Текст книги "Эльфдом (ЛП)"

Автор книги: Уэн Спенсер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)

Только закрыв контейнер с образцом, Тинкер увидела, что Эсме сотрясается от беззвучных рыданий.

«Ну же, Эсме, это не твой сын» – попыталась утешить она. – «Это эльфийский ребенок, убитый Они. Я искала его».

Эсме покачала головой. – «Мне снилось, что я найду его здесь. Я открываю ящик, и он там – кричащий младенец, которого я оставила на Земле. Это он».

Яростная Песня фыркнула. – «В первую очередь, ты широко открыла дверь, которую очень не просто закрыть. Твои кровные узы с доми обозначают, что ее нуэнаэ может легко перекрывать твою. Чем больше ты общаешься с ней, тем сильнее происходит этот процесс».

Эсме не слушала. – «Он здесь!» – Она прошла в середину стеллажей и навскидку открыла еще один ящик. – «И он беззащитен. За ним идут летучие обезьяны».

«О боги, я думала, мы уже покончили с этим маразмом», – простонала Тинкер. Эсме чуть не свела ее с ума, проникая в сны Тинкер и взывая о помощи через единственный канал связи доступный для астронавтов, застрявших в космосе. Целая неделя безумия, переполненная вещими кошмарами. Снова и снова Тинкер встречалась с искаженными отзвуками того, что ей снилось. Ей совсем не хотелось опять проходить через все это.

Эсме расстегнула мешок, в котором оказалась молодая эльфийка.

Тинкер застонала при виде ребенка. Ни один человеческий труп не был раздроблен в кучу сломанных костей, скрепленных лоскутами плоти. Дрожащей рукой Тинкер потерла палочкой во рту у эльфийки, стараясь не замечать, что кости разбитой вдребезги челюсти проткнули кожу, а половина зубов отсутствовала. Тинкер пробормотала извинения, вырвав на всякий случай прядь волос с головы девочки.

«Что ты делаешь?» – спросила Эсме.

«Я пытаюсь выяснить, почему Они похитили этих детей». – объяснила Тинкер. – «Но составление базы ДНК считается первым шагом в магической генной инженерии, которая строго запрещена даже для меня».

«Мы должны спешить», – сказал Пони. – «Может прийти кто-нибудь еще».

«Есть еще один». – Тинкер сообщила Эсме. – «Второй мальчик. Ты можешь его найти?»

Эсме нахмурилась, но потом кивнула. Она на минуту сосредоточилась и выбрала третий ящик с другого края комнаты.

Брать образцы у второго мальчика было еще более невыносимо. Его лицо практически не пострадало, и он напоминал Тинкер о Масленке. Внезапно, она почувствовала, что не может больше находиться в этом помещении, носить перчатки и маску, дышать вездесущим запахом гниющей плоти. Она выскочила из комнаты, сдерживая слезы, отчаянно срывая с себя латексные перчатки.

Пони без лишних слов схватил ее за руки, стянул перчатки и удерживал ее до тех пор, пока не пропало желание кричать и кидаться вещами.

«Они не должны быть здесь», – прорычала Тинкер. Эти дети были невинными и доверчивыми, впереди их ждала целая вечность. Их место не в маленьких запертых ящичках, окруженных смертью.

«Да. Мы должны предать их небу, чтобы их души освободились от тел».

«Что ты имеешь ввиду? Как мы можем предать их небу?»

«Необходимо как можно скорее кремировать их. Быть запертой в мертвом теле – худшая пытка для души».

Тинкер вспомнила, что все эльфийские истории о привидениях начинались со смерти и нарушения обряда кремации умершего. – «И как… как мне это сделать? Кто занимается этим?»

«Обычно – их клан», – скрепя сердце признался Пони. – «Но никто из Клана Камня не знает об этом здании».

«Ты уверен?» – пробормотала Тинкер.

«Я не знал, что вы запираете своих мертвых в железные ящики», – печально признался Пони. – «Я бы не нашел нужное здание даже если бы знал о существовании этого обычая».

