Текст книги "Невеста с изъяном (СИ)"
Автор книги: Василиса Усова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)
В самом деле, можно и век скитаться по свету в поисках своего места. А ежели подумать, везде люди живут. И устроиться можно, было бы желание. Поправляя пояс, девушка вспомнила про зашитые в нем монеты. Пока приживется, да отыщет работу, нищенствовать не придется. А там, шаг за шагом, постепенно все и наладится.
Солнце поднималось все выше, рассыпаясь лучами по каждому закоулку, куда получалось проникнуть. Не обошло оно своим вниманием и тот угол, где сидела Эвелиса. Скользнув по волосам, заставляя их блестеть словно золото, лучи замерли на лице и руках. Это ли ни добрый знак? И хоть поводов для веселья пока было немного, девушка открыто и радостно улыбнулась. Впервые, за долгое время.
ГЛАВА 8. Доверчивость
Чем выше поднималось над городом солнце, тем оживленнее становилась улица. Люди, разные на первый взгляд, но чем-то неуловимо похожие между собой, спешили по своим делам, не замечая никого, и ничего вокруг.
Выбравшись из своего укрытия, Эвелиса вернулась на площадь, и остановилась в нерешительности. Только сейчас она осознала, что совершенно не представляет, где люди ищут работу, и как пристраиваются на службу. Не подходить же к каждому человеку с вопросом – Нужна ли помощница по хозяйству?
Девушка сжала в пальцах конец косы. В деревнях, если сложность какая, принято совет у старосты просить… Озаренная удачной мыслью, она даже немного приподняла голову.
А что, ежели отыскать городского старосту? Он же, как никак за порядком следить должен. Авось присоветует чего. А чтобы вопросов не задавал, скажется сиротой. Нехорошо это, да после побега родители все равно от нее отрекутся, так что терять нечего.
На глаза ей попались степенного вида мужчина и женщина. Эвелисе понадобилось призвать на помощь все свое мужество, чтобы подойти к совершенно незнакомым людям.
– Извините…
Ее не удостоили даже взглядом, поэтому пришлось повторить чуть громче.
– Извините, не подскажете где дом городского старосты?
Но и второй раз ответом было молчание. Мужчина и женщина прошли мимо, словно и не слышали обращенного к ним вопроса. Девушка закусила губу, ощущая, как к щекам снова приливает жар.
Еще две пары обошли ее стороной с таким же непроницаемым видом, а последняя женщина и вовсе брезгливо поморщилась.
Стараясь не поддаваться раньше времени отчаянию, Эвелиса попыталась обратиться к пожилой женщине, но та лишь грубо выругалась, и обозвала ее умалишенной бездельницей. От этого замечания на глазах выступили непрошеные слезы, и девушка поспешила отойти в сторону, чтобы не нарваться на еще более грубые слова.
От утреннего воодушевления не осталось и следа. Хмурый мир, неприветливые люди…
– Позвольте полюбопытствовать, – вдруг раздался за спиной насмешливый голос, – Зачем вам понадобился… – голос чуть запнулся, – «городской староста»?
Эвелиса обернулась, и обнаружила перед собой невысокого щуплого мужичка, одетого на городской манер. Он стоял облокотившись рукой на борт фонтана, и смотрел на нее с нескрываемым любопытством.
– Совет от него нужен, – подавив смутное беспокойство отозвалась девушка.
– О, как. Серьезное видать дело. Вы не местная, издалека добирались? – подметил он, беззастенчиво разглядывая ее скромный наряд.
– Издалека. Мне работа нужна… Вдруг городской староста чего присоветует, – Эвелиса замялась, – Только найти бы его еще…
– Считай, что уже нашла.
– Так вы староста? – спохватившись, девушка отвесила низкий поклон.
Мужчина рассмеялся.
– Не сказать чтобы так. Но я его близкое доверенное лицо. Поручения всякие исполняю, за порядком слежу. Могу и встречу устроить. Нелегко это правда… – он сокрушенно цокнул языком, мимолетно задержав взгляд на тугом поясе девушки, – Человек он занятой, его время дорого стоит. Впрочем зря я с тобой разговор завел. Откуда у девицы могут быть деньги.
Сунув руки в карманы, он повернулся полубоком, словно раздумывая, сразу ли уйти, или еще постоять.
