Текст книги "Супермаркет (СИ)"

Автор книги: Валерий Моисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

   Если бы на это адское приспособление наложили свои цепкие щупальца шримпы, это стало бы настоящей катастрофой. Этого нельзя было допустить ни в коем случае. По этой причине Вадик гнал своих людей без передышки, сведя количество привалов к минимуму. Даже еду принимали на ходу.

   В связи с этим Батек не преминул сострить:

   – Слышь, начальник, ну, положим, отлить я могу и на ходу в бутылку из-под воды. Но вот что делать, если мне вдруг приспичит по-крупному?

   – Будешь передвигаться гусиным шагом, – на полном серьезе посоветовал Вадик. – Только не позабудь при этом штаны снять.

   Его последние слова потонули в приглушенном хохоте остальных членов группы.

   А всего через пару минут всем им стало не до смеха.

   Внезапно со всех сторон, словно из-под земли, появились толпы троглодитов. Они были облачены в сильно облегченное подобие брони, которую обычно носили на себе шримпы. Это обстоятельство весьма красноречиво указывало на то, кому служили эти отщепенцы рода людского.

   – Шухер, пацаны! – вскричал Батек. – Засада!

   – Спина к спине! – скомандовал Вадик. – Огонь!

   Стремительно перестроившись, людям с большим трудом удалось выкосить первую волну наступающей на них нечисти. Но нападающих было так много, что на смену павшим тут же появлялись новые.

   Что неприятно поразило Вадика, так это то, что размеры шримповских приспешников вплотную приближались к его собственным внушительным габаритам. Кроме всего прочего, у него создалось впечатление, что те были совершенно лишены инстинкта самосохранения и лезли под пули, словно заговоренные.

   О том чтобы применить против них подствольные гранатометы не могло быть и речи. Расстояние до атакующих было ничтожно мало. С равным успехом можно было сорвать кольцо с гранаты, позабыв при этом вынуть ее из кармана. В обоих случаях, эффект по своей глупости был бы потрясающий. Причем, в самом буквальном смысле.

   Шримповские гвардейцы, как окрестил их про себя Вадик, были лишены стрелкового оружия. Вместо этого они были вооружены короткими дубинками. Формой своей и фактурой странное оружие, напоминало шипастые, кривые огурцы. По логике вещей это была некая разновидность шокеров. Во всяком случае, гвардейцы пытались ткнуть ими людей, всякий раз, когда приближались к ним достаточно близко.

   – Прикройте, перезаряжаю! – крикнул Вадик и, в очередной раз, выщелкнув использованный магазин, вставил на его место полный.

   Машинально он заметил, что это был его предпоследний рожок.

   – Командир, патроны кончаются! – встревожено вскричал Борис, перекрикивая грохот автоматных очередей. – Что будем делать?

   – Работаем ножами! – ответил Вадик.

   – А также зубами, когтями и прочими заостренными частями тела! – злобно расхохотался Батек, сверкнув сумасшедшими глазами. – Гаси уродов!

   Патроны закончились практически одновременно у всех членов группы. Какое-то время бойцы еще умудрялись отмахиваться ножами, после чего наступающие просто смяли их и опрокинули наземь.

   После того, как люди получили по нескольку разрядов странной сиреневой искрой, соскочившей с шипов дубинок шримповских гвардейцев, сознание тут же оставило их.

   Когда они пришли в себя, то обнаружили что находятся в каком-то тесном грязном помещении. Вдобавок ко всему, еще и очень тряском. Было такое ощущение, что всех их поместили в огромную, непрерывно работающую бетономешалку.

   – Мы едем в тарканьем тарантасе! – прокомментировал Батек, увидев, что Борис открыл глаза.

   – А куда? – машинально задал тот вопрос.

   – Да шут его знает! – откровенно ответил старый вор. – Тут ведь, как на этапе, окошек нет, все закрыто, куда везут неведомо. Короче, "Владимирский централ, ветер северный, куда ни кинешь взгляд – шримпов немерено"!

   – В город нас везут, на ферму! – проворчал Вадик, недовольно поведя носом.

