Текст книги "Морально испорченная (ЛП)"

Автор книги: Вероника Ланцет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

– А теперь… кому мы нанесем визит?

– Можете выбирать отсюда. – Он дает нам обновленный список с их профессиями, прежде чем посмотреть на свой телефон и добавить. – Мой IT-специалист только что подтвердил, что у остальных тоже есть исходящие платежи на один и тот же оффшорный счет. Как только мы получили схему, ему было довольно легко проверить то же самое.

– Дай посмотреть. Нам нужен кто-то, кто готов говорить. – Говорит Би, просматривая новый список и останавливаясь на одном имени. – Бывший сенатор Вульф. Я помню его. Он постоянно приходил к нам домой, когда я была моложе.

– Да, я тоже его знаю… – добавляю я мрачно. Старик, который в каждый разговор обязательно включал Иисуса. За эти годы у нас было несколько споров под видом дебатов. Насколько я помню, он вышел на пенсию восемь или девять лет назад.

– Пусть твой айтишник найдёт всю информацию о Вульфе, а потом мы будем действовать. – Бьянка кивает Владу.

Похоже, наш визит в Атлантик-Сити придется отложить… снова.

Глава 38

Бьянка

Согласно информации, предоставленной IT-специалистом Влада, Вульфу семьдесят четыре года, сорок из них он женат и является гордым отцом троих детей. В настоящее время он проживает в Тампе, штат Флорида. Я работаю над запоминанием его личных данных, пока Адриан переодевается. Мы решили вернуться в пентхаус, прежде чем отправиться на наш четырехчасовой рейс в Тампу.

Я не возвращалась сюда с момента нашей ссоры, и по дороге сюда он счел нужным добавить.

– Не думай, что это значит, что я тебя прощаю. – Я ничего не ответила, потому что не ожидала, что он простит… по крайней мере, не так скоро. Я просто должна приложить больше усилий, чтобы доказать ему, что мы принадлежим друг другу.

До сих пор наша командная работа была образцовой, если не обращать внимания на смерть Мартина и взрыв хранилища.

– Ты закончил? – Я поднимаю глаза и вижу, как он застегивает пуговицы на белой рубашке и закатывает рукава.

– Да. – Он кивает и опускает рюкзак рядом со мной. – Я собрал самое необходимое.

– Хорошо. Я тоже. – Я указываю ему на небольшой чемоданчик, который приготовила. – Я зарегистрирую этот. В нем есть все, что нам понадобится для более неприятных частей путешествия. – Неприятных – это кодовое слово для крови и расчлененки. Я упаковала несколько своих пистолетов, патроны и пару ножей. Он хмурится, когда понимает, что я имею в виду.

– Как это пройдет через службу безопасности аэропорта?

– У них помечено мое имя, поэтому они никогда меня не проверяют, – объясняю я, будто это подписка, за которую платишь, если знаешь нужных людей. Для человека, которому в девяти случаях из десяти приходится путешествовать с оружием, это необходимо.

Он ворчит в знак благодарности, похоже, не в восторге от моей оговорки. Вероятно, в нем говорит законник. Несмотря на то, что он видел некоторые стороны подпольного мира, Адриан все еще невиновен во многих сделках, которые происходят вокруг нас.

Мы покидаем квартиру и едем в аэропорт. Мы уже решили, что не собираемся задерживается там дольше, чем на пару дней. Адриан довольно резко высказался по этому поводу, потому что ему не терпится отправиться в Атлантик-Сити и найти Хименеса. Я не спорила, главным образом потому, что куда он, туда и я.

Приехав в аэропорт, мы паркуем машину, заплатив вперед на несколько дней и направляемся в зону регистрации.

– Ты уверена, что это сработает? – Адриан не сводит глаз с моего багажа.

– Поверь мне, всё получится, – заверяю я его в тысячный раз.

– Я не думаю… – бормочет он себе под нос, но бросает эту тему.

Пройти через службу безопасности – проще простого, и вскоре мы занимаем свои места в самолете.

– Вот видишь, я же тебе говорила, что волноваться не о чем.

– Я все еще не могу поверить, что ты можешь просто подкупить охрану аэропорта. – Он качает головой, но я успеваю заметить гримасу.

