Текст книги "Исправить её (ЛП)"

Автор книги: Тесса Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Тревис ждал, что Джорджи продолжит, когда она замялась, но она, казалось, была загипнотизирована чем-то над его плечом. Он поднял бровь. – Ты тут, малышка?

– У меня есть безумная идея, – прошептала она. – "Может быть, тебе просто нужен другой способ заставить их слушать". Разве не это ты мне говорил?

Да. Он вспомнил историю, которую рассказал ей во время уборки квартиры. Он определенно так сказал. Очевидно, она приняла это близко к сердцу. Он не знал, быть ли ему тронутым или сожалеть.

– Тебе нужно, чтобы телевизионная сеть поверила, что ты перешел на семейный лад. Тревис, это я. Я настолько отвратительно не опасна, что меня треплют за волосы в тампонном отделе. Слишком много информации, я знаю, но выслушай меня…

– Джорджи. . – Осторожность поползла по его спине. – К чему бы это ни привело, это звучит как "нет".

– Если бы ты притворился, что встречаешься со мной…

– Нет.

Она закрыла ему рот рукой. – Достаточно долго, чтобы телекомпания подумала, что ты остепенился и точно не собираешься выскочить из гостиничного номера Бритни – снова. Что это будет? Пара недель? Максимум? – От волнения её глаза стали ярко-зелеными, как морское стекло, и он не мог отвести взгляд. – Мы бы убили двух зайцев одним выстрелом. Ты получишь работу комментатора. Моя семья, весь город, перестанет думать обо мне как о надоедливом младшем ребенке Каслов.

Тревис схватил её за запястье, отводя её ладонь от своего рта, и с удивлением обнаружил, что его пульс участился, а дыхание стало неустойчивым. – Ни в коем случае.

– Почему?

– Потому что, Джорджи, – промурлыкал он. – Твои акции уйдут слишком далеко в противоположном направлении. Тебя не будут воспринимать всерьез. Тебя заклеймят как очередную интрижку Тревиса Форда. Люди будут разочарованы, думая, что ты крепче держала голову на плечах. – Он ткнул в неё пальцем. – Ты хочешь выглядеть взрослой? Ты будешь. Как та, что принимает плохие решения.

– Вау, – прошептала она. – Ты довольно низкого мнения о себе, не так ли? Ты просто беспокоишься, что люди подумают, что я приняла плохое решение… или ты в это веришь? – То, что она увидела на его лице, заставило её глаза стать мягкими. Немного грустными. – А я-то думала, что ты дерзкий.

Он приблизил их лица, слушая, как Джорджи втягивает воздух. – Ты многого не знаешь.

– Я могла бы, – секунда. – Ты мог бы рассказать мне.

Сделав над собой усилие, Тревис отстранился, проведя рукой по шее. Когда этот разговор успел ускользнуть от него? Вдруг эта девушка решила, что может вызвать его на разговор? Попытаться изучить его? Нет. К черту. У него даже не хватило смелости изучить себя. В итоге, эта уловка, которую она предложила, не сработала. Ни за что.

– На самом деле мы бы не обязаны… ну, ты понимаешь. – Она сдвинулась. – Делать это. Очевидно.

Тревис усмехнулся. – Ты была бы первой, кто захотел бы встречаться с Тревисом Фордом без привилегий.

Её веки опустились до полуопущенных. – Не похоже, что ты их предлагал.

Он вошел в её личное пространство, его голос стал жестким. – Я не предлагаю.

– Отлично, – сказала она так тихо, что он почти не услышал. – Я всё равно не знаю, как ими воспользоваться.

Девственница. Тревожные звоночки сработали, но он остался на месте, прислушиваясь к их учащенному дыханию. Напоминание о том, что она младшая сестра его лучшего друга, не помогало, когда она была так близко, достаточно близко, чтобы прикоснуться. Чтобы почувствовать её вкус. Он не мог отстраниться от губ Джорджи, как не мог отбиться от тысячной армии. Если он не поцелует её, на этот первый поцелуй будет претендовать кто-то другой. Нет. Нет, он не хотел этого. Пошло. Всё.

Их рты слились воедино.

Разошлись на два неожиданных удара.

