Текст книги "Эти бессмертные"

Автор книги: Вадим Проскурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

– Конечно, повелитель, – ответил Иф. – Я сделал это сразу же, как только он прибыл в замок вашей светлости.

– Вот и хорошо. Найди Хортона и передай ему повеление немедленно возвращаться в замок. Также передай ему, что я не гневаюсь на него за его нелепый побег, но жду объяснений. Мне известно о книге Эльдара и о заклинании, что он нашел в ней, я хочу получить от графа эту книгу вместе с его личными комментариями. И еще я требую, чтобы он доставил мне демона. Если он выполнит все перечисленное, я буду доволен. А если он откажется явиться на мой суд, я буду считать его изменником. Тебе все понятно?

– Понятно, мой повелитель, – кивнул Иф. – Однако если бы мне было позволено попросить разъяснения…

– Тебе позволено, – перебил его герцог, не дав закончить ритуальную фразу. – Спрашивай.

– Должен ли я быть готов к бою? – спросил Иф. – То есть понятно, что я всегда должен быть готов к бою, но насколько вероятным повелитель считает…

Лорд Хин пожал плечами.

– Не знаю, – сказал он. – Поведение графа мне непонятно. Весьма вероятно, что произошло недоразумение, и когда он это поймет, то вернется и все объяснит. Но есть факты, которые в эту версию не укладываются. Я не исключаю, что Хортон собирается бросить мне вызов.

– Но в этом случае…

– В этом случае он, вероятно, убьет тебя. Ты боишься перерождения?

У Ифа засосало под ложечкой. Воитель не должен бояться смерти, но…

– Мне нечего бояться, – сказал Иф, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. – Я считаю прожитую жизнь достойной, я прошел путь судьбы, не посрамив чести. Мое следующее рождение не должно стать менее счастливым, чем теперешнее.

«А счастливо ли твое теперешнее воплощение?» – спросил барона внутренний голос. Иф оставил этот вопрос без ответа.

– Однако в животе что-то пульсирует, – улыбнулся герцог. – Не стыдись своего страха, это нормальное чувство. Но не давай ему овладеть тобой. И не вступай в бой с Хортоном, даже если он начнет оскорблять тебя или меня, отвечай только на прямое нападение. Впрочем, вряд ли он даст тебе шанс ответить, Хортон намного сильнее тебя, если захочет убить – убьет. Не думай о жизни, думай о чести, в худшем случае ты пройдешь путь судьбы до конца, и это будет достойное его завершение. А в лучшем случае ты вернешься ко мне и приведешь заблудшего вассала – очень достойный поступок, он хорошо отразится на твоем следующем воплощении. И не тревожься так сильно, я предчувствую, что все будет хорошо. Еще есть вопросы?

Иф отрицательно помотал головой.

– Тогда иди, – сказал лорд Хин. – Только сначала сядь и долечи ногу. А потом, когда все закончится, не забудь потренироваться в самоисцелении, мне не нравится, как у тебя сейчас сработало это заклинание.

– Да, повелитель, – сказал Иф. – Разрешите приступать?

– Приступай. И удачи тебе!

Герцог отвернулся от вассала и пошел к замку. Иф присел на удачно расположенный камень, расслабился и стал лечить ногу.

Ему было страшно. Это был не тот страх, который парализует тело и разум и заставляет совершать невероятные глупости. Это был обычный бытовой страх, какой всегда просыпается, когда ты идешь на опасное дело, Ифу не раз приходилось с ним сталкиваться. Иф знал, что, когда придет момент истины, страх отступит, чтобы вернуться потом, когда приказ повелителя будет выполнен и можно будет неторопливо размышлять о том, чего удачно избежал. Иф не раз выполнял куда более сложные и опасные задания герцога. Просто полет выбил его из колеи. Если бы они пришли сюда пешком или хотя бы бегом… Впервые на памяти Ифа лорд Хин совершил полет, да еще такой длительный… И как-то странно ведет себя герцог, какой-то он нервный сегодня… Может, на него тоже подействовал полет, а он просто не подает вида? Да, наверное, так и есть.

