Текст книги "Ты теперь мой враг (СИ)"
Автор книги: Тиана Тесса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
Тиана Тесса
Ты теперь мой враг
Пролог
– Ты была права. Мы ничего друг другу не должны.
Он ухмыляется и снова упирается взглядом в экран, будто ничего его больше не волнует: только сменяющиеся кадры какого-то боевика и герои, которые вот-вот будут вместе. Так в фильмах часто. Они сражаются с главным злодеем, но в итоге всех победят и будут счастливы.
А вот мы не смогли. И виновата в этом я.
– Прости меня, если сможешь, – говорю совсем не то, что собиралась. Я ошиблась. Ошиблась так, что саднит внутри, сжимается сердце, останавливаясь, а потом разрывается на части, принимаясь биться по новой.
Всё не так, мы должны. Должны хотя бы попробовать всё исправить, но я делаю робкий шаг назад и снова шепчу:
– Прости.
– Да всё нормально, Лика. Забей. Мы давно выяснили отношения, – произносит, будто в самом деле зла не держит. Но я его слишком хорошо знаю, чтобы поверить в это. Замечаю как он цепляется пальцами за подушку, на которую облокотил руку.
Скулы напряжены, губы сжаты, а в глазах показное безразличие. Именно показное.
– Ты нашла что искала? – снова отрывает взгляд от экрана. Я, действительно, пришла, чтобы забрать кое-какие вещи, но чувствую в этом вопросе контекст и опускаю глаза.
– Я искала не то, что мне нужно, – отвечаю именно на вопрос, звучащий между строк. Замечаю, как дергается его лицо. У меня получилось сорвать эту маску на мгновение. А потом он снова отворачивается. Воздух моментально тяжелеет, мрачным тоном он добавляет:
– Оставь ключи на тумбе и захлопни дверь.
Молча киваю, но не ухожу. Просто не могу. Подхожу несмелой походкой, ковер с длинным ворсом щекотит пятки, и я поджимаю пальцы, задерживая дыхание. Останавливаюсь между большим экраном и диваном, он какое-то время смотрит сквозь меня, а потом медленно поднимает глаза. Ловлю хмурый взгляд и понимаю, что сейчас буду идти вброд. Против течения.
Эта жалкая попытка выглядит унизительно, но он всегда реагировал на моё тело, умело контролируя прочие эмоции. Пусть будет так. Пусть даже после выставит меня за дверь. Но я надеюсь, выбью шанс на разговор.
Стою и не двигаюсь, сама попадая в плен его глаз. Раз, два, три. Ну же, Лика, давай. Принимаюсь расстегивать пуговицы на блузке и вижу, как вспыхивают его глаза, он продолжает сжимать подушку и не двигается. Не говорит ничего, и в этом я тоже вижу слабую надежду.
Он поднимается так же медленно, не отводя взгляда, подходит, тянется ладонью к моему лицу, но рука замирает. А потом он пробирается в мои волосы и внезапно притягивает к себе, надавливая на затылок.
– Мне не нужна твоя жалость, это понятно?
Отпускает также резко, как и притянул. Успеваю лишь коротко выдохнуть от его близости.
А потом хлопает входная дверь, чего совершенно не ожидаю. Я в полной растерянности.
– Милый, ты дома? – тут же слышится со стороны прихожей. – Вырвалась на обед, как ты и просил.
Она вот-вот зайдет и увидит меня, быстро застегиваю блузку, наблюдая, как ухмыляется мужчина, отскакиваю, скорее, по инерции, а вскоре в проеме появляется миловидная девушка. Вздернутый аккуратный нос, темные волосы до плеч, пухлые губы и густые брови. Просто набор милашки.
Теперь усмехаюсь. Я хорошо её знаю. К сожалению.
– Малена, дорогая, иди сюда, – не отрывая взгляда от меня, обращается он к девушке. И пока она подходит, не выпускает меня из своего взгляда. Малена смотрит на меня исподлобья, но слушается, и он притягивает её за талию. А я просто наблюдаю за этой шокирующей картиной и не могу сдвинуться с места. – А ты что же передумала? Если хочешь, можешь к нам присоединиться, – он внезапно притягивает девушку к себе. А потом целует. Она вообще не сопротивляется, хоть вроде как удивлена происходящим не меньше меня.
