Текст книги "Служащие Ваитюру(СИ)"

Автор книги: Велимир Дембицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Ответ он нашел быстро: его сейчас не волновали причины, почему Хюглейкюр ведет себя именно так, а никак иначе, намного сильнее его беспокоили люди, которые могли погибнуть под метеоритными дождями. И даже если разрушений от последнего метеорита не избежать, у них имелся почти месяц, каждый день которого в сложившихся обстоятельствах необычайно дорог, но именно этих дней жители Норзура лишались по прихоти одного единственного человека. Человека, который заявляет, что каждый имеет право выбрать собственную смерть. Гриммюрграс не сдержал едкую усмешку, но высказаться вслух не успел.

– Похоже, это единственное, для чего ты меня пригласил, – произнес наконец Фаннар. – В таком случае мы можем идти?

– Неа, – покачал головой Хюглейкюр и мягко улыбнулся.

– Что?! – не поверил своим ушам Фаннар. Тот же вопрос сорвался с губ Льоусбьёрг, и та даже сделала шаг вперед, будто намереваясь, если потребуется, с силой добиваться свободы.

– Вы слишком хороши, ребята. Ты, Фаннар, безусловно, но и твою сестрицу, как бы я лично к ней ни относился, сбрасывать со счетов нельзя. Про подружку твою ничего определенного сказать не могу, но она, как минимум, обладает доступом к разным опасным для меня документам, ну а этот твой приятель, – он сделал паузу и впервые посмотрел Гриммюрграсу прямо в глаза, после чего улыбнулся, став похожим на хищную кошку, знающую не только о собственных сильных сторонах, но и о преимуществе противника, после чего продолжил: – обладает не только умом, но и сноровкой. О тебе, профессор из Фьялса, я тоже слышал немало, причем очень даже занятного. Так что, если я вас всех или кого-то одного отпущу, вы испортите мне жизнь, которой осталось и без того совсем немного.

Хюглейкюр перевел взгляд на тихо стоявших мужчин, сопроводивших сюда гостей, кивнул им и распорядился:

– Запереть их.

– Но, – запротестовал один из них, тот самый, что так жаждал разделаться с Гриммюрграсом и остальными заодно, – почему бы их не убить, а? Так же проще...

– Ты дурак? – поморщился Хюглейкюр. – Ты убивал когда-нибудь кого-нибудь?

– По-настоящему? Нет. Но разве это так трудно? Представил себе цель... И они уже никогда не будут мешать.

Хюглейкюр приподнял очки и помассировал переносицу, устало закрыв глаза. Снял очки, достал из кармана платок, протер их и вернул на место.

– Только идиот способен сказать что-то подобное, – произнес он так, будто этот спор длился уже несколько часов и забрал все его силы. – Запри их, крепко, надежно, но только запри. Всех четверых. Потому что иначе не будет интересно. К тому же у меня появится возможность в любой момент говорить с умными людьми. А то Хадльфредюру я уже порядком наскучил.

Хюглейкюр кивнул на дверь, и охранники, один из которых недовольно рычал, вывели четверку в коридор. Тот, чья рука пострадала из-за действий Тандри и Гриммюрграса, пошел впереди, его приятель замыкал процессию. Гриммюрграс пытался отследить дорогу, которой их вели, но охранники, похоже, и сами не знали, какая комната подходит: они то и дело открывали двери, заглядывали туда, проверяли замки, а затем спорили друг с другом, где видели подходящую комнату. Несколько раз приходилось возвращаться, отчего здание стало походить на один огромный лабиринт, в котором путались даже их конвоиры: с дверей сняли все таблички-обозначения, что нервировало самих охранников, и они ругались на Хюглейкюра с его "затеями" и "только так будет интересно".

Наконец нашлась удовлетворяющая их комната.

– Давай их сюда, – распорядился один. Второй подошел к двери, и пока его приятель следил за пленниками, заглянул внутрь.

– Уверен?

– Она снаружи, помимо прочего, закрывается на висячий замок, так что да. А если он посчитает, что их нужно устроить с комфортом, переведет потом. Нам сказали крепко запереть – и все, – на этих словах он широко улыбнулся и расхохотался. – Только так будет интересней, ага? Согласись!