Тинкер хотела поспорить, что любой эльф может попросить Мейнарда указать ему дорогу, но Пони был прав. Клан Камня похоже решил, что люди сами сожгли тела детей, достав их из клеток для разведения.

«Кто-то идет». – Яростная Песня встала между Тинкер и дверью.

«Это летучие обезьяны», – шепнула Эсме и предусмотрительно отодвинулась, давая секаша простор для действий.

Тинкер очень сомневалась, что это на самом деле летучие обезьяны. Последний раз данного титула удостоился Рики. Он два или три раза спас ей жизнь за неделю безумия. А потом дважды похитил ее. Тинкер спрятала ватные палочки в сумке, освобождая правую руку для заклинания.

Она сосредоточено внимала всем звукам, но так ничего и не услышала. Однако, секаша засекли, как кто-то идет по пустому зданию, и приняли соответствующие позиции.

Пони жестом задал вопрос на языке меча.

Яростная Песня подняла один палец, сообщая, что за последними дверьми находится один нежданный гость. Долгую минуту они стояли в абсолютной тишине, потом ручка медленно повернулась и дверь со скрипом отворилась. На пороге стояла телевизионный репортер, Хлоя Полански. Ее глаза сузились, увидев Тинкер и секаша. Она носила безупречный черный брючный костюм с широким поясом из кожи аллигатора. После секундных расчетов, на ее лице сверкнула хищная улыбка. – «Теперь тебя намного легче поймать, вице-королева. Что ты здесь делаешь в такой поздний час?»

О боги, разве может быть еще хуже? Завтра весь Питтсбург узнает, что Тинкер брала образцы ДНК.

Пони выхватил идже, его лицо превратилось в бесстрастную маску смертоносного воина.

Следуя примеру Первого, остальные тоже вытащили мечи.

Да, все может быть еще хуже. Тинкер не могла врать в присутствии секаша. Если она расскажет Хлое о снимках ДНК, то ее Рука скорее всего убьет репортера, чтобы предотвратить утечку информации. Пора станцевать на остром как бритва лезвии правды.

«Они убили нескольких детей из Клана Камня». – Тинкер лихорадочно показала воинам жест «стоп» на языке меча. – «Их тела по ошибке доставили сюда. Ну, не совсем по ошибке, но эльфы считают такое хранение тел пыткой для души. Мне необходимо найти кого-нибудь, кто сможет кремировать детей, чтобы их души освободились от тел, по возможности, этим вечером.

Да, сейчас это – новый план. Я не вру.

Улыбка Хлои слегка померкла. – «Сейчас весь персонал морга по горло увяз в убитых вчера Они и подготавливает общую могилу за Краем. Сомневаюсь, что тебе удастся получить официальное разрешение на кремацию тел сегодня вечером».

Так вот почему морг пустует.

«Мне не нужно официальное разрешение» – Тинкер отмахнулась от всех возражений, в конце концов, она – доми. – «Мне просто нужен кто-нибудь, кто сможет сжечь тела. Сегодня».

Избавиться от улик. Хорошая идея. Кто может помочь с кремацией? Лейн.

После первого же гудка в трубке раздался взволнованный голос Лейн. – «С тобой все в порядке?»

«Об этом мы потом поговорим». – Эсме и Лейн обе видели надвигающиеся на Тинкер неприятности – плохой знак. – «Кому ты звонила, чтобы кремировать дедушку?»

«Мак-Дэрмоттс в Мак-Кис Рокс». – Лейн, ничего не спросив, просто дала номер. Она уже знала обо всем, или решила больше не задавать ненужных вопросов, когда Тинкер нападает на нее со странными предложениями? – «Как встретишься с моей сестрой, приведи ее ко мне».

Тинкер вздохнула.

«Божья коровка», – в голосе Лейн звучала угроза.

«Хорошо, так и сделаю».

Улыбка Хлои полностью исчезла, как только Тинкер позвонила в Мак-Дэрмоттс.

«Ты, ты не можешь так просто забрать их».