И снова слились вместе.

Глава 11

Ох. Ух ты.

Очевидно, Джорджи была накачана наркотиками в бутике Трейси, и это была галлюцинация. Глупо было думать, что Трейси так легко её простила. Её органы, вероятно, собирали, пока она мечтательно целовалась с Тревисом в его спальне. Хорошо, но как объяснить текстуру его рта? Текстура никогда не была фактором в её фантазиях, если не считать тех нескольких раз, когда она практиковалась на собственной руке. Но она не делала этого с тринадцати лет.

Ладно. С шестнадцати. Неважно.

В прошлом она наблюдала за их поцелуем почти отстраненно, как будто это происходило на киноэкране. А сейчас? Прямо сейчас? Это была радикальная перемена.

Я целуюсь с Тревисом Фордом.

Он попробовал Джорджи так, как кто-то ест первый кусочек тирамису в ресторане. Медленный, смакующий глоток, за которым следует хрипловатый, благодарный стон. Его голова склонилась на одну сторону, глаза сузились с подозрением, как будто поцелуй был уловкой, и она будет собирать его органы, если он поддастся и насладится. Но он все равно поддался, его глаза мерцали от голода. Сюрприз. Он запустил пальцы в её волосы и взял под контроль её голову, наклоняя её к себе. Их бедра прижались друг к другу… и он лизнул прямо внутрь, остановившись на середине, чтобы провести языками друг по другу… перед тем, как пронести свой язык через её рот, как чувственная разрушительная сила.

И это определенно произвело такой эффект. Наверняка. Её ноги приобрели консистенцию воды, волна тепла плескалась по всей коже. Боже, он был намного выше её. Она всегда это знала, но не задумывалась о том, как это влияет на механику поцелуя. Теперь Джорджи знала, что его волосы спадают вперед и смешиваются с её челкой, мягкое вторжение, поразительно контрастирующее с его ртом, который начал двигаться… быстрее. О Боже. Перестань думать и не отставай.

Перестать думать о том, что означает дрожь в его груди. Или о том, как он двигался к ней, пока ей не пришлось балансировать на носочках, чтобы продолжить поцелуй, а её голова отклонилась назад, обнажая горло, делая её такой уязвимой. Уязвимой для руки, которая оставила её волосы и прошлась по обнаженному горлу, большой палец с шероховатой поверхностью провел по впадинке…

Бог. Это одно маленькое движение его большого пальца запустило фейерверк ниже её талии. И он тоже знал это, потому что издал ободряющий звук в горле. Что звучало, как: "Позволь этому случится, малышка". И она позволила. Она позволила себе поцеловать Тревиса. Как она оказалась здесь? Он целовал её, потому что она ему нравилась? Или потому что она была единственной доступной? Так много вопросов, и все они были поглощены ощущениями, обжигающими её кровь, губами Тревиса и тем, как его язык, казалось, точно знал, где будет её язык, чтобы он мог потереть их друг о друга.

Тревис разорвал поцелуй, его тяжелое дыхание оставило конденсат на её рту.

– Давай немного притормозим, малышка. Мы не… бля. – Он впился зубами в нижнюю губу и следил за её ртом, качая головой. – Мне кажется, предполагалось, что это будет больше, чем то, что мы только что сделали.

– Ты думаешь? – Боже правый, тепло его тела было подобно тому, как если бы она была завернута в теплый кашемир перед ревущим огнем. – Ты должен быть экспертом.

Он разразился беззлобным смехом. – Но не в поцелуях.

Другими словами, его талант лежал в более серьезных сексуальных искусствах.

– О. – Ревность затрещала в животе Джорджи, удивив её. Она никогда не была настолько мазохисткой, чтобы ревновать к Тревису Форду. Какой смысл жить в постоянном колебании между оттенками зеленого? Этот неприятный укол был новым, но острым. Настоящим. Возможно, это было как-то связано с тем, как он смотрел на неё, нахмурив брови, в горле у него подрагивал мускул. Границы их отношений только что были безвозвратно размыты, но Джорджи ненавидела мысль о том, что он смотрит на кого-то другого вот так, как на неё. У неё не было причин ревновать к мужчине, который был для неё, по сути, неприкасаемой кинозвездой. Но этот мужчина… пока что он был только её звездой. Ничьей больше.

