Текст книги "Забытое сражение Огненной Дуги
(Крушение операции «Цитадель»)"

Автор книги: Валерий Замулин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 50 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

В распоряжении генерал-майора Г. Шмидта находился лишь один готовый мост, который он планировал использовать в ночь на 5 июля для переброски боевой группы (74-я грп подполковника Рихтера) в южную часть Михайловского плацдарма на усиление гренадеров. Смешанную передовую группу с западного берега должна была поддерживать огнем рота 503-го отб капитана графа К. фон Кагенека. После начала штурма позиций корпуса Сафиулина инженерным частям предстояло оперативно приступить к строительству 60-тонного моста, по которому планировалось переправить сначала «тигры», а затем и весь 27-й тп подполковника Бекера.

Правофланговая 7-я тд получила приказ: форсировать реку на участке Дальние Пески – Соломино и, создав плацдарм, атаковать по обе стороны реки Разумная, а после захвата станции Разумная двигаться по восточному берегу в направлении высот к северо-востоку от села Мясоедово (25 км от реки).

На первом этапе перед соединением стояла сложная задача. На отведенном ей для наступления 4-км участке (на юге которого располагалось с. Соломино) не было ни одного плацдарма, а все мосты взорваны. Поэтому, прежде чем приступить непосредственно к штурму позиций 72-й гв. сд, генералу Функу в первые минуты после завершения артподготовки предстояло перебросить из района Соломино усиленную штурмовую группу через русло реки.

Передовая группа была сформирована, как и в других соединениях, на базе приданных частей 168-й пд: в нее вошли батальон 429-й грп, 4 и 5/248 ап[126]126
  4-й ад – 150-мм гаубицы, 5-й ад – шестиствольные минометы.


[Закрыть] и рота 248-го сапбата. Планировалось, что в первые минуты атаки гренадеров должны поддержать огнем с западного берега, а затем, после переправы (вброд), «тигры» одной из рот 503-го отб. За передовыми частями должны были атаковать полковые группы самой дивизии: по левому берегу р. Разумная 7-я грп полковника В. Глеземера[127]127
  Вольфганг Глезимер, полковник (01.01.1942 г.) родился 14.03.1899 г. в Римберге. Умер 10.04.1999 г. Командир 7-й грп, 28–20.01.1944 г. временно командовал 7-й тд. Награжден Рыцарским крестом (12.02.1943 г.) и Золотым немецким крестом (21.02.1942 г.).


[Закрыть] и по правому – группа (бронегруппа) подполковника А. Шульца[128]128
  Альберт Шульц, генерал-майор (01.01.1944 г.). Родился 20.12.1903 г. в Берлине. С 1925 г. добровольно служил в полиции, в 1934 г. – получил звание лейтенант. Через год, в звании обер-лейтенанта, перевелся в вермахт, службу проходил в танковых войсках, с 1937 г. и до начала Второй мировой войны командовал ротой. Затем получает досрочно звание майор и с 06.06.1940 г. назначается командиром батальона 25-го тп, который с 18.10.1939 г. был придан 7-й тд. Отличился в боях на Западном фронте, 29.09.1940 г. награжден Рыцарским крестом. С июня 1941 г., в составе дивизии, на Восточном фронте. 31.12.1941 г. получил «Дубовые листья».
  05.03.1943 г. назначен командиром 25-го тп, а 01.04.1943 г. присвоено воинское звание подполковник.


[Закрыть]. Бронегруппа состояла из 25-го тп, дивизиона 78-го ап под командованием майора Шмюкле, батальона на БТР-ах 6-го грп, части 42 истребительно-противотанкового дивизиона и 58-го моторизованного саперного батальона.

Командование 3-го тк предполагало, что наиболее тяжелые и кровопролитные бои будут на участке от переправ до района высот 209 и 216,1. На основании данных аэрофотосъемки оно определило, что здесь находилась наиболее укрепленная часть советской обороны. Это обстоятельство тревожило Брайта, он опасался, что две пехотные дивизии Рауса не смогут выдерживать темп движения танковых соединений при прорыве рубежей русских. Поэтому он предупредил Функа, что в случае заминки в полосе армейского корпуса на него возлагается ответственность за прикрытие правого крыла танкового клина. Командир 7-й тд и сам предполагал такое развитие событий, поэтому, не ожидая кризисной ситуации у соседа, уделил особое внимание налаживанию тесного взаимодействия с ним. «Командир артиллерийского полка заблаговременно обеспечил проводную и радиосвязь с начальником артиллерии соседней дивизии (106-я пд. – З.В.), – писал Функ. – Планы огня для поддержки переправ и дальнейшего наступления в глубь обороны противника были тщательно согласованы. Сосредоточенный огонь возможно большего количества батарей по наиболее важным целям был подготовлен с таким расчетом, чтобы он мог быть в любой момент открыт по установленному сигналу.

