Текст книги "Взлет индюка (СИ)"

Автор книги: Вадим Проскурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Сзади послышались шаги. Если бы Джакомо повернул голову, он бы увидел, кто именно к нему приближается, но Джакомо не стал поворачивать голову. Жизнь Джакомо подошла к логическому концу, и нет больше смысла чем-либо интересоваться. То, что он до сих пор жив – явное недоразумение, и оно будет исправлено в ближайшие часы. Возможно, тот низкорожденный, что стоит рядом и наблюдает, и есть тот самый палач, который вырвет душу Джакомо из текущего воплощения, и освободит ей дорогу к следующему временному пристанищу, которое, видит Гея, должно стать не менее достойным и комфортным, чем предыдущее. Ибо за весь период текущего воплощения не совершил Джакомо ничего, достойного порицания, если не считать мелких прегрешений, от которых не застрахован ни один смертный, каким бы добродетельным он ни был. Всегда Джакомо стойко переносил тяготы и лишения, всегда следовал пути Геи, какие бы сюрпризы на этом пути…

– Здравствуй, Джакомо, – оборвал его мысли незнакомый мужской голос.

Эльф напрягся и перевернулся на спину, разбитая голова отозвалась резкой болью. Над ним стоял ничем не примечательный низкорожденный орк, невысокий и тщедушный. Зеленых татуировок на морде у него не было.

– Ты кто такой? – спросил Джакомо. – Откуда знаешь мое имя?

Низкорожденный улыбнулся и ответил:

– Я служу богу Каэссару, подобно тому, как служишь ему ты, но иначе. Твое имя мне сообщил еще один слуга бога Каэссара. Но не Топорище Пополам, а другой.

– Ты пришел меня освободить? – спросил Джакомо.

– Нет, – покачал головой божий слуга. – Я пришел разъяснить тебе следующее задание.

– Следующего задания не будет, – заявил Джакомо. – Меня будут пытать, а потом убьют. Мой земной путь подошел к концу, я ничего не смогу сделать, если ты меня не освободишь. К тому же, бог Каэссар меня предал. Я не хочу выполнять его задание.

– Бог Каэссар тебя не предал, – возразил незнакомец. – Предать можно только того, кому чем-то обязан, а бог Каэссар не обязан тебе ничем, ибо он бог, а ты рядом с ним – ничтожная козявка. А задание ты в любом случае выполнишь, потому что оно таково, что его нельзя не выполнить.

– Тогда тебе незачем рассказывать мне о нем, – сказал Джакомо. – Раз уж нельзя не выполнить…

– Ты ошибаешься, – покачал головой незнакомец. – Слушай задание. Скоро тебя станут допрашивать человеческие вожди. Ты должен правдиво отвечать на все их вопросы, рассказать им всю доступную тебе правду, ничего не утаивая и не приукрашивая. Это в интересах бога Каэссара.

– Мне нет дела до его интересов, – сказал Джакомо. – А вот до собственной чести мне есть дело. Я ничего не скажу этим вождям, потому что иначе испорчу свое следующее воплощение. Я перенесу пытку стойко и твердо, как настоящий охотник.

– Не перенесешь, – возразил незнакомец. – Потому что я вколю тебе сыворотку правды.

С этими словами он сунул руку в карман штанов и вытащил маленький двухкубовый шприц эльфийской работы. Покачал шприцом из стороны в сторону, и Джакомо увидел, как в нем плещется нечто прозрачное.

– Я могу пнуть тебя в голову и сделать укол, пока ты будешь без сознания, – сказал низкорожденный. – Либо я могу просто сделать тебе укол, если ты не станешь дергаться. Выбирай.

– Будь ты проклят, – сказал Джакомо.

Незнакомец улыбнулся и сказал:

– Я давно уже проклят.

Аккуратно положил шприц на траву, встал на колени рядом с Джакомо и стал расстегивать ремень на его штанах.

– Эй! – воскликнул Джакомо. – Ты что делаешь?

Незнакомец рассмеялся.

– Не волнуйся за свою девственность, – сказал он. – Твоя задница мне нужна только для укола.