– У меня есть чем заплатить, – задвигая поглубже сомнения, девушка сжала пальцами ткань, за которой прощупывались монеты. – Так вы поможете?
В этот раз мужчина ответил не сразу. Устремив взгляд на противоположную сторону улицы, и по-прежнему держа руки в карманах, он казалось размышлял над ее словами.
В наступившей тишине, Эвелиса отчетливо ощущала биение собственного сердца. Вдруг это ее единственный шанс отыскать работу. Вон, другие даже слушать про старосту не стали, значит и впрямь он очень занятой человек.
– Может и помогу… – после долгой паузы протянул мужчина, – Сколько у тебя монет?
– Больше, чем пальцев на руках, – оборвав нитку, девушка высыпала в ладони свое нехитрое богатство.
– Мда… Негусто…
– Разве этого мало? – ей казалось, что она держит в руках целое состояние, но пренебрежительный тон незнакомца говорил об обратном.
– Мало не мало… Эх, да что я не человек что ли! – он хлопнул себя по бокам, – Если не хватит, из своих добавлю.
Он развернул платок, и девушка аккуратно ссыпала туда все монеты. В последний момент все же шевельнулось внутри что-то неприятное.
– А вы… вы не обманете?
Мужчина искренне оскорбился.
– Не веришь мне? Тогда забирай свои гроши, и сама ищи старосту. Только если найдешь, думаешь легко к нему пробьешься? Знаешь, сколько вас таких к нему с просьбами ходит. Дневать и ночевать у порога придется! Вот так делаешь добро людям, а они еще и нос воротят!
От его резких слов Эвелиса окончательно растерялась. А еще стало совестно от собственной неблагодарности. Никто другой даже слушать ее не стал. Он же не только выслушал, но и помочь обещается…
– Я вам верю…
– То-то же! – мужчина аккуратно завернул монеты в платок, и сунул их в карман, – Ты пока здесь подожди, только от фонтана слишком не отдаляйся, иначе где я тебя искать потом буду? Мэ-э… то есть я хотел сказать староста, сейчас делами занят, но ближе к вечеру обязательно с тобой встретится. Так что будь тут.
Он похлопал ее по плечу, и довольно быстро исчез.
Эвелиса опустилась на край фонтана, и зачерпнув ладонью воду, сделала пару глотков. Затем смочила край рукава, и тщательно протерла лицо. Нельзя перед городским старостой выглядеть запустехой.
Второй раз коснувшись рукавом воды, девушка неожиданно поймала недоуменный взгляд одного из прохожих, и неожиданно смутилась. Ее охватило чувство, что она делает что-то неправильно, не принятое здесь. Но зачем тогда вода посредь площади? Не для красоты же.
Однако привлекать к себе внимание не хотелось, поэтому она смиренно сложила руки на коленях, и принялась ждать.
Если в глубине души и возникало смутное беспокойство, то оно задвигалось как можно глубже. Стал бы тот человек брать деньги, если бы не был уверен, что сумеет привести старосту? Да и в родном селе разве не отдавали сперва монеты едущим на ярмарку, чтобы только через несколько дней получить оплаченное? Так что все правильно.
Солнце давно перекатилось через половину неба, и теперь насмешливо выглядывало из-за высокого дома, собираясь окончательно нырнуть за горизонт.
Эвелиса обхватила себя руками, и встала. Сидеть на камне стало слишком холодно. А еще отчаянно мучал голод, который больше не могла приглушить вода из фонтана. И место для ночлега бы подыскать, да уходить боязно. Вдруг староста появится, стоит ей отлучиться?
В поясе неожиданно нащупалась пара монет, видимо забились глубоко, вот и не высыпались с остальными. Мимо как раз проходила хмурая женщина, с полной корзиной яблок.
– Простите! – бросилась к ней девушка, – Можно купить у вас яблоко? Пожалуйста… – она протянула одну из монет, готовая и к отказу, и к грубости.
Горожанка запнулась, собираясь обойти странную девицу стороной, но блеск серебра привлек ее внимание.
– Яблоко, говоришь? – отправив монету в поясной кошель, она поставила корзину на землю, – Ну выбирай.