Добавив к утреннему подъему уверенности приступ ревности… Джорджи почувствовала, что ей не терпится оставить свой след. Она могла проснуться от этого сна в любой момент. Или, скажем прямо, Тревис может потерять интерес, отвергнуть её предложение о фальшивых отношениях и пойти за кем-то, кто больше похож на Трейси. Поцелуй можно списать на минутное помешательство. Почему бы ей не протянуть руку сейчас и не ухватиться за этот шанс осуществить фантазию, которую она мысленно разыгрывала с тех пор, как достигла половой зрелости?

– Покажи мне, в чем ты эксперт.

Тревис перестал дышать, его руки опустились на её локти. Держал крепко, но не отталкивал её. – Джорджи. – Он произнес её имя на вдохе, но она увидела, как в его глазах вспыхнуло что-то первобытное. – Я съем тебя живьем. Нет.

– Не съешь. – Она вырвала руки из его хватки и, вознеся молитву какому-нибудь святому, дарующему мужество, потянулась назад и расстегнула юбку. – Ох. – Она нахмурилась. – В моих мыслях юбка должна была упасть, и я собиралась соблазнительно задрать бедро.

Его губы разошлись. – Как ты это делаешь? Заставляешь меня гореть и хотеть смеяться одновременно.

– Видишь, я учу тебя чему-то новому. – Она с болью осознавала уязвимость, написанную в каждой её черточке. – Твоя очередь.

В его выражении лица нерешительность боролась с потребностью, и вблизи это было так упоительно, что у Джорджи подкосились колени. – Как только мы узнаем, каково это, хотя… – Его руки замерли в воздухе рядом с её бедрами, колеблясь, сжимаясь и разжимаясь, прежде чем, наконец, опуститься на них. – Мы не сможем забыть.

– Ты беспокоишься, что я никогда не забуду, как плох ты был. Я понимаю.

Его правая бровь взлетела высоко вверх. – Ты используешь обратную психологию, чтобы затащить меня в постель? Я впечатлен.

Джорджи пожала плечами. – Неплохо для девственницы.

– Вот оно. – Он наклонил голову вперед. – Господи. У меня было чувство, что ты девственница. Но я не был уверен.

– Рада, что смогла это прояснить. Мы не обязаны…

– Мы не обязаны.

– Круто. Но мы…?

– Только поверх одежды.

– А трусики считаются одеждой?

– Я не знаю. Да.

– Мило. – Прежде чем она успела растеряться, Джорджи опустила юбку на бедра и отбросила её в сторону, чувствуя, как розовеет её лицо, но упорно игнорируя это. – Я готова.

Мир перевернулся, когда Тревис подхватил её за талию и швырнул в центр кровати, словно она весила меньше перышка. Он медленно пополз вверх по её телу. – Нет. Это не так.

– Я лгу с поправкой, – вздохнула она.

– Перестань быть милой. – Не разрывая зрительного контакта, он расстегнул пуговицы на её блузке. Всё это за несколько секунд быстрыми движениями запястья. – Твой лифчик тоже считается одеждой.

Она отрывисто кивнула. – Ты устанавливаешь правила.

– Именно так. – Он подался вперед и с рычанием прижался к её губам. – Я больше ни для кого не буду развлечением. Хочешь поиграть? Я решаю, как.

Эти слова прорезали волны вожделения, нахлынувшие на Джорджи. Это утверждение так противоречило воспоминаниям о Тревисе. Высокомерном бейсболисте, который вышагивал к бэттерской стойке, кланяясь толпе. Принимая просьбы, на какую часть поля он должен стремиться. Она хотела исследовать изменения, которые он показывал ей сейчас, и не один раз.

Его рот доминировал над её ртом, ведя танец, не давая покоя. Как будто он хотел отпугнуть её. Однако его тело говорило, что он нуждается в ней. Для Джорджи, неопытной или нет, Тревис обладал всеми классическими признаками возбужденного мужчины. А Джорджи была уже экспертом, потому что сегодня в перерыве между примерками в бутике она пролистала номер Cosmo. Расширенные зрачки. Резкое дыхание. И самое главное – растущая выпуклость за ширинкой. Боже мой. Тревис лежит на мне с твердым членом. Это происходит.