А я просто смотрю, потеряв дар речи, и сказать больше ничего не могу.
– Присоединяйся, ну, – бросает он мне, оторвавшись от девушки, отходит назад, опускается на диван, рукой хлопает по месту рядом, а я наконец отмираю. – А что не так?
Он так широко улыбается, что выходит наигранно. В глазах вижу боль и всё понимаю. Он никогда меня не простит.
Теперь не мешкая покидаю гостиную, не помню даже как обувалась, как брала спортивную сумку с вещами, ключ я просто бросила в сторону зеркала и выбежала из квартиры, захлопнув дверь.
Только сейчас замечаю, что по щекам катятся слёзы.
Это конец.
Глава 1
Наши дни
– Милая, ты же успеешь сегодня вечером? Мне очень важно, чтобы ты была со мной.
Глеб появляется позади меня так неожиданно, что я на мгновение теряюсь. Вижу его в зеркале и резко оборачиваюсь, растягивая губы в улыбке:
– Я постараюсь успеть, просто эта встреча может затянуться.
– Ты же говорила, что больше не берёшь личные консультации.
– Это не консультации, это крупные клиенты, планируют организовать в компании тренинг по саморазвитию и хотят, чтобы я у них выступила.
Виновато сдвигаю брови, он ухмыляется. Тянется поцеловать меня в губы, но я подставляю щёку.
Опускаю глаза, понимая, что с моей стороны вышло некрасиво. Но поделать ничего не могу. В последнее время у нас вообще не ладится. Надеюсь, я не перегибаю, потому что у Глеба сегодня важный день – открытие школы искусств, как он говорит, в каком-то новом направлении. Возможно, он рассказывал подробности, но я не особо слушала, от этого снова чувствую вину в который раз.
– Что за место? – спрашивает как будто невзначай, поправляет галстук, становясь рядом, теперь я оборачиваюсь и снова смотрю на него через зеркало.
– Студия «Тринадцать», – произношу, внимательно наблюдая за реакцией Глеба. – Они оплатили и поставили в известность.
– Ты могла бы отказаться, – так же вроде бы безразлично добавляет, однако я отчетливо слышу в голосе упрек. Обнимаю его, прижимаясь к спине, выглядываю из-за плеча, смотрю в его глаза в отражении:
– Тебе не о чем беспокоиться, так поздно его там не бывает.
– Я не за себя волнуюсь, Лика.
Глеб замирает, а потом вздыхает.
– Не хочу, чтобы он тебя снова втянул во всю эту грязь.
– Тебе не о чем беспокоиться, – повторяю с улыбкой. Один бог знает, как тяжело она мне даётся, но я уже привыкла запирать истинные чувства на замок, потому что по-другому больше не будет. – Он… – начинаю в очередной раз, но Глеб меня прерывает:
– … твой бывший муж. И очень хорошо знает, как на тебя надавить. Будь осторожна, Лика. А в остальном, я доверяю тебе.
Он теперь оборачивается и притягивает к себе. Убирает прядь волос мне за ухо, наклоняется и шепчет:
– В девять начнётся, успей, пожалуйста, я буду очень ждать.
Киваю, опуская глаза, и вновь поднимаю:
– Я позвоню.
Хватаю сумку и выбегаю из дома. И пока несусь вниз по ступенькам, прокручиваю в голове слова Глеба.
Демид Бронский. Мой бывший муж, тот, кого я любила больше жизни, и которого до сих пор не могу забыть, действительно слишком хорошо меня знает, вот только Глебу не о чем беспокоиться: Демид наверняка уже и думать обо мне забыл. И мне очень повезло, что рядом со мной есть надёжный человек, который меня по-настоящему любит. Жаль только, что не могу ему ответить взаимностью. Пока что.
Добираюсь я довольно быстро, пробки уже рассеялись и, оставив машину на парковке, я топаю прямиком к железной лестнице. Мой бывший всегда отличался оригинальностью, иначе бы он не стал довольно успешным дизайнером, а ещё у него по всему городу студии подобно этой и помещения, где я раньше собирала учеников на свои тренинги. Связи у него тоже имеются, но всё же положение в обществе и его заслуга.