– Болит? – я показываю на его грудь, и он пожимает плечами.

– Я принял немного обезболивающего. Сейчас все в порядке.

– Не переусердствуй. – Слегка укоряю его я.

Самолет взлетает, и я вижу, как Адриан закрывает глаза.

Ладно… значит, он не хочет разговаривать. Не то чтобы я сильно его винила, учитывая всё, что произошло на этой неделе. Я всё еще не могу поверить, что старик заработал свое состояние с помощью шантажа, хотя это и не удивительно.

Я никогда не интересовалась его делами. А он никогда не интересовался моими. Единственный раз, когда мы действительно взаимодействовали, это когда он сообщал мне о каком-то событии или ужине, на котором я должна была присутствовать вместе с ним, чтобы представить миру идеальный образ семьи. Чем больше я думаю о своем детстве, тем больше жалею, что не я всадила ему пулю между глаз. Это было бы так приятно…

– Что Влад имел в виду? – Мои мысли прерываются, когда Адриан наклоняет голову и смотрит на меня сквозь полуприкрытые глаза.

– Когда? – пытаюсь я вспомнить, о каком случае он говорит, но не могу.

– Когда сказал, что видел тебя голой.

– А! Я тоже видела его голым. Ничего особенного. Мы часто оказывались в тесных помещениях друг с другом, что у нас не было никакого уединения. Особенно во время миссий в отдаленных районах. – Я очень надеюсь, что он не думает, что между мной и Владом что-то есть. Мы ведь, по сути как брат и сестра.

Адриан мгновение молчит.

– Это было до того, как мы стали встречаться?

Я пытаюсь вспомнить, и, возможно… Я действительно не помню.

– В основном, – отвечаю я.

После того, как Влад стал Паханом, мы редко ходили на задания вместе, так что в каком-то смысле я не лгу.

– Понятно… – отвечает Адриан и поджимает губы. Что происходит? «Понятно» это хорошо, или плохо?

– Ты должен понять, что ничего не было. – Я пытаюсь успокоить его.

– Что бы ты почувствовала, если бы я сказал, что у меня есть близкая подруга, и мы оба видели друг друга голыми?

Красный туман застилает мне глаза. Я вцепляюсь рукой в подлокотник, когда говорю.

– Я бы убила ее.

– Видишь? – Он поднимает на меня бровь.

– Но… – начинаю я, не очень понимая, как эти две ситуации можно сравнить.

– Если это, – он показывает на меня, а затем на себя, – будет хоть как-то работать, тебе придется время от времени пытаться ставить себя на мое место.

Я ворчу что-то вроде согласия и ухожу от темы. Как я могу поставить себя на его место? Наверное, придется составить список всего того, что ему не нравится, и выучить его наизусть. Не слишком ли будет, если я попрошу его составить список? Один мимолетный взгляд на его суровые черты лица отбивает у меня желание высказать эту мысль вслух. Он и так считает меня чудовищем, не стоит добавлять сюда еще и безумие.

Пытаясь спасти оставшееся время полета, я меняю тему и поднимаю вопрос, который меня давно интересовал.

– Я хотела спросить тебя, – начинаю я, прощупывая почву. Он слегка поворачивается ко мне, и я продолжаю. – Почему Марсель так вовлечен в охоту за Хименесом?

– Он мой лучший друг, – автоматически отвечает Адриан. – Но, отвечая на твой вопрос, Марсель раньше узнал, что я Адриан Барнетт. В итоге я рассказал ему всю историю и почему преследую Хименеса. С тех пор он помогает мне, особенно с его связями в офисе окружного прокурора.

– Откуда он тогда знает Влада? – спрашиваю я. Это ещё одна загадка, которую мне не удавалось разгадать.

– Я точно не знаю. Он сказал, что они старые друзья.

– И ты не находишь это странным? Я не знала об их знакомстве до недавнего времени. – А я знаю почти всех в жизни Влада, не то чтобы их было так много.

– У Марселя есть свои секреты, но он всегда был верен мне. – Добавляет он с уверенностью.

– Хм… – Доверие Адриана к Марселю железное. И все же у меня есть ноющее чувство, что я что-то упускаю. Почему он так стремится найти Хименеса? Только ради своего лучшего друга? Это опасная задача просто помочь кому-то… Я понимаю, что не могу больше высказывать свои сомнения, потому что это было бы напрасно.

