Текст книги "Супермаркет (СИ)"

Автор книги: Валерий Моисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

   – За мной! – вскричал Вадик, увлекая за собой бойцов.

   – Да, что же там такое творится? – успел воскликнуть на бегу Костя.

   Несущаяся им навстречу толпа людей завертела их и разбросала в разные стороны.

   – Спасайтесь! Там огромные пауки! – раздался пронзительный крик.

   – Помогите! – вторил ему другой, пробирающий до самого мозга костей, вопль.

   Борис направил фонарь вперед, пытаясь разглядеть хоть что-то. Но в то же мгновение раздался негромкий хлопок, после чего стекло и отражатель фонаря осыпались осколками. Всего за несколько секунд большая часть бойцов лишилась своих фонарей. Кто-то методично со снайперской точностью вывел их из строя.

   Во всем этом более всего пугало, то, что никто из людей при этом не пострадал. И вряд ли, причиной этому была забота об их здоровье.

   Борису показалось, что он видит движущуюся на него огромную тень. Он дал короткую, всего в несколько патронов, очередь.

   – Прекратить огонь! – проорал где-то неподалеку Вадик. – Своих перестреляете, мать вашу!

   Короткой вспышки выстрелов Борису вполне хватило на то чтобы успеть увидеть очень многое. Прямо на него перла огромная, закованная в рыцарские доспехи креветка. Ее шипастые латы отливали тусклым золотом.

   – Шримпы! – не своим голосом заорал Борис.

   Схватив Вику за руку, он ринулся в сторону стоявших слева прилавков. Он не видел их, но знал, что они там обязательно должны быть.

   Невзирая на команду командира, он выпустил из автомата длинную очередь в членистоногого раззолоченного монстра. Не столько для того, чтобы нанести ему вред, сколько для того, чтобы рассмотреть его получше.

   Тем не менее, пули, выпущенные из его Калаша, отбросили растопырившее клешни адское создание назад. Было непонятно, ранено ли оно, причинили ли они ему хоть какой-то урон. Но, судя по тому, что из-за угла стеллажа, за которым укрылись Борис с Викой, никто до сих пор не появился, шримп раздумал их преследовать.

   Отовсюду были слышны истошные крики, стоны, заглушаемые нестройной автоматной пальбой. Все эти звуки были издаваемы людьми. Но над всем этим господствовали звуки которые не имели к миру людей никакого отношения. Это было нечто среднее между оглушительным стрекотанием кузнечиков и скрипом собирающегося вот-вот рухнуть дерева.

   Если звук стрекотания был сухим и высоким, то скрип, напротив, был низок и влажен. Тот, кто хоть однажды слышал эти звуки, навряд ли, смог бы их позабыть. Вплоть до своего последнего дня.

   Производимый шримпами звуковой эффект был потрясающим. От этих звуков волосы вставали дыбом, а нутро выворачивало наизнанку. Хотелось выть от ужаса, бежать сломя голову куда угодно, лишь бы не слышать эту страшное, нечеловеческое смешение звуков.

   Неожиданно стеллаж, за которым прятались Борис и Вика завалился и начал падать, грозя раздавить их.

   Всхлипнув от ужаса Борис, подхватил подругу под мышку и побежал вглубь торгового зала. В кромешной тьме ориентирами им служили стоявшие по бокам прилавки. На которые они поминутно натыкались, сбиваясь с курса.

   За спиной у них раздался грохот обрушившегося стеллажа.

   Судя по раздававшемуся за спиной беглецов цоканью множества, закованных в броню конечностей, обстрелянный Борисом шримп не собирался оставлять их в покое. То как он передвигался и свободно ориентировался, наталкивало на неутешительный вывод, о том, что шримпы прекрасно видят в темноте. Поставленные в заведомо невыгодное положение люди были для них легкой добычей.

   Борис время от времени огрызался короткими очередями из Калашникова. И всякий раз шримп, преследующий их, возмущенно скрежетал в ответ. Тем самым выражая искреннее возмущение, неспортивным поведением своей добычи.

