Текст книги "Трое за те же деньги (сборник)"

Автор книги: Уильям Макгиверн

Соавторы: Уиллис Т. Баллард
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц)

Глава 4

Когда Бенджон вернулся, Нил показал на дверь в приемную лейтенанта Уилкса.

– Он спрашивал о тебе каждые пятнадцать минут.

– Значит мне не повезло, – Бенджон бросил шляпу на стол и скрылся в приемной. Полисмен, сидевший за секретаря, при его виде буркнул:

– Пошевеливайся, тебя давно заждались.

Бенджон кивнул и вошел в кабинет. Лейтенант Уилкс сидел за письменным столом. Высокий, очень стройный, предпочитавший форму гражданскому костюму, он казался удивительно молодым, хотя разменял пятый десяток. В комнате было холодно, потому что закалка и умеренность во всем были главными жизненными принципами Уилкса; окна в кабинете стояли настежь круглый год, кроме самых морозных дней зимы.

– Садись, Дэйв, – он указал на стул. – Ты меня подвел. Давай поговорим начистоту.

Уилкс вошел в роль строгого начальника, заговорил отрывисто и сухо. Глаза его смотрели серьезно и решительно, казалось, этот взгляд способен проникать в самые укромные уголки души, – но только казалось. На самом деле лейтенант был типичным карьеристом с весьма умеренными способностями. Правда, он мог с достоинством, вызывая всеобщее доверие, представлять свой отдел, особенно на приемах, праздничных банкетах и в клубе, где его суровое лицо аскета и спортивная фигура – результат диеты, гимнастики и усилий хорошего портного, – рассеивали всякие подозрения в непогрешимости полиции.

– Дрейтон прислал мне недурные сигары, закуривай, – он придвинул ящик Дэйву. – Что тебе в голову взбрело снова допрашивать миссис Дири?

И резкий тон, и суровый взгляд Уилкса не смогли одолеть спокойную невозмутимость Бенджона. Того заинтересовало только, что миссис Дири жаловалась на него, да ещё то, что жалобу восприняли всерьез.

– Обычная проверка, – пожал плечами Бенджон.

– Которая кажется мне совершенно излишней, – отрезал лейтенант.

– Лучше бы вы сначала меня выслушали…

Его тон заставил Уилкса поморщиться. Лейтенант реагировать даже на видимость неповиновения двояко: либо с суровым величественным видом обрушивался на подчиненного, либо считал, что тот выступает не против него лично, а против порядков в управлении, и становился мягче, словно желая успокоить. Сейчас он предпочел последнее.

– Ладно, Дэйв, ты же знаешь Дрейтона, – он несколько расслабился и даже улыбнулся. – Он был хорошим сержантом, пока его не повысили до старшего инспектора. Во всяком случае, сейчас он на коне, и нам бы следовало его немного успокоить. Зачем нам склоки, Дэйв?

Бенджон рассказал историю с Люси Кэроуэй. Уилкс поморщился, пожал плечами.

– Черт возьми, я не вижу в этой истории ничего особо подозрительного. Ты её выслушал – это твой долг. Поговорил об этом с миссис Дири – выполнил свою обязанность. А девушка уложила вещи и убралась из города. Теперь все ясно?

– Похоже, да. Но больно странно вдруг она исчезла…

– Почему? Возможно, разговор с тобой её напугал. Или она просто хотела отомстить миссис Дири. Что же касается её оценки состояния Тома, знаешь, при встрече былая страсть такое делает с мужчинами… Я больше верю заключению миссис Дири, тем более что факт самоубийства не подлежит сомнению.

– Да, видно, миссис Дири серьезно на меня нажаловалась, – заметил Бенджон. – С чего бы вдруг? Беседуя со мной, она была весьма предупредительна и склонна нам помочь.

– Дрейтон тоже говорил, что она была очень любезна. И дал команду: больше её не трогать! Дэйв, ты же знаешь, что он за человек! Ладно, его я возьму на себя. А тебе мой совет на будущее: вдову не трогай и не беспокой.