«Вообще-то могу. Морг не обладает никакими полномочиями по отношению к эльфам, живым или мертвым». – Трубку взял человек, представившийся Алленом Мак-Дэрмоттом. – «Да, это Тинкер зе доми, глава Клана Ветра. Вы можете приехать в морг? Мне необходимо произвести кремацию трех тел».

Тинкер повесила трубку, не дождавшись надоедливых вопросов о наличии полномочий.

Хлоя запустила руку в карман костюма и достала камеру.

«Это явное злоупотребление властью. Ты не можешь просто так зайти и…»

Хлоя застыла с выпученными глазами – Эсме внезапно вышла из тени и направила пистолет на репортера.

«Я не знаю кто ты, хотя у тебя очень знакомая внешность…» – Эсме замолчала и склонила голову на бок.

«Скорее всего вы видели меня по телевизору». – Хлоя показала камеру. – «В Питтсбурге всего три телевизионных канала».

«Убери это», – прорычала Эсме. – «И держись подальше от моего ребенка».

«У тебя есть ребенок?» – побледнела Хлоя.

«Александр Грэхем Белл, мой…»

«Ее дочь» – перебила Тинкер, чтобы исключить всякое замешательство. Она была почти уверена, что Хлоя, а может и весь Питтсбург, уже знает ее настоящее имя.

«Дочь?» – Эсме пронзительно взглянула на Тинкер.

«Ты – дочь Капитана Шенске?» – Хлоя с ужасом уставилась на Тинкер.

«Да, я ее дочь». – Тинкер продолжила смотреть на репортера, не желая видеть, как ее мать воспримет эту новость. Но, почему это так расстроило Хлою? Ей же никто не подкидывает дочь на порог.

«Хорошо. Я буду держаться от нее подальше». – Хлоя отступила к двери.

Тинкер захотелось сбежать вслед за репортером, чтобы не поворачиваться к Эсме.

Она заставила Лейн соврать мне. Она чуть не свела меня с ума.

Дымящиеся угли ярости вспыхнули ярким пламенем и Тинкер обернулась.

Эсме озадаченно уставилась на нее, как будто услышала слова Тинкер, но не видела в них никакого смысла. – «Погоди, погоди! Что ты сказала?»

«Я Александр Грэхем Белл». – Тинкер указала на себя. – «Я твоя дочь».

«Пугало?» – слабо отозвалась Эсме.

«Дочь», – подтвердила Тинкер. – «Не мальчик».

Эсме затрясла головой – «Но ты же эльф!»

«Это будет немного сложнее объяснить», – согласилась Тинкер.

Объяснение пришлось отложить. На них накинулись представители городских властей в ответ на анонимный звонок о том, что «кто-то крадет тела из морга». Похоже, Хлоя начала собирать войска, еще не успев выйти из здания. Первой прибыла на место полиция, за ней последовали заместитель мэра и три члена городского совета. Тинкер так и не поняла, зачем они явились, разве что им хватит тупости спорить с ней. Кто-то сильно ошибся, сообщив об этом Мейнарду, который в тот момент находился на миссии вместе с Принцем Настоящее Пламя. Впоследствии к делу подключились Виверны.

При виде внезапно нахлынувшей толпы красных мундиров сердце Тинкер отчаянно застучало в груди. Если Виверны обнаружат пробы ДНК, ситуация быстро примет мерзкий оборот. Она незаметно задвинула сумку с ватными палочками за спину, чтобы не привлекать лишнего внимания.

«Я разберусь с ними, доми», – прошептал Пони.

Этого она и боялась – он мог рассказать им всю правду. Должно быть испуг отразился на ее лице, так как Пони одарил ее легкой улыбкой.

«Не бойся», – прошептал он. – «Ты показала мне, что правда – это оружие, требующее аккуратного обращения».

Она и правда так сделала? Она почувствовала себя странно виноватой. Пони был воплощением ста лет совершенства, а Тинкер угробила все за одно сумасшедшее лето. Она кивнула, доверившись ему.

