Текст книги "Мнимая смерть"

Автор книги: Томас Энгер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Глава 41

Адвокат Ларс Индрехауг проводит пальцами по волосам и на время убирает челку с глаз. Чертов позер, думает Бьярне Брогеланд. Чего бы я с тобой только не сделал в звуконепроницаемой комнате при выключенных камерах.

Мечты и реальность. Две совершенно разные штуки, к сожалению. Это относится и к сидящей рядом с ним Элле Сандланд. Брогеланд смотрит в бумаги на столе, пытаясь переключиться на другие мысли. На этот раз они основательно подготовились к допросу, изучили доказательства, решили, как будут о них говорить. Несмотря на то что Сандланд по-прежнему не уверена в виновности Мархони, им необходимо получить убедительные ответы на подготовленные вопросы.

Брогеланд любит обсуждать рабочие вопросы с Сандланд, обожает смотреть на ее губы, когда она серьезна, когда упорно работает, когда выражает возмущение от имени всего общества. Он ждет того момента, когда сможет прочитать в ее взгляде удовлетворение от того, что цель достигнута. Если бы только это удовлетворение могло относиться к нему.

Не туда переключился, Бьярне.

Махмуд Мархони сидит рядом с Индрехаугом. Мархони подавлен, думает Брогеланд. Подавлен убийством брата, подавлен пребыванием в камере. В его крутизне наметились трещины. И выглядит он неопрятно. Несколько дней без бритвы и расчески накладывают отпечаток на лицо, привыкшее к теплым вечерним ванночкам.

Теперь тебе надо привыкать к другим вещам, Махмуд, думает Брогеланд. Он делает знак Сандланд, и та начинает формальную часть допроса: представление присутствующих и указание причины, по которой они собрались. Затем она переводит взгляд на Мархони.

– Соболезную, – произносит она мягким голосом. Мархони вопросительно смотрит на Индрехауга.

– Мне жаль вашего брата, – добавляет Сандланд. Мархони тихо кивает.

– Спасибо, – отвечает он.

– Мы делаем все возможное, чтобы найти того, кто это сделал. Но может быть, вы уже знаете, кто это?

Мархони смотрит на нее.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Вы как-то связаны с Пылающими Плохими Парнями, Махмуд?

– Нет.

Отвечает он очень быстро. Даже слишкомбыстро. Брогеланд делает пометку на лежащем перед ним листе бумаги.

– Вы знаете, кто такой Захирулла Хассан Минтроза? Или просто Хассан?

– Нет.

– Яссер Шах?

Мархони отрицательно мотает головой.

– Отвечайте на вопрос.

– Нет.

– Ваш брат был знаком с кем-нибудь из них?

– Если я не знаю, кто они такие, как я могу знать, имел ли мой брат к ним какое-нибудь отношение?

Отлично, Мархони, думает Брогеланд. Ты парировал первый удар.

– Нам удалось спасти ваш компьютер, – произносит Брогеланд и ждет ответа. Мархони пытается сохранить невозмутимое выражение лица, но Брогеланд видит, что парень кипит. Однако мы не всевосстановили, думает Брогеланд. Во всяком случае, пока не все.

Но Мархони этого не знает.

– Уверены, что не хотите изменить ответы на вопросы, которые только что задавала моя коллега? – спрашивает Брогеланд.

– С какой стати?

– Чтобы не врать.

– Я никогда не вру.

– Нет, – саркастически замечает Брогеланд.

– Может быть, вы зададите моему клиенту прямой вопрос, вместо того чтобы ходить вокруг да около? – говорит Индрехауг. Брогеланд сверлит его глазами, после чего обращается вновь к Мархони.

– Сколько человек кроме вас пользуется вашим компьютером, Махмуд?

– Никто.

– Вы никому его не одалживаете?

– Нет.

– И никто не пользуется им в вашем присутствии?

– Нет.

– И в этом вы совершенно уверены?

– Да.

– Послушайте…

Индрехауг взмахивает руками и расстроенно вздыхает. Брогеланд улыбается и кивает.

– Не могли бы вы тогда объяснить мне, что делали в почтовом ящике Хенриэтте Хагерюп в тот день, когда она была убита?

Мархони поднимает голову.

– Что?

– Может быть, хотели посмотреть на это?