   Отовсюду из темноты раздавался непрерывный шум и грохот. А также слышались крики и душераздирающие вопли людей. Было непонятно, что именно шримпы творят с попавшими к ним людьми. Не исключено, что они живьем поедали свою добычу.

   Судя по тому, что количество выстрелов практически сошло на нет, Борис понял, что гарнизон супермаркета разбит наголову. Теперь шримпы могли безраздельно хозяйничали в торговом центре. Упиваясь собственной безнаказанностью, членистоногие уроды могли творить с людьми все, что им заблагорассудится.

   Внезапно раздался жуткий скрежет. Он продолжался пару минут, после чего послышался страшный грохот от которого, казалось, вздрогнуло все здание многострадального супермаркета.

   После чего ярко вспыхнул свет. Он включился также неожиданно, как и выключился.

   Борис, прикрыв глаза рукой от нестерпимо яркого света, настороженно огляделся. Шримпы куда-то исчезли. Всех их словно ветром сдуло.

   Обняв всхлипывающую Вику, парень побрел между опрокинутых прилавков. Зрелище, открывавшееся перед ними, было поистине ужасно.

   Весь супермаркет был разгромлен. По нему словно Мамай прошелся. Все полки и стеллажи были перевернуты вверх дном.

   На полу валялись огромные кучи рассыпанной еды и продуктов. Из разбитых бутылок с маслом, вином и консервами растеклись огромные лужи. Молодые люди старательно обходили горы битого стекла.

   Разморозившиеся в отделах холодильники потекли. Правда сейчас, когда подача электричества была восстановлена, они заработали вновь.

   Вот уже в который раз, люди, пошатываясь, словно зомби, выбирались из закоулков разгромленного супермаркета.

   В самом центре стоял Вадик. Голова его была завязана окровавленной тряпкой. Руки и грудь перепачканы в крови. Люди подходили с разных сторон и обступали своего вожака.

   – Дело обстоит следующим образом! – откашлявшись, начал капитан, при этом он поморщился и машинально потрогал окровавленную голову. – Короче, шримпы показали нам, чьи в их лесу шишки. Кто в доме хозяин – я или тараканы? Предлагаю срочно обойти весь супермаркет и оказать помощь раненым. Также нужно собрать наших погибших товарищей. После этого соберемся здесь же и проведем перекличку, чтобы знать, сколько нас осталось.

   Известие о гибели Кости больно резануло Бориса по сердцу. Кроме него погибли еще пять полицейских и спецназовцев. Парни дрались до последнего, защищая людей. Их лица, грудь и горло превратились в кровавые клочья. Рядом с ними валялись выведенные из строя автоматы.

   – Это какой же надо обладать силищей, чтобы учудить такое с Калашом? – изумленно воскликнул Батек, повертев в руках искореженный остов автомата.

   – Видимо, эти твари подобны муравьям, – пожевав толстые губы, ответил Семен Маркович. – Которые свободно таскают груз в сотни раз, превышающий их собственный вес. Можно только представить, насколько сильны шримпы!

   В одной стене торгового центра была обнаружена огромная, неровная дыра. Она была прорубленна неизвестным способом. В противоположной стене зияла ее точная копия. По всей видимости, шримпы вошли в супермаркет через одну из этих дыр. А после набега вышли через другую, расположенную с противоположной стороны.

   Перекличка показала, что больше половины людей в супермаркете исчезла. Их словно корова языком слизала. Всех их забрали ужасные шримпы.

   Оценив потери, Вадик скрипнул зубами, не то от боли, не то от ярости.

   – Пойдем трясти Рыкова! – собравшись с силами, произнес он. – Я намерен получить от него все ответы на интересующие меня вопросы, которых уже накопилась хренова туча! Слишком дорого нам обходится целомудренное молчание этого ублюдка!

  – 26 -

   Когда Вадик вошел в одиночную "камеру" где содержался Рыков, выражение его лица не сулило ничего хорошего. За его спиной маячили Михалыч, Семен Маркович и Веник. Весь мозговой трест супермаркета был в полном сборе. За исключением Олимпиады Ванны, которая в спешном порядке наводила порядок после разгрома учиненного шримпами. Да еще Батек, по своему обыкновению, шнырял неизвестно где.

