Текст книги "Песня ночи"
Автор книги: Валери Шервуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
Каролина с крыши своего дома-крепости обозревала море в подзорную трубу. В тот самый миг, когда с губ ее сорвался радостный крик – приветствие «Морскому волку», из недр земли донесся глухой и грозный рев, и Порт-Рояль вздрогнул. Первым же толчком подзорную трубу выбило из ее рук, и она покатилась, вращаясь, по крыше. Каролина потеряла равновесие и покатилась следом.
Все вокруг крутилось словно на карусели. С трудом удержавшись на краю крыши, она села. Дом под ней ходил ходуном, а Голубые горы, куда обратился ее взгляд, начали ломаться и взрываться так, что в воздух летели фонтаны песка и земли. Потоки грязи, устремившиеся в Кобру, подняли уровень реки. С рекой происходило примерно то же, что со снежной лавиной, – чем ниже опускается, тем больше и быстрее поток. Порт-Рояль пока не знал об этом несчастье, у него хватало собственных бед.
Город гудел от криков и стонов. Летели дома, валились крыши, падали и гибли люди. Отчаянно звонили колокола. Каролина, онемев от ужаса, смотрела со своего капитанского мостика на гибнущий город.
Прямо на ее глазах разверзлась земля у побережья. Трещина, подобно гигантской змее, поглощала свою добычу. В воздухе стоял адский гул и грохот; люди выбирались из окон, оставляя в домах своих менее удачливых домочадцев, на которых падали потолки и внезапно ожившая мебель. Многие из тех, кого землетрясение застало на улице, припускались бежать что есть мочи, другие падали на колени и молились.
Вдруг дикий, оглушительный звук перекрыл грохот: это надломился шпиль колокольни, и колокол церкви св. Петра упал вниз. Практически одновременно с Голубых гор донесся грозный рокот, и под этот дьявольский аккомпанемент вся прибрежная часть города поползла в море.
Порт-Рояль был построен на песке глубиной шестьдесят футов. При строительстве некоторых домов использовались сваи. Такие здания рухнули первыми, особенно те, что были потяжелее – из кирпича с оштукатуренными стенами. Впрочем, и остальные дома продержались не намного дольше. Рухнули каменные стены форта Карлайсл и форта Джеймс. Сторожевые башни с тяжелым гулом падали в море. За ними в океан скатилась Темз-стрит. Фундаменты, стены, крыши, людское добро и самих людей стихия сбила в кучу, перемешав с сотнями тонн песка, беспощадно скинув все вместе в океан.
Теперь настал черед Куин-стрит.
Каролина, изо всех сил цепляясь за ограждение крыши, не могла услышать приглушенных воплей Джилли из сундука, что находился в спальне. Не увидела она и того, как Мунбим выскочил на улицу и растворился в клубе дыма от развалившейся штукатурки.
Но зато со своего пьедестала она видела, как, задрожав, ушла под воду Темз-стрит.
Видела, как Беттс упала на землю, молитвенно сложив руки, а в это время кухарка и один из молодых охранников, перекрикивая грохот, заклинали ее бежать подальше от дома во спасение жизни. Видела она и то, как бледный Луи Довиль, озираясь, выскочил на улицу, и в ту же секунду дом его рухнул у него за спиной – чудом ни один из кирпичей не задел француза, но очередной толчок сбил его с ног, и он, скрючившись на земле, смотрел, как исчез в разверзшейся трещине его дом.
И вот прямо на глазах у Каролины рядом с ней разверзлась земля. Каролина смотрела в глубокую расщелину, зигзагом прорезавшую улицу. И Беттс, стоявшая на коленях, и кухарка, и пират, тот, что уговаривал ее бежать, вместе провалились под землю. Земля поглотила и Луи Довиля, которого очередным толчком отбросило к трещине.
Каролина готова была упасть в обморок, но грохот, крики и острое чувство опасности удержали ее в сознании.
Между тем дом под ней опасно накренился и стал медленно оседать. Фасад отвалился – мебель и прочий домашний скарб вывалились наружу. В одном из сундуков была Джилли. Напрасно она напрягала последние силы, тщетно пытаясь докричаться до людей сквозь лезшие в рот рубашки и юбки. Сундук, а поверх него громадный шкаф сползли со второго этажа накренившегося дома и врезались в стену другого дома. Шкаф как таран прорезал его стену, и сундук полетел к морю.
