Текст книги "Морально испорченная (ЛП)"

Автор книги: Вероника Ланцет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Но почему-то я знаю, что моя маленькая обманщица справиться с этим.

– Хм… игривое настроение? – Она мурлычет повиснув на моей руке, пока я веду ее к комнате.

– Ты себе даже не представляешь, детка.

Глава 21

Бьянка

Я отдыхала дома, когда получила сообщение от старого знакомого, что мой муж задает вопросы в «Palace». Сначала я была в шоке, в голове крутился вопрос, почему он там.

Неужели он что-то подозревает?

Зачем ему туда возвращаться?

Изначально я убедила себя отправиться туда как Пинк, чтобы расследовать обстоятельства и, если ситуация потребует, развеять любые сомнения относительно личности Пинк.

Я даже тщательнее, чем обычно, подбирала себе наряд, желая выглядеть как можно более непохожей на Бьянку.

Он никак не может знать… твердила я себе.

Но когда я добралась до клуба и увидела его мужественный и аппетитный вид, я не могла не воспользоваться ситуацией и не притвориться Пинк еще немного…

Может, он даже накажет меня за то, что я была непослушной девочкой.

А сейчас?

Сейчас Тео ведет меня в камеру пыток – так ее называют из-за огромного количества игрушек и реквизита.

Я видела ее раньше. Я мечтала, чтобы Тео отвел меня туда. Но он никогда этого не делал.

До сих пор, то есть.

Возможно, мне стоит беспокоиться, что он хочет переспать с другой женщиной. Но если учесть, что эта женщина я, последствия просто не поражают меня так, как должны.

Я попросту счастлива быть здесь. Может даже слишком счастлива.

И он собирается трахнуть меня. Не заниматься любовью. А трахнуть! И я могу поспорить, что это будет чертовски грязно.

Мы входим в комнату, и я хихикаю при виде интерьера, представляю, как Тео будет вытворять со мной нечестивые вещи по всем этим сценариям.

Здесь есть скамьи и стулья, сделанные так, чтобы максимизировать как боль, так и удовольствие. В задней части на стене – крест в форме буквы X, а в центре комнаты, как низкая люстра, – подвесная перекладина. По обе стороны комнаты расставлены различные инструменты для причинения боли – розги, плети, прутья и другие, которые я даже не могу назвать. Дрожь предвкушения пробегает по мне.

– Какие сегодня ограничения? – спрашивает он, пальцами лаская мой затылок, заставляя меня дрожать.

– Никаких, – я чувствую, как он ухмыляется и касается губами чувствительного местечка чуть ниже моего уха.

– Помнишь свое стоп-слово?

– Хм? – Я хнычу, уже став рабыней ощущений, которые он выжимает из моего тела.

– Стоп – слово? – спрашивает он снова.

– Да… Лемон.

– Хорошо. – Шепчет он, и поворачивает меня лицом к себе.

– Разденься и встань на колени. – Вся его манера меняется, голос непреклонный и властный.

Это тот Тео, которого я люблю трахать.

– Да, сэр. – Я быстро раздеваюсь и снимаю обувь, оставаясь в одних трусиках. Я пришла без лифчика, и вид Тео, разглядывающего мои эрегированные соски, говорит мне, что это было идеальное решение.

Я быстро опускаюсь перед ним на колени, ожидая дальнейших указаний.

– Смотри на меня, девочка, – говорит он и двумя пальцами откидывает мою челюсть, так что я смотрю прямо ему в глаза.

– Достань мой член и возьми его в рот. – От его мягкого голоса у меня перехватывает дыхание. Я могу сделать только то, что приказано.

Я тянутся к его брюкам, и расстегиваю молнию, потянув вниз ровно настолько, чтобы достать его напряженный член. Легонько поглаживаю, перед тем как наклониться и взять кончик в рот, нежно проводя языком по низу. Я несколько раз облизываю головку, затем опускаюсь ниже по стволу и глубоко засасываю его яйца в рот. Он издает шипящий звук, и я воспринимаю это как поощрение и продолжаю свои ласки. Я посасываю головку, когда он вдруг приказывает мне оставаться неподвижной.

