Текст книги "Обреченные судьбы (ЛП)"
Автор книги: Вероника Дуглас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)
45
Кейден
Саманта стояла передо мной, излучая свет и силу, но я едва мог поверить, что она настоящая. Что она вернулась.
Она взяла меня за руку с улыбкой, теплой, красивой и совершенно завораживающей.
– Ты в порядке?
Я разинул рот в полном шоке.
– Я? Ты спрашиваешь это меня? – я схватил ее за руку и притянул к себе. – Все, чего я боялся, сбылось, и все же ты здесь. Я все еще не могу в это поверить.
Моя прекрасная пара провела пальцами по линии моей челюсти.
– Я здесь.
Она приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала меня, ее мягкие губы, похожие на теплый шелк, скользнули по моим. Это было долго и сладко, и я потерялся в ее прикосновениях, в безошибочном и неопровержимом знании, что она была здесь. Что она была моей.
Колодец Жизни содрогнулся, и камни с грохотом посыпались на землю, но я был слишком ошеломлен, чтобы обращать на это внимание.
– Как это вообще реально? – спросил я, ища в ее глазах невозможное.
Она переплела свои пальцы с моими.
– Потому что ты верил в меня, Кейден. Потому что я не смогла бы встретить вечность без тебя.
– Но ты не… – я покачал головой. – Теперь ты богиня.
Это заставило уголки ее губ приподняться в печальной улыбке.
– Ты, конечно, понимаешь, что это означает, что ты застрял. Ты никогда не освободишься от меня.
– Я свободен благодаря тебе, – я обнял ее за спину и крепко прижал к себе. – Мой народ свободен. Вечности мне будет недостаточно, чтобы загладить свою вину перед тобой.
– Тогда тебе лучше начать.
Я приподнял ее подбородок и снова поцеловал, как будто каким-то образом все это было жестокой шуткой Судеб, иллюзией, и она могла исчезнуть из моих объятий в любой момент.
Но она не исчезла.
Комната снова затряслась, и сверху посыпались новые камни. Каменная колонна рухнула, и я отшвырнул Саманту в сторону, когда она разлетелась вдребезги по разбитому и неровному полу.
Саманта взглянула на неустойчивый потолок над головой.
– С другой стороны, вечность – это будет очень долго, если нас похоронят заживо. В саду есть портал, но я не знаю, как его открыть. Ты сможешь?
– Да. Я научу тебя, как это сделать, но сейчас давай убираться отсюда к чертовой матери.
Защищенный своей магией, богато украшенный сводчатый проход был единственной вещью в зале, которая не исчезла. Приложив руку к камню, я влил в него свою силу, зажигая руны по краям. Портал материализовался.
Я оглянулся на Колодец Жизни и его витые колонны. Это было место смерти, убийств и скорби – жуткий храм Айанны и ее амбиций. Стоя в стороне, я черпал силу землетрясения до тех пор, пока у меня не заболели мышцы и каждая косточка в теле не задрожала от его грохота, затем выпустил ее в камень.
От землетрясения по стене пошла рябь, как будто камни были водой. Расплавленные формы виноградных лоз и колонн разлетелись вдребезги, осыпая нас дождем каменных плит. Я протащил Саманту через портал, когда Колодец рухнул, погребая яму жертвоприношений Айанны, ее сломанный трон и то, что осталось от ее тела.
Мы вышли в сад королевы, ощущая под ногами подземные толчки. Массивные плодоносящие лозы, которые когда-то наполняли это место жизнью, превратились в камень. Подобно тысяче парящих контрфорсов, они каскадом спускались с террас, извивающихся над городом внизу.
Саманта схватила один из свисающих плодов и сорвала его с лозы за узкую ножку. Она повертела косточку в руке.
– Я забрала у них лекарство. Надеюсь, пятидесяти лет им хватит, чтобы найти другое.
– Это никогда не было лекарством, – сказал я, пиная одну из лоз. – Это были плоды, выращенные на силе и крови, взятой силой у жертв. Это была не более чем уловка королевы – держать свой двор в цепях и ослеплять народ надеждой. Ты поможешь им найти выход. Я верю, что нет ничего, чего бы ты не могла сделать.
