Текст книги "Детские игры"

Автор книги: Уильям Джонстоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

– Я могу напугать оружием! – возразила Ди и обиженно поджала губки.

– Оружием не имеет смысла пугать. Либо ты собираешься стрелять, либо нет. Если ты морально не готова стрелять, лучше не бери в руки оружия ни при каких обстоятельствах. Захочешь кого-нибудь попугать, а дело может кончиться тем, что ранят тебя, а то и вообще убьют. Отец повторял мне это как заповедь. Здесь в доме, слава Богу, нет маленьких детей, и при нынешней ситуации – а она с каждым днем будет усложняться – я не вижу причин держать оружие незаряженным. Оно всегда должно быть наготове. Ну, а теперь волоки сюда все, что есть в доме, и мы посмотрим, какой из тебя стрелок.

Как ни странно, Ди действительно неплохо управлялась и с пистолетом – кольтом тридцать восьмого калибра с четырехдюймовым стволом, и с двадцатизарядным «браунингом».

– Если кто-то заберется в дом, – наставлял девушку Карл, – хватай сначала обрез. Он, конечно, сложней в обращении, но зато наверняка остановит непрошенного посетителя.

Вернувшись в дом, Ди включила радиоприемник, настроенный на местную станцию. Диктор зачитывал новости, и молодые люди застыли на месте, прислушиваясь к его монотонному голосу.

– Тело местной уроженки Эрмы Барстоу было обнаружено сегодня днем подростками, которые направлялись в поход. Власти округа умалчивают о том, в каком состоянии находилось тело, хотя мальчики уверяют, будто тело старушки выглядело так, словно на нее напа* медведь. Они добавили, что одни части тела валялись немного поодаль, а другие, очевидно, были съедены Еще более непостижимым кажется заявление мальчиков, будто рядом с телом все они ощущали отвратительный запах, который, как им показалось, исходил не от останков убитой, а со стороны леса. Мы сообщим вам о подробностях трагедии, как только нам станет о них известно

Карл подошел к окну и уставился на полоску леса, туда, где сам он недавно бродил в течение нескольких часов Затем, повернувшись к Ди, следователь обронил:

– Началось.

Глава шестая

Шериф Родейл покосился на растерзанный труп миссис Барстоу, и его чуть не вырвало. Многое доводилось ему видеть за долгие годы службы в полиции, и все же теперь, стоя над останками старушки, он мог бы поклясться, что подобное зрелище наблюдает впервые.

Гаррисон так и не смог сдержать приступ тошноты и еле успел отбежать в сторону. Старший помощник шерифа Джим Хант, по сути дела, занимавшийся всей поли цейской рутиной, в том числе и той черной работенкой, которую должен был выполнять сам Родейл, и ненавидевший своего шефа так, как только может ненавидеть кобру мангуст, опустился на колени возле трупа старушки.

Родейл собрался с духом и, подойдя поближе, присел на четвереньки, отчего стал похож на толстую жабу.

– Ну, и что ты думаешь, Джим?

Джим огляделся. Остальные полицейские суетились неподалеку, прочесывая лес и отмечая участки, где натыкались на отдельные части тела. Они фотографировали местность и делали зарисовки.

– Пока что не предавайте все это широкой огласке, Нед. Чуть позже.

– Что именно?

– У нее вырвано сердце.

Родейл тупо уставился на Джима и сглотнул.

– С какой стати медведь будет вырывать сердце?

– Да бросьте вы, какой это, к черту, медведь, – угрюмо оборвал шерифа его помощник. – Здесь следы человеческих зубов.

– Боже Всемогущий! – хрипло прошептал Родейл. – Ты что, хочешь сказать, что старушку сожрал человек?

– Да. К тому же не самая крупная особь. Скорее всего это вообще был ребенок. А теперь гляньте-ка сюда. – Хант кончиком карандаша указал на маленькие неглубокие лунки в земле. – Это кошачьи следы. А вот этим, – он указал на истерзанный кусок тела, – кошка как раз и поживилась.

– А что это за черные пятнышки вокруг тела, да и на самом теле, посмотри-ка. – Родейл выставил вперед толстый указательный палец.