– Сыворотку правды надо в руку вкалывать, – сказал Джакомо и сразу подумал, что эту тайну не следовало выдавать низкорожденному. Теперь он сделает укол как положено, и сыворотка точно подействует, а если бы он сделал укол в задницу…

– Я знаю, – кивнул незнакомец. – Но не умею. Чтобы в руку колоть, надо особым навыком владеть, а то застрянет в игле пузырек воздуха, не попусти боги, и помрешь на месте. А чтобы в зад колоть, никакого особого умения не надо, знай втыкай и нажимай. Но ты не волнуйся, внутримышечно сыворотка правды тоже работает. Ждать придется дольше, но вожди никуда не торопятся.

– Будь ты проклят! – воскликнул Джакомо и напряг мышцы туловища.

Он решил, что когда игла вонзится в его зад, он резко крутанет им, и, если на то будет воля Геи, он сломает иглу. Ценный нанотехнологический продукт, неведомо как попавший в руки низкорожденных, прольется на землю, и ничего эти проклятые вожди от него не узнают, и не удастся им испортить его следующее воплощение. И это будет хорошо.

Незнакомец внезапно ударил Джакомо раскрытой ладонью в ухо. На мгновение Джакомо застыл в ошеломлении, и этого мгновения гадкому орку оказалось достаточно, чтобы вонзить иглу в высокорожденную ягодицу и надавить на поршень. Джакомо опомнился и крутанул задом, но было уже поздно.

– Вот и все, а ты боялся, – сказал незнакомец. – Пойду вождей звать.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. Функеншпиль

1

Закончив обрабатывать Джакомо, Джон направился к флигелю, но не дошел. Внезапно он услышал, как сзади кто-то кричит:

– Эй, Джон!

Джон обернулся и увидел на дорожке парка Германа Пайка, которого сопровождал Звонкий Диск. На лбу Германа красовались очки с биодетектором, а под расстегнутой кожаной курткой угадывалась кобура с бластером. На левом плече Звонкого Диска висел длинный боевой лук, на правом – полупустой колчан со стрелами, в правой руке Звонкий Диск держал томагавк со стальным лезвием, а в левой – два не то три скальпа. Волосы на этих скальпах были не белыми, эльфийскими, а какими-то пегими, то ли не с эльфов сняты, то ли сажей сильно запачканы.

Джон подошел к Герману, они обнялись и долго хлопали друг друга по спине, радостно улыбаясь. Герман сказал:

– Ну, ты даешь, парень! Мне Бейлис уже рассказал про твои подвиги… Ну, вообще!

Джон сделал серьезное лицо и сказал:

– Я выполнял священный долг гражданина и рыцаря!

Посмеялись.

– А вы, я гляжу, времени даром не теряли, – сказал Джон, ткнув пальцем в скальпы в руке Звонкого Диска. – А чего у них волосы такие пестрые?

Герман недовольно поморщился.

– Эта шутка уже достала, – сказал он. – Каждый встречный обязательно говорит, дескать, орков по плантациям отстреливаешь, коррупционер ты и очковтиратель!

– Извини, – сказал Джон. – Я думал, я первый так пошутил. Как полагаешь, много эльфов на свободе еще бегает?

– Не считал, – пожал плечами Герман. – Да мы специально не охотились. Надел очки, просто убедиться, что в посадке у дороги эльфов точно нет, гляжу, а они там есть. Пятерых настрелял, но скальпа только три удалось снять, да и те попроченные.

– Я же говорил, из лука надо было, – подал голос Звонкий Диск.

– Да чего уж теперь… – махнул рукой Герман. – И так неплохо получилось. Слушай, Джон, ты пленного уже допрашивал?

– Еще нет, – покачал головой Джон. – Но к допросу подготовил. Не знаю, что из этого выйдет, но… Я ему внутримышечно водопроводной воды вколол, и сказал, что это сыворотка правды.

– Сыворотка правды разве существует? – удивился Герман. – Я думал, это легенда.

– Я тоже так думал, – кивнул Джон. – Но эльф поверил, аж затрясся весь, жопой задергал, как последний содомит, иглу сломать хотел.

– И как, сломал? – поинтересовался Герман.

– Не сломал, – ответил Джон. – Я ему двинул в ухо, он расслабился, а я тут же уколол. Ты в допросе участвовать будешь?

– Если кардинал разрешит, то обязательно, – сказал Герман.

– Кардинал разрешит, – сказал Джон. – Чего бы ему не разрешить?

– Ого! – подал голос Звонкий Диск. – Глядите, что за чудо к нам идет!

Джон посмотрел туда, куда показывал Звонкий Диск, и сказал:

– Это Алиса. Надо ей сказать, чтобы переоделась. Эй, Алиса, иди сюда! Она, кстати, действительно чудо. Огр вам про ее подвиги не рассказывал?

