Текст книги "Трое за те же деньги (сборник)"

Автор книги: Уильям Макгиверн

Соавторы: Уиллис Т. Баллард
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 32 страниц)

Глава 4

Ортон попытался успокоить Джо, однако безуспешно. Я подошел к телефону, снял трубку и крикнул телефонисту, чтобы тот срочно вызвал врача. Толстуха неуклюже встала, подхватила Норду и Рут и потащила их от стола.

– Пойдемте, девочки, – сказала она, направляясь к двери. – Нам нужно исчезнуть. Сейчас мы здесь лишние.

Я успел схватить ее за руку, распахнул дверь и крикнул Эла Фрида.

Он появился тотчас же и уже с оружием в руке, но быстро огляделся и опустил пистолет.

Я приказал:

– Доставь этих дам в кабинет шерифа и задержи их до моего прихода.

Эл не задавал никаких вопросов, лишь коротко кивнул, пропустил женщин вперед и зашагал следом.

Пришел врач, следом за ним шериф. В дверях показались другие лица, любопытные, озабоченные. Шериф захлопнул дверь перед их носами. В комнате снова стало тихо, если не считать непрерывных судорожных рыданий Джо.

Врач действовал быстро. Он наполнил шприц и посоветовал мне вызвать санитарную машину. Укол подействовал почти мгновенно. Когда прибыли санитары с носилками, Джо уже погрузился в глубокий сон. Я удивился, но одновременно испытал облегчение, услышав, что врач распорядился отправить Джо не в больницу, а домой. Шериф поехал с ним.

Когда санитарная машина скрылась из виду, мы с Ортоном снова поднялись в лифте наверх. Ортон пошел к себе, а я сказал Элу Фриду, чтобы он по очереди посылал женщин ко мне, причем первой Ирис Мэлмен.

Ее первый вопрос относился к Джо.

– Что с ним случилось?

– Просто переутомился.

– Еще бы! Бедняжка!

– Ну, подробности узнаем у врача. Но вернемся к «Французу»: не было ли у него врагов, людей, которые могли бы желать его смерти.

Она удивленно посмотрела на меня.

– Вы уже и раньше что–то говорили об убийцах. Не хотите ли вы намекнуть, что Фрэнчи умер не от сердечного приступа, как написано в газете?

Мы, собственно говоря, пока не собирались разглашать факт убийства. Но после того, как я уже однажды проболтался, и здесь появились эти три вдовы, все, естественно выглядело иначе.

Она уставилась в окно, словно пытаясь вновь увидеть там прошедшие годы.

– Были времена, когда дюжины людей рады были бы смерти Фрэнчи. Но теперь уже нет. Фрэнчи стал слишком стар. И большинство из тех людей давно умерли.

Я попытался выстрелить наугад.

– Вы знаете Бака Пангуина?

Она покачала головой.

– Я никогда не была с ним знакома. Но Фрэнчи о нем рассказывал. Игрок из Нового Орлеана.

– Теперь он работает в «Флорентине».

Она пожала плечами.

– А вы действительно верите, что Фрэнчи выиграл двести тысяч долларов?

– Конечно верю.

– И останетесь в Вегасе?

– А вы не советуете? Если эти деньги существуют, у меня них больше прав, чем у тех…

Я отпустил ее. Рут сообщила, что владеет салоном мод на Эвклид–авеню в Кливленде и остановилась здесь в отеле «Сахара». Норда работала стенографисткой на телевидении в Чикаго и жила в «Тропикане». Все три жены были полны решимости всеми силами защищать свое предполагаемое право на деньги Мэлмена.

После того, как ушла и Норда, я попросил Стива Холмэна из службы идентификации связаться с полицией по месту жительства всех троих. Кроме того, Фриду предстояло выяснить в авиакомпаниях, когда Рут и Норда прибыли в город.

Я спросил у него:

– Ты ведь производил обыск в квартире Фрэнчи. Как он жил?

Эл Фрид пожал плечами.

– Просто и скромно. Всего пара комнат в старом доме, с отдельным входом.

– То есть жилье не того сорта, какое снял бы Фрэнчи Мэлмен, водись у него и в самом деле деньги?

– Нет и еще раз нет. Денег у него не было. В шкафу висели только два костюма, и оба не новые.