– Не знаю. На теле они напоминают веснушки. Но меня вот что удивляет. От трупа в лес ведут следы. Но на левом почему-то отсутствует отпечаток большого пальца, а на правом – сразу нескольких пальцев. Да и кошачьи следы здорово искажены. Невозможно понять, что же случилось с этой кошкой.

И тут Родейл неожиданно взорвался. Словно в нем внезапно проснулся блюститель порядка.

– Что за проклятущий край! Тут и босиком не пройдешь! Ребятки! – обратился Родейл к помощникам. – Никому об этом ни слова. Объяснять будет только Джим. Если кто из ва» с проболтается, пусть считает себя уволенным в тот же день. И еще я лично позабо^– чусь о том, чтобы он с треском вылетел из нашего округа.

– Через пару часов сюда набегут газетчики из Линчберга и Шарлотсвилля, – предупредил Джим. – Поэтому пусть патологоанатом побыстрее производит вскрытие, а потом запечатает гроб.

– И что же ты думаешь, Джим? – Все, что касалось поддержания порядка в округе, ложилось на плечи старшего помощника, и шериф целиком полагался на него.

– Скорее всего это дело рук сатанистов. Я всегда знал, что когда-нибудь сатанизм просочится и в нашенский округ. Только вовремя не пронюхал. А ведь повсюду в стране сатанизм уже пустил свои корни.

Джим Хант иногда беспощадно коверкал язык, но происходило это не по причине невежества. Природа щедро одарила Джима умом, да и сам он был хорошо начитан. Вырос Хант в деревенской семье и гордился этим. Поэтому он время от времени с понтом вворачивал в свою речь какое-нибудь разговорное словечко, а если кому-нибудь оно приходилось не по нраву, то Джим «плявать на это хотел».

Однако, в отличие от Родейла, это был человек редкой порядочности. Он ни перед кем не заискивал и всего в жизни добивался собственными силами. Джим Хант был баптистом, и поэтому не только следил за соблюдением закона, но и сам чтил его.

У многих достаточно умных людей частенько вызывало недоумение, что Джим Хант находится под начальством такого ничтожества, как Нед Родейл. Но сам Джим прекрасно понимал: если он уйдет с этой службы, то закон в округе Ривс прекратит свое существование. Хант в полной мере отдавал себе отчет в том, что представляет из себя его шеф. Однако он привык считать, что в жизни каждый человек обязан нести свой крест, так вот именно Родейл и играл в жизни Ханта роль этого самого креста.

Пошатываясь, шериф на ватных ногах побрел прочь от трупа. Отойдя на приличное расстояние, он засунул в рот несколько таблеток, пытаясь подавить приступы тошноты. Джим в одиночестве остался возле тела. Он скова и снова посматривал на загадочные следы, которые все сильнее озадачивали полицейского: странное дело, окровавленные отпечатки ног появлялись не у самого трупа, а на расстоянии футов в двадцать от него. Около тела следы были почему-то бескровными. При иных обстоятельствах Хант скорее всего решил бы, что человек и животное бродили здесь кругами. Но только не сейчас. И на теле, и на отдельных кусках крови очень мало, поэтому она вряд ли могла отпечататься на следах. Джиму вдруг показалось, будто кровь вообще тщательно вылакали.

И еще кое-что. По мере удаления следы казались более твердыми. Более уверенными, что ли. Словно те, кому они принадлежали, с каждым шагом приходили в себя. Да-да, вокруг тела убийцы еле-еле передвигались, шатаясь и чуть не падая от слабости. Скорее всего их била дрожь. Видимо, до нападения эта парочка чувствовала себя весьма погано, а после, – тут Джим судорожно сглотнул, – после обеда она здорово окрепла.

Достав пакет для сбора вещественных доказательств, пинцет и небольшую щеточку, Джим начал виртуозно собирать странные черные крошки с тела и с травы вокруг останков. Он решил сразу же отослать эти улики в лабораторию. Да уж, пусть ребята выяснят, что же это такое.

Вскоре на место происшествия прибыл и окружной коронер¹ Кэлвин Бартлет. Бегло осмотрев разбросанные куски, он присел на корточки рядом с Джимом.

– Это не медведь, Джим.

– Я знаю.

– А что думает Родейл?

– Он не умеет думать. После двадцати трех хет службы в полиции он уже ни на что не способен. О шерифе можно судить по его окружению. Ты только глянь на Гарри Гаррисона – и полная картина налицо.