Она посмотрела на меня, впервые с момента возвращения в ее глазах промелькнуло сомнение.
– Судьбы и Открывающий сказали не вмешиваться. Что теперь я связана правилами.
Я рассмеялся.
– Боги, Саманта. Когда ты вообще слушала правила?
Ее глаза блеснули, когда она выпустила окаменевший фрукт из пальцев.
– Справедливое замечание от того, кто должен знать.
Я взял ее за руку.
– Пойдем, посмотрим город, который ты спасла.
Я закрыл глаза и принял форму феникса с оперением черным, как ночь. Она перекинула ногу через мою шею и ухватилась за покрывающие ее перья. Теперь, когда она стала богиней, ей больше не нужно было седло. Я взмыл в воздух, и мы вылетели из сада.
Когда солнце только показалось из-за горизонта, я сделал круг у основания дворца, низко пролетая над городом. Улицы потрескались и прогнулись там, где они лежали поверх виноградных лоз, а углы некоторых домов обрушились, и все же это было далеко от того, что произошло бы, если бы виноградные лозы погибли.
Мы поможем им восстановиться, я пообещал.
Фейри под нами в ужасе разбежались, когда моя тень пронеслась над ними, и я испытал мрачное удовлетворение, которое, я знал, Саманта не разделит. Несмотря на ее привязанность к ним, они веками охотились на мои земли и людей.
Пусть бегут.
– Потребуется много времени, чтобы заслужить их доверие, – сказала Саманта.
– Теперь ты их защитница. Ты поможешь им и будешь держать Темного Бога Волков на расстоянии.
Она напряглась.
– Ты не простил их?
– Им нет нужды бояться меня, но для равновесия нужны свет и тьма. Позволь мне оставаться злодеем из их легенд и кошмаром, который крадется в тенях. Ты можешь быть их надеждой и проводником в предстоящие годы.
Осознавали они это или нет, но она спасла их от королевы. Я был уверен, что однажды она поможет им избежать их участи.
Я повернул на юго-восток, в сторону Камня Теней, с восхищением глядя на горизонт. Стена исчезла, и я мог улететь так далеко, как хотел. Я больше никогда не буду биться крыльями о край барьера в отчаянии, не в силах подняться выше.
Впервые за тысячу лет я смог бы путешествовать по этим землям. Мы сделали бы это вместе, открывая мир заново.
Саманта наклонилась вперед, прижимаясь лицом к моим перьям. Я наслаждался теплом ее тела и мягким прикосновением ее рук, обвившихся вокруг моей шеи. Она была моей свободой и моей радостью, и она была моей.
Мы летели низко над Фростфоллом и Красными горами, но не останавливались, пока не достигли Камня Теней.
Я взмыл ввысь перед широким балконом, ведущим в мою комнату, затем снова принял человеческий облик. Саманта вскрикнула от удивления, когда мы преодолели последние несколько метров до камня, и я повернулся, чтобы подхватить ее на руки.
– Нам нужно поработать над тем, чтобы спешиваться, если мы собираемся сделать это снова.
Она рассмеялась, ее глаза заблестели.
– Ты чуть не довел меня до сердечного приступа, вот так обращаясь в воздухе.
– Кто сказал что-нибудь насчет спешивания? – спросил я, усаживая ее на каменные перила и проскальзывая между ее ног.
– Судьбы, Кейд! – воскликнула она, оглядываясь через плечо. – До земли триста футов. Если я упаду…
– С тобой все будет в порядке, потому что теперь ты богиня. Потому что я поймаю тебя. Потому что нет такой опасности, с которой ты не могла бы столкнуться, ни смертной, ни божественной.
Я притянул ее голову к себе и страстно поцеловал, вложив в поцелуй всю силу сдерживаемых эмоций, которые теснились в моей груди. Надежда. Желание. Ужас. Я так много держал в себе так долго – но не больше. Саманта была моей, отныне и навеки.
Ее губы приоткрылись, и ее язык прошелся по моему, посылая волны наслаждения по моей коже. Я наклонился к ней, и она взвизгнула, прерывая поцелуй, чтобы оглянуться на пропасть позади нее.