– Кто не рассказывал? – не понял Герман.

– Огр, – повторил Джон. – Огрид Бейлис. Друзья зовут его Огр, это прозвище такое.

– Ты с ним уже скорешился так быстро? – удивился Герман.

– Я легко завожу друзей, – сказал Джон. – А когда сражаешься плечом к плечу, это особенно способствует. Впрочем, там не сражение было, а бойня. Эти придурки зачем-то в плотный строй построились прямо напротив того места, где я в засаде сидел. Пришлось наказать. Пульнул из бластера раз шесть, а дальше все просто было, догоняй да убивай.

– Сэр Огрид мне рассказывал, – кивнул Герман. – Он еще говорил, Алиса чиновников заставила пожар тушить. Кого-то, вроде, мечом в жопу пырнула.

– Генерала Брентона, – уточнил Джон. – Она молодец, Алиска моя, героическая женщина. Я Рейнбладу предлагал ее человеком сделать.

– Это как? – не понял Герман.

– В древности было такое наказание – преступников понижали в расе, – стал объяснять Джон. – Рисовали на челе и ланитах орочьи татуировки, и человек считался как бы опущенным, больше не человек, а орчила жабоголовый. А я подумал, а что, если обратную процедуру ввести? Чтобы за особые заслуги перед Родиной можно было сделать орка человеком. По-моему, очень хорошая идея. Ребята из боевого братства горы свернут, чтобы людьми стать.

– Гм, – сказал Звонкий Диск.

– И что Рейнблад сказал? – спросил Герман.

– Что такой прецедент создать не позволит, – ответил Джон. – Зря он так, по-моему.

К этому времени Алиса приблизилась к ним, и Герман сказал:

– Здравствуй, леди! Не знал, что ты снизу такая красивая.

Алиса посмотрела на свои голые ноги, смутилась и покраснела.

– Сходи, переоденься, – посоветовал Джон. – Трусы хотя бы поменяй. А то скажет мне кто-нибудь: «Чего это твоя баба за гигиеной не следит?», и мне стыдно станет.

– Да, пойду, переоденусь, – сказала Алиса. – Тут Пейн появился.

– Кто появился? – переспросил Герман.

– Питер Пейн? – переспросил Джон.

– Да, Питер Пейн, – кивнула Алиса. – Ну, тот дьякон, который пытался Зака завербовать, а тот ему морду набил.

– На самом деле это Питер Заку морду набил, только Зак стесняется и не признается, – уточнил Джон. – Мне Тяжелый Танцор сам рассказывал, как дело было, а он при той драке лично присутствовал.

– А почему за шефа не вступился? – спросил Звонкий Диск.

– Не успел, – ответил Джон. – Говорит, очень быстро все произошло.

– Странный он какой-то, Питер Пейн, – сказала Алиса.

– О да! – воскликнул Джон. – Странный – это мягко сказано. Урод редкостный, ненавижу его и презираю.

Герман рассмеялся.

– Я и не знал, что у тебя такие эмоции бывают, – сказал он. – Я думал, ты всегда спокойный и невозмутимый, как мифический робот.

– Это ты правильно думал, – кивнул Джон. – Я всегда сохраняю самообладание. Но Питер Пейн все равно моральный урод и сволочь. Я когда в орочьем стаде работал под прикрытием, он мою жену зарезал и меня сильно обижал. Так достал, что я ему месть начал готовить, но не успел. До сих пор ходит неотомщенный, сволочь.

– Он сюда прямо из экспедиции приехал, – сказала Алиса. – Весь грязный, башка немытая, а глаза такие шальные, будто с ним дух Каэссара только что разговаривал.

– Интересно, – сказал Герман. – Мне ни о какой экспедиции не докладывали. В столицу вернусь, кое-кому накостыляю. А куда мы идем?

– К Рейнбладу, – сказал Джон. – Надо доложить, что пленный готов к допросу. Алиса, ты лучше сходи, переоденься. На допросе тебе все равно делать нечего.

– А я не на допрос иду, – сказала Алиса. – Там во флигеле единственная уцелевшая гардеробная во всем поместье. Только там вряд ли что-нибудь подходящее найдется.

– Почему? – удивился Джон. – Думаешь, Пауэр своих наложниц в лохмотья одевал? Или всю одежду вывез до последней тряпочки? Что-то не верится мне, что он такой мелочный.

