Текст книги "Супермаркет (СИ)"

Автор книги: Валерий Моисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

   Через пару часов торговый центр превратился в туберкулезный диспансер. Все кашляли и чихали, так, словно подхватили еще и птичий грипп в придачу.

   Это была заслуга почтенного профессора. Семен Маркович проявив чудеса изобретательности, предложил усугубить ситуацию. Для этого он использовал перец и горчичный порошок.

   Теперь у всех, без исключения, словно от какой-то неведомой болезни, слезились глаза, а также ручьем текло из красных, распухших носов.

   Семен Маркович подошел к зеркалу и придирчиво осмотрел свою откровенно больную физиономию.

   Звучно высморкавшись в необъятный носовой платок, он трубно произнес:

   – Не знаю, как уж там шримпы! Но, я бы такую гадость кушать поостерегся!

   Как выяснилось, меры предпринятые обитателями супермаркета, были сделаны как нельзя вовремя. Буквально через пару часов по всему зданию опять погас свет.

   – Еще раз предупреждаю! Никакой стрельбы и прочей самодеятельности! – зычно прокричал в темноту капитан. – Тупо валяемся на полу. Душераздирающе кашляем, исходим соплями и чихаем, так что валятся стеллажи. Помните, наша задача, убедить шримпов в том, что у нас разразилась эпидемия страшно заразной болезни.

   Последовавший за этим грохот полностью заглушил его слова. Это шримпы прорезали очередной проход в стене супермаркета.

   Борис лежал на полу, прикрывая собой Вику. Инстинкт говорил ему, что нужно стать как можно более незаметным. Но сделать этого он не мог по той простой причине, что легкие его разрывал надсадный кашель, а в носу немилосердно свербило.

   – Да, пожадничал я с перцем! – пробормотал он, громко сморкаясь в платок.

   – Не ты один! – подала голос его подруга, кашляя словно старая, насквозь больная бомжиха. – Мне уже все равно, сожрут ли меня шримпы или я загнусь от сахара с горчицей!

   Где-то послышались истошные человеческие крики, заглушаемый отвратительным скрипом, который издавали шримпы. С грохотом начали рушиться прилавки и стеллажи с товаром. Бронированные креветки прочесывали торговый центр, в поисках людей.

   – По ходу не сработала наша хитрая хитрость! – прошептала Вика на ухо Борису. – А жаль, счастье было так возможно!

   – Хочешь счастья – веди себя тише воды, ниже травы! – злобно шикнул он на нее. – Может быть, еще пронесет!

   Где-то совсем неподалеку раздалось цоканье множества металлических ног по каменному полу. С каждой секундой царапающий звук становился все громче. Судя по всему, шримп двигался прямо на Бориса и Вику.

   Тело парня сотрясала нервная дрожь, которую было ничем не унять. Все его естество было против покорного лежания на полу. Оно требовало незамедлительно вскочить и бежать в спасительную тьму, увлекая за собой Вику. Как можно дальше от приближающегося к ним кошмара.

   Неожиданно, прямо над дрожащей в ужасе парой, послышался пронзительный, металлический скрип. Борис почувствовал, как что-то твердое осторожно коснулось его спины. При этом сердце его едва не выпрыгнуло наружу от нечеловеческого всеобъемлющего ужаса, охватившего все его существо.

   Послышался скрип и шримп опустился над застывшими молодыми людьми. Даже своими раздраженными ноздрями изъеденными горчицей и перцем, Борис чувствовал исходящий от монстра тяжелый запах. Это была весьма забористая смесь из тухлой рыбы и перегретого машинного масла.

   Ухватив парня щупальцами за куртку, шримп осторожно перевернул его лицом к себе. При этом тварь действовала настолько осторожно, что даже не защемила его кожу.

   Тьма была такая плотная, что Борис не видел ничего. Впрочем, это было даже и к лучшему. В противном случае нервы его могли бы не выдержать, и он выкинул бы какую-нибудь неадекватную глупость, за которую заплатил бы жизнью. Причем не только своей, но и лежавшей под ним девушки.