– Черт возьми, Джорджи. Не отключайся от меня.

– Я и не отключаюсь. Я включаюсь. Я тут.

Его лоб опустился в ложбинку её шеи. Ощущения были настолько приятными, что её бедра, казалось, автоматически приподнимались, чтобы обхватить его бедра. Тревису это нравилось. Он издал стон с закрытым ртом и переместился между её ног. – У меня нет никакого гребаного права находиться между этими ногами.

– Имеешь. Я дала тебе это право. – Последнее слово закончилось вздохом, когда зубы Тревиса впились в её плечо, а его талия в тот же момент переместилась в колыбель её бедер. – О, вау.

– Постарайся звучать не так невинно, пока я тебя раздеваю, – прошелестел он возле её уха, зацепив зубами мочку. – Как насчет этого?

– Да, Тревис.

Это имя, которое она произносила тысячи раз в своей жизни, звучало совершенно по-другому в грубом голосе, когда внутренняя часть её коленей упирались в его грудную клетку. С ног до головы она дрожала, возбужденная его искусной грубостью, её живот впадал от долгой дрожи, пальцы ног подгибались, соски затвердели. Боже, помоги ей, в самонаправленном гневе Тревиса было что-то возбуждающее. У этого мужчины была стальная воля и собранность спортсмена мирового класса, но, очевидно, он проиграл битву с самим собой из-за неё. Из-за неё. Она не могла отключить возбуждение, как бы ни старалась.

– Да, Тревис, – повторил он, медленно двигая бедрами. Заставляя её извиваться. – Почему ты не была согласна все те разы, когда я говорил тебе идти домой?

– Я избирательно соглашаюсь.

За этот остроумный комментарий она получила грубый удар по бёдрам. – Посмотри, к чему это привело. Тебе пришлось постоянно напоминать мне, как хорошо ты выросла. Теперь мы на полпути к траху.

Боже мой. Её голова закружилась, лицо Тревиса расплылось на две части, а затем снова слилось воедино. Она что, серьезно должна была вести разговор, пока этот великолепный, извергающий грязь мужчина покачивался между её бедрами? – Однажды я тоже сказала тебе идти домой, – поспешно сказала она. – Я оставила тебя в покое. Это не моя вина.

Она думала, что жесткие поцелуи, которые дарил ей Тревис, были умопомрачительными, но от медленного поцелуя, который он ей подарил, у неё поплыли звезды. – Тишина становилась слишком громкой, когда ты приходила и уходила. – Ещё один долгий поцелуй, от которого она задохнулась. – Как ты смеешь?

Прежде чем она успела ответить, он изменил их положение. Её равновесие на несколько секунд нарушилось, тело жаждало, чтобы его прижали. Сильно. И, возможно, она сказала что-то на этот счет вслух, потому что Тревис выругался и закрыл глаза, положив руки на её бедра.

– Подвинься немного, малышка.

Малышка. Ей нравилось, когда он так её называл. Наверное, потому что он каждый раз морщился, как будто не мог сдержать ласку. Её колени подтянулись к кровати, и она снова устроилась на коленях Тревиса … – Ох. – Она упала вперед, поймав себя за его плечи. – Это…

– Ммм. – Он приподнял её своими бедрами, подпрыгнув один раз. – Чувствуешь мой член, Джорджи?

О, да. Гигантский придаток, который заставлял Джорджи чувствовать себя так, будто она сидит на полном рулоне алюминиевой фольги? – Да, я чувствую его.

Его большие руки гладили её ягодицы, посылая безумно сильную пульсацию вниз по её середине, достигая кульминации в её центре. – Закрой глаза и делай с ним всё, что хочешь.

Хныканье вырвалось из её горла. – Я не знаю, что я хочу с ним делать.

– Нет, знаешь. – Его рука быстро поднялась, обхватила её шею и притянула Джорджи к себе для медленного, влажного поцелуя. – Девственница ты или нет, но ты думала о том, как оседлать этот член, иначе ты бы не опустила для меня юбку. Скажи мне, что я прав.

