Текст книги "Фанфики (СИ)"
Автор книги: В. Бирюк
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)
Глава 242
Две ночи и день между ними я изобретал вентилятор. Все дела забросил, даже ночевал в мастерской. Причём – один. В смысле: с вентилятором.
Потом пришли Любава с Прокуем, ещё народ подсобрался. Тут я сдёрнул мешковину с козлов, на которых у меня была смонтирован опытный образец, и торжественно возвестил:
– Вот, Прокуй. Взамен обычных кузнечных мехов – уникальная воздуходуйка. Эксклюзив для твоего будущего горна. Работает так.
Уселся верхом на лавку и надавил на педали. А вы как думали? Для вентилятора нужен привод. Водяных колёс у меня тут нет. Поэтому пришлось изобрести… велосипед.
Не надо смеяться: идиома «изобрести велосипед» в смысле пытаться придумать новое решение, когда уже имеется проверенное существующее – ко мне не применимо. В «Святой Руси» нет велосипедов. Вообще – в этом мире их ещё нет.
Почему попандопулы не изобретают велосипеды – не знаю. Одни только Янки рискнул. Очень хорошо получилось – спас себя, единственного, и драгоценную королевскую особу.
Но я, если честно, изобрёл не вид колёсного транспорта, а двигательную установку. Такой… велосипед без колёс. И без руля. И без зубчатых шестерёнок и цепной передачи. А нафига?
Высокая лавка, под лавкой на двух деревянных стойках железный прут. Концы у прута загнуты в разные стороны – педалями, которые торчат из-под лавки в стороны. В середине прута насажен круглый кусок плахи диаметром в локоть. На него натянут ремень. Насчёт цепной передачи я поленился – поставил ременную. Хотя и цепи, и зубчатки в «Святой Руси» есть.
На другом конце ременной петли – вал вентилятора. Крутишь педали – крутится вентилятор. Очень простенький – сбил четыре дощечки восьмиконечной «снежинкой». Натянул между концами через раз куски мешковины. Четыре плоских треугольных лопасти типа как на офисном вентиляторе под потолком крутится.
Прокуй обиделся страшно:
– Ты…! Ты мехи обещал! Я тебе поверил, а ты обманул…!
– Погоди, Прокуюшка, это ж лучше…
– Ничего оно не лучше! Хрень какая-то… Болтается по кругу… Мехи не болтаются – мехи сжимаются! Мне мехи надобны. Ты ж обещал!
– Прокуй! Тебе не мехи надобны, тебе инструмент надобен – воздух в горн загонять. Так иль нет?
– Так… Не так! Ты ещё будешь кузнеца учить – чего в кузне надобно! Мне мехи нужны! Сам говорил: «лучший мастер на Руси», а сам… жужжалку глупую построил…
Я автоматически крутил педали и пытался найти аргументы для мальчишки. Любава, задумчиво стоявшая перед первым в мире вентилятором, чуть сдвинулась. Искусственный ветер подхватил её, пошитую на вырост рубаху, и вздул подол на бёдра. Она грациозно присела, прижимая платье руками. Озорно глянула на меня и, чуть покраснев, произнесла:
– Экий ветерочек… проказливый. Весь в господина своего. И ласковый, и сильный, и… и подол задирает.
Никогда не рассматривал пром. вентиляцию с этой стороны. Хотя, если подумать… Один из наиболее популярных кадров Мерилин Монро построен именно на таком «поддувном» эффекте.
– Спасибо, Любава. Такой урок всякому мужику внятен. Враз вразумила, будто царица небесная.
– Ты, Ванечка… и умён, да неразумен. Какая ж я тебе «царица небесная»? Я ж – женщина! Мне ж мужей на новизны вразумлять – пробабки Евы заповедано.
– О-ох… Чует моё сердце, вырастешь – головы мужикам на один мах ресниц сносить будешь.
– А на что мне… чужие головы? Мне одна нужна – вот эта.
Стукнула пальчиком меня в лоб да и пошла. Факеншит! Да где ж она такой проходочке выучилась?! У нас же тут… леса и поля, а не подиумы с танцзалами… Точно, подрастает – «смерть – парням, ухажёры – штабелем». Так, рты закрыли, слюни подобрали. Об чём это мы тут?
– Видишь, Прокуй, моя штука лучше твоих мехов работает. Кабы бы Любава в сторону не отошла – так и осталась бы с задранным подолом. А твои мехи так не могут.
– Эта… почему это?
– Потому что вдох-выдох.
Несуразность моей аргументации привело его в крайнее раздражение:
– Ну что ты мне балду заправляешь?! Я те про горн кузнечный толкую, а ты мне про девкиных подолов задирание!
– А какая разница? Лишь бы жарко было.