С авиацией (неподчиненной) также были согласованы все важнейшие вопросы, касающиеся намеченного хода операции, целей, которые должны быть подавлены, а также обеспечения прикрытия переправ и постройки мостов, истребителями и зенитной авиацией[129]129
  Имеются в виду приданные зенитные полки, которые подчинялись люфтваффе.


[Закрыть]. В штаб дивизии был выделен офицер связи ВВС со своими радиостанциями. Заблаговременно была налажена связь по радио или условными сигналами, что позволяло вовремя оповещать танковые соединения о появлении врага. Так, например, фиолетовые ракеты, сброшенные с самолета, сигнализировали об обнаружении танков противника»[130]130
  ЦАМО РФ, ф. 15, оп. 11600, д. 1539, л. 16.


[Закрыть].

Помимо перечисленных средств усиления 6-я тд получила 3-й дивизион 54-го полка шестиствольных минометов, а 19-я тд – 54-й мп (без дивизиона). Тяжелые минометы должны были уже с первых минут наступления включиться в уничтожение огневых точек на участках, где переправлялись передовые штурмовые группы гренадеров.

Корпусу генерала танковых войск Э. Рауса предстояло нанести удар по позициям (в стык полков и по их флангам) лишь одного соединения 24-го гв. ск генерал-майора Н.А. Васильева – 72-й гв. сд. Форсирование реки двумя его пехотными дивизиями – 106-й пд генерал-лейтенанта В. Форста и 320-й пд генерал-майора Г. Постеля – было запланировано на участке Нижний Ольшанец – Безлюдовка. В первый эшелон выдвигались по батальону от всех трех полков. На первом этапе наступления (после форсирования реки) главной задачей боевых групп 106-й пд являлся захват крупного села Нижний Ольшанец (240-й грп) и расположенной рядом Карнауховки (241-й грп), для 320-й пд – Безлюдовки (585-й пп) и Ржавца (587-й пп), а располагавшуюся на стыке соединений Маслову Пристань планировалось брать силами двух полков: 239-й грп (правофланговый 106-й пд) и 586-й пп (левофланговый 320-й пд). Предполагалось, что лишь после закрепления в этих населенных пунктах и овладения позициями советских войск вдоль железнодорожной насыпи у дивизий появится возможность навести необходимое число переправ и перебросить на восточный берег достаточное количество пехоты и тяжелого вооружения. Затем 106-я пд должна была ударить в направлении с. Крутой Лог и после его захвата продвигаться далее на север к выс. 216.1 и 207.9, жестко увязывая свои действия с 6-й тд.

А перед войсками соседней 320-й пд генерала Г. Постеля были поставлены следующие задачи (из приказа 587-го пп):

«…Справа усиленный 585-й пп, в центре усиленный 587-й пп, слева 586-й пп 5 июля осуществляют прорыв переднего края обороны противника и прорываются в этот же день к рубежу: Нежеголь – Корень, путем образования предмостного укрепления восточнее Устинки, правым флангом удерживают правый берег Нежеголь – Корень и основной массой достигают рубежа Короча и удерживают его»[131]131
  ЦАМО РФ, ф. 203, оп. 2845, д. 227, л. 23.


[Закрыть].

Анализируя боевые приказы АГ «Кемпф», нельзя не отметить, что ее командование, как и советское, было склонно ставить перед войсками «сверхзадачи». Так, к примеру, в качестве главной цели дня для корпуса Рауса был определен захват района по обе стороны выс. 207 (6 км западнее с. Пенцево). Это примерно 20 км от русла реки, а если исходить из приведенного выше приказа 587-го пп 320-й пд, то до 25 км. При условии форсирования Северного Донца и прорыва главной оборонительной полосы 7-й гв. А на всю глубину, а затем переднего края второй заданный темп наступления следует считать очень высоким. А если учесть, что корпус должен был действовать лишь пехотными дивизиями без поддержки танков, а советская сторона в этом районе имела подвижные резервы (и немцы об этом знали), эти сверхзадачи были заведомо невыполнимы.

