Текст книги "Симбионт (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

«Ага, вот почему тебя так натаскивает Варяг», – хохотнул Субботин.

«Каждый аристо, из старых или новых семей, обязан владеть клинками. Обычно дуэли используются, чтобы убрать неугодных, отправить их на перерождение, если так можно назвать рекуперацию, – я продолжал информировать майора, слушавшего очень внимательно. – Не умеешь драться, тебя постоянно будут задирать, вызывать на дуэли, показывать твою несостоятельность. В университете мне придётся частенько отстаивать свою честь. Молодые аристо, как петухи, любят задираться и показывать, насколько они круты».

«Хм, понятно. А старая элита пользуется Оком?»

«Ещё как!» – усмехнулся я. – «Если есть возможность, старая аристократия любыми способами старается его заполучить путём отъёма у обладателей оных и перенастроить на свою кровь».

«Откуда же берётся Око? Я не верю, что есть целые месторождения, как в случае с золотоносными жилами. По твоим словам получается, что Око Ра – страшный дефицит, раз люди отнимают его друг у друга».

«Давай я тебе попозже расскажу всё, что знаю? – я поморщился. – Не время сейчас отвлекаться».

Машина остановилась, тихо скрипнув тормозами. Я даже не заметил, как меня подвезли к дому, настолько был погружён в мысленный разговор с майором (называть его симбионтом язык не поворачивался. Всё-таки он был живым человеком, со своей историей и трагедией, а не бездушная матрица). Войдя в дом, увидел Ирину в обтягивающих джинсах, вертящуюся перед ростовым зеркалом. Выпятив губы, она аккуратно наносила на них бледно-розовую помаду.

– Куда это ты собралась? Опять вечеринку затеяли?

– Ой, привет, Мишка! – улыбнулась сестра, отрываясь от созерцания себя любимой. – Я так переживала, думала, что тебя посадили.

– Глупости не городи! – раздался строгий голос матери. Она появилась в коридоре, ведущем из гостиной в столовую, в домашнем платье с цветочным принтом. – Скажешь тоже… В семь часов чтобы была дома.

– Ну, мам! – привычно заныла хитрая сестра. – В семь часов только самое веселье начинается!

– Знаю я ваше веселье с алкогольными коктейлями! Надо бы градоначальнику пожаловаться, чтобы прекратил эти сборища.

– Так ты в городской сад собралась? – рассмеялся я. – Ясно, коктейльная вечеринка. Привет Насте передавай, если она там будет.

Настя с Иринкой, как и я с Иваном в своё время, учились в одном классе, и тоже были не разлей вода подружки.

– Ты бы повлиял на сестру, – свела брови к переносице мама. – Впрочем, уже поздно. Сам такой же ветреный.

– Ладно, мам, не сердись, – я приобнял её за плечи. – Отец дома?

– Ещё не уехал после обеда по делам. В кабинете ищи, там он отдыхает. Как прошла беседа со следователем?

– Нормально. Этот адвокат, Иван Иванович, дело своё знает. Даже не дал малейшего шанса следователю зацепиться за непонятные моменты.

– Ох, как же это всё неприятно, – вздохнула мама. – С той аварии как будто кран с проблемами открылся, так и валятся на нашу голову!

«Ну, не на вашу, а на мою, в первую очередь», подумал я. «А тут ещё и похищение Лизы. Когда узнает, и вовсе за сердце схватится. Беспокоясь за меня, конечно, а не за девушку».

– Ладно, я пошла! – спохватилась Иринка, гревшая уши от нашего разговора. Сообразила, что мать может запретить ей выходить из дома, и зацокав каблуками полусапожек, рванула к двери. – Приду в девять!

Мама открыла рот, чтобы выразить своё возмущение, но дверь уже мягко хлопнула, закрываясь за спиной шебутной девицы.

– Я к отцу, – заспешил и я. – Есть не хочу.

Старший Дружинин отдыхал в кресле, читая биржевую аналитику, но, когда я вошёл в кабинет, отложил газету в сторону и стал расспрашивать о визите в полицию. Пришлось подробно рассказать о допросе, как вёл защиту адвокат, и о чём хотел знать следователь. И только потом расслабился.

– Что ж, господин Кутицкий недаром слывёт самым сильным адвокатом в Оренбургской губернии, – спокойно произнёс отец. – Можно надеяться, что и в этот раз тебя минует карающий меч правосудия.