Эвелиса наклонилась, и взяла первое попавшееся под руку. Перебирать она не осмелилась.
– Тебе для баловства что ли?
– От голода.
Проворчав что-то себе под нос, женщина откопала три крупных яблока, и сунула их Эвелисе в руки. Затем подумала, и достав половину лепешки, завернутую в тряпицу, положила сверху. После чего подняла корзину, и не сказав больше ни слова, направилась дальше.
***
Изрядно замерзшая, но до последнего момента не теряющая надежды, Эвелиса всю ночь ходила вокруг фонтана. Когда же показались первые лучи солнца, девушка отчетливо осознала, что ни старосты, ни денег она больше не увидит. И винить некого, кроме себя. Сама доверилась, сама монеты отдала. Никто силой из рук их не вынимал.
Впору огорчиться бы до слез из-за чужого обмана, однако бессонная ночь притупила все чувства. Да и к чему горевать о том, чего не изменишь? Как-то дальше жить надо. Значит впредь будет умнее, – как любила приговаривать матушка.
Опустившись на край фонтана, Эвелиса достала второе яблоко и надкусила. Такое же кислое, как и первое, а все же лучше, чем никакого. Доев яблоко, и умывшись, девушка почувствовала себя бодрее. Можно сколько угодно сидеть и жалеть себя, да только делу это не поможет.
***
Она и сама не знала куда идет, но оставаться на месте не было уже никаких сил. Огромные дома давно примелькались и не вызывали прежнего удивления, поэтому девушка принялась разглядывать людей. К слову, люди городские не шибко отличались от деревенских. Разве что одеты понаряднее.
На какого мужика не посмотришь – все в сапогах, а у женщин вместо платков чепцы беленькие. В деревне так только к праздникам и наряжались. Ее внимание привлек мужчина, стоявший над рассыпанным инструментом. Несмотря на сокрушенный вид, он почему-то не пытался поднять ничего, только время от времени вздыхал. Прохожие даже не смотрели в его сторону, видимо не находя в этом ничего необычного.
Эвелиса помедлила. Вроде бы надо пройти мимо, раз здесь так принято, да больно уж огорченным выглядел этот незнакомый ей человек. Она остановилась, раздумывая, как бы осмелиться к нему подойти, но тут мужчина заметил ее взгляд, и словно оправдываясь произнес:
– Нога, будь она неладна, совсем не гнется. Сколько не пытался, не могу наклониться. Вот уж старость, не в радость.
– Давайте я соберу, – предлагая помощь, девушка была готова, что ее обругают, как тот слепец на площади.
Но мужчина, казалось, даже обрадовался.
– Очень благодарен буду! Так-то я сынишку в таких случаях дожидаюсь, сам поднять не могу, а отойти – так растащат.
Опустившись на корточки, Эвелиса принялась собирать инструмент в сумку, которую протянул ей мужчина.
– Мое дело маленькое. Хожу потихоньку, одно чиню, другое латаю. А тут засомневался, весь ли инструмент взял. Нет бы где расположиться на удобном месте, так на ходу в сумку полез. А инструмент возьми, да выпади. Хорошо еще, что до дома недалеко осталось. Хотя конечно, неприятность.
Он говорил торопливо, словно желал скрыть неловкость, что приходится прибегать к помощи постороннего человека. Инструмента было не слишком много, молоток, да всякое крепежно-затяжное по мелочи. Такое в каждом сарае, если подумать, валяется. Важным было другое. Раз этот человек сам заговорил с ней, может и про городского старосту разузнать удастся?
– Городской староста? – наморщил лоб мужчина, принимая сумку из рук, – Не слышал про такого. Хотя не первый десяток здесь живу.
– Самый главный человек, который за порядком следит, да решения важные принимает, – попыталась объяснить Эвелиса кто ей нужен.
– Да… загадка. Самый главный человек – это король, не только над нашим городом, но и над всем королевством. Так его в столице искать следует. За порядком следит стража, их тут целые отряды ходят. А решения важные принимают всякие сановники из ратуши, тот же мэр.
– Мэр? – уцепилась девушка за смутно знакомое слово, – И где же его искать?
– Так я сказал же, в ратуше. Только к нему так легко не попадешь…
– Просто скажите, в какую сторону идти, – перебила его Эвелиса.
