Текст книги "Лунная охотница и Теневой король (СИ)"

Автор книги: Валиса Рома

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Глава 21

Мягкий свет упал на лицо, пробежавшись по телу и заставив тьму отступить. Я даже не пыталась открыть глаза, утопая в тёплой волчьей шерсти. От неё приторно пахло зимой, деревьями и сладкими ягодами. Так и хотелось зарыться лицом в мех и дышать им, дышать, дышать…

И не надо мне больше ничего. Только эту тишину, успокаивающими волнами ласкающую сознание. Казалось, у неё есть собственный звук, такой притягательный и манящий, что не поддаться ему было невозможно. И только после я поняла, что у этой тишины приятный голос, а ещё прохладные освежающие пальцы. К ним хотелось приникнуть, ими хотелось наслаждаться, их просто хотелось…

Глаза щипали от высохших слёз. И на миг – всего на миг! – я не захотела открывать веки. Пускай мир и дальше как – то живёт без меня, я согласна и на такой исход. Я могу прожить без этого, могу пойти по своему пути и дальше, а не путаться в старых сетях. Но этому не суждено случиться.

Тёплый мех пропал, но тепло ещё осталось на пальцах, на груди, на лице. Это призрачное тепло дышало в мою сторону, согревая холодное сердце и такую же кровь, насыщающую это бедное тело. Видимо, Ис ещё сделали одолжение, отправив её разум в мир душ, а меня решили подержать как можно дольше. Вот только зачем? Вряд ли я сильнее этой полукровки. Нет, я слабее. Намного, намного слабее, раз дала волю слезам перед одним из правителей Малоречья.

Прохладные освежающие пальцы вновь коснулись головы, перебирая успевшие высохнуть волосы. Сейчас, в приятном золотистом свете, они были совершено не чёрными, а моя кожа не такой уж и белоснежной, как у Ааров. Наверное, не будь у меня длинных ушей, да клыков, так и от человека вряд ли бы отличилась. Урод, по сравнению с ниитами. Отпрыск могущественного Аваха и непонятного кого.

Я осторожно приоткрыла глаза, скользнув безразличным взглядом по высокому потолку шатра из рыжих тканей. Краем глаза успела заметить, как вышел громадный волк, отдёрнув за собой плотную ткань. И только после замерла на глазах цвета двух тёмных васильков, что с потаённым интересом смотрели на меня, разглядывая лицо и проводя пальцами по волосам.

Темнейший.

И вовсе не страшный.

Сейчас больше всего он напоминал не могущественного властителя, а мальчишку, которому дали новую игрушку. И что бы не сломать в первый же день, он осторожно оглядывал её, придумывая, в какие игры с ней можно сыграть. Будет ли она так же хороша, как предыдущая? Сломается ли сразу или продержится до самого конца?

– Вы странный… – сорвались с моих губ тихие, приглушённые слова.

– Я ли? – так же негромко поинтересовался Темнейший, наклонившись настолько низко, что его длинные чернильные волосы лизнули моё лицо. – Я ещё не настолько безумен, что бы переплывать озеро Теней.

– Почему же? – глухо отозвалась я.

– Мало кто решится искупаться в месте, где лежат останки тех, кто участвовал в войне…

Внутри меня всё похолодело, и я рывком поднялась на локти, с ужасом вглядевшись в глаза Темнейшего. Он даже не отшатнулся, спокойно выдержав мой взгляд и явно не собираясь лгать. Только сейчас я заметила, что нахожусь в непозволительной близости рядом с Темнейшим, ощущая его спокойное дыхание на своём лице. Мало того – до этого времени я лежала на его коленях, среди многочисленных мягких подушек, в теневом плаще на голо тело.

Я хотела вскочить с места, отшатнуться, но всё тело налилось тяжестью. Единственное, что удавалось – держаться на локтях, встревоженным и в то же время усталым взглядом смотря на Темнейшего. В принципе, кроме нас в шатре больше никого и не было, так что и прятаться смысла не имело.

– Зачем вы это сделали? – тихо прошептала я. – Вы же не обязаны…

– А что бы произошло, если бы я это не сделал? – сощурив глаза, поинтересовался он. – Хотела бы ты это знать?

Я сглотнула, ощутив, как в горле поднимается удушающий комок.