Он запускает руки мне в волосы (и господи спасибо, что я отлично закрепила парик), прежде чем взять контроль и трахнуть мой рот. Его движения агрессивны и в то же время контролируемы. Я задыхаюсь, когда кончик ударяется о заднюю стенку рта и слюна стекает по подбородку, что, кажется, делает его еще более требовательным. Глаза слезятся от давления. Его хватка крепнет, и я понимаю, что он уже близко. С низким стоном он опустошает себя в мое горло.

– Глотай. – Я так и делаю, смотрю на него и слизываю остатки его спермы со своего рта.

– Хорошая девочка. – Большим пальцем он ласкает мою щеку в знак благодарности.

– А теперь перекладина.

Я встаю на шаткие ноги и направляюсь к траверсе. Он обхватывает меня с двух сторон, фиксируя запястья и оставляя меня обнаженной. Я уже до боли мокрая, но знаю, что мое облегчение будет мучительным блаженством.

Он отстраняется от меня и любуется мной. Медленно он снимает с себя одежду: рубашку, затем брюки и нижнее белье. Он действительно впечатляющий экземпляр. Его широкие плечи дополняют тонизированные руки и подтянутый живот. Я смотрю на него, на то, как его V ведет к его великолепному члену, гордо торчащему и снова эрегированному. Его движения неторопливы, почти спокойны.

Обнаженный, он подходит к одному из столов и берет несколько предметов. Встав передо мной, он секунду смотрит мне в глаза, прежде чем припасть ко мне ртом. Наши языки сталкиваются в открытом поцелуе, который заставляет меня напрячься, желая запустить руки в его волосы. Он покусывает мою нижнюю губу, прежде чем он оставляет между нами достаточно пространства, чтобы завязать повязку на моих глазах.

– Хорошая девочка, – хвалит меня он.

Лишенная зрения, я пытаюсь сосредоточиться на его прикосновениях. Он проводит легкими прикосновениями от моей шеи вниз по телу, уделяя особое внимание соскам.

Они напрягаются в ответ, и с моих губ срывается стон.

– Ц, ц. Мы не можем этого допустить. – говорит он перед тем как принести кляп и вставить мне его в рот.

– Ты гораздо красивее, когда молчишь. – Он шепчет мне на ухо, прежде чем резкое ощущение пронзает мой сосок, а затем и другой. Холодная металлическая цепочка задевает мой живот, и я понимаю, что он использовал зажимы для сосков.

– Ты мокрая для меня, девочка? – Его голос почти гипнотический, и я просто киваю, чувствуя, как намокают мои трусики. Я жду, что он сам проверит, но он этого не делает. Вместо этого он делает несколько шагов назад и останавливается.

Я жду.

Он явно использует это в своих целях, издеваясь как над моим разумом, так и над моими чувствами. Мое нетерпение берет верх, и я извиваюсь в наручниках.

В этот момент я чувствую жгучую боль в заднице. Из меня вырывается приглушенный звук, заблокированный кляпом.

Тео хватает мои колготки сзади обеими руками и одним движением разрывает их, а за ними и трусики. Холодный воздух встречает мою голую попу, но он не теряет ни секунды и снова хлещет меня.

Мгновенная боль заставляет меня дернуть цепь вперед, но последующая боль вызывает восхитительное привыкание. Я выпячиваю задницу, выражая свое согласие, и он шлепает меня снова. И еще раз. Если раньше я была вся мокрая, то теперь моя киска заливает бедра своими соками.

Внезапно шлепки прекращаются, и я чувствую, как его пальцы скользят по моей измученной попке, медленно массируя плоть. Одной рукой пробирается между ягодицами, натыкаясь на мою влагу и распределяет ее.

– Ты хочешь мой член, малышка, не так ли? Твоя киска умоляет меня наполнить ее, – шепчет он мне на ухо, и его слова только усиливают мое возбуждение. Последний раз шлепнув меня по заднице, он отходит, и его отсутствие сразу же вызывает у меня разочарование.