   В отсеке, куда их поместили, вонь стояла просто-таки невообразимая. Впрочем, также как и грязь. Руки ноги у всех были надежно связаны какими-то синтетическими путами. При попытке ослабить узлы, шершавое, колючее волокно только еще сильнее впивалось в кожу, раздирая ее в кровь.

   – Ну, что за паскудство такое? – громко возмутился Батек, в очередной раз, сделав неудачную попытку освободиться.

   Неожиданно в овальном люке возникла огромная круглая физиономия шримповского гвардейца, видимо привлеченная возмущенным воплем Батька. Она представляла собой нечто среднее между звериной мордой и человеческим лицом. Некое жуткое и пугающее переходное звено. Оскалив огромные лошадиные зубы, троглодит выразительно провел ребром ладони по своему грязному горлу, после чего разразился радостным хохотом.

   – Слышь, земляк, чего ты регочешь, словно конь на случке? – сделав умильное лицо, сделал попытку заговорить с ним Батек. – Может быть, договоримся по-хорошему?

   То, что прозвучало в ответ, повергло всех людей в шок.

   – Мясо! – пренебрежительно изрек троглодит, ткнув указательным пальцем в оторопевшего Батька, после чего, гордо постучав себя в ржавый, бронированный нагрудник, заявил, – Нужный помощник!

   – Нужник, стало быть? – не унимался Батек.

   – Ох, не злил бы ты его! – подал из темноты голос Вадик. – Эта публика, когда начинает злиться, звереет и совершенно слетает с катушек! Насмотрелся я на них, когда гостил у шримпов в плену.

   – Нужник? – тем временем, задумчиво смаковал на языке новое для него слово гвардеец шримпов. – Нет, нужный помощник хозяев!

   Физиономия его внезапно приняла угрюмое, злобное выражение. После чего он угрожающе замахнулся на Батька своим огромным кулачищем, покрытым жесткими курчавыми волосами, неопределенного цвета.

   – Нужный помощник – не нужник! – еще раз повторил он.

   При этом маленькие, глубоко посаженные глазки его изучающе впились в лицо старого вора, пытаясь понять, не издевается ли тот над ним?

   – А кто у нас хозяева? – продолжил балансировать на самом лезвии Батек.

   Чувствовалось, что вся эта клоунада доставляет ему неизъяснимое удовольствие.

   – Заткнись! – мягко попросил его Борис.

   – Цыц, пацан! Не учи папу трахаться! – беззлобно прикрикнул на него Батек и поинтересовался у медленно свирепеющего гвардейца, – А хозяева они у нас кто?

   Неожиданный вопрос казалось, поставил того в тупик. Во всяком случае, троглодит какое-то время усиленно соображал, над словами Батька. Быть может, во всем был виноват его скудный словарный запас, хотя, скорее всего, он просто не понимал самой сути вопроса.

   – Хозяева хорошие! – с болью в голосе произнес он.

   – Это само собой, кто же спорит-то? – издевательски хохотнул Батек. – Вот только чего у тебя вид такой, словно ты причинным местом в мышеловку угодил?

   Если раньше ему удавалось сбивать с толку доверчивого примитива, балансируя между сочувственно-доброжелательной интонацией и каверзностью задаваемых вопросов, то теперь, в его истинных намерениях было трудно ошибиться. До троглодита наконец-то дошло, что этот тощий тип просто-напросто издевается над ним. Свирепо рыкнув он исчез для того чтобы через мгновение вернуться со своей дубинкой-разрядником.

   Лысая макушка Батька приняла в себя целый сноп фиолетовых искр. Видимо, не на шутку обиженный троглодит, решив отомстить своему обидчику, влепил ему заряд повышенной мощности. В затхлой, вонючей атмосфере грузового отсека явственно запахло паленой плотью.

   – Эй, ты что творишь? – искренне возмутился Борис. – Ты же ему мозги зажаришь, придурок!

   Приступ благородного негодования пылкого юноши был купирован самым жесточайшим образом, с той лишь разницей, что разряд пришелся в его оголенную шею. Что, впрочем, ничуть не сказалось на последствиях полученного им разряда загадочной, фиолетовой энергии.