Бенджон не совсем понимал позицию Уилкса. Большинство полицейских честно служили закону. Боссам преступности совсем не нужно было подкупать каждого. Десяток продажных сотрудников, занимающих стратегически важные посты, сведут на нет работу тысяч честных полицейских. А может быть, Уилкс из их числа? Утверждать этого Дэйв не мог, но содрогнулся от отвращения к начальнику, который, улыбаясь, отдавал такой приказ: «Вдову не трогай…» Пожалуй, это больше, чем приказ. Скорее угроза. Но от кого? От главарей гангстеров? Их знали по именам, с ними сталкивались на улицах, в их руках была верхушка полиции, да, собственно, и весь город. Если кто–то становился им на пути, на снисхождение рассчитывать не приходилось!

Прошло немало времени, прежде чем Дэйв сумел выдавить:

– Ладно, я не стану её беспокоить.

– Вот и хорошо, – кивнул Уилкс, все ещё улыбаясь.

Потом Бенджон долго сидел за своим столом в отделе, глядя в окно на залитую светом Маркет–стрит. На диване Кейси с Барком о чем–то спорили.

Наконец Дэйв засел за машинку и составил описание примет Люси Кэроуэй. Дважды перечитал, все проверил, но ещё колебался. Потом все же встал и попросил Кейси:

– Отнеси это в информационный отдел. Пусть объявят розыск у нас и в трех соседних штатах.

Сам же снова вернулся к столу и опять уставился в окно. Он сознавал, что рискует не только местом, но и головой. Но не то же сделала и Люси?

Назавтра, пользуясь отсутствием неотложных дел, он занялся поисками человека, которого описал портье «Реала». Правда, материала для поисков было маловато: темные волосы, крупный нос, пальто верблюжьей шерсти, светлая шляпа – много из такого описания не выжмешь. В списках подозрительных лиц ничего похожего не оказалось. Всякие деляги и жучки, часто и охотно сотрудничавшие с полицией, тоже такого человека не знали. Один букмекер заявил Бенджону, что так выглядит его собственный брат, но тот, слава Богу, сейчас в Корее. Первую зацепку дал коллега из полиции нравов:

– Похоже на Барроу, Бигги Барроу. Ваше описание, сержант, неполное. Но несколько недель назад Барроу прибыл из Детройта, и работает сейчас на Стоуна.

Дэйв вернулся в отдел и проверил картотеку. Сведений о Бигги Барроу там не оказалось, пришлось запросить Детройт.

Потом он зашел в информационный отдел. И тут ничего – ни в одном из трех соседних штатов Люси Кэроуэй не обнаружили.

Дэйв задумался.

Бигги Барроу сейчас в Филадельфии и работает на Стоуна. Стоун – один из самых крупных гангстеров, из воротил; он кого угодно сотрет в порошок…

Но на следующее утро все изменилось.

Нил, пришедший на службу раньше Дэйва, протянул ему донесение.

– Ты ведь интересовался этим делом, верно?

Бенджон пробежал листок глазами. Полиция Рэднора, штат Пенсильвания, обнаружила труп женщины, приметы которой совпадали с описаниями, присланными накануне из Филадельфии. На Ланкастер–Пик в два часа ночи его заметил шофер грузовика. В настоящее время тело в больнице Святого Франциска.

Так и не присев, Бенджон бросил Нилу:

– Я поехал. Надеюсь вернуться к обеду. Ты знаешь, в чем дело…

В Рэндоре он свернул в липовую аллею к больнице Святого Франциска. Объяснил цель своего визита, показал удостоверение. И сестра повела его по длинному коридору, пол которого был выложен толстой резиной, остановилась у одной из дверей и пригласила:

– Входите!

