Текст книги "Кинхаунт (СИ)"
Автор книги: Василий Анисимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)
– Нам сказали доставить вас на материк и позвонить парню по имени Кройн.
Ага. Знакомое имя.
– Обязательно живым. Иначе, они сказали, нам не заплатят.
– А что дальше со мной? Как думаешь?
Барак сглотнул.
– Я думаю, … ну, … это…
– Что "ну"?
– Аа-а-а-а, уберите ее!!! Убить, разорвать, я не знаю! Они хотели убить вас и показать всем вашу голову, чтобы все поняли – монархии на Курутсе больше не будет никогда!
Он замолчал, дрожа, и я понял, что услышал все, что мне было нужно, и пошел к выходу.
– А бабочки? – отчаянно крикнул он мне в спину.
– Что "бабочки"? – задумчиво переспросил я.
– Вы же… уберите их!
– Я же тебе ничего не обещал. Привыкай к ним, если собираешься жить на этой планете. Они совершенно безопасны.
Я вышел из подвала новым человеком. Новое солнце по-новому светило в мои новые глаза. Мне было стыдно за те дни, которые я провел тут, развлекаясь подобно мальчишке, вырвавшемуся из строгого отцовского дома… хотя эти дни, наверное, были одними из самых веселых в моей жизни. Но время отдыхать заканчивается, и наступает время работать.
"Монархии на Курутсе больше не будет. Никогда".
Я шел и как будто видел перед собой глумливую ухмылку смерти.
Будет.
Будет на Курутсе монархия.
Землйячки.
Крез не узнал меня и пробежал было мимо, но тут же остановился как вкопанный и с изумлением посмотрел на меня.
– Марк? Это ты? На тебе лица нет! Вернее, это не твое лицо!
Я улыбнулся ему и небрежно махнул рукой.
– Мне надо немного подумать. Обдумать все. Я пойду в башню в Старой крепости, скажи Мэе или кому-нибудь, чтобы принесли мне кувшин чао и бутылочку чанки. И она пусть приходит. Пошли кого-нибудь на пирс, нам нужно подготовить корабль, на которым приплыли айзеры, к отплытию в течение ближайших трех-четырех дней.
– И… есть, – против воли изрекли уста Креза, с трудом осмысливавшего произошедшие во мне перемены.
– А айзерам отдадим тот старый рыболовный баркас. Они уйдут на нем обратно.
Его лицо исказилось:
– Не-е-е-ет! А как же…
– Мы должны… – пытался я перебить его.
– … крокодилы…
– … дать урок…
– … они голодные!
– … милосердия!
– Что? – не понял Крез последнего слова, его лицо исказилось.
Я кивнул в знак того, что он правильно расслышал это слово.
– Мы должны показать айзерам, что мы не враги им. Что наш враг – воровская демократия, а не их кланы. С которыми мы, конечно, наведем порядок, но – после. В рамках закона.
Я пошел в Старую крепость и поднялся в башню. Деревянное кресло, казалось, ждало меня – я сел в него, повернулся к столу и увидел в окно, как Крез наводит порядок в порту.
Под его управлением бичи притянули баркас к пристани и после недолгой ругани и угроз все-таки вынудили айзеров перейти на него. Судя по его жестикуляции, Крез объяснял им в красках, что хотел бы скормить их ящерам, или по крайней мере утопить, но излишне добрый король решил преподать им урок добра. Затем на борт баркаса передали воды и продуктов на три дня, и вскоре он поплыл в сторону Амбросии.
А я отвернулся от стола к карте, на которую падало солнце, и предался размышлениям.
Вскоре ко мне пришла Мэя. Остудив суровым обращением ее восторги по поводу моего возвращения в себя, я попросил ее изложить мне все, что ей было известно об отношении оставшихся аристократов к моему возможному вступлению на престол.
Вскоре у нас была подробная карта врагов и друзей, белые пятна на которой мы легко устранили несколькими разговорами Мэи по фону с ее знакомыми на материке.
После некоторых раздумий мы решили подключить к совету Креза. Выслушав нас, он рекомендовал привлечь также и Хозяйку, имея в виду ее связи с отставными офицерами космодесанта.
Оставшиеся два часа собрания мне приходилось с большим трудом удерживать участников от идеи сгонять за киром, но в конце концов мы пришли к неплохим результатам.
– А теперь, – вздохнула Хозяйка, – надо бы устроить прощальный пир.
Несколько звонков, и вот уже половина прибрежного Кинхаунта подъезжает к бару Хозяйки на своих вездеходах, скутерах и просто пешком. А за ней уже спешит вторая половина.
Узнав о нашем отплытии, весь берег всполошился. Оказывается, за время наших пьяных похождений здесь мы приобрели массу друзей, о чем не всегда и подозревали.
И все они пришли проводить нас. А некоторые решили принести нам в подарок что-нибудь на память. Так мы стали обладателями примерно ста двадцати бутылок разнообразного кира местного разлива, кучи раковин, засушенных насекомых, поделок из змеиной кожи, диковинных камней, черепов, рогов, клыков, когтей и прочего – всего того, чем хвастался нам Арс, и что мы не смогли добыть своими силами, и что теперь само упало нам в руки в благодарность неизвестно за что.
Утром следующего дня мы погрузились на корабль и отплыли.
Реставрация
Через три дня мы вошли в порт Амбросии.
Едва наш флаг стал различим на берегу, к кораблю со всех сторон заспешили катера и лодки, на набережной мгновенно возникла толпа, над которой поднялись флаги монархии, а посередине – большой плакат "Марк Дэлвис – король!".
Я стоял и обливался холодным потом.
В следующее мгновение на эту толпу набросилась другая. Я потребовал от капитана дать полный ход вперед, но он и так уже выжимал из корабля все, что было можно.
Положение усложнилось тем, что часть из спешивших к нам лодок и катеров, как выяснилось, принадлежала нашим противникам, в том числе береговой полиции, часть – сторонникам, в том числе поднявшимся из забытия аристократам, в том числе боевым генералам.
И пока мы приближались к берегу, на море в порту шло побоище. Крез стоял на борту, рыча от нетерпения, и наконец прыгнул в воду, в три замаха доплыл до пирса, выбрался и с звериным рыком исчез в толпе.
Когда корабль причалил, противники монархии уже были позорно повержены, и несколько потрепанные флаги снова реяли над радостной толпой. "Уркаган" пришвартовался почти одновременно с сопровождавшими меня катерами, с которых еще на ходу спрыгивали на пристань люди и бежали поздравлять меня.
Тут же произошло сразу несколько попыток покушения – одна игла пронзила мне плечо на вылет, другая просвистела перед лицом и попала в кого-то сзади. Меня тут же повалили на причал, закрыв телами, раздались крики и выстрелы. Затем меня подняли и быстро понесли куда-то – как выяснилось, к броневику, дверь которого отъехала в сторону при нашем приближении. Увидев эмблему СОП, я попытался вырваться из рук моих похитителей.
– Это свои, свои, ваше величество!!! – успокоили меня таким криком, что я чуть не, гм, испугался.
Из открытой двери к нам протянулись руки, и мои спутники передали меня в них. Затем дверь закрылась, мотор взревел, броневик накренился и помчался куда-то.
Я оглянулся – вокруг меня были незнакомые лица каких-то здоровяков, явно из бывших военных. Но все они отвечали мне радостными улыбками.
– Разрешите представиться! – гаркнул мне сидевший прямо напротив меня белобрысый качок и козырнул, несмотря на отсутствие знаков отличия. – Генерал Ранборн! Мне поручено передать вас во дворец в целости и сохранности!
Несмотря на всю бредовость обстановки, я уставился на него во все глаза. Это был бичара-отставник из библиотеки.
– Узнаете? – весело спросил он. – Здорово мы тогда отбились в библиотеке!
– Отбились? – недоуменно переспросил я.
– Ну как же?! – весело удивился он. – Там же…
Однако в этот момент за бортом что-то хлопнуло, броневик резко свернул налево. Началась стрельба, длившаяся до тех пор, пока мы не въехали на территорию Дворца. Дверь открылась, и я выскочил наружу, спасаясь от непочтительных толчков в спину, грозивших перейти в пинки.
– Бегом, бегом! – призывно махал мне руками рослый парень в черном берете, оглядываясь на небо.
И я побежал за ним.
Дворец прямо на моих глазах восстанавливало множество рабочих. Щепки и опилки летели во все стороны, пилы и молотки весело стучали и визжали.
Вокруг Дворца возводились баррикады. Пробегая через них в кольце охранников, я вдруг увидел… Чака Ворта собственной персоной. С группой таких же боевых стариков он обустраивал контрольно-пропускной пункт.