– В этом ты прав, – поддержал его смехом второй и помог затолкать пленников.

Только все четверо оказались в комнатке, как дверь захлопнулась, повернулся ключ во врезном замке, а потом лязгнул и навесной.

– Нас заперли в техническом помещении, – в шоке простонала Льоусбьёрг. – Среди щеток и ведер.

В комнатке было темно, однако определить наличие названных вещей на ощупь не составляло труда. Что-то загромыхало, кто-то наступил Гриммюрграсу на ногу. Внезапно включился свет.

– Плюс таких помещений, что выключатель находится внутри комнаты, а не снаружи, – усмехнулась Фанндис. – Если переставим все это аккуратно, то и места будет побольше.

– А еще здесь есть вентиляция, – заметил Фаннар, указывая под потолок, – так что в ближайшее время не умрем.

– Почему ты не заговорил с ним про возвращение купола? – хмуро спросил Гриммюрграс. Его новое место пребывания сейчас не беспокоило, в отличие от ощущения, возникшего от разговора, свидетелем которого он стал.

– Потому что он ни за что его не вернет, – равнодушно отозвался Фаннар. – И я понимаю, почему. Он хоть и слышал о пропасти, но не воспринял эти слухи всерьез. Потому он видит только один вариант развития событий: умереть под метеоритом. Бункер – не спасение, и те расчеты подтвердили вывод, к которому пришел я сам. А раз так, почему не насладиться последними днями? Это игра, Гриммюрграс. Может, она кажется тебе жестокой, но на мой взгляд она самая интересная, какую можно было бы придумать в данных обстоятельствах. И если бы не пропасть, я бы с радостью в нее поиграл. Сумеешь выжить или нет?

– Он сидит здесь, в безопасности, – фыркнула Льоусбьёрг.

– Думаешь? – скрестил руки Фаннар и обвел взглядом помещение. – Если в игре нет двух сторон, она теряет свой вкус. Обыграть кого-то – не это ли прелесть? Только "кто-то" должен быть твоего уровня, да? И изначально я был на другой стороне. Только если бы не наш вариант спасения, я просто бы играл и получал удовольствие от игры, но я не собираюсь умирать и хочу спасти как можно больше людей. Мы и правда можем сломать ему все планы.

– И он хочет, чтобы мы это сделали, – внезапно догадалась Фанндис и рассмеялась.

– Потому что только так будет действительно интересно, – хором произнесли близнецы, глядя друг на друга, а потом посмотрели на друзей.

Гриммюрграс заметил, как в их глазах загорелись одинаковые шальные огоньки. Кажется, и он понял, в чем заключалась эта бесчеловечная, но все же увлекательная игра.

Глава 5

Прошли сутки. Может, даже двое. Их так и не перевели в другую комнату: видимо, Хюглейкюр не узнал, где именно заперли его пленников. Однако кормили регулярно, причем даже сносно, и сопровождали в уборную, которая располагалась совсем близко. Метлы и ведра все-таки вынесли и даже выдали что-то вроде одеял и подушек.

Льоусбьёрг происходящее угнетало, хотя вслух она ни о чем не говорила, но была слишком молчалива и часто поглядывала на дверь. Близнецы же испытывали возбуждение, и им совершенно не хотелось молчать. Они потратили немало времени, чтобы Гриммюрграс перестал смотреть на происходящее со своей точки зрения и смог примерить на себе взгляды Хюглейкюра, но, похоже, не жалели, что друг оказался не слишком способным учеником, а старательно отвечали на его нелепые вопросы. Этот эксперимент оказался трудным, но очень познавательным, и когда Гриммюрграс, как ему показалось, посмотрел на ситуацию глазами Хюглейкюра, только его, не примешивая собственные, он расхохотался. Теперь он понимал, почему Фаннар не стал спрашивать про возможность вернуть купол – таковой не было.

– Но как можно играть с жизнями других? – фыркнула Льоусбьёрг, глядя на всю троицу с неодобрением.

– Потому что, по-хорошему, и эти другие должны были играть, – пояснил Фаннар. – Когда нет ничего, кроме осознания, что это твои последние дни, самой пустой их тратой станет серьезное отношение и к ним, и к чему бы ни было еще. Мы и без того серьезно относились ко всему, но помогло нам это? Так что в теперь не стоит думать о выживании, а нужно просто прожить оставшееся время на полную, делая то, что прежде не приходилось.