– Черт возьми, это долгий путь вниз.
Я убрал волосы с ее лица и повернул ее подбородок к себе.
– Тебе больше нечего бояться, моя королева. Теперь ты безгранична. Никогда не забывай об этом.
Саманта
Мое сердце билось со скоростью сто миль в час.
Безгранична.
Я даже не знала, как это понять. Может, я и богиня, но, черт возьми, у меня все еще были инстинкты смертной, и сидеть на высоте трехсот футов было достаточно, чтобы у меня закружилась голова.
Однажды я спускалась по этой же стене, спасаясь от Кейдена, но это было совсем не то, что сидеть высоко на балконе с богом между ног.
В этом был невероятный трепет, и я должна была признать, что та часть меня, которая любила опасность, была возбуждена сверх всякой меры. Я впилась пальцами в его спину и притянула ближе, обхватив ногами его талию.
– Покажи мне, что значит быть безграничной, – промурлыкала я.
Он стащил меня с балкона и закружил по комнате. Я рассмеялась, мои волосы развевались на ветру – это был настоящий смех радости, облегчения и благодарности.
Я поцеловала его, когда он привлек меня к себе.
– Я люблю тебя, Кейден, и никогда не перестану.
– Я не знал, что значит быть полноценным, пока не встретил тебя, – сказал он, неся меня на руках и укладывая на кровать. – Ты спасла меня, когда выбрала меня, моя прекрасная пара. Ты моя любовь и моя богиня.
Я притянула его к себе и нежно коснулась губами его губ, каждое прикосновение было приглашением узнать больше. Стать единым целым навсегда.
– Скажи мне, что значит быть твоей богиней?
Уголок его рта приподнялся в той полуулыбке, которую я так хорошо знала.
– Бесконечное служение и преданность, – сказал он, быстро прижимая мои руки над головой.
Моя грудь поднималась и опускалась в предвкушении, когда мое тело выгнулось навстречу его телу.
– Я надеюсь, ты понимаешь, что я не приму ничего меньшего, чем вечное обожание.
Он медленно поцеловала меня в шею.
– Я подарю тебе больше, чем обожание. Я буду поклоняться тебе так, как ты и представить себе не можешь, и я буду любить тебя бесконечно.
46
Фростфолл, Королевство Кейдена – две недели спустя
Саманта
Пиршественный зал Фростфолла гудел от суеты и гулких голосов. Смеющиеся и кричащие лисы-оборотни соревновались с теми, кто пытался подпевать арфисту или отбивать ритм его песни на столе.
За несколько недель, прошедших после падения стены, сюда вернулась почти вся деревня, несмотря на середину зимы.
– Нам показалось неправильным не быть здесь на зимние праздники, – объяснила Селена.
Лисы-оборотни отремонтировали свои дома, затем сожгли мертвых фейри и монстров, погибших в битве на равнине. Слишком громоздкие, чтобы убрать, и слишком влажные, чтобы сжечь, они оставили разрубленную виноградную лозу на лето, зловещее напоминание о том, как близко подобралась королева.
Мы с Кейденом помогали им, как могли, привозили еду и припасы из Камня Теней. Радостное возвращение, конечно, потребовало пира. И, как всегда, это означало бы похмелье для всех.
Мое сердце было переполнено, когда я наблюдала, как Селена порхает взад-вперед, как пчелка. Я предложила ей место за высоким столом, но она отказалась, предпочитая быть в центре внимания. Когда-то я чувствовала то же самое, старые привычки бармена постепенно исчезали, но теперь мое положение супруги Темного Бога Волков требовало, чтобы я играла другую роль.
Мы рассказали Аурену и нашему ближайшему кругу правду о том, что произошло в Колодце Жизни. Ходило множество безудержных слухов, и жители деревни знали, что Кейден и я победили королеву, но не о том, кем я стала – хотя никто не скрывал новую силу, которая исходила от меня.