Я хочу как-то выразить свой протест языком тела, но прежде чем я успеваю это сделать, Тео поднимает меня, кладет руки на мою задницу, ставит мои ноги на каждое плечо, его лицо находится в нескольких сантиметрах от моей груди.

Он дует несколько раз, его тёплое дыхания ласкает мою щель. Одним долгим лизанием он погружается внутрь, посасывая мой клитор и заставляя меня биться в его руках. Каждое прикосновение его языка посылает меня на край пропасти, каждый раз немного глубже.

Пока я не падаю.

Мое горло сжимается, пытаясь издать звуки, которые описывают мириады чувств, бурлящих в моей киске. А Тео не останавливается. Он крутит и крутит, пока не выжимает из меня второй оргазм. Он замирает на секунду, а затем прикусывает мой клитор, одновременно дергая за цепочку, прикрепленую к соскам. Комбинированная боль разрушает мое тело, смешиваясь с последними толчками оргазма, и заставляет меня снова достичь кульминации.

Я задыхаюсь. Насколько могу, учитывая кляп.

Тео медленно опускает меня на пол, затем снимает повязку с глаз, кляп и, наконец, расстегивает наручники на запястьях.

Я настолько обессилена, что опускаюсь на пол, но у Тео другие планы.

Одной рукой он внезапно обхватывает мое горло, и он поднимает меня вверх, пока я не оказываюсь лицом к стене. Другая его рука поднимается к моему лицу, прослеживая капли пота, стекающие по лицу, а затем предлагает свои пальцы, чтобы я пососала.

– Сдаешься? – спрашивает он, и я качаю головой.

– Что, я не расслышал? – сжимает руку на моем горле, ограничивая поток воздуха настолько, что мой голос звучит хрипло, когда я отвечаю.

– Нет, сэр.

– Хорошая девочка. – Он дарит мне полуулыбку, прежде чем его лицо снова меняется.

– На четвереньки. Сейчас же.

Я немедленно подчиняюсь, спотыкаясь о свои руки и колени. Тео подходит ко мне сзади, и я чувствую, как его руки разминают мои ягодицы. Он направляет головку своего члена и приставляет ее к моему входу, но не вводит. Скользит им по моим сокам и избитому клитору, и это вызывает у меня громкий стон, наполовину от удовольствия, наполовину от боли.

Наконец он вводит кончик, и мой канал тут же сокращается. Я даже не останавливаюсь, чтобы спросить, почему он не использует презерватив, как он всегда раньше использовал с Пинк. Он врезается в меня одним мощным толчком, который вызывает оргазм, и мои стенки сжимаются вокруг него. Единственный звук, свидетельствующий о его удовольствии, – его тяжелое дыхание.

Он вколачивается в меня еще несколько раз, прежде чем выйти. Я хнычу от внезапной потери, но краем глаза вижу, как он берет со стола бутылочку со смазкой. Снова подойдя ко мне сзади, он наносит жидкость на всю мою задницу, медленно массируя ее по направлению к моей дырочке. Большым пальцем он проскальзывает внутрь одновременно с тем, как его член снова входит в мою киску. Он гладит меня глубоко, его палец усиливает давление, пока внезапно его член не выходит из моего влажного жара и не упирается в мое отверстие.

Первоначальное ощущение боли сменяется растяжением и, в конце концов, полнотой.

Он прижимает свой член к моей заднице, пока не входит полностью. Затем он начинает трахать меня так глубоко, что когда очередной оргазм настигает меня, я почти теряю сознание. В тот момент, когда он вынимает член и переворачивает меня на спину, я совершенно бессильна что-либо сделать.

Я смотрю, как он поднимается на ноги, как его рука сжимает член, когда он доводит себя до конца. Горячие струи спермы вырываются из его ствола и попадают на мое лицо и шею.

Он снова приседает, смотрит на меня почти ласково, прежде чем сказать.

– Хорошая девочка.

Затем он берет свою одежду, надевает ее и уходит.