Когда я плыла на середину озера, то уже предчувствовала, что просто так всё это вряд ли закончится. Инеж воспользовалась бы моим состоянием и дальше, и вряд ли бы ей хоть слово кто – то против вставил. Возможно, Темнейший меня и вправду спас, но зачем? Зачем он это сделал?

– И всё же, – вновь подняв на него глаза, не сдавалась я. – Я не поверю, если вы скажите, что прониклись ко мне сочувствием.

На губах Темнейшего скользнула усмешка, и он помог мне выпрямиться. Но не успела я упасть на мягкие подушки, как легко подхватив меня за талию, он усадил на своё колено. Прохладная ладонь скользнула по спине, остановившись ровно посередине лопаток, когда вторая замерла напротив, почти и не касаясь груди. Я затихла, ощущая, как ускоряется сердце, как вдруг накаляется шрам, и резкая боль вспышкой проносится по телу. Я вздрогнула, ощутив на краткий миг липкую тьму, скользнувшую в моё сознание. Дыхнуло сыростью, холодом и страхом. Мне в спину дышала сама смерть.

– Ты мертва, – убрав руки и взглянув на меня до неожиданности серьёзным, даже отчасти холодным взглядом, произнёс Темнейший. От его голоса мурашки пробежались по коже. – Твоё сознание не принадлежит этому телу. Ты чужая.

Я не смела отвести взгляда от полных непонимания, отчасти тревоги и холода глаз. Кажется, Темнейший растерялся, отчего его глаза вновь поблёкли, и тьма вырвалась из глазниц. По бледному лицу заструились чёрные линии теней, но не успела я толком испугаться, как всё пропало.

– Авах знает, верно? – заглянув прямо в глаза, сухо произнёс Темнейший, на что я кивнула. – И он не постарался известить об этом меня… кто ещё знает?

– Четверо… уже пятеро, – осторожно прошептала я, заставив его задумчиво поджать губы.

На этот раз Темнейший смотрел на меня как на диковинную вещь, словно пытаясь поверить собственным глазам. Кажется, он не ожидал встретить здесь такую находку, как я. Его движения стали нерешительными, чуть заторможенными, словно он опасался взять и спугнуть меня. Как – то поздно опомнился.

– Теперь вопросов стало ещё больше… – задумчиво прошептал Темнейший, наклонив голову и, помедлив, всё же произнеся: – Тогда спрошу ещё раз – я пугаю тебя?

– Честно? Я не знаю, что от вас ждать, – тихо прошептала я, подняв дрожащую руку и осторожно коснувшись груди Темнейшего. Словно пыталась отпрянуть от него, но не могла. Сил не было. Он это понял, не касаясь когтями опустив меня на мягкие подушки, замерев лишь на краткий миг, прежде чем вновь отпрянуть. – Если вы скажете вас бояться – я буду вас бояться. Если скажете больше не смотреть в глаза – я сделаю это. Но только не стоит из – за этого меняться. Пускай всё будет так же: вы правитель, а я всего лишь ниит, чья кровь разбавлена кем – то.

– «Всего лишь»? – беззлобно усмехнулся Темнейший. – Ты не ниит. Ты душа, избранная Луной. Ты что – то выше.

От его слов мне стало неловко, и я поспешила отвести взгляд.

– Это бред… – негромко прошептала я, обняв себя за плечи. – Оттуда, откуда я – это считают за вымысел. Так почему я должна в это верить?

Темнейший поддался ко мне, и его матовый чёрный коготь скользнул по моему подбородку. Я подняла на него глаза, боясь пошевелиться, боясь даже вздрогнуть, дабы не пустить свою же кровь. Но он держал не больно, словно давая мне возможность вырваться. Но я отчего то не вырывалась.

– Потому что ты теперь в мире, где даже луна имеет собственное сознание, – прошептал Темнейший, и от его торжественного голоса мурашки пробежались по спине. – Придётся с этим свыкнуться… но на моё удивление, я бы мог об этом не узнать до конца времён. Авах наверняка бы потрудился это сделать.

– А вы бы сказали кому – то, если бы в тело вашего слуги вселилась совсем другая сущность?

На губах Темнейшего мелькнула усмешка, и он отстранился, словно нарочно проведя своими прохладными пальцами по моему подбородку.

– Нет. По крайне мере, не сразу… пришлось бы долго выяснять, что это означает. Надеюсь, Авах уже во всём разобрался, и мне не составит труда это узнать.