К счастью, ни у кого не хватило смелости спросить. Я хотела держать свое превращение в тайне как можно дольше. Я еще не осознавала то, что вообще значит быть богиней, не говоря уже о том, как я должна себя вести. Сейчас я была счастлива просто быть Сэм. Быть со своей парой и своими друзьями. Быть со своим народом и окруженной его радостью.
Над нами были развешаны венки из оленьих рогов, и мы с Кейденом сидели как король и королева, наш совет был рядом с нами. В то время как я все еще чувствовала себя неловко в своей роли, Кейден полностью владел залом, идеальный король для этого дикого места и людей. Тени, которые текли к нему, танцевали в теплом свете камина, и я могла видеть его довольство, несмотря на стальной стиснутый подбородок.
Забыв о полных тарелках кореньев и оленины, Клык обдирал Вулфрика в кости, пока я вела светскую беседу с Мел, моей постоянной спутницей.
Аурен, полупьяный и развалившийся в своем кресле справа от Кейдена, заорал на весь зал:
– Нет, я не буду помогать тебе восстанавливать этот проклятый судьбами город фейри. Это твой беспорядок. Ты его и разгребай.
– Ну же, брат, – прогрохотал Кейден. – Тебе больше нечем заняться, и ты это знаешь.
Аурен усмехнулся и заложил руки за голову.
– У меня полно дел, и все начинается с пары нимф и бочонка вина, которое я приберегал для особого случая. Я и так достаточно для тебя сделал.
Я подняла брови и вмешалась.
– Ах да, как ты выследил королеву и практически победил её в одиночку? Кажется, что-то такое слышала.
С момента его приезда по городу начали распространяться несколько довольно приукрашенных историй, и я не сомневалась в их первоначальном источнике.
Кейден ухмыльнулся и поднял свой кубок.
– А, тогда давайте выпьем за моего брата, великого охотника.
Я тоже подняла тост.
Выражение лица Аурена исказилось от раздражения.
– Я спас тебя от того, чтобы виноградные лозы не иссушили тебя во время битвы, не так ли?
– А разве это было не наоборот? – спросила я, затем отправила в рот кусок сочной оленины.
Аурен опустил ноги и наклонился вперед.
– Вы двое пропали бы без меня, и вы это знаете. Судьбы, это последний раз, когда я делаю что-то бесплатно.
– Я отдал тебе гребаный топор нашего отца. Ты не можешь жаловаться на компенсацию, – проворчал Кейден.
– Это произошло из-за девушки, – Аурен указал на меня вилкой, как на кусок мяса. – В любом случае, эта чертова штука – сущий кошмар. Я собираюсь повесить его у себя на каминной полке, чтобы каждый раз, когда ты приходишь, любоваться выражением твоего лица. Вот, пожалуй, и все, на что он годится.
Кейден бросил на него яростный и полный ненависти взгляд, которым могли владеть только братья.
Аурен оттолкнулся от стола и встал.
– В любом случае, я знаю, когда мне не рады. Сегодня утром одна из твоих служанок украла мои ботинки и оставила вместо них живую рыбу.
Он поднял бровь, глядя на меня.
– Ты ведь ничего об этом не знаешь, не так ли?
Я покачала головой, но было невозможно сдержать намек на улыбку.
– Я так и думал, – проворчал он и допил свой бокал с долгим удовлетворенным вздохом. – Я буду скучать по медовухе из этого заведения, не говоря уже о медоварке.
Его взгляд скользнул через комнату туда, где Селена разливала вино и весело смеялась, одарив ее абсолютно похотливым взглядом.
Я ткнула в него ножом.
– Держись подальше. Здешние люди – не твои игрушки.
Аурен ухмыльнулся, затем неторопливо направился через пиршественный зал в ее сторону.
– Твой брат – абсолютный осел, – сказала я Кейдену.
– Он всегда был таким. Боги никогда не меняются, ты знаешь?
Я взяла его за руку и сжала.
– Я рада, что ты изменился.
Он нежно провел большим пальцем по костяшкам моих пальцев.
– Ради тебя, волчонок, я бы изменил сами звезды.
Хотя он был окутан тенью, его присутствие было солнечным светом в зимний день, а его голос – как прохладная вода, стекающая по моей коже. Мое сердце было полно и пылало, как огромные очаги в центре зала.
