Текст книги "Исправить её (ЛП)"

Автор книги: Тесса Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Джорджи ткнула его в ребра. – Ты просто пытаешься заставить меня перестать плакать.

– Виноват.

Тревис наклонил голову Джорджи назад и свел их рты вместе, слизывая соль с её губ. Крадя её с языка. Господи, он не мог закрыть глаза, потому что её счастливое, залитое слезами выражение лица было слишком бодрящим. Он сделал это? Они стояли долгие минуты в полумраке заднего двора, обломки дерева лежали у их ног, Джорджи позволяла ему овладевать ею с помощью таких поцелуев, в которых он никогда раньше не участвовал. Он целовал её так, словно… заботился о ней. Успокаивал её. Давая ей понять, что он будет стоять на страже, пока она плачет. И эта ответственность заставила его почувствовать себя мужчиной, как никогда в жизни.

Его член напрягся, как сукин сын, но, когда во имя фрикций он должен был подтолкнуть её бедра ближе, Тревис позволил себе страдать. Пусть его плоть умоляет и заполняет его джинсы, в то время как он сосредоточен на девушке перед ним. Девушка предлагала свой рот так, что он чувствовал себя… достойным. Он был почти без ума от ощущения, чтобы понять, что Джорджи отстранилась.

– Тревис? – Её большие пальцы проследили линию его челюсти. – О чем ты думал, когда я вернулась домой?

Рассказать Джорджи о чудовищах, которые таились в самых глубоких уголках его сознания, не пугали его. Уже нет. Но сегодня он не хотел её сочувствия. Сегодняшний вечер был посвящен ей. Поэтому он снова поцеловал её мягкий рот, углубляя его до тех пор, пока она не задыхалась ему в рот. – Я собираюсь принять душ, хорошо? – Он провел пальцами по изгибу её плеча, прижал большой палец к шее и помассировал. – Я собираюсь накормить тебя, прежде чем представить тебя Богу.

Глава 20

Что случилось с трусиками?

Девушка покупает кучу чертового белья, и в течение недели половина шелковистых трусиков была похищена инопланетянами или засосана в чистилище стиральных машин.

Куда они все делись?

Джорджи порылась в ящике с носками, надеясь, что пара её слишком дорогих трусиков заблудилась, но ничего не вышло. Все они лежали на дне корзины для белья, где они точно не помогут ей заняться сексом.

Тебе не нужна помощь в сексе. Это уже дело решенное.

– Точно.

Но всё же. Вместо того чтобы надевать их все сразу, она могла бы приберечь их для особых случаев. Не было никакой необходимости убирать дом в стрингах из органзы, хотя во время мытья туалета она чувствовала себя довольно модно. Джорджи глубоко вдохнула через нос и направилась к шкафу, стараясь не подглядывать в щель в двери ванной комнаты. По ту сторону стоял обнаженный Тревис, натирая мылом свое отвратительно горячее тело, готовясь заняться с ней сексом. Ничего особенного, верно?

Она открыла дверцу шкафа и осмотрела его содержимое. Платье было бы слишком нарядным для ночи на диване. Джинсы было бы слишком трудно снять – а поскольку у неё не было трусиков, они натерли бы ей. В буквальном смысле. В своих фантазиях о “Нетфликс” и отдыхе, она была спокойной и повседневной в свитере с длинными плечами и леггинсах. Легко и непринужденно. У неё не было ничего подобного. Черт возьми, бутик Трейси.

Струя душа прервалась.

Джорджи в панике сорвала с вешалки огромную футболку, выставив свою грудь на максимум в пределах кружевного лифчика и накинула футболку через голову. Идеально, верно? Её плечо выглядывало наружу. Прямо как в её лихорадочных снах…

Ураганы. Это была джерси "Ураганов" с именем и номером Тревиса на спине. О, нет. Нет, носить его одежду было бы слишком накладно. Если бы он увидел, с какой заботой она гладила и вешала эту майку в шкафу, он, вероятно, решил бы, что она провела свои подростковые годы и начало двадцати в увлечении им, чего совершенно не могло быть. Она могла видеть его лицо сейчас – просто ужас, его глаза ищут ближайший выход. Она никогда больше не сможет посмотреть ему в лицо, не говоря уже о том, чтобы стать его случайной, только что состоявшейся интрижкой.