   По всей видимости, тварь внимательно рассматривала его квелое, бессильно обвисшее тело.

   И в этот момент у Бориса неожиданно засвербило в носу. Позыв чихнуть был настолько силен, что ему пришлось приложить всю свою волю чтобы сдержать его. Но уже через несколько секунд его организм вышел из-под контроля и Борис чихнул.

   Если бы он не сдерживался до этого, чих вышел бы коротким и достаточно интеллигентным. Но так как в пазухах его большого, породистого носа скопилось чрезмерно большое количество слизи, чих вышел просто-таки феерическим.

   Борис обдал, доверчиво склонившегося над ним, шримпа буквально с головы до всех его многочисленных нижних конечностей. Издав пронзительный скрип, членистоногое с отвращением отшвырнуло от себя это гадкое и явно очень больное, существо.

   Больно цокнувшись головой об пол Борис ойкнул, что спровоцировало приступ жуткого кашля.

   Когда он закончил, откуда-то издалека послышалось торопливое цоконье лап шримпа, закованных в металлическую броню. Членистоногий торопливо удирал восвояси. Видимо у него хватило ума понять, что контакт с, сочащейся слизью, обычно сухой пищей стоит свести к минимуму.

   Отовсюду слышались тревожные скрипы, всхлипы и взвизги. Явно встревоженные Шримпы определенно о чем-то переговаривались. Послышался страшный грохот. После чего все стихло. Лишь из темноты доносился непрерывный кашель и чиханье людей.

   Неожиданно в супермаркете включился свет.

   – Я так понимаю, что уже можно пойти в умывалку и хорошенько вымыть нос и глаза! – подала голос Вика. – Мне кажется, что шримпы позорно бежали!

   Но ее прогноз оправдался только отчасти. Несмотря на то, что шримпы покинули здание торгового центра необычайно быстро, люди недосчитались семерых своих товарищей. В их числе была Олимпиада Ванна, Викина подруга Женька и Веник.

   По какой-то причине затея с инфекцией не сработала в полную силу. Шримпы отчего-то решили, что некоторые люди не представляют для них опасности. О причинах этого можно было только догадываться. Как бы то ни было, второй визит членистоногоих тварей в холодильник унес жизни еще семерых людей. И это несмотря на то, что все они кашляли, словно застарелые туберкулезники.

   Проведя перекличку, Вадик с ужасом понял, что, считая его самого, в супермаркете осталось всего двадцать восемь человек.

   – Сегодня они оттараканили еще семерых наших, – звенящим от гнева голосом произнес Батек.

   – А это значит, – ледяным, ничего не выражающим голосом, закончил его мысль Михалыч, – Что нас хватит, приблизительно, еще на четыре визита шримпов.

  – 28 -

   – Есть у меня одно, очень нехорошее предчувствие, – задумчиво произнес Семен Маркович. – Меня не покидает стойкое ощущение, что следующий визит шримпов может оказаться для нас последним.

   – Не раскисай, профессура! Мне пропадать не впервой, как-нибудь прорвемся!– нарочито бодрым голосом произнес Батек. – А потом, с чего ты взял, что нам кранты?

   – А взял я это с того, что уровень развития цивилизации шримпов находится на чрезвычайно высоком уровне. Например, они могут перемещаться в пространстве и измерениях для нас недоступных, – покосился на вора Семен Маркович. – Я хочу сказать, что уровень их развития вполне достаточен для того чтобы проведя анализы наших "инфицированных" понять, что все они совершенно здоровы.

   – Хочешь сказать, тараканы с ходу врубятся, что мы их дурим? – недоверчиво спросил Батек.

   – К сожалению, это похоже на правду, – проворчал Михалыч и повернулся к Вадику, – Что скажешь капитан?

   Спецназовец, все это время хранивший молчание, хмуро глянул на него.

   – А чего тут скажешь? – невесело усмехнулся он. – Будем отстреливаться до последнего патрона, а потом пойдем врукопашную.

