Текст книги "Исправить её (ЛП)"

Автор книги: Тесса Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

– Кончаю, – прохрипел он в середине поцелуя, его стон заполнил её открытый рот. В таком положении не было никакой возможности избежать дрожи после того, что она с ним сделала. Он попятился вправо, откинув челюсть, и его мужское достоинство запульсировало внутри неё, оставляя за собой потоки влаги. Зрелище и звуки впечатались в её память, где и остались навсегда. Силуэт Тревиса на фоне бетонной землянки, дождь, падающий на её периферию, его мужской рык удовольствия, наполняющий воздух. И в конце концов его утешающий, успокаивающий поцелуй, поглаживание его трепетных рук, когда он сел обратно, прижимая её к своей груди. – Милая девочка. Такая красивая.

Она разлетелась на части на своем пике, но теперь эти части снова собрались вместе, сильнее, чем прежде, светясь от удовлетворения. – Милый мужчина, – прошептала она, прижавшись щекой к его плечу. – Такой сильный.

Пульс Тревиса и так учащенно бился, но при этих словах он застопорился, а его руки обхватили её в нерушимой хватке. – Ты заставляешь меня поверить в это.

Джорджи подняла голову и увидела, что Тревис смотрит на неё, задумчиво нахмурившись, и что-то прошло между ними. Что-то, что она не знала достаточно, чтобы назвать, и слишком боялась исследовать. Удовлетворение распространялось в её животе, как джем на хлебе, но от этого было вдвойне неприятно, когда зазвонил её телефон, запутавшийся в штанах для йоги где-то на полу землянки. – Я должна ответить. Просто на случай, если что-то не так.

Он поцеловал её напоследок и кивнул, позволяя ей встать и не сводя с неё глаз, когда она ответила. – Алло?

– Джорджи. Ты нужна мне в моём доме, как вчера.

Она посмотрела вниз на свое обнаженное тело. – Я немного занята. – Тревис хмыкнул в знак согласия и притянул её ближе, чтобы погладить по бедру. – Что это за шум?

– О, ты заметила? – Сарказм Бетани пронзил послевкусие Джорджи. – Наша невестка рассказала всему городу о Лиге "Только мы". И теперь каждая женщина в Порт-Джефферсоне сидит у меня на кухне и требует вступить в неё.

– Заткнись.

– Просто… помоги.

Джорджи бросила на Тревиса сожалеющий взгляд. – Я сейчас приду.

Пока они оба одевались, Тревис висел на периферии. – Ужин с руководителем телекомпании завтра вечером.

То чувство удовлетворения, которое она испытывала, теперь заставляло чувствовать себя не в своей тарелке. – Точно. – Вместе с напоминанием о финишной черте пришла потребность защитить себя как можно больше, когда она была влюблена в мужчину, стоящего в пяти футах от неё. – Вообще-то я думала пораньше отправиться в Вестбери. В городе есть оптовый мебельный магазин, который я хочу осмотреть. Для нового офиса. – Она улыбнулась ему. – Встретимся там?

Его челюсть дернулась. – Ты хочешь приехать отдельно на этот ужин, когда мы должны убедить сеть в том, что мы вместе?

– Неважно, – прошептала она. – Я не знаю, о чем я думала.

Каменный взгляд Тревиса сказал Джорджи, что он точно знает, что она пыталась сделать. Отстраниться, хотя ей хотелось броситься в него с головой. Она уложила несколько беспорядочных прядей волос в хвост и попятилась к лестнице, радуясь, что дождь ослабевает.

– Ужин в семь, верно? Я буду готова к шести. – Её улыбка казалась натянутой. – Тогда увидимся?

– Мой грузовик у тебя дома, Джорджи. Мы возвращаемся вместе.

– О. Да.

После того, что казалось бесконечным соревнованием взглядов, они в молчании побежали обратно.

Глава 23

Джорджи застыла на месте, выйдя из машины.

В доме Бетани царил хаос. Женщины высыпались из парадной двери на крыльцо, прикрывая головы от дождя зонтиками и газетами. Сквозь толпу протиснулся разносчик со стопкой пиццы, держа счет, как белый флаг капитуляции. Среди женщин Джорджи узнала свою учительницу физики в девятом классе, Трейси из бутика, и ещё несколько знакомых лиц из Порт-Джефферсона. В том числе и её мать.

– Мама?

– Джорджи. – Вивиан сделала паузу в разговоре, чтобы помахать ей рукой. – Ты заплатишь за эти пиццы? У меня нет наличных.