У входа бросаю взгляд на огромную инсталляцию непонятной формы, которая скорее должна отпугивать клиентов, но парадокс, многие заходят сюда просто из любопытства. На первом этаже помещение под антикафе, на втором переговорные комнаты, туда я и направляюсь.
Глеб прав, я могла отказаться, но это действительно прибыльный проект, а у меня дела в последнее время идут плохо, упускать возможности, только потому что помещение принадлежит бывшему – глупо. Тем более в такое время он наверняка в каком-нибудь клубе с очередной пассией, а может с той же. Ну уж точно не проверяет, не наведалась ли я в его владения в субботу вечером.
Мысленно усмехаюсь, но в груди уже вовсю расползается неприятное чувство, оно сковывает постепенно, вот-вот накроет волной, поэтому спешно отгоняю эти мысли, а вместе с ними и картинки прошлого – всё то, что я старательно забывала. Сосредотачиваюсь на предстоящем проекте – вот, что должно меня сейчас волновать
Администратора я знаю, она меня тоже, и совершенно не скрывает своего удивления, когда я с ней здороваюсь.
Мне кажется, она даже собирается спросить:
«Какого черта, я здесь делаю?»
Но меня спасает клиент:
– Лика Новак? – слышу за спиной и, обернувшись, растягиваю губы в улыбке. Выдыхаю. Грубить, а тем более изображать саму вежливость, не придётся, администратор утыкается в бумаги, когда женщина подходит ближе. Отвечаю кивком головы. – У нас на восемь. Третий зал.
Встреча проходит неплохо, и всё равно чувствую некое напряжение, соглашаюсь на условия, договариваемся о дальнейшем сотрудничестве и пожимаем друг другу руки.
Мы всё же затягиваем со временем, но понимаю это слишком поздно.
Бросаю взгляд на часы и теперь несусь к выходу. К началу могу не успеть, но если поторопиться, застану Глеба на месте. Теперь ощущаю некую тревогу, впрочем, я не так уж ошибаюсь, предчувствуя неладное.
Уже практически покидаю территорию, когда замечаю тень, отлепившуюся от кирпичной стены возле парковки. Мне это, разумеется, не нравится, я, конечно, знаю пару оборонительных манёвров, но на этом всё.
Невольно замедляю шаг, пока неизвестный выходит под свет фонаря, а потом и вовсе останавливаюсь. Сердце делает то же самое. И лучше бы путь мне перегородили хулиганы, потому что против этого человека у меня нет ни одного приёма.
– Что ты здесь забыла? – ухмыляется Демид. Мрачный взгляд прибивает к месту, Бронскому даже говорить ничего не нужно, одна его подобная ухмылка размазывает меня вмиг, но показывать я этого не собираюсь.
– Дай пройти, – смотрю на бывшего в упор, но он и не думает меня слушаться.
Подходит медленно, словно намеренно растягивает время, руки в карманах брюк, пиджак нараспашку, верхние пуговицы на рубашке расстегнуты, волосы теребит ветер. Демид прищуривается – в темноте глаза кажутся совсем уж чёрными, и по телу побегает дрожь. Нет, это не страх.
Господи, прекрати, пожалуйста эту пытку, иначе я просто задохнусь от нехватки кислорода.
Бывший качает головой:
– Не стоило тебе сюда приходить.
– Я надеялась тебя не встретить.
– Ты ещё не поняла? – слишком уж близко оказывается Бронский, хватает меня за локоть и притягивает к себе. Наклоняется. На какое-то мгновение он становится прежним, моим, тем, кого я хорошо знаю, но иллюзия тут же рассеивается. Демид хмурится и сквозь зубы произносит: – В этом городе тебе нет места. Уезжай.
В удивлении распахиваю глаза.
Я, конечно, понимаю, что всё происходящее вокруг не просто совпадения: сначала меня перестают пускать в его помещения, хотя тренинги были расписаны на несколько месяцев вперед, приходится срочно искать что-то подходящее, и разумеется, цена за аренду взлетает.
Сложности возникают и с помещениями, не относящимися к моему бывшему, да ещё и как-то сразу удачные рекламные места на стендах и витринах оказываются заняты и уже оплачены, хотя раньше меня умело впихивали в поток, и как я понимаю, благодаря былым связям моего мужа.