Иф осторожно вытянул ногу, затем согнул в колене и снова выпрямил. Вроде все нормально, можно приступать к выполнению приказа.

2

Павел сидел на поваленном дереве и созерцал окружающий пейзаж. Пейзаж выглядел апокалиптически – земля перепахана и покрыта воронками, тут и там попадаются глубокие ямы, оставшиеся после того, как Павел и Хортон отрабатывали разные вариации «места на линии», одна страшнее другой. Деревья частично повалены, частично сожжены прямо на месте, а одно дерево так сильно изрешечено огненными мухами, что кажется, будто оно нарисовано пунктиром.

Разрушительная мощь боевой магии потрясает. В родном мире Павла один боец, владеющий ею на уровне Павла, стоил бы целой роты, если не батальона. Да и в этом мире, как говорил Хортон, Павел не уступает среднему графу. Но с Хортоном ему не справиться, Павел это понимал. Разве что ударить исподтишка и надеяться, что заклинание распылит графа на атомы раньше, чем тот успеет нанести ответный удар. Но это маловероятно, быстро формировать заклинание – целое искусство, ему учатся десятилетиями. Утром Павел уговорил Хортона на серию учебных боев, в результате Хортон победил пять раз из пяти. Он побеждал легко и непринужденно, просто молниеносно лишал Павла зрения, а Павел ничего не успевал сделать. А герцог Хин еще сильнее, чем граф Хортон… Впрочем, Хортон говорит, что у них с Павлом есть хорошие шансы, если они будут сражаться в одной команде.

А вот и граф, легок на помине. Быстрым шагом идет по пепелищу, переступая обгорелые бревна и перепрыгивая ямы. Кажется, он не видит меня, попробовать его подловить, что ли…

Павел сконцентрировался на крупном обломке бревна метрах в десяти перед графом. Захват пустоты, силовые линии… формируйся, нитроцеллюлоза…

Солнце погасло. Павел разочарованно отменил заклинание. Никак не получается застать графа врасплох, наверняка есть какая-то хитрость, которую он скрывает. И правильно делает, что скрывает, Павел на его месте тоже не стал бы делиться с временным союзником всемисекретами. Хортон, правда, не называет их союз временным, но кто знает, что он на самом деле думает…

Непроницаемая пелена спала с глаз Павла, он снова все видел. В двух шагах от него стоял граф Хортон и раздраженно смотрел на Павла.

– Когда же ты успокоишься? – задал Хортон риторический вопрос. И добавил: – Сейчас драться придется, а ты дурью маешься.

– Драться? – переспросил Павел. – С кем драться? Хин уже рядом?

Хортон покачал головой.

– Нет, от Хина судьба нас пока бережет, – сказал он. – Сюда приближается барон Иф, это безземельный барон, обычно он живет в замке Хина, Хин берет его с собой на зачистки. Очень сильный боец, примерно твоего уровня, но гораздо более опытный.

Павел отметил, что Хортон впервые признал его сильным бойцом, и не просто сильным, а очень сильным. Это было приятно.

– Как он попал сюда? – спросил Павел. – Тоже бегом бежал всю дорогу? И как он нашел нас? Или пока не нашел? Может, лучше не драться, а просто уйти, пока он нас не нашел?

– Вопросы лучше задавать постепенно, – сказал Хортон. – А еще лучше вообще не задавать – на подробные ответы все равно нет времени. Уйти не получится, Иф найдет нас везде, это такая особая магия. Придется драться, причем драться будешь ты, а я буду подстраховывать. Постарайся не убивать его, просто напугай, но хорошо напугай, чтобы он поверил, что ты самый сильный воитель в империи. Применяй самые зрелищные заклинания, не давай ему сосредоточиться, пусть он ощутит свое ничтожество перед потрясателем вселенной. И не бойся, у тебя все получится, я в тебя верю. Пошли.

Они перешли изрытое и обожженное поле, превращенное в импровизированный полигон. Один раз Павел чуть не провалился в яму, оставленную каким-то заклинанием, лишь в последний момент чутье подсказало ему, что из-под земли тянет остаточной магией. Павел отметил, что стал чувствовать магию гораздо лучше, теперь ему не приходилось напрягаться и сосредоточиваться, чтобы улавливать нарушения структуры силовых линий. Это хорошо, но не нужно обольщаться, у местных воителей все равно опыта больше.

