Текст книги "Сильнее страха (СИ)"
Автор книги: Улия Воронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
– К сожалению, я не могу показать вам весь корабль. Это, как вы, конечно, понимаете, секретный военный объект. Вы можете находиться только в пределах отсека командора.
– Мы что здесь, пленники? – вспыхнул Тоно.
– Разумеется, нет! Мне отдан приказ принять вас, как гостей. Вы абсолютно свободно можете уйти, но прошу вас, подождите, командор прибудет буквально через несколько минут. Устраивайтесь поудобней. Вот здесь напитки, закуски. Не желаете ли чего-либо еще?
– Нет-нет. Спасибо.
– Чтож, тогда разрешите оставить вас, служба. Кнопка вызова дежурного офицера на столе. До свидания.
Он ушел, и растерянная Рене, осталась наедине с негодующим Тоно.
Тоно зловеще растянулся на кресле, положил ноги на изящный столик и вонзил испепеляющий взгляд в Рене.
– Так ты у нас темная лошадка… Арерия?
– Не настолько темная, как мне бы хотелось. Видишь ли, я знаю Арса, вернее знала, давно, много лет назад. Тогда он был пилотом.
– Пилотом Базы?
– Да.
– А ты?
– Тоже.
– Черт!!!
– Извини.
– Извини?! Ты нагло врала мне, так нагло, что даже я, в конце концов, начал верить!.. А я-то, как последний дурак, учил тебя управлять кораблем, да еще расжевывая всю по нескольку раз!.. Должно быть, ты с трудом сдерживала смех все это время, пока я распинался перед тобой впустую!
– Нет, что ты… У меня и в мыслях не было смеяться!.. Но у меня были… и есть причины молчать.
– Да плевал я…
– Тоно, поверь, это только к лучшему, что ты не знаешь… не знал!
– Конечно!
– Так безопаснее…
Тут в комнату вошел Дрего, и, не останавливаясь, бросился к Рене. Он небрежно скинул плащ на кресло, сел напротив нее на диван и снова взял ее руки в свои. Его тон, его голос звучал так, словно они находились наедине.
– Арерия!.. Я так боялся, что ты меня не дождешься, и я снова буду безнадежно искать тебя как тогда, семь лет назад!
– Представьте себе, и я боялся этого же! – воскликнул со смехом Тоно, – Но в отличие от вас, я гадал, не с вами ли она исчезнет!
Дрего попросил у нее взглядом прощения за промах, и повернулся к нему, оценивая степень враждебности.
– Простите, Эсседа… Просто мы с вашей женой старые знакомые, и не виделись долгие годы. Видимо, поэтому я, забыл о своих обязанностях хозяина… Даже не предложил вам ничего выпить. Это не простительно! Не хотите ли фисташкового элота?.. Хорошо освежает, придает энергии.
– Элот, на корабле?.. О, вы, командор, видимо редкий… гурман, ведь элот подают лишь в самых элитных ресторанах Вселенной. Должно быть, поэтому правительство все время повышает налоги, раз вы запросто пьете эту дорогую бурду на военных крейсерах!.. Или вы его сами гоните из остатков вашего секретного топлива?
В голосе Тоно по-прежнему слышался вызов, но Дрего и бровью не повел.
– Вот, держите, Эсседа… Арерия… это почти безалкогольный напиток, но с целым шлейфом чудесных ароматов.
От Тоно не ускользнул взгляд, которым, как ему показалось, они обменялись при этом.
– Ужасная гадость!
Он отпил, и выплеснул содержимое в затейливую хрупкую вазу с розами, стоящими посредине стола. Ножка вазы сразу надломилась и треснула.
Дрего лишь улыбнулся.
– Верно. Тогда – сохо? На мой вкус, ничего лучше из напитков больше изобретено еще не было, и, возможно, уже не будет!
– Давайте. Надо же запить этот отваратительный вкус чванства!
– И то, правда. Держите. Я видел ваш корабль. Какова его максимальная скорость?
– Выше вашей средней.
– Неужели? А с виду прост. Значит, вы не мало над ним поработали.
– Да где уж нам…
– Послушайте, Эсседа, вы бывали на таком крейсере раньше?
– Нет
– О, тогда вам будет что посмотреть. Насколько я знаю, вы отличный пилот и инженер… Но у вас нет базового образования.