Мысленно себя поправляю – бывшего.
А потом начинаются реальные проблемы, клиенты отказываются от встреч, а после одной индивидуальной консультации случается настоящий скандал, дело чуть не доходит до суда, клиентка оказывается довольно известной личностью в нашем городе, и сразу после нашей беседы в местном журнале публикуют то, о чём мы с ней говорили накануне.
Признаться, я тоже удивляюсь неимоверно, но Светлана не просто приходит в недоумение, она ещё и меня обвиняет в разглашении её личных сведений. Хотя я точно знаю, что к этому отношения не имею.
Понятия не имею, почему она в итоге забирает заявление, но репутацию мне испортить успевает. Я не связываю неурядицы с бывшим, наш разрыв и так выходит громким, и считаю, что этого достаточно для удовлетворения его обиды, да и в его помещениях отныне перестаю появляться, но сейчас мысль мелькает – Глеб всё это время был прав, Демид меня в покое не оставил, как я считала.
– Мне вполне хватает в этом городе места, – выдерживаю его взгляд, возвращаясь из мыслей.
Не собираюсь уступать, да и вообще, многие разводятся, в свое время я выслушивала достаточно подобных историй, и как-то люди уживаются в одном городе, а некоторые даже сохраняют приятельские отношения. Среди моих клиентов таких достаточно, они находят в себе силы двигаться дальше и именно поэтому приходят на мои тренинги.
– Это ненадолго, – отвечает лишь и ухмыляется.
– Если тебе так тесно, можешь сам подыскать другой город, – теперь я вспыхиваю. Зачем он так? – Крупный, областной, столица есть в конце концов. А меня здесь всё устраивает, – вру, чтобы не показывать реальное положение дел. – Так с чего бы мне уезжать?
Его молчание сбивает с толка, я ожидаю, чего угодно, но не того, что звучит в следующую минуту:
– Хотя бы для того, – делает он паузу, прожигая взглядом, и добавляет пониженным тоном: – Чтобы не маячить у меня перед глазами.
Вот теперь он опускает взгляд на мои губы, а у меня холодеют ладони. Оцепенение накатывает мгновенно, и вся моя защита под реальной угрозой. Если он захочет меня поцеловать – что сделаю я?
Спешно беру себя в руки и возражаю:
– До этого нам хватало места, чтобы не пересекаться, – получается хрипло.
Демид вздыхает и наконец-то меня отпускает.
Отступает на шаг.
– Пойдем, кое-что тебе покажу, – говорит так просто, будто сам меня только что не прогонял. При это его тон не смягчается и угрожающие ноты никуда не исчезают. Надо быть, пожалуй, сумасшедшей, чтобы добровольно согласиться на очередную его уловку. Возможно, я как раз из таких, но сейчас качаю головой:
– Ты мне достаточно показал.
– Лика… – вырывается у него сквозь зубы. – Я два раза не предлагаю.
Но я лишь молчу.
– Как хочешь, – пожимает плечами и тут же обходит меня, направляясь к главному входу, а я делаю несколько коротких вдохов-выдохов. Сейчас, когда он уже удаляется, могу нормально мыслить и, вспоминая о Глебе, тут же ругаюсь вслух. Черт.
Лезу за телефоном, но в сумке его не обнаруживаю. Неужели забыла на столе? Вполне возможно, ведь я так стремительно завершала встречу, да и вообще была растеряна в этих стенах, что, скорее всего, просто мобильный забыла.
Демид уже скрылся в дверях, а я ругая себя за недальновидность, плетусь к его студии вновь.
Администратор ухмыляется на мой вопрос:
– Переговорные уже закрыты, ключи на посте охраны, и вообще, мой рабочий день уже окончен.
Да уж. Помощь – это явно не её конек.
– Я просто заберу телефон, это не займёт много времени, – терпеливо сжимаю губы, скрывая раздражение. Это ведь действительно пять минут от силы, но девушка просто идёт на принцип. Видимо, в этом заведении свои законы, а клиент всегда прав, только если это не я.