– Нет, он не мелочный, – покачала головой Алиса. – Но он малолеток любит, а я девушка крупная.

– О да! – рассмеялся Джон и игриво хлопнул Алису по ягодицам. – Люблю крупных женщин.

Посмотрел на свою ладонь и добавил:

– Но трусы все-таки поменяй.

– Это сажа! – воскликнула Алиса. – Вовсе не то, что ты подумал!

– Конечно, сажа, – кивнул Джон. – Коричневая сажа, обычное дело.

– Какая коричневая! – возмутилась Алиса. – Она черная! Дальтоник бесов!

– Извини, любимая, – сказал Джон и поцеловал Алису в щеку, не в ту, на которой красовался фингал, а в другую. – Ты такая милая, когда сердишься. Понимаю, что нехорошо тебя злить, но не могу удержаться. Прости.

– Да иди ты, – буркнула Алиса и отвернулась.

– Милые бранятся – только тешатся, – глубокомысленно заметил Звонкий Диск.

– И ты тоже иди, – сказала ему Алиса.

На крыльце флигеля стоял пост охраны – два воина с луками и томагавками. При виде приближающихся человекообразных воины мрачно переглянулись, один из них преградил дорогу.

– К его божественности с оружием нельзя, – заявил он.

– Пошел в жопу, – сказал ему Джон.

Воин сделал неуверенное движение томагавком, Джон внезапно наклонился, приблизил лицо вплотную к лицу воина и заорал во весь голос:

– Пошел в жопу, я сказал!

Воин рефлекторно отступил на шаг и сверзился с крыльца. Джон обернулся к друзьям и торжествующе провозгласил:

– Воистину слово разит не хуже меча!

– В умелых устах, – добавил Звонкий Диск.

– Это Алиса тебя научила так устами владеть? – спросил Герман.

– Злые вы, и учиться ничему не хотите, – сказал Джон.

Входная дверь флигеля открылась, на крыльце появился кардинал Рейнблад.

– Джон, это ты орешь? – спросил он. – А куда охрана делась?

Воин, навернувшийся с крыльца, перестал прятаться за столбом и вышел на открытое место. Второй воин попытался придать себе молодцеватый вид. Алиса посмотрела на него и засмеялась.

– Говно это, а не охрана, – сказал Джон. – Вы бы, ваша божественность, лучше бы из боевого братства охрану набирали. Вот Звонкий Диск, например. Отличный боец и характером стойкий, на него если заорешь, он с ног не валится.

– Все веселишься, – констатировал его божественность. – Что с пленным?

– Можно допрашивать, – сказал Джон. – Не уверен, что сыворотка сработает, но других вариантов все равно нет…

– Что за сыворотка? – заинтересовался Рейнблад.

– Сыворотка правды, – объяснил Джон. – Эльфийская. Подействует или нет – не знаю, никогда раньше не пользовал. Но я вроде все правильно сделал, по инструкции.

Кардинал окинул Джона внимательным взглядом и открыл рот, чтобы задать какой-то вопрос, но Джон быстро сказал:

– Я, пожалуй, на коврик лягу. А то забьюсь в припадке, тоже навернусь с крыльца, шею сломаю, все плакать будут.

Кардинал нахмурился и сказал:

– Ладно, с этим пока повременим. А цыпа тоже на допрос собралась?

– Цыпа переодеться собралась, – сказал Джон. – Нехорошо, когда наложница в общественном месте в таком непотребном виде разгуливает. Меня и так упрекают, что я за рабынями не слежу и авторитет рабовладельца роняю. Там внутри какая-то гардеробная вроде есть.

Рейнблад строго посмотрел на часового, стоящего на крыльце, тот принял стойку «смирно».

– Цыпу пропустить, – приказал кардинал.

– Есть! – рявкнул воин.

Алиса хихикнула.

– Пойдемте беложопого допрашивать, – сказал Рейнблад.

Они спустились с крыльца, и в этот момент из-за угла флигеля вышел Питер Пейн. Тот воин, который минуту назад свалился с крыльца, бросился ему наперерез, взмахнул томагавком и завопил:

– Стой, назад!

– Не везет парню, плохой у него день, – негромко прокомментировал Джон. – Сейчас еще от Питера получит.

– Ты знаешь этого бродягу? – спросил Рейнблад. – Кто такой?