Сбитый с толку, смущённый шуточками окружающих по теме: «не ходите девки в кузню – там подолы улетят», Прокуй раздражённо смотрел на мою «опытную установку».
– Эта… оно ж развалится сразу. Слышишь – тыр-быр-дыр… Чего это оно так?
А того, мил дружок Прокуюшка, что я тут спрогресснул ещё две новизны.
Диаметр вала раз в двадцать меньше диаметра деревянного диска, который я кручу. Имеем повышающую передачу. Похоже – первую в мире.
Велосипедист даёт 30 км/час, 2–3 оборота в секунду. Вал вентилятора будет крутиться со скоростью 50–60 оборотов. Многовато.
И я, чисто на всякий случай, спрогресснул ещё и подшипники. Конкретно: подшипники качения, роликовые, деревянные.
Что, не видали деревянных подшипников? До 50-х годов 20 века, при изготовлении многих корабликов использовались подшипники из железного дерева. В куске железного дерева делали дырку, через неё пропускали корабельный вал, в том месте, где вал уходит в воду. При разогреве дерево выделяло смазку.
Но у меня железного дерева нет, поэтому только ролики. Дубовая чурка под руку попалась. Наколол шпеньков, прошёлся на токарном… Вот ролики и погромыхивают.
Кольца Звяга выточил из осины. Мягкое дерево – хорошо на поделки идёт.
Мы их на вал насадили, как здесь топоры насаживают: тянут вверх, пока не заклинит. Вал у нас с двух сторон чуть конический. А что вы хотите от палки, которая вчера ещё ручкой от швабры была?
В колечках – проточки-ямочки под ролики сделали. Так что обошлось и без сепаратора. Всё набили колёсной мазью. И подшипники, и крепления оси моего «велосипеда». У меня этой колёсной мази сейчас… как гуталина на гуталиновой фабрике. Сами ж делаем!
– Опять же прикинь, Прокуй: какое огромное для работника облегчение. Работа-то сидячая! Можно на лавку безрукого посадить – лишь бы ноги были. А безногого – положить: руками колесо крутить будет. Отдыхай-полёживай.
Прокуй никак не мог смириться, что у него не будет привычных мехов. Несколько растерянно походил вокруг вентилятора, упёрся пальцем в лопасть, подвигал. Чуть заметно шевельнулись педали под скамьёй. Я от неожиданности резко подобрал ноги.
– Ты чего?
Какая-то мысль забрезжила на краю сознания. Что-то я такое знаю… Что-то очень простое и настолько очевидное, что и вспоминать не приходилось…
Слез со скамейки – глупо сидеть с поджатыми к груди ногами. Подошёл к Прокую и тоже покрутил вентилятор. Соответственно, подвигались педали.
– Это, Прокуёвище, называется – «обратимость». Можно там крутить – здесь будет крутиться, воздух пойдёт. А можно здесь крутить – тогда там провернётся.
– И чего? Оттуда пироги посыплются?
Сарказм, звучавший в вопросе, был просто последней линией обороны его собственного самолюбия при уже состоявшейся фактической капитуляции.
– Можно и пироги. Ты давно тесто ручками месил? Повернём ту дуру с ручками набок – будет тесто мешать. Или известь у меня перед печкой. Глину у гончаров. Много чего полезного…
– Ага. А сам сюда станешь и дуть будешь? Не, Иване, у тебя столько ветра в голове… – не хватит.
– У меня – нет. Но есть и другие способы. Ты сказал, что это – «тыр-быр». Назовём эту штуку… турбина. Запомнил? Потому, что мы с тобой таких штук разных ещё много сделаем.
Странно: турбина значительно старше поршневой группы. Первая известная – от Герона, первый век. Турбина Леонардо да Винчи, работающая на потоке восходящего воздуха, паровая турбина на мельнице Джовани Бранка в 17 веке…
Но с 17 века – цилиндр с поршнем значительно чаще, массово, повсеместно.
Первый вентилятор сгорел зимой. Мы сделали новый чуть иначе. И продолжали при каждом случае менять и улучшать «турбину».
Я выпустил в «Святую Русь» великое множество новизней всяких. Однако же турбину почитаю из самых для себя важных. И не в том дело, что их крутежём «Святая Русь» приумножается да связывается.
Многие мои новшества есть лишь ускорение. Иное и так люди придумают. Что – через сто лет, что – через пятьсот. С турбиной же иначе – я порядок поменял. Заместо цепочки: цилиндр-поршень-шток-коленвал пошло по Святой Руси иное – лопатка-вал. Работает турбина в разы, а то и в десятки раз лучше. Однако ей скорость нужна. Значит – подшипники. Жёстче требует материала, точности, баланса, чистоты поверхности… Пришлось мне своих мастеров в эту сторону разворачивать. Надобны ей более знания в математике, физике, аэродинамике. Кое-что я дал: сопла конические, лопатки поворотные… Но более уже мастера мои придумали. Потому как я велел им об этом думать.