Кэлвин улыбнулся.

– Я слышал, будто Вилбер Парди посоветовал ему подать в отставку. Это, похоже, его последний срок.

– Слыхали-слыхали.

– И следующим шерифом округа Ривс будешь ты.

– Вот это для меня новость.

– А ты согласишься, если тебе предложат?

– Не знаю. – Джим кивнул на тело. – У нее сердце вырвали.

– Вы его нашли?

– Не-а. Думаю, те, кто убил старушку, его и схавали.

– Дьяволопоклонники?

– Именно об этом я и заявил Неду. Так что теперь он скорее всего уберется отсюда, и можно будет спокойно продолжить исследование. Может, обнаружим что-нибудь новенькое.

– А ты сам не веришь, что это сатанисты?

– Я уже не знаю, чему верить, Кэлвин. Единственное, в чем я убежден, так это в том, что подобной хренотени мне в жизни не приходилось видывать.

– Что ты там наковырял в свой баульчик?

Джим показал Кэлвину содержимое пакета.

– Я понятия не имею, что это. Что-то горелое, это ясно. Вот, глянь, как ты считаешь?

Коронер[2]2
  Коронер – судебный следователь, занимающийся расследованием случаев насильственной или внезапной смерти. (Прим, перев.)


[Закрыть] занялся крошками.

Всякий раз, стоило Джиму взглянуть в сторону чащи, его охватывало неприятное чувство, будто кто-то из глубины леса наблюдал за всем происходящим на поляне.

Джим медленно отвернулся. Но странное ощущение не только не покинуло его, оно еще назойливей въелось в мозг.

– Зло, – пробормотал Хант. – Это злые силы.

* * *

– Звонил мой отец, – сообщила Ди, вешая телефонную трубку. – Тот… жуткий червяк, которого ты ему всучил, сдох сегодня днем. Сам по себе, без участия лаборантов.

– Это плохо, Ди. Я уже говорил твоему отцу, что тогда, в округе Раджер, я беседовал с местным доктором Гудсоном, и он объяснил мне: эти твари живут ровно сутки. Стало быть, сей факт означает, что теперь они окрепли и их жизненный цикл увеличился до недели.

– И это плохо, да?

– А тебе бы понравилось, если бы тысячи таких червячков в мгновение ока навалились бы на тебя?

Ди передернуло.

– В самом деле. И еще я сказал твоему отцу, что их может остановить либо огонь, либо просто физическое уничтожение – то есть их надо жечь или давить. Но он хотел попробовать еще и лабораторные яды.

– И теперь… что же нам делать?

– Будем ждать, пока они нападут на нас. Я больше не пойду в лес, если, конечно, не возникнет крайняя необходимость.

– И ты попросил отца достать огнеметы… из-за этих червей, да?

Карл улыбнулся, но улыбка получилась какая-то вымученная.

– Это только одна из причин, Ди. Огонь ведь может остановить практически всех, кто способен передвигаться.

* * *

Две аморфные формы, наконец, материализовались. Тела их были обуглены до черноты. При каждом движении обожженная кожа хлопьями отслаивалась и сыпалась на землю. Пока еще сущность их не выкристал^– лизовалась до конца, они ни на кого не походили. Полностью отсутствовало зрение и волосяной покров.

Обретя земную плоть, они сильно изменились. Едва передвигаясь, они пошатывались на каждом шагу. Чудовищной силы ток выжег и глаза, и губы, и волосы, поэтому сейчас на фоне черной, обгорелой плоти влажно поблескивахи лишь зубы самки, да кошачьи клыки.

Потребовалось время, чтобы самка Ания и вторая половина ее сущности кошка Пэт накопили достаточно сил, чтобы восстать из земных недр и вновь сбрести тела. Несколько лет миновало с тех пор, как на металлической решетке энергосистемы в страшных муках корчились эти древние идолы. И рассыпались потом в прах.

Но полностью стереть с лица земли Анию и Пэт так и не удалось. Тем более уничтожить их вражду к человечеству.

Лютая, безграничная ненависть крепла по мере того, как протекали долгие месяцы яростной агонии в мертвом и стылом мраке ада.

