Текст книги "Исправить её (ЛП)"
Автор книги: Тесса Бейли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
Полированный мраморный пол сверкал в прихожей, которая с одной стороны переходила в фойе, а с другой – в винный погреб. Сразу за ним находилась лестница, ведущая на скрытый второй этаж. Он был огромным, просторным и освещенным бра. Доносилась негромкая музыка, смешиваясь со звуком невидимого водопровода.
– Мистер Фишер как раз показывает вашему агенту территорию, – сказал дворецкий. – Пожалуйста, подождите здесь, и я сообщу им о вашем прибытии.
Мужчина вышел из комнаты, оставив Джорджи и Тревиса наедине.
– Вау, – прошептала Джорджи. – Как будто мы вышли на итальянскую площадь или что-то в этом роде. Возможно. Я никогда не была в Италии.
– Ты хочешь поехать в Италию?
– Конечно, хочу. – Она повернулась в восхищенном круге, каблуки щелкали по полу, её губы разошлись. – Кто не хочет путешествовать?
Тревис сделал шаг ближе к Джорджи, не зная, собирается ли он снова поцеловать её или потребовать узнать всё, чего она когда-либо хотела в своей жизни. С какой целью, он не знал. Но она была прекрасна в приглушенном свете и потрясена этим особняком. Это заставило его вспомнить о том, что они встречались лишь на нескольких импровизированных свиданиях. Неужели это то, что она будет помнить об их совместном времяпрепровождении? – Джорджи…
– Добро пожаловать. – Кельвин Фишер вошел в комнату, как подобает королю, но менее отстраненно. Его улыбка была сердечной и искренней, когда он пожимал руку Тревиса. Глава сети был моложе, чем думал Тревис, ему было около тридцати лет, и он излучал энергию. – Тревис Форд, – сказал Кельвин. – Я ваш большой поклонник.
Тревис кивнул. – Спасибо. – Он поднял руку, и Джорджи скользнула под неё, как будто ей там самое место. Черт. Было ощущение, что так оно и есть. – Это Джорджи Касл. – Тревис не стал называть её своей девушкой и чертовски пожалел, что не сделал этого, когда Кельвин поцеловал её руку и улыбнулся, пока она краснела.
– Я видел вас в газетах. Должен сказать, нам всем понравилось читать рассказ репортера о том, как вы набросились на того человека в баре. Молодец. – Он наклонил голову. – Я не уверен, что когда-либо встречал профессионального клоуна. Есть ли у вас какие-нибудь трюки в рукаве на сегодняшний вечер?
Джорджи по-женски пожала плечами, отведя руку назад, чтобы заставить монету появиться из-за уха Кельвина. – Это не самая лучшая моя работа, но вы застали меня в выходной день.
Смех Кельвина эхом отразился от многочисленных мраморных поверхностей входа. Джорджи усмехнулась в ответ.
Тревис пожалел, что не поцеловал её ещё раз в лимузине. – Дайте угадаю. Донни куда-то отошел по важному звонку.
– Спортивные агенты, – сказал Кельвин, наконец-то сумев отвлечь свое внимание от Джорджи. – Не могу жить с ними…
– Без них невозможно подписать ни одной стоящей сделки, – сказал Донни, вваливаясь в комнату в кремовом костюме. – Давайте посмотрим, удастся ли нам это сегодня, а, ребята?
Тревис был вынужден отпустить Джорджи, чтобы обнять Донни, но ему очень не хотелось этого делать. Как только всё закончилось, он снова прижал её к себе, и они последовали за Кельвином через гостиную на террасу. – Сегодня мы будем ужинать на свежем воздухе. Надеюсь, вы не против, – сказал Кельвин, кивнув на двух женщин в фартуках, которые тут же исчезли из виду. – Я провел прошлое лето на Амальфитанском побережье и теперь приобщаю всех в своей жизни к итальянской культуре.
– Определенно, есть вещи и похуже, – сказала Джорджи, снова оглядывая окружающую обстановку. И да, в очередной раз Тревис вынужден был признать, что атмосфера была просто потрясающей. Вечер спускался с неба, свечи горели и мерцали на всех доступных поверхностях. Низкая люстра висела над вычурным антикварным столом, украшенным белыми и желтыми цветами.
– Джорджи, – ровно произнес Кельвин, подавая сигнал ещё одному сотруднику. – Могу я предложить вам бокал вина?