Вокруг Каролины по обе стороны от площадки крыши ломались трубы, и осколки кирпичей летели вниз. И все же крыша каким-то чудом держалась, хоть и накренившись под опасным углом. Спасибо Келлзу, более привычному к кораблестроительству, чем к сооружению зданий, который первым (под насмешливое фырканье соседей) соорудил деревянный балочный каркас. Вот эти несущие балки и держали крышу даже тогда, когда рассыпались стены.
Этот дом на Куин-стрит пал последним, верой и правдой служа своей хозяйке. Только поэтому она смогла стать свидетелем такого, чего не сможет забыть до конца своей жизни.
Падая вниз в своем сундуке, Джилли не переставала кричать и царапаться, но так и не была услышана. Достаточно прочный, чтобы выдержать все эти падения и толчки, сундук по-прежнему оставался тюрьмой несчастной Джилли, и эта тюрьма катилась и переворачивалась, награждая свою пленницу новыми синяками и ссадинами. Он приземлился в нескольких футах от воды, причем крышку вжало в песок так сильно, что Джилли не смогла открыть ее.
Но худшее было еще впереди.
Падающая колонна дома поддела крышку сундука, отворив ее. Сундук был уже в воде, а море поднималось. Джилли, отчаянно размахивая руками, в одной из которых она по-прежнему сжимала колье, показалась на поверхности. Наконец она вдохнула полной грудью, но в этот момент вторая колонна упала поверх первой, зажав лодыжку Джилли.
Хватая воздух, Джилли отчаянно дергалась, надеясь высвободиться, но нога застряла крепко. Захлебываясь, она тянула шею, но вскоре над поверхностью воды оставались только ее волосы и рука, сжимавшая колье.
Именно это и увидела Каролина, когда провалился дом. И это зрелище произвело на нее более страшное впечатление, чем все, увиденное до сих пор, – волосы Джилли, похожие на ржавые водоросли, и рука, сжимавшая ее, Каролины, колье.
Время как бы перестало существовать. Все закружилось, завертелось с головокружительной быстротой. Клубы известковой пыли, треск лопающейся черепицы и крики умирающих – все слилось в один сплошной кошмар, существовавший как бы отдельно от нее.
Для Каролины, находившейся на крыше, полет вниз длился бесконечно долго. Судорожно цепляясь за ограждение, она, скорчившись на куске кровли, которая оказалась прочнее других, оседала вместе с надломившимися-таки балками. Она опускалась постепенно, словно ее дом, погибая, изо всех сил стремился сохранить хозяйку, не причинив ей боли. Дом продолжал оберегать ее, даже когда от него остался один лишь надломленный остов. Посреди разрушения и смерти она, хозяйка крепости адмирала Келлза на Куин-стрит, не получила ни царапины.
К тому времени, когда Каролина опустилась на прибрежный песок среди развалин, Джилли уже поглотило море.
Наверное, страшное исчезновение Джилли придало Каролине сил, и она, спотыкаясь и падая, что есть сил побежала прочь от наступавшего океана.
В безумной надежде найти спасение в уходящем под землю городе она, как и другие люди, карабкаясь на заливаемые водой развалины, пыталась добраться повыше, к Хай-стрит. И здесь уцелевшие горожане, толкая друг друга, стремились пробраться еще выше, к Лайм-стрит. Не помня себя от страха, Каролина бежала к развалинам церкви – самой высокой точке города. Инстинкт самосохранения толкал сюда почти всех обитателей несчастного города.
Но затем Каролина свернула на Тауэр-стрит, заваленную камнями, чтобы затем пробраться к Морганс-лайн. Так же как и Хоукс, она решила, что здесь, на самом открытом месте, она меньше рискует быть раздавленной падающими строениями.
Его она увидела среди бегущих сюда людей, и, окликнув, помахала рукой. Задержка стоила ей дорого: сбитая с ног свалившимся кирпичом, Каролина упала на землю.
Но, подняв голову, Каролина поняла, что Хоукс ее увидел. Он уже продирался к ней сквозь толпу. Но внезапно земля разверзлась под ним, и целая группа людей исчезла в пропасти.