   Место, где содержался злодей Рыков, на самом деле никакой камерой не было. Потому что подобные помещения в торговых центрах, вообще, не предусмотрены. Даже в таких необычных, каким был супермаркет Рыкова.

   Это было обычная небольшая подсобка без окон. Там даже дверь была чисто символическая, которую ничего не стоило вынести, вместе с косяком, ударом ноги. При этом не особенно напрягаясь. Именно поэтому возле нее, снаружи круглосуточно дежурил вооруженный часовой.

   – Судя по вашим похоронным лицам, "хозяева" уже нанесли свой первый визит? – ехидно приветствовал вошедших Рыков.

   Он сидел на раскладушке, которая была единственной мебелью в комнате, непринужденно откинувшись на стену.

   – Встать, скотина! – гаркнул Вадик. – Это они для тебя "хозяева", а для нас они – шримпы!

   Но Рыков демонстративно проигнорировал его команду и остался сидеть, как ни в чем ни бывало. При этом, на лице его блуждала глумливая улыбка.

   Семен Маркович и Михалыч, почувствовав, что горячий капитан сейчас наломает дров, попытались удержать его. Но тщетно, Вадик, едва шевельнув плечами, стряхнул их с себя и шагнул вперед. Сначала он вышиб из-под раскладушки Рыкова одну ножку, потом вторую, заставив их сложиться вовнутрь.

   Так как хозяин торгового центра не смог удержать равновесия, восседая на одной центральной ножке, он неловко завалился на сторону. Но капитан не дал ему упасть. Он подхватил Рыкова за отворот рубашки и рывком поднял его на ноги.

   – Падать будешь, тогда когда я разрешу! – криво усмехнулся Вадик и ткнул того ладонью в солнечное сплетение. – Вот теперь можешь и упасть, разрешаю!

   Несмотря на то, что удара практически не было, толчок, произведенный мощной дланью спецназовца, вышиб из негодяя весь запас воздуха, которым он обладал на текущий момент. Рухнув на пол, он принялся заново учиться дышать. При этом его скрючившееся тело сильно напоминала креветку.

   – Натуральный шримп! – презрительно пробормотал Вадик.

   – Господин Рыков, если вы уже закончили умирать, то быть может, расскажете нам, в какую такую историю мы все попали, благодаря вашим, не совсем понятным, манипуляциям? – спросил Семен Маркович.

   – Один дружеский совет, – подал голос Михалыч. – Если ты не садомазохист и не любишь допросов с пристрастием, то тебе лучше начать говорить! И делать это надо начинать прямо сейчас! Видишь ли, дружок, к тебе накопилось слишком много вопросов.

   – Да, пошли вы все! – тяжело переводя дух, ответил Рыков, поднимаясь с пола. – Одно могу сказать точно – всех вас ожидает большой сюрприз! Причем, в самом скором времени.

   Вадик от души влепил ему подзатыльник, от которого голова негодяя закачалась как соцветие одуванчика.

   – Ответ неверный! – холодно констатировал он. – Делается вторая попытка – героическая! Потому, что лишь героическими, нечеловеческими усилиями воли я сдерживаюсь, чтобы не свернуть тебе шею, мразь! Давай колись, как выбраться из того дерьма, в которое ты нас окунул?

   Ответом на этот вопрос был взрыв идиотского хохота.

   Вадик терпеливо дождался, когда у хозяина супермаркета закончится веселая минутка. В глубине души он наделся, что тот начнет говорить, после того как вдоволь насмеется. Но Рыков продолжал хранить полное молчание, время от времени, утирая слезы умиления.

   – Ну, что же давай будем веселиться вместе, – пожал плечами Вадик, доставая из кобуры пистолет. – Мне в голову пришло, что будет очень забавно наблюдать, как ты корчишься от боли. Сейчас я прострелю тебе колено, после чего каждый из нас будет смеяться о своем. Ты будешь ржать надо мной, а я над тобой.