   С довольным видом оглядев два безжизненных тела, троглодит пренебрежительно бросил:

   – Мясо!

   После этого он убрался восвояси, вместе со своей чудо-дубинкой.

   – Ну, что старый дурак, доболтался? – задал риторический вопрос в темноту Вадик.

   По причине того, что Батек, которому был адресован вопрос, валялся в жестокой отключке, никто ему не ответил. Тяжело вздохнув, Вадик принялся рассматривать оборванный выцветший плакат, прилепленный к стене отсека, неизвестно кем и неизвестно для чего.

   На нем были изображено с полдюжины яростно сцепившихся в клубок шримпов.

   Вадик все не никак не мог решить для себя, что это такое – батальная сцена или же групповой секс? После непродолжительного раздумья он решил что, скорее всего, последнее. В пользу этого говорил тот факт, что все участники потасовки, были лишены своей обычной защитной брони.

   Так, коротая время в судьбоносных, философских размышлениях, он не заметил, как уснул.

   – 52 -

   Вадик оказался прав, его с бойцами доставили прямиком на ферму шримпов. Там их заперли в каком-то большом, грязном стойле без окон и дверей, единственный выход из которого был надежно заблокирован массивной металлической дверью. Несколько прямоугольных светильников, расположенных под самым потолком, лили мутный, лиловый свет на пленников.

   Судя по тому, что с них сняли веревки, стягивающие руки и ноги, тюремщики были уверены в том, что пленникам не удастся сбежать. Тем не менее, Батек сразу же предпринял инспекцию помещения, в котором они оказались.

   – Сядь, не мельтеши! – попросил его Вадик. – Все равно, отсюда нет выхода.

   – Во всей галактике, менты не додумались еще сварганить такую камеру, которая удержала бы Батька! – несколько самоуверенно заявил старый вор. – Ты же здесь чалился, во время своей первой ходки?

   -Чего ты мелешь? – раздраженно проворчал Вадик. – Какая еще нафиг ходка?

   – Ну, когда тебя тараканы повязали в первый раз, ты же здесь срок мотал? – Батек недоуменно уставился на спецназовца. – Забыл что ли уже, как сам рассказывал, что тебе дали пожизненный срок трудиться быком-осеменителем?

   – Нет, не позабыл! – сердито проворчал Вадик. – Мы находимся на ферме шримпов, где они разводят людей. И, как им кажется, улучшают нашу породу. И отсюда, я имею в виду нашу камеру, можно выбраться только через дверь. Я в свое время проторчал пару недель точно в такой же комнатушке. И времени у меня, чтобы понять это было предостаточно. Так что можешь верить мне на слово, я знаю, что говорю.

   – Не может быть, чтобы здесь совсем не было вентиляции, или каких других труб и люков! – сварливо пробурчал Батек, упорно не желавший отказываться от своей замечательной идеи. – Наверное, ты просто плохо искал. Но если устроить настоящий шмон, и перевернуть все вверх дном, то точно что-нибудь, да отыщется.

   – Все верно. и трубы и люки имеются, но только в них хрен пролезешь, уж больно они узкие, – безразлично пожал плечами Вадик, которому надоело спорить с неугомонным Батьком..

   Внезапно дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возникли громоздкие силуэты шримповских троглодитов. Двое из них уверенно направились в сторону, сидящих вдоль стены, людей. Решительно схватив за руки одного из пленников, они рывком поставили его на ноги и потащили к выходу.

   – Эй, придурки, а ну-ка оставьте его в покое! – возмущенно взревел Вадик и бросился на троглодитов.

   То обстоятельство, что они были закованы в легкую броню, не спасло их от праведного гнева спецназовца. Прекрасно понимая, что кулаками тут делу не поможешь, а лишь покалечишь их о массивные, металлические пластины доспехов, Вадик принялся наносить хлесткие удары ногами сбоку, калеча нижние конечности примитивов. После того, как атакованные тяжело рухнули на переломанные колени, он ладонью, поочередно, стер с их гадких физиономий носы. Обиженно всхрюкнув, оба незадачливых конвоира безжизненными кулями повалились на пол.