– Дьякон Питер Пейн из ордена пилигримов, – ответил Джон. – Судя по внешнему виду, только что с задания. Я когда орка изображал, тоже все время грязный был – аж самому противно. Вначале страдал, потом принюхался. Знаете, ваша божественность, всегда удивлялся, как только орчанки, ну, те, которые дикие…

– Отставить, – прервал его Рейнблад. – Питер, ты что здесь делаешь?

– Имею важное и срочное сообщение для вашей божественности, – заявил Питер. – Чрезвычайно важное и строго конфиденциальное. Насчет мейнфрейма.

– Потом доложишь, – сказал Рейнблад.

Втянул носом воздух, поморщился и спросил:

– Баня в этом поместье есть?

– Алиса! – позвал Джон. – Выходи, хватит в щелку подсматривать!

Входная дверь распахнулась, в дверном проеме показалась Алиса.

– Баня есть, – сказала она. – Сейчас переоденусь, прикажу натопить.

– Сэру Питеру тоже одежку какую-нибудь подбери, – сказал Джон. – А то воняет.

– А что, сэр Пауэр мальчиков тоже любил? – спросила Алиса.

Звонкий Диск расхохотался, но тут же осекся под неодобрительным взглядом его божественности.

– Милая, какое тебе дело, кого любил сэр Пауэр? – обратился к Алисе Джон. – Получила приказ – выполняй.

Алиса задумалась на секунду, затем рассмеялась и сказала:

– И то верно, никакой разницы. Мальчик, девочка… Пойдемте, сэр Питер, подберем вам что-нибудь.

Питер поднялся на крыльцо и вошел внутрь. А Рейнблад, Герман, Джон и Звонкий Диск отправились допрашивать пленного эльфа.

– Джон, ты за что Питера так не любишь? – спросил Рейнблад, когда флигель скрылся за поворотом дорожки.

– Он некомпетентный мерзавец, склонный к садизму, – ответил Джон.

– Некомпетентный? – удивился Рейнблад.

– В делах дипломатии и разведки, – уточнил Джон. – Как ученый он, возможно, крут, но эти его качества я оценивать не могу, потому что сам ими не владею. А по жизни он беспринципный моральный урод, за десять долларов Родину продаст.

– Последнее обосновать можешь? – спросил Рейнблад.

– Не могу, – покачал головой Джон. – Но нутром чую.

– Экое у тебя нутро чувствительное, – сказал Рейнблад.

Джон ничего не ответил на эти слова. И в следующие несколько минут он больше ничего не говорил, только один раз сказал: «Здесь налево».

Пленный эльф лежал под деревом в той же позе, в какой его оставил Джон. Заслышав шаги, эльф повернулся и сел, стали видны розовые наручники с бантами. Звонкий Диск засмеялся, уронил один скальп, стал подбирать и уронил другой. Рейнблад мрачно посмотрел на него, затем перевел взгляд на Германа. Герман быстро сказал:

– Звонкий Диск, поди, погуляй где-нибудь в сторонке.

Звонкий Диск собрал скальпы и удалился.

– Надо было табуреток каких-нибудь прихватить, – заметил Герман.

– Все табуретки Алиса раздолбала, – пробормотал Джон.

Рейнблад недоуменно посмотрел на него, и Джон поспешно добавил:

– Не все, только одну на самом деле. Это я шучу глупо. Нервничаю.

– Ты лучше не нервничай, – сказал Рейнблад. – Пусть он нервничает.

И указал пальцем на эльфа.

Расстелил плащ на мокрую от росы траву и уселся на него. Герман расстелил свой плащ рядом и сказал Джону:

– Присаживайся, друг.

– Спасибо, – сказал Джон и сел рядом. – Я тебе должен.

– Хватит болтать, – сказал Рейнблад. – Начинай допрос, Джон.

– Я начинай? – удивился Джон. – Ну ладно, я так я. Давай, пучеглазый друг, рассказывай.

Пучеглазый сфокусировал взгляд своих буркал на Джоне, и безразлично спросил:

– Что рассказывать?

– Все с самого начала, – пояснил Джон.

– Это долгая история, – сказал эльф.

– Кажись, подействовала сыворотка, – прошептал Герман. – Вон как разговаривает…

Эльф между тем продолжал:

– Эта история началась тогда, когда в преддверие благословенных лесов явился из проклятых пустошей низкорожденный орк по имени Топорище Пополам.