   Щелкнув предохранителем, капитан передернул затвор и опустил ствол вниз.

   – Выбирай, левое или правое колено? Так как ногу все рано придется ампутировать, я бы посоветовал выбрать левое. Ты же правша? Значит она у тебя основная.

   Ответом ему было гордое молчание.

   – Да, ну тебя, в самом деле! – неодобрительно покачал головой капитан. – А знаешь, что? Ты мне тупо надоел, со своей завышенной самооценкой! Прощай, засранец!

   Он поднял пистолет, направил его прямо в грудь Рыкову и нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел, который в ограниченном пространстве подсобки прозвучал просто оглушительно. Все заволокло пороховым дымом.

   Хозяин супермаркета рухнул на колени, глаза его закатились, он завалился набок и умер.

   – Что ты наделал? – похолодев от ужаса, вскричал Михалыч. – Он же был единственным человеком, который знал, как нам выбраться из этой дыры!

   – Успокойтесь! – криво ухмыльнулся Вадик. – От холостых патронов еще никто не умирал. Но очень многих это отрезвляло. Профессор, приведите этого мерзавца в чувство!

   Семен Маркович подсунул ватку с нашатырем под нос лежащему пластом Рыкову. Тот болезненно застонал и сделал попытку уклониться от едкого запаха.

   – Давай, давай, ошибка природы, просыпайся! – потребовал Вадик. – Не то следующий патрон может оказаться боевым. Так каким образом ты связан со шримпами?

   Рыков перевел на него мутный взгляд, чувствовалось, что перенесенное им нервное потрясение основательно выбило его из колеи. Хладнокровно лишая жизни других людей он очень трепетно относился к своей собственной.

   По мере того, как извращенное сознание Рыкова возвращалось к нему, он все яснее понимал, что этот громила спецназовец от него не отстанет. И никакие притворяшки и закосы под дурака больше не помогут. Этот тип, судя по всему, был настроен весьма решительно.

   Также, не вызывало сомнений, что всякое дальнейшее запирательство будет сопряжено с угрозой для здоровья. Кроме того пистолет в руках капитана очень нервировал. Если тот вздумает психануть в очередной раз, не исключено, что урон, нанесенный драгоценному организму Рыкова, будет носить необратимый характер. А этого он, как всякий уважающий себя злодей, просто не мог допустить.

   – Я не знаю, где мы находимся, – медленно начал он свою исповедь. – Но точно не в нашем мире.

   – Может быть, на другой планете? – высказал предположение Веник.

   – Да, не знаю я! – равнодушно пожал плечами Рыков. – Скорее уж, в другом измерении. Место, где мы сейчас находимся – это искусственная пещера. Некое подобие гигантского "холодильника".

   – Обычно в холодильниках держат еду, чтобы не испортилась, – философски изрек Михалыч. – Раз мы в холодильнике, следовательно, мы – еда? Я правильно вас понял?

   – Вы чертовски сообразительны! – криво ухмыльнулся Рыков. – А что без моего рассказа вы сами еще не поняли для чего вы здесь?

   – Не отвлекайтесь, прошу вас! – дружески похлопал его по плечу Семен Маркович. – Не то, то я сделаю вам больно!

   Рыков иронически глянул на него.

   – Ну, ну! А еще интеллигент!

   – Должен предупредить, что я – очень озлобленный интеллигент!

   – Холодильник этот принадлежит "хозевам", – Рыков оглядел внимательно слушающих людей. – Говоря вашим языком – шримпам. Отвратительным, ужасным, циклопическим монстрам. Они очень ценят людей за высокие вкусовые качества.

   По мере того, как негодяй говорил, язык его постепенно развязывался. Как это ни парадоксально звучит, но Рыков рассказывал с явным удовольствием. По всей видимости, его очень тяготило, то, что он ни с кем не мог поделиться этой страшной информацией. Всем тем, что он так долго держал в себе. Ведь по большому счету, никто до сих пор так и не смог по достоинству оценить его гениальность. Так что в лице тех, кто его допрашивал, он неожиданно обрел благодарных и очень заинтересованных слушателей. Которые, теперь, по достоинству могли оценить всю ту титаническую работу, которую он проделал в гордом одиночестве.