Правильно. Было хорошо известно, что Вивиан носила всё, что ей принадлежало, в карманной книжке, но не могла вытащить наличные или кредитные карты благодаря своим акриловым ногтям. – Кто их заказал? – позвала Джорджи, открывая свой бумажник, когда дошла до переднего двора. – Где Бетани?

– Внутри, болтает о всякой ерунде. – Её мать отпихнула нескольких женщин в сторону, чтобы Джорджи могла пробраться через туннель. – Давайте, двигайтесь. Освободите место для основателя.

– Я не… – Джорджи покачала головой. – Я просто придумала название.

– Основатель! Основатель! – скандировала Вивиан. Никто не присоединился. – Почему ты так долго добиралась сюда? Тебя не было дома утром в будний день?

Внезапно все на крыльце, казалось, заинтересовались их разговором. – Я была на пробежке с Тревисом, – сказала она, щеки горели. – Мне пришлось принять душ и переодеться.

– Наверное, это был тот ещё душ, – заметила Вивиан, сдвинув брови.

– Да. – Джорджи прочистила горло. – Итак, все собрались здесь, чтобы вступить в Лигу "Только мы"?

Вокруг неё поднялось ликование, за которым последовал один крик: – Да пошли они все!

Как только хлопки и свист прекратились, Джорджи резко сказала: – Посмотрим, что можно с этим сделать, – вручила несколько двадцаток разносчику пиццы и остановилась на пороге дома, чтобы осмотреть сцену.

В гостиной было многолюдно, и все говорили одновременно. Бетани расположилась у камина и, казалось, была чертовски увлечена наведением порядка в разговоре, поэтому она не заметила появления Джорджи. На кухне Рози, словно великолепный мячик для пинг-понга, металась между духовкой и мраморным островом, выкладывая на подносы то, что выглядело как эмпанада²². Повсюду стояли бутылки шампанского и апельсинового сока. Это был поздний завтрак в дурдоме.

– Куда мне поставить эти пиццы?

Джорджи молча взяла стопку пирогов у разносчика пиццы и направилась на кухню. – Рози, тебе нужна помощь? – Джорджи позвала через шум. – Где Кристин?

– Я здесь! – пропела её невестка, спускаясь по лестнице, с яркой улыбкой на лице. – Разве это не сказочно?

– Это ещё предстоит узнать.

– Мне здесь хорошо, – наконец ответила Рози, подвигая в её сторону поднос с эмпанада. – Просто… попробуешь одну?

Когда желудок Джорджи заурчал, она поняла, что умирает от голода. Хотя ей было довольно трудно сожалеть о том, что она отказалась от каши в пользу оргазмического секса с Тревисом. Да. Это определенно был её предпочтительный метод питания, даже несмотря на то, что после этого её одолевали сомнения. Что это говорило о Джорджи, что она начала нуждаться в прикосновениях Тревиса, независимо от того, было ли это эмоционально здоровым для неё или нет?

Не в силах зацикливаться на своем нынешнем положении, Джорджи стряхнула с головы дождевую тучу. – Конечно. – Она взяла с подноса пирожок с мясной начинкой и откусила маленький кусочек, выдохнув пар, прежде чем взять другой. Вкус взорвался у неё во рту. Это было самое лучшее, что она когда-либо пробовала. В её жизни. Здесь были и богатство, и специи, и текстура, и всё это в окружении идеально хрустящего теста. – Боже мой, Рози. Ты сделала это? С нуля?

– Да. – Другая женщина улыбнулась ей в запястье. – Бетани сказала, что было много народу, и у неё не было еды в доме, поэтому я сделала быстрый пит-стоп в магазине.

– Я могла бы жить на них. Я хочу жить на них. – Возможно, это была ясность, наступившая после лучшего сна в её жизни, за которым последовал лучший секс в жизни любого человека, но Джорджи охватила внезапная идея немного приблизить мечту подруги к реальности. – Рози, ты можешь сделать ещё немного?

Она передвинула несколько пластиковых пакетов на прилавке. – У меня достаточно ингредиентов, чтобы сделать ещё три партии.

– Сделай это. – Джорджи повернулась к своей невестке. – Кристин. Ты ответственна за этот беспорядок. Ты можешь искупить свою вину, сделав так, чтобы каждый в этой комнате положил в рот одну из этих эмпанад.

Кристин немного пошипела, потом смирилась, подняв подбородок. – Хорошо.

Рози поймала её взгляд через остров. – Что ты придумала?