Но я должна присматривать за Марселем.



Мы приземляемся и, получив багаж, идем арендовать машину. После подписания договора мы отправляемся в путь.

Я ввожу координаты дома Вульфа и мы отправляемся в Палм-Харбор. Беглый взгляд на поселок показывает, что здесь живут в основном пенсионеры, так что нам нужно иметь это в виду, чтобы влиться в общество.

– Полагаю, Мартин высосал его досуха, – говорю я, когда дом Вульфа появляется в поле зрения. Учитывая другие соседние дома, он очень скромен.

– Первая попытка дружеская, хорошо? – пытаясь найти место для парковки Адриан бросает на меня взгляд, чтобы убедиться, что я на той же волне. Мы немного поспорили по дороге сюда, но решили сначала сделать по его, а если не получится, то сделать по-моему.

Мы выходим из машины и идем стучать в дверь. Через несколько стуков старушка открывает дверь и приветствует нас.

– Миссис Вульф? – спрашивает Адриан, и она кивает. – Я Теодор Гастингс, а это моя жена, Бьянка Эшби. Мы бы хотели поговорить с вашим мужем. Он дома?

– Да, да, секундочку. Пожалуйста, проходите. – Она проводит нас в гостиную и говорит, чтобы мы располагались поудобнее.

Мы садимся, и я осматриваю окружающую обстановку. Все выглядит типично для пригородного дома. Повсюду развешаны семейные фотографии.

По дому видно, что сенатор Вульф человек семейный. Здесь также необычное количество религиозной атрибутики, много крестов и Библия в не менее дюжине изданий.

Звук кашля заставляет перевести мой взгляд на дверной проем, где пожилой мужчина держится за стену и, похоже, идет с трудом.

– Сенатор Вульф. – Адриан встает, чтобы пожать мужчине руку. Вульф, кажется, не в лучшей форме, но, может, это пойдет нам на пользу.

– Гастингс, верно? Рад снова видеть тебя, парень. – Затем он смотрит на меня и сужает глаза. – Эшби… Я слышал о Мартине. Мои соболезнования. – Я просто киваю ему и смотрю, как он устраивается на противоположном диване.

– Что привело вас сюда? – спрашивает он, и я смотрю на Адриана, держа рот на замке и предоставляя ему сцену.

– Мы обнаружили список среди вещей Мартина. – Начинает Адриан, и эффект незамедлителен. Лицо Вульф бледнеет, а рука, лежащая на его колене, начинает слегка дрожать.

– И?

– Ваше имя, наряду с другими высокопоставленными людьми, было в упомянутом списке. Мы хотели узнать, не могли бы вы предоставить нам некоторую информацию… – Вульф тут же встает, быстрее, чем должен был быть способен.

– Вон! – говорит он. – Убирайтесь из моего дома! Сейчас же! – он указывает рукой на дверь, и Адриан поджимает губы, не двигаясь с места.

– Мне кажется, я не совсем ясно выразился, сенатор. Мы уже знаем, что вы расплачивались с Мартином. Сколько это было, четверть миллиона в год? Откуда у простого чиновника может быть столько денег? – Я знаю, что сейчас он блефует, но, черт возьми, это не работает.

Если раньше мы только предполагали, что Мартин шантажирует этих людей, то теперь мы знаем наверняка. Вульф быстро возвращается на свое место с побежденным видом.

– Что вам нужно?

– Правда. Начиная с того, почему вы вообще оказались списке.

– Я… я не могу. – Вульф начинает заикаться.

– Не можете или не хотите? – Адриан поднимается на ноги и непринужденно идет к камину, над которым висит множество семейных фотографий. Он берет одну из рамок.

– У вас прекрасная семья…

– Пожалуйста! Все кончено, просто оставьте меня в покое. – Умоляет он, а затем поворачивается ко мне с ядом в глазах. – А ты? Я должен был ожидать, что любой отпрыск Мартина будет таким же мерзким. – Я слегка опешила от этого, но Адриан вмешивается.