Бенджон очутился в небольшой комнате с серым ковром на полу. На столе стояла ваза с цветами, по стенам висели охотничьи ружья. Навстречу поднялся высокий седеющий мужчина, крепко пожавший Дэйву руку.

– Я – Парнелл, из здешней полиции. А вы – Дэйв Бенджон, я видел вашу фотографию, кажется, в газете.

У Парнелла было узкое загорелое лицо, необыкновенно высокий лоб и прямой, открытый взгляд. Он производил впечатление человека, на которого можно положиться, и сразу понравился Бенджону.

– Вы интересуетесь девушкой, которую мы нашли?

– Да. Вам известно, что с ней случилось?

– Прошлой ночью или рано утром её выбросили на перевале из машины. Череп всмятку, множество переломов. Тело в соседней комнате, которую пришлось использовать вместо морга. У нас в провинции нет таких возможностей, как у вас. Врач ждет. Хотите взглянуть?

– Да, – Бенджон снял шляпу.

Тело Люси Кароуэй лежало на длинном оцинкованном столе.

«Какая она худенькая, – подумал Бенджон, – как ребенок!»

Волосы со лба были убраны, но лицо стало неузнаваемым, схожим с мятым листом бумаги. Бенджона отметил, как странно голова её свесилась на плечо, содрогнулся при виде страшных пятен на плечах, ногах и руках.

Врач, усталый старик с ямочками на щеках, поправил свет.

– Видите эти следы? – спросил он Бенджона и Парнелла, показав на десяток пятен на плечах, ногах и коленях. – Ожоги от сигареты или сигары.

Парнелл негромко выругался.

– Мне кажется, это очередная мерзость на сексуальной почве, – покачав головой, заметил врач. – Вы её разыскивали по этому поводу?

– Нет… Она… Она просто пешка в чужой игре, – вздохнул Бенджон. – Выбросили её из машины уже мертвую?

– Пока не могу сказать, – врач постучал скальпелем по металлической крышке стола. – Это станет ясно минут через пятнадцать–двадцать. Если вы сейчас оставите меня одного…

Бенджон с Парнеллом вернулись в соседнюю комнату. Сержанта мучили угрызения совести. Отнесись он к делу серьезно и решительно, возьми Люси под защиту – не было бы этой смерти.

– Можете сказать, в чем она была замешана? – спросил Парнелл.

– На прошлой неделе в Филадельфии покончил с собой наш коллега, – пояснил Бенджон. – Жена его сообщила нам, что причиной было его нездоровье. Люси же утверждала, что тот был здоров, как никогда. – Дэйв пожал плечами и закурил. – Вот и все.

– Может быть, случайное совпадение? – предположил Парнелл. – Ведь её мог убить человек, которого она никогда раньше не видела, провела с ним вечер, потом села в машину…

– И это возможно.

Через четверть часа появился врач.

– Когда её выбросили из машины, девушка была ещё жива, – заявил он, – тут я совершенно уверен. И даже осмелюсь утверждать, что причиной смерти стало сломанное ребро, проникшее в область сердца. Разумеется, она могла умереть и от повреждений черепа, и от сотрясения мозга, но когда она упала на асфальт, обломок ребра пронзил сердце. Именно потому можно заключить, что она умерла после того, как её выбросили из машины.

Бенджон с Парнеллом направились к машинам. Сильный ветер заставил обоих поднять воротники плащей.

– Удачи вам, – пожелал Дэйв.

– Да, не помешало бы, – улыбнулся в ответ Парнелл. – Будем надеяться, что кто–нибудь из регулярно пользующихся этой дорогой сможет помочь. Я обращусь через газету, насчет стоящей на перевале машины или чего–нибудь ещё подозрительного. Все чаще, правда, это ничего не дает – никто не желает иметь с нами дела.

– Вы правы. У нас то же самое.

– Если узнаете какие–то подробности, сообщите мне, – попросил Парнелл. – В самоубийстве ничего подозрительного не было?

Бенджон понял, что Парнелл весьма неглуп.