Он боролся ради меня с самой смертью, даже когда думал, что надежды нет. Он дал мне время выбрать свой путь. Чтобы стать той, кем мне нужно было быть.
В глубине души я знала, что выбрала его задолго до того, как впервые вырвала золотую нить нашей связи из рук Судеб. Мы всегда были созданы друг для друга, лунный свет и глубокая тень.
Кейден вынул свою руку из моей и откинулся на спинку стула, указывая на другой конец зала.
– Кто-то положил на тебя глаз.
Сигрун пробиралась между столами, длинные седые волосы развевались, в поднятой руке она неуверенно держала полную до краев кружку медовухи.
– Я рада, что на этот раз у тебя хватило ума сесть за высокий стол, – сказала она, поднимаясь на помост.
Я ухмыльнулась крепкой старой лисице-оборотню.
– Я видела твой дым. Ты выдержала все – даже когда армия королевы была практически у твоего порога.
– Я верила, что ты справишься, – сказала она, подмигнув единственным глазом.
В том, как она это сказала, было что-то большее, чем похвала, глубокая вера, которая согрела мою душу. Она фыркнула, затем указала на Кейдена своей кружкой.
– Я немного больше беспокоилась об этом, но, в конце концов, я полагаю, он все сделал правильно по отношению к тебе.
Я нахмурилась. Что именно она имела в виду? Мы никому, кроме советников Аурена и Кейдена, не рассказывали о том, что произошло в Колодце Жизни. Она была – по общему мнению – провидицей или что-то в этом роде, так могла ли она видеть, кем я была?
Я открыла рот, чтобы спросить, но Сигрун пренебрежительно махнула рукой и жестом пригласила меня следовать за собой.
– У нас будет достаточно времени, чтобы поболтать позже. У меня есть старый друг, который хочет поговорить с тобой. Пойдем.
Извинившись перед Мел, я встала и последовала за старой лисой-оборотнем через главный холл к боковой двери. Ночь была тихой и холодной, и тысячи звезд пронзали чистое небо.
Я остановилась как вкопанная, в груди у меня все сжалось.
Луна стояла на склоне холма, вырисовываясь силуэтом на фоне горизонта, закутанная в белый перламутровый плащ, с перекинутыми через плечо льдисто-белыми волосами.
Я напряглась и сделала шаг назад, но Сигрун слегка надавила рукой мне на спину, пригвоздив меня к месту.
– Я думаю, что некоторые мосты нужно наладить.
Я оглянулась в зал на Кейдена, сидящего за высоким столом.
– Это касается только вас двоих. Это не имеет к нему никакого отношения, – сказала она, а потом хмыкнула. – Ну, то есть, конечно, он тут как раз очень при чём… но разбираться в этом вам двоим. Как Луне с Новолунией.
Откуда она знала Луну? Кто, черт возьми, такая Сигрун?
Она легонько похлопала меня по плечу.
– Удачи, дорогая.
Затем она захлопнула дверь, и я осталась под темным небом, наедине со звездами и Луной.
Я глубоко вдохнула холодный ночной воздух, затем медленно направилась к молчаливой женщине в белом. Я призвала струйку лунного света вокруг себя, сменив обувь на зимние ботинки и накинув на плечи плотную белую парку. Луна могла блистать элегантностью в своём изысканном плаще сколько ей вздумается, но мне хотелось уюта… желательно – у камина и как можно дальше от неё. Но, похоже, не судьба.
Белый снег захрустел под моими ботинками, когда я обогнула низкую стену и направилась вверх по склону холма.
Луна наблюдала за моим приближением холодным, оценивающим взглядом.
– Я вижу, в Стране Грез появилось Новолуние.
Было невозможно прочесть ее эмоции. Я почти чувствовала, как они скрываются на грани ощущений. Ярость. Негодование. Печаль.
Но на ее лице ничего не отразилось.
Когда я не ответила сразу, она вздохнула и посмотрела на заснеженную равнину, позволяя своему взгляду скользнуть по следу из мертвых лоз и догоревшим погребальным кострам рядом с ними. Ее губы сжались с едва заметным намеком на негодование.