Кого она обманывала? Эти отношения были далеки от случайных. Для неё. Тревис, вернувший её новые, определенно взрослые чувства, был одной гигантской, нереалистичной надеждой, которую нужно было раздавить раньше. Он не мог сделать так, чтобы ей было сложнее прислушаться к этому предупреждению. Построил ей каминную полку из любимого дерева её детства. Целуя её с такой… страстью. Да, страстью. Оказалось, что это реально. Её намерением было показать Тревису, что он достоин обязательств. Что он достоин, и точка. Как далеко она готова была зайти, когда каждая секунда вместе углубляла любовь, которую она всегда чувствовала?

Джорджи уже почти сняла джерси, когда за дверью ванной скрипнул пол. Она одернула голубой хлопок, сердце подскочило к горлу. Поймали. Её полностью поймали. Этот момент войдет в историю как момент, когда Тревис убежал в горы.

Дверь открылась.

Джорджи обернулась. – Итак. Забавная история…

Вокруг Тревиса и его мокрой головы клубился пар. Мокрые, вьющиеся волосы на груди. Просто мокрый. Во всех местах. Полотенце на его талии было так низко, что она могла почти видеть, куда ведет тропа счастья. В счастливый лес, вот куда. Забавная улыбка преобразила его лицо, когда он вышел из парной. – Это моя джерси?

Джорджи встряхнулась. – Я… купила её только потому, что у них не было Нуньеса.

Он остановился перед Джорджи, приподняв её подбородок указательным пальцем. Потому что она определенно была сфокусирована на очертании члена, проходящем с одной стороны на передней части его полотенца. – Лгунья. – Его пальцы спустились к её плечу, пробежав по шву джерси. – Ты часто её носишь?

– Нет, – сказала она слишком быстро.

Между бровями Тревиса образовалась линия. Что-то, чему она не могла дать названия, промелькнуло в его глазах, как осознание. Или чувство вины? Но это не могло быть верным. – Мне нравится видеть тебя в ней. – Он наклонился и впился в её рот медленным эротическим поцелуем, который дошел до самых пальцев ног, пронзая каждую эрогенную зону по пути вниз. – Только не сегодня.

Он наклонил голову для ещё одного поцелуя, темные намерения заставили его радужку казаться черной. Их рты встретились, и его руки нащупали подол её – его? – их джерси, задирая её вверх.

Раздался звонок в дверь.

Тревис прижался лбом к её лбу, его беззлобный смех обдал её рот жаром. – Господи Иисусе. Это карма, не так ли? Она хочет достать меня.

Она пробилась сквозь похоть, затуманившую её мозг. – Кто это?

Он повернул голову, чтобы посмотреть на часы на прикроватной тумбочке. – Это ужин, который я заказал, во всей моей бесконечной мудрости.

– Ло майн?

Тревис засмеялся и притянул её к себе, развернув их на девяносто градусов и ведя её из спальни, целуя Джорджи, пока он вел её задом, их шаги совпадали. – Если я не трахну тебя в ближайшее время, Джорджи, мне понадобится смирительная рубашка.

Её щеки окрасились жаром. – Я предпочитаю тебя в полотенце.

– Да, я вроде как заметил, извращенка.

Они дошли до входной двери, и Тревис прижал её к ней, полностью игнорируя курьера, вырисовывающегося в стекле. Он крепко поцеловал её, прижимаясь бедрами к её бедрам, заставляя её задыхаться от того, что она чувствовала.

– Поговорить. Мы должны поговорить. Это хорошо. – Его большой палец нашел её нижнюю губу, провел по ней, а затем скользнул в рот. – Сначала еда, – прохрипел он. – Боже, как я сейчас ненавижу еду.

В дверь снова позвонили. – Нельзя так открывать дверь, – прошептала Джорджи.

Одна бровь Тревиса поднялась вверх. – Я заказал курицу с пармезаном у Марчиано.

Её пульс запнулся. – Как ты узнал моё любимое блюдо?

Он пожал плечами. – Вивиан могла упомянуть об этом.

Нет, он спросил. Она поняла это по тому, как он пытался это разыграть. О, у неё были большие проблемы, если это была непринужденная версия Тревиса. – Почему ты до сих пор не открыл дверь?