– Вы будете обращаться к моей жене с уважением, Вульф, или последствия вам не понравятся. – Голос Адриана внезапно загремел, и мои щеки потеплели от его защиты.

– Т-ты… – заикается Вульф. Адриан двигается перед ним, указывая на семейную фотографию.

– Теперь давайте попробуем еще раз. Почему ваше имя было в списке. – Я небрежно снимаю со спины пистолет и начинаю играть с глушителем. Глаза Вульфа становятся широкими, как блюдца, в то время как Адриан выглядит спокойным. Он дает мне молчаливый знак бездействовать.

– Я… Ты не можешь никому об этом рассказать, пожалуйста. Ты не можешь рассказать моей семье. Я буду разрушен.

– Нас это не волнует, Вульф. Рассказывай.

– Я ходил в клуб… это был клуб, который продавал людей на аукционе для… секса. – Его щеки краснеют от признания.

– И?

– Я… – Его взгляд метателя туда-сюда от Адриана к моему пистолету, и он продолжает сглатывать. – Я покупал мальчиков. – При этом его голова опускается.

– Мальчиков? Определите мальчиков.

– П-п-подростков. – Я тут же сжимаю пистолет, и мне требуется весь мой самоконтроль, чтобы не пристрелить этого ублюдка сразу.

– Кто обеспечивал мальчиков? – Адриан продолжает спокойно спрашивать, но я вижу, как сильно это его беспокоит.

– Хименес… У него секс-рабства по всему Восточному побережью. Он устраивает аукционы, но…

– Но Мартин как-то раздобыл этот список. – Вульф кивает.

– Понятно. – Адриан встает и кладет фотографию на место.

– Вы ведь ничего не расскажете, верно? – Вульф смотрит на нас обоих. Адриан указывает мне на дверь, и я тоже встаю.

– До свидания, сенатор, – говорит Адриан, и мы уходим.

В машине атмосфера напряженная. И я просто обязана была спросить.

– Я могу его убить?

Руки Адриана лежат на руле, и он глубоко вздыхает, его взгляд полон решимости.

– Да. – Что ж, это неожиданно. Меня охватывает головокружение.

– Спасибо! – импульсивно я хватаю его руку и прижимаю ее к своей груди. Адриан бросает на меня взгляд, прежде чем сосредоточиться на дороге, но на его губах появляется малейший намек на улыбку.

Мы заселяемся в отель, и я излагаю план.

– Это длилось меньше дня. Ты был великолепен. – Хвалю я его. Честно говоря, я была впечатлена тем, как он справился с ситуацией. Но не так впечатлило то, что я не смогла убить его тогда и там, но всегда есть вечер.

– Ты справишься сама? – спрашивает он после того, как я рассказываю ему о своих намерениях.

– Я бы предпочла, чтобы ты не был свидетелем того, как я… делаю это, – с горечью добавляю я. Я знаю, что наша совместная работа над этим делом предполагает столкновение с большим количеством насилия. Но в то же время я бы предпочла, чтобы у него не было воспоминаний, как я убиваю этого старика.

– Если ты уверена… – Он сам не выглядит полностью уверенным, но я отмахиваюсь от него. Я знаю, что делаю, и теперь, когда я чиста, я также гораздо лучше знаю свое окружение. Я могу войти и выйти не привлекая лишнего внимания.

Позже, ночью, я покидаю гостиничный номер, выбирая долгий и извилистый путь к дому сенатора, чтобы меня не заметили. Как только я там оказываюсь, попасть в дом не составляет труда.

Я поднимаюсь на второй этаж, где находится спальня сенатора, и вижу его в постели с женой. Он лежит лицом вверх и громко храпит.

Правой рукой я достаю из сумки маленький шприц. Я прочитала досье сенатора и заметила, что у него проблемы с сердцем. Тогда я поняла, что лучший способ покончить с ним – укол калия. Естественная смерть для подлого человека.

Жаль…

Левой рукой я закрываю ему рот и смотрю, как его глаза распахиваются и расширяются от моего присутствия. Я улыбаюсь ему, когда ввожу шприц в его шею.

Я наблюдаю за ним, и проходит совсем немного времени прежде, чем он затихает. Проверяю пульс двумя пальцами, довольная собой, когда не нахожу его.