И вот они вернулись. Они знали, что сын их злейшего врага, которому удалось тогда разрушить их планы, находится поблизости. Этот самонадеянный и глупый человечишка осмелился предпринять какие-то жалкие попытки подготовиться к войне с ними – Анией и Пэт! Однако это почти не заботило их. На этот раз ему не выиграть. Округ Ривс тщательно подготовлен. Да так, что и комар носу не подточит. Попробуй, догадайся, что тут происходит. Округ как округ. Но именно здесь должны материализоваться древние боги, к которым вот уже долгие годы тщетно взывали их ученики. Все здесь только и ждали прихода Сатаны.

И момент этот неумолимо приближался.

Ания и Пэт внезапно застыли на месте. Они почувствовали, что пища находится совсем рядом.

Плоти этой тщедушной старушонки едва хватило на то, чтобы утолить лишь первые муки голода» Чтобы окрепнуть, им нужно было много еды.

По лесу шел браконьер. Он пробирался сквозь густой кустарник, держа винтовку наперевес и отыскивая жадным взглядом оленей.

Лишь только охотник выбрался на поляну, дьяволицы мгновенно накинулись на него. Пэт тут же впилась ему в горло, моментально вырвав из него кусок мяса. Вопль браконьера потонул в каких-то булькающих звуках, кровь фонтаном хлынула из огромной раны, а Ания с Пэт приникли к пульсирующей струе, судорожно заглатывая теплую и солоноватую жидкость.

Обугленными руками Ания разорвала грудь мужчины и вырвала из нее еще бьющееся сердце. Оторвав от него половину, Ания протянула ее Пэт. Затем они добрались до печени и почек. И только после этого принялись отхватывать здоровенные куски мяса и жадно пожирать его.

Кровь закапала из обнажившихся на обожженных телах ран. Терзая плоть, близнецы с каждой минутой набирали силы. Обглодав кости, они разбили их и высосали мозг.

Лес вокруг замер. Звери забились в норы, умолкли птицы в гнездах. Все разом почувствовали опасность.

Жуткое пиршество подходило к концу. Вымазанные кровью, Ания и Пэт раскидали вокруг оставшиеся куски плоти и кости. Поднявшись, они уже уверенней зашагали в сторону гор, все дальше углубляясь в лесную глушь.

* * *

В батлерской больнице доктор Кэлвин Бартлет оторвал взгляд от окуляра микроскопа. Он был потрясен. Бартлет отказывался верить собственным глазам.

Кусочек ткани, взятый из мертвого тела старушки, буквально кишел живыми клетками. И весьма необычными.

Но это невозможно.

Видимо, он просто устал, и глаза подводят его.

Бартлет положил на стеклышко очередной срез ткани и снова настроил микроскоп.

И сразу же выпрямился, тряхнув от удивления головой.

Позади доктора на металлическом столе покоились отдельные части трупа несчастной миссис Барстоу. И вот кисть руки начала вдруг шевелиться, дрогнули пальцы, будто в них вселилась новая жизнь.

Почувствовав слабое движение, Бартлет резко обернулся к столу. Сердце тревожно заколотилось. Ровным счетом ничего. Все спокойно. Доктор выругался про себя и приготовился снова взглянуть в окуляр, надеясь, что страшная картина уже не повторится.

Но она повторилась.

Бартлет поднялся со стула и вдруг услышал непонятный звук, напоминающий… кошачье мурлыканье, что ли?

И еще царапанье.

– Что за черт? – пробормотал Бартлет, окинув комнату изумленным взглядом.

Но лаборатория была пуста, если не считать расчлененного трупа женщины и самого доктора.

Бартлет целиком погрузился в работу и не видел, как позади него оторванная голова открыла глаза, а мертвые губы скривились в жестокой ухмылке.

И тут снова раздалось зловещее царапанье и кошачье урчание.

– Проклятье! – буркнул Бартлет.

Он подошел к двери и рывком распахнул ее. Никого. Доктор внимательно оглядел коридор. Ни души. Тогда Бартлет глубоко вздохнул и тут же пожалел об этом.

– Фу! – поморщился он, ибо в тот же миг ощутил невыносимое зловоние. – Пора вызывать сантехника!

Он захлопнул дверь.

И снова услышал те же звуки.

Казалось, они доносятся из дальнего угла лаборатории.