Тревис поцеловал её в лоб улыбающимися губами и потянулся мимо неё, чтобы открыть дверь, используя её, чтобы закрыть мужчине вид на неё. Джорджи не могла удержаться, чтобы не посмотреть через стекло, как курьер разглядывает бывшего игрока высшей бейсбольной лиги в женском полотенце.

– Э-э. Доставка для Форда. – Он сдвинулся, прочищая горло. – Тревис Форд, верно? Я думал, вы живете в той трехквартирке на Кэролайн-авеню.

– Да. – Тревис взял пакет и передал его Джорджи, подмигнув. – Это дом моей… девушки.

Осознание того, что он назвал её так для показухи, не помешало Джорджи почти левитировать.

– Точно. Девушки. – Парень рассмеялся, как будто они шутили, но отрезвел, когда Тревис уставился на него в каменном молчании. – Слушайте, я надеялся, что вы когда-нибудь позвоните, чтобы меня отправили. Я играю за среднюю школу, и мы бы просто сдохли, если бы вы приехали провести осеннюю тренировку или что-то в этом роде. Может, просто поделитесь своими трюками?

– Не в этот раз. – Улыбка Тревиса была натянутой, и Джорджи могла сказать, что ему не нравится подводить ребенка. – Может быть, когда мой рабочий график станет свободнее.

Хотя Джорджи не могла видеть лицо курьера, его разочарование было ощутимо. – Конечно. Как ты думаешь, я могу сделать фото?

– Я в полотенце, парень.

– Да, никто в это не поверит.

Джорджи смеялась в запястье, когда Тревис бросил на неё задумчивый взгляд. – Конечно, фотографируй. – Парень повернулся и поднял свой телефон, чтобы сделать селфи. Тревис поднял правый бицепс и напрягся. – Убедись, что на снимке есть адрес.

– Конечно, мистер Форд.

Мгновение спустя Тревис закрыл дверь. Очевидно, решив проигнорировать подозрительное выражение лица Джорджи, он наклонился и перекинул её через плечо. – Что?

– Что? – Джорджи пыталась удержать священную курицу пармезан в вертикальном положении. – Я думала, что мы должны обхаживать семейную публику. В твоём… нет ничего семейного.

– Моём что?

Джорджи почувствовала, что её лицо пылает. – Полотенце ничего не скрывает.

Всё встало на свои места, когда Тревис посадил её на прохладную стойку и с лукавой улыбкой встал между её ног. – Мы говорим о моём члене?

– Единственном и неповторимом. – Боже, он был так близко с этой флиртующей улыбкой, и от него пахло её мылом. Неужели этот мужчина действительно был на её кухне, планировал накормить её и совратить? И всё это в одну ночь? – Я… я имею в виду, ты не можешь это скрыть.

– Нет. – Он засунул язык в щеку. – Он не очень хорошо прячется.

О, мама. – Но, думаю, пока канал думает, что я единственна, кто это видит, ты в порядке.

Тень пересекла его глаза. – Верно.

Джорджи пожалела, что только что напомнила ему, что их отношения основаны на достижении цели. Желая вернуть их в то уютное место, где они были раньше, она подняла руки, чтобы положить их ему на грудь, но струсила и оставила их в подвешенном состоянии.

– Что это? – Тревис нахмурился, глядя на её руки. – Ты, кажется, не решаешься прикоснуться ко мне. Как будто ты не уверена, что я хочу этого.

Я так долго мечтала прикоснуться к тебе, что эта возможность кажется нереальной. – Нет, я…

– Те объятия, которые ты подарила мне вчера в гостиной твоих родителей? – Его ладони прошлись по её бедрам, вызвав слабые толчки в животе. – Я дрочил, думая об этом. Дрочил от объятий, Джорджи. Твои руки должны явиться на службу.

Она медленно положила ладони на его грудные мышцы, кончиками пальцев перебирая сухие волосы. – Да, Тревис.