Это не было убийством за вознаграждение. Он получил по заслугам за покупку несовершеннолетних мальчиков для секса, но он был уже стар и дряхл. Даже если бы я могла причинить ему больше боли, его тело не выдержало бы, так что все было бы напрасно. Жаль… что он был наказан на десятилетия позже.

Я возвращаюсь в номер и вижу Адриана уже в постели, лежащего на боку.

Он спит?

Я проскальзываю к нему и неуверенно обхватываю его сзади, кладу голову ему на спину.

– Готово? – Его голос удивляет меня. Значит, не спит.

– Да, – шепчу я.

Он кладет руку поверх моей, и я готовлюсь к тому, что он оттолкнет меня.

Но он не отталкивает.

Он просто кладет руку поверх моей, даря мне тепло, которое я никогда раньше по-настоящему не ценила.

Глава 39

Адриан

На следующее утро мы вернулись в Нью-Йорк рано утром. После того, как мы сообщили о наших выводах Владу и Марселю, Влад настоял на необходимости проверить другие имена в списке.

– Чтобы доказать гипотезу, нужны повторные исследования. – Сказал он. Я не был слишком счастлив, главным образом потому, что был уверен в этом. С того места, где я стоял, все было ясно.

Все эти люди в какой-то момент были связаны с Хименесом, а затем Мартин нажился на шантаже. Единственное, что нужно проверить, это все ли имена в списке виновны в одном и том же преступлении или в разных.

– Но разве тебе не любопытно? – спросила Бьянка, когда я поднял этот вопрос.

– С чего бы это? Эти люди могли быть связаны с Хименесом в какой-то момент. Но это было более двадцати лет назад. Даже если эта информация даст нам представление о том, каким бизнесом руководил Хименес, это все равно в прошлом. Я сомневаюсь, что он сохранил все так же.

– Ты прав и не прав одновременно. – Сказал Влад. – Прав в том, что информация действительно устарела, но не прав в том, что она все еще действительна. Леопард не меняет своих пятен, сколько бы лет ни прошло. А в нашем мире, если ты хорош в чем-то, ты продолжаешь это делать. Хименеса никогда не ловили. До сих пор его даже не видели. Правоохранительные органы знают о нем, но не могут поймать, потому что не знают, как он выглядит. Если это не успех…

Пусть я и понимаю точку зрения Влада, мне очень не хотелось пускаться в галоп и вычеркивать каждое имя из списка.

Но у Бьянки были другие идеи. И почему-то я не мог отпустить ее одну, какой бы смертоносной она себя ни считала.

И вот мы нанесли еще несколько визитов, и за следующие четыре дня нам удалось поговорить еще с шестью людьми, единственными живыми из списка.

Снова никто из них не проявлял особого желания говорить, пока мы не приступили к небольшим уговорам. Лишь один человек был вовлечен в секс-рабства, а остальные были виновны в том, что вкладывали деньги в незаконный бизнес Хименеса или поддерживали незаконные сделки с оружием.

Все это выглядело бы так же плохо, если бы они были опубликованы в прессе, что мы им и объяснили. К счастью, несмотря на то, что нам пришлось применить немного больше силы, чем хотелось бы, никто не погиб.

Для моего понимания это победа.

И вот мы снова здесь, собираем все воедино и пытаемся разобраться в империи, которой правит Хименес.

– Его основные источники дохода связаны с торговлей людьми и незаконной торговлей оружием. Ничего удивительного. – Говорит Бьянка, закончив составлять схему со всеми вовлеченными людьми.

– И вот тут-то «Block» вступает в игру. – Влад непринуждённо вводит это в разговор, и все мы оборачиваемся, чтобы посмотреть на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Ох, забыл добавить, что под дикостью я имел в виду то, что он в основном используется для продажи людей на аукционе. Это действительно распутная помойка, учитывая все, что туда попадает. Но это также один из самых эксклюзивных аукционных клубов Хименеса.

Я хмуро смотрю на него.

– И ты решил упомянуть об этом только сейчас? – Во что играет Влад?

– Конечно, где же тут веселье, когда тебе все подают на блюдечке? – Он с вызовом наклоняет голову, и я, даже не задумываясь, делаю шаг вперед.