Пока одно с другим не сходилось.

Позади Эла Фрида открылась дверь и появился Пинки Уайт.

– Что слышно о Джо? – спросил он еще с порога.

Пинки в этот момент нужен был, как расстройство желудка. Ортон сообщил прессе, что Джо заболел.

– Входи, наконец, и закрой дверь.

Эл Фрид проворчал:

– Может его вышвырнуть?

Сержант и репортер терпеть не могли друг друга.

Пинки его просто игнорировал. Я посоветовал Фриду:

– Тебе сейчас лучше поехать в аэропорт.

Он кивнул и вышел. Пинки опустился на стул рядом с письменным столом.

– Итак, я весь внимание.

Я сказал:

– Послушай, ты же знаешь Джо, потому я хочу тебе все сказать откровенно. Но ничего об этом не хочу видеть завтра утром в газете. Мы в самом деле не знаем, что с ним случилось. Во время допроса ему стало плохо. Врач сделал укол и отвез его домой. Надо надеяться, что это всего лишь переутомление.

– А еще чем это может быть? – Пинки внимательно смотрел на меня.

– Спроси у врача. У меня еще не было времени с ним поговорить. Но если ты только посмеешь приблизиться к дому Джо или станешь докучать Китти, тебе придется иметь дело со мной. Ты понял?

Он не ответил, спросив вместо этого:

– Значит, наш дорогой Фрэнчи имел трех жен? Какая же из них настоящая?

– С чего ты это взял?

– Я установил в этом кабинете микрофон, ты же знаешь.

Тому, что он узнал о трех женщинах, я не удивился. Пинки хороший репортер и у него свои информаторы.

– Ладно. Если хочешь знать мое мнение, я думаю, что ни одна из трех женщин по закону за ним замужем не была. Ясно, что он по необходимости устраивал видимость бракосочетания, но до сих пор нет никаких документов, подтверждающих заключение брака. Возможно, завтра мы будем знать больше.

– Как зовут этих дам?

Я дал ему имена и адреса. Он узнал бы их и без моей помощи.

– А что с двумя сотнями тысяч баксов, которые старик якобы выиграл и которые теперь все ищут?

– Ну, в них я не верю.

– Хороший, однако, получится репортаж. Завтра утром, когда выйдет газета, в Лас–Вегасе начнутся самые грандиозные поиски клада, которые этот город когда–либо видел.

Он встал и ухмыльнулся. Но тут же снова стал серьезным.

– Если что–нибудь услышишь о Джо, дай мне, пожалуйста, знать, ладно?

Глава 5

Я сидел в гостиной рядом с Китти, женой Джо. Наконец я смог поговорить с доктором Хольстеном, но тот был не в состоянии поставить диагноз. Джо ввели сильное снотворное и он спал спокойно и крепко.

Китти – миловидная миниатюрная женщина, в чьих темных волосах пробилось уже столько седины… Обычно она – само спокойствие, но в тот вечер казалась нервной и напряженной.

И плакала:

– Я этого не понимаю, – всхлипывала она. – Ведь Джо всегда казался человеком предельно сдержанным, казалось, он ничего не принимает близко к сердцу. А теперь случилось такое…

– Доктор Хольстен спрашивал меня, – сказал я, – не пережил ли Джо в последнее время какой–либо стресс.

Она покачала головой.

– Меня он об этом тоже спрашивал. Конечно, он много работал, но так было всегда. А Джо мужчина еще не старый: ему всего пятьдесят один.

Я ничего не ответил, и она продолжала:

– Шериф был очень внимателен. Он сказал, чтобы я ни о чем не беспокоилась, и Джо может отдыхать столько, сколько понадобится. Сейчас у вас много работы?

Джо обсуждал с ней многое. Поэтому я решил, что спрашивает она, желая немного отвлечься. И рассмеялся, надеясь, что получилось естественно.

– История с «Французом» взбудоражила весь город. На похороны явилось больше трех тысяч. Я никогда бы не подумал, что наберется столько любопытных.

– В этом виноваты газеты, – сказала Китти. – Из таких людей, как «Француз», они делают героев.

– Завтра все совсем сойдут с ума, узнав, что внезапно объявились три вдовы Мэлмена.

– Три?