– До чего же мне все это обрыдло, – проворчал доктор и, обогнув стол, двинулся в противоположный конец комнаты. – Ой! – вскрикнул вдруг Бартлет, почувствовав, как кто-то сильно пнул его под зад, отчего несчастный даже подскочил фута на два.

– Ну, хорошо, – угрожающе проронил Кэлвин, потирая ушибленное место. – Кто ж это вздумав так шутить со мной?

Но в ответ он услышал лишь урчание.

На этот раз оно доносилось из-за двери, ведущей в коридор.

Кэлвину было уже тридцать восемь лет, и медициной он занимался с момента окончания колледжа. Так что напугать его было делом нелегким.

Но сейчас нервы его, похоже, не выдерживали.

Бартлет попытался было взять себя в руки, но тут заметил на столе, где были разложены части трупа, какое-то движение.

Это же явное сумасшествие!

Бартлет взглянул на отрезанную руку и чуть не завопил от ужаса.

Пальцы оказались сжаты в кулак.

Но не все. Средний палец был вытянут вперед.

Старая леди Барстоу явно выказывала свое отношение к доктору.

Глава седьмая

– Но это же неприличный жест, – укоризненно заметил Джим Хант, уставившись на вытянутый палец миссис Барстоу. – Вы пытались как-нибудь изменить положение пальцев?

Кэлвин бросил на него такой взгляд, от которого кипяток тут же превратился бы в лед.

– Разумеется, не пытался. Особенно после того, как она врезала мне по заду.

Джим вздохнул и сдвинул немного на затылок свою ковбойскую шляпу. Он был под стать своему деревенскому выговору и, похоже, состоял из одних только мышц да костей.

– Послушай, Кэл… никто тебя в задницу не пинал, дружище. Ну, а что касается этого пальца, так… видать, началось трупное окоченение, вот он и выскочил. Один– одинешенек.

– Именно, – сухо отозвался Кэл.

Джим обернулся и чуть было не выскочил из собственных ботинок.

Старушка Барстоу открыла глаза и в упор уставилась на него. Потом одно веко на мгновение прикрылось, словно подмигивая Джиму.

Теперь пришла очередь Кэла улыбнуться, но улыбка эта получилась какая-то невеселая.

– А это весьма распространенный посмертный рефлекс, – съязвил Бартлет.

– Да нет, просто все так неожиданно… – с трудом выдавил из себя старший помощник шерифа.

– Понимаю.

Джим плюхнулся на стул.

– Ну, что у тебя там с пробами, Кэл?

– Дело не только в том, что ткань – живая. Я не могу объяснить поведение клеток. Да они и по форме-то очень странные. Не человеческие. И вообще эти клетки не могут принадлежать ни одному из известных мне животных, раз уж на то пошло. Кроме того, как объяснить рефлекс роговой оболочки глаза? У нее глаза движутся. И еще, Джим, в теле старушки не осталось крови, ну, почти не осталось, наверное, поэтому я и не наблюдаю цианоза, – добавил Бартлет.

– А что все это значит?

– Я раньше ничего подобного не видел. Поэтому даже не знаю, как все это можно объяснить. Посмотри-ка еще разок на ее правую руку, Джим.

Джим оглянулся. Старая женщина поочередно указывала средним пальцем то на Джима, то на Кэла.

– А ведь эта старушка была истинной христианкой, Кэл. Этакая богобоязненная и праведная леди. Готов держать пари, что за всю свою жизнь она не произнесла ни одного неприличного слова, а уж о подобных жестах, наверное, даже и не слыхала.

– Ну и что это нам дает, Джим?

Но тот только отмахнулся от Бартлета.

– То, о чем я думаю, смахивает, похоже, на невероятную чушь. А кстати, ты что-нибудь выяснил о тех черных крошках, которые я тебе дал?

– Это обгоревшая плоть.

– Чаво-чаво?

– Обугленная, мертвая кожа.

– Ерунда какая-то, там вокруг трупа не было никаких пепелищ.

– Но это точно обгоревшая плоть.

Джим вздохнул и перевел взгляд на голову трупа. Эрма Барстоу еще раз загадочно подмигнула ему.

Джим покачал головой и, указывая в сторону тела, пробормотал:

– Если она заговорит, Кэл, я буду неподалеку, через дверь.