   После этого помещение моментально наводнила толпа троглодитов вооруженных шипастыми дубинками-разрядниками. Они словно только того и ждали, чтобы наброситься на пленников. Вадику, несмотря на все его мастерство бойца-рукопашника, не удалось продержаться более двадцати секунд. Его товарищам повезло значительно меньше, и их замолотили дубинками гораздо раньше.

   Спустя некоторое время, люди начали приходить в себя, после жестокого мордобоя учиненного им троглодитами. Между тем, сердито ворча, эти пародии на род человеческий, довольно бесцеремонно, вытащили из камеры тела своих незадачливых товарищей. При этом часть из них все еще пребывала в жестокой отключке, а некоторые самые неловкие и нерасторопные, уже начали холодеть.

   – Да, не хило нам наваляли! – пробормотал Борис, осторожно трогая двумя пальцами передние зубы. – Если бы врезали посильнее, мне бы понадобился стоматолог.

   – Главное чтобы тебе не понадобился патологоанатом! – сплюнув кровь из рассеченной губы, хрипло рассмеялся Батек. – Все остальное вполне можно пережить!

   – Честно говоря, я прекрасно знал, чем все это закончится. Но не попытаться спасти нашего парня, было бы офигенной подлостью, – проворчал Вадик, кряхтя, поднимаясь с пола

   – Чего ты оправдываешься, начальник? – иронично хмыкнул Батек. – Только так и выживают в подобных гадюшниках, что на Земле, что в этой гребаной Шримпляндии! Одиночка нигде долго не протянет.

   – Типа, закон джунглей!– понимающе кивнул Борис.

   – Балда, ты Борюн! – в сердцах сплюнул старый вор. – Как же ты не понимаешь? Джунгли – это офигенный крысятник! Потому что там каждый сам за себя! Я же талдычу совсем о другом! О том, что выжить можно только в стае!

   Безумный грохот отпираемой двери возвестил о появлении в камере нового персонажа. И это был тот, кого пленники ожидали увидеть меньше всего. Ну, по крайней мере, некоторые из них.

   – Рыков? – не веря своим глазам, воскликнул пораженный Вадик.

   Капитан спецназа не ошибся, перед ним стоял Кир Рыков собственной персоной, живой и невредимый. Позади него возвышались нескладные фигуры трех троглодитов, многообещающе помахивающих своим убойным дубьем.

   – Завмаг, тебя же вроде как тараканы схавали? – обвиняюще ткнул в него пальцем Батек.

   – Даже не знаю, что и сказать. Честное слово, я сильно удивлен, – дурашливо хохотнул Рыков. – Я совсем иначе представлял нашу первую встречу. Думал, что мы радостно кинемся друг другу навстречу, заключим друг друга в братские объятия, после чего прольем немало слез умиления, по поводу того что мы снова оказались все вместе

   – А чего же ты ждал, скотина, после того как пролил столько человеческой крови? – не принял развеселого тона экс-хозяина супермаркета Вадик.

   – Не, ну, сколько же можно? Мне уже надоело повторять, о том, что лично я, никакой крови не проливал и никого не убивал! – страдальчески закатив глаза, воскликнул Рыков.

   – Какая разница-то? – возмущенно вскричал Борис. – Всю грязную работу за тебя исправно делали твои друзья шримпы!

   – Короче, если я правильно понял, вы вовсе не рады меня видеть, не говоря уже о том, что я оказался жив? – трагически изломав брови, грустно подвел итого Рыков.

   – Да, пошел ты! – сердито буркнул Вадик, демонстративно отворачиваясь к стене.