Брогеланд кладет перед ним лист бумаги. Это фотография Хенриэтте Хагерюп, висящей на шее у какого-то мужчины. Лица мужчины не видно, видно только шею и темные редкие волосы. Мархони разглядывает снимок.

– Кто это, Мархони?

Он не отвечает.

– Эта фотография находилась в электронном почтовом ящике вашей погибшей возлюбленной, который просматривали с вашего компьютера в день ее смерти. Как вы можете это прокомментировать?

Мархони снова обращает внимание на снимок.

– А от кого это пришло? – спрашивает он.

– Это нашедело. Еще раз спрашиваю вас – вам знаком мужчина на этой фотографии?

Он отрицательно качает головой.

– Вы ведь понимаете, что находитесь не в самом лучшем положении, Махмуд?

Мархони по-прежнему хранит молчание. Брогеланд вздыхает. Индрехауг смотрит на своего клиента. Мархони сгибает и разгибает большой палец правой руки о ладонь левой. Сандланд и Брогеланд некоторое время сидят молча, давая Мархони время ответить.

– Это не я, – внезапно произносит он тихим голосом.

– Что вы сказали?

– Не я смотрел ее почтовый ящик.

Брогеланд закатывает глаза, будто против него свершилась величайшая в мире несправедливость.

– Вы же только что сказали, что лишь вы пользуетесь этим компьютером. Это что, уже не так?

Мархони качает головой.

– Значит, это не так.

– То есть кто-то другой пользовался вашим компьютером втайне от вас и разглядывал фотографию вашей любовницы, висящей на шее у другого мужчины? Вас так следует понимать?

Он с осторожностью кивает.

– Кто же это мог сделать? Ваш брат? Хенриэтте?

– Я не знаю.

– Поэтому оба они мертвы, Махмуд?

– Я не знаю.

– Вы не знаете, конечно.

Брогеланд вздыхает и переводит взгляд на Сандланд. Она внимательно следит за лицом Мархони в поисках признаков раскаяния или готовности признаться.

– Как вы относитесь к шариату? – продолжает Брогеланд.

– К шариату?

– Да. Пакистанская группа. Выступала на фестивале «Мела» год назад.

– Послушайте…

– Знаю, играли они ужасно. Но ответьте на вопрос: как вы относитесь к шариату? К законам шариата. Отражают ли законы шариата ваши представления о положении женщин, Махмуд?

– Нет.

– Вы не считаете, что побивание камнями женщин – это случайный пример – является приемлемым наказанием за измену? Как и отрубание рук за воровство?

Брогеланд не ждет ответа. Мархони недоуменно смотрит прямо перед собой.

– С кем Хенриэтте изменила вам, Махмуд?

– Если вы невиновны и хотите облегчить свое положение, я бы настоятельно рекомендовала вам начать говорить.

– Кто этот мужчина на фотографии?

Брогеланд и Сандланд говорят по очереди. Мархони вздыхает.

– Чем дольше вы будете тянуть с ответами, тем хуже становится ваше положение.

– С кем она изменяла?

– Поэтому вы ее убили?

– Кого вы защищаете?

Мархони поднимает руку.

– Вы совершенно ничего не поняли.

Он опускает глаза, качая головой.

– Ну так помогите же нам! – восклицает Брогеланд. Он смотрит на Мархони, ожидая объяснений.

– Хенриэтте никогда не изменяла, – произносит Мархони после продолжительных раздумий.

– Что вы сказали?

– Хенриэтте никогда мне не изменяла.

– А как вы тогда объясните текстовые сообщения? Прости. Это ничего не значит. ОН ничего не значит. Я люблю тебя. Мы можем поговорить об этом? Плиз?

Брогеланд буравит Мархони взглядом.

– А вы утверждаете, что она не изменяла?

– Да – или я не знаю.

– Ну хорошо. Если ответа получше у вас нет…

– Она никогда не говорила мне ни о ком другом.

– И содержание текстовых сообщений вам совершенно незнакомо?

– Да.

– Вы никогда раньше ни о чем подобном не говорили?

– Нет.

– Простите, конечно, но вам будет очень нелегко убедить в этом присяжных. И вы об этом знаете, Индрехауг.

Брогеланд смотрит на адвоката. Тот глотает слюну. И снова проводит руками по волосам.