О, она думала об этом всего четыреста тысяч раз. – Т-ты прав.

Он издал открытый стон. – Тогда оседлай его, чтобы я забыл, что прикосновение к тебе делает меня подонком. – Руки Тревиса снова нашли её попу, пальцы скользнули под край её новых трусиков, чтобы хорошенько ухватиться за плоть. – Возможно, тебе нужна помощь. – Дыхание участилось, он начал раскачивать её вверх и назад. И Господь. Господь. Долгие годы она утешала себя тем, что её вибратор не хуже любого мужчины, но она ошибалась. Ничто не могло заменить ощущение мужского возбуждения на тонких влажных трусиках. Или услышать его проклятие, когда она отклонилась назад и прижала свой клитор к ширинке его джинсов, бесстыдно потираясь, как она делала сейчас.

Ей хотелось увидеть его побольше, поэтому она задрала его футболку до шеи и обнажила живот. Пухлые грудные мышцы украшали плоские коричневые соски. Зачем притворяться, что ей не нравится это зрелище, если по её покачивающимся бедрам было очевидно, что она очень ценит его телосложение? Тревис тоже знал, как его тело влияет на неё. Это было видно по его остекленевшим глазам. Он провел языком по нижней губе и выпятил перед ней живот, заставив свои грудные мышцы подпрыгнуть. Святой. Сладкий. Иисус. Да, в нем всё ещё оставалось что-то от дерзкого мужчины, и он был чертовски горяч. Всё её тело было охвачено лихорадкой и чувствовало себя живым, наблюдая, как рельеф его мышц танцует специально для неё. Но даже когда она обхватила его огромные плечи и поработала над его ширинкой, оргазм продолжал висеть на расстоянии. Просто недосягаемый.

– Давай, малышка, – ворчал Тревис. – Мы в одной команде. Мы оба хотим избавиться от наших болячек. Сначала нужно позаботиться о тебе, но эти твои маленькие бедра приблизили меня чертовски близко.

О Боже. Вот это да. Это признание почти сделало это. Почти подтолкнуло её к краю. Она доводила Тревиса до оргазма. И, несмотря на свою неопытность, она видела достаточно в Интернете, чтобы знать, что мужчины обычно не кончают, не снимая штанов. Это должно было быть хорошо. Её бедра неистово дрожали, а плоть между ног сжималась, сжималась, но не давала последнего всемогущего спазма. Почему? Почему? Она не могла не закрыть глаза и не представить Тревиса над собой, прижимающего её к себе. Требуя контроля над ситуацией. Над ней.

– Я понял тебя, – прохрипел он. – Черт возьми, Джорджи. Ты должна была быть именно тем, что мне нужно, не так ли?

В долю секунды она оказалась на спине, с большим, возбужденным мужчиной, занимающим весь её мир. Заполняя каждый свободный дюйм её зрения. Захватывая её. Он рывком опустил чашечки её лифчика и втянул в рот её левый сосок. Джорджи вскрикнула. Липкий шар злой энергии собрался в груди Джорджи, сжимаясь и разжимаясь. Она не могла ни дышать, ни думать. Это она выкрикивала имя Тревиса?

– Тебе нравится, когда я сверху, не так ли, малышка? – Бедра Тревиса уперлись в колыбель её бедер, его эрекция нашла и прижалась именно там, где ей было нужно, и всё это в то время, как этот мужчина выпустил непростительный и удивительный поток грязи рядом с её ухом. – Хнычешь и трясешься надо мной, показывая, как горячо ты будешь трахаться, но малышка не может сама закрепить сделку. Можешь? Тебе нужно, чтобы тебя держали и говорили, чтобы ты кончила, пока я трусь о твои красивые трусики, не так ли? Ну давай же. – Тревис двигал бедрами в форме восьмерки, возвращаясь назад, чтобы опуститься на самую чувствительную зону Джорджи. С закрытыми глазами, на лбу выступили капельки пота, Тревис сделал несколько быстрых толчков, движения были настолько близки друг к другу и грубы, что Джорджи заскрипела зубами. – Говоришь мне, что не знаешь, что делать с моим членом. Может, и не знаешь. Может быть, нужно, чтобы его использовали на тебе.