– Ну и к чему этот пафос? – я поморщился. – У нас нарисовались проблемы поважнее.

– Какие проблемы? – спокойствия как не бывало. Старший Дружинин превратился в насторожённого зверя.

– Лизу похитили.

– Так-так, – отец наклонился вперёд, упираясь ладонями в подлокотники кресла. – Кому понадобилась простая студентка-медичка?

– Татищеву. Он сам позвонил мне с телефона Лизы и сказал, чтобы я приезжал в его загородное имение. Девушку граф обещал отпустить, если я буду один.

– Что ему надо от тебя?

– Не догадываешься? – я сел на край стола, отчего отец скривился, но не стал заниматься нравоучениями. – Хочет выпотрошить меня, чтобы достать душу майора.

– Всё-таки Татищев делишки обтяпывает, тварь высокородная! – не выдержал папаня и скрежетнул зубами. – До последнего я сомневался, что от него напрямую приказы исходят, даже после попытки его людей убить тебя.

– Похитить, папа, похитить, – поправил я родителя. – А я не захотел быть похищенным, отчего и произошли эти… досадные неприятности с трупами.

Впервые я видел отца таким растерянным. Он сначала вскочил на ноги и стал расхаживать по кабинету, ожесточённо потирая подбородок; потом подошёл к окну, что-то высматривая во дворе, потом вернулся в кресло.

– У нас два варианта, – осторожно сказал я. – Я иду к графу один и попытаюсь спасти Лизу, заодно выгадывая время, чтобы ты мог найти какое-то решение. Подними все связи в столице, постарайся добраться до императора, шуми как можно громче. Или же мы совершаем нападение на дачу Татищева, что мгновенно делает семью Дружининых преступниками. Выбирай.

– Выбирай… – зло фыркнул отец. – Хорош выбор, нечего сказать. Война со старой аристократией неприемлема. Это они для видимости грызутся между собой, но если их начнут бить те, кто сейчас прочно владеет всеми финансовыми и промышленными ресурсами, то «старички» объединятся и устроят нам хорошую головомойку. В этом плане я оптимизмом не страдаю. Увы, проиграем.

– Ну, тогда… – я пожимаю плечами, – остаётся первый вариант. Я еду в гости к Василию Петровичу. Может быть, он не настолько жуткий дядька, как о нём шепчутся в Оренбурге. Поговорим, найдём компромиссы. А ты поднимай шум. Дескать, сын пропал, возможно, похитили, спасайте! Полиция, градоначальник, могущественные друзья, да те же Матусевичи охотно встанут на твою сторону.

– Тебе это симбионт подсказал? – не поверил в мою пылкую речь отец.

– Кое-что, – не стал я отрицать очевидного. В самом деле, Субботин чуть раньше дал свой расклад по ситуации.

– Я не успею добраться до императора, – как-то сразу сдулся папаня.

– Позвони господину Бражникову, – мне стало жаль его. Лоск и надменность потерялись, уступив место испугу за будущее семьи, потому что человеком он был неглупым, и понимал, какие риски таит столкновение с Татищевым. – У Кирилла Владимировича светлая голова, вместе что-нибудь придумаете. Пусть пришлёт полицию или группу быстрого реагирования, дескать, граф попал в заложники… Неси всякую чушь, пока я веду переговоры с Татищевым.

– Сдалась тебе эта девка, – буркнул отец.

А вот это он зря. Пусть у нас с Лизой изначально не было будущего, но в моей жизни девушка оставила очень глубокий след. Это не было какой-то любовной интрижкой, утолением похоти. Не знаю, как у других, но мы друг друга любили, по-настоящему.

– Сдалась, отец, – сухо бросил я, решая для себя важную дилемму. – Если сейчас не поехать выручать Лизу, то следующую выкрадут сестру, мать или кого-то из братьев. Получается, мы оттягиваем неизбежное. С графом нужно решать… Поэтому еду к Татищеву. Мне нужна машина.

– Возьми с собой пару бойцов для прикрытия, – отец нехотя кивнул, признавая мою правоту.

– Не надо. Смысл в их присутствии? Охрану сразу нейтрализуют, у графа своих головорезов хватает. Людей потеряю почём зря. Нет, я иду один.