Я рассказал ей об этих женщинах, прежде всего об Ирис, по прозвищу «Железные Штаны». Она напряженно слушала.

– Ты вряд ли этому поверишь, но она выглядит, как персонаж из фильма ужасов. Думаю, в свое время они с Фрэнчи немало натворили.

– Он был странным человеком.

– Что?

– Я говорю, он, видимо, был странным человеком и обладал немалой притягательной силой для женщин.

– Тогда у него еще были деньги, это и привлекало. Каждой из этих женщин он написал письмо и сообщил, что выиграл двести тысяч долларов.

– Так много?

Я снова рассмеялся.

– Да вряд ли. Во всяком случае, он их хорошо спрятал. Жил он довольно скромно. Отсутствие сейфа мы проверили по всем банкам. А в личных вещах нашлось меньше сотни долларов.

Несмотря на усталость, я все же предложил:

– Тебе нужно немного поспать. Хочешь, я сегодня ночью останусь здесь?

Она покачала головой.

– Нет, спасибо. Доктор Хольстен сказал, что Джо наверняка проспит до утра. Доброй ночи, Макс. И большое спасибо.

Я поставил машину в гараж и, не зажигая света, прошел через внутренний двор в дом. Луна светила ярко, и я хорошо видел дорожку, по которой шел, но не заметил скрытую тенью девушку, сидевшую в шезлонге на газоне. Заметил я ее только когда она встала.

– Лейтенант…

От неожиданности я подпрыгнул, так как думал о Джо и вначале ее не узнал. Потом спросил:

– Что вам здесь нужно?

– Я не знала, куда пойти. – Норда Мэлмен говорила как маленькая испуганная девочка.

– А каким образом вы узнали мой адрес? – Недоверчиво спросил я.

– Нашла вашу фамилию в телефонном справочнике.

– Зачем?

– Я боюсь. Кто–то угрожает меня убить.

Я подошел к большой раздвижной двери, открыл ее и включил в комнате свет. Она последовала за мной, остановившись у двери. Девушка была без плаща, в белом платье без рукавов. Она нерешительно огляделась, словно подозревая, что в доме кто–то прячется. Потом попросила:

– Закройте, пожалуйста, шторы.

– Входите и садитесь.

Она прошла в комнату, я проводил ее взглядом. На ногах у нее были очень остроносые туфли на высоких каблуках. Ступни маленькие, а икры необыкновенно красивой формы. Смущаясь, она села. Когда подол короткого платья немного сдвинулся вверх, она поспешно его одернула. Я решил про себя, что у нее наверняка нет никаких задних мыслей, виден был только страх.

– Итак, что это за угрозы?

Вместо ответа она открыла свою огромную сумку и извлекла из нее сложенный лист бумаги. Почтовая бумага из одного из крупнейших отелей Лас–Вегаса. На листе стоял адрес Норды Мэлмен. А ниже карандашом печатными буквами написано:

«Если вам еще не надоела жизнь, забудьте, что вы когда–либо знали «Француза“. Покиньте Лас–Вегас ближайшим самолетом.»

Я прочитал это дважды, держа лист за самый край, чтобы не стереть отпечатки пальцев.

– Когда вы это получили?

– Около часа назад.

– Вам передал портье?

Она покачала головой.

– Когда я вернулась после ужина, письмо лежало под моей дверью.

Я снова взглянул на письмо.

– В отдел к нам звонили?

– Да. Но мне сказали, что вас нет.

– Вы говорили с кем–нибудь еще?

– Нет, я знаю только вас. И… я вам доверяю.

Я долго смотрел на нее. Глаза у нее оказались даже еще более фиолетовыми, чем я думал. Пришлось призвать себя к порядку, дело было чисто служебное. И спросить:

– Тогда вы просто взяли и пришли сюда?

Она кивнула.

– Я не знала, что мне делать. И боялась оставаться одна в отеле.

– Ладно…

Я встал и подошел к телефону. Ни шерифа, ни Ортона в управлении уже не было. Я попросил дежурного прислать ко мне ближайшую патрульную машину, чтобы письмо доставили в лабораторию. Затем положил трубку и снова повернулся к девушке.

– Не беспокойтесь. Мы установим за вами наблюдение, пока все не кончится.

– Но я не хочу возвращаться в отель.