– Идите, Арина, я сам проведу Лику, – слышу голос Демида и оборачиваюсь в его сторону – он стоит в проеме у коридоров, ведущих к переговорным. Руки, как обычно, в карманах, вид расслабленный, но вряд ли излучает доброжелательность. – Спокойной ночи, Арина, ступайте, – добавляет он, выделяя последнее слово, да ещё и с такой улыбкой, что становится ясно, это не просьба, а приказ.
Арина кивает, бросает на меня мрачный взгляд и удаляется. А в голове тут же возникает ответ на её раздражение в мой адрес – Демид с ней спит что ли?
И несмотря на всю мою «симпатию» к этой девушке, лучше бы она открыла мне переговорную, чем сам Бронский. Поэтому теперь я не уверена, что так уж хочу попасть в зал. С другой стороны – что он мне сделает?
В комнате смотрю по сторонам, телефон действительно лежит на столе, быстро кладу его в сумку, собираясь поскорее удалиться, но слышу сзади, как дверь закрывается на ключ, и резко оборачиваюсь.
Сумка из рук выпадает, я присаживаюсь, чтобы ее поднять, но не успеваю, Демид оказывается слишком близко, резко поднимает меня, и я вскрикиваю, потому что вижу его глаза. Мрачные, и без малейших признаков благосклонности.
Бронский буквально вжимает меня в стену рядом и нависает сверху. Мои жалкие попытки дать отпор, заканчиваются провалом – расстегнутые верхние пуговицы на блузке и практически задранная юбка. А потом он отпускает меня так же резко. Мои чувства к нему не распространяются на подобные методы, впрочем, и сейчас он не продолжает. Скорее от неожиданности не сразу догадываюсь, что это было.
Демид никогда не применял ко мне силу во время наших отношений, хотя как человек он достаточно жесткий, но скорее это относится к работе, а вот прочее против его правил, даже при разговорах, которые я заводила в силу профессии, уверял, что не понимает женщин, терпящих мужей-подонков, а что касается прочего насилия: у настоящего мужчины есть другие способы добиться даму.
Если и была грубость в его поступках по отношению ко мне, то лишь в качестве экспериментов в спальне, но с обоюдным согласием. Впрочем, и сейчас он скорее просто пугает меня, так и не продолжая. И пока я пытаюсь отдышаться, добавляет, окончательно отступая:
– Вот, что может случиться, если будешь мелькать. Ты поняла?
– Я всего лишь хотела забрать свой телефон.
– А до этого ты сунула нос на мою территорию. Решай сама, кому из нас тут тесно.
Глаза в глаза. Я вижу больше, чем звучит вслух.
– Ты бы этого не сделал. Это не в твоих принципах, – добавляю довольно смело для моего положения. Просто очень хорошо его знаю, не мог же человек измениться за несколько месяцев? Или я действительно плохо его знала? – Вот только не понимаю, зачем пытаешься меня напугать.
– Ты у нас с психологическим образованием, – ухмыляется он так, что понимаю – попадаю в точку. – Вот и объясни.
– Я педагог.
– Значит, прочитай в учебниках.
– Ты ненормальный, – застегиваю верхнюю пуговицу, поправляю юбку и убираю выпавший из хвоста локон.
– Именно. И поэтому предупреждаю ещё раз – держись от меня подальше.
Он быстро подходит к двери и открывает её, указывая взглядом, что могу идти. А ещё лучше – бежать. Но я выдерживаю его взгляд, подхожу к сумке, на этот раз без препятствий беру её, и громко цокая каблуками иду на выход. Поравнявшись с Бронским, останавливаюсь, переводя на него взгляд:
– Я оценила фокус с телефоном, – говорю, усмехаясь, и покидаю его владения.
Всё же он отбивает охоту появляться здесь ещё раз.
Но вопросы оставляет без ответа. Почему я так ему мешаю?
Подъезжая к центру, где проходит открытие школы искусств, привожу мысли в порядок. Если перешла ненароком дорогу Бронскому, я это выясню, просто нужно проанализировать, где и когда. Он напрямую, конечно, не ответит. Уже не ответил. Просто «держись подальше». Ну хорошо – не просто. Но причина же должна быть.