   – С ума сошел? – безо всякого почтения к чинам и званиям поинтересовался Батек. – Они же в броню одеты! Ты что собираешься в них ножиком тыкать?

   – Не нравится моя идея, предложи свою, очередную, завиральную! – вяло огрызнулся Вадик.

   – А чего ты думаешь? И предложу! – строптиво глянул на него вор. – Вы менты вечно норовите на чужой шее в рай въехать!

   -Уймитесь! – прикрикнул на спорщиков Михалыч. – Вы бы лучше свою энергию направили на поиск идей, которые помогут нам обмануть шримпов!

   – Чего их искать-то? – обиженно шмыгнул носом Батек. – Ну, есть у меня, положим, одна такая! Озвучивать?

   – Я вас крайне внимательно слушаю! – живо обернулся к нему Семен Маркович.

   Батек еще некоторое время, чисто для вида молчал, но потом все, же не выдержал:

   – Знаешь, как в зону наркоту передают?

   – Вы, наверное, не поверите, но к своему большому стыду я должен признаться, что не знаю! – профессор развел руками. – Как-то знаете, не приходилось!

   – Эх, всему вас учить надо! – укоризненно произнес Батек. – Короче, берешь гандон...

   – Простите, что? – сделав удивленное лицо, спросил Семен Маркович.

   – Он хочет сказать – презерватив! – тактично перевел Вадик.

   – А я чего сказал? – сварливо поинтересовался вор. – Засовываешь в этот гандон дурь, хорошенько завязываешь, а после глотаешь. И все! Надеюсь, про толчок объяснять не надо?

   Все молча, покачали головами и принялись искать в словах старого вора рациональное зерно. Крохи, которого можно было бы хоть как-то применить в их безвыходной ситуации. Все это время Батек терпеливо ждал.

   Наконец, Вадик не выдержал и пробормотал:

   – Сдаюсь! Давай колись, на фига ты нам это все рассказал?

   – Вот ты, начальник, любишь кулаками махать! Если ты дашь хорошенько в дыхло курьеру, с наркотой внутри него, что, по-твоему, случится? – ехидно спросил Батек.

   – Я понял! – радостно воскликнул Семен Маркович. – Презерватив порвется, наркотик попадет в желудок курьера! Там он всосется в кровь, будет передозировка и наступит смерть!

   – А теперь, академик, скажи мне, что будет с нашими знакомыми тараканами, которые сдуру сожрут этого самого курьера? – торжествующе сверкнув сумасшедшими глазами, спросил Батек.

   – Наверное, они поймают офигительный кайф! – презрительно ухмыльнулся Вадик. – Никуда, Батек, не годится твоя идея!

   – Погодите, если презерватив наполнить сильнодействующим ядом, то шримпы определенно отравятся! – воскликнул профессор.

   – Елы-палы! Ну, вы даете! А я о чем вам здесь вот уже битый час талдычу? – возбужденно хлопнул себя по коленкам Батек. – После того, как парочка тараканов откинется лапками кверху, другие сразу потеряют к нам всякий интерес!

   – Если нам удастся вызвать у шримпов жестокое пищевое отравление или даже гибель одной, двух особей – это может сработать! – задумчиво проговорил Семен Маркович.

   – То есть, наша задача осталась прежней – убедить шримпов в своей несъедобности, – уточнил Михалыч. – Дело за малым – где взять хорошего яду?

   – С этим как раз никаких проблем! – воскликнула Вика, подняв руку, как на уроке в школе. – Тут неподалеку, в садово-огородном отделе, есть мышиная отрава. Я еще подумала, какой идиот нарисовал на этикетке таких хорошеньких мышек, прекрасно зная, что всех их собираются убить! Там еще лежит какая-то бяка против крыс. Вот их мне, нисколечко не жалко! Они такие противные! Одни голые розовые хвосты чего стоят! Когда я была маленькая...

   Но тут Борис запечатал подруге рот поцелуем, чтобы остановить ее неиссякаемый поток красноречия.

