Текст книги "Детские игры"

Автор книги: Уильям Джонстоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

– Ваша вера не имеет никакого значения, – раздался с порога голос Карла. – Это говорил мне отец Денир. Надо просто верить в то, что Сатана жив и ходит по земле. – Карл указал на стол, заваленный пробами. – Клетки размножаются, верно?

– Да, – ответил изумленный Дженкинс. – Откуда вам это известно?

– Только огонь может их уничтожить. Если человек заразился, никакого спасения для него нет. Дьявола убить нельзя. Но огонь, безусловно, остановит и приспешников Сатаны, и заразу, которую те сеют. Подумайте об этом.

Первым заговорил Джим.

– Они явились к нам из Преисподней.

– Совершенно верно. А теперь пора собирать всех, кто управляет этим городом. Кстати, почему бы не здесь? Это место ничем не хуже остальных.

– А как ты… узнал, что именно это я и собирался сделать? – подозрительно нахмурился Джим.

– Я просто очень догадливый, Джим.

Но Джим, будучи истинным баптистом, уставился на Карла таким взглядом, будто у следователя внезапно выросли рога и хвост.

Первым не выдержал Кэл. Он заметил испуганное выражение на лице Джима и прыснул. Потом начали хохотать и другие. Смех мгновенно рассеял напряжение в комнате, и оно растворилось, словно туман. Кэл кашлянул, прочистив горло, и вытер слезы, выступившие на глазах.

Джим, я у тебя такого лица никогда не видел!

Постепенно смех умолк, и тогда Джим попытался оправдаться:

– Вот что я вам всем хочу сказать. Я вырос высоко в горах. И в детстве, и в отрочестве я постоянно посещал баптистскую церковь. Видимо, священники здорово вдолбили мне мысль подозревать всех и вся. А от старых привычек не так-то просто избавиться, насколько я знаю.

– Смейтесь, смейтесь на здоровье, – добавил Карл – Потому что, уверяю вас, через несколько дней у нас уже не останется ничего такого, над чем можно было бы от души повеселиться.

Глава одиннадцатая

– Черт побери! – вскочил со стула шериф Родейл, яростно размахивая руками и не давая Джиму закончить речь. – Срочно сообщите в ФБР! Дозвонитесь до губернатора – пусть немедленно вводит войска национальной гвардии!

– Да сядь же ты! – рявкнул на него мэр Пар– ди. – Ты ведешь себя крайне глупо.

Родейл плюхнулся на стул.

Поднялся доктор Пэрри:

– Джим, неужели вы думаете, что мы поверим во всю эту ерунду, что вы нам тут сейчас наплели? Лично я не верю ни единому вашему слову.

Карл перевел взгляд на доктора.

– Придется поверить, доктор.

– Чепуха! – пропыхтел доктор Пэрри.

– Поверите, поверите, во всяком случае, после того, как полюбуетесь на эти пробы под микроскопом, – вспылил Кэл. – Если, конечно, вам известна разница между ДНК и РНК.

– Вот именно, – поддержал его Дженкинс. Тому тоже не понравился молодой выскочка Пэрри.

Большинство людей, собравшихся в лаборатории, не понимали, о чем спорят врачи. Но ни от кого из присутствующих не ускользнул злобный сарказм, сквозивший в голосах медиков.

После этого Кэл поведал врачам о странных клетках, обнаруженных им.

Но Пэрри лишь отмахнулся от его слов.

– Ну и что? – вызывающе произнес он. – Может быть, стоит напомнить вам, раз уж вы такие выдающиеся специалисты, что некоторые раковые клетки живут в лабораторных условиях до сорока лет.

– Да, но только при полной стерильности, – уточнил Боб, пока все остальные сидели как воды в рот набравши и не понимали, о чем идет спор. – Эти клетки постоянно подкармливают, не забывая менять и обновлять культуры. Когда они дорастают до определенных размеров и им становится тесно, часть клеток тут же отсаживают в отдельную емкость. – Он указал на рабочий стол. – А теперь посмотрите сюда, доктор. Эти клетки находятся в самых обычных условиях, и уже не один час. И они при этом живут себе припеваючи и размножаются. Нельзя сравнивать лабораторные условия с тем, что мы имеем здесь. Это разные вещи.