Каролина застонала. Вскочив на ноги, она бросилась вперед в безумной надежде вытащить Хоукса до того, как земля сомкнется над его головой, но тут возникла еще одна грозная опасность.
Море вздыбилось и, откатившись назад, гигантской волной наступало на укрепления.
Каролина, едва соображая, что происходит, смотрела на возникшую перед ней стену воды. Прошли секунды, прежде чем она опомнилась и, повернувшись спиной к волне, помчалась изо всех сил прочь. Страх гнал ее в центр города – сейчас она даже меньше боялась падающих камней и кусков штукатурки.
Но океан оказался проворнее. Волна слизнула ее и всех, кто бежал рядом, своим гигантским языком. Глубокий судорожный вдох, и Каролина поняла, что плывет или, вернее, пытается плыть, запутавшись в мокрых юбках. Что-то царапнуло ее по руке, и Каролина инстинктивно схватилась за предмет, оказавшийся канатом. Подтянувшись, Каролина сумела оглядеться сквозь соленые брызги и поняла, что канат держит матрос, стоящий на каком-то большом, но потерявшем управление корабле, который несло прямо на то, что осталось от города.
Качающаяся палуба принадлежала фрегату «Лебедь», опасно накренившемуся. Морская стихия, объединившись со стихией подземной, наконец одолела корабль, швырнув его на берег, прямо на уцелевшие крыши центральной части города.
Каролину затащил на борт молодой моряк, спасший уже много жизней, но в итоге потерявший свою. Услышав детский крик на чердаке одного из домов, этот святой человек бросился спасать малыша и нашел свою смерть в водной пучине в тот момент, когда дом рухнул под ним. Но это случилось чуть позже.
А пока Каролина, вся в синяках и ссадинах, едва живая, оказалась вместе с другими спасенными на борту фрегата.
– Помогите мне, – попросил ее моряк, и Каролина, качаясь, пошла к нему, чтобы помогать спасать мужчин, женщин и детей, цеплявшихся за печные трубы. Люди на обломках досок подплывали к кораблю, напоминавшему Ноев ковчег – единственный островок жизни посреди смерти и разрушения.
Те, кто, сумев ухватить конец спасительного каната, добирался до борта «Лебедя», пребывали в состоянии шока от всего пережитого, мало что соображали и едва ли были способны действовать разумно. Каролина оказалась среди тех немногих, кому удалось сохранить рассудок. Один вопрос не давал ей покоя, и она с упорством отчаяния продолжала задавать его людям, раздавленным навалившейся на них бедой, отрешенно глядящим в никуда: «Вы видели Келлза?» Увы, никто не видел его, а если и видел, то не помнил об этом или не понимал, чего от него хотят, и Каролина, сколько ни озиралась вокруг, не могла среди обломков рассмотреть что-либо похожее на корабль своего мужа. Она продолжала спрашивать, но ответы получала одни и те же: «нет», «не знаю», «не понимаю, чего вы хотите»…
Каролина бросала веревки в воду, помогая втаскивать людей. Она делала свою работу отрешенно, не в силах более ни чувствовать, ни переживать. Впрочем, едва ли сочувствие ее могло кому-то помочь, нужны были не слезы, а действие. И она действовала, насколько хватало сил.
Заходящее солнце осветило картину, схожую с концом света: обломки кораблей в порту, обломки крепостей, полузатопленный город. Уцелело домов десять, не более, да и в те дома хозяева не решались зайти.
Каролина продолжала трудиться, пока силы не оставили ее и она не упала в изнеможении на запруженную людьми палубу.
Но сон не шел. Она смотрела на звезды и думала о том, что посреди всех этих разрушений, борясь за собственную жизнь и спасая других, она так и не узнала главного.
Где Келлз? Боже, где Келлз?
Глава 13Ответ на этот вопрос Каролина получила от Хоукса вскоре после восхода солнца.
Очнувшись от неспокойного сна с болью во всем теле еще на рассвете, Каролина подошла к заграждению борта и взглянула на опустевший город, вернее, на то, что от него осталось. Город был все еще жив. Тут и там сновали лодки, ныряльщики и домовладельцы пытались вытащить из затонувших строений свое добро.