Пони жестом указал Облакоходу занять его место в качестве Щита и перехватил наступающих Виверн. Они заговорили на Высоком Эльфийском с пулеметной скоростью. Тинкер не могла выхватить и слова из этой канонады. Она сосредоточилась на том, чтобы не дать человеку из похоронного бюро Мак-Дермоттс уйти с пустыми руками.

«Если бы коронер был здесь, он бы сказал вам, что у него нет никаких полномочий по отношению к эльфам – живым или мертвым». – Тинкер твердо настаивала на самом сильном аргументе, а потом пустила в ход те, в которых не была настолько уверена. – «Я вице-королева Западных Земель». – По крайней мере, так ей все говорят. – «Это значит, что я обладаю властью над всеми эльфами, а не только над Кланом Ветра». – Насколько она понимала, так оно и есть. И она будет пользоваться этим, пока кто-нибудь не убедит ее в обратном. – «Эти дети достаточно выстрадали. Пора дать им упокоиться».

«У эльфов свои законы», – выступила представительница городского совета. – «А мы следуем нашим законам и процедурам. Мы уже устали от того, что твой народ постоянно переступает через наши правила. Это все еще наш город».

Ее народ? Они что ли уже забыли, что до праздника Летнего Солнцестояния она была человеком, уроженкой Питтсбурга? И тут дело не в том, кто владеет городом, а в элементарном соблюдении приличий. – «У вас есть дети?»

«Да, мальчик».

«Если ваш сын умрет за пределами города, на Эльфдоме, вы с радостью позволите эльфам творить что угодно с его телом? Оставить его на корм диким животным, или сделать из него чучело?»

Женщина задохнулась от возмущения – «Они бы не посмели…»

«Так вы поступаете с их детьми! Для эльфов держать тела этих детей в ящиках – это такое же надругательство, как сделать из вашего сына чучело».

«Можно подождать и до завтра, ничего не изменится…»

Тинкер не заметила, что Виверны покидали комнату, пока они не промаршировали от дверей морга прямо к ней. Они выглядели очень разозленными, что было только к лучшему, так как они невероятно быстро говорили на Высоком Эльфийском. Тинкер подозревала, что никто из людей не сможет уследить за ходом разговора. К сожалению, вся эта словесная канонада предназначалась ей.

«Прошу прощения, я не понимаю». – Тинкер обратилась за помощью к Пони.

«Они требуют, чтобы ты немедленно предала детей небу».

Тинкер повернулась к людям. К счастью, они достаточно владели эльфийским, чтобы понять Пони. – «Ладно, вы сделаете то, о чем я прошу, или Вы хотите сообщить Вивернам, что они должны подождать до завтра?»

Законченных идиотов и тупиц среди них не оказалось.

Помня о своем обещании Лейн, Тинкер заставила Эсме присоединиться к их внезапно образовавшейся процессии к похоронному бюро. Ее мать не произнесла ни слова во время трехсторонних переговоров. Она только молча смотрела на Тинкер, заставляя ту нервничать. Молчание продолжилось даже когда они оказались наедине в салоне Роллс-Ройса. Тинкер поняла, что Эсме злится на нее за то, что она не рассказала об их связи при первой встрече.

«Это ты бросила меня в инкубатор и смылась из города», – проворчала Тинкер устраиваясь на переднем сиденье между Пони и Яростной Песней. – «Если кто-то и имеет право злиться, так это я».

С заднего сиденья донесся вздох Эсме. – «Я знала, что Они убьют всех людей в Питтсбурге, если Леонардо Дюфэ не передаст весь свой талант и гениальность наследнику, который сможет закрыть открытые им ворота. Я нашла твоего дедушку и уговорила его использовать сперму Лео, чтобы сделать… чтобы создать тебя. И я знала, что мне нужно спасти Цзина Вонга, поэтому мне пришлось прыгнуть через врата».

Любой другой просто бы уговорил Лейн уехать из Питтсбурга. Однако для нее Эльфдом был необходим как воздух. Эсме не могла просто перевезти сестру на безопасную Землю, она должна была обезопасить Эльфдом. Выбранный ей способ поражал своей безумностью, но сложно оспорить его очевидный успех.