   – Ну, в таком разе, честно признаюсь, что мне на всех вас тоже глубоко наплевать! – с деланным облегчением вздохнул Рыков. – Мне просто любопытно было лишний раз взглянуть на таких упоротых придурков, которые никак не дают себя убить. В само деле, нельзя же так цепляться за свои жалкие, никчемные жизни! Ребята, вы просто какая-то ошибка природы! Этакий феномен, вроде телят с двумя головами! Ваше место в кунсткамере. На месте хозяев, я бы так и поступил. Надо будет посоветовать им, набить из вас чучела и выставить на продажу с молотка. Уверен что, некоторые местные ценители прекрасного, дадут большие деньги!

   – Да, Чикатило, рядом с тобой просто мальчик из церковного хора! – презрительно фыркнул Батек.

   Рыков встретил это заявление неожиданно громким смехом, после чего с улыбкой заявил:

   – Старый, выживший из ума, жулик! Ты думаешь, что оскорбил меня этим своим сравнением? Так вот, должен тебя сильно огорчить. Сам не понимая того, ты весьма тонко польстил моему самолюбию! Подобным сравнением, я польщен, весьма!

   – Хватит трепаться, говори, зачем пришел и отваливай! – прервал неиссякаемый поток красноречия экс-хозяина супермаркета Вадик.

   – Фи, как невежливо! – обиженно протянул Рыков. – Видимо придется поучить тебя хорошим манерам. Кто-то должен, в конце концов, заняться твоим воспитанием. А, ну-ка ребята, держите его хорошенько!

   Последняя реплика была адресована трем мордоворотам, все это время, нетерпеливо переминавшихся у него за спиной. Чувствовалось, что им не терпится приять живейшее участие в разговоре.

   То ли они оказались лучше обучены, то ли сделали определенные выводы из ошибок своих предшественников. Как бы то ни было, всего через пару минут, все пленники оказались безжалостно расшвыряны по камере. Этому предшествовал беспрерывный треск разрядников в руках троглодитов, щедро посылавших фиолетовую энергию во всех желающих.

   Все бойцы Вадика, без исключения, как один решительно встали на защиту своего командира. Впрочем, справедливости ради, нужно заметить, что это ему не особенно помогло. Потому, что вскоре он уже оказался, растянут на каменном полу камеры словно лягушка, которую собираются препарировать жестокие студенты медицинского колледжа.

   В связи с последними событиями, троглодитов в камере заметно прибавилось. Четверо из них ополчились против Вадика, двое других стояли настороже, если бы кому-то из его товарищей вдруг пришла в голову шальная мысль попытаться помочь ему.

   Теперь на каждую конечность капитана приходилось по одному тюремщику. Вадик, несмотря на всю свою богатырскую силищу, был не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой, которые были придавлены сверху массивными тушами троглодитов.

   Борис с ужасом смотрел на то, как Рыков, гаденько хихикая, склонился над поверженным гигантом.

   Кир выудил из своего мешковатого комбинезона длинный, острый нож и, нацелив его в живот Вадика, миролюбиво произнес:

   – Что, капитан, страшно, поди?

   – Да, пошел ты! – гневно выплюнул ему в лицо Вадик. – Это тебе надо бояться, того момента когда наши доберутся до тебя! И тебе придется ответить за все то, что ты натворил!

   – А, можно поинтересоваться, ваши – они кто? – искренне изумился Рыков.

   Что впрочем, не помешало ему распороть на груди капитана комбинезон

   – Не прикидывайся идиотом! – нервно пробормотал Вадик, не сводя глаз со сверкающего клинка. – Ты знаешь, о ком я говорю!

   Судя по тому, как клинок в руках негодяя легко распорол плотную ткань комбинезона, он обладал бритвенно-острой заточкой.

   – Ты будешь смеяться, но я совершенно не представляю, о ком ты говоришь, – пробормотал Рыков, деловито продолжая кромсать одеяние Вадика. – Упс! Извини, я тут тебя немного порезал! Не хотел начинать раньше времени, но так уж получилось! Ты, капитан, случайно не майора Плетнева имеешь в виду? Или быть может, надеешься, что сюда пожалует вызволять тебя другой капитан? Ну, тот новенький!

   – Совсем сдурел от всех своих пакостей, какой еще другой капитан? – холодея от ужаса, спросил Вадик.