   Был, конечно, во всем этом один крайне неприятный момент. Слушатели могли запросто пришибить его, наплевав на его гениальность. По той простой причине, что именно благодаря ему оказались в том незавидном положении, в котором пребывали ныне.

   – Короче, этот козел продал нас уродам из другого измерения, – нетерпеливо перебил разглагольствования Рыкова Вадик. – Он уже надоел мне своей пустой болтовней. Наговорил вагон и маленькую тележку, и все не по существу. Никто не будет возражать, если я его шлепну?

   Хозяин супермаркета быстро осознал, что нужно срочно предпринимать какие-то конкретные шаги для того чтобы обезопасить свою драгоценную жизнь.

   – Я могу все исправить и договориться с "хозяевами", то есть, шримпами, чтобы они вернули всех обратно, – быстро проговорил он.

   – А как быть с теми, кого они уже забрали? – ядовито поинтересовался Михалыч. – Они их тоже вернут?

   – Боюсь, что это невозможно! – с видом оскорбленной добродетели воскликнул Рыков. – Я полагал, что возможность вернуться домой, взамен за мое освобождение, заинтересует вас!

   – А рожа твоя наглая не треснет? – поинтересовался Вадик.

   – К этому вопросу можно будет вернуться позднее! – нетерпеливо перебил его Веник. – Господин Рыков, как вы планируете осуществить нашу транспортировку обратно?

   – При помощи соответствующей аппаратуры, свяжусь со шримпами и попрошу вернуть нас обратно! – заносчиво глянув на него, ответил тот.

   – И что они возьмут и тебя послушаются? – недоверчиво спросил Михалыч.

   – Ну, до сих пор слушались же! – пренебрежительно фыркнул негодяй. – Если вы не будете возражать, я бы приступил к этому прямо сейчас.

   – Давай, только учти, что если вздумаешь фокусничать, я пристрелю тебя на месте, – велел капитан.

   – Кто бы сомневался! – презрительно усмехнулся тот. – Но для начала, было бы неплохо попасть в мой кабинет.

   Когда Рыков оказался в кабинете он принялся уверенно щелкать многочисленными тумблерами, расположенными на панели скрытой глубоко в стенном шкафу. Замигали разноцветные лампочки, затрепетали тонкие стрелки датчиков. После чего послышался тонкое гудение.

   – Ну что? – нетерпеливо спросил Веник.

   – Приборы в норме, и показывают, что связь установлена, – небрежно кивнул Рыков. – Сейчас отправлю им послание с нашей просьбой. И все будет о кей!

   Пальцы его запорхали по клавиатуре, а на дисплее начал появляться текст:

   – "Обстоятельства требуют немедленной отправки супермаркета обратно, со всеми оставшимися в здании людьми. Рыков".

   После того как была поставлена последняя точка, экран мигнул, сообщение исчезло, а вместо него появилась лаконичная фраза:

   – "В доступе отказано".

   – Что за хрень? – возмутился Рыков и повторно ввел свое послание.

   – "В доступе отказано", – вновь высветилось на экране.

   – По ходу, твои друзья шримпы полностью игнорят тебя, чувак! – невесело хохотнул Веник. – А попросту говоря, тебя послали! Потому как, ты им совершенно безразличен, вместе со своим глубоким духовным миром. То есть, теперь, ты посланец мира!

   – Этого не может быть! – взревел тот, продолжая яростно барабанить по клавишам.

   Но что бы он, ни писал, ответ на все его послания оставался неизменным. В итоге все потуги Рыкова связаться со шримпами окончились ничем.

   – Примите мои искренние поздравления, господин Рыков! Добро пожаловать в избранный клуб гастрономических друзей шримпов! – пожевав толстые губы, громогласно возвестил Семен Маркович. – Господа, нашего полку прибыло! Теперь этот мерзавец – один из нас! Ну и как ощущения? Приятно сознавать себя одним из маленьких, скромных звеньев пищевой цепочки?