Он поднялся с места, и опомнившись, я стиснула пальцами теневой плащ. Вот только как его снять? Он ведь совершенно не имеет пуговиц, да и обволакивает всё тело чёрным приятным туманом. Даже и не скажешь, что это вообще одежда.

– Можешь оставить себе, – заметив мои попытки, произнёс Темнейший. – Мне не составит труда сделать новый.

Он повёл рукой, и за его спиной тут же заструились тени, обволакивая статную фигуру тёмным клубящимся туманом.

– Но это ведь… – чуть ли не с отчаяньем прошептала я.

– Сивер принесёт одежду. Вряд ли Аары будут рады, увидь тебя в этом, – со странной усмешкой произнёс он, подходя к пологу шатра. – Пока останешься здесь, так что располагайся. Еда на столе, а Сивер составит компанию. Только не преврати моего волка в ручного пса.

На моих губах скользнула слабая улыбка, и заметив это Темнейший кивнул, прежде чем покинуть шатёр. Вмиг стало как – то пустынно и неуютно. Я поёжилась, подняв руку и заворожённо смотря, как тени струятся вниз, подобно рукаву. Что за странная одежда! На плечах и груди она была чёрной, светлея у колен и белым дымком проскальзывая между стопами.

Спустя несколько минут шатёр потревожил Сивер, принесся с собой мою одежду, которую до этого кто – то из ниитов хорошенько спрятал. Отвернувшись от меня и сев у входа, волк вглядывался в темноту, на что я вновь прониклась благодарностью к этому зверю. По крайне мере, он не видел мои попытки снять теневой плащ, что только после моих проклятий и уговоров всё же соскользнул с плеч. Поспешив надеть пропахшую лесом одежду, я вновь взяла в руки плащ, что на моих глазах вдруг превратился в тонкий теневой ремешок. Какая, однако, полезная вещь, даже незаменимая, если Инеж вновь надумает меня раздеть.

– Нииты слишком кровожадны и злопамятны, – упав на подушки и вытянув лапы, куда положил свою тяжёлую голову, проворчал Сивер.

– Я знаю, – со вздохом кивнула я, сев рядом и проведя пальцами по тёплой шерсти. Подумав, я осторожно спросила: – Можно?

Волк с прищуром взглянул на меня, раздумывая над предложением, прежде чем всё же согласно вздохнуть. Я тут же опустила голову на его горячий бок, ощущая трепет сердца и безопасность. Вряд ли кто – то надумает потревожить меня, особенно когда рядом существо больше тебя, да ещё и с железными клыками.

– Почему ты такой горячий? – негромко поинтересовалась я, поджав под себя ноги.

– Потому что я родом из земель за Малоречьем, – тихо вздохнул Сивер, вновь положив свою голову на лапы. – Я был самым обычным волком, и умер бы таким же. Таких, как я, называют новорожденными. Теми, кто в старой жизни были самыми обычными существами, а после переродились в жителей Малоречья.

– И как же…

– Всё та же история с овцой, – грустно усмехнулся волк. – Я умирал. Меня подобрал хозяин и подарил новую жизнь. В буквальном смысле. Теперь я тот, кого ты видишь.

Мы замолчали, и я вновь почувствовала, как начала утопать в подступающем сне. Зарывшись лицом в тёплый мех, я закрыла глаза, дыша через раз и наконец – то ощущая себя в безопасности. Волк тоже притих, видимо, задремав, и потому не очнулся, когда я вышла из шатра.

И побрела в сторону леса.

Глава 22

Странная мелодия, похожая на перезвон колокольчиков, вела куда – то вперёд. Я ощущала тихий шелест веток над головой, жёсткую траву под голыми стопами, и прохладный ветер, облизывающий лицо. Тусклый лунный свет пробивался через сплётшую шатёр крону, падая неровными бликами на землю. Словно художник разлил краску.

В голове стоял плотный густой туман. Он залил глаза, оседая комом внутри и заставляя кровь холодеть внутри жилах. Я не понимала ничего, идя за призрачной мелодией куда – то вперёд. Трава тихо шуршала под ногами, задевая щиколотки, порой пряча хрупкие веточки. Они хрустели, слишком громко и сухо, и в иной раз я бы поморщилась от столь резкого звука, но не сейчас. Всё притупились. Даже собственные чувства.

Сверху послышался треск, шелест крыльев и листвы. Миг, и рядом кто – то спрыгнул, тут же гордо поднявшись на ноги. Я даже не вздрогнула, упрямо идя куда – то вперёд, замерев лишь тогда, когда ледяные пальцы коснулись запястья.

