Текст книги "Служащие Ваитюру(СИ)"

Автор книги: Велимир Дембицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– А кто-нибудь помнит, с какой стороны кулисы?

– Выйдем из двери и сразу налево.

Стулья заскрипели, и вскоре открылась дверь. Фаннар буквально вытолкнул Гриммюрграса, чтобы они оказались первыми, а не затерялись в толпе. Но на пороге все замерли: нельзя было ожидать, что в коридоре будет светло, и все же они надеялись, что электричество пропало лишь в комнате для переговоров. Увы, но за ее пределами их ждал такой же мрак.

– Очень надежная система энергообеспечения, – повторила слова брата Фанндис. То, что это была именно она, Гриммюрграс определил по отсутствию желчи в голосе: фраза хоть и звучала с иронией, но в ней скорее отразилась горечь, чем издевка.

– У каждого дома есть генераторы, у этого здания тоже, – ответила Лейкни, окончательно взяв себя в руки и вознамерившись так же поступить с ситуацией. – Один из моих предшественников страдал паранойей и потому предпринял некоторые меры на всякий случай.

– Как хорошо, что хоть у некоторых работников ИБОЖ имеется здравый смысл. Правда, мы называем это "паранойей", – не сдержался от замечания Фаннар.

Гриммюрграс почувствовал, что кто-то снова дернул его за руку. Фаннар желает уже двигаться дальше, а не продолжать стоять и разглагольствовать? Но почему он подает тайные сигналы, а не говорит вслух? Странная догадка посетила Гриммюрграса, когда его ладонь сжали чужие пальцы и снова дернули, но высказываться вслух он не стал – сжал пальцы в ответ, пока не спеша сдвинуться с места. Вопрос с генераторами его все-таки интересовал:

– Они работают?

– Конечно! Должны. Иначе зачем их поставили?

– Почему тогда они не включились автоматически? – снова Фаннар. Ага, теперь уже он нетерпеливо дернул Гриммюрграса за рукав, только за второй, и мужчина примерно определил, как расположены люди в пространстве. – Нам лучше пойти в зал, – шепнул Фаннар Гриммюрграсу, пока Лейкни отвечала на его вопрос, похоже, риторический.

– Разумеется, они не включились! Они были поставлены из-за страха прошлого главы ИБОЖ, что энергоснабжение даст сбой. Но никогда прежде такого не происходило. Поэтому их надо сначала запустить ручками. Хадльфредюр, пойдешь со мной. Включим генератор, а потом уже разберемся с пробками. Льоусбьёрг, зал на тебе.

– Не повезло, – шепнул Фаннар. Теперь коридор заполнял топот ног и возбужденное обсуждение сложившейся ситуации, так что Фаннар мог не опасаться, что его услышат. – Думал, пока их не будет, завладеть сценой и сделать объявление. Теперь эта дамочка все сделает по-своему.

– А ты предложи ей свой вариант, – ответил Гриммюрграс.

– Издеваешься? Да с чего ей меня слушать?

Фаннар ускорил шаг и, наверное, подошел к сестре, чтобы обсудить дальнейшие действия. Гриммюрграс лишь покачал головой, что, конечно, никто не увидел, но жест сделался сам собой, как, вероятно, и многие другие. К невербальному общению они все настолько привыкли, что не могут отказаться от него сразу же, даже понимая, насколько это сейчас нелепо. Однако некоторые жесты остались говорящими даже в полной темноте.

– Давно ты тут, Тандри? – еле слышно спросил Гриммюрграс.

– Я все слышал, если вы об этом. И... я и раньше догадался, что эта пьеса... Что моя роль...

– Поэтому ты отказывался?

– Играть, зная, что я должен играть именно вас? Да, это не честь, это ответственность, – он помолчал, а потом словно услышал немой вопрос Гриммюрграса: – Тот ваш рассказ, легенда про падение в пропасть. Она была не просто легендой, я почувствовал это. А когда прочел пьесу, где явно сравнивали Норзур и хэимели, я догадался.

– Не думал, что это настолько четко читалось.