Они прошли через участок, ставший их временным пристанищем. Людвиг с Бригиттой сидели в тени дерева и целовались. Хортон не обратил на них никакого внимания.

– Послушай, Хортон, – сказал Павел, – давно хотел тебя спросить, ты не ревнуешь Бригитту к Людвигу?

– Ты лучше не глупые вопросы задавай, а сконцентрируйся на предстоящем бое, – ответил Хортон. – План боя уже продумал?

– Ну… – замялся Павел. – Сначала сделаю подземную ловушку взрывного действия, подорву ее перед ним… Нет, лучше за ним, чтобы он обернулся и отвлекся… А потом… может, огненными мухами ударить? Хотя нет, он убежит, а нам этого не надо. Может, лучше огненных червей запустить? Ну, то есть применить то заклинание не к дереву, а к земле?

– Можно и так, – сказал Хортон. – Выбор заклинаний непринципиален, главное – чтобы они были зрелищными и максимально чуждыми привычной магии. Обычные заклинания типа сплошного файрбола не используй вообще. И не бойся случайно поранить Ифа, он легко восстановится. Только не забывай, что твое дело – не убивать, а продемонстрировать силу. Все, пришли. Он будет здесь через четверть часа.

Павел огляделся. Сразу вспомнилась армейская молодость, в памяти всплыли намертво забытые знания, скорее даже, обрывки знаний. Противник наступает вон оттуда, вот под этим кустом хорошо установить пулемет, запасная позиция… Какая, к черту, запасная позиция? Здесь нет пулеметов, здесь есть магия!

Впрочем, у магического боя и нормального боя есть довольно много общего. Например, надо выбрать укрытие…

– Он идет по этой тропе? – спросил Павел.

Хортон пожал плечами.

– Скорее всего, – сказал он. – Я не настолько хорошо его чувствую, чтобы говорить наверняка.

– Я займу позицию вон там, – Павел показал пальцем. – Видишь, куча какой-то травы? Если залечь за ней, голова будет на фоне кустов… короче, отличная позиция, все поле просматривается как на ладони. А этот барон тоже тебя чувствует, как ты его?

Хортон кивнул.

– Именно тебя, а не меня?

Хортон снова кивнул.

– Тогда иди вон туда, пройди шагов двести и где-нибудь спрячься.

– Оттуда я не смогу помочь тебе, – сказал Хортон. – Моя магия не настолько дальнобойна.

– Если ты уйдешь туда, твоя магия не потребуется, – сказал Павел. – Смотри, какое отличное место для ловушки. Он ведь идет прямо к тебе, правильно? Он окажется вот здесь, а я ударю с фланга. Я буду в укрытии, вряд ли он быстро меня засечет, а если даже засечет, я проползу вон по той канаве вон к тем кустам. А потом, когда начнется бой, ты сможешь выдвинуться вперед вон за тем бугром и подстраховать меня. Думаю, это хороший план.

Хортон с сомнением покачал головой.

– Не такой уж и хороший, – сказал он. – Но лучшего все равно нет. Это я виноват, я не ожидал, что с Хином придется столкнуться так быстро. Ладно, действуем.

3

Судя по тому, как приближался образ Хортона, граф находился не так далеко, как Иф предполагал изначально, не в Фанарейском замке, а гораздо ближе, почти на самой границе волости. Интересно, что мятежный граф обнаружился далеко в стороне от дороги, где-то в часе быстрой ходьбы. При этом он не совершал путешествия, он находился на одном месте уже три часа подряд. Ну, то есть не совсем на одном месте, он не сидел неподвижно, а время от времени ходил туда-сюда, но все его перемещения ограничены небольшим участком местности. Что он там делает? Жаль, что зафиксированный образ позволяет только определять местонахождение, Иф многое отдал бы за то, чтобы узнать, чем сейчас занимается Хортон.