– Используй его на мне, – выдавила она сквозь онемевшие, дрожащие губы. – Мне это нужно. Стон Тревиса повис в воздухе, когда он набросился на её шею, проводя языком по боку, вдавливая зубы под её ухом. Её запястья рывком подняли над головой и зажали, и тут произошло это. Землетрясение. Оргазм захлестнул её, скручивая поясницу, как крендель, и сдавливая, пока её ноги боролись с подавляющей силой.

– Господи, Джорджи. Посмотри на себя. Почувствуй себя. – Рот Тревиса зарылся в её волосы, его нижняя часть тела продолжала медленно, настойчиво прижиматься к её телу. – Смотреть, как ты так сладко кончаешь в моей постели. Что, черт возьми, мне теперь делать, а?

Её плоть сжималась и пульсировала в самом напряженном кульминационном моменте своей жизни, она была не в состоянии ответить, но одна мысль пронеслась в голове, как пронзительный свисток. Доставь ему удовольствие. Угоди ему. – Тревис, – пролепетала она, раздвигая ноги и крутя бедрами. – Я нужна тебе.

Сексуальная боль полоснула его по лицу, его тело напряглось. – Малышка. Я ещё раз надавлю на эту киску, и я не кончу никуда, кроме как глубоко в яйца. Эти трусики – история. Ты слышишь меня? Видишь, как я обезумел?

– Да… – Было ли это нормально? Всегда ли его контроль в конце концов срывался? Слишком уж хотелось надеяться, что это происходит только с ней, но она могла притвориться. Она могла притвориться, что она – единственное, что стоит между Тревисом и безумием. – Найди способ, – вздохнула она.

Если Джорджи и вынесла что-то одно из своего первого сексуального контакта, так это то, что она только поцарапала поверхность себя. Да, её фантазии всегда были грубыми по своей природе, и она никогда не могла достичь оргазма, не представляя себе постепенного ослабления контроля, но, когда Тревис сел на колени и перевернул её на живот, ощущение того, что она отдается Тревису, лишило её здравого смысла. Оргазм ослабел, но желание доставить ему удовольствие казалось почти… ментальным. Как будто она могла слышать и отвечать на его мысли и потребности своим телом.

Джорджи смотрела сквозь туннельное зрение, когда Тревис наклонился над её спиной и вынул что-то из его тумбочки. Она никогда не видела его таким. Сжатые челюсти, мускулы. Напряженный. Такой напряженный. Его эрекция упиралась в ширинку джинсов и выглядела болезненной. Он полностью снял футболку, и легкий блеск пота покрывал его плечи и живот, снова и снова возбуждая её. Боже, он слишком сексуален.

Это была её последняя связная мысль, прежде чем Тревис снова двинулся за ней. Секунда. Две. А затем его пальцы скользнули под заднюю панель её шелковых трусов-бикини с высоким вырезом, собирая материал между её ягодицами. Дергая. Кто-то мог бы назвать это “натягиванием¹⁶”, но у неё была своя доля таких, и это… не было похоже на одно из них. Одно осознание того, что Тревис прикасается к её нижнему белью, заставило Джорджи снова стать влажной. Как только фиолетовый шелк был собран в задней части, эти грубые руки перешли к её плоти, разминая её с ворчанием.

– Христос Всемогущий. Где ты прятала эту задницу?

Ей не дали возможности ответить. Позади неё раздался щелчок, похожий на открывание бутылки, за которым последовал жидкий звук. С бешено бьющимся сердцем Джорджи ждала, задыхаясь в плед, когда толстый слой влаги был разглажен по её попе умелыми руками, некоторые капли попали на материал, собранный посередине. – Что это? – Джорджи прошептала, её тело двигалось на автопилоте, бедра наклонились, чтобы предложить ему себя более полно.

– Ты сказала мне найти способ. – Голос Тревиса прошелестел у её уха, его тело опустилось на неё сверху, его толстые, гибкие бедра расположились по обе стороны от её бедер. – Нельзя продолжать работать над этой киской, не выяснив, насколько она действительно тугая. И трусики должны оставаться на ней…

– Это твоё правило, не моё.