Я все еще лежу на полу, оттраханная по самое не могу, и изо всех сил пытаюсь держать глаза открытыми.

Глава 22

Тео

Входя в квартиру, я включаю свет. После того, как я оставил Бьянку в «Palace», я ездил по городу, чтобы проветрить голову. Мне должно было стать легче от того, как я с ней поступил. Но мне стало только хуже.

Я чувствую себя… изменщиком.

Медленно пробираюсь в дом, даже не задумываясь о том, дома Бьянка или нет. Честно говоря, я сейчас не в настроении для конфронтации.

Но когда я вхожу в гостиную, то вижу, что она сидит на диване с книгой в руках.

– Тео! Я волновалась, – говорит она, с озабоченным выражением лица.

– Правда? Почему? – иронично спрашиваю я.

– Потому что уже поздно, почему еще. После случившегося в доме у озера… – Она прерывается.

– Я в порядке, – просто говорю я и направляюсь в спальню. На полпути я останавливаюсь и слегка поворачиваюсь к ней. Не знаю, что на меня нашло, когда я произношу следующие слова.

– Сегодня вечером я трахал шлюху. – Я наблюдаю, как на ее лице медленно сменяются разные выражения, словно она пытается найти подходящее для моего признания. Она останавливается на забавном выражении, сопровождая его фальшивым смехом.

– Ха, ха, смешно, детка. – Я поднимаю на нее брови, ожидая, что она продолжит.

– Ты не злишься, что я трахнул другую женщину? – повторяю я.

– Тео, что ты такое говоришь. – Она пытается еще раз рассмеяться.

– А может, – начинаю я, подходя к ней и садясь напротив нее. Мой большой палец касается ее свежевымытого лица.

– Ты не злишься, потому что та женщина на самом деле была ты.

– Тео… – запинается она, и впервые я вижу на ее лице следы настоящих эмоций.

Она знает, что попалась.

– Что ты говоришь? Ты пил? – Она кладет книгу рядом с собой и встает, пытаясь обойти меня.

– Серьезно? И это всё, что ты можешь сказать? – Я хватаю ее за руку и тяну обратно на диван.

– А как насчет этих отпечатков рук на твоем прекрасном горле? – Я откидываю ее волосы в сторону, чтобы проследить доказательства ее вины.

– Тео… Я…

– Нет, – обрываю ее я. – Давай закончим, то что начали. Я знаю… Пинк.

Я смотрю, как расширяются ее глаза и как она качает головой в знак отрицания.

– Не оскорбляй меня еще больше, отрицая это. Я знаю… всё.

– Как? – Она наконец-то берет себя в руки, и перемена происходит мгновенно. Как будто она совершенно другой человек.

Ни Пинк, ни Бьянка.

Ее выражение лица холодное, отстраненное.

– Твоя квартира. – Просто отвечаю я.

– Понятно. Марсель? – спрашивает она, вероятно, понимая, кто провел расследование. Я киваю.

– Что, по-твоему, ты знаешь, Тео?

– Что? Ты, должно быть, издеваешься надо мной, – говорю я, вдруг разозлившись на нее. Как она смеет быть такой спокойной, такой безразличной?

– Я знаю, что ты Пинк. Я знаю о твоей проблеме с наркотиками, и я также знаю, что ты что-то вроде русского киллера. Это все? – спрашиваю я ее с сарказмом.

Она беззлобно смеется.

– Вау, должна сказать, что никогда не представляла, что этот день настанет. Или как он будет проходить.

– Скажи мне только одно… Почему я? Зачем столько хлопот, чтобы добраться до меня?

– Я хотела тебя. – Ее ответ потрясает меня.

– Я хотела тебя, и я получила тебя, единственным способом, который я знала.

– Изображая проститутку. Ради Бога, Би!

– Я же сказала тебе. Я хотела тебя. – Она пожимает плечами.

– Тогда зачем весь этот невинный спектакль?

– Я также хотела удержать тебя.

– И ты решила, что проститутка может трахать меня, а невинная может выйти за меня замуж?

