Текст книги "Курский излом"

Автор книги: Валерий Замулин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 72 страниц) [доступный отрывок для чтения: 26 страниц]

Из боевой характеристики командующего 2‑й гв. ТА маршала бронетанковых войск С. И. Богданова, 25 июня 1945 г.:

«Тов. Кривошеин боевыми действиями корпуса руководит решительно и смело, штабом руководит мало, часто распоряжения отдает минуя штаб. Штаб сколочен недостаточно. Воспитанием и обучением офицерского состава занимается, но не доводит это до конца.

Большую заботу проявляет о материальной части (танках, колесных машинах), их состояние удовлетворительное. Меньше проявляет заботу о тылах, не вникает в детали работы, вследствие чего в работе тыла много существенных недостатков».

За умелое управление войсками в ходе боевых действий на Курской дуге Семен Моисеевич был награжден орденом Суворова 2‑й степени и получил очередное звание – генерал–лейтенант.

Осенью 1943 г. 3‑й мк под его командованием становится гвардейским. Но в составе 1‑й ТА С. М. Кривошеин как–то не прижился, о нем практически не упоминают в своих воспоминаниях [233] ветераны армии. Хотя в боевых документах М. Е. Катуков характеризовал его как грамотного и целеустремленного генерала. Возможно, сказался его тяжелый неуживчивый характер и чрезмерная амбициозность. После войны он был назначен начальником кафедры тактики БТ и MB Военной академии им. Фрунзе. Начальник академии генерал Боголюбов отмечал:

«…самолюбив, высокомерен, допускает переоценку своих способностей, груб с подчиненными, не выдержан к старшим по званию, что влияет на падение авторитета; плохое знание возможности командиров, нетактичное поведение кафедру не сплотило».

9 февраля 1944 г. он назначается командиром 1‑го мк 2‑й гв. ТА. В этой должности он прошел с корпусом до Германии и встретил Победу в ее столице. Из боевой характеристики командующего 2‑й гв. ТА генерал–полковника С. И. Богданова, 1945 г.:

«Энергичный, требовательный к себе и подчиненным, имеет большой практический опыт командно–строевой работы и штабной работы. Имеет хорошую оперативно–тактическую подготовку.

С начала наступательных боев с 14 января 1945 года в результате стремительных и смелых действий корпус овладел городами Лович, Кутно, Илозова, Ричивальд и многими другими городами… 31 января 1945 года, развивая стремительное наступление, корпус частью сил вышел к реке Одер, с ходу форсировал ее, занял плацдарм на западном берегу.

В ходе боевых действий тов. Кривошеин недостаточно полно использует штаб, как орган управления командира, и в практической работе мало опирается на него. Недостаточно четко руководит и не всегда вникает в детали работы тыла корпуса, вследствие чего по тылу корпуса бывает много недостатков.

На всем протяжении боя гв. генерал–лейтенант Кривошеий быстро и правильно принимает решения».

За успешное командование в ходе Висло – Одерской наступательной операции он был награжден вторым полководческим орденом Кутузова 1‑й степени, а за Берлинскую удостоен звания Героя Советского Союза.

После войны Семен Моисеевич в армии прослужил недолго, уволился в отставку 4 мая 1953 г. по состоянию здоровья. Умер 17 сентября 1979 г. в Москве.

Полковник A. C. Бурдейный, командир 2‑го гв. Тацинского танкового корпуса, был самым молодым и по возрасту, и по стажу пребывания в должности из всех командиров танковых корпусов, которые участвовали в оборонительной операции Воронежского фронта в июле 1943 г.

К началу Курской битвы ему исполнилось лишь 34 года. [234]

Алексей Семенович родился и 9 лет жил в Житомире. Семья была большой – пятеро детей, отец – чернорабочий, умер в 1920 г. от тифа, мать до 1930 г. работала дворником, потом служащая – председатель отдела профсоюза работников искусств «Всерабис». До 12 лет Алексей жил с родителями, а в 1920 г. пошел работать по найму – пас скот в деревне, батрачил.