Бьянка кладет свою ладонь на мою руку и качает головой. Мне требуется секунда, чтобы остыть. И тут я вспоминаю образ действий Влада – услуга за услугу. Он ничего не делает бесплатно… Может, поэтому он так и настаивал на проверке всего списка. И что бы мы ни нашли, это должно быть очень важно, чтобы он почувствовал, что обязан нам информацией.

Я украдкой бросаю взгляд на Бьянку, чтобы проверить ее реакцию, но ее лицо, как всегда, ничего не выражает. Она знает его достаточно хорошо, чтобы не обидеться на это. Или она этого не показывает.

– Что еще ты знаешь? – спрашиваю я, пытаясь усмирить свой пыл.

Влад не отвечает, но открывает ящик и бросает два браслета мне и Бьянке. На обоих из них на круглом куске золота бриллиантами отпечатана курсивом буква «В»

– Это ваши приглашения. Эксклюзив. Наденьте их, и вы в деле.

– И как тебе удалось их достать?

– У меня есть связи. Но разве это имеет значение?

Честно говоря, нет. Влад может хранить свои секреты, поскольку было ясно, что у него есть свои планы и он, вероятно, тоже чего-то добивается. Мне все равно, пока он прозрачен с нами.

А он не совсем прозрачен.

Мне действительно интересно, как Бьянка могла быть с ним такой близкой подругой. Как только эта мысль обретает форму, я напоминаю себе, что Влад тоже ничего не чувствует. Об этом легко забыть, когда он так хорошо имитирует чувства и мимику. Он кажется почти нормальным.

Когда сейчас я смотрю на Бьянку и на него, я вижу разницу. С тех пор как Бьянка перестала чувствовать необходимость притворяться, ее выражение лица по умолчанию… пустое. На ее лице редко что-то отражается. Влад, с другой стороны, кажется слишком обычным, даже в комнате с людьми, которые знают, что он не такой, как все.

Что делает его опасным.

– Отлично. Бьянка, завтра мы едем в Атлантик-Сити. – Она коротко кивает мне.

Когда я поворачиваюсь, чтобы уйти, Влад снова окликает меня.

– Разве ты не хочешь узнать, что это были за вычеркнутые имена? – спрашивает он веселым тоном.

– Тебе удалось их прочитать? – спрашивает Бьянка, подходя ближе к Владу.

– Да. Ничего нового, но мы с Марселем подтвердили, что все они умерли примерно в то время, когда Мартин получил этот список.

– Мы подумали, что они, вероятно, отказались от шантажа и дали отпор. В ответ Мартин убил их, – говорит Марсель, скрестив руки, из другого угла комнаты. Я почти забыл о его присутствии, но потом, Марсель всегда держит дистанцию между собой и другими людьми.

– В общем, старик оказался куском дерьма, что мы уже знали. – Бьянка насмехается.

– Подумал, что ты хотела бы знать, – ухмыляется Влад.

Я объявляю, что ухожу, но не раньше, чем махну Марселю, чтобы он перекинулся со мной парой слов.

– Я не доверяю Владу, – говорю ему я.

Я не доверял ему раньше, а теперь? Меня не волнует, что Би знает его десять лет и все такое. И дело не в том, что я ревную.

Это действительно не так.

– Мне не нравится, как он просто вошёл в это дело. Да, у него была какая-то информация, но… что-то не так. – Говорю я ему.

– Не волнуйся. Я допускаю, что он трудный. Но он никогда не подводил Бьянку и, следовательно, не будет подводить тебя.

– Насколько хорошо ты его знаешь? – спрашиваю я, когда слова Бьянки об их дружбе вдруг звенят у меня в ушах и заставляют меня сомневаться.

– Мы были вроде как соседями, когда росли. Можно сказать, друзья детства. – Марсель пожимает плечами, будто это не имеет большого значения.

– Я все еще не уверен… Но если ты говоришь, что все в порядке, я тебе поверю.

– Обещаю, – клятвенно отвечает Марсель, уголки его рта слегка приподнимаются.

Я киваю ему и поворачиваюсь, чтобы уйти. Я медленно направляюсь к своей машине, словно ожидая чего-то…

Но оно не приходит.