   При этом глаза всех, бывших в камере, пленников заметно округлились, а дыхание участилось. Получалось, что негодяй Рыков все это время был в курсе всего, что происходило у них в отряде. Если ему было известно даже о таких подробностях. Выходило что какая-то сволочь, затесавшаяся среди них, регулярно сливала ему всю информацию. И эта неоднозначная реакция не укрылось от цепкого взгляда экс-владельца супермаркета.

   – Да, ладно придуряться-то, – хохотнул Рыков и игриво подмигнул своей жертве. – Здесь же все свои, так что можете, смело говорить правду, я все рано никому не скажу. Клянусь, я – могила! Ну, а уж вы-то, тем более. А имел я, кстати, в виду капитана Неверова и толпу нового пушечного мяса недавно прибывшего, вместе, с ним.

   – Мне об этом ничего неизвестно! – гордо вздернув подбородок, насколько ему позволяла приданная поза, строптиво заявил Вадик. – Если там кто-то и появился, то произошло это уже после нашего ухода из отряда.

   – Врешь ты все! – с милой улыбкой произнес Рыков. – Потерпи, сейчас будет немного больно. И не вертись, пожалуйста, а то получится некрасиво.

   После этого, высунув от удовольствия кончик языка, он аккуратно вырезал на груди капитана ножом слово – "козел". Крупные печатные буквы тут же залило кровью. Во все время этой болезненной процедуры Вадик не издал не единого звука. Он лишь попытался, скосив глаза, посмотреть, что именно там вытворяет на его широкой груди негодяй.

   – Что ты там нацарапал, ублюдок? – наконец не выдержал он.

   – А какая тебе разница? – хохотнул Рыков в ответ. – Ты теперь моя собственность, я, что хочу с тобой то и делаю.

   – Этот гад только что поставил на тебе свой автограф, – мрачно усмехнулся Батек. – Можно сказать расписался.

   – Пой, пташечка, пой! Пой не умолкай! – многообещающе глянул на него Рыков. – Вот я посмотрю, что ты запоешь, когда очередь дойдет до тебя. Хрен у вас получится быть в стороне и оставаться при этом чистыми и пушистыми. Я вас всех сломаю и вымажу в таком дерьме, что вы у меня взвоете! Вы будете умолять меня позволить поработать на хозяев против ваших друзей оставшихся в отряде. Вы пойдете на все лишь бы прекратить те мучения, которым я намерен вас подвергнуть! И вот когда по сравнению с вашей подлостью и беспринципностью я буду выглядеть святым, можно будет пойти вам навстречу и отправить то, что от вас останется, на скотобойню. Надеюсь, я ясно изложил ожидающую вех вас перспективу?

   Ответом ему было гробовое молчание.

   Выдержав приличествующую случаю эффектную паузу, Рыков разразился демоническим хохотом.

   Вдоволь насмеявшись, он произнес, утирая слезу умиления:

   – Да, и еще кое-что. Для того чтобы в ваших тупых, доверчивых головах не оставалось никаких глупых иллюзий. Плетнев, при моем активном посредничестве, давным-давно уже продал вас хозяевам за обещание отправить его обратно на Землю. Также наш доблестный майор, обязался сдать хозяевам всех своих людей, включая гражданских.

  – 53 -

   Буквально на следующий день после того, как он отправил Вадика с группой на поиски несуществующей ядерной боеголовки, Плетнев отдал приказ о возвращении в супермаркет.

   По его словам, эта вынужденная мера была предпринята им из-за дезертирства Вадика, Бориса, Батька и еще нескольких десантников. Теперь, после того как эти негодяи подло перешли на сторону врага, дальнейшее пребывание людей в лагере становилось смертельно опасным.

   Естественно ни Михалыч, ни Семен Маркович не поверили во всю эту несусветную чушь. Также как и бойцы, хорошо знавшие спецназовца. Но у них хватило ума не афишировать свое мнение и держать его при себе.

   – Этот мерзавец Плетнев, как всегда в своем амплуа! – возмущенно заявила Вика.

   – Да уж! Перевод стрелок с больной головы на здоровую его конек! – невесело усмехнулся Михалыч.

