Текст книги "Сильнее страха (СИ)"
Автор книги: Улия Воронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
Особенно ее поразил высокий, более двух метров роста, планетник. Его волосы, покрывающие кожу почти целиком, были выкрашены в сиреневый цвет и приведены в легкий, игривый беспорядок, точно их растрепал ветер, длинная многослойная рубашка из полупрозрачного материала мягко переливалась при каждом плавном его движении, на груди – ожерелье из морских звезд и ракушек. Он распространял легкий аромат арбузной свежести, и в руке кроме перламутровой папки с документами держал изящный белый цветок. Впрочем, с цветами были многие, это был, как она узнала позже, модный аксессуар утра.
Причудливая мода требовала смены красок жизни во все времена суток. Согласно современной моде ПВ четыре раза за день необходимо было переодеваться, наносить новый макияж, красить волосы и менять аромат. Утром требовалось выглядеть по-утреннему свежо и чувственно, волосы красить светлыми красками, прическа – художественный беспорядок, аромат – легкий, одежды – развивающиеся и многослойные, но полупрозрачные. Поэтому ни на ком другом, кроме нее, не было такого темного и облегающего рабочего комбинезона.
Рене вспомнила, что даже Тоно оделся сегодня соответственно моде, и испугалась. Ей стало не по себе – она опять выделялась из толпы, отличаясь от большинства из этих людей и планетников… Правда, прохожие спешили и на нее, кажется, никто не обращал внимания. В этом преимущество большой планеты, здесь не были редкостью те, кто сам желал выделиться из толпы. И все же, быть как все, это хорошая защита, уж она-то это понимала, поэтому остаток времени ожидания Тоно она пряталась за колонну.
Тоно вернулся за ней через несколько минут, и, обнаружив ее за колонной, радостно объявил:
– Нам повезло! Тесс примет нас прямо сейчас, я говорил с ней по телефону. Идем же.
Они прошли в просторный лифт и через минуту– другую вышли в просторнейший вестибюль, выполненный из пестрого коричневого и светло желтого камня. В его глубине помещался волной вытянутый большой стол, на котором кроме монитора компьютера и телефона, стояли изящные композиции с цветами и другими предметами, например канцелярскими принадлежностями, увеличенными или уменьшенными в десятки раз, в зависимости от замысла дизайнера. За столом сидела молодая женщина в сиянии молодости и красоты.
– Тесс, дорогая!.. – пропел Тоно и галантно поцеловал ей руку.
Она улыбнулась, и красота ее вспыхнула, точно озаренная солнцем. И мягкие светлые волосы, с тщательной небрежностью рассыпанные по плечам, и высокий чистый лоб, и большие серые глаза и нежные губы, между которых заискрились ровные зубы, все было совершенством. От нее нельзя было отвести глаз.
– Тоно! Я рада тебя видеть!
– Я жутко скучал по тебе! Боже, почти каждую ночь ты снилась мне, такая далекая и желанная… и вот ты рядом!
Тоно присел прямо на стол перед ней и запросто поцеловал девушку в щеку.
– Боюсь, во сне ты видишь совсем других девушек, иначе бы ты чаще бывал здесь!
Тесс повернулась к Рене и окинула ее быстрым внимательным взглядом, от которого не спрятался бы ни один даже самый маленький недостаток, взглядом истинной женщины, которая видит соперниц во всех других представительниц своего пола..
– Ты не представишь мне свою спутницу?
– А…конечно. Это Рене. Рене Даарт.
Тесс протянула ей свою руку и вопросительно заглянула в лицо. Рене заметила, что осмотр почему-то не успокоил ее в полной мере.
– Я – Тесс Эриен. Вы подруга Тоно?
– Это подруга Фредо, – перебил Тоно, улыбаясь, – Ты ведь помнишь моего лучшего друга?.. Знаешь, по дороге с нами случилось непредвиденное, короче, Фредо сейчас в больнице. Я уговорил Рене поехать со мной. В качестве помощника. Она, бедняжка, так изводилась по Фредо!
Рене кинула было на него удивленный взгляд, на что он толкнул ее ногой под столом. Не сразу, но все же, она поняла причину такой фантазии и смирилась с новой ролью.
