Текст книги "Супермаркет (СИ)"

Автор книги: Валерий Моисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

   – Да? – Плетнев явно смутился. – В самом деле, я как-то об этом не подумал!

   – Между прочим, до сих пор они как-то умудрялись стучать на нас тараканам и те их распрекрасно понимали! – встрял в разговор Батек.

   – Более того, они весьма успешно разгромили два наших лагеря! – поддержал его Борис. – Не знаю, уж на каком там у них языке происходил разговор, но сдается мне, что обе стороны прекрасно понимали друг друга!

   – Надо бы их барахлишко перетряхнуть, – предложил Батек. – Глядишь, может, что подозрительное и всплывет.

   – А разве у дикарей могут быть какие-то вещи? – несказанно удивился Семен Маркович. – Я полагал, что они весь свой скарб носит с собой.

   Но как, ни странно, имущество, которое троглодиты на таскали с собой постоянно, все же имелось. Хурт распорядился принести узлы, принадлежащие покойным Ансу и Хлаусу. В них, помимо всякого хлама, включая какое-то истлевшее тряпье и блестящие, разноцветные крышки от консервных банок было найдено кое-что весьма любопытное.

   У Хлауса в старой, плоской жестянке из-под конфет лежал затертый, пожелтевший снимок Гитлера, с обломанными краями. Портретик фюрера был любовно завернут в грязный лоскут красной ткани, по всей вероятности, бывший когда-то частью нацистского знамени.

   У Анса был найден фрагмент сгнившей и распавшейся на части офицерской фуражки с серебряным эсэсовским черепом на облезшей кокарде. Судя по тому, что кусок фуражки был так тщательно сберегаем троглодитом он имел для него весьма большую ценность.

   – Ну, вот вам и разгадка, – Плетнев бросил на Семена Марковича ироничный взгляд. – Эти двое не могли простить, что над религией их предков так жестоко надругались. Я имею в виду бюст фюрера, утопленный в нужнике. Желание отомстить, и толкнуло их на предательство.

   – Полагаете, что это была месть? – смущенно пробормотал почтенный профессор. – Я полагал, что раскрашенный золотой краской женский манекен вполне заменил им их чугунного идола с этими дурацкими усиками и совершенно идиотской косой челкой. На мой взгляд, голая женщина намного симпатичнее.

   На этом стихийный диспут о проблемах религии и символах веры был неожиданно прерван появлением в лагере отряда Михалыча.

  – 45 -

   Михалыч и его люди прибыли в ставку без потерь, в полном составе. Но в отличие от встречающих, на лицах прибывших не было видно радости по поводу воссоединения. Они выглядели не просто уставшими, а морально подавленными.

   – Что опять стряслось? – удивленно спросил Вадик.

   – Ты в курсе, что вас со всех сторон обложили шримпы? – хмуро спросил его Михалыч.– Я думал, нам придется прорываться с боями. Но потом они вдруг почему-то решили нас пропустить.

   – И что? – изумленно спросил Плетнев.

   – Ну, и пропустили, как видишь, без единого выстрела, – сердито проворчал Михалыч. – Просто расступились в стороны и дали нам пройти.

   – А сейчас, надо думать, они снова сомкнули свои сплоченные ряды? – спросил Семен Маркович.

   – Совершенно верно, – кивнул экстрасенс. – И вот я думаю, с чего это они вдруг проявили обычно несвойственный им гуманизм?

   – Может быть, их было меньше чем вас, и они просто не рискнули напасть? – поинтересовался Плетнев.

   Михалыч в ответ лишь молча пожал плечами.

   После этого, Вадик отправил Батька с несколькими бойцами проверить полученную информацию.

   Разведчики вернулись неожиданно быстро. Выглядели они озадаченными и, как бы это сказать поприличнее – ошеломленными.

   – Ну, что? – Вадик хлопнул по плечу Батька, пребывавшего в некоем подобии ступора.