– Нет, он несомненно застрелился.

Они обменялись рукопожатием и Бенджон сел за руль.

Вот уже несколько дней Бенджон занимался делом Люси. Из Детройта прибыло досье Бигги Барроу, и Дэйв теперь все внимание уделял ему. В деле были три фотографии темноволосого широкоплечего мужчины с физиономией явного уголовника, который минимум раз в год предстает перед судом и не раз уже попадал за решетку. Преступал он закон в широком диапазоне: от убийства, которое так и не удалось доказать, до грабежей и краж. И так все двадцать лет с тех пор, как он покинул Сардинию и переселился в Америку. По настоящему его звали Антонио Барфарино, но знали все, как Бигги Барроу.

Дэйв показал фото портье из «Реала», но тот не смог сказать ничего определенного.

– Понимаете, тот был в шляпе и все время отворачивался.

На снимках восьмилетней давности Барроу, разумеется, был без шляпы.

– Нет, не уверен.

– Жаль!

Тогда Дэйв начал поиски самого Бигги, расспрашивая букмекеров, держателей притонов и проституток. Ему подтвердили, что Барроу действительно был в городе и работал на Стоуна. Жил он в одной из центральных гостиниц, но сейчас исчез. В гостинице портье по фотографии сразу опознал гангстера. Барроу жил в гостинице дней десять, а потом убыл в неизвестном направлении в тот самый день, когда пропала Люси. Между исчезновением Люси и её смертью был промежуток в двадцать четыре часа. Все это время её держали в каком–то притоне и истязали.

Бенджон опросил всех, кто бывал в баре «Три ангела», но никто не заметил Люси с мужчиной, похожим на Бигги Барроу. Он обошел дома у гостиницы, спрашивая, не заметил кто ночью машину, стоявшую неподалеку от входа, но почти все в это время уже спали. Только женщина, поджидавшая дочь, вспомнила, что машину видела. В моделях она не разбиралась, но машина была длинная и блестящая, а верх «таким пузырем», как она выразилась.

«Скорее всего – большая спортивная машина», – подумал Бенджон.

Уже кое–что. Может быть, Парнелл поможет? Вдруг кто–то из его людей видел той ночью похожую машину?

Дэйв исходил из того, что убийство Люси – дело Бигги Барроу. Нет, он готов был отказаться от этой версии, если появится что–то более вероятное. Но до тех пор будет стоять на своем! Если Бигги Барроу увел Люси из бара и угрожая оружием заставил уехать с ним, то её ночной звонок был последним отчаянным криком о помощи, на который сержант Бенджон не отреагировал!

У Дэйва становилось муторно на душе от этой мысли…

За три дня он ничего не добился. На четвертый Бенджон запоздал на службу: пришлось побывать в одном баре, где обычно ошивались бандиты Стоуна. Он надеялся, что сможет узнать о Барроу, но наткнулся на стену ледяного молчания. И едва Дэйв вошел, Нил показал ему на дверь Уилкса.

– Срочно, – шепнул он, – очень срочно!

– Психует?

Нил кивнул, и Дэйв направился в кабинет.

Лейтенант поднял глаза и опять уткнулся в какое–то донесение, лежащее перед ним на столе.

– Садись, Дэйв, – бросил он, продолжая читать. Потом отодвинул бумаги и обратился к Бенджону: – Чем ты сейчас занят, Дэйв?

– Пытаюсь найти убийцу Люси Кэроуэй.

– Разве полиция Рэндора этим не занимается?

– Занимается.

– Тогда брось ерунду и займись делом, – решительно потребовал Уилкс. – Тебе платят не за то, чтобы ты помогал иногородней полиции. Надеюсь, Бенджон, мой приказ тебя не удивляет.

Дэйв постарался сдержать поднимавшуюся волну ярости.

– Люси похитили и пытали именно в Филадельфии. Убили её уже за городом, но преступник начал действовать здесь, и я должен вести расследование.