   По бледному лицу Рыкова градом катился ледяной пот. Он уже перестал барабанить по клавиатуре и теперь тупо смотрел на монитор, который хладнокровно ставил его пред фактом, что отныне он неинтересен "хозяевам".

   Осознание того, что, теперь, он сам может запросто оказаться в шкуре невинной жертвы, повергло его в ступор. До Рыкова постепенно дошло, что он всего лишь разменная пешка в большой игре шримпов. Его просто использовали.

   У него было большое желание закатить форменную истерику, но он сделал над собой героическое усилие и отказался от этой мысли.

   Вместо этого он бесцветным, лишенным всякого выражения, голосом начал рассказ:

   – Всем вам, конечно же, хорошо известно про то, что произошло на перевале Дятлова в феврале тысяча девятьсот пятьдесят девятого года. Но никому не известны события предшествовавшие этому. О том, что там произошло на самом деле, знал лишь мой дед, которому достался дневник Игоря Дятлова.

   Рыков выдержал паузу, словно ожидая, что кто-нибудь примется с ним горячо спорить. Но все, затаив дыхание, внимательно слушали его. Слишком много было на кону, чтобы можно было игнорировать хоть какую-то информацию имеющую отношение к их нынешнему, ужасному положению.

   Рыков продолжал:

   – Мой дед был довольно известным физиком. Он успешно занимался сверхмощными электромагнитными полями. Но в нашем семействе он считался паршивой овцой. А после того как, как-то раз, неосторожно заявил что причастен к исчезновению одного областного Дома культуры, со всеми бывшими там людьми, его упрятали в психушку. Откуда он так и не вышел, вплоть до самой смерти.

   – Наши разведчики наткнулись на этот Дом культуры, здесь в холодильнике неподалеку! – задумчиво произнес Вадик. – Он стоит пустым уже давным-давно. В нем не осталось ни малейшего следа людей. Из найденного там дневника киномеханика мы узнали, что всех забрали шримпы.

   – Неужели? – удивленно воскликнул Рыков. – Признаться, я никогда всерьез не верил, что деду удался тот эксперимент! Неужели он все-таки смог тогда отправить эту свою "посылочку"!

   – Да, еще та семейка! Что дедушка, что внучонок – приторговывали человечиной! – презрительно пробормотал Михалыч.

   – Во всяком случае, наличие здесь Дома культуры, является подтверждением слов этого мерзавца! – добавил Семен Маркович.

   – Мой отец категорически запрещал любое упоминание про деда, – продолжил Рыков. – Но я тайком, частенько посещал старика в лечебнице. Незадолго до смерти, он рассказал мне, где хранятся его лабораторные записи. И что самое важное, где находятся надежно спрятанные им элементы установки "транспортера". Используя, оставленные дедом инструкции я вышел на контакт с "хозяевами". Сначала мною двигало одно лишь научное любопытство, но потом я понял, что с помощью "хозяев" могу занять подобающее мне место в мире людей. Собственно, это они сами внушили мне эту мысль. С их помощью я мог стать обладателем сказочных богатств и неограниченной власти. И я согласился на их условия. Я регулярно получал от них инструкции и техническую поддержку.

   – А взамен поставлял им живых людей! Скольких своих сограждан ты скормил этим упырям, скотина? – скрипнул зубами капитан, гневно сжимая и разжимая огромные кулачищи.

   – Не знаю, – меланхолично пожал плечами Рыков. – Может быть сто, двести или триста? Сначала я вел строгий учет, а потом меня понесло, и я сбился со счета. Было не до этих мелочей. "Хозяева", то есть, шримпы оказывали мне всестороннюю помощь и поддержку в организации нашего взаимовыгодного сотрудничества.

   – Ты все сказал? – нетерпеливо перебил его Михалыч, которому надоело выслушивать откровения негодяя. – Но, мы не услышали самого главного – как отсюда выбраться?