Через три года поступил учиться в школу рабочей молодежи, но в 1924 г. ее расформировали. Время было тяжелое, после Гражданской войны экономика страны оказалась полностью разрушена, одной из главных проблем в городах была безработица. Но Алексею повезло, его приняли работать на электростанцию учеником слесаря. В 1929 г. профсоюз металлистов направит в Киев, на учебу в рабфак при Институте народного хозяйства. Учеба давалась ему легко, на протяжении всей жизни Алексей Семенович стремился повышать свой образовательный и профессиональный уровень, и, надо отметить, это был один из самых подготовленных командиров танковых соединений.

В июне 1931 г. он по партийной мобилизации призывается в РККА и направлен в Саратов в танковую школу. После ее окончания, в марте 1932 г., направлен для прохождения службы в г. Наро – Фоминск в качестве командира взвода в 5‑й батальон бригады им. Калиновского, где прослужил до 1933 г. Из боевой характеристики:

«Трудолюбивый, проделал большую работу при подготовке к маневрам. Серьезно подходит к работе. Всегда, в любых условиях ее выполняет. Волевые качества развиты.

При требовании к подчиненным не всегда бывает спокойным, иногда проявляет ярость. В вопросах тактики разбирается. Политически развит. Танк БТ знает хорошо. Стреляет хорошо, физически здоров».

В ноябре 1933 г. переводится в г. Монино старшиной автотехники в 23‑й авиапарк. И здесь молодой командир демонстрирует свои самые лучшие качества. Из характеристики:

«Как командир волевой, настойчивый, требователен к подчиненным. Хорошо относится к своей работе, проявляет в ее выполнении упорство. Пользуется авторитетом среди бойцов. Работает над собой в деле повышения своих знаний, технических и общих».

Однако новое место службы оказалось не по душе, он стремился в танковые войска. В сентябре 1935 г. по его просьбе командование возвращает его на прежнее место службы в бригаду им. Калиновского, в качестве командира танковой роты. А в следующем году ст. лейтенант A. C. Бурдейный переводится командиром 2‑й роты во 2‑й батальон 14‑й мбр им. С. С. Каменева. Как наиболее подготовленного, в январе 1937 г. его назначают командиром учебной танковой роты этой бригады. [235]

Уже в это время он проявляет склонность к службе строевого командира. В аттестации в июне 1937 г. отмечается, что, являясь секретарем партийного бюро, «мало любит партийную работу».

В 1938 г. молодой, растущий командир роты направляется в академию моторизации и механизации РККА. За два года учебы Алексей Семенович показал блестящие результаты. Руководство курса рекомендовало его оставить в академии в качестве адъюнкта по кафедре военной истории. Из характеристики на выпускника A. C. Бурдейного 1940 г.:

«По тактике подготовлен отлично. Обстановку оценивает быстро и правильно. Выводы из нее делает верные и решения принимает верные. Отлично организует бой и взаимодействие в нем разных родов войск. Задачи частям ставит четко. Владеет отлично командным языком. На изменения в обстановке реагирует быстро и правильно. В сложных условиях боя войсками управляет уверенно.

Боевую документацию оформляет отлично. Материальную часть боевых машин и их вооружения усвоил отлично. Водит танк отлично. Службу эксплуатации и восстановления машин знает отлично. Правила стрельбы из танка знает отлично и умеет применять на практике. Награжден нагрудным знаком «За отличную стрельбу».

Курс военной истории и радиотехнику усвоил отлично. Английским языком в объеме пройденного в Академии владеет хорошо.

Организационные способности и методические навыки по проведению занятий имеет прочные и может хорошо провести. Занятия в масштабах танковой части».

После академии майор A. C. Бурдейный направлен в г. Львов помощником начальника разведки в 58‑й тп, а в конце 1940 г. он уже помощник начальника оперативного отдела штаба 4‑го мк, которым в ту пору командовал генерал A. A. Власов. На этой должности его и застала война.