При прорыве переднего края 24-го гв. ск армейский корпус планировал использовать в качестве ударной силы значительное количество зенитной артиллерии. Напомню, что для его усиления Кемпф передал только 88-мм орудий 72 единицы. Раус писал:

«Полки зенитной артиллерии должны были принять участие в артиллерийской подготовке, исполняя распоряжение начальника артиллерии корпуса. С этой целью зенитные орудия были эшелонированы и вводились в бой тремя волнами. Первый эшелон размещался у переднего края обороны; командиры первого эшелона получили приказ вести огонь прямой наводкой по тяжелым орудиям и дотам противника. Требовалось также сформировать штурмовую зенитную противотанковую группу, которая должна была обеспечить непосредственную поддержку наступающей пехоте. Вместе с артиллерией корпуса два других зенитных полка получили задание нанести удар по оборонительной линии противника и парализовать его пехотные части, ведя непрерывный огонь. После этого подразделения первого эшелона, кроме штурмовой группы, а также весь второй эшелон должны были поддержать наступающую пехоту. Третий эшелон обеспечивал прикрытие района расположения артиллерии от атак с воздуха и контрбатарейную борьбу»[132]132
  Ньютон С. Курская битва. Немецкий взгляд. М.: Яуза, 2006. С. 72.


[Закрыть].

Как известно, в операции «Цитадель» элемента оперативной и тактической внезапности не было. Для советского Верховного Командования планы противника: и замысел, и места расположения ударных группировок, и даже дата начала наступления (вплоть до часа) не являлись секретом. Как свидетельствуют боевые документы Воронежского фронта, не остались незамеченными и детали мероприятий, связанные с подтягиванием противником сил непосредственно к переднему краю армий первого эшелона и подготовке местности для их развертывания. В первую очередь на западном берегу Донца. В начале июля начальник разведуправления штаба фронта доложил, что в районе Белгорода немцы уже сосредоточили дополнительно не менее двух танковых дивизий. Наряду с этой интересную и, что немаловажно, достоверную информацию давал штаб инженерных войск. Данные от групп фронтовой и армейской инженерной разведки, действовавшей в тактической полосе АГ «Кемпф», постов наблюдения инженерных войск в сочетании с дешифровкой аэрофотосъемки, которую систематически проводила 2-я ВА, рисовали четкую картину приготовления немцев к наступлению по всему фронту. Особенно много ценной информации было о выдвижении войск неприятеля, подготовке им местности и коммуникаций перед 7-й гв. А. Начальник инженерных войск фронта генерал-майор Ю.В. Бордзиловский докладывал:

«…Река Северный Донец была взята нами под особо тщательный контроль… в результате выявлено сосредоточение противником переправочных средств в районах: севернее Соломине, Топлинка, Андреевка (западнее Топлинки).

В период непосредственной подготовки противником наступления было выявлено усиление работ по строительству мостов вблизи от переднего края и через реку:

10.6 немцы построили затопленный мост в районе Топлинки (полоса 72-й гв. сд. – З.В.);

13.6 в районе Пушкарного отмечен ремонт моста (левый фланг 81-й гв. сд. – З.В.);

13.6 установлено наличие деревянного, низководного балочного моста в районе Михайловка, Супруновка (81-я гв. сд. – З.В.);

20.6 дешифрованием аэрофотоснимков у Михайловки выявлено две исправные переправы через Северный Донец;

20–26.6 в районе Андреевки прибыло переправочное имущество 20 понтонов на автомашинах и одна понтонная часть»[133]133
  ЦАМО РФ, ф. 203, оп. 2845, д. 227, л. 19.


[Закрыть].

Вместе с этими данными начали поступать сведения о подготовке немцами местности непосредственно на переднем крае для прохождения войск, в том числе и у кромки западного берега. Так, 15 июня разведгруппа, проникшая в тыл 168-й пд, установила, что в районе с. Покровки (севернее Белгорода) вдоль железной дороги исчезли колючая проволока и большое минное поле.

Через четверо суток, в ночь на 20 июня, перед фронтом 36-й гв. сд в районе села Огурцово группа инженерной разведки перед окопами частей 320-й пд обнаружила поваленные колья с колючей проволокой и разминированное минное поле, которое находилось здесь ранее.

22 июня на юго-восточной окраине Архангельского (правый фланг 36-й гв. сд) немецкие саперы пытались снимать мины, а через двое суток постом наблюдения отмечено то же самое, но уже в полосе 375-й сд (между с. Кондырево и Домом Инвалидов).