* * *

– Да. что я еще хочу сказать, – объявила Ди. – Ты, должно быть, самый спокойный и терпеливый человек на всем свете.

Карл не торопясь допил свой кофе.

– Когда все это начнется, Ди, у нас вряд ли останется время на отдых. – Он посмотрел на юг.

– Что там такое?

– Грифы. Причем их очень много. А эти птички слетаются на трупы.

– Ты считаешь, убили еще кого-нибудь?

– Могу держать пари.

– Хочешь кофе?

– Нет, хватит. Давай лучше вздремнем. Сегодняш– I яя ночка вполне может оказаться жаркой.

– Пожалуй, – согласилась Ди, не сводя тревожного взгляда с грифов, описывающих в небе круги примерно в миле от дома. Птицы постепенно снижались.

* * *

Охранник окружной тюрьмы потер нос и недовольно поморщился. Опять до него донесся мерзкий запах какой-то гнили. Как ни старался охранник, он так и не сумел обнаружить источник вони, однако теперь ему казалось, будто она исходила из той секции, где держали особо опасных преступников. Сейчас там был заперт только один заключенный, Джош Тафт. Тюремщик втайне надеялся, что и тому придется туговато от такого, мягко говоря, убийственного душка. Ведь даже по меркам шерифа Родейла Джош являлся отпетым негодяем. На его счету было и растление малолетних, и изнасилование, и избиение жены, и кражи, и ограбления… Список можно было продолжать и продолжать.

Сейчас Тафт находился здесь в ожидании суда за очередное изнасилование, но судья заранее предупредил его, что уж в этот-то раз он упрячет Джоша за решетку на всю его оставшуюся жизнь. Кстати, подобное решение не вызвало ропота даже среди самых распоследних жуликов и прохвостов округа.

– Эй ты, чертова кукла! – рявкнул Джош, обращаясь к охраннику, и его бас эхом заметался между бетонных стен. – Ты что-нибудь собираешься делать с этой вонью? Неконституционно заставлять меня нюхать дерьмо! Я пожалуюсь своему адвокату!

– Заткнись, Тафт, – взорвался охранник. – Люди уже работают.

– Что-то не больно они торопятся, Джон. Я подам в суд на округ за нарушение моих прав.

– Да пошел ты со своими правами, скотина, – пробормотал Джон и, услышав вызов, прошел в свою комнатку.

– Говорите, Р-10.

– Р-2 на месте?

– Он все еще в лаборатории.

– Возле дома Коннерс кружат грифы. Примерно в миле от ее дома. Я сейчас вылезу из машины и проверю, в чем там дело.

– Вас понял, Р-10.

Джон повесил трубку, потом взял с полки дезодорант и обильно опрыскал помещение. Воздух стал посвежее, однако в коридоре все еще чувствовался запах гнили.

* * *

Майк Рандэлл припарковал машину возле особняка и, перемахнув через забор, направился туда, где над лесом кружили грифы. Майк предполагал, что там скорее всего находится мертвый олень или, на худой конец, кабан, но после того, как полицейский увидел, что осталось от Эрмы Барстоу, он решил взглянуть на животное собственными глазами.

На всякий случай помощник шерифа расстегнул кобуру.

Первое, что он заметил, была винтовка, закрученная вокруг дерева. Теперь она больше походила на подкову.

Подобное развлечение было явно не под силу человеку. Наверное, медведь, причем крупный медведь.

Майк выхватил револьвер и вдруг почуял ни с чем не сравнимый запах смерти.

Только потом взгляд его наткнулся на кусок человеческого тела.

Майк судорожно сглотнул, почувствовав, как желчь переполняет горло, и медленно попятился с поляны.

– Спокойно, парень, – скомандовал он сам себе. – Не дергайся, держи себя в руках.

Майк взглядом отыскал голову мужчины, потом раздробленную руку. Не в силах пошевелиться, он уставился на все это широко раскрытыми от ужаса глазами.

А потом оцепенение прошло, и он опрометью бросился назад к машине. Пробежав ярдов сто, он обронил свою шляпу, зато вернул самообладание. Надо во что бы то ни стало унять дрожь и совладать с голосом, который наверняка начнет срываться, когда Майк включит рацию, чтобы доложить о происшедшей трагедии.

* * *

Ответил Кэлвин. Он выслушал донесение с мрачным видом и отключил рацию.