– Но опять–таки не за это ты получаешь деньги. – Уилкс ударил ладонью по столу. – Тебе доверили смену, которой ты должен руководить и отвечать за порядок. Твое дело – распоряжения и отчеты, а по улицам пусть бегут другие. Делом Люси Кэроуэй может заниматься любой из твоих людей. Или ты считаешь, что получил повышение, чтобы допрашивать девочек из бара и портье?

Бенджон скрипнул зубами. То, что Уилкс был в курсе всех его действий, поразил его больше всего. Но Дэйв пожал плечами и заставил себя улыбнуться:

– Хорошо, я передам дело одному из моих парней. Непонятно, почему вокруг этого дела столько шума? Чем я провинился? Несколько часов меня не было на месте – ну так и срочного ничего не было. Зато я допросил несколько человек, которые имеют отношение к убийству, и даже кое–чего добился…

Теперь пришла очередь Уилкса улыбаться.

– Это меня не удивляет, Дэйв. Когда ты берешься за дело, то работаешь основательно. Я от тебя другого и не ждал. И именно ценя тебя, я требую, чтобы ты занимался самыми важными делами, а мелочь оставлял другим. Ты должен руководить своими парнями, нести за них ответственность, понятно?

– Конечно, – вздохнул Бенджон. – Но вы только вспомните, ведь Люси Кэроуэй – свидетельница, знавшая Тома Дири, и утверждавшая, что миссис Дири лжет насчет его здоровья.

– Я все знаю и все помню, – Уилкс поглядел на Бенджона и вновь отвел глаза. – Но я не вижу никакой связи между самоубийством Тома Дири и её гибелью. Просто она стала жертвой сексуального маньяка.

– По крайней мере так считает Парнелл.

– Дело ведет он, не забывай. И нам не стоит вмешиваться. – Уилкс нетерпеливо отмахнулся, давая понять, что у него своих забот хватает.

– Кому передать дело Кэроуэй? – спросил Дэйв. – Барку?

– Напиши подробный рапорт и передай мне. Дело примет кто–нибудь из смены Джонсона, у твоих и так забот хватает.

Долю секунды, зло прищурясь, Дэйв мерил начальника взглядом. Потом буркнул: «Хорошо!» – и вышел.

Глава 5

Готовя рапорт, Бенджон надеялся за привычной работой понемногу взять себя в руки, но ничего не вышло. Не в первый раз его снимали с дела, но никогда это не делалось так грубо и неловко. Убийство Люси Кэроуэй явно завело руководство, и Бенджон убедился, что сунул нос, куда не следовало.

Почему приостановили следствие? Кто за этим стоит? Стоун или, быть может, сам Лагана? Оба были крупнейшими боссами преступного мира, но тогда зачем им стучать по столу из–за столь мелкой сошки, как Бигги Барроу?

Бенджон закончил рапорт, осталось передать его Уилксу.

«Столько трудов впустую, – подумал Дэйв. – Теперь рапорт не найдешь даже с лучшей ищейкой!»

Нилу он сказал, что поднимется к инспектору Крэнстону.

Инспектор Крэнстон был выведен за штат. Сейчас он отвечал за процедурные вопросы: проверял входящую и исходящую документацию, руководил картотекой и регистратурой, короче – всем и ничем. Занятие для хозяйственника или канцеляриста за пару лет до пенсии. Но Крэнстон был стопроцентным криминалистом в лучшем смысле этого слова.

Его «повысили», потому что внизу он кого–то не устраивал. Будучи ещё простым сыщиком, он несколько раз накрывал в клубах республиканской и демократической партий сборища любителей запрещенных азартных игр, а однажды даже арестовал большого политического босса и двух судей, посоветовавших ему убираться к черту. Во время допроса в управлении обвиняемым становился сам Крэнстон. Его показания выслушивали с презрительной ухмылкой, начальство морщилось от его непонимания «таких простых вещей», но он ни разу не дал сбить себя с толку. Когда его спросили, почему арестованы «джентльмены» – он заявил твердо: «Потому что нарушили закон».