   – А? – машинально переспросил тот. – Плохо дело, начальник! И откуда они только успели понаползти? Вчера же никого не было! Я сам проверял, все там излазил вдоль и поперек! А теперь, куда ни плюнь, повсюду эти тараканы. Сидим как в зоне, только вышек не хватает по углам, и колючей проволоки навертеть по периметру. Короче, живописное жанровое полотно, под названием – хрен войдешь, хрен выйдешь!

   – Что, настолько все плохо? – спросил Борис.

   – А как ты считаешь, если нас словно волков со всех сторон в кольцо взяли, только еще красных флажков не навесили – это хорошо или плохо? – сварливо поинтересовался Плетнев.

   Вадик подозрительно глянул на майора, который выглядел несколько непривычно.

   – А ну-ка, дыхни! – решительно потребовал он.

   – Зачем? – пьяно икнул Плетнев. – Я не собираюсь скрывать того, что пьян! А надрался я от того что нам похоже приходят кранты!

   – Заткнись придурок! – рявкнул на него Вадик. – Уведите этого алкоголика с глаз моих долой, пока я его не покалечил!

   – Не надо, я сам! На тебя, капитан, никак не угодишь, все тебе не так! – майор гордо отстранился от подошедших к нему двух десантников и, пошатываясь, направился в свой кабинет.

   – Когда успел-то? – с обидой в голосе возопил Батек. – Это пока мы с пацанами по лесу на брюхе ползали этот гад с перепугу шримповку жрал?

   – Оставь его в покое! – безнадежно махнул рукой Вадик. – Пусть лучше пьет. По крайней мере, хоть под ногами путаться не будет!

   Прошел день. Шримпы по какой-то непонятной причине, все еще не предпринимали никаких агрессивных шагов. Они даже не пытались атаковать людей, словно выжидали чего-то.

   Между тем, к ним со всех сторон, непрерывно прибывала техника. Над лагерем, на приличной высоте, зависли два огромных воздушных корабля, нещадно дымя трубами. Продираясь сквозь джунгли, ползли тяжелые, покрытые острыми шипами монстры, представляющие нечто среднее между танками и грейдерами.

   Кстати, предположение о том, что цивилизация шримпов не знает колеса, оказалось в корне неверным. Тяжелые машины утюжили огромными, ребристыми катками джунгли, оставляя за собой широкие просеки. Многотонные металлические цилиндры безжалостно ломали деревья, сминали кусты, круша все подряд и вдавливая в грунт.

   Глядя на все это, Вадик все больше склонялся к мысли, что нужно было, пока еще не слишком поздно, попытаться прорвать блокаду и уйти в джунгли. Там, по крайней мере, у них будет хоть какое-то пространство для маневра. Здесь же в плотном кольце войск противника они были заведомо обречены на поражение.

   Сидеть, сложа руки, терпеливо дожидаясь пока шримпы стянут в джунгли еще больше техники было, по меньшей мере, глупостью.

   Последние донесения разведчиков говорили о том, что плотность войск шримпов на некоторых направлениях просто чудовищна. А, между тем, подкрепление к ним все еще продолжало прибывать.

   – Впору забухать напоследок, как майор! – сердито шмыгнул носом Батек.

   Вадик, молча, показал ему свой огромный кулак и снова вернулся к расстеленной на столе карте. На ней была схематично изображена местность вокруг ставки, а также расположение войск шримпов, нанесенное разведчиками.

   После продолжительного молчания, Вадик, наконец, поднял голову.

   – Где у нас майор? – задал он риторический вопрос.

   – Бухает как не в себя! – презрительно фыркнул Батек.

   – Очень хорошо! – одобрительно кивнул Вадик. – В общем так! Михалыч, ты остаешься за старшего! А мы с парнями попробуем немного пощипать шримпов.

   – А смысл? – задал вопрос Семен Маркович.

   – Разведка боем, дорогой профессор, всегда имеет смысл. Особенно если намерения противника не совсем понятны, – пояснил капитан. – Для меня, например, не ясно чего они столько времени с нами валандаются? Хотя, с их мощью, уже давно могли запросто нас прихлопнуть.