– Знаете? Откуда?
– Я рассматривал ваше заявление на замещение вакансии на Базе.
– Ах, это!.. Это было давно. Теперь меня ничем на вашу Базу не заманишь.
– Вот как? – Дрего прищурил глаза, не поверив, – что ж, это жаль. Я помню, вы прошли испытания с высоким баллом.
– Это по молодости. Грешен, были амбиции.
– Почему же тогда не согласились пройти в Школе ускоренный курс?
– С детьми и зелеными новичками?.. И только ради бумажки, когда летных часов у меня уже было как у пилота А класса!
– Но это общее требование. Могли бы, и побороть гордость. Кстати, предложение до сих пор остается в силе, так что можете передумать.
– Спасибо, нет. Кстати, ведь База делала иногда исключения…
– Но только не для бывших контрабандистов, – мягко улыбнувшись, возразил Дрего.
Тоно усмехнулся и мотнул головой. Дрего обернулся к Рене:
– Рери, ты не пьешь… не нравиться?
– Спасибо…
Рене могла бы ему рассказать про химический состав этого продукта, и наверняка, ему бы он тоже не понравился, поскольку ядов там содержалось предостаточно, но промолчала: проще выпить.
Дрего с трудом оторвал от нее взгляд, и повернулся к Тоно.
– Ну, что? Может, посмотрим корабль?
– А как насчет секретности объекта?
Дрего рассмеялся.
– Все же, думаю, вы не шпион!.. Я сам покажу вам все, что допускают инструкции.
Они прошли по отсеками коридорам огромного крейсера. Дрего был откровенен, что вначале казалось Тоно хитростью, игрой, ловушкой, но потом, он увлекся, и перестал анализировать поведение командора. На крейсере, конечно, было что посмотреть, и еще, Тоно не отказался бы увидеть проекты некоторых конструкций и механизмов, познакомиться с новыми программами… Дрего умело направлял его внимание.
Рене помнила, Арс всегда хорошо говорил, эмоционально, с воодушевлением. Возможно, это стало отправной точкой его карьеры. Правда, как ей казалось, он тогда о карьере не думал. Он был мечтателем… любил книги, фильмы, искусство, космос… но не политику. Значит, он изменился. Не удивительно, столько лет прошло. И как он узнал ее? Неужели, она так мало изменилась после всего? Этого просто не могло быть.
Когда они прошли врубку управления. Дрего передал полномочия гида дежурному офицеру, а сам осторожно подошел к Рене. Когда Тоно начал задавать вопросы, он наклонился и прошептал:
– Рери…ты не устала?.. Пойдем, присядем. Эсседа присоединиться к нам позже.
Они прошли в соседнюю каюту, очевидно, кабинет командора. Высота потолков впечатляла. Стены сверху до низу покрывали стеллажи с книгами, дисками, картами и многочисленные мониторы. В центре стоял большой круглый стол со встроенными мониторами, окруженный креслами. Слева, в уютной нише перед иллюминатором помещались еще два кресла, разделенные лишь маленьким столиком. Дрего предложил ей сесть, и сам устроился в кресле напротив. Рене вся сжалась, как перед допросом, но Дрего не спешил.
– Хочешь чаю?
– Нет.
– Устала? Я боялся, ты не выдержишь этой экскурсии, ты такая бледная… Но я хотел занять мысли Эсседа, иначе, нам бы не удалось поговорить. Тебе не холодно?
– Нет.
– Арерия, Арерия!.. Я смотрю на тебя, и мне кажется, что вернулось то время, когда мои мысли и заботы были иными… То счастливое время! А ведь на самом деле прошло не так уж много времени, но как все изменилось!.. Если бы ты знала, как меня потрясло известие о вашей пропаже! Я тогда все еще оплакивал мать, и никак не ожидал очередной потери… поэтому весть об этом просто ввергла меня в шок!.. Должен сказать, что тогда я еще не до конца осознавал, что ты для меня значишь, но ты была такой милой, чуткой… Ты мне очень нравилась, и я думал о тебе с нежностью, как о подруге, о славном человечке. Мои стремления были тогда еще далеки от понятий семья, женитьба… Мне казалось, что мы только начинаем жить, что впереди еще много встреч и разлук. Но ты была дорога мне, и вдруг, ты пропала! Это сразу все поставило на свои места, все решило. Я понял, что потерял, ведь ты одна только меня и знала, понимала, ценила, ты была единственным человеком, с которым мне было хорошо. Господи, что со мной было!.. Я с ума сходил от мысли, что ты потеряна навсегда!.. И вот ты здесь, рядом со мной, словно и не было всех этих лет. Тебя одну боги хранили для меня!.. Мы вместе через столько испытаний, потерь… Ведь все остальные, твой экипаж… Они действительно все погибли?