Я уставился на нее.

– Хотите уехать из Вегаса?

– А не могла бы я остаться здесь?

Вопрос меня смутил.

– Это невозможно.

– Но я вам не доставлю никаких хлопот. И потом, вы ведь не женаты, верно?

– С чего вы это взяли?

– Ну, здесь никого не было, и вы пришли домой один…

– Жена могла бы быть сейчас в отъезде.

– М–м… Женщина здесь не живет, это видно.

– Как–как?

– Это дом одинокого мужчины. Ни одна женщина не обставила бы так свое жилье.

– Что же здесь не так? – Я постепенно проникался уважением к ее наблюдательности.

– Ничего особенного. Только… понимаете, эта комната напоминает отель. Нет личных мелочей, всяких безделушек, которыми окружает себя любая женщина.

– Вы наблюдательны.

– Я ведь не вчера родилась. – Она несколько принужденно улыбнулась. – И кое–чему научилась.

Некоторое время я молчал, потом спросил:

– Не хотите чего–нибудь выпить, или кофе?

– Кофе, пожалуйста.

Я прошел в кухню.

– Молоко или сахар?

– Нет, спасибо, просто черный.

Она подошла к кухонной двери.

Я налил кофе в две чашки и принес их в гостиную. Она взяла свою чашку и вернулась на диван. Я сел в кожаное кресло перед камином.

– Ну хорошо, Норда, – начал я некоторое время спустя. – А это письмо не шутка?

Она удивленно посмотрела на меня. Потом до нее дошел смысл вопроса.

– Зачем же мне так шутить?

– Работай вы в полиции, знали бы, что бывает и не такое. Люди совершают самые безумные поступки. Одни – потому что сошли с ума, другие – потому, что жаждут известности и рекламы, а третьи – вообще без всяких видимых причин.

– Это не шутка, – убежденно возразила она.

– Кто в Лас–Вегасе мог бы желать вам зла?

– Я здесь не знаю ни одного человека.

Я сделал большой глоток горячего кофе.

– Кто мог бы желать вам зла где–то еще?

– Никто. По крайней мере, не из–за меня.

– Что вы хотите сказать?

– Ну, кто–то ведь убил Фрэнчи. Быть может, теперь он охотится за мной.

– Почему?

Она беспомощно развела руками. Потом внезапно заплакала.

– Помогите мне, лейтенант. Помогите мне, пожалуйста, пожалуйста, помогите.

Что делать в таких случаях? Говорить я ничего не стал. Просто подошел к дивану и обнял ее, утешая.

Глава 6

Телефон разбудил меня яростным звоном. Для большинства людей телефонный звонок среди ночи означает самое худшее. Но для меня это дело обычное.

Я ожидал услышать голос дежурного, но звонила Китти. И казалась испуганной.

– Макс, прости, что я тебя разбудила. Но… все дело в Джо.

– Что случилось?

– Он потерял сознание в ванной. Я вызвала врача и санитарную машину.

– Выезжаю.

Бросив трубку, я вскочил на ноги. Норда стояла в дверях.

– Что случилось?

– Джо. Капитан Кейн, – бросил я, прошел мимо нее в спальню и торопливо оделся.

Она спросила:

– Мне пойти с тобой?

Я отрицательно помотал горловой.

– Нет. Никто не должен знать, что ты здесь.

В глазах ее появился страх.

– Да, конечно, – тихо и неуверенно прошептала она.

– Просто запри за мной дверь и никому не открывай.

Когда я добрался к дому Джо, санитарная машина была уже на месте. Автомобиль доктора Хольстена стоял у тротуара. Он еще занимался с Джо. Китти встретила меня в прихожей.

– Так что произошло?

– Я услышала, что он встает, выскочила в прихожую и попыталась снова уложить его в постель, но он только сказал мне, чтобы я не говорила глупости. И пошел в ванную, а потом я услышала, как он упал.

Врач был скептическим мужчиной небольшого роста, который знал Джо уже много лет. Он буркнул:

– Кровяное давление сто девяносто на сто четыре. Что он делает? Хочет лопнуть?

Мы стояли у постели Джо. Голос больного звучал слабо и устало, но говорил он разумно.

– Ну и что? У меня высокое кровяное давление, у других язва желудка. И что из этого?