   Для участия в вылазке Вадик привлек Батька, Бориса, Жору Мозга и десятерых десантников. Он был бы рад взять больше людей, но побоялся слишком оголять лагерь. Кто знает, что могло взбрести в головы этим непредсказуемым шримпам, во время его отсутствия?

   Приняв во внимание обобщенные данные, регулярно производимой разведки, Вадик пришел к выводу, что наименее сильным участком оцепления является северо-западное направление. Назвать его наиболее слабым язык не поворачивался, столько там было сосредоточенно техники и живой силы противника.

   Расчет был на то, что на этом участке, на протяжении приблизительно двухсот метров с тыла шримпов прикрывала сопка. Спрессованные за тысячелетия кости сформировали огромную гору с практически вертикальными стенами. Именно по этой причине, пытаться ломиться через этот участок было бы совершенной глупостью. Потому что даже в случае успешного прорыва окружения, люди уперлись бы в отвесную стену сопки, вскарабкаться по которой вверх было невозможно. И шримпам это обстоятельство должно было быть хорошо известно. То есть, именно на этом участке, они никак не должны были ожидать нападения.

   Оставалось надеяться на то, что бронированные креветки, в связи с этим, ослабят бдительность и будут не в состоянии отразить внезапный удар.

   Не мудрствуя лукаво, Вадик решил действовать просто и нагло. Выбрав момент, когда солнце находилось у них над головами и светило прямо в глаза шримпов, они подползли на максимально близкое расстояние,. Когда до противника оставалось буквально десять метров, караульный шримп заметил их.

   В ту же секунду на него обрушился град термогранат, которые буквально изжарили бдительного часового в его металлическом панцире, словно в духовке. Тем не менее, ему все же удалось поднять тревогу. Из зарослей выбежали сразу три шримпа, вооруженные "саксофонами" генерирующими сгустки плазмы.

   Аналогичное приспособление, с которым Вадик вернулся из плена, уже давно разрядилось и пришло в негодность. Но капитан не терял надежды снова заполучить "саксофон". Но, видимо, не в этот раз.

   Затрещавшие автоматные выстрелы измяли и исковеркали оружие шримпов, не дав им возможности использовать его. После чего из подствольников полетели термогранаты. Как выяснилось, попадание пары штук в голову гарантировано калечило шримпа. Не убивая, гранаты выводили противника из строя, заставляя его, забыв обо всем, кататься по земле. Обезумевшие от боли шримпы, схватившись верхними щупальцами за броню прикрывающую голову, пытались сорвать с себя, накрепко прижарившийся к плоти металл. При этом они издавали душераздирающий скрип и о нападении на людей больше не помышляли.

   Стремительно переместившись вглубь линии обороны противника, Вадик с замиранием сердца увидел ряд стоящих друг возле друга самоходных установок самого чудовищного вида. Спереди их украшали три толстых, коротких ствола имевших на концах огромные граммофонные раструбы.

   – Эти штуковины тоже мечут плазму! – бросил он Жоре Мозгу. – Хорошо бы разобраться с их управлением!

   На, находившихся возле батареи самоходок, часовых бойцы Вадика обрушились стремительно, словно снег на голову. На них были израсходованы последние термогранаты. По счастливой случайности, три из пяти "саксофонов" бывших у, выведенной из строя, охраны уцелели.

   Вадик подхватил один из них, после чего, быстро проинструктировав двух десантников, вручил им чудное, необычное оружие. Между тем, Жора Мозг уже забрался в ближайшую из самоходок и колдовал там с управлением.

   Неожиданно один из чудовищных аппаратов зарычал и рывком сдвинулся с места, едва не наехав на бывших рядом бойцов.

   – Глаза разуй! – проорал возмущенный Батек.

   Но уже в следующее мгновение он был вынужден замолчать и поспешно отскочить в сторону, потому что тяжелый, бронированный агрегат, внезапно крутанувшись вокруг своей оси, развернулся на сто восемьдесят градусов.

   Вадик, запрыгнув на борт машины, сплошь покрытый причудливыми металлическими узорами, заглянул в огромный люк, имевший весьма необычную конфигурацию.