– Да. Все.
– Боже, как ты пережила это?!
– Это было не так уж трудно. Все, кроме Миши Эвака, умерли мгновенно. Он жил в течение нескольких минут.
– Миша!.. Кажется, я помню его. Такой маленький… и все время шутил… Мне помниться, он был к тебе не равнодушен?.. Он всегда как-то по– особому внимательно смотрел на тебя, когда мы случайно встречались, точно и впавду твой близкий родственник… Погиб, как и другие… Да, это ужасно. И ваш командир, Орн… знаешь я знал его, наши матери немного общались. Он ведь участвовал в боях в Темных Галактиках! Там, я знаю, не понаслышке, было не просто… Я сам участвовал в сражениях, десятилетием позже, во время очередной вспышки войны… Это было… Лучше не вспоминать!.. И все же, там он выжил, а тут… До сих пор не вериться. Но что являлось причиной их смерти?
– Стерилизация корабля. Она запускалась автоматически, после сигнала полученного от спутника-радара, без учета реальной скорости корабля… они не предусмотрели быструю посадку «Ринго».
– Значит, случайность… судьба!..
Он сказал именно так, как она думала о случившемся, теми же словами. Рене посмотрела на него, впервые желая встретить его взгляд. Он улыбнулся ей, но взгляд был скользящим, точно он… что-то обдумывал.
– Скажи, почему ты не нашла меня после того как вернулась?
– Я пыталась сообщить на Базу, но не получилось… На письмо мне никто не ответил. А потом, я подумала, что не хочу снова переживать это на дознании… Проще сменить имя и забыть… Могу ли я просить тебя забыть, что ты меня встретил? Я была бы очень тебе очень признательна. Никто ведь не знает, даже мой муж.
Он задумался, опустив голову.
– Даже твой муж… Твой муж! Это так странно слышать… А я всегда думал, что между нами все-таки что-то было тогда… Разве, нет?
– Не знаю. Это ведь было давно, Арс.
– Так ли давно? Раз мне стоило только раз взглянуть на тебя нынешнюю… и все вернулось. Ты мало изменилась.
– Это не так.
– Ты выглядишь даже лучше… Ты словно… расцвела!
Рене устало качнула головой, не находя сил отрицать.
– Пусть ты не веришь, но мои чувства не изменились!..
– Я изменилась не только внешне.
– Что с того, ведь я знаю тебя! Как ты не можешь понять, как не слышишь, не чувствуешь, мы судьбой сведены вновь, потому что, мы созданы друг для друга, потому что только ты одна способна понять меня до конца, а я – тебя. То, через что ты прошла, твое теперешнее одиночество… никто другой не поймет, никто не оценит!
Рене вдруг начала подозревать скрытый смыл его слов. Она смотрела на него теперь, вся дрожа, страшась и желая услышать правоту своей догадки. Неужели, он знает? Ведь он генерал-командор, он второй министр безопасности ПВ, он может знать! Что, если он читал ее письмо?.. Неужели… неужели ее страшному полному тьмы и жестоких вопросов одиночеству придет конец?…
Лицо Дрего осветилось воодушевлением и торжеством. Видя ее истерзанный испуганный взгляд, как у раненого зверька, Дрего почувствовал себя победителем, вернее спасителем и властелином всей ее маленькой внутренней вселенной. В его власти было дать ей покой и счастье, тем более, что это совпадало с его собственными планами. Честно говоря, он считал, что со своей стороны, она просто не может не полюбить его снова. Она всегда смотрела на него снизу вверх, ей, как и большинству его знакомых девушек, льстило его внимание, пожалуй, этим она его по началу и привлекла – такая юная в области чувств, робкая и тонко чувствующая… Ну, а теперь, когда он пришел к ней на помощь, все вернется, она будет его обожать, восхищаться им и сделать его счастливым. Он даже предвкушал ее поклонение, и, кроме того, видя себя ее глазами, гордился собой.