Авантюра? Безумие? Да, всё сразу и ещё сверху присыпано глупостью и безнадёжностью. Даже козырь в рукаве в виде майора Субботина, умеющего противостоять противнику, не сможет помочь, когда в дело вступит магия. А граф владеет ею отменно, как и всякий, получивший Дар по праву крови.

– Звони градоначальнику, – ещё раз напомнил я и пошёл к выходу. Остановился на мгновение. – Да, какую тачку я могу взять?

– Бери свою. Её уже восстановили, – негромко проговорил отец. – Будь осторожен, Миша.

– Класс! – я едва не подпрыгнул на месте, пропустив мимо ушей последние слова родного папани. – Вот спасибо! Вовремя подогнали!

И рванул вниз по лестнице, едва не сбив поднимающегося вверх Даниила. Тот ловко увернулся от летящего тела и заорал:

– С ума спятил, братец? Глаза-то открой! Куда летишь?

– По делам, Даня, по делам! – махнул я ему рукой. – Ты прости меня за всё, если что! Люблю вас всех!

– Идиот, – удивлённо пробормотал старший брат и заторопился к отцу, озадаченный моим поведением.

Я же припустил со всех ног к гаражу и влетел в распахнутые ворота. Очутившись в полумраке помещения, пахнущего железом, краской и бензином, я завертел головой. Увидев склонившегося над верстаком худого нескладного мужика в чёрной спецовке, крикнул ему в спину:

– Здорово, Борисыч! Опять карбюратор изучаешь?

Мужик развернулся и заулыбался, поправляя съехавшие к кончику носа очки в тонкой оправе.

– Надо же, Михаил вернулся! – он вытер чистой тряпицей руки и направился ко мне. – Батюшка с матушкой места себе не находят, а сынок знай себе где-то бегает…

– Ой, не причитай, Борисыч! – я запросто пожал руку старшему автослесарю. – Дело молодое, сам знаешь. Батя сказал, что мою тачку починили.

– Вчера вечером пригнали из сервиса, – кивнул в дальний угол Борисыч.

Я обернулся. В самом деле, там стоял мой «Аксай», блестя свежим лаком, целый и невредимый. Вместе со слесарем подошёл к нему, приложил руку к холодному капоту, и словно ощутил радостную дрожь машины, встретившей хозяина после долгой отлучки. Сделав круг, я убедился, что внешне «Аксай» идеален, если только не присматриваться к мелким вмятинам на левом крыле. Почему-то работнички упустили этот момент или не смогли идеально отрихтовать корпус. Ну да, удар был приличный, думал, там всё в гармошку сомнётся.

– Водительскую дверь пришлось менять, – подсказал Борисыч за моей спиной. – Самое интересное, тот внедорожник пострадал куда больше, чем «Аксай». Бронированный танк, а не машина!

Он ласково провёл по крыше заскорузлой ладонью.

– Ладно, Борисыч, у меня дела, – заторопился я. – Горючка залита?

– Всё готово, – подтвердил он. – Ключ в замке зажигания. Машина на ходу. Лично проверил. Только не гоняй, Миша, хорошо? Давай без оголтелости.

Меня умилило беспокойство слесаря. Я ещё раз пожал руку Борисыча и нырнул в прохладный салон, на мгновение замер и повернул ключ. Движок зарокотал непривычно, как-то глухо и осторожно, как будто сам себя проверял, на что способен.

– Ну что, поехали? – пробормотал я и надавил на педаль газа.

* * *

За десять минут до назначенного времени я подъехал к кованым воротам, за которыми раскинулся особняк графа Татищева, и остановил машину. Повертел головой, силясь рассмотреть невидимые глазу ловушки, но кроме скучающего охранника, сидящего на крыльце аккуратного кирпичного домика-сторожки, никого не заметил. Даже за забором стояла тишина. Желтеющий пустынный парк, пустые дорожки, засыпанные листвой, ярко цветущие клумбы с бархатцами, бегонией и настурцией, роскошный автомобиль возле парадного крыльца – вот и всё, что попалось мне на глаза.

Охранник, облачённый в тёмно-синюю униформу, поднялся, ленивым движением поправил на поясе кобуру с выглядывающей из неё ребристой рукоятью пистолета, и направился в мою сторону. Пожёвывая резинку, он остановился возле водительской двери и наклонился, разглядывая меня цепкими глазами.

– У меня встреча с графом, – без всяких предисловий пояснил я. Настроение не то, чтобы рассыпаться в любезностях. – Он ждёт.