Глава 42

Перед тем как начать читать, Хеннинг некоторое время рассматривает титульный лист. Он чувствует возбуждение. Он, если подумать, даже слегка нервничает и не может объяснить причину. Возможно, потому что прямо перед ним лежит ответ на вопрос, почему и как была убита Хенриэтте Хагерюп.

Он делает глубокий вдох и приступает.

1.

Павильон – палатка на Экебергшлетте – вечер:

Женщина, Мерете Виик(21), стоит спиной к камере. Свет падает на лопату, которую она держит в руках. Она тяжело дышит от усталости. Она утирает пот со лба. И втыкает лопату в землю.

2.

Натура – перед палаткой на Экебергшлетте – вечер:

Автомобиль подъезжает к палатке. Водитель выключает двигатель. Мы видим, как открывается замок багажника. Из автомобиля выходит Мона Калвиг(23). Она открывает багажник.

3.

Павильон – палатка на Экебергшлетте – вечер:

Вход в палатку открывается со стороны улицы. Входит Мона Калвиг. Она несет тяжелую сумку. Она останавливается у края выкопанной в земле ямы.

Мона:Вот, значит, что ты успела.

Мерете вытирает пот и улыбается.

Мерете:Хорошая зарядка.

Мона:Ты пробовала?

Мерете:Нет, это твоя яма, так что я решила предоставить тебе честь быть первой.

4.

Павильон – палатка на Экебергшлетте – вечер:

Крупный план ямы. Мона прыгает в нее и проверяет. Она погружается в яму до пояса.

Мона:Великолепно!

Мерете:Хорошо. У тебя мобильник с собой?

Мона:Да.

Мерете:Ну что, посылаем первое?

Мона выбирается из ямы и счищает с себя влажный песок. Она достает из кармана мобильный телефон и проверяет время. Потом переводит взгляд на Мерете и заговорщически улыбается.

5.

Павильон – квартира в районе Галгеберг:

Мужчина, Яшид Икбаль(28), сидит и смотрит телесериал «Отель „Цезарь“» на канале ТВ2. Раздается пищание мобильного телефона. Он берет аппарат и читает сообщение. Читая, он хмурится. Сообщение пришло от «Мона моб.» Мы видим текст сообщения:

«Прости. Это ничего не значит. ОН ничего не значит. Я люблю тебя. Мы можем поговорить об этом? Плиз?»

6.

Павильон – палатка на Экебергшлетте – ранний вечер:

Девушки сидят друг напротив друга. Они пьют из крышки термоса. Из крышки идет пар.

Мерете:Ну как?

Мона делает глоток горячего чая.

Мона:М-м-м.

Мерете:Да я не о чае.

Мона:А о чем ты т…

Мона понимает, что имела в виду Мерете. Мона улыбается.

Мона:Сегодня все было особенно хорошо. Мне нравится, когда он груб со мной.

Мерете:Может быть, особенно хорошо было потому, что ты знала, что это последний раз?

Мона:Может быть.

Мерете:Ты будешь по нему скучать?

Мона задумывается. Она передает крышку с чаем Мерете. Несколько секунд обе молчат.

Мерете:Ну что, посылаем следующую эсэмэс?

Мона:Подождем немного. Дадим ему чуть больше времени.

Мерете:Ладно.

Конец сцены вступления и заставка.

Пока похоже на вступление к слюнявой мелодраме, думает Хеннинг. Он продолжает чтение.

7.

Павильон – квартира в районе Галгеберг:

Яшид Икбаль на кухне. Он открывает холодильник и достает пакет обезжиренного молока «Тине». Он собирается достать из шкафчика стакан, но его мобильный телефон снова пищит. Он вынимает его из кармана. Новое сообщение от «Мона моб.». Он читает его:

«Я обещаю все исправить. Пожалуйста, дай мне еще один шанс!»

Яшид Икбаль трясет головой, бормочет: «Что, черт возьми, она…» и перезванивает отправителю сообщения. В раздражении он ходит по кухне. Но ему никто не отвечает. Он в ярости отбрасывает мобильный в сторону.

8.

Павильон – палатка на Экебергшлетте – вечер:

Мона и Мерете по-прежнему сидят перед ямой.

Мерете:Думаешь, подействует?

Мона:Должно.