Вот была пожива для газет! Но те выставили Крэнстона не героем, у которого хватило мужества привлечь к ответственности нарушителей закона, невзирая на их положение, а чудаком не от мира сего. Просто отмахнуться от него не удавалось: он был честен и справедлив, умен, авторитетен. Значит его можно было только «повысить». Став капитаном, он навел порядок в самом запущенном участке; произведенный в инспектора, на время изгнал из города самого Макса Стоуна; исполняя обязанности старшего инспектора – правда, всего две недели, – добился закрытия всех игорных заведений и собрал материал против Стоуна и Лаганы.

Это переполнило чашу терпения истинных хозяев города, и Крэнстон оказался на нынешнем «ответственном» посту.

Увидев Бенджона, он оторвался от книги и дружелюбно улыбнулся.

– Привет, Дэйв! Только не говори, что вам понадобился совет такого старика, как я.

– У нас в отделе все в порядке, а вот у меня – проблемы.

– Да ну, с каких же пор?

Бенджон рассказал все: и про самоубийство Тома Дири, и про Люси Кэроуэй, и про Бигги Барроу, и о том, как его сняли с дела.

– Я был так взбешен, что еле удержался, чтобы не швырнуть ему в лицо мой значок.

– Даже так… – Крэнстон неторопливо занялся трубкой. – Такие вопросы каждый решает для себя.

– Я не могу работать и надеяться, что все когда–то переменится. Мне не нужны компромиссы, я не хочу…

– Знаешь, я тоже никогда не шел на компромиссы! Упорно двигался своим путем, пока мой пыл не остудили. Ладно, оставим прошлое. Ясно, что Дири застрелился. Вдова утверждает, что из–за проблем со здоровьем. Люси это отрицает. Я бы поверил жене, а не ей. Но после разговора с тобой её убили. Возможно, подручные Стоуна. Тут они себя и выдали. – Он улыбнулся. – Ты напал на след Барроу, и тут же тебя сняли с дела. Уилкс наверняка получил команду, но мог действовать и по своей инициативе. Но почему такой переполох из–за Барроу и Люси, зачем её убили? Потому что обратилась к тебе?

– У меня нет ответа.

– Вернемся к Дири. Ты не заметил ничего подозрительного? Могли его убить?

– Нет, тут все чисто.

– И все–таки искать нужно там. – Крэнстон помолчал и вдруг спросил: – Что будешь делать, Дэйв?

– Доведу дело до конца. Посмотрим, что получится.

Крэнстон проводил его до двери, положил руку на плечо и сказал:

– Не забывай, англичане говорят: «Мы проигрываем все битвы, кроме последней!»

В коридоре Дэйв встретил Джерри Фарнхэма.

– Ничего нового, Дэйв? – спросил репортер.

– Ничего.

– А дело Кэроуэй?

– Им занимается полиция Рэндора.

– Хотя жила она у нас. – Джерри покосился на Бенджона. – Нас интересует её история. «Экспресс» не любит, когда убивают его читателей. Мы не можем себе позволить потерять ни одного подписчика, ты же знаешь.

Они помолчали. На улице шел дождь, вода потоками текла по стеклам окон.

– Мне казалось, её дело вел ты.

– Теперь нет.

Фарнхэм поджал губы, достал портсигар, предложил Бенджону.

– Закуривай, Дэйв.

– Спасибо, не хочу.

– Ты веришь в убийство на сексуальной почве?

– Хочешь поиграть в детектива?

– Да не будь ты таким мнительным! Кто тебя задевает? Не я же! Я знаю насчет Бигги Барроу, но все же мне любопытно. Кроме того, я не люблю, когда меня дурачат.

Мгновение Дэйв недоуменно глядел на Фарнхэма, потом лицо его побледнело.