Дорога успокоила безземельного барона, страх рассеялся. Теперь Иф сам не понимал, почему так разволновался, получив приказ сюзерена. Самый обычный приказ – провести разведку, вступить в переговоры, о результатах доложить, ничего особенного. Общая обстановка непонятна, но по этому поводу пусть пухнет голова герцога, дело Ифа маленькое – выполнить приказ и доложить о выполнении.

Иф быстро приближался к цели путешествия, до встречи с графом Хортоном оставались считаные минуты. Иф сконцентрировался. Пусть герцог и не ставил задачу сражаться, к бою все равно надо быть готовым.

Расстояние между Ифом и Хортоном перестало сокращаться – граф быстро идет в противоположную сторону. Странно. Почувствовал вестника и решил скрыться? Это глупо, тогда нужно бежать со всех ног, да и это вряд ли сработает. Чтобы на таком расстоянии потерять зафиксированный образ, надо быть совсем неопытным воителем. Удивительно, кстати, что граф почувствовал Ифа так поздно, его чувствительность к образам должна быть намного выше. Может, он вообще не захватил образ барона и не знает, кто к нему приближается, а просто отправился куда-то по своим делам?

С магической картиной мира начало происходить что-то необычное. Слева и справа от дороги ощущаются неясные завихрения, которые идут… из-под земли? Нет, это не может быть ловушкой, ловушка не может размещаться так далеко от цели. Может, это следы какого-то ранее совершенного заклинания?

Земля вздрогнула и разверзлась, одновременно слева и справа. Жуткий, непредставимый грохот ударил по ушам и немедленно оборвался, превратившись в боль. Целые горы земли, травы и камней взлетели в воздух, Иф едва успел выставить магический щит.

Его бросило влево и тут же вправо, щит дрожал и колебался под ударами земли и камней. В следующее мгновение страшный удар сзади смял щит и бросил его вперед вместе с Ифом, скорчившимся под его прикрытием.

Иф не смог удержать равновесия, его швырнуло на землю и протащило несколько шагов. Щит не выдержал и лопнул, рассыпался на маленькие магические вихри. Пыль ударила в нос и глаза, Иф зажмурился и задержал дыхание. С правого колена капала кровь, Иф рассадил его о камень. Сверху посыпалась земля и какие-то обломки, Иф перекатился в сторону, пытаясь выйти из-под этого дождя, но ничего не получилось, земля сыпалась отовсюду.

Левое колено обожгло резкой болью. Иф вскочил на ноги и увидел, что по земле ползают маленькие червячки, светящиеся ядовито-красным цветом, как будто это не черви, а тоненькие прутики раскаленного железа. Они действительно раскаленные, они обжигают! И они приближаются к Ифу, они атакуют его!

Иф прыгнул вперед, прямо с места, без разбега, он вложил в этот прыжок все силы и помог магией, его тело перелетело через широкую сплошную полосу огненных червяков, он приземлился позади этой полосы, но земля разъехалась под ногами – и целое скопище червей облепило его ступни.

Он заорал во весь голос, не пытаясь более сохранять хладнокровие, боль была слишком сильна. Последним, запредельным усилием вырвал ноги из кипящей огненной массы, но второй прыжок оказался куда короче первого. Он упал на бок, черви набросились на него, они сжигали его заживо, а он мог только кататься по обжигающему живому покрывалу и оглашать окрестности воплем смертельно раненного зверя.

А потом боль отступила. Хин лежал на дымящейся траве, его бока судорожно вздымались, он понимал, что проиграл бой, но не понимал, почему победитель не добивает его. Как вообще граф Хортон смог провести столь мощную атаку с такого большого расстояния? Или он научился ставить автономные ловушки, не требующие непосредственного вмешательства? Но как он тогда отозвал червей? И вообще, зачем он все это сделал?

Минуты шли, ничего не происходило. Иф осторожно потянулся к магическим нитям. Все было нормально, ничто не выдавало близкого присутствия другого воителя. Образ графа Хортона по-прежнему маячил далеко впереди… хотя нет, он приближается… но очень медленно.