– Джим, Майк Рандэлл нашел еще одного. Недалеко от особняка Коннерс. К северу.

Джим подошел к столу, на котором лежала голова и другие части тела старушки, и облокотился о край.

– А-а-а! – не своим голосом вдруг заорал он и подпрыгнул: холодные костлявые пальцы вцепились ему в промежность. Он с трудом оторвал от себя мертвую кисть и швырнул ее на кафельный пол.

– Ну что, приятель, – прохрипела вдруг голова Эрмы, – почему бы нам не встретиться с тобой, а? Такого парня, как ты, еще поискать надо.

Кэл сложил все куски тела и голову в холодильник и, заперев его, опечатал. Джим не помогал ему. Он отказался даже притронуться к проклятым останкам, особенно к голове, которая, впрочем, не только не произнесла больше ни слова, но и вообще вела себя как самая что ни на есть обычная мертвая голова.

* * *

Ди разбудила Карла, который заснул на кушетке богатырским сном.

– Карл, тут подъехал полицейский автомобиль.

Карл машинально вложил свой пистолет в кобуру и выщел на улицу поздороваться с Майком Рандаллом.

Майку, как, впрочем, и остальным помощникам шерифа, Джим Хант уже успел рассказать о высоком молодом человеке, находящемся сейчас в доме Ди Коннерс.

Майк с завистью покосился на оружие Гаретта – «беретта», пятнадцать выстрелов без перезарядки. Потом Майк перевел взгляд на Ди, стоявшую рядом с Кар– лом Гареттом. Зависть усилилась.

– Шериф Родейл попросил меня предупредить вас, что в лесах появился маньяк-убийца. Мы обнаружили еще одно тело.

– Над тем местом, где кружили грифы? – осведомился Карл.

– Да. – Майк посмотрел на Динго. – У вас злая собака?

– Она вас «не тронет, пока мы рядом, – успокоил его Карл.

– Может, зайдете в дом и выпьете чашечку кофе? – предложила Ди. Майк казался ей одним из самых милых людей во всем округе.

– Спасибо, мэм, с удовольствием. Только позвольте, я свяжусь с шефом и доложу обстановку, а потом – весь в вашем распоряжении.

– У него обалденная девушка, – сообщила Ди Карлу, пока помощник шерифа переговаривался по рации. – Ее зовут Джуди Рэдиссон. Она бывала у меня несколько раз. Джуди возглавляет местную писательскую организацию. Может быть, пригласим их на вечер?

– Я не против. Ты здесь командуешь.

Ди улыбнулась.

– А ты полностью погружен в дела, Карл?

Он посмотрел ей в глаза.

– Нет, время от времени я тоже не прочь отвлечься.

– Тогда я приглашу их на завтрашний ужин.

– Могу изобразить классные отбивные.

– Я это запомню.

Майк вошел в дом и тут же, на пороге, застыл как вкопанный, наткнувшись на ящики со снарядами, гранатами и прочим оружием.

– Вы решили объявить кому-то войну?

– Война уже началась, Майк, – отрезал Карл. – Просто я хочу быть к ней подготовленным.

Ди вмешалась прежде, чем Майк успел задать следующий вопрос.

– Ас чем вы любите пить кофе, Майк?

– М-м-м… с сахаром и со сливками. Что вы хотите сказать этим, Карл? Какая война началась?

– Скажите, Майк, второе тело находилось примерно в том же состоянии, что и первое?

Майк задумался. Ведь если он сейчас начнет выкладывать подробности о трупе – вернее, теперь уже о двух трупах, – то у него несомненно могут возникнуть крупные неприятности с Хантом.

– Я вас понимаю, – словно прочел его мысли Карл. – Вы не имеете права рассказывать об этом. Тогда я вам сам поведаю: руки, ноги, внутренности – все это разбросано, тело будто разорвано неведомой силой. Сердце отсутствует. Печень и почки съедены. Почти вся кровь выпита, кости расколоты, костный мозг высосан. Я все это видел прежде.

– Мне кажется… вам следует поговорить со старшим помощником, Карл. Похоже, вы знаете об этом деле больше, чем все мы, – выдавил Майк, присаживаясь на кушетку и ставя чашку с кофе на столик.