– Ну, разве не так всё и было? – Она имеет наглость ухмыльнуться.

– Ты лгала мне. Боже… Я уже даже не знаю, что правда. Ты говорила, что я был твоим первым поцелуем, твоим первым всем. Черт… – ругаюсь я вслух.

– Признаю, что, возможно, была не совсем честной. Но я не лгала об этом. Ты был и остаешься единственным мужчиной, который когда-либо прикасался ко мне.

– Не совсем честной? Ты себя слышишь? Что с тобой не так? Весь наш брак – ложь, – говорю я раздражённый и наблюдаю, как дергается ее глаз.

– Раз уж всё раскрылось, я могу быть честной с тобой, – она поднимает глаза, чтобы смотреть на меня.

– Я не нормальная. Ты прав. Я не чувствую угрызений совести. И не думаю, что когда-либо чувствовала. Один психиатр поставил мне диагноз «антисоциальное расстройство личности». Думаю, в популярной культуре это то, что вы называете социопатом. – Она совершенно серьезна во время разговора. – Кстати, я не русская наёмница. В основном я фрилансер. Но… с русскими у меня тесные связи. – Она говорит это с гордостью, а я просто стою перед ней ошарашенный. – Раньше я брала больше заданий, но с тех пор, как вышла за тебя замуж, я работая не так много. Теперь я просто делаю это время от времени, чтобы снять напряжение. Как хобби. – То, как она говорит об убийстве, как любая другая женщина говорила бы о списке продуктов.

– Ты убила Мартинеса, – заявляю я, а она пожимает плечами.

– Я убью кого угодно, лишь бы ты был в безопасности.

– Какого хрена… Би, это ненормально.

– Я же сказала тебе. Я ненормальная. – Она сдвигает брови.

– Эти жучки были твоими, не так ли? Вот как ты узнала о Мартинесе. Как долго? Как долго ты следишь за мной?

– С тех пор, как мы поженились. Я должна была оберегать тебя. – Дальнейшие споры кажутся бессмысленными, когда ее доводы сводятся к тому, что она оберегает меня… убивая людей. Я отгоняю эту мысль и поднимаю другую тему.

– А что насчет наркотиков? Я все еще не могу поверить, что ни разу не заподозрил, что ты употребляешь…

Впервые она кажется пристыженной.

– Это… Я пытаюсь бросить.

– Черт! – повторяю я, расхаживая по гостиной.

– Теперь, когда все раскрыто, мы можем улучшить наши отношения. Я могу быть Пинк для тебя каждый раз, когда ты захочешь. – Она игриво облизывает губы, а я просто… ошеломлен.

– Ты правда не понимаешь, да?

– Что? Теперь ты знаешь правду. Мне больше не нужно прятаться.

– Ты причинила мне боль, Бьянка. Ты лгала и манипулировала мной, чтобы я женился на тебе. Ты чертова убийца, ради всего святого. И ты хочешь, чтобы мы просто продолжили жить, как ни в чем не бывало? Как будто я не смотрю сейчас на незнакомку?

– Ну… да. – Она склоняет головой на бок, как бы обдумывая эту идею.

– Это не реально… – Я вскидываю руки.

– Нет больше никаких отношений, Бьянка. Их, блядь, похоже, никогда и не было, – говорю я ей, когда и мое собственное сердце разрывается с этими словами. – Нет нас. Я хочу, чтобы ты ушла. Из дома, из моей жизни. Я больше никогда не хочу тебя видеть. Всё кончено.

– Но Тео… – Она начинает протестовать, но с меня хватит. Я не узнаю свой собственный голос, когда кричу на нее.

– Убирайся к чертовой матери. И даже не думай больше приближаться ко мне. Ты мне противна.

Поворачиваюсь спиной и ухожу от нее, направляясь в одну из гостевых комнат на ночь, запирая дверь. Разве не смешно, что теперь я боюсь, что она может убить меня?

Я смеюсь над собственной глупостью и, возможно, над тем, как все это совпадает. Возможно, это все-таки судьба.

Моя собственная жена, социопатка… хладнокровная убийца. Притворщица.