Но Тинкер не успокоилась. – «Значит, ты просто отдала яйцеклетку и умчалась, даже не потрудившись узнать пол своего ребенка?»

В отражении в зеркале заднего вида Эсме вздрогнула как от удара. «Нет, все не так. Сначала да, ты была для меня только наследником Лео, но потом я осознала, что могу не пережить катастрофу, а если и спасусь, то никогда больше не вернусь на Землю. Ты стала бы единственным, что осталось после меня на Земле. Я перестала считать тебя только ребенком Лео. Ты стала моим ребенком. Моей драгоценной дочерью».

«Нет. Ты думала, что у тебя сын. Я ничего не значу для тебя».

«Ты очень дорога мне». – Эсме наклонилась вперед и ущипнула Тинкер за щеку. – «И ты намного симпатичнее, чем я себе представляла».

«Ой, боже, не делай так больше».

Яростная Песня схватила Эсме за руку и скрутила ее до тех пор пока не услышала крик боли. – «Мне не важно, кто ты, но ты будешь уважать доми».

«Хорошо! Хорошо!» – Эсме села обратно на сиденье, потирая руку. – «И как же ты превратилась в эльфийскую принцессу?»

Тинкер начала со спасения Ветроволка во время Выключения в канун праздника Летнего Солнцестояния и всего, что за этим последовало. Ну, не совсем всего. К своему стыду она еще пребывала в растерянности по многим вопросам. То, что Эсме ее мать, еще не дает ей права на полное признание. Рассказывая о дне, когда она в первый раз спасла Ветроволка, и когда погиб отец Синего Неба, Тинкер невзначай упомянула магическую связь, которая якобы существовала между ней и Ветроволком.

«Все произошло очень быстро. Я помню только смутные разрозненные образы. Все бегут и орут. На краю ярмарочной площади стоит большой трехосевой самосвал МАК. Я забралась под него. Завр прижал Удар Молнии к земле прямо за грузовиком и рвет его на части». – Тинкер вздрогнула от накативших воспоминаний. – «Я не знаю, что мне взбрело в голову, мне было тринадцать, я весила всего сорок килограммов и с меня ручьем лился пот. Но я решила убить его железным ломом. Не самый лучший мой план».

«Ты спасла Волка», – прошептал Пони. – «Он лежал без сознания около Удара Молнии».

«Тогда я его не заметила», – рассмеялась Тинкер. – «Меня больше беспокоил разъяренный завр, пытающийся выковырять меня из-под самосвала. Когда я наконец увидела Ветроволка, то подумала, что он злится на меня. Его первыми словами было – «Дура, он мог убить тебя». Не самое романтичное первое свидание».

«А эта магическая связь?» – спросила Эсме.

Они уже пересекли мост Мак-Кис Рокс, так что Тинкер решила сократить историю. – «Это все выдумки Тулу. Она эльф и владеет небольшой фермой в конце этой улицы». – Тинкер махнула в сторону лавки Тулу.

«Я знаю Тулу», – ответила Эсме.

Тинкер подумала, что ей не стоило удивляться этому, но все равно была поражена. Лейн и Тулу заключили какое-то странное негласное соглашение, что они по мере возможности будут держаться своих территорий. Тинкер думала, что Эсме знает только о тех местах, где часто бывает Лейн. – «Тулу научила меня всему, что я знаю об эльфах, но я постоянно обнаруживаю, что половина ее рассказов сплошная ложь. Вся история с «магической связью» была предназначена только для того, чтобы держать меня подальше от Ветроволка».

«Она пыталась обезопасить тебя», – сказала Эсме. – «Она знала, какие опасности ждут тебя впереди».

«Каким, к черту, образом она могла узнать об этом?» – отрезала Тинкер – «Ты рассказала всем кроме меня, кто я на самом деле?»

Эсме замотала головой. – «Именно Тулу научила меня контролировать сны».