Ее мобильный телефон начинает вибрировать. На дисплее появляется надпись: «Яшид».

Мерете:Это он звонит.

Мона кивает. Телефон продолжает звонить.

Мерете:Ты не ответишь?

Мона:Нет.

Мерете смотрит на Мону. Понятно, что главная из них Мона.

9.

В квартире в районе Санкт-Хансхауген – вечер:

Семья Гордер сидит за столом и ужинает. Настроение за столом мрачное. Сын, Густав,хмурится, ковыряя еду в тарелке. Жена, Каролина,смотрит на своего мужа, Харальда.Тот ест, хотя и чувствует себя неуютно.

Густав:Спасибо за ужин.

Каролина:Но ты почти ничего не съел?

Густав:Я не голоден. Можно я пойду?

Каролина вздыхает, кивает сыну и смотрит, как Густав выходит из комнаты. Она переводит взгляд на своего мужа.

Каролина:Мы отталкиваем его. Ты отталкиваешь его от нас!

Харальд поднимает глаза от тарелки.

Харальд:Я?

Каролина:Ты, а кто же еще?

Харальд расстроенно вздыхает.

Харальд:Ты снова начинаешь? Я думал, мы больше не будем об этом.

Каролина:Это тытак говоришь. Тебе так легко и просто «больше не говорить» о том, что случилось.

Каролина передразнивает его. Харальд злится.

Харальд:Не знаю, что еще, по-твоему, я должен сделать. Я уже сказал тебе, что больше не буду с ней общаться. Что еще тебе надо?

Каролина:Чтобы ты делал то, что говоришь. Чтобы ты перестал думать о ней день и ночь, как сейчас.

Харальд опускает глаза, понимает, что не может врать.

Харальд:Я ничего не могу с этим поделать.

Каролина (передразнивая мужа):«Ты ничего не можешь с этим поделать».

Каролина горестно вздыхает. Харальд не отвечает. Возникает долгая пауза.

Каролина:Я считаю, что мы должны развестись.

Харальд:Что?!

Каролина:А почему нет? Мы все равно больше не вместе.

Харальд:Ты же не серьезно, Каролина. А как же Густав?

Каролина:О, ты внезапно о нем забеспокоился? Ты не очень-то переживал о нем, когда…

Каролина не может себя заставить договорить предложение. Она разражается рыданиями. Харальд откладывает в сторону приборы.

10.

Павильон – палатка на Экебергшлетте – вечер:

Крупный план дисплея на мобильном телефоне Моны. Мы видим текст, который она набирает. «Почему ты мне не отвечаешь? Плиз? Я больше никогда так не поступлю! Обещаю!» Она нажимает клавишу «отправить».

11.

Павильон – квартира в районе Галгеберг:

Яшид бродит взад-вперед по квартире. Он разговаривает со своим братом, Фаруком Икбалем,который сидит в гостиной и пьет молоко. Они разговаривают на ломаном норвежском.

Яшид:Шлюха!

Фарук:Я питалься тебе эта гаварить.

Яшид:Чертова шлюха!

Телефон Яшида снова подает сигнал. Братья переглядываются.

Фарук:От она?

Яшид:Не знаю, придурок. Еще не смотреть.

Фарук:Ну смотри, придурок.

Яшид свирепо смотрит на брата. Потом открывает сообщение и читает. Швыряет телефон на диван.

Яшид:Чертова шлюха!

Нетрудно догадаться, кто был прототипами некоторых героев сценария, думает Хеннинг. Даже слишкомнетрудно.

Ему снова захотелось кофе. Он заказывает чашечку у бармена за стойкой, который уже начал подавать признаки недовольства тем, что Хеннинг выпил всего одну чашку кофе за то долгое время, что провел в кафе. В зале кроме него сидят еще два человека. Они молча едят свои салаты.

Кофе прибывает как раз в тот момент, когда он собирается продолжить чтение.

12.

Павильон – палатка на Экебергшлетте – поздний вечер:

Крупный план ямы. Мона снова прыгает вниз. Мерете засыпает яму землей.

Мерете:Ты с его компьютером сделала все как надо?

Мона:Конечно. Это было несложно. После секса он пошел в душ, и я смогла все устроить.

Мерете:Мы все продумали?