– Это значит, что тебе придется долго отдыхать, хочешь ты того или нет. Давление мы приведем в норму, а потом основательно тебя обследуем.

– Зачем, к чему? Я просто слишком устал. – Джо был упрям. – А через несколько дней снова буду в форме.

Доктор Хольстен взглянул на меня и пожал плечами. Китти стояла позади, глаза ее на бледном лице казались огромными. Я возражать не стал. С больными не спорят, а Джо Кейн был болен. Пришлось позвонить Бобу Ортону.

– Приезжай сюда, – сказал я. – Джо опять было плохо. А сейчас он препирается с Китти и доктором Хольстеном.

Боб приехал через десять минут, поговорил с врачом, потом с Китти.

Китти сказала:

– Тут удержать его в покое невозможно. Можно его перевозить, доктор Хольстен?

Врач с минуту помедлил.

– Не вижу причин, по которым его нельзя было бы перевозить. Только дадим успокоительное и легкое снотворное. А что?

– У нас есть друг в Рочестере, он врач. Если увезти Джо так далеко, что он не сможет заниматься делами даже по телефону, тогда он, может быть, успокоится.

– Хорошо. Если вы возьмете места в спальном вагоне и уложите его в постель, он сможет ехать. Нужно ли мне сопровождать вас?

– Об этом я и мечтать не смею.

– Почему же? – спросил доктор Хольстен, и я вдруг осознал, что он испытывает к Джо такие же теплые чувства, как и я. – Несколько дней отдыха мне не повредят.

Ортон согласился. Он зашагал в комнату Джо, мы следом.

– Я разговаривал с доктором Хольстеном, – прямо сказал Боб. – Тебе нужно основательно обследоваться. И никаких возражений. Китти и доктор Хольстен повезут тебя завтра утром в Рочестер. Или ты поедешь, или будешь уволен.

Джо знал, что Ортон говорит всерьез, и протестовать бесполезно. Он только покосился на меня и закатил глаза, словно желая сказать: «Это же совершенно лишнее». Но промолчал.

Врач дал ему легкое снотворное, и скоро Джо заснул снова. Я не вернулся домой, а прилег на диване в гостиной.

В десять тридцать утра мы посадили Джо в поезд. Больше всего ему не понравилось, что мы везли его к вокзалу на каталке.

Норда очень обрадовалась моему возвращению. Она позаимствовала из моего гардероба спортивную рубашку и тренировочные брюки, которые были ей настолько велики, что выглядели почти как широкая юбка. А рубашка на ней больше смахивала на платье для беременных.

И все равно она производила приятное впечатление. Свежерасчесанные волосы отливали золотом; фиолетовые глаза лучились в утреннем свете.

– Я уже думала, что ты меня бросил. Как у него дела?

Я рассказал и заодно объяснил, почему мне пришлось остаться и проводить Джо к поезду. Потом отправился в ванную, побрился и принял душ. Когда я вернулся, завтрак уже ждал на столе.

Мы сидели у окна в ласковых лучах солнца и смотрели на простор пустыни, простиравшейся до далеких темных гор.

– Здесь так спокойно…

Я взглянул на нее.

– Нужно забрать твои вещи.

– Значит я могу остаться здесь?

Несколько нерешительно я сказал:

– Может быть, тебе лучше остаться на несколько дней, пока мы не убедимся, что тебе можно безопасно выходить на улицу. Я заберу вещи из отеля.

В управлении дежурный сообщил мне, что меня хотят срочно видеть шериф и Ортон. Шериф как раз разговаривал по телефону, но Боб обернулся, когда я вошел.

– Ну, с поездом все в порядке?

Я кивнул.

– Как он сегодня?

– Рычал, как потревоженный медведь. Мы посадили его в каталку, а это ему совсем не понравилось.

Шериф ухмыльнулся.

– Могу представить. Не завидую я Китти в ближайшие дни.

Тут я с ним был согласен.

Ортон сказал:

– Я разговаривал с доктором Хольстеном. Он считает, что Джо нужен отдых не меньше полугода.

Я тихо присвистнул сквозь зубы.

– Шесть месяцев! Но это громадный срок.

– Я тоже так считаю. – Ортон отошел от окна. – Нужно кого–то назначить на его место. А именно тебя.