– Да… Фредо уже поправляется…
– О, мне очень жаль, что с Фредо случилось несчастье! Надеюсь, он быстро выздоровеет.
Он прекрасный человек.
– Да. Спасибо.
– Да, только проваляется в постели еще несколько месяцев. Ты же знаешь Фредо, дорогая, он всегда переживал по поводу своего здоровья, хоть я не знал никого здоровее. Короче говоря, валяет лодыря, и закидывает удочки к местным медсестрам, благо на Веффе это не роботы.
– Тоно! – ужаснулась Тесс.
– Что?.. А, да, прости Рене, я не подумал… Но не беспокойся, Тесси, она не ревнива.
Тесс взглянула на Рене, недоумевая, но та только кивнула в подтверждение слов Тоно. Что она могла сказать?
Тогда Тесс, снова повернувшись к Тоно, покачала головой осуждающе, но легкой улыбкой, с какой обычно прощают шалости милым детям.
– Присаживайтесь, пожалуйста, в кресла. Вы впервые на Мене, Рене?
– Вообщем, да.
– Тогда вы не видели наши новые чудеса в квартале развлечений! Тоно, ты обязан все показать Рене!.. Когда вы прибыли? Наверняка не сегодня, верно?
Она повернулась к Тоно с лукавой улыбкой.
– Мы прибыли вчера вечером, и я всю ночь не спал и ворочался, потому что только и думал о нашей сегодняшней встрече! О, боже, как я скучал по тебе!.. Твоя улыбка, Тесси! Такой нет ни у одной из звезд индустрии развлечений!..
– Господи, Тоно, только не думай, что я приму твои слова всерьез! Наверняка, ты говоришь это всем девушкам, на всех планетах! Да, да, на каждой планете по пути твоего следования, в каждой маленькой таможне есть одна, а может и несколько твоих знакомых, по которым ты «жутко скучаешь», и чьи улыбки не дают тебе спать!
Рене поразилась, насколько Тесс верно оценивала Тоно.
– Милая, я бы мечтал все время находиться только с тобой, но ты же знаешь, что я – бродяга!
– О, думаю, только тогда, когда тебе надоедает очередная девушка!.. Думаю, если бы ты действительно полюбил, ты стал бы как все – женился и осел на какой-нибудь уютной планетке. Кстати, ты, случайно, еще не женился?
– Милая, – протянул он, склонившись к ее руке, – случайно ничего на свете не бывает, особенно у меня…
– Так ты женился неслучайно?
Она сразу поняла, что он желает уйти от ответа. Он выпустил ее руку и ответил с упреком.
– Да кроме тебя, я и подумать бы не мог о ком-нибудь другом в этой роли, а ты, жестокая, всегда была со мной так холодна!..
– Это не правда, – губы ее дрогнули в грустной улыбке, и Рене, поняла то, что не смог, видимо, понять Тоно: прекрасная Тесс была влюблена в него, – скорее ты не дал мне повода проявить всю свою природную страсть. Впрочем, я не в обиде.
А вот Тоно, такой наблюдательный обычно, кажется, не услышал это признание. Он отвечал ей с нежностью в голосе, но шутливо.
– Не в обиде? Значит, я не был для тебя чем-то важным, верно?.. Печально слышать! Я мечтал, что ты хотя бы думаешь обо мне! Тоскуешь в разлуке…
– О, у меня не так уж много для этого времени, Тоно.
– Да, но еще хуже, что и желания, по всей видимости, тоже. Тебя осаждали толпы поклонников…
– Работа, Тоно, работа прежде всего!
– И поклонники.
Тесс засмеялась, не отрицая. И Рене подумала, что даже безответно влюбившись в Тоно, Тесс не могла бы стать такой несчастной и одинокой, как она. Цветы, роскошные рестораны, театральные премьеры, романтические вечера… и масса других приятных вещей, скашивающих тоску по любви. Она искала, и ей было из кого выбирать. Вся трудность выбора объяснялась сравнением с Тоно. Видимо, он действительно нравился ей не на шутку. Если бы не это, она была бы счастлива окончательно… Впрочем, несчастной ее тоже нельзя было назвать. За эти месяцы отсутствия Тоно, у нее было немало приятных часов, проведенных в обществе других мужчин. Конечно, у такой красивой незамужней женщины в большом городе по-другому и быть не могло.
– Так вы путешествуете вдвоем?
– Ну да, я да мой помощник…
– И какова цель вашего путешествия?
– Соскучился по тебе, – отвечал он, наклонившись к ней для поцелуя.
Она шутливо его оттолкнула.
– Очень лестно слышать, но думаю все же, это не самая главная цель вашего путешествия.
– И ты отрицаешь свою жестокость?
– Тоно, у меня не так уж много времени, извини… Так куда вам нужно разрешение?
– На Би. Заказ на новый антиоксидант, там его открыли.
– О, это интересно. Новый антиоксидант!? Понимаю, заказ от влюбленной в тебя стареющей дамы?
– Верно, безумно влюбленной. И я должен помочь ей во чтобы то ни стало, потому что, видишь ли, я – джентльмен.
– Ты джентльмен, когда это удобно, не более, Тоно Эсседа. О, я отлично тебя знаю, слава богу, а то бы, поверила… Хорошо, оставь мне документы, я посмотрю, что можно сделать. Если они в порядке, думаю, все будет готово дней через пять.
– Тесси, дорогая…
Тесс покачала головой, смеясь. Тут включилась громкая связь, и Тесс пригласили на совещание. Она снова улыбнулась Тоно, чуть вздохнула, когда тот галантно поцеловал ее руку.
– Тесс, пока мы здесь, я хотел бы видеть тебя как можно чаще… каждый день! Могу я пригласить тебя сегодня в «Лоонгло»? Прошу тебя!
– Не сегодня. Вы устали, а у меня уже есть приглашение на ужин…
– И кто это счастливец?
– Он просто друг. Но куда более верный, чем ты, Тоно!
– Это я-то не верный?! Ну ладно, если он просто друг… Тогда завтра!
– Хорошо. Вы заедете за мной в восемь.
– Вы? Кто это – вы?
– Ты и Рене, разумеется. Неужели ты оставишь ее одну на корабле?
– А… Я и забыл. Но у Рене, кажется, неотложное дело… – он фальшиво-озабоченным взглядом посмотрел в сторону Рене.
– Тоно! – возмутилась Тесс.
Рене видела, что с ее стороны это лишь вежливость, и, может быть, желание подразнить Тоно. Конечно, на самом деле она хотела быть с ним наедине.
– Ладно, пусть идет. Зжесь на Мене, даже на лодке оставаться ночью одной не безопасно.
Тесс взглянула на нее, как показалась Рене, за отрицанием. Но Рене вдруг что-то толкнуло изнутри. Она пойдет. И она промолчала.
– Итак, договорились.
– Чудесно. Тогда до завтра, в восемь. Раньше мне не вырваться. Ты не забыл, где я живу?
– Ты шутишь!..
Они обменялись взглядом полным еще живых воспоминаний, и Рене поспешно отвела глаза.
– Тогда, до завтра, Тоно. До свидания, Рене.
Тоно по-театральному пылко послал Тесс с порога поцелуй, и они вышли.
Когда они на ступеньках сели на транспорт, Тоно сказал автопилоту:
– «Чессапик», пожалуйста.
– Чессапик? Что это? Куда мы едем? – спросила Рене.
– Это элитный магазин в верхнем городе. Нужно купить одежду. Я не хочу, чтобы Тесси краснела за меня в ресторане. И за тебя, кстати, тоже. Как она тебе?
– Она очень хороша собой.
– Только хороша?! Она – сверхсовершенство! Удивительная женщина!.. Глаза – словно набраны из мелкого жемчуга, волосы – сияние тихой воды – они у нее от природы голубые, фигура – сама богиня! И при этом закончила с отличием Первый Университет Мена! Можешь представить, сколько достоинств вмещает в себя один хрупкий человек?!..
– Столько достоинств, и такая работа!
– Что, по-твоему, не так у нее с работой? Она живет и работает не на захудалой почтовой базе, а на Мене! Да это же Главное отделение таможни! И она помощник самого важного человека!
– Она всего лишь секретарь у мужчины, у которого, скорее всего, нет и половины ее достоинств.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Да так, просто даже здесь на такой высокоцивилизованной планете, видимо действует закон женской дискриминации – женщина очень редко делает такую карьеру как мужчина, даже получив блестящее образование и обладая серьезными достоинствами. И все же, она могла бы достигнуть большего.
– То есть?
– Что важного, или интересного в бумажной работе?
– А… Намекаешь на себя? Школа ГБИК и прочее, да?
– Мне как раз не чем похвастаться.
Тоно виновато поморщился. Он понял, что она имела ввиду, и послал себе проклятие, за то, что напомнил ей о прошлом.
– Тогда почему ты считаешь, что ее работа скучна?
– Даже сейчас, после всего… я не хотела бы там работать. Впрочем, все люди разные.
– Именно! И более разных, чем вы с Тесс, я и не встречал.
– Да. Я знаю, – она произнесла это грустно.
Тоно открыл было рот, чтобы уточнить, что он имел в виду, но передумал, жестоко улыбнулся и стал смотреть в окно, комментируя дорогу.
Один из самых роскошных магазинов ПВ «Чессапик» находился в Верхнем городе и они прибыли туда всего за несколько минут, а вот приблизиться к огромной посадочной площадке сразу, минуя очередь, было невозможно. Зато у них была возможность созерцать само здание.
Не многое производит такое впечатление, как розовый дворец, пронизанный теплыми лучами полуденного солнца, висящий среди огромных белых облаков. Опоясанный посадочной площадкой и клумбами с огромными белыми цветами всевозможных форм, он являл собой волшебное, сказочное зрелище.
Внутри магазин был еще чудесней. Пол покрывали изумительные плитки, с изображением розового неба, и белых плывущих по нему облаков, а потолок здания, высокий куполообразный представлял собой клумбу, где цветы росли без почвы головками прямо вниз. Казалось, все перевернуто здесь вверх ногами и у Рене от непривычки закружилась голова. Она остановилась невольно, очарованная, и тут небольшая яркая бабочка села на ее плечо. Тогда, всмотревшись в пространство между витринами и отделами, она увидела порхающих всюду бабочек-роботов, придающих магазину атмосферу легкости и невесомости.
– Эй, очнись же!.. – нетерпеливо сказал Тоно, взяв ее за руку, – Нам сюда.
Они зашли вначале в мужской отдел, где клиентов обслуживал мужчина продавец. Тоно примерил пару экстравагантных нарядов, и заставил Рене их оценивать. Рене отмалчивалась, пугаясь его смелости в выборе туалетов, а он смеялся, ругая ее вкус и пуританские взгляды.
Позже, когда он, наконец, выбрал все, что хотел и, подобрав к наряду не менее удивительную обувь, они пошли, как казалось Рене, к выходу. Она надеялась, что он не заставит ее покупать и примерять здесь, с живыми продавщицами, одежду. Тоно прекрасно понял ее опасения, поэтому вместо этого прошел с нею в зал автоматов. Здесь совершались не менее дорогие, но очень быстрые покупки. С покупателями работал робот-автомат.
– Давай, выбирай! Вот каталог.
Робот услужливо развернул перед ней каталог – после сканирования ее фигуры на дисплее высветилось ее изображение, в различных вечерних платьях. Вечерним нарядам полагалось быть облегающими и откровенными в подчеркивании достоинств фигуры: большие разрезы и глубокие декольте, тонкие облегающие ткани, а для придания пикантности – оригинальные накидки, делающие ткань платья в месте касания полупрозрачной. Все это было ярких, насыщенных цветов, или сверкало узорами из темных драгоценных камней, а иногда умело сочетало то и другое.
– Я не знаю… Пожалуй, я просто не пойду. Ты скажешь Тесс, что я… пишу письмо Фредо.
– Что за чушь? Сказать, что ты пишешь вручную письмо Фредо?.. На Мене существует более сотни видов связи, отсюда можно говорить с кем угодно в любое время. Кстати, я уже послал ему сообщение. Он ответил, у него все отлично, передавал тебе привет.
– Ну, так придумай другую причину, ты ведь мастер придумывать!
– Вот еще! Ты обещала Тесс и выполнишь обещание. Что еще за паника?.. Не хочешь выбирать платье, так я сам тебе выберу! Ты все равно ничего не понимаешь в моде. Вот Тесс, другое дело… Так, посмотрим… А, вот это, подойдет!
Он выбрал вызывающе красное, с огромным разрезом спереди и декольте.
– О, боже, нет!
– Хочешь, более открытое? Тогда… вот это!
– Нет, Тоно!
То что он выбрал во второй раз было из полупрозрачной черной ткани с легким серебристым узором. Рене ужаснулась, потому что на мониторе компьютера она была в этом платье почти голой.
– На тебя не угодишь!.. По моему, очень милое… Ладно, не стони! Давай так: или выбирай сама, или возьмем наугад, первое попавшееся. Так даже интересней! Давай, остановимся на три!
– Нет! Я сама.
Она с ужасом начала смотреть каталог. Надо было привыкнуть видеть себя в этих нарядах, такую другую… она со сложным чувством сомнения и страха всматривалась в платья, выискивая приемлемое. Но беда была в том, что мода имела своей целью выделить женщину, а Рене – скрыть ее в себе. Поэтому, выбор затянулся.
– Как же ты долго! – сказал Тоно, наблюдавший за выражением растущей тревоги и растерянности на ее лице, – Ладно, не паникуй, я помогу. Стоп. Берем вот это!
Это был тот первый его вариант – красное. Оно казалось самым скромным и закрытым из всей коллекции, но одеть такое публично!..
– Ни слова. Берем.
– Но оно красное!.. И этот разрез!
Вмешался робот-продавец:
– По вашему желанию мы изменяем цвета каждой модели. Предоставляется весь спектр цветов – более двух тысяч цветов и оттенков, и мы можем уменьшить разрез по желанию покупателя.
– Прошу вас, цвет черный, и разрез убрать, и ворот…
– Еще чего! Черное!.. И глухое! Лучше уж купим мешок в хозяйственном отделе, а прорези для рук и ног я тебе сам проделаю!.. Ты что, хочешь привлечь всеобщее внимание своим чудовищным платьем? Поверь, в Лоонгло, куда мы сегодня пойдем, все будут смотреть только на тебя, если ты наденешь черное, потому что это было бы вызовом моде!
Это был лучший аргумент. Рене поняла свою ошибку.
– Ладно… – испугано согласилась она с красным, и Тоно даже пожалел ее в эту минуту, так сильно она побледнела.
Перед самым выходом Тоно исчез куда-то на несколько минут, строго наказав ей ждать у выхода.
Когда они сели в транспорт Тоно сказал:
– Ну, теперь едем в Нижний Город. Нужно выбрать подарок для Тесс.
– Разве здесь продают не все самое лучшее? – удивилась Рене.
– Так и есть, если хочешь обыкновенного, но если нужно приобрести что-нибудь особенное, придется ехать к Минхею. Еще его зовут Каин Минхей.
Видимо, Тесс ему действительно очень нравилась, раз для нее нужно было приобрести что-нибудь «особенное».
На площади перед космодромом они пересели на поезд и отправились в нижний город. Транспорты туда не летали, потому что вход в Нижний Город представлял собой туннель. А сам нижний город помещался в некой огромной пещере. Сделан он был разумно и искусно: аккуратные жилые дома, покрашенные в светлые тона и окруженные небольшими парками из искусственных деревьев и даже клумбами с живыми цветами, перемежались с многочисленными, фабриками и заводами. Освещение в нижнем городе было, конечно, искусственным, но похожим на натуральное. Вечером город освещался разноцветными огнями, каждый дом, каждая дорожка, каждое дерево и скамья, имели свое освещение. Это был рабочий город – среди дня почти не было видно прохожих, на улицах было тихо и спокойно.
– Спокойно.
Она невольно произнесла это вслух.
Рене подумала, что именно тут ей и нужно обосноваться, если она решиться сбежать. Она украдкой посмотрела на Тоно и встретила его пристальный взгляд – он догадался, о чем она подумала, потому что нахмурился.
– Спокойно?! Не обольщайся. Здесь тихо, потому, что рядом Лабиринт.
– Лабиринт?
– Столица преступного мира Познанной Вселенной. Он находиться дальше, вернее Нижний город плавно перетекает в Лабиринт, потому и прохожих мало. По одному здесь стараются не ходить, даже днем. Здесь, в Нижнем Городе, нет школ и детских садов, все они в Среднем городе – детей стараются держать отсюда подальше. Вернее подальше от Обитателей Лабиринта.
– И все знают о существовании преступного города? Не понимаю. Почему же не вмешается полиция?
Тоно пожал плечами.
– Раньше время от времени они проводили рейды. Но толку-то!.. Никто из них не знает Лабиринт так, как преступники. Там улицы, как и весь Мен, в три низких уровня, а может и больше. Просто узкие грязные проходы, которые образованы стенами домов без окон, без дверей. Там нет освещения и канализации, потому что правительство решило как-то выкурить их оттуда, лишив всех удобств, да куда там!.. Местным наплевать на это, они приспособились обходиться без электричества и канализации. Все что заменяет им гигиену – антибиотики, которые там едят, как хлеб. Улочки Лабиринта, узкие, вонючие и темные, петляют, переходят из уровня в уровень. Двери замаскированы так, что и на ощупь не найдешь. Короче – ад под землей, населенный жуткими отбросами общества, или просто несчастными людьми, попавшими в беду. Законы там свои, и уж никак не похожие на человеческие. Зато от полиции уйти или спрятаться – плевое дело. Поэтому туда бегут все преступники ПВ. У них там вроде своего государства. А с полицией, видимо, сейчас у них договоренность – они ведут себя более или менее тихо, не особенно высовываются, поэтому пока рейдов и облав не проводят. Но если кто-то оказывается в Лабиринте без приглашения, или его похищают, оставь надежду, оттуда ему живым не выйти.
– А ты знаешь Лабиринт?
– Не то, что бы знаю…
– Ты был там?
– Бывал пару раз. Доставлял кое-что знакомым.
– Оружие?
– Оружие?! Я не идиот, чтобы доставлять оружие в Лабиринт!.. Я привозил им таблетки – от дизентерии. Я же говорил – антибиотики там нужны не меньше чем оружие. Я знаю несколько улиц, и то не поручусь, что полностью их изучил, потайных дверей и проходов там навалом. Думаю, никто не знает Лабиринт полностью, там все время что-нибудь меняется – одну дверь замуровывают, другие прорубают и тщательно маскируют. В маскировке они ассы, там даже есть профессиональные маскировщики дверей. Так что если у тебя нет в Лабиринте друзей, лучше туда не соваться.
– И все же мы едем туда?
– Не в Лабиринт. В Нижнем Городе есть старая лавка. Ее хозяин – мой давний знакомый.
Лавка помещалась на первом этаже жилого дома, старой постройки: два подъезда, пять этажей, с балконами, как будто кому– то из жильцов захочется подышать спертым уличным воздухом и полюбоваться искусственным освещением города, учитывая, что рядом Лабиринт. Окна дома, да и многих домов по-соседству, были наглухо закрыты чем-то темным и плотным, не пропускающим света, вроде щитов.
Витрины лавки были разбиты, и вместо стекла, владелец сделал каменную кладку, видимо, защищаясь от частых поползновений. Рене удивило не это, а то, что лавка все же существовала в таком опасном месте уже какое-то время.
Они зашли в лавку. Там было темно, и мрачно, как и снаружи. Под мутными стеклами витрины небрежно лежали какие-то предметы – расчески, заколки, шкатулки и другие безделушки, не представлявшие особой ценности.
За прилавком стоял ярко татуированный подросток и играл в какую-то электронную игру. Он с ненавистью посмотрел на них, как на очередных своих мучителей, и отвернулся. Тоно попросил его позвать Минхея.
– Что угодно? Я сам подам.
– Этот хлам, сынок, мне не нужен. Ну же, не будь ослом, позови Минхея.
Подросток немного поупорствовал, пока Тоно не кинул ему монетку. После получения взятки, мальчишка словно растворился в стене, так тщательно замаскирована была дверь, ведущая в соседнее помещение. И скоро к ним, таким же таинственным образом, явился старец в длинном золотом платье с длинными ухоженными волосами и тонкими подкрашенными золотом усиками. Увидев Тоно, он радушно улыбнулся:
– Господин мой, Тоно Эсседа! Рад приветствовать вас и вашу прекрасную даму!.. Чтож, я рад, что не задал взбучку сыну, думая, он опять пытается уклониться от работы в лавке, чтобы сбежать в проклятый Лабиринт, к приятелям, но сейчас вижу, он не ошибся, пригласив меня!