– Яс удовольствиелМ побеседую с ним. Ди считает, что Хант здоровый и трезвомыслящий парень. И совсем не похож на шерифа Родейла.

– Ничего не могу вам сказать насчет Родейла. Но Джима Ханта вы вычислили верно, – подхватил молодой полицейский, а потом неожиданно выпалил – Вот так и в округе Раджер все начиналось?

– Примерно.

– Я до сих пор не могу понять, что же там произошло. По-моему, этого вообще никто не знает. Мисс Коннерс, пожалуйста, не судите о нашей полиции только по Гаррисону и ему подобным. Джим Хант постепенно отделается от подобных негодяев. Да и дела у нас помаленьку налаживаются. Карл, лучше вам действительно не говорить с шерифом Родейлом. Расскажите все Джиму Ханту.

– Хорошо. А вы сейчас направляетесь на место происшествия?

– Да.

– Тогда передайте своему Джиму Ханту, что я хо– чу с ним повидаться.

– С удовольствием. А что у вас вон в тех ящиках?

– Только те боеприпасы, которые, как я считаю, могут нам вскоре понадобиться.

– Ясненько, – протянул Майк Рандэлл таким голосом, что стало понятно: он не поверил ни единому слову.

* * *

– Ящики с патронами и гранатами, да? – переспросил Джим.

– Да, сэр. И еще много других коробок. Мне кажется, он кое-что знает, что и нам было бы полезно узнать.

– Если он похож на своего отца, то это достойный молодой человек. Какое он произвел на тебя впечатление, Майк?

Тот, не задумываясь, признался:

– Я не хотел бы с ним ссориться, сэр. С виду-то он тихий и спокойный. Такой высокий, худой. Но если приглядеться к нему получше… Глаза у него злые. Думаю, весьма опасно становиться у него на пути.

– Таким был и его отец. Поехали.

* * *

Майк посигналил у ворот, давая знать, что они подъехали. Глазами он попросил убрать с дороги страшного пса с башкой, как у медведя. Ди подошла и, погладив Динго, открыла ворота. Динго не спеша обнюхал Джима, чем вызвал у последнего состояние легкой прострации, а затем с достоинством удалился и растянулся на середине дорожки, ведущей к дому.

– Наверное, надо обойти его сбоку, – предложил Майк.

– Надо же, какой ты догадливый. Впрочем, та же самая мысль посетила и меня, – подхватил Джим и шагнул в густую траву лужайки.

Динго проводил их до самого дома и тяжело плюхнулся перед дверью. Ди с трудом оттащила здоровенного пса в сторону и пригласила гостей в дом.

Если Майк не имел никакого отношения к военной службе, то уж Джиму многое довелось повидать. Он с ходу разобрал, что находится в коробках, сложенных на первом этаже.

Ди приготовила свежий кофе. Солнце клонилось к закату, Вот уже и тени удлинились, словно сопровождая поблекший диск на покой.

Джим заметил, что с наступлением темноты Карл все чаще бросает в окно тревожный взгляд. Полицейский задумался, кого же так жаждет увидеть молодой человек. И тут Джим вдруг вспомнил, как костлявые пальцы Эрмы впились ему в промежность. Он невольно плотно сдвинул ноги.

– Я попросил приехать сюда доктора Кэла Бартле– та, – заявил Джим. – Он уже, наверное, минут через пять будет здесь. Вы не против, мисс Коннерс?

– Конечно, нет, мистер Хант.

– Называйте меня, пожалуйста, Джим, мэм.

– Только в том случае, если вы перестанете называть меня мисс Коннерс. – Она улыбнулась. – Зовите меня Ди.

– Хорошо, мэм… То есть Ди. Кэл – наш окружной коронер, – пояснил Джим.

– Тогда давайте лучше подождем, пока он приедет, – предложил Карл. – Иначе мне придется и ему повторять.

– Никогда не видел таких гранат, – удивленно протянул Джим, указывая на несколько ящиков в углу комнаты. – Видать, они строго засекречены?

– Это осколочные гранаты «Файв-Фрэг», Джим. Самые страшные гранаты, которые мне доводилось встречать. Если только вы потянули за чеку, считайте, что в руках у вас игрушка чудовищной убойной силы.

– И вы считаете, Карл, что вам придется воспользоваться этими хреновинами?