Я почти злюсь на себя, когда сажусь в машину и завожу ее. Я ждал, что Бьянка придет за мной и что-нибудь скажет… что угодно. С тех пор как мы вернулись из Флориды, она была более отстраненной и безэмоциональной, чем обычно.

Разве такое вообще возможно?

Она едва не разговаривала со мной, если это не касалось дела. И после Атлантик-Сити вряд ли мы снова окажемся рядом.

Когда я узнал о ее двойной жизни, я решил, что все кончено. Это было болезненное решение, потому что я осознал, что потратил годы на любовь к человеку, которого даже не существовало.

Но я сделал это. Когда я сказал ей, чтобы она убиралась из моей жизни, я имел это в виду. Кто бы мог подумать, что мы снова окажемся вместе? За последние несколько дней я хорошо рассмотрел настоящую Бьянку, и хотя она не та женщина, в которую я влюбился, она… интригует.

Я знаю о ее детских травмах, и мне интересно, насколько они повлияли на то, какая она сейчас. Потому что, хотя я и считаю ее ненормальной, я не верю, что у нее нет чувств. Ее моральный компас явно испорчен, не буду врать.

Но бывают моменты, когда я вижу в ее глазах что-то, и почти верю, что она любит меня.

Почти.

А, может, я выдаю желаемое за действительное. Насколько это жалко?

Я возвращаюсь в квартиру и готовлюсь ко сну. По крайней мере, я знаю, что Бьянка ночует в своей собственной квартире, а не у Влада. С моим растущим недоверием к нему, я не думаю, что смогу вынести мысль о том, что она там.

Пытаясь заснуть, я думаю о том, что ждет меня в будущем. Хименес наконец-то ответит за все свои преступления, а мои родители получат заслуженное правосудие. Что касается Бьянки… Думаю, придет время попрощаться.



Следующим утром я забираю Бьянку на машине, и мы отправляемся в Атлантик-Сити. Когда я вижу, что она несет с собой массивный чемодан, мои глаза расширяются.

– Что в нем? – спрашиваю я, указывая на него.

– Всё, что нам может понадобиться. Маскировка, потому что мы не пойдём туда, чтобы все нас узнали, оружие и другие мелочи, которые могут помочь.

– Мелочи? Я боюсь даже спросить.

Она одаривает меня лучезарной улыбкой и отвечает:

– Не надо.

Я качаю головой, но начинаю вести машину. До Атлантик-Сити остаётся несколько часов, и мы начинаем обдумывать наш план.

– Помни, никаких убийств, – добавляю я, чтобы убедиться, что мы на одной волне. Бьянка хмурится на меня, вероятно, потому что я согласился с тем, чтобы она отправила Вульфа на тот свет. Правда, мне было слишком отвратительно то, что он сделал, чтобы думать об альтернативе. Но на этот раз нам не нужно было привлекать к себе лишнее внимание. Правило «не убивать» должно быть выполнено.

– Ладно, – ворчит она. – Но если я не могу никого убить, то и ты не можешь строить из себя героя. – Продолжает бьянка.

– Героя? Что ты имеешь в виду? – Я украдкой смотрю на нее, и на ее лице появляется выражение вызова.

– Как будто ты не пытаешься спасти этих людей с аукциона. Прошу тебя, я прекрасно осведомлена о твоем синдроме доброго самаритянина.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, – добавляю я, немного озадаченный тем, что она думает, будто я сделаю что-нибудь, чтобы поставить под угрозу это дело, когда я двадцать лет искал возможности встретиться лицом к лицу с Хименесом.

Она поворачивается ко мне и сужает глаза.

– Конечно. Как скажешь. Ты же не помогаешь бездомным с тех пор, как я тебя знаю.

– Это не совсем так.

– У тебя было шесть кошек, когда мы познакомились. Шесть. И все из приютов.

– Это животные… – бормочу я. – И мне пришлось от них отказаться из-за твоей аллергии.

– Да, если бы не моя аллергия, у нас, наверное, было бы уже больше дюжины кошек. Кто знает, сколько собак тоже.

– Тебе нравятся собаки? – неожиданно спрашиваю я, понимая, что на самом деле не знаю ответа на этот вопрос.