В автобиографии Алексей Семенович писал:

«Никто и не помышлял, что так сложится обстановка, 4‑й мк с боями отходил до г. Киева. В Киеве корпус был переформирован в 37‑ю армию, на которую была возложена оборона города.

В сентябре 1941 г. по приказу Ставки Киев был оставлен, а войскам приказано отходить на восток. Вначале отходили организованно, потом управление было потеряно и войска отходили частями и группами. Я с группой офицеров и солдат с оружием, всеми документами, командирскими знаками отличия и партбилетом вышел в полосе 21‑й А в г. Грайворон, а затем был направлен в г. Харьков в отдел кадров.

В Харькове я был назначен командиром 3‑го тп 3‑й танковой [236] бригады, а в январе – начальником штаба 2‑й тбр, в составе которой участвовал в боях под г. Харьков, в Донбассе, под Ростовом»{161}.

В мае 1942 г. он становится начальником штаба 24‑го тк (в дальнейшем 2‑го гв. Ттк), которым в то время командовал полковник В. М. Баданов. С этим соединением ему довелось пройти путь через всю войну и встретить Победу в Германии.

В должности начальника штаба 24‑го тк он участвовал в Сталинградской битве и в знаменитом рейде корпуса по тылам противника к ст. Тацинской. После окружения группировки Паулюса в Сталинграде противником была создана группа армий «Дон». Одной из главных ее задач было деблокирование 6‑й полевой и части сил 4‑й танковой армий. Базой сосредоточения сил для будущего удара стала железнодорожная станция Тацинская. С расположенных вблизи ее аэродромов шло снабжение находившихся в «котле» вражеских дивизий и эвакуация раненых. Войска Юго – Западного фронта Н. Ф. Ватутина получили задачу разгромить основные силы этой группы армий, чтобы не допустить выхода из кольца войск противника.

17 декабря в 18.30 корпус Баданова вошел в прорыв в полосе 1‑й гв. А в районе Твердохлебово и начал рейд к станции. Уничтожая вражеские гарнизоны и обходя мощные узлы сопротивления, танкисты в суровых зимних условиях, используя трофейное горючее, прошли около 300 км и утром 24 декабря ворвались на аэродром у Тацинской. Для немцев такое развитие событий стало совершенной неожиданностью. В отчете соединения отмечалось:

«Внезапным ударом танковых бригад с фланга и тыла корпус деморализовал противника, нарушил всю централизованность в системе обороны Тацинская и своим выходом с тыла на главную оборону сев. окр. Тацинская окончательно смял и уничтожил артиллерию и пехоту противника. Противник, оборонявший станцию и не ожидавший быстрого появления бригад корпуса из Скасырская, не мог противостоять быстроте и натиску удара танковых бригад.

В результате боев за Тацинская уничтожено свыше 3500 солдат и офицеров противника, в том числе летный и обслуживающий состав аэродрома Тацинская, 50 орудий разного калибра, 15 танков, 73 автомашины, большое количество боеприпасов и вооружения, захвачено два аэродрома противника, на которых находилось свыше 300 самолетов противника разных типов, три больших склада с продовольствием. 5 складов с боеприпасами, 4 склада с вещевым имуществом, склады с ГСМ общим тоннажем свыше 300 тонн первого и второго сорта, масел и керосина. [237]

На станции Тацинская подорван эшелон с 50‑ю самолетами противника, эшелон с цистернами горючего. Прорвано железнодорожное и телеграфное сообщение Морозовский, Лихая»{162}.

28 декабря соединение, выйдя из окружения, соединилось со своими войсками. Еще находясь в глубоком тылу, командование корпуса получило шифровку руководства Юго – Западного фронта, в которой сообщалось о преобразовании соединения в гвардейское и присвоении почетного наименования «Тацинский».

После разгрома немцев под Сталинградом до марта 1943 г. полковник A. C. Бурдейный в составе корпуса участвовал во всех наступательных операциях на ворошиловградском и харьковском направлениях.