Собираемая информация на переднем крае и в тактической полосе противника не только направлялась командованию фронта, но и аккумулировалась, дополнялась и обобщалась в управлениях его штаба, после чего в виде приказов, распоряжений и рекомендаций спускалась вниз. Так, в штабе инженерных войск велась специальная схема укреплений ГА «Юг», которая дополнялась данными ежедневных донесений, поступавших по телефону из армий и дивизий первой линии, а каждые 3 дня разведсводками со схемами, информацией авиации, показаниями пленных и фронтовой агентурой. Эта схема один– два раза в месяц размножалась в количестве 200–300 экземпляров и направлялась как по линии инженерных войск (до дивизионного инженера), так и общевойсковым командирам (до стрелкового полка включительно).

В результате к началу июля анализ поступивших данных позволил: во-первых, руководству Воронежского фронта убедиться в том, что враг не отказался от намерения перейти в наступление, причем на тех направлениях, которые им прогнозировались, во-вторых, точно определить участки в полосе 7-й гв. А, где противник намерен форсировать Северный Донец: по донесениям служб генерал-майора Ю.В. Бордзиловского, это могли быть Михайловский плацдарм, район Топлинки и Соломино. Учитывая данные инженерной разведки, на указанных направлениях были проведены специальные мероприятия по усилению обороны: увеличено количество постов наблюдения, проведено дополнительное минирование берегов и местности, прилегающих к участкам, где ранее находились взорванные мосты и враг мог их использовать для восстановления переправ. Кроме того, в Топлинку была направлена специальная группа для подрыва восстановленного немцами моста. К сожалению, о результатах ее работы ничего не известно.

В целях нанесения максимального ущерба живой силе и технике в момент, когда неприятель сосредоточит войска на исходных рубежах, Н.Ф. Ватутин запланировал два важных мероприятия: проведение армиями первого эшелона контрартподготовки по точно установленным районам скопления войск и удары штурмовой авиации по аэродромам. Контрартиллерийская подготовка в полосе 7-й гв. А являлась важным элементом плана оборонительной операции всего фронта и разрабатывалась с учетом требований командующего и под его непосредственным контролем. Она была спланирована главным образом для уничтожения живой силы на исходных позициях и частично – с целью подавления артиллерии.

Исходя из анализа местности и поступавших разведданных, первоначально предполагалось, что в полосе 7-й гв. А противник может предпринять наступления на шести участках фронта: северо-восточная окраина Белгорода – Михайловка, Михайлова – Соломино, Соломино – Волково, Огурцово – Старица, Архангельское – Старица. Исходя из этого, были разработаны девять направлений, по которым предстояло вести обстрел ствольной артиллерией и установками PC. Многовариантность не являлась сильной стороной плана, но эта мера была вынужденная. Во-первых, такой прием готовился впервые, опыта его организации не было, во-вторых, приходилось учитывать в первую очередь действия противника и степень достоверности собранных разведданных. Окончательный план ее проведения М.С. Шумилов утвердил 24 июня 1943 г. В нем были определены три наиболее вероятных района, где враг может сконцентрировать значительные силы и по которым предполагалось в первую очередь вести огонь: Белгород – Михайловка (вариант № 3, ширина фронта 10 км), Соломино – Волково (№ 5, 15 км), Архангельское – Старица (№ 6, 17 км). Причем, как в документах 7-й гв. А, ОП противника выбирались наиболее вероятные, так как нанести удар по всем разведанным целям не хватало сил.

4 июля около 22.00 по аппарату БОДО состоялся разговор между командующим фронтом и командармом:

«У аппарата Николаев. Здравствуйте. Кратко доложите, чем кончился сегодня у вас день.

У аппарата Степной. Здравствуйте. Докладываю: От Белгород до Маслова Пристань обычная артиллерийская минометная дуэль, от Маслова Пристань до Волчанск противник с 18.30 ведет огневые налеты: Маслова Пристань, Приютовка, Новая Таволжанка, Гатище 1-е, Синельников. Огневые налеты на Маслова Пристань, Приютовка и вглубь до западной опушки рощи восточнее Маслова Пристань (4 км) продолжаются и сейчас. К 22.00 ч. противник выпустил более 2500 снарядов от Пристань на Карнауховка и от Топлинка на лес западнее Карнауховка, были попытки противника переправиться на наш берег силою до роты в каждом направлении, но огнем пехоты и минометов противнику, кроме 10 человек, переправиться не удалось. А эти 10 человек возвратились обратно, оставив двух убитых в Топлинка. В 19.00 был замечен подход 6 танков и до роты от Бродок. Высланная авиаразведка в этот район донесла: в районе из Топлинка на Бродок до 10 машин, севернее Топлинка и Пуляевка мелкие группы противника, танков не обнаружили. Вот все, что могу доложить по состоянию на 22.00.