– Но у нас есть причина бороться за жизнь!

– У нас – да, – кивнула Фанндис, – но не у Хюглейкюра. Он не поверил в пропасть и даже не решил рассматривать ее как призрачную, но возможность. Поэтому он играет, а мы будем пытаться выжить, сделав это нашей целью в игре.

– Если мы не будем занудами, Льоус, мы даже получим удовольствие, – с широкой улыбкой заявил Фаннар и подмигнул ей.

Отсутствие каких-либо других занятий само собой толкало на составление планов. Гриммюрграс и близнецы пытались придумать, как спасти всех желающих отправиться в другой мир и должным образом успеть их подготовить. Фанндис была уверена, что многие откажутся спасать жизнь таким способом, если не выучат языка. Они-де испугаются ощущения, будто являются круглыми идиотами, и потому предпочтут умереть, нежели испытать его. Фаннар был полностью согласен с сестрой, и Гриммюрграс не знал, кого же ему на самом деле придется переубеждать: этих двоих упрямцев или же тех вымышленных жителей Норзура, для которых чувство собственного достоинства важнее жизни. В наличии последних Гриммюрграс сомневался, но спорить с друзьями не хотелось. Может быть позже, когда все важные и не очень темы будут обсуждены, а задержание не закончится.

– Лучше бы планировали наш побег, – пробурчала из своего угла Льоусбьёрг, причем вряд ли надеясь, что ее кто-то услышит.

– Спланируем, – заверила ее Фанндис, – но пока мы тут, у нас есть возможность обсудить дальнейшие действия, не отвлекаясь постоянно на сотню мелочей.

– Быстрая реакция казалась мне вашей отличительной чертой, – заметил Гриммюрграс, удивленный таким ответом подруги. Он то считал, что они всего лишь коротают время и вскоре перейдут на обсуждение, как строить новую цивилизацию в мире, не знавшем, что такое наука, или же начнут выдвигать предположения, как бы жили выжившие здесь, не имей они шанса попасть в другой мир, но зато обладающие надежным бункером. Вышло же, что даже близнецам требуется передышка.

Фанндис лишь фыркнула на замечание Гриммюрграса, а Льоусбьёрг шумно выдохнула и отвернулась к двери, будто одним лишь взглядом могла открыть ее. Глядя на Главного Издателя, Гриммюрграс подумал, что стоило бы оставить близнецов с их планированием и сесть рядом с ней, начать какой-нибудь разговор, но после того вечера, когда он узнал, как эта женщина умеет танцевать, он прекрасно понимал, что его компания – всего лишь тусклая замена. Впрочем, желая отвлечь Льоусбьёрг, Гриммюрграс уже не воспринимал ее как женщину, с которой можно завести отношения. Прежде она казалась именно такой, но на самом деле он испытывал восхищение, глядя на нее, а не настоящее влечение. Теперь он это отлично понимал.

Как и то, что последние дни не хочется проводить с кем попало. Этой мысли Гриммюрграс усмехнулся: он отчетливо представил себе, что они так и не придумали, как выбраться из подсобного помещения и погибли под обломками здания. Могли ли близнецы уже признать ограниченность своей гениальности и просто коротать время, притворяясь, что все в порядке и надежда на выход еще имеется? Глядя на профили друзей, в этот момент такие одинаковые, Гриммюрграс подумал, что все вполне возможно. Что-то обреченное сквозило в их усмешках. Или ему только кажется? И что же тогда будет с остальными? Пожалуй, оставить Тандри на заводе было действительно дельной мыслью. Он с друзьями сможет отвести всех желающих к пропасти, так что те спасутся. Спасется и Тандри. Гриммюрграсу же не придется еще раз смотреть ему в глаза, не имея возможности ни дать обещание, которое он точно не исполнит, ни попрощаться. А ведь он на самом деле не умеет этого делать – прощаться. Что надо тогда говорить? Или говорить что-либо уже поздно? Тогда... Тогда, пожалуй, метод близнецов (если он и правда имеет место быть, а не является плодом воображения Гриммюрграса) самый лучший: делать вид, будто ничего плохого не произойдет и никаких расставаний не будет.