– Не любишь? – неожиданно всю злость против Уилкса он перенес на ни в чем не повинного репортера. – Тогда зачем ты лезешь не в свое дело? Им занимается полиция, а не газетчики!

– Ну ладно, Дэйв, как хочешь! – Фарнхэм отвернулся и зашагал по коридору.

Дэйву перехватило горло. Как же ему надоело врать и изворачиваться!

– Джерри! – окликнул он.

Фарнхэм уже открыл дверь пресс–центра.

– Джерри, забудь, что я наговорил!

– Разумеется забуду! – Фарнхэм щелкнул пальцами. – Не сомневайся.

– Не знаю, почему я на тебе сорвался.

– Ладно, я ничего не слышал, Дэйв. – И уже совсем другим тоном: – Это все, что ты хотел сказать?

– Нет, есть еще. Я напал на след Барроу и уверен, что убил Люси он. Но меня тут же сняли с дела. Уилкс намерен передать его в смену Джонсона. Удовлетворен ответом?

– А ты так думаешь? Я только что вышел от Уилкса. На вопрос насчет Барроу он мне заявил, что в твоем рапорте нет никакой зацепки, и что вся версия рассеется как дым. Как прикажешь совместить твои слова и его?

– Захочешь – сможешь, – сухо бросил Бенджон.

Фарнхэм потер руки.

– Можно использовать твою версию как основу для статьи?

– Нет, черт возьми! – Слова эти вырвались у Бенджона раньше, чем сам он осознал их смысл.

Опять все впустую. Желание остаться честным человеком всегда дорого обходится…

Фарнхэм не написал о том, что узнал, но передал материал сотруднику, писавшему передовые, и у того статья вышла на славу. Острая, саркастическая, с анализом противоречий во мнениях сотрудников уголовной полиции. Автор ясно намекал, какими методами город должен бороться с откровенными преступниками. Конечно, кое–что подобным типам сходит с рук, везде так, и с этим приходится мириться, но для убийства Кэроуэй особого «специалиста» выписали аж из Детройта. Не доставало только почетного эскорта. И в результате следствие по делу Кэроуэй ведется вяло, особенно из–за того, что действия полиции находятся в прямой зависимости от давления, оказываемого на неё преступным миром и политиками.

Сильная вышла статья! И куда острее, чем простое изложение фактов.

Уилкс в бешенстве то метался по кабинету, то стучал кулаком по столу, и все–таки во время столь мастерски разыгранной сцены Дэйв подметил в нем какую–то скованность, чертовски напоминавшую страх.

– Кто тебе разрешил сообщить репортеру добытые тобой факты? – уже в который раз крикнул Уилкс.

Дэйв сохранял спокойствие.

– Пусть я поступил неосмотрительно, к чему столько шума?

– Я не хочу, чтобы проблемы полиции обсуждались в газетах! – кричал Уилкс, вновь мечась по кабинету.

– Да нет тут никаких проблем. Я написал рапорт и передал вам. Вы сказали, что расследованием займутся ребята Джонсона. Больше я Фарнхэму ничего не говорил. А сами вы ему до этого заявили, что в моей версии нет ни одной зацепки. Вы говорили с Фарнхэмом, лейтенант?

– Черт, конечно он все наврал! – на лице Уилкса появилась натянутая улыбка. – Дэйв, – начал он совсем другим тоном, – ты можешь вспомнить хоть один случай, чтобы эти Богом проклятые писаки не наврали?

– Разумеется, они ошибаются, – сказал Бенджон. – Значит, Фарнхэм утверждает, что мы пытаемся что–то скрыть? А разве это не так? – Бенджон понемногу терял терпение и хотел услышать от Уилкса хоть слово правды.

– Никогда! – кулак Уилкса с треском опустился на стол, что должно было изображать справедливый гнев. – Как тебе такое могло в голову прийти?

– Я был взбешен, что кто–то недоволен, как я веду следствие по делу Кэроуэй.