Он закрыл ей рот рукой, издав негромкое ругательство, когда она застонала, её нижняя часть тела возбужденно задвигалась на кровати. – Я должен отправить тебя домой с твоим блестящим, новым оргазмом, но я не такой человек, Джорджи. – Его правая рука освободила её рот и скользнула под её бедра, массируя чувствительную плоть через влажные трусики. – Я из тех, кто собирается использовать твою задницу, чтобы закончить и кончить на спину. Я слишком возбужден, чтобы мне сейчас волновал тот факт, что ты младшая сестра моего друга. А это должно волновать тебя.

– Заткнись, – прошептала она, похоть пробежала по её позвоночнику, превращая её из неловкой девочки в желанную женщину. Её задница приподнялась сама собой, упираясь в твердый джинсовый гребень. – Я хочу всё, что ты сказал. Я говорю "да". Пожалуйста, не останавливайся.

Его тело прижалось к её телу. Сильно. Дыхание вырвалось из её легких. Было трудно расслышать, как Тревис спускает молнию за грохотом её пульса, но она уловила этот шум и наслаждалась тем, что ей действительно удалось довести мужчину до такого состояния. Сексуально опытного мужчину. Тревиса. Когда его плоть опустилась между её ягодицами, рот Джорджи открылся, а руки вцепились в плед. Горячий воздух вырвался из его рта в колыбель на её шее, а затем он издал протяжный стон, когда его бедра начали двигаться. Движения начались как ищущие, проверочные, но они недолго оставались такими. Вскоре руки Тревиса погрузились в постельное белье прямо рядом с её руками, а его эрекция с грубым скрежетом прокладывала тоннель вверх и назад по её заднице. Каждый толчок его бедер сопровождался гортанным звуком, который стал для Джорджи поводом остаться жить здесь. Она раскрыла свои бедра так широко, как могла, и предложила себя как жертву.

И Тревис принял это. Безоговорочно.

Они не занимались сексом, но их тела имитировали этот акт самым отчаянным образом, пот выступал на их коже, тяжелое дыхание наполняло комнату. Боже, каково бы это было, если бы он вот так набрасывался на неё и рычал, а его плоть наполняла её? Сможет ли она это пережить? Её чресла снова начали напрягаться от трения их нижних тел, чему способствовала жидкость, которую он нанес, мышцы груди и живота Тревиса двигались вверх и вниз по её спине, его темп нарастал, нарастал, нарастал… пока ей не пришлось держаться изо всех сил, чтобы не упасть с кровати.

– Это то, что тебе нравится, малышка? Показывать мне эту попку и заставлять меня изголодаться по ней?

– Да, – хныкала она, наклоняя бедра так далеко, как только могла… и о Боже. Тревис поправил свое мужское достоинство и снова подался вперед, позволяя густому возбуждению тянуться по трусикам, бормоча, чтобы она подняла свою задницу. Поднимай. Когда она подчинилась, он пристроился между её бедер и приземлился прямо на клитор. – О, пожалуйста, о, пожалуйста.

Его рука обхватила скомканный материал между её ягодицами, используя его как рычаг, чтобы удержать её неподвижной, пока он выгибался, пружины матраса скрипели под ними. – Может быть, ты и девственница, но ты уже давно мечтаешь о трахе, не так ли? – Его бедра опустились поверх твердых бедер Джорджи, его рука просунулась под неё, чтобы погладить её клитор грубыми кругами, его нижняя часть тела не прекращала своих мощных движений. – Вот оно, малышка. Пустились во все тяжкие, как гребанные животные. Наслаждаемся, как только можем. Это всё, что я умею делать.

– Нет, – справилась она, от нахлынувших ощущений её голос казался далеким. – Ты можешь всё.

Тревис издал хриплый стон ей в шею и надавил на её клитор двумя жесткими пальцами, его бедра начали двигаться в беспорядочном ритме. – Продолжай. Намочи трусики ещё раз. Я хочу, чтобы ты была слишком грязной, чтобы снова выходить на публику. Прямо домой в этой юбке, малышка.