– Конечно, я…
Маленькая девочка выскочила через заднюю дверь на террасу и бросился к ногам Кельвина. – Папа! Я не устала.
Очевидно, не ожидая такого вторжения, Кельвин неловко повернулся, пытаясь разглядеть девочку, обхватившую его ноги. – Ты должна быть уставшей. Мы катались на велосипедах. Строили крепость. Всё, что мы делали сегодня, было направлено на то, чтобы ты устала. – Он неловко рассмеялся. – Мы говорили об этом. Сегодня вечером у меня встреча. Завтра утром я в твоём распоряжении.
– В моей комнате холодно.
– Мы можем отрегулировать температуру.
Она заглянула ему в ноги. – Кто они?
Вместо ответа Кельвин повернулся к женщине, наливавшей вино, и взглядом попросил помочь мне. Женщина прекратила свои занятия и бросилась к нему, обхватив девочку за плечи и пытаясь поднять её. Что, конечно, заставило ребенка закричать.
Кельвин помассировал центр лба и извиняюще улыбнулся. – Это не должно было быть моей неделей, но кое-что случилось с моей бывшей. – Он улыбнулся, когда его дочь начала всерьез причитать. – Время спать – это всегда приключение.
Джорджи отодвинулась от Тревиса, обошла богато украшенный стол и встала на колени перед ребенком. – Привет. Я Джорджи. Как тебя зовут?
Девушка потирала глаз пухлым кулачком. – Мэдисон.
– Хочешь увидеть что-то классное?
Без колебаний. – Да.
Тревис завороженно наблюдал, как Джорджи взяла три лимона с центрального блюда и начала ими жонглировать. – Ладно, Мэдисон. Ты должна мне помочь. Хлопай в ладоши, чтобы я их не уронила.
Девочка медленно выскользнула из-за спины отца, слезы начали высыхать.
– Я не могу продолжать… мои руки слабеют…
Кельвин присел рядом с Мэдисон и захлопал в ладоши, давая девочке толчок, который был ей необходим, чтобы присоединиться. Через несколько секунд девочка уже смеялась, её глаза расширились, когда Джорджи набрала скорость.
Христос. Тревис не знал, что делать со жгучим ощущением в груди. Не требовалось большого воображения, чтобы представить Джорджи, Кельвина и ребенка как семью. Семья, которая так сильно любит друг друга, что не может удержаться от спонтанных актов умиления, куда бы они ни пошли. От того, как ошарашено смотрел на Джорджи другой мужчина, Тревису захотелось стукнуть его по заднице, хотя он всё прекрасно понимал. Кто бы не смотрел на неё, как на ангела? Именно такой она и была в этот момент. В каждый момент. Существо, посланное прямо с облаков.
Боже, ему было холодно. Чувствовал себя как нищий, наблюдающий за семейным ужином в День благодарения через окно. Это было так безопасно. Именно то, что Джорджи заслуживала. Именно то, чего она хотела. Именно то, что он никогда не сможет ей дать. Хотя кто-то другой мог. Тревис был так сосредоточен на хаосе в своем желудке, что не заметил, как Кельвин встал и подошел к нему. – Джорджи великолепна. Ты счастливчик.
– Спасибо, – проговорил Тревис, без разрешения вырвавшись на свободу. – Я не знаю, какого черта она делает со мной.
Кельвин усмехнулся, но выражение его лица было задумчивым. – Я не поверил своей команде, когда они предположили, что вы изменились, но часть моего успеха связана с тем, что я хорошо разбираюсь в характере. Не думаю, что такая женщина, как она, может ошибаться в ком-то. – Он сделал паузу. – Тем не менее, я не могу судить только по этому. Почему вы хотите получить эту работу, Тревис?
Последние несколько недель пронеслись перед ним в ярких красках и звуках. Джорджи была в центре всех воспоминаний. Она бросала ему в голову еду, кидала ему бейсбольные мячи в разгар ливня, сидела на кухонном столе и говорила ему, что он больше, чем спорт. В какой-то момент он начал ей верить, не так ли?