– Дружинин? – зачем-то переспросил привратник.

– Он самый, – я постучал пальцем по циферблату наручных часов. – Время, любезный. Не хотелось бы огорчать его сиятельство.

Охранник выпрямился, махнул кому-то рукой, и массивные ворота с лёгкостью распахнулись, пригасив инерцию с помощью демпферов.

– Проезжай, там тебя встретят, – работая челюстями, сказал он и потерял ко мне интерес.

– Надо было оставить машину возле ворот, – прозвучал голос Субботина. – А так её могут спрятать где-нибудь на задворках, потом ищи-свищи.

– С таким же успехом они её и отсюда куда-нибудь угонят, – возразил я. – Не паникуй, тёзка. Лучше продумай, как мы прорываться будем вместе с Лизой.

– Да ты оптимист, – восхитился майор. – Вообще-то я хочу глянуть на этого графа. Никогда в жизни не видел аристократов.

– У вас их нет? – хмыкнул я.

– Представляешь, нет. Кого вырезали во время революции, кто покинул Россию, а тех, кто остался, в большинстве своём шлёпнули в подвалах Чека.

– Что за «чека»? – мне стало любопытно.

– Чрезвычайная комиссия, врагов трудового народа отлавливала и уничтожала.

– Боже, что вы там творили?

– А вот, Мишенька, и такое бывает, если о народе не думать, – с язвинкой произнёс Субботин. – Ишь, чего удумали: дворяне, аристократы, да ещё с магическими способностями, богатеи, лакеи, слуги… Я удивляюсь, почему здесь не полыхнуло.

– Ты не наговаривай, – почему-то обиделся я. – О народе император думает. Есть социальные программы, которые позволяют простолюдинам подниматься по служебной лестнице. Они могут работать в государственных учреждениях или заниматься торговлей, никто не мешает. Детские сады, школы, гимназии, училища, университеты – пожалуйста, всё есть. Кстати, именно угроза народного бунта и сподвигла Романовых заняться всеобщей реформой.

– Ладно-ладно, убедил, – засмеялся Субботин. – Вижу, что здесь чуть лучше в плане межсословных отношений. Не перебили друг друга, и то хлеб.

– За такую крамолу тебя давно бы на каторгу упекли, – злорадно откликнулся я, останавливаясь возле крыльца. Откуда-то появились двое крепких парней в такой же униформе с гербом рода Татищевых и молча уставились на меня, словно ожидали, что я тут же начну орать и кулаками махать, требуя освободить девушку.

Мне осталось лишь вылезти из машины, аккуратно закрыть дверцу и оскалиться в улыбке:

– Здорово, воины! У меня аудиенция с графом намечается. Может, проводите?

– Его сиятельство ждёт, – пошевелил челюстями крепыш с короткой стрижкой. Он демонстративно положил руку на кобуру. – Пошли, только без глупостей.

– Да какие глупости, – хмыкнул я, сдерживая в себе жуткую дрожь. Думаете, не боялся? До усрачки боялся! И самое печальное, был поставлен в самые невыгодные рамки, потому что оставить Лизу у Татищева я просто не мог. Такой вариант даже не рассматривался мной. Это папаня готов был вычеркнуть её из списков живых, лишь бы я голову свою не совал в капкан. А ещё меня покоробило, что он не сделал ни одной попытки задержать меня, связать, посадить под охрану, и ни в коем случае не отпускать на встречу с Татищевым. Я тоже в размен пошёл? Испугался за семью? Пожертвовать пешкой куда легче, чем более старшей фигурой.

Второй охранник без всяких затей охлопал меня сверху донизу, кивнул напарнику. Осмотр закончен, можно двигаться.

В полном молчании мы пересекли несколько комнат с богато обставленной мебелью, не встретив ни одного слуги или горничной. Один из охранников шёл впереди, второй контролировал меня со спины, словно я куда-то сбегу.

Перед кабинетом меня попросили сдать оружие, если есть, и телефон.

– Оружие не ношу, – я демонстративно похлопал себя по карманам. – А телефон – хрен вам, не отдам.

– В таком случае отключите, – не стал спорить первый сопровождающий.

Он внимательно следил за тем, как я выключаю свой аппарат. Потом удовлетворённо кивнул и открыл дверь, приглашая меня войти внутрь.