Наблюдая за этой суетой, Каролина подумала о непрочности и бренности всех человеческих усилий. Вчера перед ней был оживленный многолюдный порт, и жизнь в нем била ключом, а сегодня… сегодня она слышала вокруг лишь стоны и тяжкие вздохи, и все, кто пережил вчерашний ужас, знали, что и новый день не принесет им радости.
У Каролины поникли плечи. Где Келлз? Жив ли он? Казалось, что его не видел никто. И Каролина не представляла себе, с чего начать поиски мужа.
Она стояла, хмуро глядя вдаль, когда откуда-то снизу раздался знакомый голос. Удивленная и обрадованная, она увидела Хоукса. Он сидел в лодке, и, хоть одежда его была изорвана, а на щеке красовалась ссадина, он был цел и невредим, его черные глаза по-прежнему задорно блестели.
– Хоукс! – крикнула Каролина. – Неужели это ты?! Я видела, как земля поглотила тебя на Морганс-лайн!
– Верно, – согласился Хоукс, – да только море подоспело раньше. Нас выбросило волной из дыры до того, как земля сомкнулась над нами. Я оказался одним из немногих счастливчиков, кто не утонул, и что мой нож, – и он похлопал себя по боку, белозубо улыбаясь, – все еще при мне.
– О, Хоукс, – воскликнула Каролина, плача и смеясь от радости, – ты не знаешь, где Келлз? Я видела, как «Морской волк» на веслах шел в гавань, но потом корабль пропал.
Хоукс смотрел на Каролину расстроенный и удивленный одновременно.
– Вы уверены, что это был «Морской волк»?
– Да, Хоукс, уверена. Я смотрела на него в подзорную трубу, когда от толчка ее выбило из моих рук.
Хоукс задумчиво приналег на весло.
– Постараюсь что-то выяснить, – сказал он.
– Хоукс, возьми меня с собой, – попросила Каролина.
– Нет, уж лучше я один, ждите меня здесь.
Покачав головой, он уплыл.
Ожидание показалось Каролине самым трудным испытанием из всех, выпавших за последние сутки на ее долю. Хоукс вернулся только через два часа, и Каролина, заметив его издали, замахала ему руками, что-то крича, хотя и понимала, что он не может ее услышать.
Но, и подплыв вплотную к носу корабля, он не стал отвечать на ее вопрос. Вместо этого он сказал:
– Велите им спустить вас вниз по веревочной лестнице. Я разговаривал с губернатором, и он нашел для нас временное пристанище.
Не слишком заботясь о том, чтобы выглядеть прилично, Каролина спустилась в лодку по брошенной ей веревочной лестнице. Хоукс поймал ее, и в его сильных руках Каролина почувствовала облегчение.
– Что ты узнал? – едва дыша, спросила она.
Хоукс, понимая, что на корабле и в лодках слишком много посторонних ушей, громко сказал:
– Наверное, это был не «Морской волк», а какой-нибудь другой корабль.
– Да нет же! Это был он, «Морской волк», Хоукс, точно говорю! – закричала она.
Хоукс сделал вид, что не слышит. Только потом, когда они отплыли достаточно далеко, Хоукс сказал:
– Говорите потише, госпожа. Если губернатор узнает, что вы одна, что все вложенные им деньги пропали, он, может, и не захочет отдать в ваше распоряжение каюту с мебелью.
Одна! Каролина обмерла, услышав это страшное слово.
– Не ходи вокруг да около, Хоукс! Скажи мне прямо.
– Капитан умер, – с тяжелым вздохом сказал Хоукс, пряча глаза.
Каролина сжалась в лодке, закрыв лицо руками.
– Где он, Хоукс? – неожиданно спокойно и отчужденно спросила она, найдя в себе силы посмотреть в глаза спутника. – Могу я увидеть его?
Преданный Хоукс посмотрел вдаль, туда, за грязный, истерзанный Порт-Рояль, в синюю даль моря, ослепительно яркого под палящим тропическим солнцем, и там словно наяву увидел Келлза таким, каким привык его видеть, – смеющимся, гордым, со шпагой наголо, с растрепанными от ветра волосами, свежего морского ветра, играющего в снастях.