Я ничего не сказал. Джо фактически руководил криминальным отделом нашего управления. Шериф не был профессиональным полицейским, а Ортон больше занимался гражданскими делами.

– Тебе понадобится помощь, – продолжал Ортон. – Кто–то должен заменить тебя на твоем посту. Что ты скажешь про Эла Фрида?

Я медленно кивнул.

– Нормально. Фрид подойдет.

Вернувшись к себе в кабинет, я распорядился разыскать Фрида. Тот был в лаборатории и появился через несколько минут. Я рассказал, что случилось с Джо. Должно быть, управление сегодня утром было полно слухов.

– Ему понадобится несколько месяцев отдыха, – сказал я. – Придется нам с тобой распределить его работу. И работать куда больше, чем до сих пор.

– Нормально. Скажите только, что делать. Я постараюсь взять на себя все, что смогу.

Я кивнул.

– Что нового по делу «Француза»?

Он покачал головой.

– Ничего.

На моем столе лежали донесения Стива Холмэна. Он немного покопался в прошлом трех наших вдов. Ни Рут, ни Норда судимостей не имели. Салон мод в Кливленде действительно существовал, и студия телевидения подтвердила, что Норда в самом деле работала у них, а в настоящее время находилась в отпуске.

Однако толстуха «Железные Штаны» с лихвой перекрывала то, чего за ними не числилось, и была весьма известна в Кливленде. Она не только держала там бордель и с десяток раз подвергалась аресту, еще ее дважды задерживали за торговлю наркотиками и один раз – вместе с племянником Диком Цилменом – за укрывательство краденных автомобилей. Тогда они вышли сухими из воды, и полиция Кливленда не знала, где находится Цилмен, но обещала прислать нам его фотографию.

Шериф Суинберна, штат Индиана, тоже ее прекрасно знал. Она с Цилменом были оттуда родом; в 1946 году она вернулась туда и купила себе дом и небольшой ресторан. Ее не раз привлекали к ответственности за торговлю в разлив спиртным без лицензии, обвиняли в сводничестве, а два года назад она переехала в Тахо.

Я придвинул донесение Фриду; он его молча прочел. Потом я спросил:

– Не нашлись, случайно, пропавшие двести тысяч Мэлмена?

Он ухмыльнулся.

– Ничего не слышно. Или тот, кто нашел деньги, оставил их себе. Впрочем, эта старая ведьма хочет с тобой говорить. Она в кабинете Джо.

– Кто?

– «Железные Штаны».

– Ну, это доставит мне удовольствие. – Забрав полученные на нее сведения, я направился к двери. – Как только я с ней закончу, заберу свои вещи из этого кабинета. И тогда мы обсудим, как нам в будущем работать вместе.

Я вошел в кабинет Джо и обнаружил там Ирис Мэлмен стоящей у окна и смотрящей вниз, на улицу. Это было потрясающее зрелище: на ней были белые джинсы, огненно–красная рубашка и белая шляпа «стетсон» с высоко завернутыми полями. В таком наряде она выглядела еще крупнее и мощнее, чем накануне.

– Привет, малыш, – приветствовала она меня. – Как сегодня дела у капитана?

– Получше. Он уехал в отпуск.

– Это хорошо. Ну, мои деньги уже нашлись?

Я покачал головой.

– Может быть, мне стоит поговорить с шерифом? Возможно, он окажется ко мне более благосклонен.

– Что это должно означать? – ощетинился я.

– Только не волнуйтесь, молодой человек. Я ведь не хочу ничего утверждать, но я хорошо видела те взгляды, которыми вы обменивались с красоткой с фиолетовыми глазами. Не связывайтесь вы с ней. Я знаю девиц такого сорта, прекрасно знаю.

– Мне кажется, вы очень многое знаете, – заметил я, достав из кармана донесение, и стал громко читать вслух.

Она молча смотрела на меня глазами, твердыми, как агат, и такими же невыразительными.

– Вы все точно и тщательно записали, верно?

– Должно быть, это только часть сведений, – ответил я.

– Могли не трудиться. Спроси вы меня, я бы все рассказала сама. Я ничего не скрываю.

– А что же случилось с вашим племянником, этим Диком Цилменом?