Мона:Я думаю, да. Подожди-ка, дай я выставлю руки наружу.

Мерете:Хорошо.

Мона вытаскивает руки из песка.

Мона:Вот так. Теперь можешь продолжать.

Мерете продолжает закапывать ее в землю. Скоро песок дойдет до подмышек Моны. Мерете откладывает лопату. Переводит дыхание.

Мерете:Хочешь что-нибудь сказать перед тем, как мы начнем?

Мона задумывается. Откашливается.

Мона (торжественным голосом):Все это ради женщин всего мира. А особенно ради женщин Норвегии.

Мерете улыбается. Камера медленно перемещается с лица Мерете на землю за ее спиной. Мы видим лопату. Мы видим сумку, которую привезла с собой Мона. Она открыта. Рядом с ней лежит большой тяжелый камень.

Хенриэтте никогда бы не позволила втянуть себя в такое, думает Хеннинг, отрывая глаза от текста. Она не могла сыграть эту роль, используя собственный сценарий, не могла позволить забить себя до смерти, чтобы донести до общества какие-то политические идеи.

Это просто кино, Хеннинг.Он слышит в голове голос своей матери, помнит, как забирался в ее объятия, когда Деррик [8]8
  «Инспектор Деррик» – немецкий полицейский сериал (1974–1998).


[Закрыть]разгадывал таинственные преступления пятничными вечерами. Кто-то использовал сценарий Хенриэтте против нее самой. Чтобы поглумиться над ней? Чтобы направить подозрения в определенную сторону?

Он читает дальше.

Текст на черном фоне: «Две недели спустя».

12.

Павильон – допросная в полицейском управлении – утро:

Яшид Икбаль сидит за столом. Двое полицейских сидят напротив него. Полицейские настроены очень серьезно.

Полицейский 1:Что вы сделали после того, как получили текстовые сообщения, Яшид? Вы поехали разобраться с ней?

Яшид не отвечает.

Полицейский 2:Мы знаем, что вы пытались ей позвонить. Еще мы знаем, что тем вечером вы уехали из дома сразу после восьми.

Полицейский 1:Мы нашли следы жесткого секса, Яшид.

Полицейский 2:И у нас ваш компьютер. Вы заходили в ее почтовый ящик и читали ее почту в тот день. Зачем?

Полицейский 1:Мы все понимаем, Яшид. Вы разозлились. Это всем понятно. Она трахалась направо и налево, вы злились и решили преподать ей урок.

Полицейский 2:Вы поможете себе, если поговорите с нами, Яшид. Расскажите, что произошло. Это облегчит вашу совесть.

Яшид молчит.

Полицейский 1:После того как вы получили эсэмэс, вы поехали на площадку, где она снимала кино. Там вы ее изнасиловали и закопали в яму. После чего вы подобрали несколько тяжелых камней и бросали ими в нее, пока она не умерла. Достойное наказание, так ведь? За неверность?

Яшид смотрит на полицейских. Адвокат Яшида наклоняется и шепчет что-то ему на ухо. Яшид склоняется над столом.

Яшид:Я лублу Мону. Я не виноватый.

Полицейские переглядываются и вздыхают.

Текст на черном фоне: «Пять месяцев спустя».

13.

Павильон – Городской суд Осло – середина дня:

Яшид сидит рядом со своим адвокатом. Через несколько рядов от него сидит Харальд Гордер. Он удручен, находится в дурном расположении духа. Фарук Икбаль тоже здесь. Он выглядит напуганным. В зал входит судья. Все встают.

Судья:Прошу садиться.

Все садятся. Судья смотрит на присяжных.

Судья:Присяжные вынесли вердикт?

Старшина присяжных:Да, вынесли.

14.

Павильон – Городской суд Осло – середина дня:

Яшид крупным планом. Он смотрит в пол. Он очень нервничает. Камера переводит фокус. В конце зала сидит Мерете. Камера берет ее в фокус. Фокус держится на ней, пока староста присяжных зачитывает вердикт.

Старшина присяжных:В деле против Яшида Икбаля мы, присяжные, признаем его виновным по всем пунктам обвинения.

В зале начинается ликование. Мерете смотрит на Харальда Гордера. Она улыбается ему. Гордер отводит от нее взгляд и уходит. Мерете достает мобильный телефон. Она набирает текстовое сообщение. Мы видим, что она пишет.