Тандри тихо рассмеялся:

– Может, теперь я выдаю желаемое за действительность. Тогда я почувствовал, что роль списана с вас и что играть я должен именно вас, но то, что хэимели – ваш настоящий мир... Наверное, я так не думал.

– Но поверил сразу же?

– У меня есть преимущество перед другими – тот ваш рассказ.

– И тебя ничего не беспокоит?

– Только слова про метеорит и непонимание, что вы со снежными близнецами затеяли.

Гриммюрграс хотел было ответить, полагая, что все равно друзья найдут способ сделать собственное предложение жителям Норзура, но не успел. За разговором он не сразу услышал, что шаги остальных ускорились, в фразах послышались встревоженные нотки, а со сцены доносился чей-то голос, причем мужской. Слов пока Гриммюрграс разобрать не мог. Не подавая Тандри никаких знаков, верно посчитав, что тот все поймет и без них, мужчина поспешил догнать ушедших вперед, надеясь разыскать друзей.

Разыскивать долго не пришлось: большие экраны на задней стене сцены не просто работали, но и хорошо освещали пространство перед собой. Гриммюрграс сразу отыскал близнецов и встал рядом с ними, тут же появился и Тандри.

– О, и ты тут, – шепнула Фанндис, будто ее не интересовало происходящее на экранах, хотя поверить в это было сложно: картинка приковывала взгляд.

– Вам страшно? – вопрошал незнакомец с экрана. – И не удивительно. И должно быть страшно. Бояться – это совершенно нормально, особенно в вашем случае.

Мужчина был, кажется, ровесником близнецов, широк в плечах, русые волосы. Цвет глаз не позволяли определить блики на очках в тонкой оправе, а рост – крупный план, снимающий мужчину до пояса и не позволяющий захватить в кадр какие-либо другие предметы. Кажется, он сидел, но спинки стула или кресла тоже не было видно. Все свободное пространство было залито светом, вызывающим чувство зависти у людей, лишенных этого самого света. Хотя точнее было бы сказать, что только у Гриммюрграса. Он не видел лиц остальных своих спутников, но по возгласам понял, что им мужчина был хорошо знаком, причем не при лучших обстоятельствах. Зал же, насколько мог заметить Гриммюрграс, смотрел на говорившего каким-то странно завороженным взглядом. "Как будто они наблюдают метеоритный дождь", – внезапно нашел он сравнение и удивился. Почему?

Неизвестный тем временем продолжал.

– Внезапное отключение электричества – не самое страшное, что могло случиться с вами, – его голос обволакивал, и, пожалуй, его действительно хотелось слушать. Но те вещи, которые он говорил... Откуда он знает? – Самое страшное ждет вас через месяц, когда славный город Норзур будет погребен под метеоритом. Вы ведь об этом уже знаете? Или нет? Сильные сего города не сообщили вам о надвигающейся катастрофе? Впрочем, понимаю, почему они умолчали. Им нечего вам предложить!

– Хюглейкюр, подонок! – прошипела Льоусбьёрг. – Откуда он!..

– По-моему, самое время выйти на сцену и сказать, что это все чушь, – заметил Фаннар. – Нам есть, что предложить! Пропасть!

– Пропасть? – переспросила Издатель, оглянувшись, но что при этом читалось на ее лице, понять было сложно. Гриммюрграс надеялся, что она склоняется к варианту Фаннара.

Вместо нее отреагировали другие, и они были против варианта с непонятными проходами в другие миры.

– Вообще-то у нас есть готовый вариант. Бункер!

– На самом деле, у них припасено кое-что, правда, только для избранных: бункер, куда попадут только "достойные". Каждый ли из вас может назвать себя достойным? По каким критериям будет это измеряться? И сколько человек вместит этот самый бункер?

– Да что же это! – яростно воскликнула Льоусбьёрг. – Кто-нибудь, посмотрите, что там с камерами!

Она уже направилась на сцену, к микрофону. Некоторые из людей пришли в себя и поспешили к камерам, но, видимо, техника не работала, и мужчина продолжал говорить, а зрители в зале – его слушать.

– А я знаю, откуда ему все это известно, – язвительно заметил профессор Орри и обернулся к близнецам. – От вас.