– Я нашел одного парня из команды «Морского волка», его зовут Прайс, – сказал наконец Хоукс. – Он умирал, но успел рассказать мне, что случилось… С самого начала поход не задался. Недалеко от острова Тринидад они наткнулись на пару галионов. Испанцы были настроены драться, и «Морской волк» задал обоим жару. Но в бою пострадал и наш корабль, и капитан решил повернуть назад, чтобы заделать пробоины. Вот тогда-то они и столкнулись с «Санто-Доминго». Три часа шел бой, и в конце концов «Санто-Доминго» приспустил флаг. Они взяли команду на борт, но сокровищ на корабле не оказалось, к тому же на «Санто-Доминго» было много больных моряков. Потом налетел ураган. «Морского волка» отчаянно потрепало, сломались все мачты, а теперь и весь корабль ушел под воду.
– Да, – воскликнула Каролина, – так и было. Корабль шел без мачт, поэтому я сразу его не узнала!
– Если бы они добрались сюда днем раньше или днем позже, они бы остались живы, – мрачно заключил Хоукс. – Но случилось так, что они попали в самое пекло. Волна подхватила их и швырнула на город, точь-в-точь как тот корабль, на котором я нашел вас.
– Так где же тогда «Морской волк»? Почему не застрял, как «Лебедь», на крышах домов?
– Он ушел под воду. Поймите, корабль был и так разбит, и от напора волны он окончательно развалился. Все потонули, включая капитана. – Хоукс, прочистив горло, тихо добавил: – Как раз вон там они и пошли на дно.
Каролина повернула голову в ту сторону, куда показывал Хоукс.
– Там не очень глубоко, – задумчиво проговорила она. – Мы могли бы послать ныряльщиков и найти его, Хоукс.
«Или не найти», – добавила про себя Каролина.
– Ни к чему это, – проворчал Хоукс.
– Нет, это надо сделать! Тогда мы будем знать наверняка.
– Верно, – с неожиданным энтузиазмом согласился Хоукс. – Только чем мы с ними расплатимся?
– Обещаниями! – воскликнула Каролина. – А как только я доберусь до Англии, Хоукс, у меня будет достаточно золота.
– То золото, что сейчас в Англии, нам здесь не поможет, – со вздохом сказал Хоукс. – Они захотят получить деньги сейчас – звонкой монетой с королевским профилем.
– Мы им скажем, что при нем находилась карта острова сокровищ, Хоукс! Они клюнут!
Хоукс с восхищением посмотрел на Каролину.
– Можно попробовать, – согласился он. – А вот и ныряльщики.
Хоукс погреб к затопленному дому, хозяин которого, в одной ночной рубашке и колпаке, посылал людей нырять за серебряной посудой. Бедняга непрестанно твердил: «Мэри будет довольна».
– Он лежал в постели, когда все началось, – пояснил Хоукс. – Вся его семья утонула. Но он не хочет в это верить, думает, что они живы и вот-вот вернутся.
– Не могли бы мы на время позаимствовать у вас ныряльщиков, – попросила Каролина мужчину в ночной рубашке, – я хочу найти мужа.
– А кто был ваш муж? – спросил один из ныряльщиков.
– Капитан Келлз, – сказала она, – он, должно быть, мертв, – пояснила она. – Но при нем находилась карта, на которой помечены места, где зарыты сокровища.
Мужчины переглянулись. Кажется, несмотря на ее ужасный вид, они узнали в ней Серебряную Русалку.
– Мы сделаем, как вы скажете, госпожа, – коротко сказал один из ныряльщиков.
Глава утонувшего семейства, который сидел, поджав ноги на трубе, словно петух на жердочке, обвел всех полубезумным взглядом.
– Мы скоро вернемся, – сообщили ему ныряльщики, перебираясь в лодку Хоукса.
– Ныряйте вот здесь, рядом с этим домом, – сказал Хоукс, указывая на место предполагаемого крушения. – Смотрите, как раз справа от трубы.
Лодку качнуло: земля еще продолжала биться в последних конвульсиях.