Она читала все это по его лицу, но разум наполняла одна только мысль, мысль о том, что он знает… Это действительно может все изменить…
Несколько секунд сердце бешено билось от надежды. Только несколько секунд. Разум вернул ее в реальность. Господи, о чем она думает? Обманывает себя пустой надеждой!.. Нет, Арс ничем не сможет ей помочь. Ничем. Вряд ли, кто-либо сможет выстоять перед мощью Эгорегоза. Дрего будет лишь очередной жертвой, и, несмотря на все великолепие этого корабля, ни он, и никто другой ей помочь не сможет. Их технологии не сравнить.
Надежда погасла. Но Дрего, занятый своими мыслями, не мог этого уловить.
– Арерия, дорогая, только доверься мне, я помогу, я все для тебя сделаю! Обещаю!.. Ты пришла в мою жизнь не спроста, это свершила судьба, и ты моя по назначению, и все что ты должна сделать, так это лишь признать этот факт. Не бойся ничего…Я – министр, командор безопасности, в моем распоряжении этот крейсер, да и весь флот Познанной Вселенной, я справлюсь с любой ситуацией! Только решись, и будь со мной. Если бы ты знала!.. Как мне тебя не хватало, твоей робкой нежности, понимания!.. О, если бы ты знала, сколько мне пришлось пережить, через что пройти!.. Нести на себе крест власти, силы, храбрости… это так невыносимо… и так тяжело!.. Порой мне кажется, я не выдержу, силы меня оставляют, потому что я один, совсем один и никто меня не знает… Помнишь, в юности я мечтал о тихом, уютном доме с большой библиотекой, прекрасным ухоженным садом, произведениями искусства разных эпох и планет, и о человеке, с которым мне было бы спокойно и интересно, и с которым я мог разделить свое одиночество? Бог свидетель, как же я далек от этого своего счастья сейчас, но… моя мечта осталась, и я могу немного приблизиться к ней…благодаря тебе, моя Арерия!..
Он, как завоеватель, почуяв близкую победу, решительно придвинулся к ней и обнял. Его прикосновения доставляли саднящую боль, потому что руки Арса были чуть влажными и жадными, как у вора. Рене удивилась, как ей пришло в голову такое сравнение, ведь у Дрего было все по праву должности, но потом, она подумала, что он не чувствует себя не на своем месте, поэтому так несчастен и одинок. Похоже, он боится будущего, поэтому и тянется к ней, девушке из спокойного прошлого. К ней!.. Может, он и читал ее отчет, но он ничего не знает о ней. Ему это и не нужно. Он живет своими переживаниями, и никогда чужие беды не будут ему близки как собственные.
Рене закрыла глаза и напряглась, сдерживая неприязнь, и ожидая благоприятного момента, чтобы вырваться. В это время вошел Тоно. Кажется, на него серьезно подействовал сохо, которым его усердно угощал Дрего, потому что по лицу расплылась широкая ухмылка:
– О, так вы нашли общий язык!.. А я-то, дурак, переживал, не заскучает ли моя жена в обществе командора!.. А ты, командор, я смотрю, страстный, сукин сын!.. Не ожидал!.. О, черт, там, в каюте, небось, кровать уже приготовлена, не так ли?.. Вот что значит крейсер такого уровня! Просто чудо техники, начиная с командора! Только подумал, кровать сама стелется… Раз – и готово!..
Тоно захохотал. Дрего презрительно поморщился, но отстранился и смолчал. Рене поспешно, но с облегчением встала и взяла мужа за руку.
– Прости Арс, мы лучше пойдем.
Тоно сначала грубо оттолкнул ее руку, но потом все-таки позволил себя увести, не переставая смеяться.
Дрего нерешительно пошел следом, провожая их, и обдумывая план дальнейших действий. У люка он попытался задержать Рене.
– Рери, послушай, мы должны еще раз встретиться и договорить! Прошу тебя, это важно! Просто позвони мне, сюда, на крейсер – «3 Д»! Запомнила? «3Д»!
Тоно не преставал хохотать, Рене делала отчаянные усилия, чтобы направлять его движения по сходням. Около корабля их уже ожидал транспорт, вызванный дежурным офицером. Рене обернулась, когда они почти уже спустились.