– Опаньки, – сказал Герман.

– Неожиданный поворот событий, – сказал Джон.

– Цыц! – рявкнул кардинал Рейнблад. – Не мешайте слушать.

И эльф продолжил свою удивительную историю.

2

– Джон, у тебя дар пророка, – сказал Герман. – Как что-нибудь ляпнешь, так оно сразу и сбывается.

– Пророки предсказывают будущее, но не изменяют прошлое, – возразил Джон. – То, о чем я говорил, давно сбылось, так что никакой я не пророк.

– Давайте ближе к делу, – сказал Рейнблад. – О философии побеседовать мы еще успеем, сейчас надо срочно решать, что с Пейном делать. Ваши предложения?

– Да какие тут могут быть предложения? – удивился Огрид, присоединившийся к компании в ходе допроса. – Под арест и на допрос, а дальше по обстоятельствам.

– Хорошо, что я рацию с собой прихватил, – подал голос Герман. – Свяжусь с Заком, у него хороший палач есть, Алекс зовут. Он по жизни доктор, палач – это так, хобби, он еще химией увлекается…

– Я не согласен, – заявил Джон. – Запытать Пейна мы всегда успеем. Предлагаю функеншпиль.

– Чего? – переспросил Герман.

– Функеншпиль, – повторил Джон. – Это древнее эзотерическое слово, означает следующее. Допустим, мы разоблачили вражеского агента, но он об этом еще не знает. Можно его арестовать, долго допрашивать и пытать, и в итоге кое-что узнать, если нам повезет и он не помрет от пытки прежде, чем начнет говорить. А можно его не арестовывать и узнать всю правду, наблюдая за его действиями. Или не просто наблюдая, а провоцируя на нужные действия. Вчерашнее эльфийское вторжение – не первый раз, когда эльфы появляются в сердце Барнарда. До этого был случай в библиотеке, а еще раньше была непонятная история с Топорищем Пополам и микроядерной бомбой. В столице действует эльфийское подполье, вы же не будете отрицать этого, ваша божественность?

– Допустим, – сказал кардинал.

– Если эльф не наврал, Пейн должен быть связан с ним, – продолжил Джон. – Я предлагаю поручить Пейну отконвоировать пленного в Барнард-Сити.

– Да они сбегут оба! – воскликнул Огрид.

– Вот и хорошо, – кивнул Джон. – А мы посмотрим, куда они побегут и к кому обратятся за помощью. А потом арестуем сразу всех. У Зака есть рабочий радиопеленгатор, так что со слежкой проблем не будет. Надо навесить на эльфа маячок-звонилку, и по пеленгатору отслеживать.

– Тогда уж два маячка навесить, – предложил Герман. – Один на эльфа, другой на Пейна.

– Можно и два, – согласился Джон. – Но я пока не понимаю, как можно навесить маячок на Пейна, чтобы он не заметил.

– А на эльфа как? – спросил Герман.

– Элементарно, – ответил Джон. – Организуем второй допрос, подвергнем пытке, палачом возьмем Алекса, о котором Герман говорил, он не только палач, но и хирург. Алекс, я имею в виду, палач и хирург, не Герман. Так вот, Алекс сначала эльфа помучает, а когда тот потеряет сознание – вживит ему маячок куда-нибудь.

– В задницу, – предположил Герман.

– Нет, в задницу нельзя, – возразил Джон. – В задницу – это ненадолго, а функеншпиль может затянуться.

– В шею, – сказал Рейнблад. – И не просто звонилку, а прослушку, чтобы не только координаты передавала, но и звук транслировала. Если ты подозреваешь Питера не зря, то они с эльфом, когда останутся одни, начнут интересные разговоры разговаривать.

– Разве такие артефакты еще сохранились? – удивился Джон. – Я думал, это легенда. Хотя… Смутно припоминаю, было у Тринити в описи что-то подобное…

– Было, да сплыло, – сказал Рейнблад. – Но для такого случая не пожалею. Короче, так. Герман, иди к своему полукровке любимому, бери рацию и вызывай Харрисона и этого своего Алекса. Потом рацию дашь мне, я тоже кое-кого вызову. Джон, твой план принимается с двумя поправками. Во-первых, сопровождать предателей будет не только Харрисон с пеленгатором, но еще спецназ плюс десять конногвардейцев на всякий случай.

Джон нахмурился.

– Конногвардейцев лучше не надо, – сказал он. – Попалятся.