Хоть и невежливо, да вдруг и он за помощь монеты потребует, а у нее всего одна осталась, да и ту приберечь бы.
– Ну это несложно. Как пойдешь по этой улочке, так упрешься в другую – пошире. Поворачиваешь влево, и шагай, пока площадь большая не покажется. Увидишь трехэтажное здание с часами, это и будет ратуша.
– Спасибо! – выдохнула девушка.
Теперь, зная куда идти и кого искать, она снова ощутила прилив надежды. И как можно было запамятовать, что староста городской – мэром называется. Слышала же как-то от батюшки.
Мужчина перехватил поудобнее сумку с инструментом, и посмотрел вслед девице. Чудная. Вроде и говорила свободно, а сама ни разу даже головы не подняла, все в землю смотрела. И к чему ей мэр? Ну и ладно, не его ума дело. С инструментом помогла и на том спасибо. Не часто на его пути попадаются такие… отзывчивые.
ГЛАВА 9. Поиск службы
Здание ратуши трудно было перепутать с чем-то другим. Высокое, сложенное из белого камня, оно росло ввысь, и венчалось изогнутой крышей, под которой отсчитывали минуты огромные часы. Окна переливались на солнце цветными стеклами, из-за чего ратуша издали казалась украшенной самоцветными камнями.
Оробев, девушка долго стояла напротив, не решаясь подойти ближе. Было сложно поверить, что человеку оказалось под силу возвести такое сооружение. Наверное эти стены способны выстоять, даже если земля придет в движение, а с неба начнут падать камни. Не для того ли строилось? Выдумки это конечно, да только несколько дней назад, ей бы и цветные стекла выдумкой бы показались.
Но стой не стой, а городской староста – мэр, сам к ней не выйдет. Эвелиса пригладила ладонью волосы, отряхнула с платья заметный сор, и нетвердым шагом направилась к высоченным дверям, по которым причудливым узором шла резьба.
Шаг, еще один. А ежели прогонит? Нет, заранее думать об этом не следует. Главное, чтобы не вызнал откуда она, и обратно не отправил. Девушка остановилась.
И правда, деревенский староста без колебаний вернул бы беглую невесту жениху, а вдруг везде так заведено? Да только откуда мэр обо всем узнает, если она сама не скажет?
Мысленно уговаривая себя, и стараясь не думать о плохом, Эвелиса приблизилась к заветной двери. И лишь сейчас заметила у входа парней в синей одёже, да в металлических нагрудниках.
– Стоять! Зачем пожаловала? – поинтересовался один из них, преграждая путь.
– Мне нужно увидеть городского старосту… мэра, – торопливо поправила она себя, глядя под ноги.
– Мэра значит. А по какому вопросу? – вмешался второй.
– По важному… – остатки смелости начали куда-то улетучиваться. Главное голову слишком не поднимать, а то и эти ребята брезгливо поморщатся, да прогонят ее прочь. А то и вовсе на смех поднимут. И не знамо, что хуже.
– Слышь, Ивон, по важному вопросу, говорит, – обратился стражник к своему приятелю, – Не слышал ли, может мэр и правда сегодня девицу какую ожидает?
Его слова заставили девушку насторожиться. Неужели не обманул вчерашний прохожий? И впрямь с мэром договорился. Не рано ли она ушла от фонтана, может стоило еще день подождать?
– Дай-ка подумать, – Ивон наморщил лоб, – Может и ожидает… Так зачем, ты говоришь, пришла?
– Один человек вчера пообещал встречу с мэром. У меня здесь никого нет, работу я ищу, – сбивчиво произнесла Эвелиса, ощущая как горят щеки. – Мэр же главный над городом, авось присоветует чего.
– Ну с работой и мы присоветовать можем, – один из стражников подмигнул второму. – Что думаешь, Герд?
– От чего бы и нет. Вон какая девица, высокая, стройная. Только отчего-то в землю все время глядит. Никак монетку найти хочет?
Грянул хохот.
Красная от унижения, Эвелиса развернулась, намереваясь уйти, и больше никогда здесь не показываться, но Ивон перехватил ее за руку.
– Да ладно. Мы же просто шутим. Чего такая обидчивая? У мэра ты не заработаешь, он семейный человек, да и взглядов самых строгих. Лучше приходи вечером к нам в казармы, мы не обидим.