Иф запустил лечащее заклинание. Страшные ожоги вспухли пузырями, хлынул гной. Омертвевшая кожа сползала большими лоскутами, под которыми формировалась новая кожа, нежная и розовая. Никто не препятствовал Ифу залечивать раны, может, это действительно была автономная ловушка? Тогда надо немедленно доложить об этом герцогу, он должен знать, что изменник Хортон намного сильнее, чем он предполагал.

Осторожно встать на ноги, проверить, как работает восстановленное тело… вроде нормально. А теперь…

Маленькая птичка, воробей, кажется, упала с неба, сложив крылья, камнем врезалась в землю, и из этого места ударил целый фонтан земли. Оглушительный хлопок отозвался в ушах резкой болью, мелкие камешки рвали одежду и голую кожу, крупный камень с силой ударил в грудь, Иф почувствовал, как хрустнули ребра. Он даже не успел выставить щит!

Щит… поставлен. И вовремя – вслед за первым воробьем с неба посыпались новые птицы, они падали и взрывались, перепахивая землю, как холопы после сбора урожая и перед посевом. Щит защищал от камней и комьев земли, но удары, поглощенные им, швыряли Ифа из стороны в сторону, он никак не мог сосредоточиться. Он так и не смог пока нанести ни одного удара в этом бою! Да какой это бой, это избиение…

Птицы перестали падать. Иф затравленно огляделся по сторонам. Нигде никого не видно, Хортон по-прежнему далеко… Нет, он приближается! Неужели это все-таки он атакует? Как он силен! Нет смысла сражаться с ним, надо поставить заградительный барьер и бежать отсюда!

Иф сложил руки в заклинательном жесте, сплошной файрбол сорвался с его пальцев и ударил тугой струей пламени по кустам и низким деревцам, отделяющим Ифа от приближающегося Хортона. Сплошная стена огня и дыма станет непреодолимым барьером, еще немного… Все, пора бежать!

Иф развернулся, сделал первый шаг и остановился как вкопанный. Перед ним поднималась точь-в-точь такая же огненная стена, как та, что он только что создал. Да что это за издевательство, Хортон просто глумится над ним!

Бежать прочь отсюда, неважно куда, но бежать, никакая магия не спасет от огня. Иф больше не думал о жизни и чести, он вообще ни о чем не думал, он просто бежал, делал огромные скачки, перепрыгивал ямы, от которых ощутимо тянуло магией, и просто обычные ямы, а пламя преследовало его, не отставая ни на шаг. А потом огненный столб вспух прямо перед ним, Иф ринулся вперед в отчаянном прыжке, зажмурив глаза и прикрыв руками растрепавшиеся волосы. Он понимал, что не прорвется через пламя, он найдет здесь свой конец, и этот конец будет мучительным, вряд ли можно придумать более жуткую смерть, чем сгореть заживо, остается лишь утешаться, что это зачтется в будущем воплощении. Последним чувством Ифа было облегчение – он почувствовал, как отключается разум.

4

Хортон не видел начало боя. Все было тихо, посланник Хина равномерно приближался, и вдруг земля вздрогнула, и спустя секунду-другую ушей Хортона достиг слитный рев цепочки близко расположенных взрывов.

Демон атаковал слишком рано, Хортон был слишком далеко, чтобы подстраховать его. С такого расстояния Хортон не чувствовал магию, исходящую от Ифа, он лишь видел, как зафиксированный образ бестолково мечется туда-сюда, ошеломленный внезапным ударом. А потом, через считаные секунды, образ замер на месте.

Прошла минута. Гигантский клуб дыма, заполнивший полнеба, оторвался от верхушек деревьев и поплыл через небосвод неестественно черным облаком. Иф оставался неподвижен. Может, Павел перестарался, и посланник герцога вот-вот умрет? Этого нельзя допустить, тогда пойдет прахом весь великолепный план, разработанный Хортоном. Вперед!

Однако сильно спешить тоже не стоит. Иф, несомненно, зафиксировал образ Хортона еще в Гусином Пике, все движения Хортона видны барону как на ладони. Если он не умирает, а, наоборот, лечится, он может запаниковать, и тогда он ударит по Хортону всей своей мощью. Нет, Хортон не боится сойтись с бароном Ифом в лобовой схватке, Хортон все же сильнее, но не настолько, чтобы рисковать без нужды. Не будем торопиться.