– Арс, прости меня, но этого не нужно… Все изменилось! Арерия мертва. Погибла вместе со своим экипажем. Пожалуйста, позволь мне это, пусть будет так, если я действительно что-то значила для тебя!
– Рери, я прошу тебя… мы действительно не договорили! Я не сказал тебе самого главного… Я действительно могу тебе помочь, я все сделаю для тебя!
Тут, уже садясь в транспорт, Тоно остановился, вырвался из рук Рене и тоже повернулся к Дрего:
– Ну и ловок же ты, сукин…
Тут Рене удалось втолкнуть его в глубину транспорта, и они улетели.
Выходя из транспорта, Рене пыталась помочь Тоно, но тот с ненавистью оттолкнул ее руку. Вышел сам, и довольно верно прошел в свою каюту, качнувшись лишь однажды. Рене понимая, что он так просто не успокоится, покорно шла следом.
Он налил себе вина, выпил залпом и, в одежде улегся на кровать.
– Убирайся, я не желаю тебя знать больше, жалкая притворщица и лгунья! Ты вызываешь во мне отвращенье!
– Тоно, пожалуйста, выслушай…
– Нечего не желаю слышать от тебя, все равно не поверю.
Рене тяжело опустилась на свою койку.
Тоно, несмотря на гнев и злость, наблюдал за ней краем глаза. Даже сейчас, когда был разоблачен ее подлый обман, ему хотелось знать правду. Еще как хотелось! Но он не мог поступиться гордостью сразу.
– Что? Ты еще здесь?.. Черт, а я-то надеялся, что ты сразу соберешь пожитки и свалишь, наконец, к своему импотентному генералу!.. Слышишь? Убирайся к своему дорогому любовничку, и вешай лапшу на уши ему! Кстати, знаешь, говорят, что он любит катать на своем крейсере подружек, и не по одной!.. А когда в Темных галактиках мутанты подняли очередной мятеж, он сбежал, ссылаясь на неполадки в системе жизнеобеспечения, отдуваться пришлось другим кораблям, менее приспособленным к атакам такой мощи. Мой знакомый, механик Базы, говорил, что на крейсере тогда никаких серьезных неисправностей так и не нашли, а твой Дрего просто струсил!
– Он не мой. Когда-то давно мы общались, но и тогда нас ничто особенно не связывало. А теперь, тем более.
– Вот как? Что ж, так он тискал тебя сегодня исключительно из-за воспоминаний о том общении?
– Это не то, о чем ты подумал… даже с его стороны. Одиночество… страх… может быть память о юности… но не… любовь.
– Да неужели? Ты, я смотрю, просто спец по любовным делам, а я-то дурак, считал иначе! Впрочем, я обманывался не только в этом, верно?.. И сколько их у тебя было, этих генералов?.. или ты не считаешь подобную мелочь?
Тоно, усмехаясь, повернулся к ней лицом, и посмотрел в упор пытливо и презрительно. Разумеется, он заранее приготовился услышать ложь…
Но Рене не решалась ответить. Солгать?… Не поверит. Сейчас он и правде-то не поверит. Он смотрит так, как если бы она была самым лживым и подлым человеком на свете. Придется сказать… часть правды. Это, конечно, не просто – рассказать ему все, что было можно рассказать, не вызывая лишних вопросов.
– Когда я работала на Базе… Во время моего большого второго рейса… Мы испытывали приборы и новою модель корабля, готовили отчеты…Наш корабль получил сигнал и сел на одну из окраинных планет. Как мы думали, нецивилизованную… но это было не так… Там весь мой экипаж погиб. Наш корабль приземлился быстрее, они вышли раньше, чем ожидалось по подсчетам защитных систем планеты, и они попали в тепловую дезинфекционную волну.
– Где это случилось?
– Не помню… И не хочу вспоминать!
Рене испугалась, она не ожидала, что он спросит об этом, хоть вопрос был логичен…Но после того, как она говорила об этом с Дрего… А ведь… он не спросил!..
– И что с тобой стало?
– Что?
– Я спросил, что стало с тобой после того, как экипаж погиб?
Во рту у Рене пересохло от мысли – этого Арс тоже не спросил! Не успел?.. Неужели в сравнении с собственными проблемами это для него, генерала безопасности ПВ, не так уж и важно? Или… он знает! Он все-таки читал ее отчет!?.. Видимо, именно на это он и намекал ей все время… Но почему сейчас, а не тогда он предложил ей свою помощь?..