– Понятия не имею. Он был порядочным негодяем. Стащил у меня драгоценностей на тысячу долларов и исчез. Я его уже пятнадцать лет не видела.

– Ну ладно. Вы хотели поговорить со мной?

Она достала из своей сумки потертый конверт.

– Я лишь хотела показать вам вот это.

Из конверта я извлек лист бумаги. Это было завещание, составленное в Кливленде, штат Огайо, в 1926 году и подписанное Фрэнчи Мэлменом. По завещанию он оставлял все свое имущество своей жене, Ирис Мэлмен. Подняв глаза, я встретил ее торжествующий взгляд.

– Это ведь должно доказать тем двум женщинам, кто в действительности был женой Фрэнчи, верно?

– Я довольно слабо разбираюсь в таких делах. Но на вашем месте я пошел бы к адвокату и через него представил это завещание в суд. Когда деньги найдутся, вопрос уже будет решен.

– Да, это звучит разумно.

– Но еще раз вернемся к этим деньгам: вы уверены, что они у «Француза» были?

Она, не колеблясь, энергично кивнула.

– Абсолютно уверена. Он ведь говорил мне об этом.

– Но мы справились во всех банках…

Она язвительно засмеялась.

– Фрэнчи не доверял банкам. Прежде всего потому, что они вечно доставляли ему неприятности с налогами.

– Где же он обычно хранил свои деньги?

Она смущенно улыбнулась.

– Даже я не узнала этого за все годы.

– Если он был таким скрытным, почему вы уверены, что мы их найдем? Во всяком случае, в его квартире их нет. Мы обыскали все комнаты.

– Я тоже, вчера днем.

– А где еще они могут быть, как вы думаете?

Она надула губы.

– А может они у вас? Если бы я знала, где они, то здесь бы не сидела. – И после паузы: – Впрочем, есть кое–что еще, что может вас заинтересовать.

Из своей сумки она достала второй конверт. В нем находилась точная копия того письма с угрозами, которое нашла Норда.

– Когда вы его получили?

– Видимо, вчера вечером. Кто–то сунул его мне под дверь. Нашла его я сегодня утром.

– И вы испугались?

– Мне это не нравится, но я не боюсь. Кто–то убил Фрэнчи, возможно, теперь он хочет убить и меня.

– Мы будем вас охранять. Могу я проверить письмо на отпечатки пальцев?

– Конечно, для того я его и принесла.

Я проводил ее, затем отнес письмо в службу идентификации и отдал Стиву Холмэну. А вернувшись, занялся самой тяжелой работой: стал освобождать письменный стол Джо.

Раздобыв картонную коробку, я подсел к столу. На нем стояла подставка с целой шеренгой курительных трубок, мундштуки которых были прогрызены почти насквозь, а края опалены. И еще коробка с его любимым табаком. Я собрал все это в коробку и выдвинул первый ящик стола.

Дюжины карандашей, некоторые настолько короткие, что их можно заточить еще раз лишь перочинным ножом. Я как будто слышал его голос: «Они денег стоят. С ними нужно обходиться бережливо». Наполовину исписанные листы бумаги с подчеркнутыми записями, старый поплавок, несколько блесен для форели, подаренных Джо человеком, которому он однажды помог; дюжина мячей для гольфа, конверт с полудюжиной поздравительных адресов, которые он получил за почти тридцать лет службы в полиции. В письменном столе лежало много чего еще. Расплющенный кусок свинца, например, который извлекли у него из бедра после перестрелки. Записные книжки, все исписанные полностью; целая стопа географических карт, вехи его профессионального пути. Когда я дотронулся до них, вспомнились многие дела, по которым мы работали вместе.

Сначала я осматривал все тщательно, но потом стал менее внимателен. Время поджимало. Самый нижний ящик был наполовину занят большими конвертами, на которых его рукой было помечено «личное». Я сложил их в картонную коробку, не открывая. А под этими конвертами обнаружил плоский пакет, завернутый в коричневую бумагу. Бросив его на конверты, я закрыл коробку.

Вот он и освобожден. От своего кабинета, может быть даже от своего места. Сначала я хотел отнести коробку Китти, но передумал. Если он захочет вернуться, эти вещи должны оставаться здесь, ждать его и говорить ему, что мы рассчитываем на его возвращение. Я отнес их вниз, на склад, и сдал старику Нельсону.