На протяжении всего «Тацинского рейда», а затем и в последующих боях генерал В. М. Баданов отмечал слаженность и четкость работы управления корпуса, особенно в части поддержания устойчивой связи как со своими соединениями, так и со штабом армии и фронта. В этом была большая заслуга начальника штаба.

Следует сказать, что с генералом В. М. Бадановым у Алексея Семеновича сложились хорошие, деловые отношения. Комкор ценил подготовленного, смелого и вдумчивого начальника штаба, умевшего не только организовать слаженную работу коллектива управления, но и, быстро, правильно оценив ситуацию в сложные моменты, предложить оптимальный план действий. Поэтому неудивительно, что именно он предложил командующему Воронежским фронтом назначить полковника A. C. Бурдейного командиром 2‑го гв. Ттк, после того как получил приказ убыть на должность командующего 4‑й ТА. Приведу цитату из этого разговора:

«Ватутин. Тов. Баданов, главный хозяин Вас срочно вызывает в Москву для назначения на должность командующего танковой армией. Приказываю Вам завтра 25 июня 1943 г. на самолете вылететь в Москву, взяв с собой все документы с тем, чтобы уже без возвращения в корпус убыть из Москвы к новому месту службы. Самолет Як‑6 («Дугласенок») шестиместный будет ожидать Вас на аэродроме Останино (1 км юго–восточнее Мантурово).

Доложите, кто может остаться вместо Вас и кого можно выдвинуть командиром корпуса вместо Вас.

Баданов….За меня может остаться мой начальник штаба полковник Бурдейный. Несмотря на то что у меня есть заместитель полковник Полозков, я рекомендую начальника штаба Бурдейного. Он все время был со мной во всех боях с начала [238] Отечественной войны. Полковник Полозков работал в Автоуправлении и боевого опыта не имеет. Прошу указать Ваше решение: кому передать хозяйство.

Ватутин. Хозяйство передать т. Бурдейному, которому вступить во временное командование корпусом»{163}.

Николай Федорович не был лично знаком с полковником A. C. Бурдейным, он доверился мнению и боевому опыту автора «Тацинского рейда» и не ошибся.

Курская битва явилась для молодого комкора экзаменом на зрелость. 2‑й гв. Ттк вступил в бой уже 6 июля и до 16 июля не выходил из сражения. Особенно тяжелые и напряженные бои он вел 14 июля, сдерживая дивизии 2‑го тк СС, стремившиеся соединиться с АГ «Кемпф» южнее Прохоровки и тем самым окружить значительные силы советской 69‑й А.

Алексей Семенович командовал соединением профессионально, грамотно, продумывая и взвешивая каждый шаг, безоглядный риск у него был не в чести. В то же время он умело использовал штаб корпуса как орган управления войсками. Руководство фронта внимательно следило за действиями нового командира корпуса. Как отмечал Н. Ф. Ватутин, в критические моменты, когда связь пропадала с другими корпусами и армиями, командование фронтом получало из 2‑го гв. Ттк подробную, правдивую, регулярную информацию о положении не только на участке фронта корпуса, но и о других соединениях. От имени командования фронтом полковнику A. C. Бурдейному была объявлена благодарность за образцовое поддержание на должном уровне всех систем связи и регулярное информирование вышестоящего командования.

«В августе, – писал в автобиографии Алексей Семенович, – корпус перебросили на Западный фронт. Там он участвовал в боях за Ельню, Смоленск, Оршу и Витебск. С июня 1944 г. в составе 3‑го Белорусского фронта участвовал в освобождении Орши, Борисова и Минска.

3 июля 1944 г. в 5.00 части корпуса первыми ворвались в г. Минск и совместно с наступающими войсками 3‑го и 1‑го Белорусских фронтов (5‑я гв. ТА) освободили столицу БССР от немецко–фашистских захватчиков. Затем участвовал в боях за полное освобождение Белоруссии, Литвы и разгром врага в Восточной Пруссии и г. Кенигсберге»{164}.