– Я думаю, что когда все попробуют, что ты можешь сделать… и захотят ещё? – Джорджи пожала плечами. – Может быть, мы сможем собрать достаточно средств, чтобы открыть ресторан.

Рука хлопнула Джорджи по плечу, заставив её отвести взгляд от ошеломленного, но полного надежды лица Рози. – Где, черт возьми, ты была? – ныла Бетани, тряся её. – Руководитель церковного хора только что изнасиловала разносчика пиццы через окно гостиной. Мои соседи собираются вызвать полицию.

– Извини, я принимала душ. Я всех проконтролирую.

– Просто принимала душ? – Бетани сузила взгляд. – Я называю это чушью.

Их мать встала между ними. – Девочки. Речь идет о том, чтобы объединить нас, леди, не так ли? – Она прищелкнула языком. – Ссоры посылают неверный сигнал.

– Мам, наши собрания на девяносто процентов состоят из препирательств.

– Так мы общаемся, – согласилась Бетани.

Вивиан покачала головой. – Печально.

С крыльца ввалилось ещё больше женщин, тесня всех друг к другу. Над их головами Джорджи увидела белый сервировочный поднос, который возвращался пустым. Через мгновение появилась Кристин, запыхавшаяся. – Ну, они разошлись как пожар, мисс Рози! Они жаждут добавки. – В её глазах мелькнул стальной блеск. – Между тем, никто даже не притронулся к моим кукурузным кексам.

Бетани протянула руку через толпу. – Слушайте, я рада, что так много женщин заинтересованы во вступлении в клуб, но мы должны сократить стаю. Мы не можем эффективно разместить столько людей.

– Уже иду, – сказала Джорджи, взобралась на табурет и свистнула двумя пальцами. Когда каждая голова поворачивалась в её сторону, стеснение пыталось подтолкнуть её обратно вниз. Ещё несколько недель назад ей было бы страшно стоять перед всеми этими женщинами. Но потом она подумала о том, каких успехов добилась в своей развлекательной компании. Вспомнила, как она высказалась на семейном ужине и сделала свое мнение значимым. И наконец, она подумала о Тревисе и о том, как они создали команду. Возможно, это не навсегда, но сейчас она чувствовала его присутствие рядом с собой. – Прежде всего, спасибо всем за интерес к Лиге "Только мы".

– Да пошли они все! – крикнул кто-то из глубины зала.

Джорджи жестом показала матери, чтобы та приготовила ей мимозу. – Это будет тяжело услышать, но мне нужно, чтобы все были честны. – Она сделала паузу. – Я не уверена, как Кристин заманила вас сюда. Но если вы здесь ради бесплатной еды, пожалуйста, возьмите кусок пиццы или эмпанаду и идите заниматься своими делами. Никаких зевак.

Половина зала направилась к двери с кусочками в руках.

– Спасибо за вашу честность.

Её сестра вздохнула с облегчением, лениво покрутившись на освободившемся месте вокруг себя. Вивиан выглядела возмущенной, когда протягивала Джорджи бокал с шампанским и апельсиновым соком.

– Лига "Только мы" была создана Рози, Бетани и мной, потому что мы хотели чего-то добиться. Индивидуально и вместе. У нас есть цели. Если вы можете с нами сравниться… если вам нужна помощь, чтобы сделать то же самое – и вы готовы активно поддерживать других членов клуба – мы будем рады, если вы останетесь.

– Я думала, что речь идет о том, чтобы сказать "сайонара" мужчинам!

Джорджи была уверена, что женщина, которая выкрикнула это заявление, была одной и той же женщиной. – Дело не только в этом…

– Осторожно… – пробормотала Вивиан.

– Я имею в виду, конечно, если в вашей жизни есть негативное влияние, вы должны, гм, – Джорджи сделала длинный глоток своей мимозы, – изучить это.

В гостиной поднялась рука. Она показалась Джорджи знакомой, но она не могла определить её местонахождение. Тем не менее, она улыбнулась, побуждая её продолжать. – Кристин сказала нам всем, что этот клуб создан для того, чтобы расширять свои возможности. Но она также подтвердила слухи о том, что ты встречаешься с Тревисом Фордом. Он был на семейном ужине и всё такое. – Она скрестила руки. – Не секрет, что Тревис проходит через женщин, как через воду. Как мы должны прислушиваться к твоим советам, если ты сама не можешь им следовать?

По комнате прокатился ропот.