– Что вы хотите этим сказать? – недоуменно переспросила Фанндис.

– Вы заодно с этим свихнувшимся. Теперь понятно, что дело ни в каких не пробках! Просто кто-то года три назад дал абсолютно свободный доступ к важнейшему ресурсу Норзура – к электричеству – неуравновешенному индивиду с манией величия.

– Три года назад Хюглейкюр не страдал манией величия и работал на институт так же, как и вы, – презрительно напомнил Фаннар. – И вам это хорошо известно.

– Думаете, эти слова не выдают, что вы с ним заодно? – усмехнулся Орри. – Кстати, это объясняет, почему вы собрали всех нас в комнате для совещаний, не дав сделать объявление. Чтобы этот псих устроил свое представление и дискредитировал ИБОЖ, как главных ответственных за безопасность жителей города в трудных ситуациях.

– Мы собрали вас, чтобы вместо своего глупого бункера вы предложили кое-что, что действительно способно спасти всех жителей, – не выдержала Фанндис. – Наша тщательная подготовка тоже полетела неизвестно куда из-за его выходки!

– "Что действительно способно спасти"?! – расхохотался Орри. – Бункер – вот, что спасет людей, а не ваши сказочки! Да и кто в здравом уме может поверить в проход между мирами?

– Может, займемся делом? – спросил Гриммюрграс, тронув Фаннара за плечо. – Мне кажется, что тут слишком много вопросов, требующих скорейшего ответа.

Они спустились со сцены и отошли к стене, пока Льоусбьёрг тщетно пыталась перекричать продолжавшего вещать Хюглейкюра, а другие – включить камеры, чтобы она заняла место на экранах.

– Зная, как трудно Столпам города выбрать достойных, я решил им немного помочь. Кто может быть достойнее выживших в сложной ситуации, согласитесь? А что сложнее для нас, чем отсутствие электричества? Мы так к нему привыкли, так его любим. Сможем ли мы прожить без него хоть один день?..

– А он прав, – покачал головой Фаннар. – Что мы можем без электричества?

– Возможно ли вообще обесточить весь город? – задал Гриммюрграс первый вопрос. Он многого не знал, и, вероятно, только поэтому не поддавался общей панике, которая начала овладевать зрительным залом. Его друзья тоже нервничали, хотя и старались держать себя в руках.

– Вполне, – ответила Фанндис. – Захватив электростанцию. Оттуда можно подавать электричество как на весь город, так и на отдельные секторы. Ну и, конечно, можно перекрыть ток полностью.

– То есть можно выключить электричество только в театре?

– Можно. Но сомневаюсь, что он ограничился одним лишь помещением. Большинство смотрело выступление по телевизору дома и с больших экранов. Если он хотел произвести эффект, то должен был действительно лишить электричества весь город.

– А можно отключить только свет, но заставить работать экраны?

– Нет, – возразил Фаннар и усмехнулся. – Это было бы эффектно, но, увы, невозможно.

– Но мы сейчас наблюдаем именно это.

– Не совсем. У экранов есть дополнительные аккумуляторы. Кстати, Лейкни об этом не знала, а мы, застигнутые врасплох, забыли. Экраны не подключены к общей сети, они работают автономно. Как эти, так и те, что на зданиях. Так что из-за них пробки вылететь не могли. Впрочем, пусть запускает генератор – это лучшее, что сейчас можно сделать.

– Значит, люди в домах его не видят?

– Не видят, – кивнула Фанндис, – но они выйдут на улицу, чтобы понять, в чем дело, а там хорошо видны экраны на крышах.

– А некоторые не выйдут, – заметил Фаннар. – У многих электрические замки. Хотя кое-кто оставил дополнительные механические. "Параноики" в выигрыше, – рассмеялся он, только смех его вышел горьким, так что паника, которую Гриммюрграс так умело отгонял, схватила его за горло.

– Но как он организовал показ? – спросил Тандри. – И как узнал, когда отключить электричество?

– Хорошие вопросы, – кивнул Фаннар. – С чего началась его речь?

– Не знаю: я стоял под дверью и слушал вас. Почему вы считаете, что бункер – плохая идея?