– Если бы вы спросили меня об этом месяц назад, я не уверен, что ответил бы вам. Правда была бы в том, что я хотел получить эту работу, чтобы не быть неудачником. Я вырос в окружении сомнений и не хотел их воплощать. Когда лига отбросила меня, я подумал, что заслужил эти сомнения. Стал кем-то, кто заслуживает этого. – Он перевел взгляд на Джорджи, и её присутствие ворвалось в него, наполнило его уверенностью. – Теперь всё по-другому. Я хочу эту работу, потому что люблю бейсбол и буду чертовски усердно работать. Я бы никогда не принял эту возможность как должное. Но независимо от того, посчитаете ли вы нужным сделать меня голосом "Бомбардиров" или нет, я не неудачник. Я не подведу и вас.
Долгие мгновения мужчины стояли в тишине, прежде чем Кельвин наконец заговорил. – Я не думаю, что вы это сделаете. – Они пожали друг другу руки. – Добро пожаловать в "Бомбардиры", Тревис Форд.
Глава 25
Тревис обхватил её руками, и они, спотыкаясь, вошли в лимузин, приземлившись в клубок конечностей на плюшевое кожаное заднее сиденье. – Ты получил эту работу, Тревис, – завизжала Джорджи, покрывая поцелуями всё его лицо. – Ты сделал это.
– Нет, – сказал он, взяв её рот в поцелуй, который имел вкус похоти и удивления. – Мы сделали это.
Джорджи отстранилась и изучала его, проводя пальцами по его волосам, по щекам, совершенно не в силах удержать сердце в глазах. Как бы она ни была рада тому, что Тревис выиграл контракт, она пока не хотела думать о конце. Паника охватила её, реальность обрушилась на её голову. Каким-то окольным путем она нашла то место, которое хотела, среди своей семьи и сверстников. Теперь Тревис был новым голосом "Бомбардиров", и ничто не мешало им сойти с этого аттракциона, на который они отправились вместе.
Острая потребность отсрочить неизбежное овладела ею. – Я хочу тебя, – прошептала она, поглаживая руками его живот, пальцы впились в его пояс. Их выдохи вырвались и столкнулись. Рука Тревиса, обхватившая её шею сзади, была как раз такой, как надо. Как бы близко они ни находились, её окружал аромат, который она так хотела ощутить. Аромат лосьона после бритья Тревиса донесся до неё через прохладный кондиционер и попал на её язык. – Ты мне нужен.
Со стоном Тревис расстегнул ремень и отпустил пряжку, не глядя вниз, зная, что его твердый как камень член выставлен напоказ, упираясь в пояс трусов. – Это то, чего ты хочешь?
Джорджи задрожала. – Да.
– Холодно, малышка?
Даже в темном салоне лимузина невозможно было не заметить беспокойства в его глазах. Не только за её комфорт, но и… за что-то ещё. Не слишком ли много надежд на то, что беспокойство на его лице было вызвано тем, что сегодняшний вечер – это конец?
– Сними платье. Я согрею тебя. – Он ослабил галстук и бросил его на пол. Начал расстегивать пуговицы рубашки, выражение его лица стало голодным. Немного диким. – Я сказал, сними его.
Джорджи застыла в свете фар от его интенсивности. Его внезапной настойчивости. И её желание стало таким же диким, как у Тревиса, когда он затащил её на пол, повернув лицом к кожаному заднему сиденью на коленях. – Ты хочешь оставить его? Отлично. Наклонись вперед для меня, – прошептал он ей в макушку. – Сейчас же.
В её животе разлилось тепло, расслабляя конечности, электричество лениво поднималось по спине и опускалось к черепу. Джорджи положила руки на широкое сиденье и задохнулась, когда Тревис с гортанным звуком раздвинул её колени. Она почувствовала, как он откинулся назад и рассматривает её, отчего шея Джорджи нагрелась, а на стыке бедер собралась влага. Юбка её платья медленно, кропотливо, дюйм за дюймом поднималась, оставаясь на талии. Боже мой. О да, это было… по-другому. Предвкушение потрескивало. Сейчас будет больше. Больше, чем обычно. Без обсуждения, она знала, что они хотели сделать этот последний раз между ними значимым. Не думай о том, что всё кончено.