Граф находился в своём кабинете, довольно просторном и обставленном разнообразными предметами старины. На стене висели жуткие африканские маски, на полу стояли древние фарфоровые вазы, покрытые сеточками трещин на потускневших росписях в виде цветов и фигурок людей. Неужели настоящие, а не новодел?

Сам Татищев застыл возле окна и что-то рассматривал на улице. Я заинтересовался и покосился туда же, пока граф не соизволил повернуться в мою сторону. Оказывается, напротив особняка, метрах в ста, находилось ещё какое-то одноэтажное строение. Причём, оно было сложено из камня и покрыто односкатной крышей. Подобные домики, кажется, строят в Альпах или в горных районах Кавказа. Нет, там всё попроще. А это шале, скорее всего. Во, вспомнил!

Граф развернулся резко и уставился на меня, как удав. Взгляд его был очень неприятным, по позвоночнику покатились ледяные капли пота.

– Оставьте нас одних, – безэмоциональным голосом обратился к охране Татищев, и те мгновенно испарились.

В кабинете зависла жуткая тишина. Я не знал, как вести себя с человеком, желающим получить мою голову в отдельности от тела, поэтому засунул руки в карманы брюк, чтобы унять дрожь пальцев.

– Здравствуй, Михаил, – голос графа слегка потеплел, или мне так показалось? – А ты храбрый юноша, раз решил в одиночку приехать сюда.

– Здрасьте, Василий Петрович, – кашлянул я, прочищая горло. – Сами же сказали, чтобы я не смел обращаться в полицию или звать с собой бойцов.

– Насчёт полиции я ничего не говорил, – усмехнулся Татищев и медленно пересёк кабинет от окна к креслу. – Присаживайся, поговорим. Коньяк, чай, соки?

– Спасибо, сначала к делу, – я устроился в соседнем кресле, словно лом проглотив.

– Ну что ж, к делу, так к делу, – хозяин особняка пожал плечами и сцепил пальцы рук на животе. – Скажу откровенно: ты меня разозлил, Михаил. Из-за твоих внезапно открывшихся способностей я потерял нескольких человек. Нет, чтобы сразу согласиться приехать ко мне и решить проблему, ты начал направо и налево резать людей, как волк в овчарне.

– О каких способностях вы говорите, Василий Петрович? – решил я поиграть в дурачка и сразу осёкся. Граф смотрел на меня с укоризной.

– Давай без этих экивоков, парень. Мне от тебя нужна сущность, симбионт, слившийся с твоей матрицей во время рекуперации. Да, я знаю, что ты погиб во время аварии, и нет твоей вины, что некоторые идиоты не умеют правильно провести ритуал. Я искренне прошу прощения за причинённые увечья и боль, и готов возместить моральные страдания хорошим подарком, помимо того, что ты получишь свою девушку живой и невредимой.

– Взамен чего?

– Ритуал извлечения, – граф поиграл пальцами, на которых были нанизаны очень дорогие перстни с камнями. – Ты даёшь добровольное согласие, мы со всей тщательностью проводим необходимые манипуляции, и уже вечером ты возвращаешься домой и живёшь своей жизнью. Никто тебя более не потревожит.

– А как же убитые? Вира там, кровь за кровь?

Татищев отмахнулся.

– Ты же не моих родных убивал, а отпетую мразь, служившую мне. Ну… кроме одного человека, Бикмета. Того, кто в гостиницу к тебе приходил. По-хорошему, я должен при всех своих слугах наказать тебя ради справедливости.

– И что вам мешает зарезать меня во время ритуала? – ехидно спросил я. – Чик по горлу ножичком, а кровь моя станет пищей для Алтаря.

Граф холодно взглянул на меня, как на человека, споровшего несусветную глупость, но всё-таки ответил:

– Мне твоя кровь не нужна, если получу то, что находится в твоей голове. Какой смысл наказывать смертью юношу, добровольно согласившегося отдать то, что ему не принадлежит? Это разумное и правильное решение, и я буду рад, если у нас всё получится.

Я глубоко задумался. У меня не было ни единого шанса вырваться из лап Татищева. Допустим, врублю сейчас боевой режим, но не факт, что Субботин сможет одолеть одарённого аристо. Следовало действовать тоньше и хитрее. Но как именно, не представлял.

«Соглашайся, тёзка», – послышался едва слышный шёпот майора. – «Это единственный шанс вырвать Лизу из лап графа и самому уйти живым-здоровым».

