая в его доме, носящая одежду, которую он ей купил, и полагающаяся на него почти во всех аспектах своего будущего. Она поставила все свои надежды на Веракко и теперь вспомнила, почему раньше никогда этого не делала. Полностью доверять кому-то было ужасно.
Она позволила себе несколько тихих рыданий, затем попыталась успокоиться. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Глава 20
После того как Веракко ушёл, Лили залезла в постель и начала прокручивать в голове всё, что она узнала. Веракко лгал, но её разумная часть понимала, почему он это делал. Если он действительно считал её своей парой и не был эмоционально привязан к своей будущей жене, но не мог расторгнуть помолвку, она понимала, в каком трудном положении он оказался. Было ли правильно с его стороны лгать и скрывать так много от неё? Нет. Понимала ли она, почему он это делал? К сожалению, да.
Больше всего Лили была расстроена собой. Она не слушала, когда он отталкивал её; наоборот, она сама инициировала большинство их романтических моментов. Она была той, кто игнорировал его возражения, считая, что она достаточно хорошо понимает культуру. Ты никогда не поймёшь культуру, пока не погрузишься в неё полностью.
Однако было что-то, с чем она не знала, сможет ли смириться. Он принимал решения за неё. Лишал её выбора. Важного выбора, который влиял бы на её жизнь невообразимым образом. Могла ли она простить это?
Она перевернулась на живот и попыталась успокоить мысли. Кровать была самой мягкой, в которой она когда-либо спала, и в комнате пахло слишком сильно, как ей казалось. Это было почти как будто кто-то зажёг лиловую свечу.
Это не было неприятно, но цветочные ароматы были не её любимыми, и она всё думала о том, как пахнет Веракко. Проснувшись, она осознала, что ей нужно встать.
Тихо она обошла красивую спальню, чувствуя себя незваным гостем. Небольшая ванная комната, примыкавшая к её комнате, породила множество новых вопросов. Что ей использовать для чистки зубов? Где находится кран с водой? И что это за зеркало, которое делает её такой красивой, и где она может купить себе такое же?
Разглядывая себя в зеркале, она поняла, что с её телом что-то произошло. Что-то не совсем неприятное, но всё равно вызвало чувство вторжения.
Дэзи объяснил ей, что эликсир омолодит её на клеточном уровне и восстановит любое повреждение, но она полагала, что это будет эквивалент B12-инъекции, которая заставит её чувствовать себя хорошо, но в конечном итоге не будет творить чудес.
Когда она посмотрела в зеркало на свою идеально гладкую кожу, крепкие, блестящие ногти и густые ресницы, она поняла, что это не было преувеличением. Если они могли сделать это в кабинете врача, зачем им нужен был спа-салон?