– Может быть, ты справишься с присмотром за этим местом лучше, чем я.
Что бы она ни чувствовала, у нее было больше контроля, чем когда-либо было у меня. Но опять же, у нее были тысячи лет, чтобы практиковаться.
Надеюсь, она была здесь, чтобы помириться. Может быть, если бы она простила меня, то помогла бы мне учиться.
– Как мне присматривать за ними? – спросила я. – Я не уверена, что это значит – быть Новолунием или богиней.
Ее взгляд устремился к звездам над головой.
– Это означает, что когда люди поднимут глаза и будут молиться о помощи, они будут обращаться к тебе, а не ко мне.
Я сглотнула. В этом заявлении был серьезный подтекст.
– Я их услышу?
– Ты почувствуешь это здесь, – сказала она, касаясь своей груди. – Их убеждения, их надежды и мечты. Все это. Но тебе придется научиться слушать.
– И я должна ответить?
Она покачала головой, затем встретилась со мной взглядом.
– Твоя работа не в том, чтобы отвечать на молитвы. Ты – зеркало, созданное для того, чтобы отражать их собственную силу и напоминать им, что они не одиноки. Что за ними кто-то присматривает.
Жесткая линия ее идеальных губ слегка изогнулась в намеке на улыбку.
– Кажется, мне следовало больше присматривать за тобой.
– Ты с ума сошла?
– Я в ярости, – сказала она. Ее голос был мягким и уверенным, но это слово вонзилось в меня, как нож. Не все было забыто или прощено.
– Теперь твоя проблема – Темный Бог. Ты освободила его, и тебе придется иметь дело с последствиями.
– Он не тот, за кого ты его принимаешь. Он защитник этого места. Он дал клятву никогда больше не угрожать миру бодрствования.
Я выпрямила спину и, не раздумывая, поставила ногу в боевую стойку.
– Я не позволю тебе посадить его в тюрьму.
Она вздохнула с ноткой раскаяния.
– У меня больше нет ни сил, ни желания. Я никогда не хотела сажать его в тюрьму, но я верила, что он никогда не изменится. Я думаю, что это была настоящая тюрьма, которую я создала для него.
Намек на ее эмоции проскользнул сквозь щели. Гнев, конечно, – но на себя в той же степени, что и на меня. Сожаление и вина. Грусть.
– Я понимаю, почему ты это сделала. Ты пыталась защитить свой народ. Своих детей.
– Так ли я их защитила? – спросила она, хотя я сомневалась, что вопрос был адресован мне. – Я думаю, что, возможно, я лишила мир голоса, в котором он нуждался, этого страха перед дикой природой. Может быть, теперь, когда он вернулся, все изменится. Ты изменила его к лучшему – мы все должны поблагодарить тебя за это.
Она сложила руки перед собой, и, несмотря на безупречную маску, которую она носила, я могла видеть, что она устала и эмоционально истощена.
– Ты взвалила на себя тяжелое бремя, знаешь ты это или нет, и я тебе не завидую. Страны Грез и их жители теперь твои. Присматривай за ними. И за ним.
– Я так и сделаю.
Луна повернулась и пошла прочь по снегу.
– Приходи ко мне, если тебе когда-нибудь понадобится совет. Мы никогда не станем сестрами, но я научу тебя всему, что смогу.
Мороз пробежал по моим щекам, когда она медленно исчезла, навсегда оставив Страну Грез в моих руках.
Это было сложно, но я знала, что готова. Это был путь, который я выбрала не только из-за Кейдена, но и ради себя. Быть защитницей. Сделать все, что в моих силах, хорошего в этом безжалостном мире.
Этот шанс стоил такого бремени.
Жар взгляда Кейдена согрел мою кожу, когда я вернулась к пиршеству. Окутанный клочьями темноты, он был почти неразличим в полумраке большого зала, если не считать яростного блеска его голубых глаз.
– Прячешься от кого-то? – спросила я, не в силах сдержать ухмылку, появившуюся при этой мысли.
Он вышел, набросив темноту на плечи, как плащ.