«Издеваешься?» – я едва не подпрыгнул от неожиданности. – «Да меня же распластают на Алтаре! Не верю я словам Татищева! Сначала выдернет твою матрицу, а потом меня кончит! Неужели тебе хочется служить этому старому пню?»

«С чего ты взял, что я буду ему служить?» – хмыкнул Субботин. – «Да и не получится у него ничего».

«Как ты можешь быть таким уверенным?»

«Мишка, когда тебя оживляли, через меня проходили такие потоки Силы, что я мог развалить ваш подвал на мелкие кусочки. Скажи графу, что согласен. А всё остальное сделаю я».

«Страшно», – поёжился я. – «Нет уверенности».

«Как хочешь. Тогда попробуй отказать графу, и увидишь, что его первое предложение было куда лучше, чем последующее», – мне показалось, майора забавляла моя неуверенность. – «Не ссы, пацан, я не дам тебя погубить. Мы победим или отправимся вместе изучать астральные дали».

«Шутки у тебя, майор, дурацкие», – криво усмехаюсь я и замечаю, что Татищев пристально смотрит на меня, ожидая ответа.

– Я даю слово дворянина, что с вами ничего не случится ни сейчас, ни после того, как вы покинете мой дом в полном здравии, – твёрдо заявил граф. – Ни я, ни мои люди никаким образом, никогда больше не будут умышленно или неумышленно причинять вам вред. Такое же слово даю в отношении твоей девушки. Этого достаточно?

– Девушку вы отпускаете сейчас же, – неожиданно ответил я. – И как только я удостоверюсь, что она находится дома, в безопасности, и рядом нет ваших головорезов – то дам согласие на ритуал. В ином случае нам говорить не о чём.

– Смело, юноша, смело, – улыбнулся Татищев, превратившись на мгновение в доброго дядюшку. – Когда-то я был таким же горячим, принимая необдуманные решения, будучи уверенным, что совершаю правильные поступки… сообразно десяти божественным заповедям. Но это проходит с годами… Хорошо, Михаил, я уступлю вашему требованию, несколько поспешному.

– Почему? – я напрягся.

– Ну, хотя бы потому, что мои люди отвезут девушку домой, но будут находиться рядом, заставив её лгать тебе. А заодно подвергать риску семью твоей подружки.

Я рассмеялся и покачал головой.

– Нет, Ваша светлость, такого не произойдёт. Лиза уедет отсюда на моей машине, одна и без сопровождения. Только так.

– Умеешь торговаться, – с уважением ответил Татищев. – Сразу видно купеческую породу. Я вовсе не оскорбляю тебя, Михаил, а констатирую факт.

– Пустое, нет сейчас смысла обижаться. Давайте закончим побыстрее.

– Увы, так быстро не получится, – граф развёл руками. – Подготовка к ритуалу займёт два-три часа. Нужно подождать. Могу угостить чаем, провести экскурсию по усадьбе. Здесь много интересного.

– Первым делом выполните своё обязательство, – настоял я.

Ничего не говоря, Татищев поднялся с кресла и направился к двери. Открыв её, что-то сказал вполголоса тому, кто стоял снаружи. Потом вернулся, но уже за стол, и не говоря ни слова, стал быстро писать дорогой ручкой с золотым пером. Через пару минут в кабинет ввалился сухощавый и гибкий, как фехтовальный клинок, мужчина лет тридцати пяти, скуластый и остроносый степняк.

– Казим, – граф поднял руку, подзывая его к себе. – С девушкой всё нормально?

– Да, хозяин. Накормили, теперь спит, – степняк ухмыльнулся. – Крепкие нервы у девчонки.

– Никто не обижал?

– Нет.

– Тогда слушай внимательно. Сейчас пойдёшь и выпустишь её. У дома стоит машина вот этого молодого человека. Она сядет в неё и уедет домой.

– Одна? – уточнил Казим, цепко поглядев на меня.

– Одна, – с нажимом повторил Татищев. – У нас уговор с молодым человеком. И сразу же найди Горыню, пусть зайдёт ко мне.

– Слушаюсь, будет исполнено, – Казим резво вышел из кабинета.

– Мне нужно отдать Лизе ключ от машины, – я вытащил из кармана брелок и продемонстрировал его графу.

– Ну что ж, давай, прогуляемся, – не стал со мной спорить хозяин имения. – Надо же как-то время убить.