– Эти не попалятся, – возразил Рейнблад. – Их полком раньше Джо Слайти командовал.

– Слайти – это кто? – спросил Джон. – Где-то слышал это имя, но кто такой – не припомню.

– Да ты что?! – изумился Герман. – Джозеф Слайти – лучший полководец Барнарда, герой Иденской обороны и до этого еще…

– Да, точно, – прервал его Джон. – Затупил, извиняюсь. А что во-вторых, ваша божественность?

– Во-вторых, я должен выслушать самого Пейна, – сказал Рейнблад. – Он сюда приехал не просто так, а привез какое-то сообщение, срочное и важное, как он говорил.

– Кстати да, – кивнул Герман. – Выслушать надо.

– Согласен, – кивнул Джон. – Не знаю, какое задание он выполнял…

– Да никакого задания он не выполнял! – неожиданно вспылил кардинал. – Я понятия не имею, почему он грязный, как бездомный наркоман! Я ему поручил мейнфрейм починить, который вы взломали, когда с Марволо воевали. После того случая компьютер глючить начал, зависал то и дело… сейчас, правда, уже все наладилось.

– С Пейном надо осторожно обращаться, – сказал Джон. – Он в рукопашном бою очень опасен, почти как я. Разрешите, я поприсутствую где-нибудь за портьерой? Просто на всякий случай.

– Если найдешь в поместье хоть одну портьеру – присутствуй, – разрешил Рейнблад.

– Да, проблема, – сказал Джон. – Меня во время допроса ему показывать нельзя, при мне он ничего не скажет, ненавидит потому что. Значит, надо спецназ вызвать. Однозначно надо – при всем уважении к вашей божественности Питер Пейн вас двумя пальцами порвет.

Кардинал вспомнил, как орчанка Алиса напугала его эльфийской дубиной, и поежился.

– Спецназ – тоже плохо, – подал голос Герман. – Пейн почувствует, что его подозревают, застесняется, замкнется…

– А если его конфиденциальное сообщение – нож в сердце? – предположил Джон. – Узнал, что пленный дает показания…

– Этого он не мог узнать, – возразил Рейнблад. – Он только что приехал.

– Когда он приехал – это еще проверить надо, – сказал Джон. – Скажу Алисе, пусть рабов опросит, кто его первым видел, и когда это было.

Когда они подошли к флигелю, навстречу им вышла Алиса. Теперь она была одета в тесную белую рубашечку с отложным воротником и кружевными вставками, призывно топорщащимися на высокой груди, и еще в короткую клетчатую юбочку. На ноги Алиса натянула длинные, до колен, шерстяные носки с разноцветными поперечными полосами. Между рубашкой и юбочкой сверкала полоска голого живота.

Увидев ее, Герман засмеялся и сказал:

– Экая Лоли!

– Алиска у меня красавица, – сказал Джон.

– Вы еще Питера не видели, – сказала Алиса и озорно улыбнулась.

Джон и Герман захохотали. Огрид улыбнулся. Рейнблад нахмурился.

– Ваша божественность, может, Пейна лучше в спальне допросить? – предложил Джон. – Там трехспальная кровать с балдахином, под него можно двух бойцов в полном снаряжении спрятать, а то и трех.

– Хорошая идея, – кивнул Рейнблад. – Так и сделаю.

Извлек из внутреннего кармана камзола портативную рацию ближнего радиуса действия и проговорил в нее:

– Джим, это кардинал. Двух бойцов к флигелю немедленно.

– Не доверяете, – констатировал Джон.

Рейнблад смерил Джона оценивающим взглядом и сказал:

– Скорее Кали Джизесу минет сделает, чем я Фоксхантеру поверю. Пойми меня правильно, Джон, я тебя очень уважаю и ценю, но я помню, что ты натворил, когда служил Дюкейну.

Джон нахмурился и вздохнул. Затем негромко проговорил:

– Знали бы вы, как я за это расплачиваюсь…

– Нет уж, обойдусь, – резко сказал Рейнблад. – Как ты расплачиваешься, я представляю, воображение у меня хорошее, но знать – нет уж, увольте. Идите, ребята, погуляйте, а мы с Питером кое-что обсудим.

Джон вздохнул еще раз и сказал:

– Алиса, будь добра, добудь конопли. Я Огру обещал трубку мира выкурить.