– Обтеши ровней, если ты не хочешь, чтобы пулемет упал тебе на голову! – визгливо рычал он, как престарелая дворняга.
– Чак? Старина? – окликнул я его, невольно остановившись.
Старик недовольно обернулся ко мне. И тут – о чудо! – его физиономия превратилась в улыбающееся высушенное яблоко.
– Ваше величество, все под контролем! – он салютовал мне своей камуфляжной фуражкой. – Как там на Кинхаунте, жарко небось?
– Да, жара страшная, – кивнул я, несколько смутившись от нахлынувших воспоминаний.
– Ага, особенно на берегу! – крикнул он и заговорщицки подмигнул, обнажив шарик бицепса с наколкой "Н.З.К.Р."
– Побежали дальше, величество! Пока сверху не клюнули в темечко… – нелестно рявкнул мне парень в черном берете, и добавил парочку совсем не благородных слов.
Я поспешил во дворец, где кипели приготовления – создавались штабы, распределялись полномочия. План, который так старательно вырабатывали мы с Мэей, пришлось корректировать так, что от него мало что осталось – нахлынула целая волна людей, ставших лишними при демократии, и жаждавших вернуть стране былой порядок вместе со своими правами. У них уже все было готово – деньги, отряды, оборудование и экипировка, и даже договоренности, кто кому чего, были так подробно разработаны, что мне пришлось с трудом изменять их так, как мне представлялось нужным.
И в первый же день пришлось репрессировать слишком амбициозного аристократа Бари Коорта, который решил, что вправе указывать мне, королю, мое место. На некоторое время аристократы притихли – похоже, не все понимали, что я не буду плюшевой игрушкой в их руках. Но затем мощный энтузиазм, вызванный подзатыльниками Креза, вернул их к активной деятельности.
Вечером этого дня я сделал Креза Верховным главой королевских рыцарей, потом провозгласил Мэю своей королевой, отложив подобающие этому торжества на неопределенный срок после нашей окончательной победы.
Когда солнце закатилось за горизонт, в подвале Дворца собрался штаб – поужинать.
Я рассеянно ковырял из тарелки – несмотря на голод и усталость, поесть мне не удавалось, потому что то один, то другой приводили мне новых людей и знакомили с ними.
Справа от меня сидел Крез, слева – Ранборн, которого я уже назвал для простоты Библиотекарь. Люди ходили туда-сюда, слуги подносили бокалы и блюда.
Внезапно в промежутке между людьми я увидел девочку лет восьми. Она фыркнула, отбрасывая с глаза непослушную прядь светлых волос.
– Ах ты же сука, добралась таки… – прорычал под нос Ранборн и начал вставать с кресла.
Я хотел заметить ему, что нехорошо так говорить детям. В следующее мгновение девочка наставила на меня руку – в ней было что-то маленькое.
Ранборн прыгнул вперед, заслонив меня – что-то хлопнуло, и его отбросило на мой стол, прямо на мои тарелки и бокалы. Крез молниеносно выбросил вперед руку с пистолетом и выстрелил. Девочку отшвырнуло к стенке, она сползла по ней, оставляя кровавый след.
Воцарилась тишина – все замерли, оглядываясь, некоторые достали оружие, не зная, в кого стрелять. Облачко дыма медленно рассеивалось в воздухе.
– Фу, черт, твою мать, – только тогда прорычал Крез и сделал такую кислую рожу, словно съел целый лимон. – Ну никогда же не убивал детей!
– Это не ребенок, – произнесла наконец пришедшая в себя Мэя. – Это Бала-карлица. Наемник из "Черных ястребов". Вернула один баунт.
– Что? – не понял я.
– Один баунт, – повторила Мэя. – Так у ястребов называется угроза убийством. "Пообещал один баунт", говорят.
Мы склонились над телом Ранборна – он был мертв.
Так началась Реставрация.
Об этом периоде нашей жизни уже написано много книг, и будет написано еще. Здесь я не буду на этом подробно останавливаться. Как всем известно, мы держались пять месяцев, но затем началось отступление.
Когда графства отказались пойти на меры, которые я предлагал, мне и моим соратникам пришлось укрыться во Дворце – хорошо, что Крез запретил разбирать баррикады. Некоторое время энтузиазм поддерживал моих сторонников, но затем убийства и предательства сделали свое дело. Люди начали уставать от голода и бессонницы, и уходить.