Все еще ехидно ухмыляясь, Пэрри подошел к стеклу, выбрал пробу и, поместив ее под микроскоп, начал наблюдать за клетками. Через пару секунд он оторвал глаза от окуляра. Вид у Пэрри был смущенный и растерянный.

– Хрен собачий!

– Пожалуй, я не стал бы спешить с выводами. И предпочел бы другое название, – заметил Дженкинс. – Но, впрочем, это тоже достаточно выразительное.

К столу подошел доктор Нельсон Лоринг и взглянул в окуляр. Краска сошла с его лица, и он, повернувшись к остальным, произнес:

– Эти клетки не принадлежат ни человеку, ни животному.

– Именно, – подхватил Дженкинс.

И тут в лаборатории посль шалея отчетливый звук скребущих когтей и громкое мурлыканье.

– А это еще что такое? – вздрогнул Пэрри, и на фоне общего молчания его вопрос прозвучал неестественно громко.

– Это привет из потустороннего мира. Они решили напомнить, что мы не одиноки, – пояснил Карл.

– А нельзя ли поподробней, – попросил Нельсон.

– Это означает, что Дьявол уже разгуливает среди нас, – вмешался Джим. – Либо он, либо его слуги.

– Я не верю в это, – объявил Пэрри. – Это предрассудки.

Сильный запах жженой серы заполнил комнату. Неожиданно в лабораторию ворвался ветер. Он мгновенно разогнал запах и, разметав бумаги, опрокинул несколько кофейных чашек, которые со звоном свалились на пол и разлетелись вдребезги.

По комнате пронесся дикий хохот, похожий больше на какие-то утробные звуки.

Нед Родейл грохнулся на колени и, сложив руки, начал молиться. Джим покосился на шерифа с нескрываемым отвращением.

– Многоголовый зверь настиг нас! – что есть мочи орал Нед. – О Господи! Мы обречены на вечные адские муки!

– Идиот, – пробормотал Вилбер Парди.

В окно влетел камень. Он ударился о стену и, отскочив от нее, шлепнулся на пол. Макс выглянул на

– Подростки, – обронил он. – Вэл Малоун и Ник Джэмисон. И еще с полдюжины ребят там, на углу. Садятся в машины и разъезжаются.

– Немедленно арестуй этих язычников, Джим! – завопил Родейл, вскакивая на ноги.

– И какое обвинение мы им предъявим? Разве кто– нибудь видел, что это именно они швырнули камень? Успокойтесь, Нед.

И снова мурлыканье и звук скребущих когтей.

Родейл подбежал к двери и, рванув ее на себя, скинул отчаянным взглядом коридор. Но никого там не увидел.

– Выходи и давай сразимся, как настоящие мужчины! – кричал шериф. – Покажись-ка нам на глаза, трус проклятый!

Этот петушиный призыв потонул в смехе, однако на этот раз в нем отчетливо прозвучали у "рожающие нотки.

Родейл задрожал всем телом, да так сильно, будто он вот-вот грохнется без чувств.

Зазвонил телефон. Кэл схгатил трубку, послушал не сколько секунд, а потом медленно опустил ее на рычаг.

– Звонила какая-то девчонка. Лет пятнадцати примерно. Она весьма недвусмысленно объяснила мне, что в ближайшем будущем произойдет со всеми нами.

– Вы узнали голос? – осведомился Макс.

Кэл отрицательно покачал головой.

– Нет. К тому же ее просто заглушала какая-то невероятная, безумная музыка.

– Кстати, – словно спохватился мэр, – что означает надпись АХ/РД? Я только сегодня утром на своем заборе увидел эти буквы, написаннные мелом.

– Антихрист, ребенок Дьявола, – пояснил Карл.

У сатанистов куча собственных символов. Например, 3 °C0– означает трехглавого пса, охраняющего врата

Ада. Буква С означает Сатану. Три буквы Ф символизируют Антихриста, как и три шестерки – 666.—Теперь все взгляды были обращены к Карлу, в некоторых сквозил страх. – НАТАС – это Сатана, только наоборот. Наиболее часто встречающиеся в оккультизме цифры– это 6, 9 и 13. А если к любой букве пририсовать рога и хвост, это будет свидетельствовать о дьяволопо– клонничестве. Молния обозначает связь между адом и небесами. Есть множество фигур – пентаграмм и гексаграмм. Круг внутри другого круга символизирует контроль зла над бесконечностью. Звезда и полумесяц – Люцифер, или утренняя звезда. Сатанисты часто используют и свастику.