   – Ну, как успехи? – поинтересовался он.

   – С управлением разобрался, более-менее! – радостно заулыбался Жора. – Пытаюсь разобраться с орудиями.

   – Плюнь на это! Потом разберешься! – крикнул Вадик. – Есть идея отогнать пару таких штуковин к нам в лагерь! Справишься?

   – Один не успею! Пришлите пару, тройку человек, я им покажу, что к чему! Ничего сложного, даже Хурт сообразил бы! Ворочай вот эти здоровенные рычаги, типа джойстиков, да следи за картинкой местности! Одна проблема – уж больно они тугие и тяжелые!

   – Добро! – Вадик хлопнул ладонью по броне и спрыгнул вниз.

   Отправив, как и обещал, троих бойцов к Жоре он собирался двинуться вглубь вражеской территории, для того чтобы разузнать побольше, как вдруг в их сторону, откуда-то из джунглей, понеслись пузыри плазмы. С каждой секундой их становилось все больше и больше, вскоре уже целое облако светящихся пузырей двигалось на них.

   – Прячемся за самоходками! – прокричал он и ринулся назад.

   Бойцы бросились следом за ним. Сзади послышались сдавленные крики. Вадик, прежде чем рухнуть за катком бронемашины, краем глаза успел заметить, что двоих его парней все же зацепило. Скрипнув зубами от бессильной ярости, он высунулся из укрытия и исторг из своего "саксофона" целую очередь плазменных пузырей в сторону нападавших.

   Внезапно над головой у него что-то оглушительно булькнуло. Все вокруг залило ярким, синим светом, и откуда-то сверху от самоходки отделился сгусток плазмы, размером с хороший арбуз. Стремительно набирая скорость, он двинулся в сторону густых зарослей, за которыми прятались нападающие.

   Сияющий шар нырнул в кусты, отчего те прямо на глазах начали чернеть и обугливаться. При этом раздавалось громкое, непрерывное шкворчание, словно на гигантскую сковородку, где кипело масло, плеснули несколько ведер воды.

   Густые заросли, почернев, осыпались, и за ними открылись обугленные фигуры троих шримпов, застывших в раскоряку. Еще пятеро убегали так стремительно, что только броня на клешнях сверкала.

   Тем временем, Жора Мозг, обеспечивший неожиданную огневую поддержку товарищам, высунулся из люка самоходки.

   – Сами тут без нас справитесь? – крикнул он Вадику.

   – Давай, давай! Дуйте в лагерь! – сердито замахал тот на него рукой.– Уводите технику!

   – Понял, сделаем! – беззаботно хохотнул тот и исчез внутри машины.

   Самоходка зарычала и, как была задом, так и принялась пятиться назад в сторону лагеря, стремительно набирая скорость. Вслед за ней, ломая кусты и кроша в труху деревья, двинулись еще три боевые машины шримпов.

   – Вот это по-нашему, по-пацански! – восхищенно воскликнул Батек. – Четыре тачки за раз у фраеров отжевали!

   – Сплюнь, еще не вечер! – сердито покосился на него Борис.

   В это время, где-то в джунглях послышался нарастающий рев и треск ломающихся деревьев.

   – Отходим, отходим! – поспешно прокричал Вадик, решив не дожидаться, чем все это закончится.

   Бойцы бросились вслед за командиром. Отступление проходило довольно успешно, потому что позади удаляющейся в сторону лагеря техникой, оставались ровные укатанные дорожки оставленные катками.

   К тому времени, когда было пройдено, примерно, полпути из джунглей вынырнули уменьшенные копии угнанных шримповских самоходок, в количестве пяти штук. С той небольшой разницей, что они имели лишь по одному небольшому, коротенькому стволу имевшему раструб, как у геликона

   Самоходки шримпов с ходу булькнули и выпустили по плазменному шару размером с волейбольный мяч в направлении беглецов. Те не остались в долгу и шарахнули из всех своих четырех строенных орудий. Прошелестев над головами у залегших бойцов, сгустки плазмы по пути сгребли все направляющиеся в их сторону плазменные снаряды, отчего ощутимо прибавили в размерах. После чего, внезапно ускорившись, они шаровыми молниями набросились на технику противника.