Я не винил их – я сам держался на ногах лишь потому, что мне некуда было отступать. Я бродил по Дворцу и пытался понять – почему мы проиграли?
Ответы были очевидны. Мы слишком наивно пытались следовать кодексу чести. Мы пренебрегали нападениями исподтишка, подкупами и террором. Мы поверили в те сказки, на которых мы росли с колыбели. Но как быть человеком и не верить в добро?
Нам пришлось переосмыслить все, на чем мы воспитывались с детства. Я уже не думал о результате – я не верил в победу, но и утопать, мертвой хваткой держась за старые принципы, мне не хотелось. Мы разработали несколько операций по новым принципам. И первая же из них увенчалась блестящим успехом, который на мгновение заставил меня поверить, что еще не все проиграно.
Однако офицеры старой гвардии, которые и привели меня во Дворец, были шокированы новыми методами. Они называли это беспринципностью и предательством духа монархии. Они упрекали меня в том, что я стал такой же, как наши враги. И один за другим наши генералы стали уходить вместе со своими отрядами.
Так люди, жаждавшие возвращения монархии, сами же и добили ее окончательно.
Крез метался, как бешеный, пытаясь подчинить генералов и перевербовать остатки их дружин, но не справлялся. Нас становилось все меньше.
Последним ударом было предательство отца Мэи, старого герцога Аннуара Дэвиса. Беспокоясь только о здоровье и жизни своей нанаглядной младшей дочери, он обманным предлогом выманил ее из Дворца, похитил и увез в свой замок. С одной стороны, я не сопротивлялся – так, конечно, было лучше для нее. С другой, я лишился одного из своих лучших соратников и вдохновителей. С этого момента я перестал бороться за остатки влияния и позволил течению событий медленно, но верно выносить меня на обочину истории.
Впрочем, не так уж медленно.
Наконец, на рассвете очередной бессонной ночи Крез взял меня в охапку и вывел из опустевшего Дворца. На блокопосту я увидел Чака Ворта и его друзей, таких же стариков, и приказал ему уходить, но он отказался.
– Вы, конечно, вернетесь. Но я стар, и доживу ли до этого? – с улыбкой спросил он слезящимися глазами. – Лучше умру здесь, и внуки будут рассказывать, какой крутой был у них дед.
С этими словами он молодцевато задрал рубашку и напряг бицепс – "Н.З.К.Р.", и по рядам окружавших прокатился традиционный вздох восхищения.
Я ушел, завидуя ему.
Мы сели в машину и уехали в нашу старую квартиру, где я наконец осушил бутылку кира и уснул мертвым сном.
Первой новостью, которую я узнал с утра – Дворец был взят, " несмотря на ожесточенное сопротивление бандитов", под которыми журналисты имели в виду Ворта и его команду. Не успел я проснуться до конца, как Крез утащил меня на новую квартиру. Через несколько минут после этого на старую ворвались наемные убийцы.
Звездолет
– Марк Дэлвис?
На экране домашнего фона был грустного вида пожилой крючконосый мужчина в официальном костюме юриста.
Я нечленораздельно проворчал, чтобы потом можно было утверждать, что я сказал "да" или "нет", в зависимости от ситуации.
– Это Торн, Торн и Космос, – продолжил мужчина с тем же безучастно-грустным выражением лица.
Я сразу вспомнил это название. Проклятые ростовщики! Нашли момент прийти за долгами! Я вспыхнул от ярости и ухватился за горло бутылки, чтобы разбить ее об этот надоевший ящик.
– Согласно заключенному с вашим отцом договору страхования…
– Ничего вы от меня не получите! – рявкнул я, замахиваясь.
– … произошедшее вчера является страховым случаем, прекращающим действие договора, – невозмутимо продолжал горбоносый. – Мы готовы перечислить на ваш счет страховую сумму за вычетом стоимости обслуживания, либо оказать содействие в совершении сделки, предусмотренной договором.
– Какой сделки? – не понял я.
Он вопросительно приподнял брови.
– Вы не знаете содержание договора?
– Я потерял его, – соврал я, хотя и видеть его не желал никогда.
Горбоносый кивнул.