– Что же нам теперь делать? – растерялся Макс. – Отловить, что ли, всю молодежь города?

– Это не только молодежь, – поправил его Карл. – Взрослых тут ничуть не меньше. Хотя дети, естественно, более активны. Члены сатанистских сект могут иметь любую профессию и любое общественное положение.

– Давай-давай, распинайся, придурок! – прогремел откуда-то неизвестный голос.

Многие из присутствующих уже не на шутку встревожились.

Карл взял себя в руки и, стараясь не обращать внимания на голос, спокойно продолжал:

– Они могут принадлежать к любой этнической группе…

– Ля-ля-ля, валяй дальше! – раздался голос, зловещий и властный.

– Философия сатанистов такова: человек живет только сегодняшним днем, поэтому должен позволять себе буквально все. Сатанисты поощряют любой секс, лишь бы он доставлял удовольствие. Неважно, будет ли это гетеросексуализм, гомосексуализм или бисексуализм.

– Да, главное – побольше задниц да передков! – прервал его все тот же незнакомый голос. – Убивай, насилуй, трахайся! Убивай, насилуй, трахайся! – А затем последовал такой взрыв дикого хохота, что в лаборатории зазвенели чашки, колбы и пробирки.

Голос умолк так же неожиданно, как и возник. В лаборатории воцарилась полнейшая тишина.

– Внутри сект сатанистов встречаются психопаты– уголовники и социально опасные типы, – рассказывал Карл, стараясь не выдавать своего волнения. – Они неспособны ощущать вину или раскаяние, а также долго общаться с одними и теми же людьми, им свойственно постоянно искать наслаждение и беспричинно возбуждаться…

С улицы донеслась громкая музыка – мимо проезжала машина с включенным на полную мощность радиоприемником. Слова песни было практически невозможно разобрать.

– У этих людей все основано на мимолетных желаниях. У них отсутствует самокритика и совесть. Поведение их агрессивно, и они всегда опасны, хотя могут порой проявлять поверхностные знания и производить приятное впечатление, но это только на первый взгляд. На них нельзя положиться, они безответственны и практически всегда страдают патологической лживостью. У них нет никаких моральных ценностей. Они мучают и убивают беззащитных животных, и жестокость их переходит все границы. Половая жизнь крайне беспорядочна. У них обычно нет цели в жизни и конкретных планов. Они проваливают все свои начинания. Тот, кто присоединяется к таким группировкам, как правило, неудачник от рождения.

– И каково же ваше решение… или теория, как же бороться с этим… злом? – подал голос Нельсон.

Охваченные страхом, люди в изумлении уставились на Карла, когда тот отчеканил всего два слова:

– Убивать их.

* * *

Такой резкий и решительный ответ казался не менее ужасным, чем весь окружающий хаос.

Вскоре Карл и Ди уехали. Родейл тоже направился домой, переложив все полномочия на плечи Джима. На прощаете он обронил, что прибудет завтра в участок. Однако, чуть помедлив, Родейл добавил, что он, конечно, постарается прийти, но из-за плохого самочувствия не совсем уверен, сможет ли действительно появиться на работе.

– Похоже, наш Родейл расползается по швам, – заметил Макс.

До сих пор никто из присутствующих не осмелился заговорить о загадочном голосе, который несколько раз пытался прервать речь Карла.

– Джим, тебе, вероятно, и в самом деле придется возглавить всю операцию, – закинул удочку Вилбер Парди. – Я понимаю, что ты в последние годы только этим и занимаешься, но на этот раз все будет официально. И не жди подмоги.

Джим понимающе кивнул. Он и сам теперь догадывался, что все бремя ответственности ляжет на его плечи.

– Ну, а теперь, ребята, давайте поговорим об этом голосе. Кто-нибудь в состоянии объяснить происходящее?

– Наверное, в комнате находится встроенный микрофон, а у кого-то из присутствующих есть передатчик? – с надеждой в голосе произнес доктор Пэрри.

Окружающие смерили его таким взглядом, что доктор почувствовал себя последним дураком.