   Рыков внимательно посмотрел на него, так словно видел его первый раз в жизни. После чего, совершенно искренне ответил:

   – Я не знаю.

  – 27 -

   Оставив Рыкова в покое, Вадик запер его под замок. Несмотря на то, что допрос этого негодяя многое прояснил, практического применения всему этому вороху информации не было. Одна сплошная лирика, не более того. Во всяком случае, как убраться из холодильника они до сих пор не знали. Не говоря уже о том, чтобы вернуться домой.

   Две огромные дыры, проделанные шримпами в стенах торгового центра, срочно заделали. Но все прекрасно понимали, что если членистоногие людоеды вновь решат повторить свой визит, это их не остановит. А то что такой визит непременно последует не вызывало ни малейших сомнений. От первой партии людей уведенных ими из супермаркета, наверное, уже, ничего не осталось.

   В связи с этим нужно было готовиться к тому, чтобы попытаться отразить атаку нелюдей. Для того чтобы хоть как-то повысить шансы на успех, было решено построить укрепления. Укрывшись за ними, Вадик собирался встретить неприятеля шквальным огнем из всего, имевшегося в их распоряжении, стрелкового оружия. Он планировал вооружить всех поголовно, вне зависимости от умения стрелять. Теперь, каждый человек был на счету.

   Над тем хорошая это была мысль или плохая, командир спецназа старался не думать. Потому, что ничего более умного все равно в голову не приходило. А так была хоть какая-то видимость активной деятельности, направленной на выживание. Да, и люди занятые делом, меньше думали о том, что их может ожидать впереди.

   На возведение укреплений были брошены все людские резервы. Обитатели торгового центра, все как один, трудились не на страх, а на совесть. Хотя страх, конечно, тоже присутствовал и был, пожалуй, самой мощной мотивацией. Люди понимали, что на сегодняшний день, это хоть какой-то шанс уцелеть в предстоящем набеге шримпов.

   Их единственный и по-настоящему грамотный технарь – Веник, по мере сил пытался усилить сооружения как мог. Но бывший в их распоряжении подручный материал был слишком хлипкий. Так что, при всем желании, выше головы было не прыгнуть. Поэтому у них получалось, то, что получалось.

   К вечеру укрепления были готовы. Несмотря на затраченные усилия, они получились не особо внушительными. И вид имели довольно-таки неказистый. Более того, вопиющая ненадежность этой оборонительной конструкции была видна невооруженным взглядом.

   Тут возле Вадика неожиданно возник Батек. Спецназовец недобро покосился на него, но промолчал. Старый вор не принимал участия во всенародной стройке, а где-то праздно шатался, по своему обыкновению.

   Окинув критическим взглядом укрепления, Батек иронично буркнул:

   – Ну, ну!

   – А что? Ты имеешь что-то против? – недовольно поинтересовался Вадик, ревниво оглядывая свое детище.

   В глубине души он понимал, что укрепления больше походили на кучу мусора, нежели на фортификационные сооружения.

   – Командир, ты, правда, всерьез думаешь, что эта бутафория их задержит? – скривился Батек, словно жевал очень кислый лимон. – Да они пройдут через эту рухлядь, словно нож через масло!

   – А ты можешь предложить что-нибудь другое? Я уже молчу о том, что вместо того, чтобы пахать вместе со всеми, ты шлялся черт те где, как сукин кот! – взорвался капитан. – Или тебе, как авторитетному вору – работать западло, не по понятиям? Так я сейчас мигом исправлю это досадное упущение! Будешь у меня вечным дежурным по кухне, ответственным за чистку картошки!

   – А чего ты разорался-то, сразу? – обиделся Батек. – Я может быть, действительно, имею желание внести посильный вклад в это самое, как его? Ну, в дело нашего всеобщего спасения!

   Вадик прожег его взглядом навылет, но ничего не сказал.

   – Мыслишка у меня одна тут возникла, – несколько издалека начал Батек. – Мы ведь тут, в этом холодильнике, навроде, как в зоне находимся? Верно? То есть – не войти, ни выйти.

   Капитан был должен признать, что в словах вора есть здравый смысл.