Николаев: А где Вы считаете наибольшее скопление противника?

Степной: Наибольшее скопление противника по-прежнему остается в районе Белгород. В районе Топлинка, Ивановка, Волково, Графовка. Эти огневые налеты, которые проводит противник, пока расцениваю, как прикрытие смены частей, большого усиления пехоты в этом районе не наблюдал, о исключительно подход к переднему краю и уход от переднего края мелких групп от взвода и редко до роты противника. Вчера наблюдали в 20.00 порубку леса севернее Топлинка и в урочище Коровинская. Предполагаю, что этот лес рубится для постройки оборонительных работ, а не для переправы,т. к. в течение сегодняшнего дня и вечера не наблюдали спуска леса с гор к реке в районе Архангельское – Старица. Никакого усиления войск противника не наблюдалось. Все»[134]134
  ЦАМО РФ, ф. 203, оп. 2843, д. 461, л. 17.


[Закрыть].

Трудно согласиться с утверждением командарма о том, что ситуацию, когда противник за несколько часов выпустил по переднему краю 2500 снарядов, можно считать обычной. Причем интенсивный огонь велся не ночью, а днем, и прицельно, в основном по позициям артиллерии и выявленным НП. К примеру, немцы целенаправленно били из тяжелых орудий с западных окраин Белгорода по двум элеваторам на разъезде Крейда, где были оборудованы передовые НП 81-й гв. сд и 167-го тп. И пока эти два высоких строения не превратились в груду развалин, огонь не прекратился. С такой же тщательностью и настойчивостью немецкие артиллеристы «разносили» и другие подходящие для использования советской стороной строения и вызывавшие подозрения высотки.

Приведенный выше разговор свидетельствует, что командарм хотя и ориентировался на телеграмму И.В. Сталина о возможном переходе противника в наступление 3–6 июля, но к исходу 4 июля перед участком обороны армии не видел явных признаков подготовки немцев к этому. Николай Федорович с уважением относился к генералу М.С. Шумилову, ценил его опыт и знания, но на тот момент он владел значительно большим объемом информации о противнике как в полосе собственного фронта, так и у соседа справа. Поэтому никак не отреагировал на определенный пессимизм командарма, а приказал ввести в действие план контрартиллерийской подготовки. Для этого он разрешил израсходовать следующее количество боеприпасов на орудие: 76-мм – не более 40, 122-мм – не более 20, 152-мм – не более 10, 120-мм мин – не более 10, 82-мм мин – не более 20, 45-мм осколочных снарядов, сколько возможно выпустить за отведенные 10 минут. По скоплению противника также рекомендовал давать по одному залпу PC на дивизион.

Контрартподготовку войска 7-й гв. А должны были провести, как и рассчитывало командование, по трем основным вариантам 5 июля с 3.00 по 3.30 (5 мин – огневой налет, 15 – методический огонь, 10 – огневой налет). Орудиями, минометами и реактивными системами следовало накрыть следующие населенные пункты и прилегающие к ним районы: Михайловка (Михайловский плацдарм) и Белгород, села Пушкарное, Соломино, Ивановка, Волково, Графовка и Архангельское.

При планировании огня учитывались не только разведданые о скоплении противника, естественные укрытия, где можно замаскировать личный состав и технику, но и места наиболее вероятных переправ. Для этого была проведена дополнительная инженерная разведка.

К этому мероприятию привлекались артиллерийские полки всех семи стрелковых дивизий армии, три пушечных (265-й гв.,161-й гв. и 109-й гв. пап), один минометный (290 мп), два полка «катюш» (97-й гв. и 315-й гв. мп), артиллерия и минометы (калибра до 82-мм) стрелковых полков дивизий первого эшелона. В результате, согласно данным Военно-исторического отдела Генштаба РККА, к исходу 4 июля для контрартподготовки была создана плотность артсредств: в районе Белгорода и Михайловки – 23,1 ствола на один погонный км (11,9 – орудий и 11,2 – минометов), Соломино – Волково – 12,2 (6,5; 5,7) и Архангельское – Старица 13,2 (7,7; 5,5)[135]135
  ЦАМО РФ, НСБ, инв. № 9989, л. 33.