– Почему? Я должен беспокоиться? – он усмехнулся, но я услышала малейший намек на тревогу.
Я сморщила нос.
– Наверное, нет. Но я не думаю, что нас пригласят на ужин в ближайшее время.
Я направилась обратно к теплому свету из открытой двери, но он взял меня за руку.
– Пойдем. Я хочу тебе кое-что показать.
Мы добрались пешком по снегу до опушки леса, до места, где сходились два хребта. Мы спустились на небольшую поляну, в центре которой возвышалась каменная арка. Я провела пальцами по рисунку преследующих волков, вырезанному на холодном темном базальте, и почувствовала низкое гудение его магии. Это был портал.
– Куда он ведет? – спросила я.
– В Мэджик-Сайд.
Я подняла брови.
– Разве ты не говорил что-то о том, чтобы оставить реальный мир в покое?
Темный Бог Волков издал едва уловимый смешок.
– Возможно, я припоминаю что-то подобное.
Игривость частично исчезла из его глаз, когда он взял меня за руку.
– Я не могу исправить то, что я сделал, или вернуть людей, которых я убил, но, возможно, я смогу дать им это.
Он указал на долину перед нами, а также на равнины и горы за ними.
– Твоим людям нужно место, где можно бежать, место, где можно дышать воздухом, каким он когда-то был, и сбежать из бетонной тюрьмы, которую они построили вокруг себя. Пока они уважают землю, эта долина принадлежит им.
В свете звезд все было чисто и прекрасно. Я вдохнула, наслаждаясь ароматами сосен и кустарника, чистым ночным воздухом и свежевыпавшим снегом. Я представила, как Джексон, Саванна и стая могут бегать так далеко и свободно, как им захочется, без машин, от которых нужно уворачиваться, и без того, чтобы их что-то сдерживало. Пробежать весь путь до гор, если бы они захотели, и научиться любить это место так, как любила я.
Я встретилась взглядом с Кейденом.
– Им может потребоваться время, чтобы поверить, как и фейри.
– Они будут доверять тебе. Приведи их, когда они будут готовы, – он сжал мою руку. – Ради меня, пожалуйста.
– Я так и сделаю.
Он повернул меня лицом к себе и улыбнулся мне сверху вниз.
– Страна Грез всегда будут твоим домом, но я никогда не буду удерживать тебя здесь. В Камне Теней для тебя есть еще одна дверь. Используй ее, чтобы посетить это место или Мэджик-Сайд в любое время, когда пожелаешь.
Мысль о том, что я снова увижу свою стаю, наполнила мою грудь радостью. Я могла бы присутствовать при рождении близнецов Сэви. Я могла бы быть тетей Сэм и, возможно, даже забирать их на выходные. Я могла бы наблюдать, как они растут и…
У меня сжалось горло.
Я знала, что однажды потеряю своих друзей. Это было частью цены. Но я смогу присматривать за ними и их детьми для всех грядущих поколений. Я могла бы отплатить им за любовь и доверие, которые они мне оказывали, тысячу раз.
Я поблагодарила Судьбы за подарок, который они мне преподнесли.
Мое зрение слегка затуманилось, и я отвернулась.
– Может, нам вернуться в холл?
– Нет. Лисы-оборотни никогда не пируют всего один день, – сказал Кейден с веселым видом. – У нас будет время выпить, потанцевать и на похмелье позже. На данный момент нет ничего, чего я хочу больше, чем быть со своей парой.
– Тогда куда пойдем?
Кейден медленно притянул меня в свои объятия.
– Пойдем, побегаем со мной, мой маленький волчонок. Стена исчезла, и есть места, которые я не видел тысячу лет. Места, которые я любил, и места, которые находятся за пределами твоих мечтаний.
Он нежно коснулся своими губами моих и поцеловал меня.
– Я хочу увидеть их всех снова, с тобой, в первый раз.
Тени сгустились вокруг него, когда Темный Бог Волков принял свой истинный облик, и лунный свет заплясал, когда я приняла свой. Свет и тень, мы проскользнули в ночь и оказались на землях, которые поклялись защищать вечно.