– Малышка надела это облегающее платье для меня. – Он застонал, просунул один палец в задний пояс её трусиков, чтобы стянуть их вниз, пока они не зацепились за колени. Оставив её голую попу на всеобщее обозрение. – Что мы будем делать с этой твоей красивой задницей, а? Ты проделала весь путь сюда с такой сладкой и упругой попкой у меня на коленях. – Без предупреждения, её бедра были подняты высоко на бедра Тревиса, его эрекция была огромной там, где она упиралась в её задницу. – Посмотри, что она сделала. – Он подтянул бедра Джорджи к своим коленям и провел языком по мочке её уха. – Посмотри, что ты наделала. Ты ведь ни капельки не сожалеешь об этом, не так ли? Если да, то это не мешает тебе снова надавить на член, который ты мучила. Трешься об него, как голодная маленькая кошка.
– Прости, – вздохнула Джорджи, прекращая движения, о которых даже не подозревала.
Извинение только наполовину вырвалось из её уст, когда Тревис сжал её волосы в умелом кулаке, откидывая её голову назад. До тех пор, пока их глаза не встретились. – Я не говорил останавливаться.
Повернуть бедра в таком положении – спина выгнута дугой, лицо наклонено к потолку – сначала было неловко, но легкое искривление заставило её бедра скользить вместе по-другому, выпятить грудь, поставить её женственность под углом и святое дерьмо. Десять секунд кружения голым задом на коленях Тревиса превратили её в нуждающуюся. Жесткие глаза наблюдали за ней сверху, становясь всё более дымчатыми с каждым взмахом её попы.
– Правильно. Извинись за то, что ты дразнишь член, дразня его ещё больше.
– Ты ощущаешься так хорошо, – хныкала Джорджи. – Я не могу остановиться.
Кулак в волосах Джорджи наклонил её голову набок, а язык Тревиса лизнул теплую, влажную дорожку по её шее. – Хорошо. Никогда не останавливайся. – Он придвинулся вплотную – так близко – его тело прижалось к её спине, а пальцы занялись боковой молнией её платья. Прохладный воздух поцеловал её кожу, когда он стянул платье через голову, затем снова устроил её задницу у себя на коленях, раздвигая колени шире и прижимаясь к её телу. Мягкая нагота на жестком, одетом мужчине. Контраст был настолько разрушительно горячим, что она протяжно и громко застонала. – Дразни меня, когда захочешь, потому что мы оба знаем твой маленький грязный секрет. Ты не знаешь, как дразнить меня, не выдавая этого. Ты хочешь мой член и хочешь его глубоко.
Можно ли испытать оргазм от одних только слов? Потому что, Боже, она была близка к этому. Её клитор был набухшим и чувствительным от трения ног друг о друга. Её горло болело от неглубоких, хриплых вдохов. Жарко, мне так, так жарко. Джорджи была настолько ошеломлена, что могла только прижаться лицом к кожаному сиденью – Тревис направил её туда твердой рукой. Она слышала только звяканье и лязг его ремня, ударяющего о землю, и её затылок приподнялся в непроизвольном движении. Просто возьми меня. Возьми меня.
– Никогда не трахал тебя вот так, да? – промурлыкал Тревис, легонько шлепая её по ягодицам своей эрекцией. То, как она видела мужчин в Интернете – и почему это показалось Джорджи таким горячим и животным? Загадка. Тревис, шлепающий её своим возбуждением, довел её до отчаяния, и её пальцы превратились в когти на сиденье. Она услышала, как рвется упаковка презерватива, и, наконец, головка его мужского достоинства коснулась её входа. Джорджи затаила дыхание и застонала, когда он прикоснулся зубами к её шее. – Знаешь, почему я ещё не ввел свой член в тебя сзади?
Она выпустила дрожащий вздох, прижавшись к коже, её сердце забилось. – Почему?
Тревис вошел в неё, и крик Джорджи заполнил лимузин. – Потому что я не был уверен, что смогу контролировать себя, когда поставлю тебя на локти и колени. Когда твоя задница шлепалась о мой живот, я боялся, что перейду грань неуважения – а какая-то часть меня всё ещё думала о тебе как о младшей сестре моего друга. – Он издал задыхающийся звук, упал на неё сверху, толкаясь со стоном. – Больше нет. Теперь ты вся моя. Я буду брать тебя, как захочу.