Да, возможно, это карма.

Поскольку я самый главный притворщик из всех.

Глава 23

Бьянка

Я не знаю, как вышла из квартиры и где нахожусь. Я никогда не видела Тео таким расстроенным, таким безутешным. Когда он сказал, чтобы я убиралась, и что я противна ему, внутри меня что-то оборвалось. В груди что-то сжалось.

Я встаю на минуту и бью себя кулаком в грудь, чтобы немного ослабить дискомфорт. Неужели у меня сердечный приступ? Есть кое что, что можно сказать о состоянии, в котором я сейчас нахожусь… Я никогда не чувствовала себя так раньше. Может ли кто-то чувствовать себя умирающим, когда он очень даже жив и физически не пострадал?

За многие годы я получила свою долю ранений, нанесенных различным оружием и разной степени тяжести. Это даже не самая сильная боль, которую я выдержала, когда мы с Владом застряли в Нью-Мехико без медицинского оборудования, но с бутылкой виски и нашими ножами.

Он выковырял пулю из моего бедра лезвием и залил ее спиртом, а я как-то удержалась от крика. А сейчас?

Я трясу головой и, спотыкаясь, иду вперед, держась за стену здания рядом со мной для поддержки.

На моем лице что-то мокрое. Я дотрагиваюсь до него рукой и понимаю, что это слезы.

Я… плачу? Я никогда не плакала, если только не притворялась.

Никогда.

Я начинаю паниковать, мое дыхание выходит из-под контроля. Что со мной происходит? Неужели я наконец-то сломалась?

Я пытаюсь поставить одну ногу перед другой, чтобы добраться до другой квартиры, но все мое тело слишком тяжёлое. Почему я пошла пешком, а не поехала на машине, я не знаю.

Из тумана, застилающего мой разум, я слышу свист. Я морщусь, но продолжаю идти. Свист, кажется, усиливается. На секунду я оглядываюсь и понимаю, что прошла станцию на 5-й авеню, значит, я, должно быть, нахожусь в районе 62-й улицы. Я не сбавляю темп, пока свист не раздается прямо у меня за спиной. Как раз в тот момент, когда я жду, когда он пройдет мимо меня, чья-то рука больно хватает меня и толкает в сторону переулка.

Отлично.

Я дергаю рукой, пытаясь освободиться, но это только заставляет нападавшего обращаться со мной еще грубее. Я ударяюсь о стену, и в лопатке расцветает боль.

Черт. Я морщусь.

Подняв голову, я вижу пожилого мужчину с неопрятной внешностью, который смотрит на меня.

– Отпустите меня, – говорю я, быстро прикидывая все пути отступления.

– Сейчас, малышка. Выходить на улицу в такой час небезопасно. – Он говорит невнятно, но меня поражает его обращение «малышка». Мое сознание сосредотачивается на этом слове, и все как будто отступает.

Он тянется к моей рубашке, его торопливые агрессивные движения рвут материал. Этого достаточно, чтобы я очнулась от своего умственного тумана. Я вырываю руку и локтем задеваю его под подбородком, заставляя его упасть назад.

Теперь я могу убежать, если захочу. Я могу оставить его здесь и удрать.

Но я этого не делаю.

Мои глаза, должно быть, остекленели от безумного взгляда, потому что, увидев, что я приближаюсь к нему, он делает шаг назад.

Я следую за ним и наношу удар, попадая в живот. Затем я бью его коленом по яйцам, пока он не сворачивается калачиком у моих ног.

– Пожалуйста… – хнычет он.

Я не останавливаюсь.

Мои кулаки бьют по его лицу, кажется, целую вечность. Я бью, бью и бью, боль в груди усиливается и заставляет меня бить все сильнее и сильнее.

Я чувствую, как хрустят кости.

Кожа на моих костяшках медленно сходит, когда я врезаю их в него. Его скуловая кость раздроблена, и куски разлетаются, пока я продолжаю бить. Я останавливаюсь только тогда, когда чувствую мягкость, поглощающую мои костяшки, и понимаю, что, вероятно, добралась до его мозга. Резко вздохнув, я позволяю себе упасть рядом с его телом. Мертв. Он мертв.