Часы безжалостно показывают одиннадцать, когда я бегу по ступенькам к массивной двери. Даже фуршет уже, скорее всего, завершился, но я всё на что-то надеюсь.
Мои надежды окончательно убивает охранник, он говорит, что презентация Глеба Астахова уже завершена, все разъехались, и я плетусь обратно к машине, проверяя входящие. Телефон Глеба по-прежнему выключен, я звонила ему ещё отъезжая от студии Демида, но тогда решила, что он просто ещё не включил его после презентации. А вот теперь ощущаю настоящую тревогу.
Пишу сообщение в мессенджере и мчусь в сторону его квартиры. До сих пор не могу назвать её своим домом, более того, однажды пыталась порвать с Астаховым, объяснила, что слишком стремительно мы оказались вместе, и даже ждала его гнева с обвинениями, что я слишком хорошо устроилась, или к примеру, попользовалась его добротой и съезжаю.
Но он воспринял новость вполне достойно, врать ему я не собиралась, и он ответил, что принимает меня такой, какая я есть, говоря, что ему достаточно его чувств, что он всё понимает, да он даже помогал подыскивать квартиру. Просто просил не исчезать совсем.
Но так вышло, что Глеб меня здорово выручил, очень поддержал, когда на меня посыпались отказы и судебные разбирательства. Именно в этот период мы стали ближе, я взглянула на него по-другому и дала ещё один шанс. Не ему, а нам.
Но если и продвинулись наши отношения, то не слишком далеко.
Темный подъезд не добавляет спокойствия, да ещё и лифт едет медленно, кажется, он намеренно оттягивает мое появление в квартире. Поэтому нет ничего удивительного, что я вставляю ключ в замочную скважину, уже достаточно себя накрутив. Однако всё равно не ожидаю того, с чем реально столкнусь внутри.
Открываю дверь и в первое мгновение просто застываю, не сразу узнав человека в полутемной прихожей, а потом понимаю – передо мной Глеб.
Вид у него устрашающий: на лице кровоподтеки, глаз заплыл, по телу тоже гематомы, одежда местами разорвана. Он немного пошатывается, кажется, прямо сейчас упадет, и я тут же бросаюсь к нему.
– Всё в порядке, – буквально хрипит, но я вижу – от порядка он очень далек.
– Ещё скажи, что с лестницы упал.
Качаю головой и включаю свет, прикрывая дверь позади – теперь вижу Астахова во всей «красе». Нет, тут явно простым падением не обошлось. Глеб пытается растянуть губы в улыбке, опираясь на стену рядом спиной.
– Почти, – усмехается и тут же кривится. На мгновение закрывает глаза и умолкает, а у меня внутри всё застывает. Не знаю, почему приходит эта нелепая мысль, к тому же после разговора с Демидом прошло часа полтора, он бы просто не успел, но сомнения не отступают, и я тут же задаю вопрос, подходя ближе:
– Кто это сделал, Глеб?
– Какие-то придурки, – не открывая глаз, произносит он в ответ. – На дороге остановили, мы немного повздорили, – усмехается, – парни утверждали, будто я их на светофоре подрезал.
– А ты подрезал?
Глаза Астахов всё же открывает и переводит на меня внимательный взгляд, от которого моментально становится не по себе.
– Вполне возможно. Я вообще был мыслями далек от правил дорожного движения.
И хоть Глеб прямо не говорит, свою вину чувствую – безмолвный упрек, что я не приехала его поддержать, вполне справедлив. Даже если это зверское избиение не с подачи Демида, успей я на встречу, всё могло бы быть по-другому. За рулем была бы я, как минимум. А правила на дороге соблюдать умею. В жизни только не выходит.
Ничего не отвечаю на это, да Глеб и не спрашивает. Я настаиваю вызвать скорую или хотя бы съездить в травмпункт, но Астахов проявляет удивительное упрямство: никуда он не поедет, врачи ему не нужны, и вообще, ему бы только отоспаться, и всё пройдет.
Взрослые мужчины в определенных ситуациях всё-таки большие дети.
Вздыхаю, но не спорю, лишь уверяю, что если ему станет хуже – даже спрашивать не буду.