   Батек, взглянув на них, презрительно фыркнул:

   – Кому что, а шелудивому баня! Нас сожрать собираются, а у них все одно на уме!

   – Да оставь ты их в покое! – нетерпеливо прикрикнул на него Михалыч. – Вопрос номер один – сколько нужно приготовить ганд..., то есть, презервативов, наполненных антикрысином? Вопрос второй – кто их будет глотать?

   После некоторого всеобщего замешательства, Борис предложил:

   – Можно приготовить штук пять или десять, а потом разыграть на спичках.

   – А я бы устроил для Рыкова и его парней своего рода штрафбат, – задумчиво сказал Вадик. – И предложил бы им своей жизнью искупить вину перед преданным ими человечеством.

   – Хорошая идея! – поддержал его Михалыч. – Но должен напомнить, их у нас осталось, вместе с Рыковым, всего три человека. Так что маловато будет!

   На некоторое время в супермаркете вновь воцарилась тишина.

   Семен Маркович шумно откашлялся, после чего взял слово:

   – Должен заметить, что яды, предназначенные для уничтожения грызунов, будут действовать лишь на теплокровных животных, в том числе, и на нас с вами.

   – Опаньки! – воскликнул Батек, внезапно прозревая.

   Профессор внимательно посмотрел на него и продолжил:

   – Именно, что – опаньки! Все эти "антикрысины" и "зоокумарины" совершенно бесполезны для уничтожения членистоногих. Которыми, кстати, и являются шримпы. Для наших целей, как нельзя лучше подойдет вся линейка средств против тараканов, муравьев, мокриц, двухвосток и прочих насекомых.

   Что касается жребия, я предлагаю Соломоново решение! Нас осталось двадцать восемь человек. Все двадцать восемь человек добровольно глотают адское снадобье. Кому-то из нас определенно не повезет. Ну, тут уж ничего не поделаешь. Как говорится – се ля ви! После чего остальные благополучно избавятся от яда, известным способом. Обращаю ваше внимание на то, что риск сведен к минимуму. Латекс, из которого изготовлены презервативы, достаточно прочен и не подвержен воздействию желудочной кислоты. Так что опасаться следует лишь внешнего механического воздействия.

   Михалыч одобрительно кивнул:

   – Согласен. У нас есть двадцать восемь шансов накормить шримпов отравой! И нужно использовать их все по полной. Потому, что следующего раза может и не быть вовсе.

   Это предложение было поставлено на всеобщее голосование обитателей супермаркета, включая Рыкова и двух его людей. Пять человек гражданских и трое злодеев проголосовали против.

   Подавляющее большинство отнеслось с пониманием к этому непростому решению. В создавшемся положении, это была хоть какой-то свет в конце тоннеля. Пусть небольшой, но все, же вполне реальный шанс избежать верной гибели. Никто не мог сказать, со всей определенностью, чем она завершится. Вполне могло статься, что взбешенные шримпы в отместку уничтожат людей. Но, вместе с тем, был ничтожно малый шанс, что они угомонятся и, наконец-то, оставят многострадальный супермаркет в покое.

   Несколько часов ушло на то чтобы изготовить двадцать восемь "торпед", как обозначил эти немудреные изделия Батек, начиненных ядом. Семен Маркович самолично заполнял шприцом латексные оболочки, никому не доверив эту крайне деликатную операцию. Ведь на кону были жизни людей.

   По настоянию Батька он изготовил шесть лишних "торпед".

   – Зачем вам это, если не секрет? – заартачился обычно сговорчивый профессор.

   – Для Рыкова и двух его козлов! Вдруг им понравится, и они попросят еще добавки? – мстительно ухмыльнулся старый вор.

   После этого, Семен Маркович, без лишних слов, выполнил его просьбу.

   По-прошествии некоторого времени, Михалыч сообщил, что через пару часов, следует ожидать "дорогих" гостей. Он не мог сказать, откуда ему это известно и с чего это вдруг у него возникло такое ощущение. Да это было и неважно. Просто он знал и все тут!