– Вот что надо иметь в виду, – спохватился Джим, обращаясь к Максу. – Возможно, и в наши ряды проникли сатанисты.

– Об этом я почему-то не подумал, – отозвался шеф полиции. – Честно говоря, за последний час я получил столько информации, вернее, все мы, что теперь и не знаю, как ее переварить.

Джим взглянул на доктора, приехавшего из Ричмонда.

– Доктор Дженкинс, вы останетесь у нас на пару деньков?

– Да. Я, впрочем, изначально рассчитывал немного погостить у вас. Кэл ведь не объяснил мне конкретно, что здесь происходит и над чем он работает, поэтому, собираясь сюда, я здорово экипировался, прихватив кучу вещей. Послушайте, ребята, надо выработать план действий. Как насчет полиции штата? Мы должны сообщить им обо всем, что тут происходит.

– И что же мы им расскажем? – усмехнулся Джим. – Что Дьявол хочет завладеть нашим городом? Ну, чур, только не я раззвоню об этом… по крайней мере именно сейчас. Они приедут, это точно, и распихают нас всех по психушкам.

– Джим, а я голосую за тебя, как за главного, – предложил шеф полиции. – Гы отдавай приказы, а я буду их выполнять.

Джим боялся услышать именно это, но чувствовал, что сия чаша не минует его.

– Послушайте, а может быть, обойдемся без начальничков?

Но все присутствующие тут же подняли руки, поддерживая предложение Макса.

Джим кивнул.

– Хорошо. Пущай будет так. Но я считаю, что здесь нам надо действовать в одной упряжке с Карлом Гареттом.

Все согласились с этим.

– Надо прикинуть, о чем мы можем рассказать нашим коллегам, а о чем лучше промолчать, – задумчиво произнес Макс.

– И что можно поведать простому населению, – поддержал его мэр.

Джим задумался, а потом объявил:

– Надо поначалу хорошенько прощупать наших людей, и только после этого все им рассказать Хотя я вроде бы не заметил никаких изменений в своих людях. Есть у меня, конечно, и слабое звено. Это Гарри Гаррисон. Всю свою жизнь он был задирой и хулиганом, но, как и большинство задир в душе он – настоящий трус. Придется обратить на него особое внимание Макс, а вы не спускайте глаз с Бенни Картера. Что же касается населения… я и сам не знаю, стоит ли им все рассказывать. Я уверен, что девяносто процентов нас просто не поймут, как бы доходчиво мы им не объясняли всей сути происходящего.

– Ну, хорошо, давайте выждем пару дней, – предложил Вилбер. – Может быть, мы чересчур сгущаем краски. Очень хотелось бы оставить себе эту слабую надежду.

– А что вы скажете по поводу последней фразы Карла?

Джим вздохнул.

– Он всем велел носить с собой Библию. Если нам суждено погибнуть, то в последний момент с нами хоть будет слово Господне. Я думаю, это неплохая мысль.

В этот момент вновь раздался злобный хохот, боь– но хлестнувший по измотанным нервам присутствующих.

– Слово Господне, – донесся знакомый голос, – Ну да, конечно. Вам всем, без сомнения, надо носить с собой Библию^ И вот какой вам от этого будет толк.

Раздался громкий и протяжный звук испускаемых ^газов, и нестерпимое зловоние заполнило лабораторию.

Глава двенадцатая

Всякому, кто не знал, что в действительности происходит в маленьком заштатном городишке у подножия Голубых гор, обстановка здесь показалась бы на первый взгляд вполне благополучной. Школьные каникулы были в полном разгаре, и ребятишки высыпали на тротуары и лужайки перед домами. Городской бассейн был битком набит. Повсюду слышался веселый детский гомон и визг – это плескалась в прохладной воде детвора. Однако старшеклассников не было видно. Большинство из них… отсыпались перед ночью.

Ания и Пэт вдоволь полакомились каким-то бродягой, которою они настигли на загородном шоссе. Разумеется, мясо его оказалось не столь желанным, как плоть истинного христианина, но тем не менее и оно могло на некоторое время поддержать силы дьяволиц.