Я убила его.

Я чудовище.

Я отвратительна.

Слова Тео продолжают звучать в моей голове, и мои слезы неудержимо льются.

Мне не требуется много времени, чтобы понять, что с этим нужно что-то делать, поэтому я быстро хватаю телефон и набираю номер Влада.

– Я… убила его, – говорю я между всхлипами и икотой.

– Маленькая богиня? – спрашивает он обеспокоенно, и я слышу движение. – Где ты?

Я называю ему свое местоположение, и он говорит мне ждать. Опустив руку, держащую телефон, я смотрю на бойню перед собой.

Я отвратительна.

Я продолжаю смотреть на свою ручную работу, и не замечаю, как через некоторое время останавливается машина. Влад и его телохранитель Максим выходят из за угла. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и вижу, что он отводит взгляд и прикрывает глаза рукой, как только видит окровавленный труп. Я могу только представить, что с ним происходит при виде этого.

– Жестоко, маленькая богиня, жестоко! – Он качает головой и рявкает Максиму какие-то команды по-русски.

Влад замечает мое почти без сознательное состояние и берет меня на руки, чтобы отнести в машину. Тем временем Максим поднимает труп и укладывает его в багажник машины.

– Прости, – шепчу я, и он вздыхает.

– Не беспокойся об этом сейчас.

Это последнее, что я слышу, перед тем как всё вокруг становится черным.



Когда я прихожу в себя, то обнаруживаю, что неизвестный мужчина обрабатывает раны на моих руках. Я пытаюсь отдернуть руку и встать с кровати, но мужчина лишь натянуто улыбается.

– Yeshyeo net – Еще нет.

– Pochemu? – хриплю я, спрашивая его, почему.

– Est eta¹¹ – Он достает мешочек и роется в нем в поисках чего-то похожего на таблетки. Я качаю головой. Думаю, мне больше ничего не нужно.

– Est!¹² – Он приказывает мне принять таблетку.

– Shto eta?¹³ – спрашиваю я, когда он отклеивает фольгу и протягивает мне стакан воды.

– Za galavi i protiv infektsi¹⁴ – отвечает он сухо, и я больше не протестую. Я принимаю таблетки, и в этот момент в комнату заходит Влад.

– Sposiba Sasha. Idti.¹⁵ – Он кивает мужчине, Саше, и встает рядом с моей кроватью.

– Ты облажалась, malyshka.

Я подтягиваю колени и упираюсь спиной в изголовье кровати.

– Тео знает… всё. – Я вздыхаю, понимая, что это все еще реальность. А всё надеялась, что это просто дурной сон.

– Как он это воспринял?

– Он выгнал меня. Сказал, что больше не хочет меня видеть.

– Он пойдет в полицию?

– Я… я даже не подумала об этом… – бормочу я. – Но я не думаю…

– Это не ты, malyshka, – говорит Влад, его тон полон разочарования.

– Мне… мне нужна помощь, Влад.

Влад поджимает губы и скептически смотрит на меня.

– Помощь?

– Мне нужна детоксикация. Мне нужно показать ему… – говорю я дрожащим голосом. – Я не могу оставить его. Не могу.

– Разве поезд ещё не ушёл?

– Нет… нет, – я яростно качаю головой. – Я не могу его отпустить…

Влад громко вздыхает и встает.

– Если ты этого хочешь, то я помогу тебе.

– Да, я хочу это.

– Ну, тогда. Готовься к худшей неделе в своей жизни, Би. – Он оставляет меня одну, говоря, что мне нужен отдых.

А мне нужен Тео. Я хочу, чтобы он обнял меня во сне. Хочу, чтобы он сказал мне, что все будет хорошо.

Я не могу сдержать слезы, и они снова текут по моему лицу.

Когда-то я думала, что у меня нет никаких чувств.

Я и сейчас так думаю, но, кажется, есть исключение.

Тео…