   Судьбоносное решение майора о возвращении в супермаркет, вызвало удивление, если не сказать протест со стороны экстрасенса и Семена Марковича.

   – Это же надо быть совсем глупым барашком, чтобы соваться туда, где нас можно придти и запросто взять голыми руками! – искренне возмутился профессор.

   – Кроме того, велика вероятность, что шримпы устроят нам в джунглях засаду по пути в торговый центр! – горячо поддержал его Михалыч. – В лучшем случае нас перебьют, в худшем переловят как кроликов.

   Но майор велел старикам заткнуться и заняться чем-нибудь более полезным, нежели сеять пораженческие настроения. В противном случае, он пригрозил найти им какую-нибудь грязную и малопочтенную, общественную работу.

   Массовый исход из лагеря, расположенного в самом центре гигантской помойки шримпов прошел без особых приключений. На марше также не было предпринято никаких враждебных действий со стороны бронированных креветок.

   Нельзя сказать, чтобы это обстоятельство сильно расстроило Михалыча и Семена Марковича. Тем не менее, оно вызвало новый виток конспирологической истерии в их стройных рядах.

   – Меня терзают смутные сомненья! – признался профессор, сделав большие глаза.

   – По поводу того, что наш мерзавец договорился со шримпами? – задал наводящий вопрос Михалыч.

   – Именно! Как же иначе можно объяснить тот факт, что эти жуткие членистоногие оставили нас в покое?

   – Тише, Плетнев идет! – предостерегающе шикнула на них Вика.

   Действительно майор вместе с капитаном Неверовым неторопливо двигались в их сторону. Они оживленно обсуждали, какую-то очередную проблему.

   – Что все никак не можете успокоиться, сочиняете очередной заговор? – поравнявшись с ними, иронически бросил на ходу Плетнев.

   – Да, уж куда нам до тебя! – сердито буркнул Михалыч, предусмотрительно дождавшись, когда майор отойдет на расстояние где его реплика не будет им услышана.

   Темнее менее, тот оглянулся и, шаловливо погрозив пальчиком, сказал:

   – А я все слышал, господин экстрасенс!

   – Неловко как-то получилось, – тяжело вздохнул Семен Маркович после минутной паузы.

   – Да, пошел он куда подальше! – словно рассерженный кот, возмущенно фыркнул Михалыч. – Будет еще всякий петух в погонах меня жизни учить!

   Супермаркет за время отсутствия в нем людей пришел в полное запустение. Джунгли наступали семимильными шагами и уже успели пробраться вовнутрь здания. Местами стены, стеллажи и прилавки были покрыты густыми сплетениями лиан и вьющихся растений. Повсюду красовались огромные, влажные пятна яркого мха, густым ковром устилавшие пол и стены.

   Прямо посередине торгового центра пустили корни древовидные папоротники, самой невероятной расцветки и величины. Сверху, с металлоконструкций потолка свешивались пышные гирлянды по преимуществу ярко-сиреневого цвета с желтыми и малиновыми разводами. Отсутствие достаточной освещенности ничуть не смущало растительных агрессоров, которые, судя по всему, превосходно чувствовали себя внутри торговых залов, которые с размахом, по-хозяйски обживали.

   Повсюду, в темноте, шныряли какие-то непонятные существа, самого разнообразного размера. Гадкие твари чувствовали себя полноправными хозяевами в торговом центре. Невесть откуда появившихся людей они посчитали незваными гостями и поначалу принялись злобно кидаться на них, но получив жестокий отпор, угомонились и стали вести себя более-менее прилично.

   В темных углах копошилась всяческая членистоногая живность, хлюпали студенистыми тельцами омерзительные головоногие, суча многочисленными щупальцами с присосками. Под ногами то и дело попадались спешащие куда-то огромные сколопендры с нескончаемыми рядами ножек, увенчанных острыми, отравленными коготками.