– Ты тоже не веришь в наш рассказ?

– Этого я не говорил. Но все же мы не знаем наверняка, действует ли расщелина так же в обратном направлении. Вдруг по ней можно переходить только к нам?

– Тогда нам придется рискнуть.

– Рискнуть?

Все четверо обернулись на голос. Он принадлежал Оуск, но подошла не только она. Если Гриммюрграс верно посчитал силуэты, с ней стояли все студенты, игравшие в пьесе.

– Что вы собрались делать? – настойчиво повторила свой вопрос Оуск, и по ее тону было понятно, что без ответа она не уйдет.

– Мы собираемся прыгнуть в расщелину, – сообщил Тандри, поскольку ни Гриммюрграс, ни близнецы не спешили объяснять свои слова.

– Прыгать? Зачем? Вы поверили Хюглейкюру, что в бункере не хватит места? Но даже это не повод кончать с жизнь! Вдруг все обойдется!

– Если бы, сестрица, – усмехнулся Фаннар, – но не в этот раз. Что ж, со сцены это уже не предложить, и нам придется искать другие способы, как рассказать людям о нашем спасительном варианте. И начнем с вас. Это сделать мне или хочет кто-то еще?

Захотел Тандри. И начал он, как ни удивительно, правильно: напомнил ребятам и Оуск пьесу, напомнил приведенные параллели и ощущение, будто хэимели действительно существует, и что Гриммюрграс не просто изучал наскальную живопись, но побывал там. Тандри также заметил, что обстоятельства появления профессора из Фьялса несколько странные, хотя объяснение и кажется крайне логичным. Его слушали, не перебивая, иногда лишь произнося что-то одобрительное или кивая головой, так что когда Тандри объявил, что на самом деле Гриммюрграс пришел из другого мира или времени через аномалию в расщелине, кое-кто по инерции сказал "Ага" и кивнул, и лишь потом раздалось "Нет! Да не может быть!"

– Ну, вы можете либо поверить нам, либо умереть от метеорита, – равнодушно заметил Фаннар. – Только решайте сразу, потому что нам некогда спорить с вами.

– Почему ты предлагаешь только два варианта? – требовательно спросила Оуск. – Есть же бункер! Даже если Хюглейкюр не врет и места хватит не всем, шанс остается!

– Ага, помереть вместе с остальными, запертыми в металлической коробке, – не сдержался и зло рассмеялся тот. – Ты не знаешь, какого размера метеорит летит на нас. А мы знаем. Скорее всего, он, – Фаннар указал на экраны, – тоже не имеет представления, иначе бы не устроил этот фарс.

– Фарс? Он отключил электричество во всем городе! А ты называешь это фарсом?

– Именно, потому что это более, чем смешно. Но он не в курсе. Как и почти все в Норзуре. Ох, чем же это все обернется! Они воспримут все это всерьез и станут играть по его правилам, – Фаннар хохотал, но смех его был нездоровым.

– Хорошо, умники, что такого знаете вы, но не знаем мы, простые смертные? И судя по всему, даже ИБОЖ.

– Не знаю, как они могут так недооценивать ситуацию, – ответила вместо брата Фанндис, поскольку тот еще не был в состоянии: он отошел чуть в сторону и ходил, смеясь, вызывая удивленные взгляды тех, кто не покинул зал и занимал ближайшие места. Те из людей, кто сидел достаточно близко с собравшейся у стены группой, чтобы слышать их слова, давно перестали следить за происходящим на экране и ловили каждое сказанное Фанндис слово: – Метеорит не просто уничтожит город, он оставит огромную воронку. Да, мы не знаем, где именно находится бункер, но если он на территории города или слишком близко к нему, то никакие металлические стены не спасут находящихся внутри. Если же он по счастливой случайности окажется не заденут, вероятность того, что входы завалит, достаточно велика.

– Достаточно, чтобы решиться прыгнуть в пропасть? – уточнил кто-то из зрительного зала.