При этих словах его зубы впились ей в плечо, что заставило её дернуться от удовольствия и боли. Его бедра не переставали двигаться, ребра его живота перекатывались по изгибу её спины, их кожа соприкасалась. А потом зубы покинули её плечо, нашли заднюю часть шеи, потянули вверх и вниз, вызвав в Джорджи дикий всплеск удовлетворения. Её спина выгнулась дугой, бедра расширились на полу, превращаясь в инструмент наслаждения этого мужчины. С открытым ртом, прижатым к сиденью, она могла только скулить, повторяя его имя, наслаждаясь повторяющимися толчками твердой плоти в податливый вход её тела, Тревис хрипел и ругался между любовными покусываниями её шеи, плеч, верхней части спины.
– Моя, – прохрипел он. Затем более настойчиво: – Моя.
Лихорадочный разум Джорджи только успел уловить изменение в тоне Тревиса, когда его сильные руки обхватили её, крепко прижимая к себе. Так крепко. Его бедра продолжали толкать её сзади, но его дыхание стало неровным. Неестественным, даже в их напряженном состоянии. Когда его лицо зарылось в шею Джорджи, ей оставалось только повернуть голову, чтобы найти лицо Тревиса – и она обнаружила, что его глаза закрыты, а на губах звучит её имя. – Тревис, – прошептала она, целуя обхватившие её предплечья. – Посмотри на меня.
Пытливые голубые глаза нашли её, и в груди Джорджи вспыхнула тревога. Она извивалась в его руках, не оставляя ему другого выбора, кроме как выскользнуть из её тела. Он упал на Джорджи, обнимая её, их бока прижались к сиденью. – Черт.
– Что случилось? – Она провела рукой по его волосам. – Поговори со мной.
В его горле задвигались мышцы. – Джорджи, я не могу этого сделать.
Боль пронзила её легкие. – Ты… покончишь с этой вещью между нами сейчас? Я знаю, что это должно было продлиться только до вечера…
Тревис закрыл ей рот рукой, его дыхание стало жестким. – Прежде всего, давай перестанем называть это “вещью”.
– Хорошо, – медленно пробормотала она в его ладонь.
– То, что ты сделала для меня, малышка… вывела меня из темноты? Это чудо. Не “вещь”. Ты – чудо. – Он закрыл глаза, пропуская трепет, который отразился на её лице. – Ты делаешь меня лучше, и я хотел бы – я чертовски хотел бы сделать то же самое для тебя, но всё, что я могу предложить – это я. Другие мужчины могут предложить тебе то, что ты хочешь. Семью. Детей. Я не знаю, как дать тебе это. – Его руки сжались вокруг неё. – Но я не думаю, что смогу отпустить тебя.
Джорджи почувствовала, что дышит через соломинку. – Ты хочешь сказать, что хочешь быть со мной?
– Хочу? Нет. – Тревис сблизил их рты, позволив кончикам языков соприкоснуться. – Я говорю, что ты нужна мне. Я говорю «нет» тому, чтобы покончить с этим сегодня. Я был идиотом, когда думал, что это возможно.
Джорджи была потрясена. Неужели он действительно только что сказал эти прекрасные слова? Неужели она была в середине сна? Нет. Нет, теплое мужское тело, прижатое к ней, было реальным, как и эмоции, вложенные в каждое его слово. Ты нужна мне. Представлял ли он, как сильно она в нем нуждается? Этот мужчина, который разрушил её представление о нем и заменил его кем-то настоящим, заботливым и магнетическим.
Слава Богу. Слава Богу, что это не закончится через несколько часов. От Джорджи почти ускользнуло, что она преуспела в своем плане излечить Тревиса от фобии отношений, она была так рада, что этот мужчина хочет большего. Они оба хотели большего. Джорджи запустила пальцы в его волосы, её бедра приподнялись, чтобы обхватить его талию. Между ними продолжала пульсировать его толстая эрекция, и её тело уже плакало от почти наступившего оргазма. – С чего мне вообще начать? – тихо сказала Джорджи, проводя ногтями по коже головы Тревиса и наблюдая, как его глаза стекленеют. – Тревис, я…
Не время, Джорджи. Они только что решили перестать называть свои отношения вещью. До признаний в любви было ещё далеко. Возможно, они даже никогда не дойдут до этого. В итоге, ей нужно было начать с малого. Даже несмотря на то, что её грудь, казалось, могла разорваться от переизбытка чувств.
Между его бровями образовалась линия. – Что ты собиралась сказать?