   Вадик во все глаза смотрел на то, как сверкающие шары, вонзившись в бронированные машины шримпов, растекаются по ним сверкающими кляксами. Внезапно одна из самоходок вздулась изнутри и одновременно с этим начал чернеть. После того, как ее расперло до неузнаваемости, наружу с громким хлопком вырвалось облако серой золы. Затем самоходка опала, съежилась и превратилась в бесформенную кучу угля.

   Вслед за первой боевой машиной шримпов та же участь постигла и оставшиеся четыре.

   Бойцы, вскочив на ноги, принялись обниматься и радостно гоготать, хлопая друг друга по плечам.

   – Отставить, телячьи восторги! – широко улыбаясь, гаркнул Вадик. – Бойцы, слушай мою команду! Бегом в лагерь, марш!

   – 46 -

   То что шримпы их неминуемо раздавят не вызывало у Вадика ни малейшего сомнения. Это был лишь вопрос времени. Рано или поздно, членистоногий противник все равно обрушится на них всей своей механизированной мощью, противопоставить которой людям было решительно нечего.

   Но теперь, после того, как были захвачены четыре самоходки шримпов, у Вадика появилась надежда, немного отсрочить неминуемое и продержаться еще хоть какое-то время.

   Захваченные самоходные аппараты, учитывая их калибр и сокрушительную мощь, были аналогом земных тяжелых танков. И с их помощью, если ими правильно распорядиться, было можно много чего натворить.

   Единственный вопрос, на который у капитана до сих пор не было ответа – это каким количеством боеприпасов располагают трофейные самоходки. Жора Мозг, несмотря на все свои старания так и не смог этого выяснить. Вадик строжайшим образом запретил компьютерному гению, разбирать какие бы то ни было узлы и, вообще, свести к минимуму попытки исследовать потроха захваченной техники.

   – Знаю я вас технарей! – недовольно ворчал он. – Вечно, разберете, а потом не знаете, как обратно собрать! А если все-таки додумаетесь, всегда останется ведро лишних деталей, которое вы ногой втихаря задвинете под верстак, пока никто не видел.

   Перво-наперво, что предпринял Вадик для того, чтобы максимально обезопасить свои драгоценные приобретения, он приказал вкопать самоходки в землю. Так чтобы наружу торчала лишь верхняя часть, язык не поворачивался назвать эту уродливую надстройку – башней, с "пушками". Сзади в грунте имелся пологий въезд, для того чтобы самоходка могла, в случае чего, дать задний ход и быстро выбраться из своего укрытия.

   Боевые машины, тщательно замаскировали, закидав сверху ветками и листьями. Теперь можно было пройти с ними практически рядом и ничего не заметить

   Учитывая то, что ставка была окружена со всех сторон, шримпы могли ударить с любой стороны. То есть, заранее предугадать, что взбредет в их "рачьи мозги", как говорил Батек, было невозможно. Поэтому вырытые для самоходок гнезда, располагались крестом, простреливая все четыре стороны. В проекции сверху, сектора обстрела напоминали конфигурацию Мальтийского ордена.

   – А если они все двинутся с одной стороны? – задал резонный вопрос Михалыч. – А там у нас будет торчать лишь одна самоходка?

   – Ничего страшного! – заверил его Вадик. – В этом случае, остальные три перегруппируются и выдвинутся на атакуемый рубеж для поддержки основной единицы.

   – Ну, смотри, ты у нас военный, – с сомнением покачал головой Михалыч. – Тебе видней.

   – Во-во, ученого учить, только портить, – заметил Батек. – Не боись, как-нибудь справимся!

   Ничего не предвещало, что шримпы решатся атаковать именно этим утром. Однако именно так они и поступили. Причем, полезли сразу со всех сторон, как и предрекал Михалыч. Что, впрочем, было совсем неудивительно, учитывая специфику его основной профессии.