– Да, достаточно, чтобы решиться прыгнуть в пропасть, – решительно заявила Фанндис. – Но, как и сказал мой брат, спорить с вами у нас нет времени. Готовы поверить? Мы поможем вам. Нет? Так обращайтесь к Лейкни, но не мешайте нам.

– А какая помощь нужна, чтобы броситься в пропасть? – смеясь, уточнил он.

– Если вы думаете, что жители на другой стороне расщелины говорят на том же языке, что и вы, мне вас жаль. А еще жаль потому, что вы невнимательны и не обратили внимание, что персонажи в пьесе говорили на другом языке.

– То есть вы научите нас языку тех... жителей?

– Основным словам, необходимым для начала. Благо, у нас есть месяц, а у меня есть...

– Нет, – заметил Гриммюрграс. – Машины нет. Потому что нет электричества.

– Попробуем разобраться с генератором. Грас, ты же не думаешь, что бункер в сложившейся ситуации лучше?

– Разумеется, нет. Но нам нужно не забывать об отсутствии электричества и об этом человека, – он указал на экраны.

– Вам страшно? И не удивительно. И должно быть страшно. Бояться – это совершенно нормально, особенно в вашем случае.

– Он повторяется! – удивленно воскликнул Тандри. – Эти слова мы слышали, когда вошли в зал.

– Да, – отозвался кто-то из студентов. – Это пленка.

– Пленка? Вы о чем? – вернулся к разговору Фаннар. Его голос не выдавал, что только что с ним случилась истерика.

– То, что на экранах – запись. Мы обнаружили магнитофон, подключенный к экранам и аккумулятору.

– Вот оно что! – воскликнул Тандри. – Одной загадкой меньше! Но тогда как он определил, когда включать пленку и вырубать свет?

– Думаю, пленку включили здесь в заранее оговоренное время. По крайней мере, в конце перерыва за кулисами что-то бурлило.

– Да, многие переживали, что перерыв заканчивается, а никого на сцене нет. Возможно, искали Лейкни.

– А кто-то мог готовить свое выступление, думая, что про объявление все позабыли.

– В общем, добраться до магнитофона не составило труда.

– А как бы они поступили, если бы объявление сделали, как и намеревались, вместо перерыва? – задумчиво произнес Гриммюрграс. – Выходит, наша выходка действительно сыграла им на руку.

– Включили бы магнитофон при включенном электричестве...

– Это бы вряд ли помогло, ты так не считаешь?

– Ну я не электрик, я не знаю!

– А мне кажется, у них было время подать знак. Этот говорил, что он не один, у него уже есть приспешники. Если это все жители трущоб, то они нашли бы способ, как контролировать ситуацию.

– Ага, точно. Нам же сказали: "Не расходиться, сейчас выступит глава ИБОЖ". Как раз было бы время как-то оповестить, что следует выключить электричество. Тем более, что на улице уже сумерки были.

– Правильно-правильно! А когда появился Фаннар, они дали отбой и отработали по заранее продуманному плану. Так все и было, наверняка!

– Какие вы все умнички, – восхитилась Фанндис. – Ну а теперь сделайте еще одно умное дело: решите, согласны с нашим планом или нет.

– А решение окончательное? – поинтересовался кто-то из студентов, и другие согласно закивали, желая услышать ответ на этот вопрос.

– Нет, вы еще можете передумать, если откажитесь. Но сейчас вы должны все-таки определиться – торчать тут без дела мы дальше не можем.

– А что вы собираетесь делать? – спросила Оуск, пытаясь повторить высокомерные интонации своего сводного брата, но вышло плохо.

– Определить последствия выходки Хюглейкюра, а потом подумать, что следует предпринять, чтобы спасти как можно больше жителей Норзура, сестрица, – насмешливо ответил Фаннар и щелкнул Оуск по носу. – Неплохо звучит, а?

– Более чем! – присвистнул Тандри. – Вы же знаете, что я в деле?

– Другой вариант и не рассматривался, – заверила его Фанндис и потрепала по волосам. – Ну а вы как, с нами?

Студенты какое-то время бурно обсуждали, а потом единогласно согласились.

– Мы не верим, что расщелина и правда может вести в другой мир. Но с другой стороны вы хотите помочь городу, а других подобных предложений не поступало. И про уход в бункер пока не говорят.