– Ну?
– Я попала в плен.
– В плен? К местным планетникам?
– Не совсем… они… Это небольшая цивилизация… их предки основались на планете всего несколько веков назад.
В отчете она написала ясно, они владеют опасными технологиями… Неужели, он не поверил? Или, он… знает про Эгорегоз не из ее отчета?!.. Неужели Дрего сам уничтожил ее отчет, потому что ему приказали… и он боялся?.. только кого? Эгорегоз или Совет Базы?..
– И сколько времени ты находилась в плену?
– Почти два года.
Нет, нет, не может быть, чтобы он знал… был замешан!.. Генерал-командор, второй министр безопасности Познанной Вселенной!.. Тогда у нее совсем нет надежды! И не только у нее.
– Ты была у них в рабстве?
– Да… Нет. Не совсем.
– Не понимаю! Как это «не совсем»?… Черт побери, хватит тянуть резину, скажи мне все, наконец! Рене!
Встревоженная его нетерпеливым возгласом, Рене, наконец, взглянула на него. Тоно теперь сидел, повернувшись к ней. На лице его, кроме нетерпения, как ни странно, отражалось участие. Судя по точным движениям и четкой речи, он был вполне трезв.
– Я была… объектом исследований в лаборатории. И не только я… Они исследовали всех, кого захватили живыми.
– Кто они?
– Не знаю. Нелюди.
Тоно помолчал, потом спросил тихо:
– Как это, исследовали?
Рене поежилась. Больше всего ей хотелось сейчас убежать. Как найти слова… как сказать, объяснить такое!.. Но рано или поздно он спросит снова. Лучше уж сейчас.
– По-разному, в зависимости от программы исследования…
– Они… мучили вас?
Рене снова поежилась. Сказать «да» было так трудно, точно признаться в плохом поступке. Странно, но она сейчас испытывала чувство вины, точно она являлась сообщницей тех чудовищ. Ну уж нет!..
Эта мысль помогла ей побороть себя, преодолеть стену молчания, за которой она жила, и слова, и что еще хуже, мысли вырвались на свободу.
– Они ставили на нас опыты. И, в основном, без использования обезболивающих средств… Одни из них относились к пленникам как… к лабораторным объектам, с чьими чувствами не имеет смысла считаться, многие наверное вообще не верили в то, что они испытывают что-то. Другим для исследований или для собственного удовольствия было важно доставить боль… Вообщем, они изучали чувства, эмоции, возникающие при разных видах и степенях болевого порока. А некоторые просто наслаждались страхом… постоянным страхом. Там, в лаборатории… не было ничего человеческого… Только боль. И страх пред болью. И снова боль. Каждый день… и почти каждую ночь!
Неожиданно, видимо, от воспоминаний, или оттого, что она впервые говорила об этом, у Рене началась паника. Дыхание остановилось, словно она оказалась под водой, без воздуха, и она вскочила, желая найти спасительный угол подальше от него и его вопросов. Но Тоно тоже вскочил с ней одновременно, и обхватил ее плечи, не давая убежать.
– Пусти!.. пусти меня!
– Все, все… Тише… Рене, Рене, успокойся! Ты же здесь, со мной, в безопасности… Не надо, не вырывайся!..Тише! Тише. Не бойся, никто больше не причинит тебе боли, никто! Я не позволю!
Тоно и сам немало испугался. Господи, и он тоже мучил ее, продолжал мучить, когда она и так столько вынесла в плену!.. Вот откуда этот ад в глазах и безумный страх, когда он касался ее!.. Он обнял ее, беспомощно бившуюся в его руках, прижал к груди и просто ждал, когда пройдет паника. Рене, осознав, что он не даст ей сбежать и забиться в угол, все же сделала над собой усилие. Она опасалась, что сейчас ее тело продемонстрирует ему наглядно результат пребывания в плену, по коже волной пойдут пятна… Боже, только не это! Рене, подавляя панику начала, дышать, сосредоточившись на расслаблении мышц. Сначала каждый вдох давался с огромным трудом, но потом спазм прошел. Тогда пришли слезы. Она не плакала с тех пор, как написала отчет, и поняла, что, никто ей не поможет… Но теперь мысли были другими, и слезы тоже, они не жгли глаза, не надрывали душу… они пролились опустошающим ливнем, принеся некоторое облегчение. Потом стало тихо. И вдруг, так странно!.. Она услышала, как ритмично бьется его сердце. Сильно, но не быстро… надежно. Приступ паники прошел. Ей вдруг стало хорошо, вот так довериться кому-то, признать свою беспомощность и услышать эти близкие и далекие звуки… она не помнила, когда раньше слышала пульсацию сердечной мышцы, но звуки были знакомыми, и звучали хорошо… ровно… точно зла вокруг и не было вовсе. Точно кто-то очень большой взял ее под свою защиту, очень сильный.