Прокуй тяжко вздыхал, но внутри себя уже согласился.
И мы пошли выбирать место для новой кузни за болотом.
– Ты, Прокуй, не сердись. Оно и к лучшему, что старая кузня сгорела. В Рябиновке место тебе уже мало. Ты давай теперь думай – как бы на новом месте лучше сделать. Может, трубу над горном повыше поставить? Уголь не в яме пережигать, а в печи особенной? Или вот торф. Может его попробовать? Оп-па… Ты по сторонам-то не заглядывайся. Иди за мной след в след. А то в болото с головой булькнешь. А теперь побежали. За мной!
Со стороны – два веселящихся, играющих в догонялки, подростка прыгают с кочки на кочки по хлюпающему, чавкающему, воняющему и кишащему кровососущей нечестью, святорусскому болоту.
Мне вся «Святая Русь» – вот такое болото. Но если быстро скакать с кочки на кочку, если не останавливаться… То можно куда-то добежать. Например – до «светлого будущего». Какое оно – непонятно. Какой высоты там труба будет – никто не знает. Но если прыгать по кочкам, то – добежим. И посмотрим. И – сделаем.
– Не дрейфь, Прокуёвище, прыгай давай.
Мы выскочили на берег болота, я ткнул рукой:
– Видишь, ложбинка сквозь бурелом. Вот по этой дорожке…
Сразу вспомнилось… А чего ж не спеть, коли весело? Да в полный голос, да с хрипом-надрывом:
«Вдоль дороги – лес густой
С Бабами-Ягами,
А в конце дороги той —
Плаха с топорами».
Сзади раздались всхлип и плюх. Прокуй шагнул назад, отступился. Теперь сидит в болотной луже и смотрит на меня с ужасом. Мотает головой и лепечет:
– Не… Господине, не. Не надо… Я больше не буду… Всё как ты сказал сделаю… Не надо… Плахи с топорами… Хозяин, смилуйся… не надо.
Факеншит! То он меня наезжает «как большой», а то пугается по-детски.
– Прокуй, ты чего? Это ж песня!
– Не… таких страшных песен… не, не надо.
Так, ребёнка надо… оптимизировать. Для успешной и эффективной деятельности. Ну, «эксперт по сложным системам», займись своим профессиональным ремеслом: оптимизация – получение нового качества системы путём минимальных изменений мелких деталей.
– Так это ж весёлая песня! Ты дальше послушай.
Опять работаем фанфик. Текст, музыка – те же. Мелочи чуть сдвинем: выражение морды лица, интонацию… Фанфик с вывертом: всё так же, а смысл противоположный – не тоска с прозеленью, а энтузизизм в цветочек.
Где-то над головой прошумел в ветвях леса ветер. Полетел куда-то. Я изобразил радостно-прислушивающееся выражение лица. И, делая паузы после почти каждого слова, прислушиваясь к шёпоту ветра, напевно произнёс:
Где-то… кони… пляшут… в такт
– А, Прокуёвище? Слышишь? Музычку-то? Плясовая пошла…
Н-н-нехотя и пл-л-ла-а-вн-н-но
Развёл руки и, вслушиваясь во внутреннюю музыку, пошёл «медленно и плавно» проворачиваться-сворачиваться-разворачиваться на месте. «Лебедем из народного калмыцкого танца».
В-в-вдоль дороги всё н-н-не «так»
Ещё больше радости на лице и в голосе. Предчувствия, изумления, ожидания сюрприза, подарка, восторга…
А в-в-в конце – под-дав-в-вн-н-но
– А, Прокуй? Это ж здорово! Ты пляшущих коней – видел? А «подавно» – пробовал? Тебе «так» – не обрыдло? «Нетака» – не захотелось?
Мальчишка ошарашено смотрел на мою радостно-таинственную физиономию. Будто я знаю какой-то увлекательный секрет. И, повеселясь над его испугом, расскажу как всё просто и весело.
– А дальше в той песне – про твою кузню. В которой всё будет не так, как в прежней! Где всё будет удобнее, красивее, разумнее, лучше… «Не так».
И ни церковь, ни кабак —
Ничего не свято!
Нет, ребята, все не так,
Все не так, ребята!
– Видишь: «и не церковь, и не кабак»… Точно – про новую кузню! Именно чтобы дело делать, а не вино пить, да в пол лбом молотить. Что бы всякого дурного да ленивого «така» – там не было. Ну что? Пошли? Интересно же!
И мы побежали.