   Пехоты нигде не было видно, вперед двигались одни лишь чудовищные машины. Они надвигались медленно, но неотвратимо. Сверкая, сквозь густые заросли джунглей, граненными кристаллами, вставленными в прихотливые металлические узоры, сплошь покрывающие их броню. Камни были разного цвета и размера. Было непонятно, то ли они выполняют чисто эстетические функции, то ли являются техническими деталями каких-то неведомых механизмов, скрытых под толщей бронированных панцирей боевых машин.

   Как это ни странно, но шримпы не спешили применить свое излюбленное оружие – плазму. Внезапно грохот и треск безжалостно уничтожаемых джунглей, прекратился, словно по команде. В воздухе повисла неестественная тишина, которая был внезапно нарушена голосом человеческой речи, многократно усиленной динамиками.

   – Предлагаем вам сдаться, в противном случае все вы будете уничтожены! – на чистом русском языке потребовали шримпы.

   – Не фига себе! – возмутился Батек. – Тарканы уже научились шперхать по-человечски?

   – Да, нет! – недовольно скривился Вадик. – Там у них в садках, то есть, на фермах полным-полно людей.

   В воздухе внезапно ощутимо запахло перегаром. Капитан обернулся и увидел Плетнева, который неслышно подошел к ним сзади.

   – По-моему, надо принимать решение о капитуляции, – заявил он заплетающимся языком. – Пока у шримпов есть похвальное желание договариваться с нами.

   – Ты чего сюда приперся? – хмуро глянул на него Вадик. – Шримповка кончилась или совесть проснулась?

   – Ну, судя по предложению господина майора, у него окончательно закончилась совесть, а не выпивка, – презрительно заметил Семен Маркович.

   – Да, пошли вы все! – беззлобно ругнулся Плетнев и, сложив ладони рупором, прокричал в сторону неприятеля, – Какие ваши гарантии?

   В следующее мгновение Батек свалил его с ног и, приставив нож к горлу, злобно поинтересовался:

   – Ты что же творишь такое, паскуда?

   Видимо, на той стороне, голос Плетнева был услышан, потому что прозвучал ответ:

   – Если прямо сейчас вы сложите оружие, всем вам будет сохранена жизнь.

   – Придурок, ты, что жить не хочешь? – прохрипел наполовину задушенный майор, скосив глаза на Батька.

   – Оставь его! – велел, не поворачивая головы, Вадик. – А тебя, майор, если будешь мне тут сеять пораженческие настроения, я сам грохну!

   Батек отшвырнул от себя Плетнева, брезгливо обтер нож о рукав куртки и убрал его в чехол.

   – Тьфу на тебя, козел! – пробормотал он. – Вали туда, откуда пришел!

   Плетнев тяжело поднялся, исподлобья глянул на Вадика и пробормотал:

   – Дурак ты, капитан!

   После этого он развернулся и пошел в центр лагеря, туда где у него был оборудован личный шалаш.

   Вадик проводил его долгим взглядом.

   – Может все-таки мочкануть его? – предложил Батек деловым тоном.

   Но капитан отрицательно покачал головой и приник к биноклю.

   – Ох, не доведет до добра, твоя доброта начальник! – проворчал старый вор сердито. – Боком нам выйдет твое миндальничание с этим упырем.

   Но Вадик, проигнорировав это замечание, повернулся к Борису и велел:

   – Давай команду всем четырем самоходкам беглый огонь по противнику!

   Буквально через минуту, орудийные стволы громко забулькали, выдувая шары плазмы. При виде этого, шримпы двинулись назад, отправив в сторону осажденных целые облака сверкающих сгустков.

   Но большую часть из них втянули в себя плазменные шары выпущенные самоходками Вадика, заметно увеличившись при этом в размерах. Испепелив по пути густые заросли джунглей, они врезались в ряды шримповской техники, безжалостно выжигая огромные прорехи в стройных рядах нападающих.

   Не дожидаясь продолжения, и не желая продолжать нести потери, техника атакующих принялась шустро отползать назад в заросли. Вадик отдал команду прекратить огонь, так как стрельба по невидимому противнику, при скудном боекомплекте, была нерациональна.

   Одновременно с этим "летающие гробы", все это время, неподвижно висевшие высоко в воздухе, вдруг пришли в движение. Так как эти маневры происходили совершенно бесшумно, люди сообразили, что наверху происходит, что-то неладное, лишь, когда на них сверху посыпались какие-то диковинные заряды.

   Это были здоровенные металлические сферы, задняя часть которых была снабжена тонким длинным, металлическим оперением, выполнявшим функции стабилизатора.

   К этому времени воздушные суда шримпов успели основательно снизиться, и теперь от земли их отделяло всего метров триста-четыреста.

   Вадику и его людям здорово повезло, что вся сила шримповских "авиабомоб" была направлена строго вниз по вертикали. И, по всей видимости, была рассчитана на поражение бронированной техники. Во всяком случае, взрывов как таковых не было и осколки вокруг не летели. Просто земля каждый раз вздрагивала, принимая в себя мощь заряда, после которого оставались глубокие, узкие воронки глубиной метров в пять-шесть.

   Первой же серией шарообразных бомб были уничтожены две трофейные самоходки, вместе с управляющими ими людьми. Тяжеленные металлические шары, упавшие из-под небес, прошили их насквозь, выжгли при этом всю начинку, после чего разорвали толстую броню на куски, развалив самоходки на части. Если бы боевые машины не были вкопаны в землю, то обломки брони раскидало бы далеко вокруг, перебив при этом множество бойцов.

   Оба "летающих гроба", продолжая движение, пошли на второй круг. Воспользовавшись тем, что гулкие подземные взрывы прекратились, Вадик вскочил на броню одной из двух уцелевших самоходок и велел ее водителю бросать машину и убираться оттуда, пока его не прихлопнули сверху. Затем капитан взобрался на самоходку, которой управлял Жора Мозг и, нырнув в люк, исчез внутри нее.

   После этого боевая машина лихо выкатилась из своего "гнезда" и рванула в сторону находившегося неподалеку от лагеря глубокого оврага. Бойцы, открывшие беспорядочную стрельбу из автоматов по воздушному противнику, время от времени, бросали непонимающе взгляды на странные маневры своего командира, взявшего управление самоходкой на себя.

   Медленно пятясь, боевая машина принялась задом сползать вниз в овраг, грозя при этом опрокинуться назад. При этом ее верхняя часть задиралась вверх все выше и выше пока, наконец, не достигла угла в сорок пять градусов с горизонтом.

   – Твою мать, он же пытается из танка сделать зенитку! – изумленно воскликнул Михалыч.

   И действительно, едва "летающие гробы" пошли на второй круг, самоходка принялась безостановочно булькать, выпуская из себя сгустки плазмы.

   Этот маневр явился для шримпов полнейшей неожиданностью. Команда, одного из воздушных бомбардировщиков понимая, что их корабль неминуемо попадет под непрерывную очередь из этой сумасшедшей, поставленной на попа самоходки, попыталась отрулить в сторону. Но "летающие гробы" не были приспособлены для подобных экстренных маневров.

   К тому времени, когда огромное, неповоротливое воздушное судно наконец-то начало вяло поворачивать в сторону, сила инерции вынесла его прямо под плюющиеся плазмой пушки самоходки. При этом его беззащитное брюхо и середина правого борта оказались полностью открыты для смертоносных сгустков энергии.

   Другой воздушный корабль был в относительной безопасности. Заложив крутой крен, он сумел отрулить от опасной близости с пролегающими в воздухе трассами плазмы. После этого он принялся резко набирать высоту, чтобы оказаться недоступным для орудий, нагло вставшей на дыбы, самоходки.

   Так неловко подставившийся под обстрел самоходки "бомбардировщик", как ни странно, получил первые повреждения не в нижней части, а в верхней. Его слегка наклоненные назад, словно у Титаника, огромные бесконечно дымящие черным дымом трубы срезало словно ножом. По мере того как они распадались в прах и осыпались вниз пеплом, черный, жирный дым расползался по всей палубе, и вскоре дымом оказалось объято все судно. Было такое ощущение, что оно горит.