– Хорошо. Я буду краток. Согласно договору, при наступлении страхового случая мы должны выплатить вам страховую сумму, на данный момент это сто двадцать три тысячи восемьсот пятнадцать баунтов, либо, по вашему выбору, предоставить вам звездный корабль соответствующего класса.
Я молчал, обдумывая услышанное.
– На данный момент, – горбоносый снова поднял брови, опуская глаза к своим бумажкам, – мы не располагаем кораблем точно на эту цену. У нас есть корветы класса "Стрела", стоимостью девяносто пять тысяч баунтов. Следующий класс – корвет "Гром", стоимостью сто сорок пять тысяч баунтов. Но, учитывая кредитную историю вашего отца, а также ваши возможные активы при вступлении в наследство, мы готовы предоставить вам долгосрочный займ на недостающую сумму, всего под пять процентов годовых. Оговорюсь, это предложение распространяется только на корабль. Выдать вам наличными мы можем только страховую сумму.
– Меня устраивает корабль, – наконец решил я.
Горбоносый кивнул.
– Я знал вашего отца, – сказал он. Потом оглянулся куда-то за своей спиной, придвинулся ближе к камере и добавил:
– … Ваше Величество.
"Гром" ждал меня на орбите Аоры, ближе экипаж не решился подойти из-за хаоса, который творился в Контроллере космоса. Мне нужно было добраться до Аоры на чем угодно, и посоветовавшись с друзьями из порта, мы с Крезом выбрали маленький спецрейс для рабочих метеостанции.
Собрав в сумку основные пожитки – я рассчитывал, что все необходимое найду на "Громе" – мы пошли в машину.
Захлопнув дверь, я в последний раз предложил Крезу лететь со мной, но он отказался под тем же предлогом – надо было "привести в порядок" дела в Амбросии. То есть всех завалить.
Я понимал, что Крез не может отказаться от этой идеи, пока не расшибет себе лоб. Он не привык отступать, не убедившись, что все проиграно окончательно. Вдобавок, свежий титул "королевского рыцаря" слишком уж вскружил ему голову.
Мне надо было так много сказать Крезу, что я всю дорогу промолчал, не зная, с чего начать.
– Я не знаю, что делать, – наконец признался я ему, глядя на лес стоявших на космодроме кораблей. – Тебе-то я могу в этом признаться.
– Тебе не надоело еще повторять это? – раздраженно спросил он, отбрасывая окурок уизона и нетерпеливо оглядываясь на корабль.
Мне показалось, что Крез совсем не любит меня и ждет-недождется, пока я улечу. И мне стало грустно.
– Я тебе скажу, что делать. Валить! Мы ведь – валежники, – сказал Крез, но в его нервном и торопливом голосе не было былого энтузиазма. – Улетишь на какую-нибудь безопасную планету, наберешь там силы и вернешься. А я подготовлю все, что можно, к твоему возвращению.
Воздух прорезала серия мелодичных сигналов – до старта оставалось три минуты.
– Марк Дэлвис, поторопитесь пожалуйста, – раздалось из наушников. – Коридор заканчивается, мы должны взлетать.
– А это все вместе значит, что у нас впереди назревает веселая жизнь, – Крез похлопал меня по плечу и вдруг некрасиво скривился.
Я увидел, что по щеке Креза стекает маленькая прозрачная капелька, и с удивлением понял, что он плачет. И заплакал сам.
Мы обнялись.
– Всё, – шепнул мне на ухо Крёз, развернул и толкнул в сторону трапа звездолета. – Лети.
Я так расстроился, что плохо помню, как оказался в пассажирском салоне. Протиснувшись между пустыми креслами, я сел рядом с псевдоиллюминатором и уставился в его черную поверхность.
Постепенно салон заполнился пассажирами. Я опасливо поглядывал на них, но агентов не обнаружил.
Звездолет дрогнул, меня придавило.
Ласковый голос девушки нарушил тишину:
– Пассажир Марк Дэлвис приглашается в каюту персонала.
Интересно, зачем.
Я вытер пот со лба. Что делать? Кто бы это ни был, здесь мне от них деваться некуда.
– Пассажир Марк Дэлвис приглашается в каюту персонала, – ласково и настойчиво повторила девушка.
Я встал и пошел к проходу, слыша шепот и ловя на себе внимательные взгляды – в основном недоброжелательные. Да, я уже стал знаменитым.