Каролина, глядя на одиноко торчащую из воды трубу, закусила губу. «Не может он лежать там, на дне», – повторяла она про себя. Не может такого быть. Келлз родился в рубашке, как и она. «Он сейчас меня ищет». Каролина не дала себе труда объяснить, каким образом можно было не заметить фрегат на крыше затопленных зданий, составлявших еще вчера центр города. «Пусть они найдут корабль, но не Келлза», – загадала Каролина: сейчас к ней вернулась детская вера в то, что если чего-то очень-очень захотеть, то желание непременно сбудется.
– Мой муж высокий и темноволосый, – начала объяснять она ныряльщикам.
– Я не раз видел вашего мужа, – остановил ее тот, кто был покрупнее.
– Все в Порт-Рояле знают капитана Келлза, – подтвердил второй.
Значит, они узнают его, если увидят. Каролина даже не знала, радоваться этому или огорчаться.
Она в отчаянии огляделась. Вокруг нее в воде плавали мертвецы. Кто-то на фрегате говорил, что погибли тысячи людей.
– От тряски вспороло землю на кладбище, – сказал ни на кого не глядя один из ныряльщиков, – гробы вывернуло из могил и понесло в море. Вот они, покойники, и плывут теперь.
У Каролины закружилась голова и к горлу подступила тошнота. Хоукс выразительно посмотрел на говорившего, и тот умолк.
Между тем Хоукс подгреб к кирпичной трубе. В дымоходе стояла вода. Каролина, сжав побелевшие пальцы, смотрела на уходящих под воду ныряльщиков.
Действительно, корабль находился там. По крайней мере половина корабля, о чем и было доложено Каролине и Хоуксу.
– Корма или нос? – уточнил Хоукс.
– Корма. Мы даже название корабля разобрали: «Морской волк».
– Посмотрите в большой каюте! – крикнула Каролина охрипшим голосом.
– Не мог он находиться там во время всей этой заварухи, – запротестовал Хоукс.
– Почему нет? – возразила Каролина.
– Взгляните в большой каюте, как она говорит, – пожав плечами, велел ныряльщикам Хоукс.
Те вновь ушли под воду и вскоре вернулись с тяжелой цепью из золотых монет. Хоукс схватил цепь.
– Теперь вам заплатят золотом, – пообещал он.
Еще одно погружение принесло новую находку – еще одну цепь золотых монет.
– Испанские деньги, наверное, принадлежали каким-нибудь господам с «Санто-Доминго», – пробормотал Хоукс, разглядывая хитро сделанную цепь: монеты соединялись таким образом, что легко можно было отделить любое количество звеньев; весьма удобный способ хранить наличность, и кошелек не нужен.
– Но… Вы кого-нибудь видели? – с замирающим сердцем спросила Каролина.
– Капитана Келлза – нет, – ответил первый ныряльщик, и второй, насупившись, сказал Хоуксу:
– Вы должны отдать нам одну цепь.
– Нет, вы получите обычную плату, – твердо заявил Хоукс.
– Сегодня нам платят куда больше. По чести вы должны отдать нам три четверти всего добра, ведь рискуем-то мы. Да и вся грязь с берегов Кобры, да и отсюда тоже, – и он выразительно ткнул пальцем вниз, туда, где недавно стоял город, – вся в воде. Глаза ест. Мы не стали бы нырять за обычную плату.
Между тем лодку немного отнесло в сторону от печной трубы, на которой обосновались ныряльщики, и Каролина решила вмешаться:
– Пожалуйста, нырните еще раз. Посмотрите получше, я щедро заплачу.
Ныряльщики сердито переглянулись, но все же ушли под воду.
– Он там, да только карты на нем нет, – ответил один из них, вылезая на трубу.
Каролина душераздирающе закричала.
– Что же вы не нашли его раньше? – требовательно спросил Хоукс.
Лодку уже отнесло на несколько футов от трубы.
– Его там придавило чем-то тяжелым, когда корабль разломило на части, и он лежал лицом вниз, – последовал торопливый ответ. – А теперь отдавайте нам положенное, да мы поплывем.
– Тащите его наверх.
– Что?
– Я сказал, тащите его наверх! – громовым голосом рявкнул Хоукс.
– Еще чего! Лезь туда сам! Небось боишься.