"Пожалуй, все-таки стоит поговорить с Льоусбьёрг".

Он хотел уже окликнуть ее, как за дверью завозились.

– Уже обед? – нахмурилась Фанндис.

– Скорее ужин, – резко заметила Льоусбьёрг, поднимаясь на ноги и подходя к двери, готовая забрать поднос.

– Рано, – нахмурился Фаннар, недоверчиво поглядывая на дверь. – Мы ведь не так давно ели. Или же я...

Льоусбьёрг охнула и исчезла за дверью, которая так и не успела полностью открыться.

– Что за?! – выкрикнул Фаннар общую мысль, и все трое одновременно ринулись к двери.

– Тише, дамочка, я не тебя одну пришел спасать, – доносился громкий шепот из-за нее.

– Эгмюндюр? – узнал голос Гриммюрграс и открыл дверь. – Тандри! Ликафроун?..

– Если вы думали, что я оставлю вас здесь, выходит, ничего вы обо мне так и не знаете, – с лучезарной улыбкой заметил Тандри, закидывая оружие с Полигона на плечо. – Кстати, мне кажется, или я этих ребят уже где-то видел?

Охранники, все та же парочка, лежали на полу без сознания.

– Да, это те самые, – кивнул Гриммюрграс.

– Обниматься и благодарить будете после, – торопливо зашептал Эгмюндюр, оглядывая коридор, – нам нужно двигать. Малыш, где здесь центр управления?

– Вы не пойдете туда, – возразил Ликафроун, опираясь на такое же оружие, что было в руках у Тандри.

– О, ну хватит тебе! Мы уже внутри! Не тяни, время играет против нас. А ты на чьей стороне?

– На вашей. И потому вы туда не пойдете. Я же говорил. Тут до запасного выхода недалеко, поэтому быстрый наскок и помог. Но скоро пересменка. Да и внутри народу больше. И все вооружены.

– Причем многим из них очень хочется пострелять, – хмыкнула Фанндис, ткнув носком ботинка в бок того парня, что угрожал ее брату, потом наклонилась, достала пистолет у него из-за пояса, отдала Фаннару и забрала оружие второго себе.

– У вас нет ни единого шанса, – кивнул Ликафроун. – Отступайте. Если не успеете до пересменки, по вам вполне наверняка откроют огонь. Идите.

– А ты? – спросил Гриммюрграс, когда Эгмюндюр, ругаясь себе под нос, двинулся по коридору, взяв Льоусбьёрг за локоть и потащив ее за собой. Близнецы тоже двинулись следом, прислушиваясь к каждому звуку, и только Тандри ждал Гриммюрграса.

– Я останусь. Попробую уговорить его, что пропасть – не ерунда. Я не могу... ну вы поняли. Уйти, не попытавшись.

– Ты же понимаешь, что речь идет не о всей пропасти, а о той части, где аномалия? – уточнил Гриммюрграс.

– Да, конечно! Тут... столько людей. Может, кто-то из них послушает меня. Вы ведь не против, что я хочу и им дать шанс?

– Не против. Они ничем не хуже. Даже вот эти ребята, – Гриммюрграс указал взглядом на охранников. – Надеюсь, у тебя удастся.

– Тогда увидимся уже там, – чуть улыбнулся Ликафроун и кивнул ему, затем пожал руку Тандри и направился по коридору в противоположном направлении.

– Нам следует поспешить, – заметил Тандри, перехватил оружие поудобнее и побежал. Гриммюрграс последовал его примеру.

Остальных они нагнали у самого выхода, который действительно оказался не так уж и далеко. На полу лежало трое мужчин, лица и грудь которых пестрели от пятен краски. Все трое были без сознания.

– Служебных выходов здесь несколько, – шепотом объяснил Тандри. – К ним не ведут тропинки, и они не так хорошо видны, так что особо и не охранялись.

– Если они узнают, что Ликафроун помог вам освободить нас...

– Не волнуйтесь, профессор! Он держался так, чтобы его не видели. Все хорошо, никто не узнает.

– Он сказал, что нужно поторопиться, – раздалось из-за полуприкрытой двери. В щель заглянул Кетитль и кивком предложил поспешить.