Решающий момент приближался. Оставалось всего несколько дней до того часа, когда Ании и Пэт суждено было вызвать древних идолов. А в городе события развивались как по маслу и без их участия. Кроме того, они сами еще недостаточно окрепли, чтобы возглавить восстание. Чем больше людей вставали на их сторону, тем сильнее становились они сами. И так было всегда. Разумеется, о былом могуществе они уже и не мечтали. Здорово им тогда обломали рога. Дан Гаретт и этот проклятый священник – отец Денир. И все же Ания и Пэт выжили. Несмотря на бесконечные годы мучительной агонии. Но вот боль, наконец, утихла, и они вновь ходят по этой земле. Теперь они не допустят провала. Оки уверены в своей победе. Хозяин убедил их.

А в это время по всему округу несчастные матери изнывали от чудовищной оглушительной музыки, которую беспрестанно заводили их любимые чада. Нервы женщин находились на пределе.

Мать Вэл Малоун поняла, наконец, что не вытерпит больше ни секунды этой грохочущей какофонии. Подойдя к спальне дочери, она рванула дверную ручку.

Но дверь оказалась запертой.

Тогда она в отчаянье начала молотить по ней кулаками.

– Вэл! Ради всего святого, приглуши свою музыку!

Вэл, сидевшая в темной комнате, лениво повернула голову в сторону двери и прибавила громкости ровно настолько, чтобы колонки не разлетелись вдребезги.

– Вэл! – что есть силы завопила мать, тщетно пытаясь перекричать грохот. – Сейчас же открой дверь!

– А пошла ты, сука! – бросила семнадцатилетняя девица, наблюдая, как сотрясаются стены от истошного вопля «певца».

– Ну погоди, вот придет домой отец! – бушевала за дверью мать. – Тогда посмотрим, как ты поведешь себя!

– Да трахать я его хотела! – воскликнула дочь, а потом злобно усмехнулась. – Впрочем, именно это я и сделаю.

Вот уже несколько месяцев назад она начала «обрабатывать» отца, частенько появляясь перед ним почти без одежды. Когда они оставались в доме вдвоем, она, не стесняясь, прогуливалась перед ним в одной прозрачной сорочке, намеренно не надевая ни лифчика, ни трусиков. Каждый раз Вэл ловила его взгляды, и, если только она их правильно читала, то стояла на правильном пути. Да. Старик уже почти готов. Вот-вот сдастся

И как только Вэл соблазнит его, папаша тоже подключится к ним.

Навсегда.

– Ты, сучка! – визжала в истерике мать, теряя остатки терпения.

Вэл расхохоталась. О мамаше позаботится Ник, когда Вэл разберется с отцом. Ник давно уже посматривал на мамашу и считал, что та еще в приличной форме, и трахнуть ее будет одно удовольствие. Вэл не разделяла его вкусов, но все равно понаблюдать за этим зрелищем будет в высшей степени забавно. Когда придет время.

А это случится уже очень скоро.

И вот терпение матери лопнуло. Как и многие другие родители, мать Вэл считала, что они с отцом приложили все усилия, чтобы воспитать добропорядочную дочь. В общем-то это и в самом деле соответствовало истине. Ни мать, ни, тем более, отец никак не могли понять, что же случилось с Вэл. Ведь их старший сын вырос настоящим парнем. Сейчас он учился в колледже. За всю свою жизнь мальчик не причинил им особых хлопот. Во всяком случае, он практически ничем не отличался от других подростков.

Но с Вал все получалось иначе. Все ее подружки и ребята происходили из вполне зажиточных и благополучных семей. Однако последнее время в их поведении появилось какое-то раздражение и недовольство. Словно они выражали открытый протест против родителей. Они часами просиживали в темных комнатах и, запершись на ключ, без конца гоняли пленки с записями своих громкоголосых кумиров.

Лиза Малоун уже и не знала, что делать. Стараясь сломить сопротивление дочери, она словно пыталась пробиться сквозь бетонную стену. Лиза спустилась в гараж и, прихватив оттуда увесистый молоток, вернулась к спальне Вэл. Чуть помедлив, она обрушила молоток на дверь и принялась отчаянно колотить по ней, разнося дерево в щепки.

Музыка смолкла, и дом погрузился в напряженную тишину. Лиза прекратила долбить молотком дверь и швырнула его на пол. В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась взбешенная Вэл.

– Ты что, совсем спятила? – угрожающе надвинулась она на мать.

Лиза молча влепила ей увесистую оплеуху.