Лодку тряхнуло, и что-то в глубине ухнуло с глухим усталым рокотом. Труба, на которую забрались ныряльщики, упала, они свалились в воду и с криками бросились грести к лодке. Хоукс, схватив весло, быстро поплыл прочь.
– Мы оставим ваши деньги губернатору, у него их и заберете, – крикнул он, обернувшись. – Вашу обычную плату!
Вслед Хоуксу понеслись проклятия. Ныряльщики попытались догнать лодку вплавь.
Каролина посмотрела на Хоукса глазами, полными слез:
– Если они не нырнут и не достанут его оттуда, Хоукс…
– Никто не возьмется за эту работу, Каролина. Слишком опасно. Под водой дома продолжают рушиться. Землю, как видите, еще потряхивает.
– Но у нас целых две цепи золотых монет! За такие деньги…
– Возможно, при других обстоятельствах этих денег хватило бы, но не сегодня, – отрезал Хоукс.
– Но тогда как мы можем быть уверены, что они не ошиблись? Как ты думаешь, Хоукс, ныряльщики в самом деле нашли Келлза?
– Все они там, на дне, – тихо проговорил Хоукс, и в голосе его была печаль. – Все там, и все мертвы. Сейчас им уже ничем не поможешь. Но я знал, что вы не успокоитесь, пока не увидите его своими глазами. Поэтому я и велел им тащить его наверх.
Каролина в отчаянии заломила руки.
– Не верю! – воскликнула она. – Не поверю, что он мертв. Он жив! Говорю тебе, он был отличным пловцом!
Каролина запнулась, испуганно посмотрев на Хоукса. Не сознавая того, она произнесла это предательское слово – «был».
– Если бы он был жив, он уже разыскал бы вас, – сказал Хоукс, и по его голосу можно было понять, что он уже все для себя решил и, как ни тяжело признавать неизбежное, считал Келлза погибшим.
Хоукс потерял больше, чем просто капитана, он потерял друга и еще многих друзей.
– Все они погибли, – тихо повторил он.
И Беттс, и Джилли, и та, которую все в доме уважительно звали коком, и многие, многие другие. Исчезли, будто их и не было никогда…
– Обломки домов засыпаны и укрыты морем, – пробормотал, вторя ее мыслям, Хоукс и приналег на весла.
Каролина тихо всхлипнула. Хоукс обернулся и, с жалостью глядя на нее, сказал:
– Вам надо бы о себе подумать, госпожа.
Не в силах вынести этот взгляд, Каролина отвернулась. Взгляд ее упал на двух ныряльщиков, плывущих по направлению к очередной торчащей из воды трубе.
– Нам надо вернуться и забрать их, Хоукс, – со вздохом сказала она.
– Чтобы они нас прикончили ради этих двух цепочек? – резонно спросил Хоукс. – Пусть себе плывут, ищут для себя еще работу.
Усиленно работая веслами, он сказал:
– Сегодня в этом городе нет закона. Ничто не помешает позарившемуся на чужое добро убить человека и бросить труп в море. Тот парень, что потерял жену, вы думаете, если ныряльщики достанут со дна достаточно серебра, он доживет до утра? С какой стати им с ним делиться? Вы же слышали, «рискуют они»! – презрительно скривив губы, пояснил Хоукс.
Каролина молчала.
Все так, думала она, оглядывая руины влажными от слез глазами. Порт-Рояль был богатым городом, и в этих полуразрушенных домах под водой достаточно сокровищ. Здесь привыкли добывать их кровью. Здесь верят, что золото стоит того, чтобы за него бороться и ради него убивать.
– Знаете, госпожа, – сказал Хоукс, который прекрасно понимал, что сейчас начнется, – надо вам покинуть город как можно быстрее. Хорошо бы до темноты. Я видел, что в порт зашли новые суда. Штиль закончился, ничто не держит их здесь. Надо бы поговорить с губернатором и раздобыть место на одном из них.
– Брось, Хоукс. Чем одно место лучше другого? Мне теперь незачем жить.
– Время лечит, – с грубой прямотой ответил Хоукс. – А вот капитану я дал слово, что сохраню вас от беды.
Милый, верный Хоукс! Как она была к нему несправедлива! Повинуясь душевному порыву, Каролина схватила его руку и нежно пожала – жест, который значил больше, чем объятие.