За образцовое выполнение задания командования 31‑й А в ходе Белорусской наступательной операции генерал–майор танковых войск A. C. Бурдейный 19 апреля 1945 г. был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.

После войны он с золотой медалью окончил Академию Генерального [239] штаба (1949), был начальником штаба 7‑й мехармии (1946), 1‑м заместителем командующего Белорусским военным округом, а затем – начальником Автотракторного управления МО СССР. В 1974 г. ему присвоено воинское звание генерал–полковник. Скончался Алексей Семенович на 79‑м году жизни в г. Москве.

Андрей Григорьевич Кравченко один из выдающихся командиров–танкистов Красной Армии. В период Курской битвы командовал 5‑м гв. отдельным Сталинградским танковым корпусом. Он родился в семье крестьянина в с. Сулим Киевской области 30 ноября 1899 г. Как и большинству его сверстников, с ранних лет ему пришлось много трудиться. После окончания в 1911 г. сельской школы батрачил в помещичьей экономии. Больше года, до марта 1917 г., работал рассыльным и чернорабочим в строительной конторе в Киеве, затем вернулся к отцу в село, занимался хлебопашеством.

15 ноября 1918 г. добровольно вступил в Красную Армию. Участвовал в Гражданской войне на территории Украины, в качестве красноармейца и младшего командира сражался с войсками Петлюры, польскими и немецкими оккупантами в составе 44‑й и 7‑й сд. После установления Советской власти в 1921 г. он направляется в г. Полтаву, для обучения в Военной нормальной (пехотной) школе. Через два года после ее окончания получил направление на Кавказ в Тифлис командиром взвода, а затем роты в батальон связи. В этот момент в армии проводится сокращение и ее реорганизация. Молодой, подающий надежды командир, изъявивший желание продолжать службу, в 1925 г. зачисляется слушателем Военной академии им. Фрунзе.

В 1928 г. по окончании академии направляется в г. Ромны на должность начальника штаба 21‑го сп 7‑й Черниговской стрелковой дивизии, а через два года, в августе 1930 г., переходит на преподавательскую работу – преподает тактику на Ленинградских бронетанковых курсах. В течение последующих четырех лет Андрею Григорьевичу пришлось не только сменить ряд специальностей: служба в Осоавиахиме, начальником учебной части, а затем начштаба курсов усовершенствования командного состава в Казани, но и побывать в 1931 г. в загранкомандировке, где – неизвестно. Затем еще раз выезжал за рубеж. Возможно, благодаря этим командировкам он впоследствии очень хорошо владел немецким языком.

Вплоть до начала войны он занимался в основном преподавательской работой и служил на штабных должностях. С 1935 по 1939 г. вел курс тактики в Саратовском бронетанковом училище, затем был начальником общевойскового цикла. Те, кто знал его в те годы, отмечают, что был он очень требовательным, даже жестким командиром, но в то же время его [240] лекции были интересны и познавательны, как преподаватель он стремился дать курсантам прежде всего практические знания и навыки того, что будет необходимо и востребовано в» боевой обстановке.

В этот период в его жизни происходит очень неприятное событие – он исключается из ВКП(б), причем на длительное время. В личном листке по учету кадров, который Андрей Григорьевич собственноручно заполнил, будучи командующим 6‑й гв. ТА, 1 января 1946 г., в графе «причины исключения и выбытия из партии», он написал: «Выбывал, исключался – враг народа». Не исключено, что впоследствии он действительно попадал под каток репрессий, хотя во всех документах четко указано – к судебной ответственности не привлекался. Тем не менее в его УПК отмечено: «30 октября 1934 г. исключен из рядов ВКП(б) за пьянство и дебош. В январе 1939 г. восстановлен окружной парткомиссией ПриВО». Конечно, вызывает сомнения, чтобы в 1946 г. человек, находясь на столь высокой должности, мог сам без веских на то причин назвать себя зловещими в ту пору двумя словами – «враг народа», даже чтобы скрыть настоящую причину. Но факт остается фактом. К сказанному добавлю, что этим болезненным пристрастием он страдал долгое время и еще не раз в связи с этим, особенно после войны, имел неприятности по службе и по партийной линии.