И тут дочь накинулась на нее. Вэл шипела, как разъяренная кошка, царапая мать длиннющими ногтями и ругаясь, на чем свет стоит. Лизе удалось сгрести дочь в охапку и со всей силы швырнуть ее в коридор, застланный пушистым ковром Но и сама она не удержалась на ногах и рухнула рядом с дочерью. Мать и дочь катались по ковру, мутузя и царапая друг друга. Распластав дочь на полу, Лиза размахнулась и изо всех сих двинула Вэл кулаком в челюсть Девушка, закатив глаза, потеряла сознание и сразу обмякла.

Расцарапанное лицо Лизы напоминало кровавую маску. Тяжело дыша, она с трудом поднялась на ноги и застонала от боли. Затем женщина взяла в руки молоток, вышибла петли и, дрожа от напряжения, сняла дверь. Дотащив ее до коридора, Лиза бросила дверь на пол. И вошла, наконец, в сумрачную спальню Вэл. Там она хладнокровно начала крушить все, что попадало ей под руку: магнитофон, колонки, проигрыватель и пластинки. Лиза остановилась, чтобы перевести дыхание и, подойдя к окну, быстрым движением раздвинула тяжелые портьеры, впуская в спальню солнечные лучи. И тут она заметила на стенах странные рисунки, символы и диаграммы. Здесь же красовались и свастика, и пентаграммы с гексаграммами, и какие-то молнии, и, разумеется, число «666».

– Ах ты, сука поганая! – заорала Вэл, врываясь в спальню и сбивая мать с ног. Лиза что было сил лягнула дочь, каблуком угодив той прямо в колено. Девушка тут же осела. И вновь они сцепились, катаясь по грязному полу, осыпая друг друга тумаками и шипя от злобы. Вэл удалось дотянуться до молотка. Она размахнулась и, целясь в голову матери, опустила руку. Лиза едва увернулась, и удар пришелся по окну Стекло разлетелось вдребезги, и осколки градом посыпались на только что подъехавший к их дому автомобиль. Вэл выронила из рук молоток. Тот упал, оставив в паркете глубокую выбоину.

Том Малоун одним прыжком выскочил из машины и опрометью бросился в дом. Еще во дворе он услышал крики и отборную ругань. Оказавшись в коридоре, он ошарашенно уставился на дверь, недоумевая, что же здесь стряслось. Добежав до спальни, Том застыл в оцепенении, с ужасом наблюдая, как Вэл и Лиза отчаянно дерутся, катаясь по полу.

Том схватил дочь и выволок ее в коридор. Ударившись о стену, Вэл сразу же обмякла в его руках, оседая на ковер.

Лиза поднялась на ноги, глаза ее гневно сверкали, руки были крепко сжаты в кулаке.

– Я убью эту стерву! – едва переводя дыхание, прохрипела она.

– Это твоя дочь! – заорал муж, пытаясь привести Лизу в чувство. – Что здесь произошло? Вы что, обе спятили?

– Уйди с дороги! – зарычала Лиза.

Но Том не слушал ее. Он изумленно уставился на стены, разрисованные сатанинскими символами.

– Боже мой! – только и выдохнул он. – Это же дьяволопоклонничество! – Он перевел взгляд на жену. – Почему ты мне об этом не рассказывала, Лиза?

Потому что мне было запрещено входить в эту комнату, Том! Ты же никогда не слушал меня. Который месяц я тебе твержу, что с Вэл происходит что-то неладное. Но ты даже не выслушаешь меня. Ведь это ты разрешил ей запираться. Это ты велел мне не заходить к ней на порог, якобы уважая ее личность. Как же ты теперь смеешь обвинять меня?

Том примирительно поднял вверх руку.

– Ну ладно, ладно, дорогая. Я виноват, ты права. Я не слушал тебя.

Он повернулся и увидел, что Вэл уже встала на четвереньки. Пытаясь подняться на ноги, она материла их обоих.

Том схватил Вэл за длинные черные волосы и рванул их с такой силой, что девушка сама вскочила на ноги. Вэл завопила от боли и пыталась коленом ударить отца в пах. Но Том был не лыком шит, он вырос на шахте в Западной Виргинии и, еще будучи подростком, частенько дрался с теми, кто намного превосходил его и по силе, и по возрасту. Он увернулся от удара и вмазал Вэл такую оплеуху, что в глазах у девушки помутилось, и весь ее дьявольский мир поплыл куда-то в сторону.