– Куда спешишь? – послышался голос, больше похожий на шелест.

Мне показалось, что если я отвечу, то упущу прекрасную мелодию. Поэтому, даже не удосужившись повернуться, я вновь побрела вперёд. Пальцы соскользнули с кожи, прежде чем куда уверенней схватить за локоть. Кто – то с силой повернул меня, и перед глазами мелькнули два алых огонька. Я попыталась нахмуриться, но из этого ничего не вышло. Перед взглядом всё ещё маячил туман с неясными очертаниями.

– Неужели ты так околдована, что даже слово вставить не можешь? – произнёс с усмешкой голос, и ледяные пальцы сжались на плечах. – Ну же, пташка, проворкуй мне хоть что – то.

Я почти и не слушала до странности знакомый голос, смотря куда – то за плечо. Мелодия начинала ускользать от меня. Её надо было догнать.

Дёрнув плечами и смахнув чьи – то руки, я вновь шагнула вперёд. Музыка стала чуть отчётливее, ведя вперёд, петляя между деревьев и скрываясь в сумраке. Кто же её напевал? И почему так печально? Я попыталась определить инструмент, похожий то на скрипку, то на арфу, то и вовсе на флейту. Это было что – то смешенное, и оттого прекрасное. И оно звало меня. Манило к себе, распростерев невидимые руки и решив взять в объятия.

– Куда ты всё время идёшь? – раздался настороженный голос, и пальцы вновь схватили за ладонь. – Я же тут!

Он не слышал. Этот кто – то не слышал мелодии. Но, может, если подвести его чуточку поближе, то он её услышит?

– Она зовёт, – взглянув туда, где маячили рубины глаз, прошептала я. Голос оказался тихим, приглушённым. Я боялась спугнуть музыку. – Ты не слышишь? Идём же…

Я стиснула слабые пальцы на ледяной ладони, поведя за собой вперёд. Путник шёл неуверенно, напряжённо вглядываясь вдаль и словно пытаясь понять, куда же мы идём. Наверное, ему что – то взбрело в голову, так как спустя пару минут раздалась усмешка.

– А – а… ты хочешь уединиться. Подальше от чужих глаз. Умно…

Я промолчала, идя вслед за пленительной мелодией. С каждым моим шагом она звучала всё громче, всё отчётливей, пленительней. Я уже чуть ли не рвалась за ней, и мой спутник еле поспевал за мной. Ветки и листья хрустели под нашими ногами так громко, что можно было подумать, что за нами идёт погоня. Но медлить нельзя было. Иначе она утихала.

Деревья между тем становились какими – то странными. Листвы на них с каждым шагом было всё меньше и меньше, кора была сухой и чёрной, словно мёртвой, а трава сменялась холодной землёй. Но музыка не утихала, и на такие мелочи сейчас было плевать. Я лишь прибавляла шаг, и когда последнее дерево промелькнуло за плечом, кто – то дёрнул со всех сил за руку.

– Как ты… – прошептал над головой голос, в котором мелькнул настоящий страх. – Чёрт… живо, уходим! Нам нельзя тут быть!

Я не сдвинулась с места, даже когда меня вновь дёрнули на себя, я осталась. Музыка доносилась откуда – то рядом, но так приглушённо, словно её спрятали.

– Она где – то тут… – прошептала я, шагнув вперёд.

– Ис, это запретная территория! Если нас поймают, то… – Голос резко замолк на полуслове, прежде чем в разы тише произнести: – Нас сожрут, если мы не уйдём сейчас.

– Бред… – безразлично бросила я, вновь потянувшись вперёд. – Здесь безопасно… и хорошо.

Я начала медленно спускаться с холма, ощущая под ногами мёртвую землю с мелкими камешками. Спускалась я медленно, ни разу не поскользнувшись и ни запнувшись. При этом туман перед глазами начал немного рассеиваться, приникая к земле серым мерцающим одеялом. Когда же я ступила на чёрствую траву, больше похожую на жёсткую мочалку, то и вовсе очнулась.

Туман в голове и во всём теле пропал, что бы появиться у ног скользкими липкими щупальцами. Моргнув несколько раз, что бы точно снять наваждение, я вскинула голову. На небе высился бледный шар луны, но его света хватало, что бы озарить всю долину. Серебряный свет струился вниз, но падая на землю, тут же приобретал какой – то грязный оттенок.