В середине 1939 г. Андрей Григорьевич недолго находился при штабе Приволжского военного округа, в должности офицера для особых поручений. Затем полгода, с августа 1939 по январь 1940 г., служил в 61‑й сд начальником штаба, а 30 января переведен на такую же должность в 173‑й мед ПриВО. В составе этого соединения он участвовал в освободительном походе в Бессарабию и в советско–финляндской войне. За проявленные в этой кампании высокие боевые качества и мастерство в апреле 1940 г. награждается первым в своей жизни орденом – Красного Знамени.

В июле 1940 г., как имеющий боевой опыт и бронетанковую подготовку, полковник А. Г. Кравченко переводится в танковые войска и направляется вновь в город Котовск на должность начштаба 16‑й тд 2‑го мк. А в марте 1941 г. возглавляет управление 18‑го мехкорпуса Одесского военного округа (ОдВО), который дислоцировался в тот момент в г. Аккермане.

Если проанализировать его послужной список, то окажется, что к началу войны командного опыта у него в общем–то и не было. Но он обладал настоящим талантом командира, это был самородок, практик, целеустремленный человек, к тому же имевший неплохую по тем временам теоретическую подготовку. На его долю выпадет пройти не только всю Великую Отечественную, но и войну с Японией. И везде, будь то управление мехкорпусом или командование танковой армией, он [241] демонстрировал настоящее мастерство, а в отдельных случаях – виртуозность.

В первые дни войны ОдВО преобразуется в 9‑ю армию Южного фронта. 18‑й мк в ее составе участвует в приграничных сражениях в Бессарабии. В середине июля корпус перебрасывается на Украину, на линию железной дороги Жмеринка – Вапряки, прикрывает отход 18‑й, 6‑й и 12‑й А Юго – Западного фронта, ведет оборонительные бои до Днепропетровска.

В сложной, быстро меняющейся обстановке начштаба демонстрирует хорошую подготовку, выдержку, собранность, быстро ориентируется и принимает взвешенные и правильные решения. Из аттестации командира 18‑го мехкорпуса генерал–майора Волоха на полковника А. Г. Кравченко:

«В период участия в боевых действиях умело руководил штабами частей и дивизий, предъявлял высокую требовательность к подчиненным для выполнения поставленных задач. Лично сам своим примером показывал подчиненным, как надо руководить войсками, это было в районе Красное, Алексеевка, Благодатное, Константиновка, Бодановка. Не было случая, чтобы тов. Кравченко выпустил руководство оперативной группой штаба, всегда держался до конца и отходил с командного пункта последним.

На вскрытые недостатки в его работе реагирует и принимает немедленные меры к их устранению. 27.8.1941 г.».

В октябре он назначается командиром 1‑й отдельной танковой бригады, которая была сформирована на Юго – Западном фронте, затем в начале ноября 1941 г. она была переименована в 31‑ю тбр и участвовала в битве за Москву. С этого момента его карьерный рост становится стремительным, между очередными назначениями проходит максимум полгода. Бригада под его командованием 13 ноября была передана во 2‑й кк генерала П. А. Белова, а затем участвовала в оборонительных боях на Западном фронте в составе 20‑й и 16‑й А в районе Волоколамска, Клина и Мещевска. В феврале 1942 г. Андрей Григорьевич за участие в битве за Москву награждается вторым орденом Красного Знамени и получает повышение, становится заместителем командующего 61‑й А по танковым войскам.