Потом Том еще раз ударил дочь. На этот раз, чтобы вернуть ее в нормальное состояние.

– Звони отцу Винсенту, – обратился он к жене. – Скажи Чаку, чтобы немедленно приехал к нам.

Лиза снова направилась в спальню дочери и позвонила священнику. У Вэл, разумеется, имелся свой личный телефонный номер.

Девушка хотела было уйти, но отец, больно ухватив ее за руку выше локтя, дернул назад.

– Нет уж, детка. Ты останешься здесь. Нам с тобой есть о чем потолковать.

– Я не собираюсь болтать ни с тобой, ни с твоим педиком-попом, – огрызнулась Вэл.

И тут же получила очередную затрещину. Снова все вокруг поплыло перед ее глазами»

Сквозь туман и звон в ушах Вэл услышала голос отца:

– Глупая дрянная девчонка! Неужели ты считаешь, что я не замечал, что ты собираешься сделать? Вышагивала передо мной нагишом, строила мне глазки! Я специально вернулся сегодня пораньше, чтобы поговорить с матерью о твоем безобразном поведении. Пока еще не знаю, что происходит, но, что бы то ни было, я клянусь положить этому конец.

– Ник убьет тебя! – зашипела Вэл.

– Твой Ник в штаны наложит, если, конечно, регулярно питается. И то же самое случится с остальным мусором, который тебя окружает. С этого момента я запрещаю Нику входить в мой дом. И тебе не советую общаться с ним на стороне. Все, дорогуша. Вы отстранены от полетов, моя милая. ВДДУ.

– А это еще что за чертовщина?

– Впредь До Дальнейших Указаний.

Том потащил дочь за собой в кабинет, где усадил на стул, а потом грозно ткнул в нее указательным пальцем.

– Всякий раз, как только ты попытаешься встать со стула, я кулаком буду усаживать тебя. Если сомневаешься, можешь попробовать.

Но Вэл поверила ему на слово. Том Малоун был простым парнем, честным и открытым. Он успешно работал в страховой компании. Все, кто знал Тома, любили его. Том окончил колледж и время от времени выступал в сборной по боксу, а потом служил во Вьетнаме. Его даже отметили кое-какими наградами. Руки у Тома были большими, со сбитыми костяшками, и все испещрены шрамами. Тот, кто хоть раз сталкивался с Томом Малоуном, знал, что он умеет постоять за себя. И если уж свяжешься с ним, то Том просто побьет тебя и сделает это без всякой проволочки.

– Хорошо, я останусь, – сдалась Вэл.

– Прекрасно. Ты хочешь мне что-нибудь сказать, пока еще Ча<к не прибыл?

– Ни фига я не скажу!

– Как знаешь.

Лиза к этому времени умылась, расчесала волосы и, переодевшись, присоединилась к мужу и дочери.

– Я поставил кофе, – сообщил ей Том.

– Хорошо, я сейчас достану чашки. – Лиза посмотрела на Вэл. – Насколько я понимаю, ты мне не поможешь.

– Ты правильно понимаешь.

* * *

Епископальная церковь являлась в городе чуть ли не самой малочисленной, ведь в округе преобладали баптисты – однако количество прихожан все же медленно, но неуклонно росло. И это благодаря стараниям отца Чарльза Винсента. Чак Винсент обожал джинсы, ковбойские сапоги, был не прочь осушить пару рюмочек перед обедом и сыграть в «подковки»[3]3
  «Подковки» – игра, напоминающая городки. (Прим персе)


[Закрыть] Но его серьезно беспокоило отсутствие в церкви молодежи. И не только в епископальной, а в церквях вообще.

Равнодушие молодых людей к религии было для него непонятным.

На пути к дому Малоунов его обогнала машина Ди Коннерс. Ди была накоротке с его женой.

– Чак, у меня сегодня состоится небольшая вечеринка, – сообщила Ди после того, как представила ему Карла. Мужчины кивнули друг другу. – Народу немного, все свои. Если вы с Кэрол не заняты, приходите тоже. Мы вас ждем.