«Один готов. Но их осталось еще много».

Она перелистывает свои контакты, находит Монуи нажимает на клавишу «отправить».

Конец

В некотором разочаровании Хеннинг откладывает сценарий в сторону и протирает глаза. Как будто реклама обещала леденящий кровь триллер, а вместо этого ему показали средненькую драму. Сценарий был для него ящиком Пандоры. Но в нем ничего не говорилось об электрошокерах, кнутах и отрубленных руках. Хеннинг даже начинает задумываться, а не существует ли другого, более жесткого варианта.

Сюжет фильма был нормальным: две женщины инсценируют убийство и делают так, что любовника одной из них арестовывают и осуждают за преступление, которого тот не совершал. Это всего-навсего выдуманная ситуация, размышляет Хеннинг, сценарий желаемого. Если перевести его в реальную жизнь, то Мона и Мерете – это Хенриэтте и Анетте соответственно, а Махмуд Мархони – это Яшид Икбаль. А Тарик – это Фарук.

До сих пор все верно, думает Хеннинг. И до сих пор все прекрасно совпадает с его собственными предположениями. Махмуд Мархони невиновен, а кто-то пытается его подставить. Текстовые сообщения, намеки на неверность, жесткий последний секс, граничащий с изнасилованием. Подозреваемому нелегко выбраться из плена таких доказательств, особенно если он отмалчивается на допросах.

Но кто такой Харальд Гордер? Судьбе его семьи отведено в сценарии так много места, что это должно быть важным. Имеет ли эта семья такое же значение в реальной жизни? Как говорила его мама, это просто кино. И кино не обязанобыть зеркальным отражением реальности.

Но Хеннинг все равно развивает эту мысль. Харальд Гордер изменял жене с Моной, больше не с кем, а неверность наказывается побиванием камнями. Но почему Гордер и Мерете переглянулись в конце фильма? Почему она улыбнулась?

Значит, прототип Гордера знаком с Анетте. Кто-то из круга общих знакомых девушек состоял в любовных отношениях с Хенриэтте, думает он. Единственный подходящий человек, кто приходит ему на ум из тех, с кем он уже встречался, – это Ингве Фолдвик. Но Фолдвик не читал сценария, это не может быть он. Если, конечно, Фолдвик не врет. Но зачем Фолдвику врать об этом? Должен же он знать, что подобные утверждения очень легко проверить, если только полиция захочет. Следы в его компьютере, копии сценария где-нибудь в офисе или дома. Если его поймают на такой очевидной лжи, то сразу в наручники, и здравствуй, тюрьма Уллерсму. В окружении девушек должны быть и другие взрослые, думает он, другая семья. Может, семья Анетте? Или Хенриэтте?

Он думает о Хенриэтте. О красивой, веселой, открытой Хенриэтте. Что же ты за человек на самом деле? Любительница провокаций со смыслом, как выразился Фолдвик. Хеннинг понимает, что имел в виду преподаватель, хотя проблема шариата в сценарии освещена очень слабо и не детализирована. Но главная мысль очевидна – придурки, отстаивающие законы шариата, должны убираться, мы – для нашей же собственной пользы – не должны стесняться никаких средств для защиты нас самих и нашей культуры, женщины всего мира, объединяйтесь и не оказывайтесь в подобной ситуации.

Но где же порох? Где опасность?Где оскорбительные реплики, аргументы, из-за которых кто-то решил претворить сценарий в жизнь? Хагерюп не сравнишь с Тео ван Гогом, нидерландским режиссером, снимавшим критические фильмы об исламе, убитым восемью выстрелами из пистолета в Амстердаме в 2004-м. После этого убийца ван Гога перерезал ему горло и воткнул в грудь два ножа, приколов к ним длинное письмо с угрозами. Насколько известно Хеннингу, Хенриэтте раньше не относилась к исламу с особой враждебностью. У нее даже был любовник-мусульманин.

Чем больше Хеннинг размышляет об этом, тем больше он убеждается, что за всем этим стоит кто-то из ближайшего круга Анетте и Хенриэтте. Надо выяснить, кто должен был сниматься в фильме, думает он, у кого был доступ к сценарию. Убийца или убийцы должны быть в числе этих людей.