[Закрыть].

Предварительный приказ о проведении первого этапа ком– коры Г.Б. Сафиулин и Н.А. Васильев получили по телефону за 2,5 часа до его начала по телефону. С целью контроля генерал– майор А.Н. Петров направил в 25-й гв. ск своего заместителя по строевой, а в 24-й гв. ск – начальника штаба артиллерии. Учитывая, что огонь будет открыт сразу по нескольким направлениям, командующие 6-й гв. и 7-й гв. А решили сконцентрировать все артсредства для удара по целям в полосе лишь своих армий и не перенацеливать их на объекты перед фронтом соседей, как это предварительно планировалось. Лишь на стыке армий генерал И.М. Чистяков попросил усилить огонь артиллерии 23-й гв. ск и ударить 120-мм минометами 1/290-го мп по позициям немцев пред правым флангом 375-й сд. В 7-й гв. А ряд полков и артиллерия отдельных дивизий получили новые варианты задач (в рамках разработанного плана контрартподготовки). Шестой вариант был частично изменен, по Старице решили не открывать, а ударить исключительно по Архангельскому. Специально для усиленной обработки противника перед фронтом 72-й гв. сд огонь вела вся запланированная для контрартподготовки артиллерия 36-й гв. сд, а 265-й гв. пап должен был вести обстрел целей на западном берегу перед участком 78-й гв. сд.

Во второй половине дня 4 июля 1943 г. в полосе Воронежского фронта местами выпали слабые дожди, но температура не падала, после полуночи в низинах у реки кое-где появился слабый туман. Как вспоминали участники Курской битвы, ночь на 5 июля была на редкость теплая и достаточно тихая. После нескольких ударов «катюш» перед полуночью и чуть позже по местам сосредоточения 6-й и 19-й тд в районе Пушкарного, Супруновки и Михайловки на какой-то момент прекратили «тявкать» даже пулеметы, продолжала «вздыхать передовая» лишь у соседа – 6-й гв. А, там слышалась интенсивная перестрелка, разрывы снарядов и мин. Но эти минуты затишья не радовали тех солдат и офицеров, что находились в своих окопах и укрытиях по обе стороны Донца: так не хотелось верить, что эти мирные, по меркам войны, три месяца пролетели и им снова предстоит встреча со смертью.

В 22.00 М.С. Шумилов получил приказ от командующего фронтом: установить усиленное наблюдение за бродами и районами, где противник может попытаться навести переправы, все командиры частей и соединений должны быть на своих КП, проверить связь с авиационными частями прикрытия и, наконец, проверить по радио точность своих часов, чтобы не было разнобоя при постановке задач и исполнении приказов.

5 июля ровно в 3.00 тишину разорвала артиллерийская канонада, на фоне ночного неба, словно зажженные стрелы, на позиции войск армейской группы «Кемпф» понеслись реактивные снаряды «катюш». В селах и хуторах, на опушках лесных массивов и по западному берегу реки к небу взмыли огромные столбы огня, дыма и пыли, над районами сосредоточения передовых вражеских частей, готовых рвануться вперед, повисло огромное, сизое с черным оттенком облако, периодически подсвечивающееся изнутри все новыми и новыми взрывами. Кругом стоял невообразимый грохот, земля под ногами ходила ходуном.

Командир 78-й гв. сд генерал-майор А.В. Скворцов[136]136
  Скворцов Александр Васильевич (генерал-майор с 07.12.1942 г.). Родился 17.08.1901 г. в д. Санино Ярославской обл. До 1917 г. занимался хлебопашеством. Участник Гражданской войны с 1919 г. В 1921 г. окончил Армавирские пехотные курсы, служил командиром стрелкового взвода и роты, затем заведовал хозчастью и избирался освобожденным партсекретарем. С 1931 по 1940 г. – на военно-политической работе на Дальнем Востоке: комиссар строительного батальона, инструктор политотдела, зам. нач. политотдела Хабаровского гарнизона и т. д. После окончил курсов «Выстрел» 31 июля 1940 г. назначен исполняющим дела командира 70-го сп 3-й сд 2-й Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии, а 24.01.1942 г. становится зам. командира этой дивизии. 13.07.1942 г. назначен командиром 204-й сд Юго-Восточного, затем Донского фронтов. После Сталинградской битвы дивизия преобразована в гвардейскую, а комдив награжден орденом Красного Знамени. Имел хроническое заболевание. В январе – феврале 1943 г. находился на излечении в Москве. Скончался 19.12.1948 г. в Костроме.