– У меня есть, – сказал Огрид. – Где-то вон там я видел беседку приличную…

Они удалились. Кардинал долго смотрел им вслед, затем покачал головой и поднялся на крыльцо. Вытащил из кармана кисет, задумчиво оглядел, еще раз покачал головой и спрятал обратно. И в этот момент в его поле зрения появились спецназовцы.

Обвешанные броней и оружием с ног до головы, топоча, как мифические лоси, они взбежали на крыльцо, приняли стойку «смирно» и один из них, очевидно, старший, доложил срывающимся запыхавшимся голосом:

– Декурион Зетс и декурион Блэкман по приказанию вашей божественности прибыли!

– Я не приказывал бежать бегом, – строго сказал Рейнблад. – В мирное время бегущий спецназовец вызывает панику. Там никто со страху не обгадился?

– Никак нет, никто не обгадился, – ответил Зетс то ли Блэкман. – Сэр Бейлис, сэр Пайк и сэр Росс изволили смеяться, а больше мы никого не видели. Осмелюсь заметить, что сэр Воррент, когда передавал ваш приказ, употребил слово «немедленно».

– Ладно, – сказал Рейнблад. – Короче, так. Через несколько минут я буду беседовать с одним человеком, есть подозрение, что он злоумышляет. Я буду его принимать в спальне, там есть большая кровать с балдахином, вы под ним спрячетесь и если я подам сигнал – вмешаетесь. Человека ни в коем случае не убивать и по возможности не калечить. Задача понятна?

– Так точно! – синхронно рявкнули оба декуриона.

– Тяжелое оружие и броня вам не понадобятся, – продолжил Рейнблад. – Сложите куда-нибудь, например, под ту же кровать. Метательные ножи при себе?

– Так точно!

Рейнблад поморщился и сказал:

– Не орите так, мы не на плацу. Вопросы есть?

– Никак нет!!! – хором рявкнули декурионы.

Рейнблад поморщился еще раз и пошел в спальню. Спецназовцы последовали за ним.

Через четверть часа в спальню вошел Питер Пейн. Увидев его, Рейнблад поперхнулся, закашлялся и чуть не упал с табуретки, на которой сидел. Его преосвященство был одет в рубашку-содомку с широкими кружевными рукавами и глубоким вырезом на груди, коротенькие розовые штанишки с вышитыми цветочками, белые носочки и тупоносые сандалии детского фасона. Волосатые ноги и суровое выражение лица дьякона резко контрастировали с мальчуковым нарядом.

– Виктор-то большой затейник, оказывается, – сказал кардинал, когда снова обрел дар речи. – Ну, садись, рассказывай.

Из-под балдахина донеслось невнятное мужское кряхтение, затем кто-то громко чихнул. В глазах дьякона промелькнул испуг. Рейнблад попытался сдержать смех, но не смог.

– Не бери в голову, – сказал кардинал, отсмеявшись. – Считай, что ничего не слышал. Я на самом деле женщин люблю.

Питер недоверчиво хмыкнул.

– Не тяни козла за хвост, – сказал Рейнблад. – Что за сообщение ты принес?

Питер многозначительно посмотрел на балдахин и сказал:

– Оно конфиденциальное.

Рейнблад придал лицу суровое выражение и приказал:

– Говори.

Питер вздохнул и стал говорить:

– Мейнфрейм был взломан не через библиотечный терминал, как мы полагали, а через спутниковую антенну. Все сведения о нефтяном месторождении были вложены туда через нее же. Это сделали боги. По их воле в компьютерах древних спутников возник искусственный интеллект. Боги хотят помочь человеческой цивилизации воспрять от межвременья. Они породили искусственный интеллект, и он помогает нам через спутники.

– Питер, у тебя с головой все в порядке? – спросил Рейнблад. – Это боги тебе сами все рассказали?

– Я пришел к этим выводам на основе собственных рассуждений, – ответил Питер. – И я готов обосновать каждый вывод. Вот, например…

Рейнблад остановил его повелительным жестом руки и сказал:

– Обосновывай лучше в письменном виде. Подготовь подробный отчет, осекреть, как положено, сдай в приемную, я потом почитаю.

– Ваша божественность! – воскликнул Питер. – Вы не понимаете! Эта информация очень важна, она сейчас – самое важное из всего…

– Самое важное из всего – эльфийское подполье в Барнард-Сити, – перебил его Рейнблад.

Питер изумленно округлил глаза и сказал: