Текст книги "Капитан "Оспрея" и другие рассказы"

Автор книги: Уильям Джейкобс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Напомни им тоже о половине, которую они должны мне, а то может быть они так развеселятся, что и забудут о ней совсем, – сказал Боб Притти, направляясь к дверям. – До свидания, господа!

Два дня спустя мистер Сеттон отправился навестить пострадавших. Все охотники уже разъехались, но они устроили складчину, чтобы вознаградить потерпевших за увечье. Каждый должен был получить по десять фунтов, как и первые пострадавшие, но мистер Сеттон сказал, что он слышал, что те деньги давно уже пропиты в пивной "Цветная капуста", и поэтому он решил выдавать всем по десять шиллингов в неделю, пока все деньги не выйдут. Ему пришлось повторить это несколько раз, прежде чем его поняли, и Вальтер Белл вынужден был крепко прикусить простыню, чтобы не разразиться страшными ругательствами.

Питер Губбинс первый появился в пивной с подвязанной рукой и в таком плохом расположении духа, что никто из нас не мог развеселить его. Он рассчитывал блеснуть тут десятью блестящими соверенами и никак не мог примириться с разочарованием, выпавшим на его долю.

– Я удивляюсь тому, как он узнал об этом? – сказал Дикки Уид.

– Я могу это сказать тебе, – заметил Боб Притти, сидевший одиноко в углу и приветливо кивавший головой Питеру, не замечавшему его. – Один из моих друзей в Викгаме написал ему обо всем. Он был так возмущен тем фактом, что Билль Чемберс и Генри Валькер пропили все деньги, что он написал письмо, подписанное "Друг рабочего", описал все как было и посоветовал ему, как поступить в данном случае.

– Это твой друг? Что ему вздумалось писать? – спросил Джон Биггс с недоумением.

– Не знаю, – ответил Боб, – это очень образованный человек и он очень любит писать письма. Он намерен завтра написать еще другое письмо, если только я вовремя его не остановлю.

– Другое письмо? – сказал Питер, только что говоривший, что он в жизни ни слова не скажет Бобу Притти, – какое письмо?

– Относительно того, будто я подстрелил вас всех. Я желаю восстановить свою репутацию, – ведь против меня нет никаких улик, а свидетелей у меня много. Но в общем мне все это представляется настолько подозрительным с точки зрения мистера Сеттона, что он наверное ничего больше не даст вам; ему и без того было неприятно стать всеобщим посмешищем.

– Ты не сделаешь этого, Боби, – сказал Питер.

– Но это не я, дружище, это мой приятель. Но я готов отговорить его, если мне только отдадут половину всего; я уверен, что я сумею убедить его.

Сначала Питер заявил, что не даст ни пенса, – пусть его приятель пишет, сколько угодно писем, но потом он одумался и попросил Боба подождать, пока он посоветуется с Самом и Вальтером.

Когда он вернулся, то принес с собою первую часть денег, полученных за эту неделю, и отдал ее Бобу Притти, но тут же при этом сказал, что оставил Вальтера Белля в состоянии, близком к помешательству, а Сам Джонс так разозлился, что к нему страшно подойти.

The Four Pigeons (1905)

Перевод В. А. Магской

Сообщник боцмана

Мистер Джонс Бенн громко вздохнул и с жестом отчаянья взялся за ручку двери; м-с Уотерс, сидя на высоком стуле, смотрела на него с видимым нетерпением.

– Чувство мое никогда не изменится, – сказал боцман.

– Мое тоже! – ответила ему хозяйка дома резко. – Странное дело, мистер Бенн, вы всегда просите моей руки после третьей кружки пива.

– Я пью только для того, чтобы набраться храбрости, – возразил боцман, – в следующий раз я сделаю вам предложение, не выпив еще ни капли. Это докажет вам, как серьезно я отношусь к этому вопросу.

Он открыл дверь и вышел на улицу, раньше чем хозяйка пивной успела выбрать один из многих ответов, вертевшихся у нее на языке. После прохладной пивной воздух на улице казался душным и дорога пыльной и раскаленной. Но, удрученный отказом, повторяющимся уже пятый раз в продолжение двух недель, бедный боцман шел, ничего не замечая. Шаги его были медленны, но голова его деятельно работала.

Он прошел целых две мили в глубоком раздумье и, дойдя до первой попавшейся скамьи, опустился на нее и закурил свою трубку. Жара и громкое жужжание пчел подействовали на него усыпляющим образом, глаза боцмана закрылись, и трубка беспомощно повисла на полуоткрытых губах.

Вдруг он услышал чьи-то шаги, открыл глаза, поискал в кармане спички и посмотрел на нарушителя окружавшей его тишины. Это был высокого роста человек с маленьким узелком не плечах. По его прямой, статной фигуре, быстрому взгляду и военной выправке нетрудно было угадать, что это бывший солдат.

Незнакомец подошел к боцману, посмотрел на него с приветливой улыбкой и сказал:

– Нет ли у вас табаку для одной трубочки?

Боцман протянул ему металлическую коробочку, в которой хранил эту драгоценность.

– Вы – солдат? – спросил он, тоже приветливо улыбаясь.

– Был раньше солдатом, – ответил тот, – а теперь сам себе господин.

– Ну, что, набили себе трубку? – спросил боцман, получив обратно свой табак и тоже принимаясь набивать трубку.

Собеседник кивнул головой и, видимо готовый поболтать с первым встречным, бросил свой узелок на землю и опустился на скамью, сказав:

– Посижу, торопиться некуда.

Мистер Бенн потеснился немного, чтобы дать ему место, и некоторое время оба курили молча. В голове боцмана созревала мысль, до сих пор только неясно представлявшаяся ему. Он искоса взглянул на своего соседа: тому на вид было лет тридцать пять; большие густые усы и иронический склад губ придавали его лицу приятное выражение.

– А хотели бы вы найти себе какую-нибудь работу, признайтесь? – спросил его вдруг боцман, окончив свой осмотр.

– Да, я люблю всякое дело, – ответил его собеседник, пуская густые клубы дыма, – но ведь не все можно получить чего желаешь. Иногда это даже вредно для нас.

Боцман подумал о м-с Уотерс и вздохнул. Потом он побрякал деньгами в кармане.

– Что бы вы сказали, если бы я дал вам пол-соверена? – спросил он солдата.

– Послушайте, – воскликнул тот, – если я и спросил у вас табаку, это еще не значит…

– Не обижайтесь, – остановил его боцман, – ведь я предлагаю вам заработать его.

Солдат вынул свою трубку изо рта, пожал плечами и спросил:

– Вероятно придется работать в саду, или мыть окна?

Боцман покачал головой.

– Ну, значит мыть полы? – уныло вздохнул солдат. – Когда я последний раз мыл полы в одном доме, меня обвинили в том, что я украл мыло: так я старался их мыть.

– А вы не украли его? – спросил боцман, зорко взглянув на него.

Солдат встал, вытряс золу из трубки и, мрачно взглянув на боцмана, проговорил:

– Я не могу вернуть вам табак, потому что я выкурил его, и не могу заплатить за него, так как у меня только два пенса, которые мне нужны самому, но знайте, если вы и дали кому-нибудь табак, то все-таки вы должны быть вежливы с тем, кому вы его дали.

– Никогда в жизни я еще не видел такого обидчивого человека, – воскликнул боцман. – Поверьте, у меня были свои причины, когда я предлагал вам этот вопрос. И очень уважительные причины!

Солдат улыбнулся и нагнулся, чтобы поднять свой узелок.

– Я вам перед тем предлагал пол-соверена, – многозначительно проговорил боцман, – я хотел вам дать его, если вы согласитесь взломать двери в одном доме, и поэтому прежде всего я должен был убедиться к вашей честности.

– Взломать двери? – удивился солдат. – И вы хотите узнать, честен, ли я! Послушайте, кто из нас пьян, вы или я?

– Видите ли, – продолжал боцман, не смущаясь, – вы должны были бы забраться в чужой дом только для виду, ради шутки.

– Ну, теперь я вижу, что мы оба пьяны, – сказал солдат, решительно.

Боцман внимательно взглянул на него и, протянув ему руку, примирительно сказал:

– Ну, полноте, если не хотите, забудьте мои слова, не будем говорит больше об этом.

– Ну, ладно, не будем ссориться! Меня зовут Нэд Траверс, – сказал солдат, снова опускаясь на скамью рядом с боцманом.

Тот протянул ему свою табакерку со словами:

– Берите, набейте трубку, только не выбрасывайте золу раньше, чем докурите ее; табак хороший, не надо тратить его попусту.

Мистер Траверс взял табакерку и, чтобы загладить свою оплошность подобрал сначала выкинутую ранее золу, набил ею трубку и уже сверху насыпал табак, а затем, обернувшись к своему соседу, промолвил:

– Ну, а теперь расскажите мне хорошенько, в чем дело, и чего вы хотели от меня?

– Видите ли, я еще и сам хорошенько не знаю, как все это будет, но в голове у меня блестящий план, надо только окончательно выработать его. В двух милях отсюда есть маленькая пивная "Пчелиный рой", и принадлежит этот "Пчелиный рой" одной женщине, которая мне очень приглянулась.

Солдат насторожился и даже сел попрямее.

– Она вдова и живет очень уединенно. Домик ее стоит совсем в стороне, и на полмили кругом нет ни одного другого строения.

– Да, это неважное место для пивной, – согласился солдат.

– Я уже много раз говорил ей, что это небезопасно, и что ей надо мужа, который мог бы защитить ее, но она только смеется мне прямо в глаза. Она не верит этому. Конечно, я невелик ростом, но я очень силен. А она любит высоких мужчин, вот подите же!

– Большинство женщин любит высоких, – сказал солдат, выпрямляясь еще больше и поглаживая свои усы. – Когда я был еще в полку…

– Дело в том, – продолжал боцман, не слушая его, – что я задумал теперь одним ударом убить двух зайцев. Во-первых, я докажу ей, что она нуждается в защитнике, а во-вторых, что я могу быть этим защитником. Теперь вы поняли меня, товарищ?

Солдат протянул руку и ощупал мышцы своего соседа.

– Точно кусок дерева, – сказал он одобрительно.

– Мне кажется, – сказал польщенный боцман, блаженно улыбаясь, – она любит меня, но сама не сознает этого.

– Это часто бывает, – заметил мистер Траверс глубокомысленно.

– И вот я решил осчастливить ее во что бы то ни стало, – продолжал боцман, – ведь я не дурак, голова моя работает хорошо, и если вы исполните все, что я скажу, и исход будет благоприятен, я дам вам пол-соверена, хотите?

– Продолжайте, я слушаю!

– Вы придете сюда в одиннадцать часов вечера, я встречу вас и провожу к ее дому, там вы влезете в маленькое окно, которое я вам, укажу, подниметесь наверх и напугаете ее. Она закричит, я брошусь на помощь, вскочу в окно, нападу на вас и спасу ее, поняли?

– Понял, – холодно ответил мистер Траверс.

– Она бросится в мои объятия и в благодарность за то, что я спас ее, выйдет за меня замуж.

– А я попаду на пять лет в тюрьму?

Боцман покачал головой и похлопал по плечу своего собеседника.

– Нет, ведь я говорил вам, что на полмили кругом нет другого жилья! Вы конечно как-нибудь выскользните из дома и скроетесь раньше, чем мы это заметим. Служанка ее ведь живет очень далеко отсюда и приходит только днем. Ночью она совсем одна в доме.

Мистер Траверс встал, потянулся и со словами: "Спасибо, что позабавили!" собрался вдруг уходить.

– Как, вы не хотите сделать этого? – с упреком спросил боцман.

– Нет, мало ли что может случиться! Что тогда будет со мной?

– Если вас поймают, я скажу, как было дело, и вас освободят.

– Бог вас знает, а вдруг вы не захотите сказать правды? Нет, уж лучше я пойду. До свидания!

– Послушайте, я дам вам целый соверен, вы мне очень понравились, дружище.

Солдат, взвалив себе узелок на плечи, взглянул на него.

– Спасибо и за то, – проговорил он насмешливо.

– Погодите! – крикнул боцман, удерживая его за рукав: – хотите, я дам вам записку, что я затеял всю эту историю? Если вас поймают, то ведь тогда не вам, а мне придется отвечать за все. Хотите?

Мистер Траверс видимо колебался; он надвинул шапку на затылок и почесал за ухом.

– Я дам вам целых два соверена и даже до того, как вы влезете в дом… Я дам их даже и теперь, если только у меня найдется столько. Видите, как я доверяю вам? Вы положительно очаровали меня. Смешно отказываться от денег, если имеешь случай их заработать, не так ли?

Солдат наконец согласился и потребовал только, чтобы боцман сейчас же написал записку и подписал полным своим именем.

Мистер Бенн засуетился, вытащил бумагу и карандаш из кармана и стал составлять свою записку. После многих усилий и трудов он, наконец, написал несколько слов, которые удовлетворили его осторожного собеседника. Тот взял записку и сунул ее в карман, сказав:

– Так хорошо, значит дело решено? В одиннадцать часов я буду на месте.

– Да, в одиннадцать часов, а вот вами и пол-соверена, это все, что у меня имеется в кармане, – сказал боцман, – остальное отдам после.

Он похлопал его еще раз по плечу и не спеша направился домой. На лице его попеременно отражались то радость, то страх перед исходом задуманного предприятия.

В десять часов вечера мужество стало покидать его, а когда ровно в одиннадцать часов на условленном месте он увидел красный огонек трубки Траверса, он готов уже был проклинать себя за рискованную выдумку. Его соучастник приветствовал его очень развязно, так как видимо успел уже подкрепить свои силы с тех пор, как они расстались.

Мистер Бенн молча пошел вперед, указывая дорогу; луны не было, но кругом было еще довольно светло. Траверс попробовал было заговорить с ним, но, не получив ответа, принялся что-то тихонько насвистывать про себя.

Во всей деревне, по которой они проходили, светилось еще только одно окно, и тем не менее боцман вздохнул с облегчением, когда они наконец миновали ее и вышли в поле. Несколько минут спустя они дошли до маленького домика, стоявшего немного в стороне от большой дороги.

– Все спокойно, мисс Уотерс уже в постели, – проговорил боцман, осторожно обойдя кругом весь дом. – Ну, как вы себя чувствуете, Траверс?

– Прекрасно, как будто я ничего другого в жизни и не делал, как только вламывался в чужие дома. Ну, а вы себя как чувствуете?

– Немного нервничаю, – отвечал мистер Бенн, останавливаясь под окном. – Вот это окно, о котором я говорил вам.

Траверс взглянул на окно, прислушался, – кругом все было тихо, и, живо взобравшись на подоконник, прошептал, обращаясь к боцману:

– До свидания, товарищ, победа или смерть!

Бенн протянул ему два обещанных соверена и, пожелав счастливого пути, прошептал:

– Не торопитесь! Я хочу немного собраться с силами. Испугайте ее, но не очень. Когда она закричит, я сейчас же явлюсь.

– А разве ей не покажется подозрительным, что вы так быстро явитесь на помощь? – спросил Траверс нерешительно.

– Нисколько, она убедится, что любовь моя не спит, а всегда бодрствует над нею. Ведь правды она не узнает никогда!

Траверс рассмеялся и, сняв сапоги, подал их боцману, говоря:

– Положите их там внизу, а то они стучат. Когда я выскочу, я снова одену их.

Боцман исполнил приказание и стал прислушиваться, как Траверс осторожно соскочил в комнату и, ступая чуть слышно, стал медленно подниматься наверх по лестнице.

Все пока обстояло благополучно. Он пробрался наверх, открыл какую-то дверь, та чуть слышно скрипнула; он посмотрел кругом: все было тихо; он смело вошел в комнату и увидел, что это была спальня, но, как он ни прислушивался, в комнате не слышно било дыхания спящей.

"Как она спокойно спит", – подумал он, – "может быть она спит, в другой комнате?"

Вдруг он услышал, как где-то скрипнула дверь, и замер неподвижно на месте. На лестнице показался свет, а минуту спустя в дверях появилась молодая и довольно привлекательная женщина; в одной руке она держала свечку, в другой – двухствольное ружье. Траверс быстро огляделся и, раньше чем она успела заметить его, так же быстро юркнул в шкаф, стоявший около камина. Женщина вошла в комнату.

– Должно быть я ошиблась, – проговорила она вслух.

"И слава Богу", – подумал Траверс.

Но вдруг одним прыжком женщина очутилась около шкафа, быстро захлопнула дверцу, и ключ щелкнул в замке.

– Что, поймала? – послышался торжествующий голос. – Сидите смирно, а то я застрелю вас, как собаку.

– Хорошо, хорошо, – поспешно заметил Траверс, – я не шевельнусь.

– Да, лучше не шевелитесь, потому что дуло моего ружья направлено прямо на вас.

– Лучше опустите свое ружье, – сказал Траверс внушительно, – если что-нибудь случится со мной, вы никогда себе этого после не простите, милая девушка.

– Хорошо, я опущу его, но только не двигайтесь, – отвечал ему женский голос, – и вовсе я не девушка, а…

– Как не девушка? Но мне показалось, что передо мной светлое видение, что это ангел спускается ко мне. Я видел ваши голые ножки, видел…

Крик негодования прервал его на минуту.

– Смотрите, не простудитесь – сказал Траверс серьезно.

– Не хлопочите обо мне, – резко ответил ему тот же голос.

– Я ведь не буду поднимать скандала, – продолжал Траверс, думая о том, что уже пора боцману явиться на сцену; – отчего вы не крикните, не позовете на помощь? Даю вам слово, что я не буду сопротивляться.

– Я вашего совета не спрашиваю, – получил он в ответ, – я знаю, что мне делать. Я выстрелю в окно, чтобы поспешили мне на помощь, а другим выстрелом уложу вас на месте, если вы вздумаете шевельнуться.

– Но, дорогая моя, ведь вы разбудите всех соседей!

– Я только этого и хочу. Стойте смирно!

Мистер Траверс колебался. Игра была проиграна, это он ясно видел; гениальный план боцмана потерпел полное крушение.

– Послушайте, – сказал он серьезно, – не действуйте так необдуманно. Ведь я не вор, я все это сделал для вашего друга, мистера Бенна.

– Что такое?

– Это так же верно, как то, что я стою здесь. Вот прочтите эту записку, а если вы и тогда мне не поверите, подите в кухню и выгляньте в окно: вы увидите его в саду.

Он просунул записку в щелку и затем молча прислушался к тому, как она развернула бумагу и стала читать, прерывая себя восклицаниями:

"Сим свидетельствую, что я, Джордж Бенн, в полной памяти и добром здравии, просил Нэда Траверса разыграть роль вора и влезть в дом м-с Уотерс. Сам же я буду все время находиться в саду под окном этого дома. Джордж Бенн".

– Но где же он сам? – воскликнула м-с Уотерс, видимо пораженная, прочитав вслух эту записку.

– Он в саду, – ответил Траверс, – подойдите к окну и вы увидите его. Только накиньте что-нибудь, на плечи, а то вы простудитесь.

Ответа не последовало, но он слышал, как скрипнул пол; по-видимому, она подошла к окну.

– Ну, что, видели его? – спросил Траверс, когда она снова подошла к шкафу.

– Видела. Как не стыдно вам обоим. Вас следовало бы наказать хорошенько.

– Я и так наказан тем, что сижу в этом дурацком шкафу. Что же вы намерены теперь делать, м-с Уотерс?

Ответа не последовало.

– Что вы будете делать? – повторял свой вопрос Траверс. – Я уверен, что вы не способны сделать нам зло, судя по вашей наружности, или по крайней мере по тому, что я могу рассмотреть в щелку.

Снова послышалось тихое восклицание, и он услышал спешные шаги по комнате и понял, что она второпях накидывает на себя платье.

– Это следовало бы сделать раньше, – продолжал безжалостный Траверс, – а то вы право рисковали простудиться.

– Заботьтесь лучше о себе, – резко ответил ему женский голос, и затем тот же голос спросил: – Если я выпущу вас из шкафа, обещаете вы беспрекословно делать все, что я прикажу?

– Даю вам слово, – с жаром воскликнул пленник.

– Я хочу дать мистеру Бенну такой урок, чтобы он не забыл его всю свою жизнь. Я выстрелю из ружья, затем выбегу к нему и скажу, что убила вас.

– Вот как! – воскликнул пораженный Траверс.

– Тише, – крикнула она, – тише, а то он еще услышит ваш голос.

Ключ снова щелкнул в замке, дверь шкафа отворилась, и Траверс предстал глазам своей собеседницы. Она внимательно осмотрела его, держа ружье наготове, потом опустила его.

– Ну же, стреляйте, только не в меня, – сказал Траверс спокойно, и подняв с пола толстый, простой ковер, подал его женщине, чтобы она выстрелила в него и этим слегка заглушила выстрел. Она так и сделала, потом с громким криком, от которого Траверс даже вздрогнул, бросилась к наружным дверям, распахнула их настежь и попала прямо в объятия боцмана.

– Боже мой, Боже мой! – крикнула она

– В чем дело? – спросил ее Бенн с испугом.

– Вор, вор, – стонала она, вырываясь из его рук, – но все кончилось благополучно, я убила его.

– Убила? Вы убили его?

– Да, убила, уложила на месте первым же выстрелом, – не без гордости проговорила вдова.

– Боже мой, вот бедняга! – воскликнул боцман, всплеснув руками и направляясь к дому.

– Идите назад, куда вы? – крикнула вдова, удерживая его за рукав.

– Я хотел пойти посмотреть, не могу ли я чем-нибудь помочь несчастному.

– Вы останетесь здесь, – сказала м-с Уотерс решительно. – Я вовсе не желаю иметь лишних свидетелей и не хочу, чтобы обо мне пошла дурная слава по всему околотку. Я намерена устроить все так, чтобы никто ничего не знал.

– Как же вы это устроите?

– Прежде всего я постараюсь избавиться от трупа: я хочу похоронить его в саду. Вы выроете мне яму вот на это месте, около картофеля. В садовой беседке вы найдете лопату, принесите ее сюда.

Испуганный Бенн не двигался с места, с ужасом глядя на нее.

– А пока вы будете рыть яму, я пойду в дом и приберу там все.

Точно во сне, несчастный боцман исполнил все требования вдовы, принес лопату и принялся рыть яму на указанном ею месте.

– Пожалуйста осторожнее, – сказала она, – не испортите мне картофель.

Боцман даже остановился и перестал работать, глядя на нее с удивлением, но она, не обращая на него никакого внимания, отмерила место и приказала ему рыть дальше.

– Когда вы кончите все, я сама притащу его сюда, – сказала она.

– Но как же вы стащите его вниз по лестнице? – спросил он.

– Да я притащу его за ноги, очень просто, – ответила она, – а теперь не теряйте времени в ройте скорее. Я сверху могилы потом посажу несколько кочанов капусты, у меня ее кстати довольно.

Она ушла обратно в дом и легко взбежала вверх по лестнице. Свеча еще горела, а ружье стояло тут же, но пленник ее исчез. С чувством какого-то разочарования она оглянулась вокруг.

– Идите, посмотрите на него, – проговорил вдруг чей-то голос за ее спиной.

Она оглянулась и увидела Траверса, стаявшего в дверях.

– Идите смотреть, как он работает, – проговорил тот смеясь, и повел ее к окну, выходившему в сад.

М-с Уотерс последовала за ним и с довольным видом стала наблюдать, как работал ее престарелый поклонник. Пот катился с него градом, но он не отрывался от лопаты и только изредка бросал испуганные взгляды по сторонам. Ей только не понравилось то, что Траверс тоже теснился к окну и мешал ей смотреть; кроме того она боялась, что Бенн может увидеть его.

– Отойдите, – шептала она, – он увидит вас.

Траверс действительно так увлекся, что чуть не выдал себя, и как раз вовремя успел отскочить от окна, потому что услышал тихий голос боцмана, спрашивавшего:

– М-с Уотерс, это вы?

– Да, конечно это я, кому же и быть кроме меня? Только, пожалуйста, продолжайте работать, не теряйте времени!

Бедняга глубоко вздохнул и снова принялся за свою работу, Траверм и м-с Уотерс долго молча наблюдали за ним.

– Не выйдете ли вы тоже в сад, м-с Уотерс? – послышался снова голос боцмана так неожиданно, что Траверс чуть не ушиб себе лоб о косяк окна, отскакивая от него. – Здесь так жутко оставаться одному в темноте.

– Мне здесь очень хорошо, – ответила м-с Уотерс громко.

– Мне все кажется, что кто-то прячется там в смородине, – продолжал несчастный боцман. – Как вы можете оставаться одна в доме? Ай! Мне только что показалось, что за вами стоит кто-то в окне. Вдруг вас кто-нибудь схватит сзади?

Вдова вдруг вскрикнула.

– Если вы еще раз осмелитесь сделать это… – прошептала она, обращаясь к Траверсу.

– Да ведь это он меня надоумил! – оправдывался тот, – мне бы самому это никогда не пришло в голову. Я вообще человек спокойный и воспитанный.

– Торопитесь, мистер Бенн, – крикнула вдова в окно, – мне многое надо будет еще сделать, когда вы кончите.

Боцман снова вздохнул и принялся опять за работу. М-с Уотерс, дав Траверсу необходимые инструкции насчет окна, вышла наконец опять в сад.

– Ну, теперь, кажется, довольно, – заметила она, осматривая яму, – а теперь я советую вам скорее идти домой и не говорить никому об этом ни слова.

Она положила ему руку на плечо и с удовольствием заметила, что он вздрогнул от ее прикосновения. Она довела его до калитки, он шел молча, еле передвигая ноги. На пороге он хотел что-то сказать, но потом раздумал, и молча побрел к себе домой. М-с Уотерс подождала, пока шаги его замолкли вдали, потом вернулась в сад, взяла лопату и со вздохом посмотрела на предстоящую ей работу – зарыть опять яму, вырытую ее несчастным поклонником. В эту минуту мистер Траверс присоединился к ней и галантно произнес, взяв лопату из ее рук:

– Позвольте это сделать мне!

Когда он кончил свою работу, стало уже светать. Из дома доносился приятный запах кофе и жареной свинины. Он одел свой пиджак и хотел отнести лопату, – как вдруг на пороге появилась м-с Уотерс и сказала.

– Идите лучше закусить. Все равно я сегодня больше не засну.

Траверс не заставил себя просить, прошел в кухню, вымылся, привел в порядок свой туалет и затем явился к хозяйке дома свежий и бодрый. За столом уже было приготовлено место для него, и как раз напротив поместилась сама вдова, такая же свежая и бодрая, как он. Она с любопытством оглядела своего гостя и спросила:

– Скажите пожалуйста, отчего вы не займетесь каким-нибудь делом? Ведь из ваших слов я заключила, что у вас нет никаких определенных занятий.

– Это легче сказать, чем сделать, – ответил Траверс, – но вы не думайте, что я нищий: я зарабатываю деньги как могу. Кстати, ведь мне кажется я не заработал тех двух соверенов, которые мне дал этот несчастный боцман. Придется вернуть их ему.

– Я передам их ему тогда, когда мне надоест вся эта шутка, – сказала вдова, протягивая руку за деньгами и внимательно глядя ему в лицо.

Мистер Траверс отдал ей деньги и задумчиво заметил:

– Какая у вас мягкая рука! Я вообще теперь не удивляюсь, что бедный боцман решился на подобную штуку; будь я на его месте, я поступил бы также.

М-с Уотерс прикусила губу и стала смотреть в окно. Траверс поднялся из-за стола, поблагодарил хозяйку и, собираясь уходить, проговорил нерешительно:

– Знаете что? Единственное занятие, которое мне теперь, было бы по душе, после того как я вышел в отставку, было бы… отгадайте, что я хочу сказать?

– Сделаться вором, вероятно? – рассмеялась женщина.

– Нет, я хотел бы стать хозяином маленькой уютной пивной.

М-с Уотерс взглянула на него с удивлением и, когда настолько овладела собой, что могла говорить, коротко сказала:

– До свидания!

– До свидания, – ответил Траверс. – Мне все-таки очень хотелось бы узнать, как отнесется старый Бенн к вашей шутке.

М-с Уотерс посмотрела на него, как бы раздумывая, потом нерешительно сказала:

– Если вы будете проходить как-нибудь мимо и вздумаете заглянуть ко мне, а расскажу вам все. До свидания!

– Я зайду через неделю, – воскликнул Траверс. – Знаете ли, мне пришла в голову мысль! Вы могли бы сыграть еще штуку с Бенном.

– Какую штуку?

– Сделайте так, что, когда он вздумает снова зайти сюда в вашу пивную, он увидел бы, что хозяином здесь сделался я! Согласны?

М-с Уотерс внимательно и серьезно посмотрела на него и проговорила чуть слышно:

– Я подумаю об этом, а теперь ступайте.

The Boatswain's Mate (1905)

Перевод В. А. Магской