Теперь горели не только щеки, но даже шея. Прежде никто не проявлял к ней подобного интереса, да еще и в такой унизительной форме. Лучше бы уж с отвращением смотрели! Девушка пыталась высвободиться, но стражник держал крепко.
– Какая ретивая. Так придешь? И хватит отворачиваться все время, дай хоть на личико твое прекрасное взглянуть. – он ухватил ее за подбородок и потянул вверх.
Понимая, что лицо скрыть не удастся, Эвелиса крепко зажмурилась. От таких ее изъян может и не спасти, а вот ежели слухи пойдут, то ее же враз отыщут.
– Это что еще здесь такое происходит? – раздался грозный оклик, стражники дружно вытянулись, и получив неожиданную свободу, девушка упала на землю.
– Герд, Ивон, порядок забыли? Так я вам живо напомню, вы у меня конюшни охранять будете, с черного входа!
Оба парня потупились, впрочем без особого раскаяния. Еще раз просверлив каждого из них тяжелым взглядом, глава стражи повернулся к Эвелисе.
– Теперь с тобой разберемся. Кто такая будешь?
Но вместо ответа девушка всхлипнула, и уткнулась в рукав. Если простые стражники так отнеслись к ней, то от их главы и вовсе не приходилось ждать ничего хорошего.
– Ну так она… ээм. Работу искала. У мэра, – подал голос Ивон.
– Не местная, – поддержал друга Герд.
– Сам вижу, что не местная, – мужчина протянул ей руку, – Вставай, нечего в пыли рассиживаться.
Его чистая рука с аккуратными ногтями разительно отличалась от ее грязных ладоней, с мелкими ссадинами. Поэтому Эвелиса предпочла подняться сама, не прибегая к помощи.
– Как звать-то тебя? И откуда путь держишь?
– Эв…Эвелиса. – на второй вопрос она предусмотрительно отвечать не стала.
– С виду девушка ты вроде хорошая, Эвелиса. Но сомневаюсь, что в ратуше для тебя работа найдется, поискала бы в другом месте. Или думаешь, что мэр вот так сидит, и тебя дожидается?
– Может и дожидается…
Молодые стражники негромко хохотнули, но быстро прикусили языки. А то и правда отправят охранять конюшню, Ольвер хоть и хороший командир, но неподчинения не терпит. Сам глава стражи поднял брови, и на его лице появилось странное выражение.
– Вот как. – произнес он, словно про себя, – И кем же ты записана?
Эвелиса замялась. Допрос ей не нравился, но и не уйдешь вот так просто.
– Я не умею писать… Но вчера ко мне подошел один человек… – путаясь и запинаясь, она пересказала детали вчерашней встречи, умолчав правда о подозрениях в обмане.
– Кем он представился? Имя то у него есть?
На этот вопрос ответить было нечего.
– Все ясно. – вздохнул мужчина, и в этом его вздохе было столько несказанного, что Эвелиса вновь залилась краской.
Глупо было отдавать все монеты незнакомцу, еще глупее искать городского старосту в надежде на добрый совет. А может и побег из дома был напрасным? И все, что с ней сейчас происходит, это наказание за то, что пошла против воли родительской? Надо было чашу своей судьбы до конца пить… Но в душе медленно поднимался протест. Люди везде живут, почему она всю жизнь должна быть хуже?
– Родные хоть есть, муж, родители? – после длительной паузы спросил Ольвер.
Девушка отрицательно покачала головой.
Мужчина вздохнул еще тяжелее. Свалилась же на его голову. Будто мало в городе своих бродяжек, так они еще и с деревень окрестных стекаться будут? Хотя не похожа-то она, на бродяжку. Платье хоть и пыльное, а добротное, да и с виду вроде опрятная. Взгляда не поднимает, голос тихий, поперек ничего не говорит, у старух строгих что ли воспитывалась? Вот бы жене его такой кроткости поучиться. Но это он что-то отвлекся, а надо было что-то решать.
– Какую работу хоть ищешь?
– Любую! Могу мыть, стирать, готовить, ходить за скотом…
– Ясно, – перебил ее Ольвер, – Руки пачкать не боишься, уже неплохо.