[Закрыть] сосредоточил все свои усилия на Соломино, где в этот момент уже находились на исходных позициях передовые батальоны частей 7-й тд. На село он нацелил огонь всего 158-го гв. ап, батальонной и полковой артиллерии 228-го гв. и 225-го гв. сп 78-й гв. сд и приданный ему 3/671-го ап 213-й сд. За десять минут дивизия выпустила только снарядов калибра 76 мм и 122 мм 1700 штук. Кроме того, по этому району работала и артиллерия 25-го гв. ск. Обстрел Соломино имел высокую эффективность, и немцы это признали.

Несколько иначе проходила контрартподготовка в 81-й гв. сд. Следует заметить, что в это время перед позициями ее частей сложилась, в общем-то, редкая для нас ситуация: немцы концентрировали штурмовые группы для броска через Донец именно в тех районах, о которых было известно советской стороне (и вариантов у них не было), а гвардейцы не только выявили места скопления войск, но и, имея реальную возможность нанести неприятелю существенный урон, полностью ее реализовали. Наиболее интенсивно комдив Морозов использовал в ночь с 4 на 5 июля (и до утра) свой резервный полк «катюш» – 97-го гв. мп[137]137
  97-й гв. мп (388, 389 и 390-й гв миндивизионы) на 19.00 4.07.1943 г. имели всего 738 человек личного состава, всего 24 БМ-13, на шасси «Студебеккер» – 10, «Шевроле» – 13, «Джеймси» 1; в строю 23 БМ-13 (ЦАМО РФ, ф. 97 гв. мп, оп. 18715, д. 5, л. 247).


[Закрыть]. Три его дивизиона начали обстрел районов сосредоточения боевых групп и инженерных подразделений 168-й пд, 6-й и 19-й тд незадолго до полуночи и продолжали вести огонь с небольшими интервалами практически до полудня 5 июля. Вот лишь данные за первые шесть часов:

– 23.30 – дивизионный залп (390-я гв. мд) по переправочным средствам и живой силе на западной окраине Пушкарного, выпущено 101 ТС-13;

– 24.00 – дивизионный залп (389-я гв. мд) по балке юго-западнее Супруновки, 113 ТС-14;

– 2.30 – дивизионный залп (389-я гв. мд) по району Михайловки, 104 ТС-13;

– 4.00 – дивизионный залп по Михайловке (390 гв. мд), 106 ТС-13;

– 4.30 – дивизионный залп (389-я гв. мд) по перекрестку дорог на юго-восточной окраине Михайловки,45 ТС-13;

– 6.00 – залп двух установок (390-я гв. мд) по стыку дорог южнее Михайловки, 26 ТС-13;

– 6.00 – дивизионный залп по району Михайловки (388-я гв. мд), 94 ТС-13[138]138
  Данные из оперативной сводки полка № 142 (ЦАМО РФ, ф. 97 гв. мп, оп. 18715, д. 5, л. 248, 248 об.).


[Закрыть].

Параллельно интенсивный огонь по тем же районам вели тяжелые минометы (36 шт.) 290-й мп и гаубицы 161-го гв. апап. Таким образом, по Михайловскому плацдарму, забитому до предела пехотой 168-й пд и мотопехотой 6-й тд, за это время было выпушено только реактивных снарядов 375 штук. А с 8.00 реактивный полк начал обстрел уже непосредственно моста Белгород – Михайловка, по которому полным ходом шла переброска сил с плацдармов у Дорогобужено и Дальних Песков. Естественно, в таких условиях противнику было невозможно избежать тяжелых потерь в передовых батальонах.

Но Иван Константинович в полной мере не смог использовать все имеющиеся у него артсредства. Например, 114-й гв. иптап, вооруженный 76-мм пушками ЗиС-З, по переправам и скоплению противника на западном берегу огня не вел, так как намеченные районы находились на предельной дистанции и вероятность попадания была низкой. Поэтому было решено пока не раскрывать перед противником ни основные, ни запасные ОП полка. По тем же причинам (большая дальность до намеченных объектов) не в полную мощь был использован и приданный 153-й гв. ап 73-й гв. сд. В его журнале боевых действий указано, что «с 3.00 5.07. 1943 г. полк вел огонь по обнаруженным районам сосредоточения противника, выпущено 76-мм снарядов – 306 и 122-мм – 87»[139]139
  ЦАМО РФ, ф. 153 гв. ап, оп. 1, д. 4, л. 38.