   По зданию бродили целые толпы охотников, вооруженных остро заточенными штыковыми лопатами. С помощью этого нехитрого орудия, люди по мере сил пытались сократить поголовье всякого рода опасных квартирантов. Но, несмотря на прилагаемые поистине титанические усилия, им удавалось лишь сдерживать рост популяций местного, мелкого зверья, не давая им заполонить собой все пространство вокруг.

   Запасы продовольствия, бывшие в супермаркете на момент его исчезновения с Земли, уже давным-давно были безнадежно испорчены высокой температурой и повышенной влажностью тропического климата. И если бы не, прибывшие вместе с капитаном Неверовым, огромные металлические ящики доверху набитые продуктами людям пришлось бы перейти на подножный корм.

   Впрочем, Семен Маркович не дожидаясь когда наступит этот грустный момент уже производил смелые гастрономические эксперименты с местной фауной и флорой. Для этой цели он привлек Хурта, благо троглодиты вот уже множество поколений кряду питались тем, что им удавалось добывать в джунглях. Несмотря на нескончаемое разнообразие населяющей тропические леса живности и растительности, лишь очень немногие их виды были съедобны. Основная же масса их если не была ядовита, то обладала невероятно отталкивающим вкусом и запахом, словно специально для того чтобы обезопасить себя от посягательства людей и прочих невероятно прожорливых соседей.

   Однажды у капитана Неверова состоялся длинный и весьма нелицеприятный разговор с Плетневым, который начался поздно вечером и затянулся далеко за полночь. Он происходил в кабинете майора. На столе стояла початая бутылка коньяка, два стакана и закуска.

   – Капитан, есть тут одна чрезвычайно щекотливая тема, которую я хотел бы с тобой обсудить, прежде чем озвучивать остальным, – несколько издалека начал Плетнев, в очередной раз, наполняя стаканы.

   – Я весь внимание! – кивнул Неверов, подцепив на кончик ножа колясочку салями и отправляя ее себе в рот.

   – Дело в том, что мне поступило одно предложение от шримпов, – неторопливо проговорил он.

   Услышав такое, бравый капитан едва не подавился колбасой от возмущения.

   Терпеливо дождавшись, когда тот откашляется, Плетнев продолжил:

   – Прежде чем высказывать свое мнение я прошу тебя выслушать меня до конца,

   – Да, о чем можно вообще с ними разговаривать? – Неверов вскочил на ноги и угрожающе навис над майором, уперев сжатые в кулаки руки в стол.

   Отброшенный им стул с грохотом упал на пол. Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге показался встревоженный боец вооруженный "калашом".

   – У вас все в порядке, товарищ майор? – спросил он.

   – Все нормально, лейтенант! Просто наш капитан немного перебрал и нечаянно стул уронил, – натянуто улыбнулся Плетнев.

   Когда дверь за бойцом закрылась, майор сердито рявкнул:

   – А ну, сядь! Чего ты взвился, словно на ядовитую сороконожку наступил? Мне это тоже не особо по нутру, поэтому я с тобой и советуюсь. Тем не менее, данная информация поступила и по ней нужно принимать какое-то решение, а не убегать от ответственности, пряча голову в песок как страус! Сразу оговорюсь, я не собираюсь принимать какое бы то ни было решение единолично. Поэтому для начала выслушай до конца, а потом будем вместе думать, что со всем этим делать. То ли послать шримпов куда подальше, то ли попытаться хоть что-то выиграть на этом.

   Все еще возмущенно сопя, Неверов поднял с пола опрокинутый стул, и сел на него.

   – Я слушаю! – коротко бросил он. – Что дальше?

   – Вот так-то лучше! – одобрительно кивнул Плетнев. – А то затопал ногами, раскидался стульями, словно кисейная барышня, а не боевой офицер!

   Выдержав паузу, он нарочито неторопливо продолжил:

   – Собственно говоря, мы уже поимели преимущество в результате готовности противника договариваться с нами.

   – Это шримпы нас поимели, как хотели! Когда поняли, что мы готовы с ними лясы точить и плясать под их дудку! – запальчиво воскликнул Неверов. – Что бы они не предложили, все равно они нас обманут и все вывернут наизнанку в свою пользу! Им нельзя доверять, ни в коем случае!