   – Что-то они зачастили последнее время! – недовольно проворчал он. – Видимо, график сбился. Хотя, скорее всего, семь человек – это им всего на один зуб!

   Люди по очереди подходили к большому столу, где на подносах были разложены "торпеды". После чего под бдительными взглядами профессора и Вадика проглатывали их.

   Мучительный процесс затянулся надолго. Всех, без исключения, тошнило. Лишь после нескольких попыток удавалось проглотить отвратительную резиновую оболочку наполненную отравой.

   Рыкова и двух его подельников пришлось фаршировать "торпедами" насильно. Но Батек добился того, чтобы все они получили усиленную, бонусную порцию, в тройном размере.

   – Будете рыпаться, хлопну по брюху кулаком, вот тогда вам точно будет ай-яй-яй! – пригрозил он им напоследок.

   Наконец очередь дошла до Вадика и самого Батька.

   – Тебе какой больше нравится, со вкусом банана или клубники? – старый вор любезно протянул капитану поднос.

   Там сиротливо лежали две последние "торпеды".

   – Мне никакой не нравится! – грубо оборвал его Вадик.

   Могучая шея спецназовца при этом пошла красными пятнами.

   – Бананы и клубнику не любишь? – недоверчиво спросил вор.

   – Гандоны я не люблю! Понял? – взревел доведенный до белого каления Вадик и, не глядя, схватил "торпеду".

   Через некоторое время, как и предрекал Михалыч, погас свет и пожаловали шримпы.

   Их приход встретили без всякого сопротивления. Обитатели супермаркета валялись вповалку, изображая массовый падеж скота. То есть, продолжали гнуть первоначально выработанную линию насчет эпидемии страшной заразы косившей всех без разбора.

   Когда свет вновь вспыхнул, не досчитались восьмерых. В числе безвозвратно ушедших были оставшиеся спецназовцы и их командир – Вадик.

   – Теперь остается ждать, чтобы понять сработала наша уловка или нет? – тяжело вздохнул Михалыч и неловко смахнул невесть откуда набежавшую слезу. – Становлюсь сентиментальным, черт побери! А это сейчас очень некстати.

   Злодей Рыков, по странной прихоти судьбы, уцелел. Также как и его лысый, здоровенный охранник. Их по-прежнему держали под замком, несмотря на то, что они громко возмущались, и требовали уравнять их в правах с остальными.

   Между тем, процесс избавления от "торпед" шел своим чередом. В процессе этого никаких проблем не возникало. Во всяком случае, к уважаемому профессору никто не обращался по этому поводу.

   Несмотря на то, что люди были полностью деморализованы, Михалыч организовал заделку очередной дыры, оставленной шримпами. По-прежнему круглосуточно дежурили вооруженные часовые из числа гражданских. Сказывалась спецназовская выучка Вадика.

   Прошло два дня. По логике вещей шримпы должны были хоть как-то проявить себя. Но об них не было не слуху, ни духу. Это не на шутку нервировало обитателей супермаркета. С другой стороны отсутствие, каких либо действий со стороны злобных членистоногих, тоже говорило о многом. При этом людям очень хотелось верить, что их рискованная затея успешно сработала, и им удалось убедить шримпов в своей полной несъедобности.

   И вот однажды началось. Свет во всем здании неожиданно начал мигать. Несколько раз он выключался, чтобы тут же включиться вновь. Откуда-то снизу доносился низкий гул, который постепенно становился все выше и выше. Пока, наконец, не стал совсем пронзительным. Внезапно появилась уже знакомая вибрация, которая стремительно нарастала.

   Борис схватил Вику в охапку и распростерся на полу.

   – Неужели они все-таки решили отправить нас домой? – перекрывая пронзительный вой, прокричала девушка.

   – Ты знаешь, я совсем не против! – улыбнулся ей Борис.

   Перед тем как потерять сознание он уткнулся лицом в волосы Вики и успел вдохнуть в себя ее такой знакомый и родной запах.

   Борис очнулся от какого-то едкого отвратительного запаха, который, казалось, выедал ему слизистую носа.