Весной 1942 г. в связи со значительным увеличением поступления бронетехники в действующую армию начинается восстановление танковых корпусов, возникает потребность в командных кадрах, имеющих опыт управления танковыми соединениями, особенно в боевой обстановке. 31 марта он направляется в Липецк начальником штаба формировавшегося здесь 1‑го тк. В мае соединение было переброшено на Брянский фронт, где с конца июня участвовало в отражении наступления противника на воронежском направлении. В ходе одного [242] из боев был ранен в голову. 21 июля 1942 г. Андрей Григорьевич получает свое первое генеральское звание – генерал–майор, а 30 июля вступает в командование 2‑м тк.

В начале августа, в связи со стабилизацией положения на Брянском фронте, корпус по железной дороге был переброшен в Сталинград и подчинен 62‑й А генерала А. И. Лопатина (Сталинградский фронт), где, наоборот, обстановка ухудшалась с каждым днем. 23 августа произошло событие, которое имело катастрофические последствия. 14‑й тк генерала Хубе из 6‑й полевой армии прорвал оборону фронта и вышел к Волге севернее города. Для уничтожения противника была брошена оперативная группа генерала А. И. Штевнева, в которую вошел и корпус генерал–майора А. Г. Кравченко. Одновременно ставка предприняла сильный контрудар с севера 1‑й гв., 24‑й и 66‑й А при поддержке нескольких корпусов. Бои шли ожесточенные и очень кровопролитные, но решить задачу не удалось. За непрофессиональное управление соединениями и высокие потери ряд командиров танковых корпусов был отстранен от должности. 18 сентября Андрей Григорьевич прибыл на Юго – Западный фронт и сменил в должности комкора‑4, Героя Советского Союза генерал–лейтенанта В. А. Мишулина.

Успешно командуя этим соединением на завершающем этапе Сталинградской битвы, он по–настоящему стал известен в Красной Армии. 19 ноября 1942 г. началась операция «Уран». Войска трех советских фронтов: Сталинградского (А. И. Еременко), Донского (К. К. Рокоссовский) и Юго – Западного (Н. Ф. Ватутин) нанесли встречные удары с целью окружения немецких войск в районе Сталинграда. Во второй половине дня, для завершения прорыва, на острие удара Юго – Западного фронта были выдвинуты три танковых корпуса, в том числе и 4‑й тк. Корпус Кравченко вводился в полосе 21‑й А генерала И. М. Чистякова в районе ст. Клетская. В сложных зимних условиях, при глубоком снежном покрове танкисты, преодолев сопротивление противника, уже 23 ноября у ст. Советская (юго–восточнее г. Калач–на–Дону) соединились с подвижной группой Сталинградского фронта. Тем самым первыми замкнули кольцо окружения 6‑й полевой армии будущего фельдмаршала Ф. Паулюса. За этот рывок 4‑му тк в январе 1943 г. было присвоено почетное наименование «Сталинградский».

В декабре 1942 г. соединение А. Г. Кравченко перебрасывается на Воронежский фронт, где в начале 1943 г. участвует в окружении вражеской группировки в районе Касторное, Харьковской наступательной и оборонительной операциях.

В феврале 1943 г. 4‑й тк был переформирован в гвардейский и стал 5‑м гв. Сталинградским танковым корпусом. А его [243] командир за успешное выполнение поставленных задач, инициативу и умелое руководство войсками был награжден орденом Суворова 2‑й степени.

Хотя Андрей Григорьевич почти четверть века отдал штабной работе и службе в военно–учебных заведениях, командную работу он любил больше, по–настоящему. Генерал С. П. Иванов вспоминал, что однажды в беседе с ним командир 4‑го тк говорил:

«Я штабную работу знаю, но считаю, что на командной должности удовлетворение от своего труда получаешь несравненно больше»{165}.

В начале апреля он был выведен на отдых и комплектование в районе ст. Ржава – Сеймица Курской области. Отсюда уже 5‑й гв. Стк и двинулся вечером 5 июля 1943 г. в район юго–западнее Прохоровки с задачей остановить рвущийся в глубь обороны фронта корпус СС. Однако в силу целого ряда причин, не зависевших от его командира, корпус уже во второй половине дня 6 июля, попав под удар численно превосходящего соединения СС – дивизии «Дас Райх», попал в окружение, понеся очень большие потери. Хотя и в этих тяжелейших условиях гвардейцы дрались героически, сыграв важную роль в сдерживании неприятеля.