По его мускулистой груди и животу пробежала рябь. – Держи их там. – Одарив её мрачным взглядом, он потянулся в сторону и открыл пакет с едой на вынос, вынимая содержимое отрывистыми движениями. Она услышала стук пластиковых вилок и ножей, но не могла отвести взгляд от сгибающихся трицепсов Тревиса достаточно долго, чтобы понять, что он делает. Пока он не поднес к её рту кусочек сочной, сырной курицы. – Ешь. Я на пределе своих возможностей.

Джорджи взяла кусочек и хмыкнула, проглотив его. – Я должна тебе кое-что сказать.

– Да?

– Сегодня я подписала договор об аренде офиса. – Его движения замерли, гордость зажгла его глаза. От этого захватывало дух. Ей захотелось прижать эту реакцию к своей груди и никогда не отпускать его. Ей захотелось испытать такую же гордость в нем. Чтобы вернуть её.

– Черт. Поздравляю, малышка.

Она боролась с улыбкой. – Риэлтор была очень собранной, и от неё исходила атмосфера безразличия, понимаешь? Когда я пыталась набраться храбрости и сказать ей, что мне нужно помещение, я вспомнила, как ты заступился за меня за ужином.

Он искал её лицо. – Правда?

– Да. Это дало мне толчок. – Она поддалась порыву закинуть руки на шею Тревиса, поморщившись, когда между ними раздавился кусочек курицы. Но когда она попыталась отстраниться, Тревис уронил пластиковую вилку и обхватил её руками. – Так что я возвращаю тебе должок, – прошептала она. – Просто быстрое напоминание о том, что ты больше, чем просто бейсбол. Он всё ещё может быть тем, что ты любишь. То, во что ты играешь и наслаждаешься. И тогда ты сможешь вернуться к себе. Тебя достаточно и без этого.

Его дыхание коснулось её шеи. – Правда?

– Ты купил мой любимый ужин и превратил моё дерево в каминную полку. – Она провела пальцами по волосам, вьющимся у него на шее. – В плане жестов ты на высоте, Форд.

Тревис поднял голову, его серьезное выражение лица медленно сменилось на веселое. – Это была намеренная отсылка к бейсболу?

– Я пыталась не отходить от темы.

Джорджи завизжала, когда Тревис оттащил её от стойки, подталкивая её обхватить его бедра. Её шея потеряла силу, и его язык немедленно воспользовался этим преимуществом, отыскивая и используя её чувствительную кожу. Неся её в гостиную, Тревис зарылся губами в её волосы. – Мы почти закончили быть чертовски милыми на сегодня, Джорджи, так что, я надеюсь, ты выкинула это из головы.

– Правда?

– Да. – Его глаза стали серьезными, когда он опустил её на диван, его рот находился всего в дюйме от её рта. – Мы.

Она не могла сжать ноги вместе, так как бедра Тревиса мешали ей, но, Боже, ей это было необходимо. Нужно было надавить на больное место, которое он искушал оживить. Очаровательный мужчина с уязвимыми местами исчезал, оставляя на своем месте голодное, сексуальное существо, облизывающее губы и рассматривающее её сверху донизу. – Кем мы будем вместо этого?

– Плохими. – Он достал презерватив, который он засунул за пояс своего полотенца, затем сорвал его, бросив белую махровую ткань рядом с диваном. – Очень плохими, малышка.

Глава 21

Когда Тревис разложил Джорджи под собой на диване, на его спину навалилась тяжесть сотен встреч на одну ночь, застав его врасплох. Они обрушились на него, чтобы преследовать, потому что ничто – никто – никогда не ощущался так, как она. А вкус её рта превращал его в голодного зверя, и он задавался вопросом, за каким предельным кайфом он гнался, когда этот был на свободе.

Господи, его чертовы руки тряслись. Да, очевидно, он был возбужден до предела, учитывая, что он вожделел Джорджи с… когда? Неужели прошло всего несколько недель? Время казалось невозможным, когда его тело соответствовало её форме, как кулак, вдавливающийся в глину. Просто… Я здесь. Я сделал это. Я не нуждаюсь в передышке.

Или он мог бы чувствовать себя так комфортно, если бы его член не ругался на него, как моряк, требуя знать, почему он почти трахал Джорджи, а затем остановился. Это не похоже на нас, чувак! – казалось, кричал он в голове Тревиса, становясь всё более и более мучительным с каждой секундой. Особенно когда он навалился всей тяжестью на её киску и позволил своим бедрам опуститься вниз, поймав ртом её дрожащий вздох в качестве награды.