– Сомневаюсь, что проход туда свободен, – снова влез в разговор сидящий в кресле для зрителей. – Так что вариантов, чем заняться, у нас не так много. Могу присоединиться к вам, ребята? Не представляю, кто вы, но вроде кроме вас сохраняющих способность думать здесь не наблюдается.

– Если вы готовы или вносить умные мысли, или беспрекословно выполнять приказы, то пожалуйста, – согласилась Фанндис. – И вас, умники и умницы, это тоже касается. Как и тебя, Оуск. Особенно тебя.

***

– Какая красота!

Выйдя из здания театра, они сели на ступени и некоторое время молча смотрели на небо, усеянное звездами. Найти двери в полной темноте оказалось делом не легким, и им приходилось постоянно переговариваться, чтобы никто не отстал и не заблудился. Покинув зал и погрузившись в темноту, Фаннар, конечно, первым делом прошептал Гриммюрграсу:

– А вот и первая проверка в стиле Хюглейкюра: кто не выйдет с нами из театра, тот не способен справиться с неожиданными ситуациями, а значит, не помощник нам в борьбе с хаосом.

Но при этом тут же крикнул:

– Не разбредаться и не впадать в панику! Если чувствуете, что не справитесь, вернитесь в зал – нас ждет большая лестница, а переломанные шеи не очень эстетически выглядят.

– Закройте глаза и вспомните, как шли сюда, – скомандовала Фанндис. – Если зрительная память отказывает, слушайте друзей.

Спуск по лестнице был самым сложным. Начался он со слов Тандри:

– Осторожнее, лестница должна вот-вот нача... Ооу!

Он не упал, успев схватиться за Гриммюрграса, а тот, пошатнувшись, дернул за одежду кого-то еще, судя по вскрику Фаннара, а потом пришлось ловить Оуск, которая почему-то не остановилась после слов Тандри.

– Вот она, лестница, – произнес он, обращаясь к девушке, вызвав тем самым улыбку у Гриммюрграса: сам только что чуть не сломал шею, а уже удерживает очередную жертву невнимательности.

Восхитило его в этой ситуации и то, что они с Тандри, не сговариваясь, среагировали на вскрик и схватили нечто, что даже не могли видеть. Про свои реакции Гриммюрграс знал хорошо – у Охотника не могло быть других, особенно раз он взял себе такое имя. Но откуда они у Тандри? Он снова удивлял, и в то же время становилось спокойнее от того, что Тандри принял их сторону. Вряд ли они спасут всех жителей, но какую-то часть наверняка. Однако сколько людей должна составить эта "какая-то часть", чтобы избавиться от ощущения, что они не справились, что их изящная задумка и не менее изящное исполнение оказались напрасной тратой сил?

– А вот и ее конец, – неунывающим тоном сообщил Тандри.

Он все еще придерживал Оуск, как и Гриммюрграс – она растянула ногу и тихо попросила не отпускать ее, пока ступени не окажутся позади, и мужчины не видели повода, чтобы ей отказать.

– Не конец, – крикнул кто-то из студентов, идущих сзади. – Только площадка. Лестница поворачивает. Там еще один спуск.

– О да, точно! Совсем забыл. Тогда осторожнее.

– Я нащупал перила, – сообщил Гриммюрграс, крепко схватившись за них. – Подойдите чуть ближе. Хорошо.

Теперь ему не пришлось тянуться за Оуск, и он мог спокойно искать первую ступеньку. Если бы это снова делал Тандри, оступившись, он рванул бы девушку за собой и вряд ли смог удержаться. Хотя как знать, может, и Оуск скрывает в себе таланты, о которых никто не подозревает. Но рисковать для проверки этой гипотезы не стоило.

– Нашел, – сообщил он, спустя некоторое время. – Вот начало.

– Хорошо, что здесь только два пролета, – выдохнули сзади.

– Но внизу – колонны, – обеспокоенно напомнил кто-то.

... Внизу – колонны...