Была ли это команда, которая привела её в действие? Или его прикосновения? Джорджи не знала и не заботилась об этом, она могла только кричать в матрас, когда её плоть снова и снова натягивалась ритмичными волнами. Мгновение спустя горячая жидкость попала ей на спину, и звук прерывистого рыка Тревиса эхом отразился от стен. Её оргазм усилился от доказательства его удовлетворения, её таз прижимался к матрасу, нигде не было ни капли стыда.

– Посмотри на себя, – сказал Тревис, голос был неестественным. Его рука опустилась и звонко шлепнула Джорджи по ягодицам, отчего в голове у неё зазвенело, а по телу пробежала дрожь удовлетворения. – Как ты смеешь заставлять меня так сильно кончать в твоих гребаных трусиках? – Он сжал отшлепанную плоть, затем дал ей последний, более легкий шлепок. – Как я смогу смотреть на тебя снова, не зная, как сильно ты нуждаешься в этом?

Почувствовав, что они закончили, Джорджи подождала, пока Тревис вытрет её спину своей сброшенной футболкой, затем бросила свое бескостное тело на кровать и перевернулась. Он стоял на коленях, заправляя свою всё ещё внушительную плоть в джинсы, прежде чем застегнуть молнию. Выдох. Впадины на его лбу заставляли её нервничать. Когда он посмотрит на неё? Ей нужно было понять его после того, что они сделали. Тревис был известным знаменосцем против обязательств, так что она определенно не ожидала заявления… типа… Она ведь ничего не ожидала, не так ли?

Его настороженное выражение лица подсказало ей, что нужно быть проще. Если это больше не повторится, есть небольшая вероятность, что они смогут вернуться к тому, что было раньше. По крайней мере, для Тревиса. Что касается её предложения о фальшивых отношениях, то была большая вероятность того, что она просто сделала их невозможными. План был в том, что всё оставалось платоническим. Никаких привилегий. Но они просто сильно переборщили.

– А я-то думала, что секс с порно-звездами имеет больше ракурсов, – она умудрилась сдуть волосы с лица. – Я даже не видела кульминации.

Это вызвало у него негромкий смех. – Поверь мне, это было профессиональное качество. – Он покачал головой, разглядывая её. – Иди сюда.

Её сердце забилось со скоростью сто миль в час. – Зачем?

– Нам не обязательно сразу вставать… – Он оборвал себя нетерпеливым звуком. – Хватит задавать вопросы, иди сюда.

Её энтузиазму не было предела. От перспективы оказаться на руках у Тревиса – оба полуобнаженные – возбуждение бурлило в ней, как гейзер. Она приподнялась и обхватила его руками, опрокинув их боком на подушки. Очевидно, она застала его врасплох, но он пришел в себя и с раздражением вздохнул, взъерошив ей волосы. Казалось, он противоречил сам себе, но в конце концов обхватил Джорджи за спину, прижимая её к своей груди.

– Несколько минут не повредят, – пробормотал он, кажется, про себя.

Она уткнулась в волосы на его груди, чтобы скрыть улыбку.

Пока они лежали, прошло не менее десяти минут. Часы тикали вдалеке, повторяя стук сердца Тревиса у её уха. Каждый раз, когда он смещался, она думала, что объятия закончились – и, похоже, Тревис тоже. Он с удивлением обнаружил, что кончики его пальцев скользят по её спине, а подбородок опускается ей на макушку. Она миллионы раз представляла себе, как греется в сильных объятиях Тревиса, но реальность заставляла эти фантазии казаться глупыми. Это был реальный мужчина с трудностями. Прошлым. Будущим, которое только формируется.

Я больше ни для кого не буду развлечением.

Так с ним обращались? Так она думала о нем до того, как он вернулся домой?

Действуя импульсивно, она поцеловала его в грудь и почувствовала, что его сердцебиение замедлилось. – Иногда, когда я провожу вечеринки, я пытаюсь завязать разговор с кем-нибудь из родителей, но я могу сказать, что они просто хотят, чтобы я пошла развлекать детей. Это похоже на очень жесткую улыбку, кивок, намек на то, чтобы вернуться к работе. К тому, что у меня хорошо получается.