   – Вот, теперь, представь ты себе такую картину! Беру я и начинаю в наглую, прямо посреди зоны, особого режима содержания, баррикаду городить. Как, по-твоему, администрации колонии этот беспредел сильно понравится? – продолжил цепь своих рассуждений Батек. – Правильно, хрен вам, дорогие граждане осужденные! Меня и прочих зачинщиков этого возмутительного безобразия тут же, не сходя с места, заарестуют и в карцер посадят. А в нашем теперешнем случае, уведут неведомо куда и схавают за здорово живешь!

   – Ближе к делу! – поторопил его Вадик.

   – Да, куда уж ближе-то? – недоуменно зыркнул на него черными, выпученными глазами Батек. – Эти тараканы бронированные в своем холодильнике, что та же администрация зоны. Они здесь хозяева и порядки устанавливают тоже они. Переть на них в лоб, себе дороже выйдет. Мы это уже проходили!

   – Ладно, чего ты предлагаешь? – нетерпеливо перебил его командир спецназа.

   – Вот я и предлагаю! Нам ведь, что требуется? – вор выжидающе уставился на капитана.

   – Ну, и что нам требуется? – передразнил его Вадик. – Хватит мне тут экзамены на сообразительность устраивать! Тоже мне педагог выискался!

   – А требуется нам одно – чтобы от нас отцепились и оставили в покое! – Батек торжествующе воздел палец.

   К тому времени, к ним уже присоединился Михалыч вместе с Борисом. Они не перебивали и заинтересованно следили за жаркой полемикой, разворачивающейся у них на глазах.

   – Когда в зоне мне надо, чтобы меня на время оставили в покое, что я делаю? – задал вопрос Батек, и тут же сам на него ответил, – Правильно! Сказавшись страшно больным, я меняю зоновскую шконку на больничную койку!

   – Мне кажется, я начинаю понимать, куда он клонит, – задумчиво пробормотал Михалыч.

   – Для того чтобы попасть в больничку, нужно проглотить вилку или градусник. В общем, устроить себе какое-нибудь злое членовредительство. Но все это нам не надо! Нам нужно сделать так, чтобы эти огромные тараканы стали шарахаться от нас, как от прокаженных!

   – И для этого нам нужно устроить эпидемию, какой-нибудь заразной болезни! -подвел итог Михалыч. – Разумеется, понарошку! Шримпы вряд ли будут есть зараженное мясо!

   Вадик задорно почесал нос и повернулся к Борису:

   – Давай, курсант, дуй за профессором! Он, наверняка, знает, какой заразой мы сможем напугать шримпов до кровавого поноса!

   Борис, молча, кивнул и отправился выполнять поручение.

   Батек проводил его взглядом и недовольно проворчал:

   – Оно, конечно, может, наше медицинское светило и подскажет, что-то дельное. Но только по мне, самое простое, это будет изобразить туберкулез.

   Вадик иронично покосился на него:

   – Лично я могу предложить отбитые почки или печень. Туберкулез надо думать делается также?

   – Зачем же собственному организму вредить-то? – искренне возмутился вор. – Все делается гораздо проще. Берешь сахарный песок, перемалываешь его меленько в пудру. Потом глубоко вдыхаешь это полной грудью и начинаешь кашлять, словно у тебя последняя стадия туберкулеза. Да, и на рентгене, в легких будут видны жуткие туберкулезные пятна.

   – А что? Мне нравится! Дешево и сердито! – одобрительно кивнул Михалыч. – И насколько я понимаю, никаких вредных для здоровья побочных эффектов?

   – Блин, ну ты даешь! Какой же может быть вред от сахара? Он же полезный! – довольно расхохотался Батек. – Потом, я сам сколько раз такой фокус проделывал! И ничего, по сей день, живой и почти что здоровый.

   К этому времени подоспел и Семен Маркович. Внимательно выслушав предложение Батька, он некоторое время задумчиво чмокал губами.

   Наконец мотнув головой, он громогласно заявил:

   – Ну, собственно, почему бы и нет? Медицина дает добро!