В тот момент, в полной темноте, обыкновенные колонны, не способные передвигаться, казались хищными животными, быстрыми, с великолепными инстинктами, обладающими преимуществом перед ослепшими людьми. Но теперь, под россыпью ярких звезд, способных осветить улицы города, их прежние страхи казались незначительными. Никто из них прежде не видел такого неба: улицы Норзура слишком хорошо освещались, что даже в трущобах с разбитыми фонарями электрического света было достаточно, чтобы затмить звезды. Но теперь им ничего не мешало, как не мешало и людям рассматривать их. Нет, они, конечно, помнили, что один шутник завладел важнейшим городским ресурсом и теперь устраивал безумные игры, не забывали они и о том, что где-то между этих ярких звезд несется метеорит, способный уничтожить целый город, но... Но как же завораживало небо!

Гриммюрграс не впервые ощущал нечто подобное, как и чувство единения, когда окружающие люди мыслили, как одно существо. Даже не совсем мыслили, скорее чувствовали. И оторвав на мгновение взгляд от неба, он убедился в этом: все остальные молча смотрели на звезды и, казалось, почти не дышали. И мужчина снова отдался этому ощущению. Сколько времени они пробудут в его власти? Сколько смогут позволять миру быть суженным до одного зрительного контакта или, наоборот, настолько широким, что человеческие проблемы теряются в нем, становятся незначительными? Когда еще у них выдастся минута, в которую между ними и звездами не будет никакого барьера?..

Барьер.

Его будут ненавидеть за этот вопрос, возвращающий в мир проблем. Да он и сам себя уже за него ненавидит, но избавиться от возникшей мысли невозможно. Контакт оборван, и теперь его очередь поступить так же с остальными, сурово, даже безжалостно. Гриммюрграс снова посмотрел на своих спутников: на Фаннара и Фанндис, необычайно тихих, на сидящего рядом Тандри (его мечтательную улыбку он даже видел), на Оуск, казавшуюся теперь совсем маленькой и очень юной, на остальных студентов и увязавшегося с ними незнакомого мужчину – и мысленно извинился перед ними.

– Барьер, – произнес он негромко, но так, чтобы его услышали. – Его питала электростанция. Но те генераторы должны работать и автономно, не так ли?

Близнецы очнулись первыми и одновременно посмотрели на друга, постепенно и остальные вспомнили о случившемся и почему, собственно, они сейчас сидят сейчас здесь, вместе, а не заняты своими делами.

– Да, конечно, – кивнула Фанндис. – По крайней мере, по всем законам здравого смысла: если уж у каждого здания в центре есть генераторы, не зависящие от электростанции, то у барьера тем более должны быть. Не думаю, что такой умный человек, додумавшийся до спасительного варианта в экстренной ситуации, забыл о самом главном.

– Не забыл, – произнесла одна из студенток. Гриммюрграс вспомнил, что ее зовут Йоусабет. На его лекциях она всегда садилась рядом с Тандри и тихо хихикала, когда тот задавал очередной внезапный вопрос. Временами и она пыталась сделать тоже самое, и хотя вопросы получались меткими, в голосе звучали неуверенные нотки, будто она спрашивала, а имеет ли право говорить что-то подобное. Вот и сейчас она сказала свою фразу негромко, уставившись на собственные колени, подтянутые к подбородку, и тут же замолчала, будто и не влезала в разговор.

– Уверена? – переспросила Фанндис.

– Угу. Скьёльдюр в первую очередь о барьере и думал, – пояснила девушка, подняла голову и, заметив, что все на нее смотрят, смутилась и принялась смотреть куда-то вперед. – Он мой предок.

– Ты знаешь свою родословную? – не сдержал своего удивления Тандри.

Знать родословную не было преступлением, но обычно жители центра не искали своих родителей и не выясняли, кто именно появился из их донорских клеток: их интересовали наследственность и преемственность в научных трудах, и было не столь важно, кто подхватит и разовьет их идею, привнеся в нее что-то новое. Некоторые, например, Оуск, ищут родственников, что для большинства кажется чудачеством, блажью. Вот и Йоусабет, похоже, не слишком радовалась, что имеет представление не только о том, кто является ее родителями, но и об их родителях в том числе.