Ральф Нельсон – тип особенный. Я не знаю, как долго он служит на этом месте, но во всем нашем ведомстве нет никого, кто относился бы серьезнее Нельсона к своим обязанностям. Все вещи он снабжает ярлыками, заносит в реестр и каждый месяц проверяет, все ли на месте. Тогда он ходит от полки к полке и просматривает содержимое каждой упаковки, которую принял. И сам шериф не получит у него обратно без правильно оформленных документов даже обгоревшей спички.

Я подал коробку в окошко, сказал Нельсону, что он должен ее оформить на имя Джо, и поспешил обратно в свой кабинет.

Там я разгрузил свой письменный стол и перенес вещи в кабинет Кейна. Только теперь я заметил портрет Китти, стоявший у него на столе. И уже хотел отнести его на склад, но потом оставил. Воспоминание о Джо должно оставаться.

Вошел Эл Фрид, сообщив, что он перебрался в мою комнату. Пора было снова вернуться к нашим служебным делам.

Я сказал:

– Ирис – «Железные Штаны» непоколебимо убеждена, что у Фрэнчи перед смертью было двести тысяч долларов. Но она понятия не имеет, где они.

Фрид пожал плечами. Он искал эти деньги с самой первой минуты, когда мы о них услышали.

– Скажите, где еще я их должен искать, лейтенант.

– Лучше всего еще раз поехать к нему домой.

– Я уже обыскивал всю квартиру. И причем основательно.

– Но теперь я хочу осмотреть ее сам.

Дом был старый – по меркам Лас–Вегаса.

Дверь открыла женщина, чьи лучшие годы явно остались позади. При виде Эла Фрида лицо ее недовольно вытянулось. Не здороваясь, она проворчала:

– Хватит с меня полиции.

– Всего несколько вопросов, – заверил я.

– Я уже рассказала ему все, что знаю, – она показала на Фрида. – Француз жил здесь шесть месяцев и пунктуально платил за квартиру; только это мне от постояльцев и нужно. Время от времени он выпивал, но всегда вел себя прилично.

– Мы хотели бы осмотреть его комнаты.

Она какой–то миг колебалась – ей явно не хотелось нас впускать, однако затем достала ключ и повела нас к боковому входу. А у двери удивленно замерла: замок был взломан. Женщина открыла дверь и внезапно вскрикнула.

Я мог ей посочувствовать. Кто–то основательно поработал в жилище «Француза». В большом прямоугольном помещении с ванной по одну сторону и маленькой кухней – по другую, мебель была старой и потертой, а тонкий ковер совершенно лысым. Незваный гость все здесь перерыл. Одежда валялась на полу, матрацы вспороты, их начинка вырвана. Даже кастрюли были вынуты из шкафа и брошены на пол.

Хозяйка застонала. Мы с Фридом вошли в комнату, поднимая с пола то здесь, то там отдельные предметы и осматривая их, без особых, впрочем, надежд.

Я велел Элу вызвать по радио экспертов из лаборатории. Затем повернулся к женщине.

– Когда вы здесь были в последний раз?

– Вчера. Вчера во второй половине дня. Одна женщина, сказавшая, что она вдова Фрэнчи, хотела взглянуть на его квартиру.

– Крупная, мощная женщина?

– Да. В красном платье.

– Как же вы ее впустили?

– Ну, у нее было водительское удостоверение на имя Ирис Мэлмен и… и она дала мне пять долларов.

– Это она устроила здесь такой погром?

Женщина покачала головой.

– Нет. Когда она ушла, квартира была в порядке. Я заглядывала еще раз.

– Вчера вечером вы были дома?

– Нет. Я ужинала у сестры и вернулась только к полуночи.

Похоже на правду, ибо такой обыск в квартире не мог обойтись без изрядного шума.

Хозяйка все оглядывалась по сторонам, словно не веря своим глазам.

– Как же можно было такое натворить?

– Ну, вероятно, искали двести тысяч долларов. Вы сегодня еще не читали газет? Якобы Фрэнчи где–то спрятал двести тысяч.

Она взглянула на меня, как на сумасшедшего. Но тут же вытаращила глаза и задохнулась в крике:

– Двести… Ящики! Ящики!