– Так может взять ее прачкой, в к… – начал Герд.
– Цыц. Еще слово и… – не закончив мысль, глава стражи обвел своих подчиненных выразительным взглядом, и шутить парням окончательно расхотелось. – Ты вот что, – голос обращенный к Эвелисе звучал куда мягче, – Кажется я знаю, куда тебе податься. Постой тут минуту, другую. И лоботрясов этих не бойся, они тебе и слова больше не скажут.
Стражники может и нашли бы что сказать, да сторожить черный вход конюшни как-то не хотелось. Поэтому когда Ольвер скрылся за высокими дверями, они стояли так же вытянувшись, как и при нем.
Эвелиса старалась не думать, что вчера ее точно так же просили немного подождать у фонтана, а в итоге она не только потеряла деньги, но и время. С другой стороны, теперь ей уже точно было нечего терять, кроме узелка с гребнем, да собственной чести. На всякий случай, она сделала несколько шагов назад, увеличивая расстояние до стражников. Те переглянулись, но нашли в себе силы промолчать.
К счастью, Ольвер вернулся довольно быстро, держа в руках сложенный в несколько раз листок.
– Вот, – протянул он записку Эвелисе, – Передай владельцу городского рынка. У него долг есть передо мной небольшой, так что какое-никакое место для тебя подберет. Человек он тяжелый, иногда даже грубый, но ты вроде смирная, так что стерпишь. Зато бродяжить не придется, и на кусок хлеба всегда заработаешь.
Девушка листок брать не торопилась. Знать бы, по доброте душевной ей помогают, или снова ловушка какая-то. Придет она на рынок, а там ее на смех поднимут, или еще чего хуже.
– Грубость стерплю, но что другое…
Ольвер усмехнулся.
– Об это можешь не беспокоиться. Человек он с деньгами, так что довольно брезг… переборчивый. Другого рода девиц предпочитает, почище да по ярче. Вот обругать может, в деньгах ущемить, так к нему и не от хорошей жизни идут. И еще совет. По центральным улицам слишком не гуляй, тут другие люди живут, ты им не ровня. И с проходимцами всякими тоже болтай поменьше, но эту науку и без совета уже усвоила.
Эвелиса кивнула. Тонкий листок оказался исчерчен причудливыми знаками, похожими на те, что она в отцовской счетной книге как-то видела. Хорошо, наверное, грамоту знать, жаль только девицам не положено. А так бы прочитала, и узнала бы наверняка, что тут написано. Вместо этого приходилось опять полагаться на чужое слово.
Мужчина подробно объяснил, как отыскать рынок, сказал еще несколько напутственных слов, и достал из кармана горсть монет.
– И вот еще. Мы же вчера как раз того прохожего поймали, который тебя с мэром обещал свести. Часть денег он конечно потерял, но что осталось, можешь смело забрать.
Эвелиса отступила, сжимая в руках записку. Неужели этот человек ее совсем за дурочку принимает?
– Не возьму. Это вы свои из жалости предлагаете, но мне подаяние не нужно, сама заработаю.
Ольвер поднял бровь.
– А ты не так проста, как кажешься. Но деньги все равно возьми, без них худо придется.
Он попытался вложить монеты ей в руки, но девушка спрятала ладони, и сделала еще один шаг назад. Одно дело от сестры принять, в долг, та хоть своя кровь позже сочтутся. А от постороннего человека, в качестве подаяния… Нет.
– Вы и так уже помогли, – она указала на свернутую записку, – Дале я сама справлюсь. Спасибо!
Торопливо поклонившись, Эвелиса заспешила прочь от ратуши, опасаясь, что этот человек все-таки заставит ее взять деньги. Что так же унизительно, как и навязчивое внимание стражников.
И только когда большая площадь скрылась за одним из поворотов, девушка прижалась спиной к каменной стене, и внимательно рассмотрела записку в руках. Некоторые знаки выглядели смутно знакомыми, значит не просто каракули ей вручили. Подумав, она тщательно свернула листок, и спрятала в пояс.
Вроде глава стражи и с добром к ней отнесся, но люди тут все-таки разные. Мало ли что в этом послании окажется. Сперва своими силами попробует, а это пусть останется на самый крайний случай.