А вот и демон решил прощупать противника. Хортон почувствовал, как в небе, посеревшем от дыма, формируется заклинание, которое демон называет смешным словом «бомбардировщик». Вот оно! Первая птица прервала свой полет, и в то же мгновение образ Ифа дернулся в длинном прыжке.

Точно, он лечился! Магический удар потряс ткань бытия, вспыхнуло пламя, стена заградительного огня вздыбилась перед бароном, Хортон видел ее обычным зрением. Иф собрался покинуть поле боя, и Хортон его не винил. Столкнись он с таким набором ударных заклинаний, столь мощных и столь чуждых, он тоже не стал бы долго искушать судьбу. Только не суждено барону избежать полного поражения, он и сам это скоро поймет.

Молодец демон, как изящно он вырастил заградительную стену позади врага! Хортон не мог ни увидеть, ни ощутить смятение Ифа, но оно было очевидно и по движениям образа. Вот он побежал, не разбирая дороги, куда глаза глядят… а демон направляет его бег прямо к своему укрытию, вот последняя заградительная вспышка…

Демон встал в полный рост, сгруппировался, и в следующую секунду, когда Иф вылетел из пламени, окруженный заревом пылающих волос, кулак демона врезался в его подбородок. Все, бой закончен.

Через минуту, когда Хортон приблизился к месту развязки, демон спросил его:

– Ну как? По-моему, неплохо получилось.

«Неплохо – это мягко сказано», – подумал Хортон, а вслух сказал:

– Да, неплохо. Он скоро придет в себя?

Демон пожал плечами.

– Не знаю, – сказал он. – Тут не угадаешь, может прямо сейчас очухаться, а может еще полчаса валяться. Может, поможешь ему заклинанием?

– Не стоит, – сказал Хортон после долгой паузы. – Он почувствует заклинание, подумает, что его атакуют, начнет суетиться… Давай лучше подождем. Кстати, я так и не успел тебя проинструктировать. Говорить буду я, ты стой рядом с умным видом, ты – потрясатель вселенной, а я – твой вассал, которого ты уполномочил исполнить мелкое и незначительное поручение. Или, еще лучше, отойди в сторону и займись чем-нибудь магическим и непонятным. Хотя, если ты мне не доверяешь, лучше не отходи, лучше присутствуй при разговоре, чтобы потом не было недоразумений.

– Не то чтобы я тебе не доверяю… – протянул демон.

Что он хотел сказать далее, осталось тайной, потому что поверженный барон зашевелился и едва слышно застонал.

Хортон слегка пнул его в плечо.

– Хватит притворяться, – сказал он. – Вставай и поприветствуй потрясателя вселенной.

Иф открыл один глаз (второй заплыл огромным кровоподтеком и не открывался). С трудом сел, снова застонал и обхватил руками голову.

– Что, болит? – спросил Хортон. – Это еще цветочки, ягодки впереди. Давай, восстанавливайся быстрее, потрясатель не будет ждать тебя вечно. Силы остались или холопа тебе поймать?

Силовые линии целительской магии окутали тело барона.

– Только без шуток, – строго сказал Хортон. – Потрясатель пощадил тебя дважды, третьего раза не будет.

– Да какой ты потрясатель… – пробормотал Иф. – Герцог тебе такое потрясение устроит…

Хортон рассмеялся.

– Сдается мне, у тебя оба глаза пострадали, исцели их. А когда исцелишь – раскрой их пошире и найди потрясателя.

Иф повернул голову и уткнулся взглядом в Павла.

– Это, что ли, потрясатель вселенной? – спросил он. – Погодите… Настоящий потрясатель?! Это же сказочка для маленьких детей!

Хортон снова рассмеялся.

– Гляди, Павел, – сказал он, – ты – сказочка. Я бы на такие слова обиделся. Этот парень, конечно, сильно ударился головой, но все же…

– Погодите! – воскликнул Иф. – Демон не может быть потрясателем вселенной! Потрясатель должен освоить магию самостоятельно, а демоны обладают ей от природы.