Как назло в этот момент они подъехали к Мак-Дэрмоттс, и Тинкер опять пришлось вести шоу. Ей не терпелось устроить Эсме допрос с пристрастием по поводу Тулу, но надо было сосредоточиться на кремации.

Мак-Дермоттс представлял собой огромный особняк в викторианском стиле, наполненный мертвой тишиной и воспоминаниями, которые Тинкер успела было позабыть. Оказавшись внутри, она вспомнила планировку здания, большие комнаты с стоящими вдоль стены мягкими креслами и горький аромат роз и старости.

Мак-Дэрмотт заставил ее подписать кучу бланков, удостоверяющих, что он получит от ЗМА деньги, а не тюремный срок. Он также настоял, чтобы она посмотрела на все предлагаемые стальные и дубовые гробы, делая вид, будто по закону гроб был обязательной частью процедуры кремации. Учитывая реакцию эльфов на ящики в морге – их ужас при мысли о «запирании тел в стальные коробки» – гробы были плохой идеей. Ей удалось запугать Мак-Дэрмотта, чтобы он признал, что гроб совершенно не обязателен, и можно воспользоваться картонными коробками. Она уговорила его отказаться даже от коробок, убедив, что никто не предъявит никаких обвинений. Все эти детали заставили ее осознать, какую большую работу втихомолку провернула Лейн после смерти дедушки.

На проведение всех кремаций потребуется добрая половина ночи. Даже при том, что у Мак-Дэрмотта четыре печи (ее немного ошарашило такое количество), уйдет более двух часов для превращения тела в пепел и еще несколько часов на то, чтобы пепел достаточно остыл для безопасного перемещения. Она простояла ровно столько, чтобы убедиться, что тела загружены в печи, и уговорила Виверн остаться на страже остаток ночи. Тинкер не хотела долго задерживаться на одном месте, давая ударным силам Хлои возможность поймать себя. Никто не должен видеть, как она будет брать пробы ДНК у живых детей – правда Тинкер точно не знала, как ей удастся провернуть это, не ответив на кучу вопросов.

Когда они снова оказались в Роллс-Ройсе, Эсме доказала, что воспользовалась появившимся временем, чтобы подвести рассказ Тинкер к логическому завершению. – «Значит, вы с Ветроволком влюбились друг в друга, и он при помощи магии превратил тебя в эльфа?»

«Ты уловила суть». – Тинкер обрадовалась, что ей не надо вдаваться в детали.

Эсме склонила голову на бок. – «Я никак не пойму, почему тебе грозили неприятности, попадись ты за своим занятием в морге».

«Собирание образцов ДНК попахивает заколдовыванием». – Тинкер процитировала Яростную Песню.

«И почему же тебе запрещено заниматься такими простыми вещами, когда Ветроволк совершенно безнаказанно проворачивает полную трансформацию?»

Тинкер вздохнула. – «Технически, это легально. Проблема в политических дрязгах. Клан Камня ведут себя как последние сволочи».

Эсме кивнула, как будто это все объясняло.

Пони не спросил, куда ехать, после того как они покинули похоронное бюро. Еще одно доказательство, что он нервничает в присутствии Виверн. Воин остановил автомобиль на противоположной стороне моста Мак-Кис Рокс в добрых двух милях от Виверн, ожидая, пока Тинкер выберет направление.

Отвезти три палочки и Эсме к Лейн? Найти остальных детей с Эсме на хвосте? Конечно, чем меньше свидетелей, тем лучше, но смертоносная триада Эсме, Лейн и Тулу может надолго свести Тинкер с намеченного пути, а время работало против нее. Тогда не к Лейн. Надо еще придумать причину, почему она хочет найти детей и засунуть палочки им в рот.

«В Маковую Лужайку», – следуя приказу Тинкер, Пони развернул серый автомобиль к сверкающим огням города, вместо того, чтобы свернуть на темную извивающуюся дорогу к обсерватории.

«Значит, ты теперь эльф со всеми прибамбасами?» – спросила Эсме.

Тинкер кивнула.