– Привет, Минхей, рад, что ты еще на плаву.
– Мой дорогой Тоно, такие, как я всегда на плаву, разумеется, с такими клиентами, как ты!
– Да уж, я не мало оставил тут у тебя денег, это так, но я не жалею.
– Благодарю тебя за это, Тоно. И ты знаешь, что ты один из моих самых любимых покупателей, Тоно, потому что ты всегда смотришь на вещи не глазами ценителя, не глазами богача, но прямо сердцем, а это могут немногие! Ты покупаешь только те вещи, которые приносят радость!.. Что на этот раз привело вас к нам? Подарок для прекрасной дамы?
– Верно, угадал.
– Прошу вас!
Он провел их в туже дверь, из которой вышел, и вдруг после невзрачной пыльной лавки они оказались во дворце чудес. Комната, в которой они очутились, больше была похожа на музей. Со стен и изящных столиков, под ослепительный свет ажурных ламп на них смотрели удивительные произведения искусств, созданные мастерами различных эпох и частей Познанной Вселенной.
Рене с удивлением рассматривала картины, драгоценности и одежду, боясь прикоснуться к ним, как к экспонатам музея. Но Минхей, заметив ее осторожность, улыбнулся и сделал приглашающий жест, только тогда она осмелилась брать их в руки.
Особенно ей понравилось красно-коричневое платье, старинной работы из какого-то удивительно мягкого, но плотного материала, на котором таинственно проступал темный узор, точно старинные письмена на куске кожи. Материал расширялся и сжимался при примерке прямо по телу. Кроме того, ее внимание надолго привлекло ожерелье из больших пластин, сделанных из полупрозрачных темных камней, внутри которых «бродили» белые и красные огни. Минхей сказал ей, что камни особенно хороши в сумерках, а вот при ярком свете почти не видны.
– Послушай Минхей, мне действительно нужен незабываемый подарок, для прекрасной девушки. Что-нибудь простое и поразительное одновременно, – сказал Тоно, уставший от созерцания редкостей. Он быстро насыщался красотой и блеском, и они начинали тяготить его.
– Ну конечно, такая редкая красота требует только такого!
Минхей галантно поклонился Рене, и она почувствовала себя довольно неловко. Тоно усмехнулся, и, глядя на смущенную Рене, сказал:
– Нет, не для нее. Хотя ты, разумеется, совершенно прав.
Минхей поклонился им еще раз и исчез в следующей двери. Рене снова повернулась к ожерелью.
– Красиво. Тебе нравиться? – спросил ее Тоно. Приблизившись, он заглянул через ее плечо на камни, – Я куплю его для тебя. Тебе пойдет, в этих камнях та же глубина, что и в твоем взгляде.
– Нет.
Рене даже вздрогнула при мысли, что снова станет чем-то владеть, чем-то, что станет памятью, памятью о Тоно, а со временем станет частью ее самой, начнет связывать с жизнью, и потому, представлять собой немалую опасность. Аалеки говорил ей – твои вещи, друзья, пристрастия, вкусы – это твоя боль!
– Почему? Потому что это я тебе куплю, да? – в голосе Тоно зазвучала обида, но она не успела ему ничего объяснить, вошел Минхей.
Он принес коробку. В ней находись скромный на первый взгляд набор – расческа и зеркало из тяжелого золотого металла. Золото потемнело от времени, но в исполнении была исключительная прелесть – симметричный узор из того количества золота, которое требовала совершенная форма, строгость и простота сочетались с изысканностью. Тоно сразу это оценил.
– Беру.
– Хорошее решение. А для вашей прекрасной спутницы?
– Не нужно. Она не любит подарков.
– Жаль. У меня есть одно изумительное ожерелье…
– Не нужно, Минхей! Мы спешим. Уже темнеет.
– Очень жаль, очень жаль. Ну, может в другой раз. И то платье ей тоже бы дивно как подошло.
Выйдя из лавки. Они молчали. Тоно все еще переживал свою обиду. А на Рене вдруг накатила какая-то тяжесть, тоска… предчувствие беды. Язык ее не слушался, а сердце тоскливо ныло. Она уныло плелась позади, раздражая Тоно.