   Открыв глаза, он обнаружил над собой улыбающееся лицо Семена Марковича. В руках у него был клочок ваты с нашатыркой.

   – Просыпайтесь молодой человек! – радостно возвестил он.

   – Что мы уже дома? – растерянно спросил Борис.

   Но профессор, к этому времени, уже склонился над Викой и начал приводить ее в чувство.

   Борис обратил внимание, на то, что внутри супермаркета стоит непривычный полумрак. Свет был выключен. Тем не менее, темно не было.

   Свет лился откуда-то снаружи, через окна торгового центра. Привычная темнота холодильника больше не окружала здание.

   Борис направился к витринному стеклу, возле которого стоял Михалыч.

   – Шеф, где мы? – хрипло спросил он, после чего начисто утратил способность говорить.

   – Ну, во всяком случае, точно не на Земле! – усмехнулся его наставник.

   Открывавшийся перед ними пейзаж подавлял своим величием. Посреди ирреального, синтетически-фиолетового неба ослепительно сверкало белое солнце. Небосвод был сплошь исчерчен прихотливой сеткой перистых облаков яркого, радиоактивно-желтого цвета. Вдалеке застыл громадный шар, какой-то темно-синей планеты.

   На плечо Бориса легла рука Вики.

   – Боже, как красиво! – воскликнула девушка.

   Откуда-то сбоку послышался хруст битого стекла, и возникла поджарая фигура Батька с автоматом в руках. Его выпученные глаза возбужденно сверкали.

   – Я тут по-быстрому обежал вокруг нашей сарайки! – радостно хихикнул он. – Сдается мне, что парочку тарканов мы точно уморили! Иначе, с какой такой радости они вышвырнули нас из своего холодильника, словно протухшую жрачку? Да еще вместе с упаковкой, то есть, супермаркетом!

   – Так значит мы на свободе? – спросил Семен Маркович, который уже закончил оказывать первую помощь, всем кто в ней нуждался.

   – Профессор, знал бы ты, где мы очутились! – захохотал Батек словно сумасшедший.

   – И где же? – раздался нестройный хор голосов.

   – Братцы, мы торчим прямо посреди офигенной помойки!

  – 29 -

   Михалыч недовольно покачал головой:

   – Ну и ну! И когда они только успевают?

   Снаружи в боковой обшивке здания, на уровне пола, зияла неровная дыра. Немного поодаль он насчитал еще с десяток таких же.

   Собака в такую нору, конечно, не пролезла бы, но вот кошка запросто. Если учесть что такие дыры делали отнюдь не кошки, а сороконожки длинной в полтора метра, и толщиной с руку взрослого мужчины, то можно было понять озабоченность экстрасенса.

   К счастью, на людей эти жуткие создания не нападали. Более того, они всячески избегали человеческого общества, норовя забиться туда, где потемнее, да посырее. Но зато эти твари грызли и портили все подряд. В первую очередь от их набегов страдали продукты.

   Так как, теперь, супермаркет остался без электричества все холодильные установки приказали долго жить. А вместе с ними и все скоропортящиеся и замороженные продукты. Несмотря на наличие на складах более чем приличных запасов, которые могли храниться практически неограниченное время, Михалыч ввел режим тотальной экономии.

   Именно поэтому всяческие поползновения извне на кладовые торгового центра воспринимались им как личное оскорбление. Чтобы свести этот риск к минимуму были приняты серьезные меры.

   Целая бригада денно и нощно латала дыры, которые с завидным упорством появлялись в стенах здания, то здесь, то там. Команда охотников, вооруженная копьями, которые представляли собой черенки швабр, с примотанными к ним большими кухонными ножами, круглосуточно патрулировала внутри торгового центра. В их задачу входило выслеживание всякого рода непрошеных гостей и их последующее тотальное уничтожение.

   Здание супермаркета косо стояло посреди гигантской помойки. Левый край его глубоко осел в грунт, состоящий из многометровой спрессованной толщи многолетних наслоений мусора. Всю эту груду навалили шримпы за многие десятилетия или, может быть, столетия своего существования.