Его член был прав. Он не привык ждать. Но, слава Богу, он ждал. Если бы он проглотил её одним куском, то упустил бы шанс насладиться тем, на что раньше ему было наплевать. А теперь? Его чувства словно проснулись и взмолились. Чистый запах её кожи, осторожные движения её языка, кончики её пальцев, скользящие по его бокам. Их дыхание было громким в тихой комнате, вместе со звуками их тел, двигающихся по мягкой коже, вздыхающих пружин дивана.

– Нетфликс, – прохрипел он, разрывая поцелуй, и тут же нырнул к её шее, чтобы попробовать. – Мы должны были… Холодная гора?

– Нет. – Она извивалась под ним, внутренние стороны её коленей гладили его бедра. – Просто, эм… определенно забудь о фильме.

Он покачивался на её киске, заставляя их обоих стонать. – Я хочу сделать это правильно, Джорджи. Именно так, как ты хотела.

– Если бы всё шло по плану, на мне было бы облегающее платье с открытыми плечами и с фирменным коктейлем, так что… выплеснем всё вместе с водой, хорошо?

Только этот человек мог заставить его смеяться, когда его яйца были на грани мятежа. В одну секунду смех зажегся в его горле, а в следующую оно сжалось. Просто туго. Потому что раскрасневшаяся и смотрящая на него своими ярко-зелеными глазами Джоржетта Касл была самой прекрасной на планете. Он хотел доставить ей удовольствие. Хотел защитить её. И к черту последствия, он хотел превратить себя в её зависимость. Когда он в следующий раз войдет в парадную дверь этого дома, она не сможет оторваться от него. Или её сексуальный рот. Больше никаких колебаний.

– Облегающее платье с открытыми плечами, да? – пробормотал Тревис, приступая к поцелую, но, прежде чем они успели соединиться, он провел по центру её тела. Опустившись ниже на диван, он провел открытым ртом по передней части её футболки и задрал подол. – Может быть, в следующий раз. Сейчас я хочу тебя голой.

Живот Джорджи вздрогнул под его взглядом. – О, я уже почти…

– Где твои трусики? – Последнее слово в вопросе Тревиса прозвучало как рычание, благодаря гладкой, аппетитно выглядящей киске, которая теперь была на уровне его рта. Когда его бедра были зажаты между бедер Джорджи, между ними был слой футболки, так что он не знал, что она ходила без трусиков. Но теперь это не прошло бесследно. Или отчетливый розовый оттенок вдоль центральной складки – складки, которую его язык хотел раздвинуть в долгом облизывании. – Забудь, что я спрашивал. Ты никогда не должна скрывать её, когда есть только ты и я. Спроси меня почему.

Она звучно сглотнула. – Почему?

Тревис опустил свой рот, крепко поцеловав её щель. – Потому что, если я не облизываю её, я собираюсь придумать способ, как раздвинуть твои бедра, чтобы я мог это сделать. – Он использовал свои пальцы, чтобы разделить её плоть, затем поприветствовал то, что обнаружил, поглаживая её языком. Черт возьми, так сладко. Так чертовски сладко. – Влажность говорит мне, что это именно то, чего ты хочешь, Джорджи.

– Пожалуйста. – Она выглядела почти смущенной, приподняв бедра, как будто хотела притвориться спокойной, но её тело не позволяло этого. – Пожалуйста.

– Мне нравится слово "пожалуйста". – Он просунул средний палец в её отверстие, его голова опустилась вперед с проклятием от напоминания о том, что она была такой чертовски тугой. – Больше. Сильнее. Быстрее. Глубже. Они тоже подходят.

Джорджи закатила глаза, её бедра раздвинулись на пару дюймов. Так доверчиво для девственницы. Потому что она доверяла ему?

Да, он так думал. Она нуждалась в этом больше, чем это было разумно.