– Здесь вся компания? – изумленно воскликнул Гриммюрграс, глядя на Тандри.

– Неа, еще Соуль и Йоусабет. Уговорить их остаться не было ни единой возможности. Даже я не смог.

– Ну а кто же сейчас на заводе с остальными?..

– Оуск.

– Что? Она вернулась?

– Я с ней поговорил, – сообщил Эгмюндюр. – Милая девушка. Мудрая. Но временами очень эмоциональная. Ну что, идем?

– Вы взяли у этих оружие? – спросила Фанндис ребят, охранявших выход.

– Да, вот, – протянул ей пистолет Кетитль, – еще один у Соуль.

Фанндис вручила переданное оружие Гриммюрграсу, второе предложила девушке оставить себе или отдать тому, кто лучше всего владеет пистолетом. Эгмюндюр забрал его с удовольствием.

– Должен быть еще один, – нахмурившись, заметила Фанндис, оглядывая пол вокруг, а потом присела над телами.

– Идемте уже, – прошипела Льоусбьёрг, постоянно оглядываясь на коридор, а потом нервно посматривая на лежащих. – Что ты делаешь?!

– Если они придут в себя, начнут по нам стрелять, – злобно отозвалась Фанндис, раздраженная, что ее отвлекают. Она лихорадочно ощупывала куртки и брюки каждого из мужчин, но ничего найти не выходило.

– Если мы уйдем сейчас, они могут не успеть очнуться, – в тон ей заметила Льоусбьёрг.

– Тут она совершенно права, Снежинка, идем, – распорядился Эгмюндюр, подталкивая всех к двери. – Нам еще открытое пространство пересекать, так что плюнь и поспешим.

Фаннар потянул сестру за руку и что-то шепнул ей, так что та не вырвалась, а лишь кинула последний раздосадованный взгляд на лежащих и вышла.

– Профессор, – тихо позвал Тандри, задержавшийся в дверях.

Гриммюрграс посмотрел на идущих впереди, потом оглянулся на парня.

– Мне показалось...

Он прислушался, затем кивнул, схватил Тандри за руку, вынудив того сдвинуться с места, и повернулся к остальным.

– Бежим! – крикнул он, набирая скорость. Тандри он уже отпустил, да и тот больше не нуждался в ускорении. Он жестом показал друзьям, чтобы и те перешли на бег.

Фанндис и Фаннар вдруг замерли и развернулись, Гриммюрграс, заметив это, тоже сбавил скорость и оглянулся: друзья приготовились стрелять. От внимания Эгмюндюра их действия так же не укрылись.

– Снежок! Снежинка! Не сейчас!

Мужчина выпустил руку Льоусбьёрг, и та ошарашенно оглянулась.

– Беги, – крикнул он ей, а сам вернулся к близнецам и взял их за плечи. – И вы тоже! Вы нужны нам! Мы успеем!

Первая пуля просвистела так близко от правого уха, что Гриммюрграс инстинктивно ушел влево, будто этот запоздалый маневр мог его спасти. Кто-то вскрикнул от неожиданности. Эгмюндюр снова крикнул "Бегите!", и дальше все уже мчались, стараясь либо пригнуться к земле, либо уйти в сторону от пуль. Столько выстрелов за пределами Комнаты Ярости! Гриммюрграсу казалось, что происходящее ему лишь чудится. Неужели такое и правда может быть?.. Кто-то стреляет не в нарисованные мишени, а в живых людей и не собирается прекращать, пока не попадет. А люди... Наверное, они сейчас лучше всяких мишеней и только метания из стороны в сторону позволят им уйти от пуль. Или же...