В кабинете повисла устрашающая тишина, пока Уилкс вдруг не произнес:

– Не будь ребенком, Дэйв. Ты получаешь команды, и я тоже.

– Можно идти?

Ответа не последовало. Дэйв вышел из кабинета и вернулся к себе.

Нил с Кармоди обсуждали статью в «Экспрессе». При виде Бенджона они умолкли и на несколько секунд повисла пауза. Напряжение нарастало. Наконец Нил прокашлялся.

– Мы прославились на все управление. Не знаешь, кто раскопал эту историю, Дэйв?

– Фарнхэм.

– Черт бы его побрал! – выругался Нил.

А Кармоди прибавил:

– Сейчас никому доверять нельзя.

Вошел Барк. Лицо его раскраснелось от резкого ветра и выпитого виски.

– Слава Богу, что до них не дошли слухи о моих методах и «талантах», – ухмыльнулся он, – честное имя можно сохранить только до тех пор, пока о тебе не писала газета…

– Это дело рук Фарнхэма, – бросил Нил.

– Типы вроде него вечно вертятся у замочных скважин, – добавил Кармоди. – Зачем их только к нам пускают? Да и к чему вообще газеты? Чтобы копаться в разном дерьме…

Дэйв внимательно слушал. На чьей стороне Барк, он не знал, а Нил с Кармоди, как и большинство полицейских, ополчились на Фарнхэма, встав на защиту Уилкса. Немного подумав, он решил выложить все до конца.

– Фарнхэм получил сведения от меня.

Нил с Кармоди уставились на него, не веря своим ушам.

Бенджон почувствовал, как между ними вырастает каменная стена. Только Барк подошел к его столу и сел на краешек. Он улыбался, но взгляд оставался серьезным.

– Знаешь, Дэйв, а здорово написали! Во всяком случае, что–то новенькое.

Когда Дэйв вернулся домой, четырехлетняя дочь на ковре возилась с кубиками и при виде отца тут же потребовала, чтобы тот помог ей строить дворец.

Вошла Кэт.

– А, наконец–то.

Поверх нарядного платья она надевала фартук.

– Ждешь гостей?

– Эл с Маргарет придут к ужину. Займись коктейлями, Дэйв, – попросила она.

Маргарет – сестра Кэт, Эл – её муж. Милые люди, но сейчас Дэйв предпочел бы остаться один.

– Что с тобой? – спросила Кэт.

– Ничего. Почему ты спрашиваешь?

– Милый, у тебя неприятности? Я последнее время все замечаю.

– Ничего серьезного. Неприятности по службе – наше профессиональное заболевание.

Зазвонил телефон, Кэт вышла. Дэйв уже развязал галстук, когда она вернулась.

– Тебя…

– Кто?

– Не знаю.

Ее тон заставил Бенджона поднять глаза.

– Что случилось, Кэт?

– Ничего, – выдохнула она, побелев, как мел.

В два прыжка Дэйв был у телефона.

– Бенджон слушает.

– Бенджон… Дэйв Бенджон… наш герой из криминальной полиции? – тихо, но с издевкой спросили на другом конце провода.

– Что нужно? – коротко спросил он.

– Ты оставишь в покое дело Кэроуэй, понял?

– Продолжай!

– Полагаю, ты понял, и раз тебя сняли с этого дело, ты в него больше нос не суй, ясно? У тебя здоровая глотка, но если ты не заткнешь её сам…

Дэйв бросил трубку на рычаг. Кэт сидела в комнате на ковре и собирала кубики.

Дэйв метался по комнате, засунув руки в карманы. Ярость в нем нарастала, выходя из–под контроля.

Наконец он взял со стула шляпу и пальто, сказав Кэт:

– Надеюсь вернуться к ужину, дорогая.

Она взглянула на него, ни о чем не спросив.

– Будет очень мило с твоей стороны.

– Если чей–то вечер и будет испорчен, то не наш, – бросил он, уходя.