Тревис вводил и выводил средний палец из отверстия Джорджи, наблюдая за своей работой вблизи. Как дрожали её внутренние бедра, как впадал живот. Как её клитор стал более рельефным, словно прося его языка. Искушая. Изголодавшись по её запаху, текстуре, вкусу, Тревис не мог ничего поделать, кроме как опустить рот ниже, засунуть язык вместе с пальцем в её вход, прислушиваясь к её неглубокому дыханию, а затем вытащить его обратно. Он скользит ещё выше. Его палец входил и выходил – теперь уже быстрее – подготавливая её, сексуальные звуки её растущей смазки заставляли его рот работать сильнее, его язык извивался вокруг её клитора. Поглощая её дрожь.

– Тревис…

– Скажи мне, если ты собираешься…

– Откуда мне знать? Это не то, что я чувствую, когда…

Он глубоко ввел палец и покачал им на её точке G, болезненно улыбнувшись, когда она вскрикнула, её бедра дернулись на диване. – Ты узнаешь.

Спина Джорджи выгнулась дугой. – О… Я думаю? – Её ногти впились в его плечи. – Может быть, сейчас. Да. Сейчас.

Подавляя нежелание, Тревис убрал язык и нашел презерватив, который оставил рядом с диваном. Он быстро покрыл себя растянутым латексом и прошелся по её телу, заглушая её просьбы поторопиться крепким поцелуем. – В следующий раз я позволю тебе кончить мне в рот, малышка, – сказал он, приглушая слова её губами. – Я буду вылизывать её, как мороженое. Но в этот первый раз ты будешь кончать, пока я буду погружаться в эту киску так глубоко, что она никогда не забудет, кто ворвался в неё.

Он не хотел делать первый толчок таким жестоким, но ничего не поделаешь. Не было возможности медлить, когда его доминирующее положение над Джорджи заставило её покраснеть и задыхаться. Соответствующая часть Тревиса поняла, чего она хочет – нуждается – и его тело дало ей это в полной мере. Первый толчок его члена вырвал крик из её горла, но он состоял не только из боли. Это было облегчение. Он действительно чувствовал её облегчение от того, что она заполнена. Зная, что Джорджи жила с неудовлетворенными потребностями, он хотел их удовлетворить. Перечеркнуть все ожидания.

– Ещё раз, – прошептала она ему в плечо, её глаза расфокусировались. – Не останавливайся.

Тревис отпрянул назад и выгнулся, собственническая жилка, которую она привнесла в его жизнь, зажужжала и вырвалась на свободу. – Смотри на меня, пока я учу тебя трахаться.

– Да, – всхлипнула она, двигаясь под ним, заставляя его скрежетать зубами. – Пожалуйста.

Я хочу владеть ею. Заставить её произносить его имя так, чтобы она задыхалась, пока он не услышит его во сне. Это желание пульсировало в мускулах Тревиса, голод был настолько сильным, что он не мог видеть его насквозь. Он только что лишил её девственности, и ответственность за это заставляла его желать больше. Больше. Она ощущалась лучше, чем всё, что он когда-либо мог представить себе сам. Горячая, тугая и нуждающаяся, но её глаза смотрели на него… и знали его. Ничего лучше в этом гребаном мире не было. Боже, ничто не могло сравниться с этим.

Когда Джорджи издала задыхающийся звук, Тревис понял, что его бедра сильно подались, кружась, впиваясь в её киску. Оставляя свой след. Её глаза оставили его, переместившись вниз, к месту соединения их тел, и она прикусила губу, часть покраснения исчезла с её лица. Это было доказательством того, что Джорджи влезла ему под кожу – в голову, потому что он чувствовал, как её мысли меняют направление.

– Эй. – Он наклонился вперед и захватил её рот в ищущем поцелуе. – Поговорим.

Она покачала головой, её слова стали отрывистыми. – Нет, это так приятно…

Ещё один поцелуй. Ещё один, более долгий, с языком. – И?

Тревис изменил направление движения бедер, и она вздрогнула. – Я думаю… Я беспокоюсь о том, так ли хорошо тебе тоже.

Эта девушка, которая появилась и криком вернула его к жизни, приносила ему остатки еды и смело тыкала в его больные места? У него был её номер. Она была дарительницей во всём. Сейчас он должен был убедить её взять. Он должен был стать дарителем. Для неё. Только… для неё. – Я никогда раньше не задумывался об этом, Джорджи. Обычно я нахожусь за миллион миль отсюда. – Сердце стучало о ребра, он провел открытыми губами по её виску. – Я здесь. Я чувствую каждое сжатие твоей киски и выдох твоего рта. Мне так хорошо, что я уже пытаюсь придумать, как снова войти в тебя. Ты волнуешься, что это не приятно? Я стараюсь не взорвать слишком рано, как болван.