   Но настоящий пожар начался лишь после того, как "бомбардировщик" словил сначала бортом, а потом и брюхом целую очередь сверкающих сгустков энергии. Плазменные заряды прожгли в его броне огромные неровные дыры. Из-за того что плотность огня была достаточно высока, некоторые из них, расползаясь по сторонам, соединялись друг с другом. Отчего в корпусе "летающего гроба" образовывались огромные неровные червоточины и провалы, сквозь которые были видны вращающиеся чудовищные механизмы, приводящие в движение огромный воздушный корабль.

   Нещадно дымя, "бомбардировщик" накренился и стал стремительно терять высоту, удаляясь куда-то за горизонт, скрытый джунглями. Даже невооруженным взглядом было видно, как наиболее отчаянные шримпы, пытаясь покинуть терпящий бедствие корабль, выпрыгивали из него наружу. Бронированные креветки предпочли разбиться вдребезги, нежели принять мученическую смерть, заживо изжарившись в своих собственных доспехах.

   – Ходу, ходу! – тем временем, кричал Вадик, вытаскивая Жору из люка за шиворот.

   Экипаж доблестной боевой машины едва успел отбежать от самоходки на расстояние десяти метров, как на нее просыпалась целая гроздь огромных сферических "авиабомб" с длинным хвостовым оперением. Это, оставшийся невредимым, второй "летающий гроб" отомстил за своего собрата по оружию.

   Буквально, в течение нескольких секунд самоходка прекратила свое бренное существование. А пространство вокруг нее, на расстоянии нескольких метров, покрылась глубокими, уродливыми дырами.

   Через пару минут та же участь постигла и последнюю уцелевшую самоходку.

   Между тем, оставляя за собой черный шлейф дыма, "летающий гроб" рухнул куда-то в джунгли. Землю тряхнуло так, что многие не удержались на ногах и кубарем покатились. Вокруг стало так светло, словно на малиново-красном небе, вдруг зажглось еще одно небесное светило.

   Потом пришла взрывная волна. Она была так сильна, что на своем пути вырывала с корнем большие деревья, словно какой-то великан вздумал прополоть сорняки в тропическом лесу. К лагерю она пришла уже порядком ослабевшая, но все равно еще достаточно мощная, чтобы легко разметать бойцов Вадика по земле.

   Когда все утихло, наступила тишина. Она длилась так долго, что казалось, с каждой минутой становится все плотнее.

   – Н-да! – задумчиво пробормотал Семен Маркович. – У меня такое ощущение, что мы имеем классический случай затишья перед бурей.

   – Ну, знаете, я бы, наверное, тоже разозлился! – честно признался Вадик. – Потерять огромное воздушное судно, причем так по-глупому. Должно быть шримпам сейчас очень обидно.

   – Тем более что его уничтожила какая-то там еда! – нервно хохотнул Михалыч. – Это как если бы котлета в моей тарелке, вдруг, взбунтовалась и, напав на мой автомобиль, разнесла бы его к чертовой матери!

   – Ну, что же! Видимо шримпы сейчас полезут в атаку всем скопом! – непривычно серьезным тоном произнес Вадик. – В связи с этим, я должен сказать следующее. Парни, я горжусь тем, что вы были со мной в одной команде!

  – 47 -

   Больше шримпы не предпринимали никаких попыток уговорить людей сдаться. Они также ни разу не пытались атаковать заключенный в "котле" гарнизон Вадика.

   Эта неопределенность сильно действовала на нервы.

   – Чего они тянут? – возмущался Батек. – Почему не нападают?

   – Можно подумать, что ты очень сильно торопишься отправиться в мир иной, – скептически ухмылялся Семен Маркович.

   Батек всякий раз вскипал и начинал грубить в ответ. На что тут же получал от ученого мужа достойную отповедь. Так вяло переругиваясь, друзья коротали время.