В разговор вмешался Павел.

– Ты кому это рассказываешь? – спросил он Ифа. – Думаешь, мы с Хортоном не знаем, кто такой потрясатель и как призывать демонов? Или ты в меня не веришь? Может, тебя еще раз обжечь, чтобы прочувствовал как следует?

Смятение Ифа возрастало на глазах.

– Нет, я не говорю, что не верю, – сказал он. – Допустим… Но я должен доложить герцогу!

– Герцогу ты больше ничего не должен, – заявил Хортон. – Ты, наверное, забыл пророчество о потрясателе. Напомнить?

– Нет, я помню, – пробормотал Иф. – Грядет потрясатель, промчится от заката до рассвета, не останется ничего неизменного…

– Вот именно, – веско сказал Хортон. – Не останется ничего неизменного. Там еще есть строчка со словами «горе тем, кто…». Помнишь?

Иф отрицательно помотал головой. Еще бы он помнил, не было никогда такой строчки в этом пророчестве. А теперь будет.

– Не помню, – сказал Иф. – Так вы… так, по-вашему, я должен предать сюзерена?

– Не останется ничего неизменного, – повторил Хортон, наставительно подняв палец вверх. – Верности старым повелителям больше нет. Я понял это вовремя и советую тебе последовать моему примеру. И поторопись, ты испытываешь терпение потрясателя.

Иф молчал очень долго, минуты две-три, и эти минуты показались Хортону вечностью. Только бы он не уперся, только бы не решил, что честь дороже жизни, а верность законному сюзерену дороже верности загадочному потрясателю вселенной, который всегда считался персонажем детской сказки.

Но барон произнес, негромко, но очень отчетливо:

– Я признаю потрясателя вселенной своим повелителем.

5

Они шли по тропе: впереди Иф, затем Хортон, Павел замыкал колонну. Хортон упорно насиловал мозг завербованному барону.

– Больше не осталось ничего неизменного, – говорил он. – В мир явилась новая сила, она идет за тобой и глядит на тебя. Не бойся прогневать того, кто повелевал тобой, бойся прогневать эту силу. Ты видел, на что способен потрясатель вселенной, ты ощутил его силу собственной кожей. Не думай, что потрясатель несет в мир только лишь боль и смерть, смерть есть перерождение, не зря сказано: «Каждый умерший да возродится». Есть время жить и время умирать, и эти времена определены не только для отдельных людей. Империя умрет и возродится, и новое ее воплощение будет куда лучше прежнего. Потрясатель – не только сильнейший боец под солнцем, но еще и мудрый философ. Он установит новые законы, справедливые и эффективные. Я много беседовал с ним, он делился со мной некоторыми своими идеями, вот, например, «доброта». Знаешь, что это такое?

Иф помотал головой из стороны в сторону.

– Конечно, не знаешь, – сказал Хортон. – В нашем языке раньше не было такого слова, а теперь есть. Это очень важное понятие, несмотря на кажущуюся простоту. Доброта – это когда ты поступаешь с людьми так, как желаешь, чтобы они поступали с тобой.

Иф немного помолчал, переваривая услышанное, а затем сказал:

– Извините, граф, но я не понимаю. Получается, я должен оказывать почести своим холопам?

Хортон рассмеялся.

– Конечно, нет! – воскликнул он. – Я сформулировал понятие доброты максимально просто, чтобы не затуманивать твой разум длинными цепочками слов. Ты изучал философию?

– Так, немного. Герцог тренировал меня как бойца, он не уделял большого внимания философским занятиям.

– Очень жаль, – сказал Хортон. – Тогда мне придется пояснить, как в философии формулируются сложные понятия, не элементарные, вроде абстрактного творца, а реально сложные. Вначале учитель дает краткую формулировку, обучаемый обдумывает ее, находит кажущиеся противоречия, а учитель постепенно разрешает их, уточняя разъясняемое понятие. Ты правильно уловил первое противоречие, знай же, как оно разрешается – в полном объеме доброта имеет смысл только между равными. Чем больше разница в статусе двух людей, тем меньше закон доброты влияет на их отношения. Конечно, ты не должен почитать холопа, а холоп не должен иметь право наказывать тебя. Но если речь идет не о холопе, а о рядовом воителе, ты должен быть к нему добр. Не причинять боль без нужды, не обижать… Понимаешь?