Она слушала его сердце, а Тоно, чья душевная буря была ничуть не слабее, с трудом успокаивал свои собственные мысли и чувства.
Хуже всего было то, что он не имел подобного опыта… Черт, он знал стольких женщин, но что в этом было проку, если эта так от них всех отличалась!.. И все же, она… она просто испуганная женщина, почти ребенок, который нуждается в помощи! Она же все еще боится, боится боли, и тех нелюдей… Еще бы, пережить такое!.. Не всякий мужчина вынес бы это. Кроме жалости, Тоно почувствовал еще уважение к ее стойкости – столько времени жить со страхом прошлого, и все же жить!.. И кроме восхищения и острой жалости к ней, он чувствовал еще что-то, названия которому не смог подобрать сразу. Это немного беспокоило его. Он словно что-то терял… Тоно понял, что неожиданно открыл дверь в своей душе до сих пор надежно закрытую и спрятанную. Да что говорить, он и не подозревал, что она там есть, поэтому так неосторожно и открыл… И лавина чувств хлынувших оттуда совершенно погребла его под собой. Он уже начал понимать, что не сможет все вернуть назад, и ему еще предстоит научиться жить с этими переживаниями… А вслед за этими мыслями к Тоно пришло опасение, что все это, его чувства, жертвы – ни к чему, и совершенно неуместны и напрасны!.. И он выставляет себя глупцом, испытывая жалость к такой женщине – она обманула его уже не один раз, и еще обманет, если понадобиться… И тут же он почувствовал стыд за свой страх. Он верил, в этот раз она не лгала!.. Такое не солжешь. А тогда, раньше, лгала, потому что иначе не могла, она боялась!.. Она и теперь еще дрожит на его груди…
Он ощущал тепло от ее головы, тела, прижавшегося к нему трогательно и беззащитно, слышал ее плач, по-детски горький и такой близкий… Да, теперь он знал ее тайну, и все стало на свои места. Она оказалась обычной слабой женщиной, нуждающейся в защите и помощи! Господи, а он-то думал черте-что, и так поступал с ней!.. Но теперь все будет по-другому, все будет хорошо, все будет ладно. Он сможет защитить ее. Это точно.
– Тише, тише… Не плачь. Я помогу тебе.
Она молчала, изредка глубоко вздыхая, и Тоно вдруг подумал о том, что она, может быть, плачет по погибшим товарищам.
– И мне очень жаль, Рене…
– Что?
– Твой экипаж…
Рене словно ударили. Слезы почти сразу высохли, она выпрямилась.
– А мне нет!.. Им повезло, их смерть была почти мгновенной. Они умерли, выполняя свой долг, сохранив достоинство, потому память о них светла. Моя же агония длилась несколько месяцев. За это время я исключила для себя такие понятия как достоинство, честь, вера… Я специалист не по любви, я специалист по боли! Я знаю о ней все, каждый мой нерв помнит… даже теперь, спустя пять лет, мне больно носить новую одежду потому, что нервные окончания стали столь чувствительны, что болезненно реагируют на любое прикосновение… Да, и на твои тоже! И, как ты успел хорошо заметить, я боюсь людей, потому что себе не доверяю, что говорить о других!.. И я не знаю, кто я теперь, не знаю, осталось ли внутри меня что-нибудь мое… Иногда я даже не ощущаю тело в котором теплится мое сознание, как свое собственное. На моих глазах его столько раз кромсали, сжигали, подвергали разным способам уничтожения, поэтому теперь, несмотря на боль, которую я все еще временами ощущаю, мое сознание отказывается принимать его!.. И души я тоже не чувствую! Там все мертво, все сожжено болью… У меня остался только страх. Моим товарищам удалось избежать этого. Им повезло! Каждый час, каждую секунду, каждое мгновение я готова была поменяться местами с ними! И теперь готова!.. Для них было просто удачей умереть.