Андрей Григорьевич, как и большинство командиров–строевиков, был склонен работать «в поле», непосредственно в войсках. Высокий, статный, широкоплечий, он часто появлялся на самых сложных участках, стремясь не только решить возникшие проблемы, но и личным присутствием в опасные моменты подбодрить бойцов и командиров. Ветераны, участники боев на Курской дуге, вспоминали, что комкор до последнего находился с войсками, попавшими в полуокружение 6 июля под Прохоровкой, как мог, старался помочь комбригам. И буквально в последний момент, пока еще оставалась возможность, он вывел штаб корпуса из наметившегося «мешка», чтобы немедленно приступить к организации обороны и вывода боевых соединений из кольца.

И в дальнейшем, переброшенный с прохоровского на обояньское направление в состав 1‑й ТА, 5‑й гв. Стк до последнего дня оборонительной операции из последних сил действовал активно, отвлекая на себя заметные силы врага. Но это далось очень большой ценой. Соединение понесло за период оборонительной операции Воронежского фронта самые высокие потери из всех танковых корпусов, принимавших в ней участие. Вступив в бой более чем с двумя сотнями боевых машин, через десять дней корпус имел меньше полутора десятков танков. Существенные потери соединение понесло и в личном составе. [244]

Командованием фронта личный вклад А. Г. Кравченко в разгром фашистов на Огненной дуге был оценен высоко, он награждается орденом Кутузова 2‑й степени и получает очередное воинское звание – генерал–лейтенант.

В дальнейшем Андрей Григорьевич со своим корпусом участвовал в освобождении родной Украины. В ноябре 1943 г. за участие в освобождении столицы Украины соединению было присвоено второе почетное наименование «Киевский», а генерал–лейтенанту А. Г. Кравченко звание Героя Советского Союза. Не расставался он со своим соединением и после того, как 10 января 1944 г. был назначен командующим 6‑й танковой армией. При ее формировании на 1‑м Украинском фронте он стал для нее базовым. Первой крупной операцией генерал–лейтенанта А. Г. Кравченко в новой должности стала Корсунь – Шевченковская наступательная. Затем были Уманско – Баташанская, Ясско – Кишиневская, освобождение Румынии, Венгрии и Югославии. В сентябре 1944 г. армия за боевые заслуги была преобразована в гвардейскую, а командарм получил очередное и последнее воинское звание в своей карьере – генерал–полковник. В апреле 1945 г. 6‑я гв. ТА была передана в состав 2‑го Украинского фронта и участвовала в последней наступательной операции Великой Отечественной – Пражской.

После переброски летом 1945 г. в Монголию 6‑я гв. ТА была включена в состав Забайкальского фронта. В августе Андрей Григорьевич принял участие в своей четвертой в жизни войне, теперь с милитаристской Японией. Хингано – Мукденская наступательная операция стала, вероятно, ее самой известной и необычной. В ходе ее проведения был осуществлен сложнейший маневр – танковая армия генерала А. Г. Кравченко со всей техникой успешно преодолела горный хребет Большой Хинган и, выйдя на равнину, отрезала отход главным силам Квантунской армии к Желтому морю. В 1946 г. 6‑я гв. ТА была упразднена. А. Г. Кравченко оказался одним из немногих, кому удалось покомандовать танковым объединением с момента его создания до расформирования.

С июня 1941 по сентябрь 1945 г. Андрей Григорьевич прошел путь от начальника штаба мехкорпуса и комбрига до командарма, получил три генеральских звания, дважды был награжден Золотой Звездой Героя Советского Союза и рядом орденов, в том числе полководческих: Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого. Прекрасный итог боевой карьеры талантливого командира.