– Не вполне. То, о чем вы говорите, очевидно без всякой доброты. Только глупец обижает всех подряд без нужды.

– Герцог Хин – глупец? – спросил Хортон.

Иф сделал долгую паузу, прежде чем ответить. И когда он ответил, в его голосе звучало изумление.

– Нет, – сказал он. – А почему вы спрашиваете?

– Потому что Хин отправил тебя на верную смерть, – заявил Хортон. – Он знал, что тебя ждет потрясатель вселенной, он сознательно принес тебя в жертву, потому что хотел больше узнать о магии потрясателя, проследить за тобой и увидеть, какими заклинаниями потрясатель тебя умертвит. И его план удался бы, если бы потрясатель не учил доброте.

– Разве можно видеть происходящее за три часа пути от тебя? – спросил Иф с сомнением.

– Можно, – сказал Хортон. – Разве ты не чувствуешь на себе заклинания, которое навесил на тебя Хин?

– Это обычный канал передачи силы, он навесил его, чтобы я не отставал в полете, а потом почему-то не снял. Наверное, забыл.

– А что, Хин умеет летать? – удивленно спросил Хортон и тут же добавил: – Я думал, это волшебство открыто только потрясателю.

Павел слушал разглагольствования Хортона и не знал, то ли возмущаться, то ли восхищаться. Граф нес жуткую ахинею, но так уверенно, что безумные логические построения выглядели вполне стройно. Неудивительно, что бедный барон ему верит. Впрочем, здесь могла поработать и психотропная магия.

– Как бы то ни было, – продолжал Хортон, – заклинание, висящее на тебе, включало в себя не один слой. До тех пор, пока потрясатель не окружил тебя незримым коконом, Хин видел твоими глазами. Это сложное заклинание, но я владею им, и потом, когда все закончится, я обучу тебя. Если, конечно, на то будет воля потрясателя.

Иф посмотрел назад, скользнул по Павлу испуганным взглядом и снова отвернулся. Некоторое время он молчал, а затем спросил Хортона, понизив голос:

– А ваши отношения с потрясателем… Он ваш повелитель?

– Наши отношения с потрясателем построены на доброте, – заявил Хортон. – Ему нет нужды повелевать мной, я подчиняюсь ему с радостью, но я знаю, что он прислушается к моему мнению, когда будет нужно. Доброта – великая сила. Когда ты знаешь, что твой ближний разделяет это понятие, тебе не нужно бояться его, даже если он сильнее. Тот, кто добр, не будет применять силу, чтобы возвысить себя, унижая других. Ну, кроме совсем особых случаев, как, например, с тобой вышло. Потрясателю пришлось применить силу, потому что заклинание, которым он отключил удаленное зрение Хина, внешне выглядит как ударное. Есть у него такой побочный эффект – куски земли взлетают в воздух, камни разлетаются, грохот… После такой встречи ты вряд ли прислушался бы к голосу разума.

– Это уж точно, – хихикнул Иф. – Да, теперь я понимаю, почему потрясатель меня атаковал. И почему он не добил меня, а дал излечиться. Я правильно понимаю, что доброта запрещает убивать тех, кого можно не убивать?

– Ну, не то чтобы запрещает, но не рекомендует. Иногда трудно принять решение, правильно оценить все последствия… Ну, ты меня понимаешь.

– Понимаю, – согласился Иф. – Тогда… потрясатель сохранит жизнь герцогу?

Хортон обернулся к Павлу, подмигнул и скорчил сложную гримасу, непонятную, но многозначительную.

– Я пока еще не решил, – сказал Павел.

Хортон скорчил другую гримасу, столь же непонятную, и ткнул себя пальцем в грудь.

– Хортон, я хочу выслушать твои соображения, – сказал Павел.

Хортон радостно кивнул – на этот раз Павел понял его намек правильно.