– Да, увы, – все-таки ответила она. – И если бы дело ограничивалось просто знанием. У нас своего рода Древо или как-то там, где написаны все имена и их достижения, что хорошего они сделали для Норзура. Каждый в нашем роду должен внести вклад. Скьёльдюр вот был главой ИБОЖ. Но генераторы он поставил не поэтому, не для записи в Древе – он правда думал, что на электростанции могут быть сбои и к этому следует быть готовыми.

– Не знаю, перекроешь ли ты вклад своего прозорливого предка, но уж точно окажешься с ним наравне, – уверенно заметил Фаннар.

– Я? – поразилась девушка. – Что вы! Я бунтарка. Пошла в археологи – самую ненужную для Норзура профессию.

– Однако именно восемь будущих археологов и один профессор с той же кафедры не поддались панике и не ждут, что же скажет им делать могущественная Лейкни или еще кто. Или ты пошла за нами не для того, чтобы сделать хоть что-то?

Йоусабет негромко рассмеялась и кивнула. Она выпрямила ноги и расправила плечи, чувствуя себя намного увереннее. Другие студенты тоже принялись смеяться и перекидываться шуточками, толкали друг друга в плечо или похлопывали по колену.

– Кроме того, – заговорила Фанндис, и смешки сразу умолкли, – ты ведь не только знаешь, что Скьёльдюр обеспечил автономными генераторами барьер? Может, ты представляешь, как они работают, или можешь раздобыть нужную информацию.

Девушка уверенно кивнула.

– В таком случае нам остается лишь выяснить, имеем ли мы возможность добраться до самих генераторов, – подытожил Фаннар и поднялся на ноги. – Вполне возможно, их уже взяли под охрану сторонники Хюглейкюра, если их действительно много. Или нам повезет, и они стоят одни-одинешеньки и ждут, когда их запустят. Генераторов четыре, поэтому придется разбиться на четыре группы.

– А что потом? – спросила Оуск, потирая лодыжку. – Допустим, там никого нет. Тогда нам оставаться и дежурить возле генератора?

– Сейчас бы нам как никогда пригодился переносной телефон, – вспомнил свой разговор с Льоусбьёрг Гриммюрграс и улыбнулся. Ученые Норзура боялись, что такое средство связи принесет вред развитию науки, а вот настало время, когда от него зависело спасение всего города. О том, что подобное возможно, ученые явно не думали.

– Жаль, что вы не из Фьялса, как рассказывали, – отозвалась на его замечание Оуск, кажется, попыталась сделать фразу язвительной, но в ней прозвучало больше именно досады, нежели яда. – Может, там изобретены переносные телефоны, и тогда бы вы знали, как таковой сделать.

– Считаю, нам в любом случае следует встретиться у нас в квартире, – подумав какое-то время, предложила Фанндис. – Не думаю, что мы действительно везунчики. Хюглейкюр хоть и идиот, но не дурак полнейший: раз воплотил в жизнь столь тонкий план, то учел и такие моменты, как автономные генераторы барьера. А если не успел до них добраться, то мы встретимся и быстро разойдемся вновь.

– Полагаю, нам потребуется оружие, – перебил ее Гриммюрграс и оказался под пристальными взглядами всех спутников без исключения.

– Думаешь, все настолько серьезно? – выразил общую мысль незнакомый мужчина. Ему было лет сорок, может, чуть больше, и Гриммюрграс совершенно точно не встречался с ним прежде. Скорее всего, он не работал в институте и был занят в сферах, с которыми Гриммюрграс не пересекался.

– Как можно всерьез охранять что-либо ценное без оружия? Да, я не знаю, как сделать переносной телефон, но с охраной, если помните, я знаком не понаслышке.

Студенты загудели:

– Если помним? Что это значит?

– Я не знаю.

– Не имею не малейшего представления.

И только Тандри понимающе кивнул.

– В этом есть резон, – согласился Фаннар. – Еще одна причина, зачем встречаться после разведки. О самом оружии я подумаю. И еще: пока будем идти к генераторам, сможем заметить результат обращения Хюглейкюра к народу. Поэтому подмечайте все, что только видите.