Кетитль вскрикнул и схватился за руку, но не прекратил бежать. В тот же миг он оттолкнул Соуль, но та удержалась и побежала в другую сторону. Закричала Льоусбьёрг и упала на колени. Эгмюндюр уже был рядом, подхватил ее и начал быстро оглядываться в поисках помощника. Гриммюрграс хотел подбежать к ним, но Фаннар оказался ближе, он взял Льоусбьёрг под вторую руку и вместе с Эгмюндюром принялся тянуть ее. Льоусбьёрг помогала им по мере сил, но на одну ногу наступить уже не могла. Гриммюрграс хотел оглянуться на выход, чтобы увидеть, сколько человек открыли по ним огонь и перезаряжают ли они пистолеты, но тут заметил чуть в стороне Тандри, опустившегося на колени. Подбежав к нему, Гриммюрграс заметил лежащую на земле Йоусабет. Присев на колени, он осторожно повернул ее голову. От ее остекленевших глаз было сложно оторвать взгляд. В них застыло непонимание, которое передалось самому Гриммюрграсу. Он не понимал, видит ли все происходящее на самом деле или это странное видение, кошмарный сон, навеянный разговорами близнецов.

– Она?.. – дрожащим голосом спросил Тандри и Гриммюрграс моргнул, перевел взгляд на парня.

Тандри, бледный почти настолько же, как и Йоусабет, касался ее волос, но смотрел лишь на Гриммюрграса и ожидал его ответа. Не любого, а вполне конкретного, как будто он мог изменить случившееся. Гриммюрграс снова посмотрел в лицо девушки. Глаза все так же невидяще уставились куда-то вдаль, в уголке губ – струйка крови. Он поднес к ее носу палец, но не ощутил даже слабого дыхания. Впрочем, и без этого он знал ответ. Вновь посмотрев на Тандри, он покачал головой.

– Надо ее забрать, – выдавил из себя Тандри и попытался поднять девушку, но Гриммюрграс опустил руку ему на плечо, не позволяя.

– Оставь. Не сможем.

Пуля врезалась в землю совсем близко, и Гриммюрграсу снова пришлось дернуть Тандри, чтобы тот поднялся и побежал. Ему самому не хотелось оставлять девушку здесь, но он прекрасно понимал, что с такой ношей они – идеальные мишени. Впереди Гриммюрграс видел, что Эгмюндюр отказался от помощи Фаннара и нес Льоусбьёрг на плече, но он тот был уже достаточно далеко, так что пули его вряд ли доставали. Гриммюрграс, возможно, мог бы отнести Йоусабет: девушка казалась совсем легкой – но не обладал умением уходить от пуль. А быть подстреленным не ради живого... Даже в его положении это было бы нелепо. Да и имя, которым он сам себя нарек, не позволяло. Он должен охранять живых, мертвые – уже не его дело.

***

– Что вы делаете с умершими?

– Ну... мы... мы сжигаем их. У нас есть специальное здание, в котором мы устанавливаем таблички с именами тех, кто сделал вклад в развитие города, а для тех, кто не успел ничем отличиться или не захотел, есть подвал. Ну и архив, где вносятся записи и даты. А прах... Мы его выставляем за барьер. Ведь все, что осталось, оно не связано с сознанием, разумом, а потому ему стоит соединиться с природой. Как-то так. Наверное. Я не задумывался раньше... А у вас как?

– Мы отдаем тело огненному Ваитюру. Бросаем в лаву. Не там, где проход, а ниже. Там и площадка, подходящая для церемоний. Выходит, с телами мы обходимся похоже: предаем их огню. Только у нас нет табличек.

– И архива.

– Да, и архива. Только память.

– Но память – не слишком верная штука, разве нет?

– Считаешь, мертвецов расстраивает, если мы о них забываем?

– Нет, от этого хуже только нам. Впрочем, таблички и архивы – лишь маячки для памяти.

– Маячки?

– Я их тоже ни разу не видел! Но в одной книге о них было. Кстати, в хэимели рыбакам они пригодились бы.

Гриммюрграс мягко улыбнулся: Тандри наконец-то рассмеялся. Значит, приходил в норму.

Эгмюндюр и Фаннар отыскали рабочий электромобиль и повезли Кетитля и Льоусбьёрг в больницу. Неизвестно, избежала она столкновения с метеоритами или нет, работали ли в ней еще врачи, можно ли было там достать нужные препараты, но они решили рискнуть: раны требовалось зашить, но никто нужными знаниями не обладал.