«Где я?» – мелькнула первая трезвая мысль в голове, что кувалдой ударила по затылку. Пальцы похолодели, а тугой комок встал поперёк горла. Я каким – то образом вышла из шатра и побрела куда – то, словно меня вели. И вела мелодия. Пришлось вновь прислушаться, но кроме оглушающей тишины так и ничего не услышать. А тишина то была необычной. Словно её кто – то сохранял.

Шумно сглотнув, я неуверенно оглянулась. И вправду долина, через которую протекал заросший ручеёк. Вот только долина сама по себе была крайне необычной хотя бы потому, что здесь громоздились развалины домов. Столь брошенные и никому не нужные, что их сначала можно было принять за громадные валуны. Но нет, это были дома. Маленькие, из тёмного камня, от которых несло сыростью и мхом. Эти домики были разбросаны по всей долине, разломанные и оплетённые плющом. Они были пустыми, неприветливыми, и от них так и разило плесенью.

Я неуверенно шагнула в сторону, и ноги тут же увязли в жидкой земле. Её не было видно из – за тумана, но можно было догадаться, что разрушенное поселение построено на болоте. И это болото постепенно начало брать своё.

Позади послышался треск, и повернув голову, я краем глаза заметила на вершине склона фигуру. Не стоило особых усилий догадаться, что это был Анор. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, и нервно вглядывался в долину тусклым взглядом. Его губы были плотно сомкнуты, а крылья готовы были в любой момент распахнуться и рвануть наверх. Чего же он так забоялся?

Я попыталась вспомнить, где именно мы сейчас. Но на ум пришло лишь одно – второе поселение ниитов. Дом, который пал из – за какого – то случая. Реверс упоминал, что он очень близко находится к озеру Теней, и что этого места стоит остерегаться. Тут кто – то живёт.

Я уже развернулась, что бы поспешить подняться наверх, как до ушей вновь долетел призрачный звук мелодии. Ноги примёрзли к земле, а в голове вновь встал туман. Но не успела я и испугаться, как он сам пропал. А вот мелодия осталась, доносясь откуда – то издали. Она была столь печальной, что вмиг сломила мою уверенность покинуть это место.

– Я об этом буду жалеть… – прошептала я, стиснув до побледнения пальцы.

Шагнуть на склон просто не получалось, как бы я не хотела – музыка впивалась в затылок и не давала даже шага сделать в иную сторону. Идти приходилось вперёд. Ноги тут же увязли в разбухшей земле, неприятно чавкавшей каждый раз, стоило ступить. Анор на склоне, заметив, что я иду вперёд, собирался уже окликнуть меня, но музыка прозвучала вновь. Ниит остолбенел, смотря своими рубинами глаз куда – то вдаль. Прошла секунда, прежде чем он сдался и спустился в долину. Теперь уже мне пришлось поспевать за ним, настороженно вглядываясь в чёрные зёвы окон и дверей домиков.

Музыка вела в сторону громадного пня, бывшем когда – то дубом. Но либо его кто – то срезал, либо само древо упало и теперь покоилось где – то в земле. Как бы там ни было, но обойти этот пень заняло бы у меня четверть часа, а подняться на самый верх можно было лишь при помощи крыльев – такой громадный он был. Торчащие же из земли корни сплетались воедино, создавая наподобие старой арки, ведущей в большую щель. Именно оттуда и раздавалась мелодия. Туда же и заспешил Анор.

Я оглянулась, пытаясь спастись от проклятой музыки. Но она всё вела и вела вперёд, к тёмной щели. Из неё вырывался ледяной ветер, пахнущий сырым мхом, плесенью, стоячей водой и ещё чем – то примерзким. Пришлось даже задержать дыхание, прежде чем нырнуть в неровный проход. Мрак тут же обступил со всех сторон, а музыка начала стихать.

Рядом слышалось ровное дыхание Анора, чьи глаза тускло блестели во тьме. Я же, сколько бы не вглядывалась, не видела ничего. И это меня пугало больше всего сейчас.