Обработав раны, хмурюсь, разглядывая синяки и ссадины. Серьезных увечий с виду нет, но всё равно выглядит Глеб неважно. И это мягко сказано – теперь, когда он снял рубашку, понимаю, что пострадал он серьезнее, чем хочет показать.
Замираю с ватным диском на его губах, замечая, как Астахов смотрит на меня. Мы сидим на софе в кухне, и в свете лампы его глаза кажутся ещё светлее. Вижу в них свое отражение, а ещё немой вопрос.
– Что? – непонимающе поднимаю брови.
– Ты и раньше не особо проявляла ко мне симпатию, а теперь мой вид тем более тебя пугает. Так ведь?
– Всё же у тебя сотрясение, – качаю головой. – Глупости говоришь.
– Не такие уж и глупости, учитывая, что уже неделю спишь в своей комнате.
Это действительно так. После того, как я решила с ним порвать, он мне выделил вторую спальню, утверждая, что могу там располагаться, пока не подыщу что-то подходящее. Со временем снова вернулась в его апартаменты, но личное пространство у меня осталось, чем я и пользуюсь в случае затяжной работы ночью.
– Просто ложилась под утро, это из-за подготовки материала к предстоящим тренингам, не хотелось тебя будить, поэтому шла к себе.
Смотрю в упор, потому что говорю правду. Но и Астахов не так уж далек от истины, я всё больше думаю о том, что подсознательно затягиваю развитие наших отношений. Более того, торможу их, оставаясь на прежнем уровне.
– Как прошла встреча? – Глеб сам меняет тему, и я напрягаюсь.
Должна ли я рассказать об угрозах Демида? И что это изменит?
Всерьёз Бронский мне ничего не сделает, но передав то, что сегодня произошло, я вполне возможно лишь натравлю человека, который мне всё же дорог на того, кто откровенно меня сегодня прогонял из города. И к тому же, Демид сейчас явно сильнее, но Глеб и так к нему не расположен, и чувствую, любое его действие в мой адрес, обернется катастрофой.
Я не привыкла откровенно врать Глебу, несмотря на наши странные отношения, скорее сглаживаю острые углы, но всё же решаю, что если и обрисую ситуацию, то чуть позже:
– Так вышло, что встреча затянулась, но вышла продуктивной, условия выгодные. Я тебе после звонила, но ты не отвечал.
– Телефон разрядился, – кивает Глеб в ответ, – сам не заметил.
Астахов не сводит с меня взгляда, явно хочет ещё что-то спросить, но я резко поднимаюсь, беру аптечку, чтобы положить её на место, и направляюсь к шкафчикам.
– Тебе кофе сварить? – не оборачиваясь, задаю вопрос, но даже спиной чувствую, как он ухмыляется.
– Не нужно. Пойду спать. А себе сделай, сегодня можешь ко мне не спешить, я понимаю, как тебе важно сейчас настроиться на работу.
Глеб не ждет моего ответа, возражений и прочего. Слышу как он поднимается, как удаляется из кухни, и только сейчас понимаю, что сама не проявила интереса к его делам сегодня. Не бежать же теперь за ним с расспросами. Слышу, как он входит в душ, чертыхается, что-то уронив, и захлопывает дверь, знаю, что он от помощи откажется, никому моя жалость не нужна.
Поэтому принимаюсь возиться с кофе, но налив в чашку ароматный напиток, оставляю его на столе, сама же подхожу к окну и внезапно распахиваю его: в комнату врывается ночная весенняя прохлада, я вдыхаю её жадно, словно воздуха не хватает, обхватываю себя руками и закрываю глаза.
Может, мне, и правда, не место в этом городе? Просто уехать, чтобы не попадаться на глаза одному и не мучить другого? Начать новую жизнь с нуля?
Нет, мне не страшно. Но всё же мысль не находит логических доводов, чтобы утвердиться. Уехать я всегда успею, но бежать от проблем не в моих правилах.
Со временем слышу, как Астахов проходит в спальню, и сама иду в душ.
А после направляюсь не в свою, а в его комнату. На мне лишь полотенце, и я замираю на пороге, задерживая дыхание. Но всё же сбрасываю махровую ткань у входа, перешагиваю её и, осторожно ступая по паркету, прохожу к кровати. Присаживаюсь на неё, но слышу мерное сопение. Глеб спит.