Соуль, понурая, сидела в окружении друзей: она сообщила им про Йоусабет, но никаких подробностей не знала, да и не желала знать. Друзья пытались приободрить ее, только выходило скверно. Тандри к ним не пошел и сначала сидел в одиночестве, глядя прямо перед собой – к нему никто не решался подходить, и только Гриммюрграс сделал это, когда убедился, что не нужен Фанндис. Подруга не стала терять время даром и, найдя Оуск, принялась выяснять положение дел. Теперь они куда-то делись, но и людей на территории завода оказалось куда больше, чем пришло на квартиру к близнецам, так что Гриммюрграс не удивился, что потерял девушек из вида.

– А все же жаль, что вы не были рыбаком, – заметил Тандри с улыбкой. Гриммюрграс прищурился, но не заметил хитринок в глазах парня – шутки в его словах не было.

– Почему это?

– Тогда бы написали в книге, как ловить рыбу. И тогда я бы знал, как это делается. А так... не пройду испытание.

– Все нужные испытания ты уже прошел, – возразил Гриммюрграс и положил руку ему на плечо. – И одно, наиболее важное, ждет тебя впереди. Но с ним ты точно справишься. Или я тебя знаю недостаточно хорошо?

– Ну, причина постараться у меня точно имеется. А когда хочу, я очень прилежный.

– К тому же, считаю, вы вполне в состоянии построить новое общество с собственными правилами, – с улыбкой заметил Гриммюрграс.

– Ага, – кивнул Тандри, – или хотя бы маяки.

– Или маяки.

Оба замолчали. И молчание это было не из тех, когда нужно судорожно искать тему для продолжения разговора, чтобы избавиться от угнетающей скованности, или пытаться поймать за руку кого-нибудь постороннего, случайно проходящего мимо, чтобы тот спас положение. О таком роде неловких молчаний Гриммюрграс узнал в Норзуре, где с ними приходилось сталкиваться очень часто. В обществе, где делиться мыслями являлось высшей ценностью, а теории обсуждались до тех пор, пока не отполировывались до блеска, молча думать предпочитали в одиночку, поскольку если рядом находился еще кто-то, то думать начинали в диалоге, тем самым сразу используя разные взгляды на вопрос. Молчать же в компании значило скорее не доверять остальным, не считать их достойными, с кем можно разделить свои мысли.

Но в той тишине, что возникла теперь, чувствовалось, что мысли просто не могут оформиться в фразы, они скорее являются образами, которые не передать словами, но при этом способны перетекать из одной головы в другую, не используя в роли посредников рот и уши. Гриммюрграс не знал, о чем думал в тот момент Тандри, но был уверен, что о том же, что и он сам. Даже не думал, а впитывал ощущения, наблюдая, как среди уже остановившихся машин стояли и сидели группы людей. Кто-то разговаривал, кто-то читал распечатки Дагфридюр, пытаясь выучить незнакомые слова. Они, никогда не покидавшие Норзур, скоро будут вынуждены уйти, оставив родной город навсегда. И они мысленно готовились к этому, прощаясь не только с родным местом, но и привычной жизнью. Так оно было на самом деле или же люди думали о чем-то другом, Гриммюрграс не знал, но ему казалось, что в помещении повисла какая-то тоскливая атмосфера, почти что осязаемая, а время от времени он ловил на себе тревожные взгляды: не ошиблись ли они, доверившись ему. Он понимал их опасения, а также, что иного выбора у них не имелось, поэтому старался отвлечься от их взглядов, будто их и не было: он не располагал ни временем, ни возможностью, чтобы подойти к каждому и развеять возникшие сомнения. Сказать же что-то общее... Гриммюрграс не думал, что это сильно поможет, ведь у каждого свой собственный страх. Он хотел вселить уверенность в каждого из этих людей, но вместо этого притворялся, что не видит вопроса в их глазах.

Он оглянулся на Тандри, то ли снова боясь увидеть тот же вопрос, то ли полагая, что поймет, что же чувствовал парень в тот момент. Тот задумчиво смотрел на окружающих, а когда случайно повернул голову в сторону Гриммюрграса и заметил его взгляд, чуть улыбнулся и собрался что-то сказать. Его отвлекли.

– Смотрите, Фаннар! – сообщил он, указывая на дверь, находящуюся как раз за спиной Гриммюрграса почти в другом конце помещения.