Тоно не мог найти для нее слов утешения. Чем тут утешишь? Пережить такое и не свихнуться не каждому под силу… Он снова тихонько привлек ее к себе, и, боясь теперь коснуться кожи, чтобы не причинить боль, осторожно дотронулся до волос, и она тут же встрепенулась – вспомнила прикосновения Аалеки!.. Он любил перебирать ее волосы, и всегда перед самыми тяжелыми опытами. Рене оттолкнула примолкшего Тоно.
– Ты не знаешь, не знаешь!..
– Что? Что я не знаю?
– Ты не знаешь!..
– Так скажи мне, скажи мне все до конца! Мне можно довериться! Я не предам, и не брошу тебя без помощи! И я обещаю, даю слово пилота, я никому не скажу!
– Ты ничего не знаешь!.. – Рене безнадежно мотала головой, отступая, но он подвигался к ней ближе, опасаясь, что она сейчас убежит от него, и ей пришлось выкрикнуть, – Если бы только боль!.. Но кроме боли… Они проводили исследования, ставили опыт за опытом… Я все делала, чтобы избежать лабораторного стола… Я предала всех, Базу, своих товарищей, свою семью, себя… Я говорила им все, все, что больно, страшно, стыдно… все, только бы не идти на стол! Понимаешь, все!.. У меня теперь ничего нет, ничего своего, личного… ни прошлого, ни будущего! Я не знаю, кто я теперь… может, я больше… не человек! Может быть, они сделали из меня монстра!..
Тоно снова осторожно обнял ее. Она пыталась отстраниться, но он не дал, он только прижал ее к себе чуть сильнее, коснулся губами бедной измученной страхом головы. Господи, что же ей пришлось пережить!.. Она была совсем одна, что она могла против тех чудовищ?! Она совсем еще девчонка…
– Ничего, ничего… Все уже в прошлом. Теперь ты здесь на «Лего», со мной… Не нужно больше бояться! Я обещаю, я все сделаю для тебя. Я обещаю.
Она снова попыталась освободиться, но он не дал. Тоно держал ее осторожно, но крепко, а потом инстинктивно начал тихонько покачивать, и Рене, согретая его руками, к которым почти привыкла, и убаюканная биением его сердца, вскоре затихла окончательно.
Она проснулась только утром. Сон без снов. Только лежать было неудобно и тесно, руки, спина затекли,… она заснула в одежде и… О, боже!..
Рене резко приподнялась: рядом с ней, прижав ее к стене на узком ложе, спал Тоно. Его руки все еще обнимали ее, оттого ей и было так неловко. Почувствовав ее рывок, он тоже проснулся и открыл глаза.
– Привет!
Он улыбнулся ей.
– Что, пора вставать?.. Ого, уже девять! Чтож, действительно пора, надо готовиться к взлету. Как ты?..
Рене не могла отвечать ему… он все еще находился слишком близко, она чувствовала напряжение, опасность…
Тоно, как не в чем ни бывало, потянулся и… быстро поцеловал ее в губы. Увернуться от прикосновения она не успела, так оно было неожиданно.
– Ладно, встаем.
Спустя несколько секунд его голос, напевающий какую-то мелодию, слышался уже из рубки управления.
Рене, с ужасом припомнила вчерашнее. Неужели она сама, добровольно доверилась Тоно?.. Как это могло случиться!? И как это на нее до сих пор не обрушилось небо – открыть ему все!.. Только не Тоно! Даже с Дрего, занимающего такое положение, и которого она все-таки знала, она была осторожна, говорила и процеживала информацию… А Тоно, который с ней только потому, что она его заставила, и который всегда искренне ее ненавидел, теперь знает о ней все, почти все. Наверное, что-то перевернулось в ее сознании с ног на голову, раз это случилось!.. И последствия этого предвидеть невозможно, потому что Тоно всегда поступает наперекор прогнозу. Вот и сейчас, этот поцелуй… Господи, как он все для себя трактовал? Неужели поверил? И изменил свое мнение о ней?.. Нет! Этого просто не может быть. Ей нужно бежать от него!.. Но не сейчас. Придется терпеть до удобной ситуации.