[Закрыть].

Тем не менее задействованные силы при ударе по переправам в самой Михайловке оказались вполне достаточными, чтобы полностью сорвать планы командира 6-й тд. В очень тяжелом положении оказались и штурмовые группы 19-й тд.

Ошеломляющий эффект произвело это мероприятие и на войска Рауса. Как потом вспоминали пленные, в частности захваченные уже в ходе боя в ст. Топлинка солдаты 106-й пд, удар русской артиллерии оказался для них полной неожиданностью. Бесспорно, предпринятая накануне вечером контрартподготовка на фронте 6-й гв. А в определенной степени раскрыла планы советской стороны. По крайней мере, командование АГ «Кемпф» могло предполагать, что подобное мероприятие русские могут провести и в ее полосе, но эти догадки противнику помочь уже не могли. Войскам не просто был отдан приказ о сосредоточении в определенном районе, но там уже была проведена большая подготовительная работа, поэтому за 4,5 часа что-то принципиально изменить немцы были уже не в силах.

Существует точка зрения, что довести до конца все запланированное советской стороне не удалось – помешал противник. Но это не так. Второй огневой налет соединений 7-й гв. А почти совпал по времени с началом артподготовки немцев. С точным временем начала артобстрела с обеих сторон (наш второй налет и начало артподготовки немцев) в документах большая путаница. Мне приходилось слышать мнение наших ветеранов, которые утверждали, что немцы открывали огонь примерно за минуту-полторы до окончания нашего второго налета. Со стороны казалось, что нарастающий огонь немцев заставил свернуть начатый обстрел русских, а в действительности же советские артиллеристы просто завершали намеченное. Судя по косвенным данным, обнаруженным в архивных документах, это было действительно так. Отсюда пошла «гулять» по страницам западных изданий легенда, озвученная участниками Курской битвы с немецкой стороны: будто благодаря мастерству артиллеристов вермахта значительная часть советской артиллерии вышла из строя уже в первый час наступления. Это утверждение далеко от истины. Лишь только противник перенес огонь в глубину обороны армии, офицеры штаба генерала Петрова обзвонили все артчасти и стрелковые дивизии, чтобы уточнить ситуацию, и выяснили, что ни одно орудие не было выведено из строя. Зато целый ряд ложных и запасных ОП немцы перепахали на совесть. Судя по архивным документам, первые потери в матчасти наша дивизионная артиллерия начала нести после 7.00, когда немцы точно определили координаты отдельных ОП. Так, в 153-м гв. ап (южнее сада с. Ближняя Игуменка) от огня немецкой артиллерии за весь день вышло из строя две пушки и одна гаубица, причем две 76-мм пушки обр. 1939 г. были повреждены утром – в 7.00 и 10.00[140]140
  ЦАМО РФ, ф. 153 гв. ап, оп. 1, д. 4, л. 38 обр.


[Закрыть].

Точных данные о потерях дивизий Кемпфа, как, впрочем, и Гота, в ходе контрартподготовки неизвестны, но и без того ясно, что ее эффект в полосе 7-й гв. А оказался значительно выше, чем у ее соседа. Причин этого две. Во-первых, основная масса войска армейской группы была жестко привязана к определенным участкам, где планировалось строить переправы, и эти места командование 7-й гв. А точно установило. Во-вторых, верно было выбрано время, сами немцы признают, что огонь советской артиллерии застал их на исходных позициях и на переправах. Что же касается ударов по аэродромам ГА «Юг», в том числе и расположенным недалеко от Белгорода, к примеру, по Микояновскому, то это мероприятие успеха не имело. Причем его провал в той или иной степени признали все полководцы и военачальники, принимавшие участие в Курской битве. Суть их оценок, высказанных впоследствии в отчетных документах и книгах воспоминаний, полностью совпадает с мнением старшего офицера Генштаба РККА при штабе Воронежского фронта полковника М.Н. Костина:

«Авиационный удар наших ВВС по аэродромам противника не принес желаемого результата, так как в это время авиация противника была уже в воздухе и на аэродромах у противника были лишь испорченные самолеты и несколько запасных самолетов для восполнения потерь»[141]141
  Русский архив. Великая Отечественная война. Т. 15. М.: Терра, 1997. С 381.


[Закрыть].