– С удовольствием, Ди, обязательно придем, – отозвался Чак, внимательно разглядывая Карла. «Этот парень не промах», – подумал он.

Но и Ди, и Карл мгновенно вылетели у него из головы, стоило только ему переступить порог дома Малоунов и увидеть Вэл с Лизой. Лица у них были сплошь покрыты синяками и царапинами. В доме царило непонятное напряжение.

Том взглянул на Вэл.

– Не вздумай отрывать от стула свою задницу, – предупредил он.

– Я ведь уже сказала, что никуда не убегу. Еще раз повторить?

– Я останусь с ней и прослежу, чтобы она не дергалась, – вызвалась Лиза.

Дочь уставилась на мать буравящим взглядом, полным нескрываемой ненависти, и это не ускользнуло от Чака. Но он решил оставить при себе свое мнение.

Священник слегка присвистнул, когда Том показал ему комнату дочери.

– Ну, скажите, что это не то, о чем я думаю, – с надеждой в голосе произнес Том.

– Боюсь, что ничем не обрадую вас, дружище, – ответил Чаж. – Что вообще стряслось в этой комнате, ураган, что ли, по ней пронесся?

– Да, ураган по имени Лиза. – И Том вкратце рассказал Чаку о потасовке между женой и дочерью.

И снова священник тихонько присвистнул, услышав рассказ Тома и оглядев стены комнаты, разрисованные сатанинскими символами.

– По городу пронесся слушок, будто к нам нагрянул дока по части разного рода сатанистов, – заявил Том. – Он остановился у Коннерс. А еще город полон сплетен о каких-то таинственных убийствах.

– Я уже познакомился с этим молодым человеком и как раз сегодня вечером приглашен к ним в гости. Насколько я понял, мне надо поговорить с Вэл?

– Да, если, конечно, это поможет.

– Хуже не будет. Пойдемте.

Священник епископальной церкви не стал разглагольствовать на тему райского блаженства, а сразу приступил к делу. Услышав первую же фразу, Лиза чуть было не опрокинула чашку с кофе на свою чистую блузку.

– Вэл, неужели ты поклоняешься такому дерьму, как Сатана?

Вэл не полезла за словом в карман.

– Да, потому что он в нас врубается. То есть понимает.

– Ну да, ведь вы проповедуете бесконечный секс, наркотики, алкоголь и прочую чепуху, да?

– Все четко.

– А что он вам обещает после смерти?

– Жизнь.

– Разве не то же самое обещает Господь Бог и Его Сын?

– Это говенная жизнь. Наш бог – истинный творец и создатель.

– Чего-чего? – не выдержал Том.

Девушка нагло взглянула ему в глаза.

– Наш бог – трансцедентален. – Она заговорила быстро и четко, словно это была заученная роль. – Сатана – посланник, дарующий нам знания о том, что существует другой бог, который находится в тени признанного бога, но именно он-то и создал Вселенную. – Она ухмыльнулась. – А если тебе это не нравится, папуля милый, то… пошел в задницу!

Том привстал со стула, но Чак жестом остановил его.

– Не волнуйтесь. Насилие им только на руку.

– Да. Ты спокоен, как никогда, старый хрыч, – фыркнула Вэл.

Священнику стукнуло сорок.

– Спасибо, Вэл. Я всегда стараюсь шагать в ногу со временем.

– Не язви.

– Почему бы и нет? Видишь, какая ты умница, просто все на лету хватаешь. Понимаешь теперь, почему мне так неприятно, когда кто-то поклоняется моему врагу?

– Нет, старая развалина, тут ты ни хрена не сечешь. Он самый классный приятель. Ведь без него ты просто остался бы без работы.

Священник усмехнулся.

– Ав этом что-то есть. Что происходит в городе, Вэл?

– Эра Сатаны началась в Вальпургиеву ночь.

– В начале мая, я полагаю? Мне кажется, что к таким выводам сатанисты пришли не очень давно. Лет двадцать назад, я полагаю.

Вэл пожала плечами:

– Но сейчас все уже по-другому. Все старое забыто и отброшено за ненадобностью…

– Ты можешь выражаться ясней? – резко перебил Том.

– Трахать тебя я хотела.

– Да, именно это и было у тебя Ъа уме, – напомнил Том.

– Ну и что? Это не противоречит нашей вере. А ты бы отказался?..