«И ты хотела этого?» – похоже, Эсме беспокоилась, что Тинкер превратили против ее воли или, что еще хуже, она была вынуждена стать эльфом.

Тинкер почувствовала, что вся Рука внимательно слушают их разговор. Она никогда не задумывалась, как они относились к тому, что Ветроволк воспользовался почти что запретной магией, чтобы изменить ее. Вероятно, секаша были полностью согласны с его решением, иначе они бы не дали ему это сделать. Ей становилось не по себе от осознания того, что священные воины поступились своими принципами, позволив Ветроволку воспользоваться заклинанием. Тогда они все были безымянными незнакомцами. Она даже не могла вспомнить, кто сопровождал Ветроволка в ту ночь, когда он отвел ее в охотничий домик и произвел превращение. Для них это было испытанием их веры в Ветроволка.

Опасно признавать, что она не знала о планах Ветроволка. Это ее промашка. Но она не могла соврать, только не своей Руке. Они заслуживали знать правду.

«Я до сих пор не могу полностью оценить величину дара Ветроволка», – осторожно произнесла она. – «Он слишком большой. Я жила недостаточно долго, чтобы узнать все границы и лимиты человеческой жизни, и осознать, что такое быть эльфом. Однако, я знаю, что теперь у меня есть вечность, которую я могу провести с теми, кто мне дорог». – Пони взял ее руку в свою, их пальцы переплелись. – «Кроме того прибамбасы очень даже неплохи».

«Прибамбасы». – Эсме посмотрела через окно на окутанный ночью город. Свет фонарей проносящихся мимо темных улиц то и дело освещал ее лицо. – «Заклинание, которое использовал Ветроволк, можно с помощью него сделать кого-нибудь настолько же совершенным, как секаша, но способным творить заклинания домана?»

Все секаша рассмеялись, услышав ее вопрос. Пони ответил за всю Руку. – «Нельзя одновременно видеть мир в черно-белом цвете и во всех красках».

«Но в теории кто-то же может стать богоподобным?» – Свет скользнул по машине и Эсме скрылась в тенях.

«Мы не допустим этого», – ответил Пони. Остальные были настолько с ним согласны, что даже не посчитали нужным кивнуть. – «Это была цель Клана Кожи – стать богами во плоти. Мы боролись с ними тысячи лет не для того, чтобы кто-то встал на их место».

«Воробьиха что-то говорила про это, в ту ночь, когда она следила, чтобы я не ускользнула от Они», – добавила Тинкер. – «Она сказала, что Клан Кожи поднял эльфов с уровня полу-обезьян до полубогов. Она думала, что раса эльфов загнила. Хотела вернуть старые времена».

«Какая дура», – прорычал Пони. – «Мы высокие, честные и бессмертные только потому, что в начале Клан Кожи мог улучшать свой род только сношаясь с нами, после нашего улучшения». – В его голосе явно слышалось отвращение к тому, как Клан Кожи поиздевался с эльфийскими генами. – «Они боялись, что любые наши недостатки могли передаться их детям. Став бессмертными, они перестали заботиться о своем роде, и сосредоточились на улучшении самих себя. Они создали заклинания, позволяющие им безопасно изменять собственные ДНК. Они экспериментировали на нас, добиваясь нужного результата, а потом применяли его на себе. Мы бы стали такими же извращенными как они, если бы не убили их всех».

«Судя по всему, Воробьиха видела в Они замену Клану Кожи», – сказала Тинкер. – «И она не просто так помогала Они. У нее была определенная цель – она хотела стать домана. Правда, я не понимаю, зачем домана Клана Камня сотрудничать с Они».

«Погоди, погоди», – вмешалась Эсме. – «Эти эльфы сотрудничают с Они?»

Упс. – «Я же тебе говорила, что они сволочи», – проворчала Тинкер. – «Мы считаем, правда не можем этого доказать, что Клан Камня специально заманил детей в Питтсбург, чтобы передать их в руки Они».

«Но это же ужасно! Зачем?»

«Мы не знаем», – ответила Тинкер. – «Но я собираюсь это выяснить».