Казалось, прошло больше века, прежде чем мелодия окончательно стихла. Только затихли последние ноты, как на неровных стенах, облепленных мхом, начали вспыхивать голубые мерцающие грибы. Они вросли в старое дерево, подобно ступенькам громоздясь друг на друге и освещая пространство. Вскоре всё внутри пня озарилось этим тусклым свечением. Я наконец – то смогла разобрать зал, столь заросший различной растительностью, что больше походил на запущенный сад. По стенам струился плющ, живым навесом растелившись высоко над головой. Где – то на полу, некогда вымощенным холодным гранитом, расцвела плесень вперемешку со склизким мхом. Между стыками вырастали целые кусты с тускло мерцающими розовым и белым светом цветами.

Но больше всего в этом зале меня поразил трон. Он был в самом конце, сплетённый из вздымающихся вверх корней, с засохшими цветами и гроздями винограда. И на этом троне восседал кто – то. Это было явно живое существо, но столь странное, что я поначалу не разобрала, где у него заканчивается голова и откуда растут руки.

Существо было старым. Нет, не в том смысле, что покрыто морщинами, но оно действительно было древним. Совсем как Темнейший. Всё белое, словно лунный свет, с закрывающими лицо волосами, спадающими до самой спины. В тонких руках, обтянутых кожей, оно держало затейливый инструмент, что до этого прижимало к тонкой полоске серых губ. Одеяния же казались столь старыми, что на них не сохранилось не единого оттенка. А сами они напоминали старые тряпки, висевшие на худом теле.

– А вот и гос – с–сти… – вдруг дыхнуло существо столь тусклым голосом, что он просто затерялся в зале. – Два ниита… нет. Два высших ниита… и оба сбежались на мою пес – с–снь.

Говорил незнакомец не спеша, даже как – то певуче. Если вслушаться, то можно было найти некий ритм в его словах.

– Как забавно… давно ниитов здес – с–сь не было… давно никто не радовал древнего Оусх – х–ха…

Названный Оусх склонил голову, разглядывая нас пытливым взглядом через волосы. Лицо его было странным – острым, с тонким носом и скрытыми тьмой глазами. Он прерывисто вдохнул, отчего перья носа тут же завибрировали, и с наслаждением выдохнул. Только после Оусх всё же произнёс:

– Глупые нииты… не знают, что Оус – с–сх ждёт их… не знают, нас – с–сколько я голоден…

От последних слов мурашки поползли по спине, и я отступила на шаг назад. Оусх не заставил себя ждать, вдруг плавно поднявшись с места. Он оказался куда выше, чем я ожидала – одного роста с Темнейшим. И что самое интересное – из его белых волос виднелись аккуратные серебристые рожки, что шли наверх и завивались внутрь. На концах тихо побрякивали старые колокольчики.

– Не с – с–стоит, дитя, – обращаясь ко мне, прошептал Оусх. – Ты уже не с – с–сбежиш – ш–шь… Оусх голодный. А когда он голодный, он часто негос – с–степриимный…

– Кто вы такой? – осипшим голосом прошептала я.

– Кто такой Оус – с–сх? – вновь наклонил голову он, и в его голосе мелькнула обида. – Оус – с–сх хозяин этого места… Оус – с–сх придумывает музыку, которая раньш – ш–ше здесь звучала… Оус – с–сх хочет слушателей.

– Но как у Оусха будут слушатели, если он всех ест? – отважилась на вопрос я, краем глаза поглядывая на остолбеневшего Анора.

Кажется, Оусх задумался, наклоняя голову и вглядываясь в меня. При этом колокольчики на его рогах то и дело что тихо позвякивали, но это был уже не тот мелодичный перезвон. Он был каким – то грубым, как звон цепей. И не внушал ничего хорошего.

– Дитя право, – всё же нехотя произнёс Оусх, задумчиво обводя взглядом зал. – Тогда у Ос – с–сха не будет слушателей… но, может, Оус – с–сх для начала им сыграет, а только потом с – с–съест?.. да, так будет правильней.

Оусх улыбнулся, явив довольно острые зубы, и вновь опустился на свой трон.

Неприятные мурашки прошлись по спине, когда воздух вдруг наполнился сыростью и отчаяньем. Отчаяньем тех, кто до этого был на моём месте.

– Я с – с–сыграю… – довольно произнёс Оусх. – Но пос – с–сле съем вас… так будет правильней.

– Тогда играйте что – то длинное и красивое, – чуть ли не взмолилась я.

– Я подумаю…

Существо преподнесло к губам странный инструмент, издали похожий на флейту, и заиграло. Мелодия вновь полилась по залу, и перед глазами встала пелена.