Джорджи слегка провела ногтями по его затылку. – Я собиралась сказать, что мне двадцать три, Тревис. Я не хочу сейчас детей. Или мужа. Времени в мире предостаточно. – Слова звучали пустотой для её ушей, и Тревис всё ещё хмурился, но она пробилась вперед, переходя к той части, которая была не более чем правдой. – Сейчас я… я просто хочу…
– Парня? – Его грудь поднималась и опускалась. – Если этого достаточно на данный момент, позволь мне быть твоим.
На данный момент. Сделало ли это их временными снова? Возможно. Но перспектива быть с Тревисом без срока годности оказалась слишком заманчивой. – Где мне расписаться?
Тревис всё ещё выглядел обеспокоенным её заявлением о том, что будущее может подождать, но после небольшого колебания его рот снова прильнул к её. И их губы, двигаясь вместе, вновь разожгли жар между ними, как два куска кремня. Джорджи раздвинула ноги, глядя сквозь ресницы на самого сексуального мужчину на свете. И Тревис заглотил наживку, как умирающий. Дрожащими руками он опустился вниз и снова направил себя между её ног, со стоном глубоко вошел в неё. – Я так хочу кончить в тебя, малышка. Глубоко. – Он положил её на пол лимузина. – Я хочу, чтобы это оставалось там всю гребаную ночь.
Она позволила ему сомкнуть её запястья над головой, гул стоял в её крови. Она была так полна любви, что ей казалось, что её грудь может разорваться. – Дай мне это.
Это было быстро и грубо, лоб Тревиса прижимался к её лбу, глаза были устремлены друг на друга, когда он входил в неё. Он двигался в безжалостном темпе, шлепая бедрами друг о друга, оскаливая зубы каждый раз, когда она сжимала его своими внутренними стенками. Они стонали слова, которые имели смысл только для их ушей, называли друг друга по имени и целовались так, словно неистово пытались запомнить вкус, текстуру, движения, дыхание. Тревис освободил запястья Джорджи, раздвинув её колени, темп его бедер стал карающим, но, как всегда, он помнил о том, где её нужно коснуться, и налитое основание его ствола попало в цель, превратив Джорджи в когтистое, извивающееся существо, ногти которого впились в задницу её парня. Призывая его выгибаться, использовать, преодолевать. И он делал. Он делал это до тех пор, пока слезы не потекли по её вискам, а оргазмы, наступающие один за другим, затуманили её разум, сузив её вселенную до того места, где соединились их тела.
– Проклятье, – пробормотал он ей в шею, голос звучал болезненно. – Мне так нужно взорваться, но ты слишком красива, когда кончаешь. Перестань.
– Кто, я? – задыхаясь, сказала Джорджи, прибегая к своему любимому средству – притворной невинности, потому что она не могла терпеть боль Тревиса, и это оказалось его криптонитом. Она расстегнула лифчик без бретелек, прогнув спину, чтобы представить Тревису свои обнаженные груди.
– Черт возьми, – вздохнул он, его бедра задвигались в быстром ритме, толкая её груди. – Нет. Нет, нет, нет… Я хочу посмотреть на тебя ещё раз.
Она играла со своими сосками, щипая и перекатывая их между средним и большим пальцами. – Но мне так приятно, когда ты наполняешь меня.
– Джорджи.
– Сделай это. – Она задыхалась, когда Тревис сомкнул зубы на её подбородке и зарычал. – Ты можешь быть жестче, не так ли? Тебе не нужно сдерживаться, потому что я такая тугая.
Он кончил с ревом, который длился долгие мгновения, повиснув в воздухе, этот последний толчок его жесткости сказал ей всё о его отчаянии. И выражение мужского восторга на его великолепном лице, липкий, влажный скрежет их нижних тел подтолкнули Джорджи к последней кульминации, медленной, всеохватывающей, которая заставила её неистово содрогнуться. Это заставило Тревиса поднять голову, его глаза расплавились, когда он увидел это. – Красивая, – прохрипел он. – Ты такая чертовски красивая.
Они рухнули в клубок рук и ног, Тревис подтянул голову Джорджи под свой подбородок, его нерушимая хватка окружала её. Нигде в мире нет места, где она предпочла быть, чем слушать, как сердце Тревиса бьется о грудную клетку, а горло хрипит, втягивая кислород.
Когда они мчались по шоссе, она позволила двигателю и сердцебиению Тревиса убаюкать её, отказываясь грустить из-за трех слов, которые так и застряли у неё в горле.