Если бы глаза действительно могли принимать форму сердца, то глаза Джорджи, вероятно, приняли бы её в тот момент. Её ладони обхватили его лицо, и он прильнул к ней, позволяя её вздоху омыть его лицо. – Правда?

– Да. Боже, что я собираюсь с тобой сделать… – Он прижался лицом к её шее и сильнее задвигал бедрами, застонав от идеальной подачи мягкой, влажной плоти между бедер Джорджи. – Больше не беспокойся обо мне. Когда я сделаю что-то, что тебе понравится, скажи мне.

Её ногти слегка царапали его спину по пути вниз к его заднице, которую она обхватила нерешительно, затем более уверенно. – Я люблю, когда ты учишь меня.

Тревис затаил дыхание, когда жар грозил вырваться из его яиц. Блядь. Блядь. Неужели ему не хватило мыслей о Джорджи за последнее время, чтобы продержаться хотя бы полчаса? Борись с этим. Сделай всё идеально для неё. – Тебе не больно?

Один вздох на его шее. Два. – Мне не больно. Думаю, мне… нравится.

В этот момент бедра Тревиса двигались всё сильнее и сильнее по собственной воле, его голод усиливался с каждым толчком плоти, с каждым хныканьем Джорджи. Господи, какая же она была сладкая между ног, такая уютная и горячая. Он никогда не хотел так сильно. Никогда не чувствовал себя настолько желанным. Напряжение зародилось на шее и пошло вниз по позвоночнику, закручиваясь у основания. Доведи её до этого. – Хочешь, я научу тебя кончать от моего члена?

Её веки дрогнули, мышцы её киски сжались. – Да.

Он прильнул к её рту. – Используй свои пальцы. Найди тот маленький клитор, который я так хорошо облизал. – Дыхание участилось, Джорджи сделала, как он просил, пальцы проникали между их бедрами всё дальше и дальше, пока она не задохнулась. – Хорошая девочка. Используй свои пальцы, чтобы он не прятался. Мы хотим, чтобы мой член потер его весь, не так ли?

Джорджи энергично кивнула, её ноги беспокойно двигались по обе стороны от его тела. – Да, пожалуйста. Потрем.

Тревис просунул предплечье под шею Джорджи, чтобы закрепиться, и прижался губами к её губам. – Скажи мне, когда я буду хорош, малышка, – прохрипел он, щелкая их языками. – Если хочешь научиться, раздвинь бедра и позволь своему мужчине пошевелиться. Позволь мне хорошенько потереть этот симпатичный клитор.

Используя её пальцы для руководства, Тревис скользнул по скользкой дорожке киски Джорджи, легко давил на её клитор, крутил бедрами – и снова начинал. Первые несколько раз, когда он выполнял эти движения, глаза Джорджи слепли, дыхание замирало в горле, но теперь оно вырывалось со всхлипами, побуждая Тревиса двигаться быстрее, крутить сильнее, и каждое движение приводило основание его члена в горячий, влажный, отчаянный контакт с её клитором.

– Блядь, Джорджи, – прорычал он. – Раскрой свои бёдра. Ты получишь больше.

Спина Джорджи выгнулась дугой, её правое колено выдвинулось из дивана, давая ему дополнительное пространство, чтобы опуститься, наклонить бедра, и они погрузились в то, что было похоже на безумие. Джорджи застонала и приподняла бедра навстречу его движениям, её внутренние стенки начали медленно, плотно доить его член. Тревис почти не мог смотреть на неё, боясь, что вырвавшаяся на свободу сексуальность под ним всё испортит, заставит его кончить раньше неё. Но в конце концов оторвать взгляд от неё, от её кожи оказалось невозможно. Он кончал. Скоро. Сейчас. Это случилось.

Изящество ушло в окно, и Тревис упал на Джорджи, хрипя, всасывая содрогающиеся глотки кислорода, раздвигая её бедра, толкаясь, толкаясь, толкаясь, толкаясь, слушая её крики его имени, наслаждаясь их хриплым трепетом в своих ушах. Вокруг него.