В каюте персонала меня ждали два мордоворота в форме – служба охраны звездолета – и коренастый мужчина в форме боцмана. Едва я переступил порог, двери с шипением захлопнулись за моей спиной.
Увидев меня, боцман презрительно скривился:
– Пожаловал, король… Возьмите его.
Охранники прыгнули ко мне и схватили за руки.
Все пропало, понял я.
Боцман поднес к уху фон и кивал кому-то на другом конце канала.
– Да, конечно. Нет, никаких вопросов. Конечно, – и довольно осклабился.
Видимо, пообещали хороший куш за мое уничтожение. Кто же меня предал, спросил я себя и тут же понял – "друзья" из космопорта, которые посоветовали этот "безопасный технический рейс".
Убрав фон, боцман кивнул на меня:
– Несите его в тамбур и выбросьте в шлюз, когда я скажу. Каждому по тысяче.
Тот, что держал меня за левую руку, неопределенно хрюкнул, и они потащили меня в боковой коридор.
На мгновение разум оставил меня, я попытался вырваться и получил от стоявшего слева такой удар по голове, что потерял сознание.
Очнулся я уже лежащим на люке шлюза. Он гулко пульсировал подо мной, вторя ударам двигателя.
Пошевелив левой рукой, я понял, что она обнимает сапог левого охранника, и мой большой палец сам собой попал в ремень на пятке, которым десы затягивают голенище.
Мои охранники вели между собой разговор.
– Все-таки это как-то не по-людски, – говорил правый.
Голос его был мягким и добрым, я почувствовал прилив симпатии и надежды.
– Ты соображаешь? – прокаркал левый. – Тысяча баунтов. Тут уже без вариантов. Не ты, так другой кто-нибудь его прикончит, какая разница.
– За что, я не понимаю.
– Ты газеты не читаешь? Он же хотел всех убить.
– Газеты врут.
– Короче, хватит болтать, сейчас люк отроется.
– Я не буду его выбрасывать.
– Ладно, – неожиданно согласился левый, я почувствовал какое-то движение, раздался шлепок, и правый охранник рухнул на меня.
Раздалось предупредительные сигналы шлюза. Люк скрипнул и стал раздвигаться.
– А черт!
Охранник попытался шагнуть назад, но ему помешала моя рука, он споткнулся и сел на задницу.
Люк раскрылся, нас захлестнуло ветром, и мертвый охранник вывалился прямо к летевшим внизу облакам. Живой что-то кричал, но я уже полз вслед за мертвым и ничего не слышал.
Вывалившись из люка, я повис на левой руке, застрявшей в петле сапога охранника. Мощный напор воздуха прижал меня к борту и не давал мне дышать, но мне не было страшно – меня охватило безразличие к своей жизни.
Охранник пытался сбить мою руку, но его непреодолимо тащило к люку. Острая боль пронзила мне кисть. Похоже, с пальцем мне придется распрощаться в любом случае, мелькнула идиотски оптимистичная мысль.
Он попытался выстрелить в меня, но пистолет выскочил из его руки, больно ударил меня по лицу и исчез. С воплем он в последний момент из последних сил схватился за край, но соскользнул, и мы полетели вниз.
Планета потянула меня к себе с жадной всесокрушающей силой. Я падал сквозь воздух, который стал тверже камня и не лез в легкие, судорожно попытался втянуть его в себя
и проснулся.
Атомный двигатель продолжал пульсировать. Нет, это было мое перепуганное сердце.
Я был весь мокрый. Я лежал на диване.
Вокруг стояла тишина, утренние лучи светили через окно. Под окном на полу валялся Арс, из полуоткрытого рта на пол стекала струйка слюны, в руке была зажата недопитая бутылка кира. Рядом с ним валялся раскрытый журнал с фотографиями находок с Кинхаунта.
Где-то послышался знакомый шерох – с таким сгорают листья уизо, когда мощная грудь втягивает через них воздух.
Я сел, оглянулся и увидел Креза.
Он курил, сосредоточенно изучая газету. Услышав мое движение, он посмотрел на меня мутным взглядом и прохрипел:
– Надо же было так нажраться.
Я вытер пот со лба, не веря в происходящее.
– Смотри, – продолжал Крез, глядя в газету. – Пока ты спал в обнимку с бутылкой, тут такое творилось.
– Что? – спросил я и удивился своему голосу.
– Убит герцог Орт. Ты понимаешь, что это значит?
* * *
конец