Там действительно поднялась какая-то суматоха, так что Гриммюрграсу и Тандри пришлось встать с пола и подойти ближе. Фаннар пришел один, и поскольку все остальные знали, куда именно он делся после освобождения из плена, в толпе гулял тревожный шепоток. Фаннар же будто не замечал окруживших его лиц, пытаясь высмотреть кого-то конкретного. Гриммюрграс, догадавшись, что может являться искомым, поднял руку над головой и позвал друга – пробиться к нему через почти плотное человеческое кольцо не только не представлялось возможным, но и казалось неразумным, поскольку спокойно поговорить им не дадут. Фаннар тут же заметил друга и, не особо заботясь об остальных, двинулся к нему напролом.

– Где Фанндис? – сразу спросил он, уводимый Гриммюрграсом в более тихий угол. Толпа, осознавшая, что ответов не получит, преследовать их не стала.

– Была с Оуск, где теперь, не знаю. Что с больницей?

– Все хорошо. Оставил там Эгмюндюра, сообщил встретившимся по пути о наших планах. Давай отыщем ее – одна мысль не дает мне покоя. Наверное, она думает о том же. О, Тандри! Ты как? Все в порядке? Ну хорошо. Так где она может быть, Гриммюрграс?

Фанндис нашлась довольно быстро: она пыталась объяснить группе людей, почему так верит, что на другой стороне пропасти есть совершенно иной мир.

– Вот почему, – ответила она на очередной вопрос, взяла подошедшего Гриммюрграса за плечи и развернула к неверящим. – Он – доказательство. И он рассказал, что никаких метеоритов там нет.

– То есть это не другая сторона нашей планеты? – снова задал вопрос тот же человек, с прищуром глядя на "доказательство". – Я так и думал, что наша сторона вряд ли могла быть настолько неудачницей, что единственная принимала эти удары. Фаннар, а что вы скажете?

– Что моя сестра вас не обманывает, – пожал тот плечами. – А сейчас нам надо кое-что обсудить.

– Надеюсь, не открывшиеся новые подробности? – все так же щурясь, хмыкнул тот. – Например, что не каждый сможет перенести падение в пропасть.

– Каждый, – не удержался от ответа Гриммюрграс и одарил подозрительного мягкой улыбкой. – Если, конечно, будет желать выжить, а не умереть.

Мужчина, кажется, хотел спросить еще что-то, но Фанндис уже оттащила Гриммюрграса на порядочное расстояние.

– И почему они верят только твоему слову, а моему – нет? – спросила она у брата, недовольно скрестив руки на груди. – Когда ты успел приобрести такую бешеную популярность?

– Называлась бы мной, как в старые-добрые времена, и никаких проблем, – пожал плечами Фаннар. – Нам надо обсудить кое-что более важное. Я тут подумал, и ты, наверное, пришла к тому же выводу...

– Будем прямо здесь обсуждать? – резко перебила его Фанндис.

– А что такого, они далеко, вряд ли услышат.

Его сестра кинула быстрый взгляд на Тандри, стоявшего тут же, и парень его, конечно же, заметил.

– Ладно-ладно, вы мне все так же не доверяете, так что болтайте, а я пока... займусь каким-нибудь делом.

Гриммюрграс покачал головой: он не считал, что от Тандри следует что-то скрывать, особенно учитывая, какую ответственность он на него возложил. Или, если и выводить его из круга обсуждающих, то не таким грубым способом. Но слова уже были сказаны, а жесты сделаны, так что Тандри, улыбнувшись Гриммюрграсу, засунул руки в карманы, развернулся и ушел.

– Все-таки выйдем на улицу, – предложила Фанндис, и только когда они отошли достаточно далеко от здания, она заговорила вновь: – Извини, что я так с Тандри. Вопрос не в доверии, а в том, что мы сейчас будем обсуждать. Ты знаешь, что там есть отдельное помещение, где сидят все дети Норзура? Он их привел. Оуск показала мне. Он занимался ими без чьей-либо помощи, да и Оуск рассказал лишь потому, что пошел к нам на выручку.

– Да, знаю, – кивнул Гриммюрграс и мысленно добавил: "Потому что я сам его об этом попросил". Хранить в секрете, конечно, он Тандри не заставлял, но все остальное ему было хорошо известно. – Только причем тут это?