– Ты едва ноги переставляешь! Так и к ночи не дойдем до остановки. Шевелись! Мы не на прогулке в парке отдыха! Пора сматываться отсюда.
– Верно, мой дорогой! – прошипел чей-то тихий, угрожающий голос, и из сумерек выступили одновременно несколько высоких, спортивного вида силуэтов. Они быстро обступили их тесным кружком. Это были в основном люди – трое здоровых молодых парней с накаченными мускулами и устрашающими татуировками по всему телу, одеты они были в облегающие кожаные куртки и брюки. На шее и на руках – сверкающие ожерелья и браслеты с острыми шипами, которые можно использовать в драке как оружие. Они смотрели равнодушно, погасшим взглядом, но красноватые белки глаз и шрамы на лице выдавали в них опасность.
– Какого черта… – осторожно спросил Тоно.
Тут прямо перед ними возникла еще одна тень, и Рене сразу поняла, в чем дело: это был змееногий планетник из бара, тот, что жаждал преподать ей урок.
– Ну что, мои дорогие, узнали меня? – пропел змееногий, приблизившись к ним со зловещей улыбкой. Его глаза горели желтым огнем, как у голодного зверя, а хвост, не спеша выписывал резкие петли.
– Ну да, ты тот хвостатый тип из бара, которому больше всех хотелось получить по шее! – спокойно отвечал ему Тоно. – Жаль, что я мало дал! Прости, торопился.
– А ты грубиян, я это еще тогда понял, – ласково улыбнувшись, сказал змееногий, наслаждаясь свой полной властью над ними, – но это ничего, ты еще молод, научишься… Мы научим тебя вежливости! Верно, ребята?
Люди лениво обнажили оскал острых зубов, видимо заточенных у стилиста. Очевидно, они сидели на смеси наркотиков, поэтому эмоции так вяло и неестественно выражались ими, поняла Рене.
– Я давно слежу за вами, но чтобы придти прямо ко мне, в Лабиринт, без приглашения, это верх бестактности!.. Какого черта? Может, мне бы доставило большее удовольствие поймать вас прямо у таможни? Или еще лучше, вытащить из тепленькой постельки на лодке… А, понимаю, вам тоже не терпелось меня увидеть, вы должно быть услышали обо мне и спешили меня найти, чтобы принести извинения?! Ребята, они слышали о нас! Точно!
– Нет. Таких говнюков, как ты – до лешего. Про всех будешь знать, память отшибет! – все так же невозмутимо отвечал Тоно.
Он по опыту знал, чего ждать от подобной мрази милости нелепо, знал, что такие наслаждаются чужой болью и унижением так же, как другие – радостью и любовью. Поэтому, дело плохо – так просто так от них не отделаться… разве только разозлить как следует, чтобы забыв об осторожности, они полезли в драку прямо сейчас, не откладывая расправу до Лабиринта. Все же здесь у них есть шанс, драку могут заметить и вызвать полицию, нужно только продержаться… Да, если бы он был один, но Рене!.. Тоно боковым зрением взглянул на Рене. Она стояла потерянная, думая о чем-то своем, точно не понимала, какая опасность им угрожает. Черт побери, ей и в голову не придет бежать, или звать на помощь, даже если он отвлечет их внимание на себя!.. Если завяжется драка, она может погибнуть первой. Значит, этот план не годиться.
– Ты нарываешься, парень, – уже зло прошипел главарь, – но это по глупости и неведению! Я понимаю. Ты приехал из такой глуши, где столетия проходят, прежде чем узнаешь о героях своего времени. Но тебе повезло. Ты и твоя девка узнаете обо мне раньше других с твоей планеты. Пришло время узнать, кто я.
Он сделал театральную паузу и весь надулся. Потом медленно и торжественно, со свистом и пришепетыванием, скандировано произнес слова.
– Я – Великий и Ужасный Дак Даркрейдердак! Повелитель Ночи! Гонитель света и спаситель свободы! Тьма падет на головы того, кто чем-то разгневает меня, нарушит мои правила, перейдет мою дорогу! А это мои ребята – вампиры! Они живут только ради меня и крови. Они живо вам кишки выпустят, а кровь выпьют прямо из ваших жил еще горячую от боли, которую вы испытаете!