   Не могло не настораживать огромное количество всякого рода костей, а также диковинных черепов, валяющихся повсеместно в огромных количествах. Впрочем, людям и без этого было прекрасно известно, что шримпы являются весьма прожорливыми плотоядными хищниками.

   Во все стороны, куда ни глянь, на многие километры простиралась гигантская, необъятная свалка. Климат был влажный и теплый. Поэтому местная флора росла, как на дрожжах. И в высоту, и в ширину. Тем более что почва, почти целиком состоящая из перегноя, как нельзя лучше способствовала этому.

   Амбре здесь стоял соответствующий. Тяжелый, сладковатый запах тлена и разложения витал повсюду. Сначала он раздражал, но постепенно люди к нему принюхались, а потом и вовсе перестали обращать внимание.

   Неровный рельеф свалки, сплошь состоящий из разнокалиберных сопок, оврагов и глубоких каньонов местами был полностью скрыт густыми, непроходимыми джунглями. То тут, то там, виднелись опушки и рощи, диковинной растительности. Как ни странно, но растения в основной своей массе, за редким исключением, были ярко-зеленого и синего цвета, всех мыслимых и немыслимых оттенков. Цветов здесь было великое множество, самой разной расцветки, размеров и форм.

   Михалыч вот уже в который раз тяжело вздохнул. Навалившийся груз ответственности несказанно тяготил его. Как-то так, само собой получилось, что после гибели Вадика, старшим среди обитателей супермаркета стал он. Причем ему, по большому счету, все это было совершенно не нужно.

   Михалыч всю свою жизнь, сколько себя помнил, был вольным художником. Который отвечал только за самого себя, ну еще, пожалуй, за своих немногочисленных учеников. На текущий момент, таковым являлся Борис. Да еще эта девица – Вика, будь она неладна, к ним приблудилась! Так что, вроде как, выходило всего двое.

   А тут аж двадцать человек! И каждый ежеминутно норовил во что-нибудь вляпаться!

   Михалыча передернуло, когда он вспомнил, как они впервые столкнулись с розовым пауком. Эта тварь умудрилась затащить в трубу воздуховода взрослого парня. Бедняга уже фактически превратился в кокон, из плотной белоснежной паутины, напоминающей хлопок.

   Здоровенная розовая тварь оказалась паучихой, ожидающей прибавления в своем семействе. Видимо, она была занята тем, что выбирала уединенное место потемнее, чтобы начать плести там гнездо. Паучиха собиралась натащить в него всякой живности, парализовать ее ядом и превратить в живые консервы. Но тут в одном из темных закоулков супермаркета ей весьма удачно подвернулся этот самый молодой человек.

   Сразу отпадала надобность в утомительной беготне за пропитанием для новорожденных малюток паучат. Слегка куснув его жвалами за бедро, паучиха обездвижила парня, обхватив мохнатыми розовыми лапами. Она терпеливо дождалась, когда яд начнет действовать и жертва перестанет брыкаться.

   Потом она затащила его в широченный раструб распотрошенной вентиляционной установки и, повинуясь материнскому инстинкту, одинаковому во всей необъятной Галактике, принялась плести гнездо. Нужно было торопиться, потому что ее огромное брюхо должно было вот-вот произвести на свет множество паучьих яиц.

   Но счастье ее было омрачено появлением людей. Они, непонятно почему, непременно хотели разрушить гнездо, на которое она потратила столько сил и времени. Паучиха в праведном гневе бросилась на наглых агрессоров, но чуть было не поплатилась за это жизнью. Прямо в морду ей ринулся огромный сноп обжигающего пламени. Ее роскошная розовая шерсть затрещала и скрутилась черными комочками.

   Оглашая воздух нестерпимым смрадом паленого хитина и яростным визгом, паучиха бросилась наутек.

   Неимоверными стараниями Семена Марковича укушенного парня все же удалось спасти. Правда, на это ушел почти весь их запас капельниц с физиологическим раствором.