– Я не знаю… – говорит она. – Может быть… Некоторые милые… Не знаю. – Она ерзает, и ее ответ хаотичен.

Я просто спросил ее, нравятся ли ей собаки. Я качаю головой. Иногда я ее не понимаю.

– Так или иначе, это были не только кошки. Давай не будем забывать о том бездомном, которому ты помог найти работу и квартиру. Или о потерявшемся ребенке во время нашего свидания. Ты четыре часа искал его мать. Четыре часа нашего свидания. – Один взгляд на нее, и становится ясно, что она все еще держит обиду.

– А что я должен был делать? Я работаю в правоохранительных органах. Я не мог оставить его одного.

– Ты мог передать его кому-то другому.

– Я не доверял никому другому.

– Видишь? Вот что ты всегда делаешь. Ты видишь кого-то в беде, и должен стать героем. Не то, чтобы ты не делал этого со мной. Помнишь тот первый ужин? Когда меня дразнили? Это пример. – Она непреклонна. Я и не знал, что она следит за этим.

Правда в том, что чаще всего это даже не осознанное усилие. Я знаю, каково это, когда тебя дразнят, когда ты неудачник, поэтому, когда я вижу кого-то в подобном положении, я чувствую, что должен действовать. Именно поэтому моя карьера приносит мне такое удовлетворение. Мне удалось помогать людям, чтобы им не приходилось принимать сложные решения, как мне.

Я знаю, каково это продать свою душу ради выживания, и с этим мне придется жить вечно. Если я смогу помочь хоть одному человеку избежать подобной участи, значит, все было не зря.

– Ладно, ладно. Может, у меня действительно… есть склонность помогать другим. Но это слишком важно. Я не могу рисковать тем, что что-то пойдет не так. – Говорю я в конце концов.

– Хорошо. Тогда мы договорились. – Она бодро кивает, и мы продолжаем путь молча.

Вскоре мы достигаем Атлантик-Сити и направляемся прямо в наш мотель, чтобы заселиться. Атмосферу здесь можно описать одним словом – серость. Все настолько обыденно, как будто присутствие греха стерло все краски с этого места. Здесь больше ветхих зданий, чем нет, включая отель, в котором мы остановились. И я не могу не задаться вопросом, почему Хименес выбрал именно это место.

Номер, который нам удалось снять, – двухместный с двумя односпальными кроватями. При всей своей пустоте это место переполнено.

Бьянка тащит свой огромный багаж и бросает его на кровать. Открывает его и начинает показывать мне, что она взяла.

– Ты пойдёшь как Пинк? – спрашиваю я, когда вижу ее розовый парик и наряд, который она обычно носила в «Palace».

– Мне показалось, что это будет уместно. – Она ухмыляется, а я в ответ поджимаю губы.

Конечно, это будет уместно.

– Просто к сведению. – Она поднимает палец вверх, чтобы привлечь мое внимание. – Я никогда не работала там проституткой. Я работала официанткой.

– Правда? – спрашиваю я с иронией.

– Да, я только подавала напитки. Я занималась тобой на стороне, но это не входило в мои обязанности. – Она кажется такой гордой собой, что я просто качаю головой.

– Но зачем ты это делала? – Я так и не получил от нее прямого ответа. Зачем идти на такое?

– Я хотела тебя. Но ты бы никогда не трахнул меня как дочь Мартина. Мне пришлось импровизировать. – Она пожимает плечами.

– Стоило ли оно того? Жить двойной жизнью?

– Конечно, – незамедлительно отвечает она. Никаких угрызений совести. Ничего.

– Что там ещё? – Я меняю тему, не особо желая зацикливаться на ее признании.

– Это… – Она вынимает фальшивую бороду и пару очков. – А также вот это… – Далее лист бумаги с временными татуировками и парик. – Это для тебя.

– Ты хочешь, чтобы я это надел? – Я показываю на длинноволосый парик.

– Да. Не беспокойся. Я сделаю тебя похожим на разбойника. – Она ухмыляется и предлагает мне сесть на другую кровать. Я смотрю на нее с подозрением, но уступаю ей и сажусь. Нам нужно быть незаметными, поэтому маскировка не помешает.

– Поглядим. – Говорит она, сосредоточенно нанося фальшивые татуировки на мою шею и руки.