Хоукс ответил ей укоризненным взглядом, словно хотел сказать, что ее уловки не помешают ему исполнить то, что он считал своим долгом: уберечь любимую женщину капитана от беды. Сберечь ему это сокровище. Ведь она сама по себе тоже была сокровищем. Эти волосы и глаза, эта шелковая кожа и соблазнительная фигура… В глазах многих мужчин она стоила больше, чем все испанское золото!
– Сегодня они дерутся за золото, но к ночи, а самое позднее к утру они разделят все, что можно, и тогда начнут драться за женщин, – угрюмо пробормотал Хоукс.
«А один мужчина, пусть и вооруженный абордажным ножом, не в силах противостоять многим».
Хоукс не сказал этих слов, но ясно дал понять, что имеет в виду. Каролина поняла его и содрогнулась. Она не должна стать причиной гибели верного друга.
– Надо найти губернатора, – сказала она, – и оставить у него плату ныряльщикам, как было обещано.
Губернатора Уайта они нашли на борту «Синдбада-Морехода», одного из немногих кораблей, переживших тряску. Уайт находился в крайне подавленном состоянии, нервы его были на пределе, но тем не менее он взял деньги и обещал заплатить ныряльщикам. Интуитивно Каролина почувствовала, что не стоит рассказывать ему о гибели Келлза. Она сказала, что наняла ныряльщиков для того, чтобы они достали из ее затонувшего дома столовое серебро и драгоценности.
– Сейчас они ныряют в мой дом, – сказал губернатор, проведя рукой по бритой голове: парик он потерял и теперь выглядел нелепо и странно, – моя жена вне себя от горя – все, что нажито, пропало.
«Считай, что тебе повезло – ты не потерял жену», – подумала Каролина.
– Город уже не возродить, – со вздохом заключил губернатор. – Ничего не осталось. Возможно, когда-нибудь море нанесет песок туда, где когда-то был пляж, и здесь снова появится удобный причал для судов, но увы, все это будет уже не при моей жизни.
Каролина вполне понимала его уныние: губернатор был честолюбив и надеялся однажды вернуться в метрополию богатым и знаменитым.
– И куда вы сейчас думаете направиться? – спросил он Каролину. – Поселитесь в верховьях Кобры, где Келлз покупает имение?
– Нет, – сказала Каролина, – не туда…
Она готова была разрыдаться: если бы она по своей глупости и на свое горе не отослала колье, Келлз уже сейчас мог бы вместе с ней находиться в верховьях Кобры – целым и невредимым. Однако Каролина помнила о предупреждении Хоукса и, не желая причинить ему вред, взяла себя в руки.
– Думаю, – спокойно сказала она, – мне следует отправиться в Англию и… ждать Келлза там.
Каролина чуть запнулась, но, во-первых, ничего другого она сказать Уайту не могла, а во-вторых, она не так уж погрешила против истины, ибо она собиралась ждать Келлза вечно, где бы ни находилась.
– Не могли бы вы помочь мне уехать? – спросила она.
– Отчего же? – сказал губернатор, кивнув в сторону какого-то корабля. – «Божий суд» только что встал на якорь. Видите, сюда плывет шлюпка? Капитан – мой друг, и в прошлый свой визит говорил, что собирается в последний раз совершить рейс Порт-Рояль – Лондон, а затем уйдет в отставку. Будет жить в Филадельфии, где у него дом, а плавать вместо него будет сын.
– У него здесь могут быть друзья, которые меня опередят, – нервничая, заметила Каролина.
Губернатор Уайт холодно взглянул на собеседницу.
– Капитан Симмонс возьмет лишь того, кто сумеет заплатить наличными, – хмуро заметил он. – Я слишком хорошо его знаю. Едва ли в городе найдется в достатке людей, кто сможет заплатить золотом, когда все их добро ушло под воду, как, например, случилось со мной. Но у вас есть золото.
Губернатор выразительно посмотрел на связки монет, которые держала в руках Каролина.
«У этих флибустьеров и их жен всегда найдется золото», – с неприязнью думал он.
Хоукс, стоявший подле Каролины, деликатно покашлял.
– Оставайтесь здесь, – сказал губернатор вежливо. – Я попробую вам помочь.