   После этого случая, розовые пауки принялись ломиться в супермаркет целыми косяками. Каждый раз их неизменно ловили, безбожно калечили и выгоняли вон из здания. Вяло перебирая переломанными лапами, твари уныло ползли восвояси.

   Наконец Батьку это надоело и он, вооружившись огнеметом, уничтожил с дюжину пауков превратив их из розовых в черных и копченых. Их обугленные туши он развесил высоко на стенах торгового центра, для устрашения.

   Как ни странно, но это возымело действие. Розовые пауки стали обходить супермаркет стороной.

   Воодушевленный успехом, Батек вознамерился аналогичным образом решить проблему с огромными сороконожками. Но с ними этот номер, к его большому сожалению, не прошел. Многоногие твари оказались слишком тупыми и намеков решительно не понимали. Тем хуже для них! У людей не оставалось иного выхода, кроме как безжалостно уничтожать их, шинкуя на куски остро заточенными штыковыми лопатами. Но, надо заметить, меньше их от этого не становилось.

   Шримпы регулярно напоминали о себе. Их циклопические машины на огромных шипастых колесах, тяжело пыхтя черным дымом и разя горелым маслом на многие километры, привозили мусор.

   Диковинная форма этих машин представляла нечто среднее между старинными напольными часами, готическим храмом, склепом Дракулы и древним паровозом одновременно. Вся эта необычайно вычурная, эклектическая конфигурация была сплошь покрыта прихотливыми, объемными узорами. Материал, из которого они состояли, также являл собой невообразимую мешанину. Здесь присутствовали металл, дерево, кость, стекло и даже огромные сверкающие кристаллы драгоценных камней. И все это было нагромождено друг на друга, в самых невообразимых сочетаниях и пропорциях.

   При виде этого великолепия глаза Батька и без того совершенно сумасшедшие, начинали гореть нехорошим блеском.

   – Если у них мусорные машины так отделаны! – восклицал он восхищенно. – Могу себе представить, что творится в городах, где живут самые богатые тараканы! Я бы туда наведался с превеликим удовольствием!

   – Ага, в качестве мясного полуфабриката! – всякий раз останавливал полет его необузданной, меркантильной фантазии Борис.

   После того, как вышвырнули супермаркет на помойку, шримпы ни разу не совались к людям. Видимо, они потеряли к ним всякий интерес. Да и кому придет в голову интересоваться дальнейшей судьбой выброшенного куска протухшего мяса?

   Как бы то ни было, обитатели супермаркета старались не искушать судьбу и вели себя тихо словно мыши. Они не жгли костры за стенами здания, чтобы не привлекать к себе внимания. Не высовывались понапрасну наружу.

   Лишь небольшая группа разведчиков, из четырех человек, возглавляемая Борисом регулярно совершала рейды по окрестным джунглям. За это время они успели составить довольно подробную карту местности, прилегающей к супермаркету.

   Местное крупное зверье, днем отсыпалось и выходило на охоту лишь после заката солнца, оглашая ночные джунгли жуткими звуками. Но к этому времени все люди уже находились внутри здания, все входы и выходы в который были надежно перекрыты, и охранялись вооруженными часовыми.

   Тем не менее, в процессе этих вылазок, разведчики пару раз попадали в серьезные переделки. Но всякий раз, они как-то исхитрялись выбраться из них без потерь. Быть может, им просто-напросто везло.

   Один раз они потревожили дневной сон, какой-то невообразимой твари, размером с хорошего динозавра. При всем при этом, зверюга оказалась насекомым, являя нечто среднее между жуком-оленем и страхолюдным пауком. Спасло их лишь то, что с мозгами у этого рогатого мастодонта оказалось не густо. Вдобавок ко всему, глаза его были приспособлены для ночной тьмы, поэтому при ярком солнечном свете он был практически слеп.

   Тем не менее, разведчики пережили несколько крайне неприятных минут, удирая от разъяренной твари. Яростно щелкая гигантскими жвалами, представитель местной фауны проложил широченную просеку, по которой беспрепятственно мог бы проехать КАМаз.