Их рты встретились и впились друг в друга, руки Джорджи шлепали его по заднице, втягивая глубже, подталкивая быстрее, и ему не нужно было думать, у него не было другого выхода, кроме как опустить голову. Опустить свой задыхающийся рот на её подпрыгивающие сиськи. Засосать ртом её правый сосок со стоном, когда сперма проложила путь по его пульсирующему члену, наполняя Джорджи, пока он продолжал покачиваться, как изверг.

– Черт. Слишком рано. Нет, нет… детка…

Её тело замерло, а затем яростно затряслось под ним в кульминации – слава Богу – её киска сжалась так сильно, что он выкрикнул свою победу в ложбинку её шеи, дернул её ноги вверх и трахал со всей силы. Его внутренности были разрушены, разум взорван, но каждая клеточка его тела продолжала тяготеть к Джорджи, пока они не оказались вместе на диване, руки и ноги переплетены, рты прижаты друг к другу, бедра постепенно замедляются.

Боже мой. Лучший в его жизни. Ничто и близко не стояло.

Но у него болела грудь. Сильно. У него пересохло во рту, а руки ласкали и запоминали её кожу. После секса наступает облегчение, верно? Что, черт возьми, с ним было не так?

Когда секс заканчивался, это обычно – всегда – означало расставание после остывания пота. Его всегда устраивал такой исход, потому что он почти не знал женщин. Однако сейчас его терзала паника, не желая сдаваться. Если бы Джорджи попыталась уйти или заставить его уйти прямо сейчас, ему бы это совсем не понравилось. Нет, он бы возненавидел это.

Она ведь не оставит его, правда?

– Вау, – прошептала она ему на ухо, запустив пальцы в его волосы. – Порно – отстой.

Его страх ослаб, улыбка заиграла в уголках его рта. В выражении лица Джорджи была какая-то неуверенность, возможно, благодаря его тихому приступу паники. Поэтому он взял её прекрасное лицо в руки и поцеловал прямо в губы. – Нет. Мы просто настолько хороши. – Он прижался лбом к её лбу. – Как ты себя чувствуешь?

От её кошачьего зевка у него заболело горло. – Примерно так. – Она улыбнулась, немного застенчиво. – Но я также чувствую себя испорченной, потому что это было лучше, чем… вау. Лучше, чем я когда-либо ожидала. И самодовольной, потому что ты тоже выглядишь испорченным. Ты? Ну, знаешь, испорченный?

– Я едва чувствую свои чертовы ноги.

Улыбка расцвела, распространяясь на её щеки, глаза. Великолепно. – Мы сделали это.

Могла ли она слышать, как бьется его сердце? – Чертовски верно, мы сделали, – процедил он сквозь зубы. – Давай, отнесем тебя в постель.

– Меня? – Она поджала губы. – Ты заметно измотан.

Тревис встал со стоном и подхватил Джорджи на руки. – Один раз, и ты уже дерзкая, да?

Она положила голову ему на плечо. – Ученик стал учителем.

– Это мы ещё посмотрим. – Он зевнул и притворился, что пошатывается. – Завтра.

Они тихо засмеялись, их рты встретились для глубокого поцелуя. Когда он отстранился, она смотрела на него сквозь ресницы. – Ты останешься? – Напряжение закралось в его плечи, но он уже не знал, откуда оно взялось. Беспокойство о том, что она может неправильно понять и ожидать от него обязательств? Или беспокойство о том, что обязательства не кажутся таким уж нелепым понятием, когда речь идет о том, чтобы регулярно таскать эту девушку в постель? – Ненадолго.

Тревис отнес Джорджи в её спальню и лег рядом с ней, их тела прижались друг к другу, как ложки, погружая его в момент. Его беспорядочные мысли были почти забыты теплом её кожи и ровным дыханием.

Он не удерживал её. Он не мог. Но что, если он ошибался, и эта девушка, которая владела его джерси и доверяла ему… действительно питала к нему настоящие, прочные чувства? Тогда он обманывал себя, что она не пострадает. Он был эгоистичным ублюдком, просто и ясно.