Бетани заняла позицию перед Джорджи. – Нехорошо так её обзывать перед…

– Нет, – сказала Джорджи, похлопав сестру по плечу. – Всё в порядке. Она права. Но серьезно, Кристин, ты в двух секундах от того, чтобы тебя выкинули с острова.

Кристин прислонилась к стене кухни и засунула в рот эмпанаду. – О, – фыркнула она. – Это намного лучше, чем мои кукурузные кексы.

Не успела Кристин откусить второй кусочек эмпанады, как в дом вошел Стивен – снова с мокрыми волосами. Он ничего не сказал, когда выпроваживал жену за дверь. А его хмурый взгляд гарантировал, что никто не попытается его остановить.

Прервав разговор, Джорджи снова встретилась взглядом с комнатой. Да, план заключался в том, чтобы убедить город, семью и прессу, что она встречается с Тревисом. Она пошла на обман с открытыми глазами. Но стоять перед этим залом женщин, которые искали у неё совета? Она не могла больше лгать. Поэтому она сказала правду. – Он срубил ветку с дерева, на которое я лазила в детстве. И когда я вчера вернулась домой, он был на заднем дворе, пилил и шлифовал. Превратил её в новую каминную полку для меня.

По комнате прокатился вздох.

– Я знаю, верно? Так что… люди совершают ошибки. Например, устраивают конкурс знакомств, когда приз не заинтересован в том, чтобы его выиграли, – сказала она, бросив на некоторых нарушителей пристальный взгляд. – Иногда, когда не знаешь человека, трудно понять, почему он так поступает, верно? – У неё в груди заколотилось. – Я не прошу вас изменить свое мнение о Тревисе, но я прошу вас не позволять кому-то создавать его за вас. В этом и заключается цель этого клуба. Мы не стремимся вычеркнуть людей из своей жизни. Мы отказываемся принимать меньше того, что мы заслуживаем. Мы понимаем, что все мы здесь важны, несмотря на ошибки, плохие отношения или неудачную карьеру. Даже кто-то с прозвищем "Две биты". Никто не спрашивает меня, верно ли оно. – Она переориентировалась на женщину в толпе. – Отвечая на ваш первоначальный вопрос, я не прошу никого следовать моим советам. Мы все здесь, чтобы учиться и расти. Начнем сейчас. Кто с нами?

Джорджи чуть не упала с табурета, когда все начали хлопать. Они были с ней, Джорджи Касл. Может ли это означать, что они воспринимали её не только как равную, но и как зрелый голос разума? Она притворялась, что встречается с Тревисом, чтобы заставить всех смотреть на неё другими глазами, но в итоге сделала это сама, даже не осознавая этого, не так ли? Она нашла новый способ заставить людей слушать.

Она слезла с табурета, но Бетани заключила её в медвежьи объятия. – Хорошо, – крикнула сестра над её головой. – Кто готов надрать задницу и взять имена?

Все собрались вокруг них, бокалы с шампанским были подняты в знак приветствия.

– Если вы серьезно настроены стать членом клуба, – продолжала Бетани, – вы все можете начать с регистрации на Tough Mudder в пятницу.

Ещё дюжина женщин выпорхнула через парадную дверь.

Тревис смотрел через дорогу на дом своего детства.

Дождь ослаб, но он всё ещё стучал по крыше ржавого отдельно стоящего гаража, вероятно, из-за протечки. Во дворе валялись пивные банки, оставленные местными детьми. Корень дерева пробился сквозь дорожку, расколов бетон пополам.

Он не знал, как он сюда попал. Только то, что ему стало неспокойно, как только Джорджи оставила его утром. Поэтому он сел в свой грузовик и поехал туда. К месту своих кошмаров.

Когда он подъехал, его первой мыслью было желание подождать и взять с собой Джорджи. Его желудок всё ещё был бы завязан узлами, но они были бы не такими тугими. Она бы сказала то, что нужно. Прочитает его настроение и поймет, когда нужно надавить, когда нужно потянуть, когда нужно ничего не делать.

С раздраженным рычанием он пересек улицу и вошел в свой двор, впервые с тех пор, как уехал в Северо-Запад. С тех пор, как он уехал с чемоданом, набитым самым необходимым, и никогда не оглядывался назад. Его ботинки стучали по гравию, дождь падал ему на плечи. Он снова пожелал, чтобы Джорджи была рядом. Но в целом всё было не так уж плохо. В те вечера, когда он сидел на улице и ждал, когда отец вернется домой – или, когда мать заберет его, – двор казался таким огромным и темным. А сейчас? Теперь всё выглядело меньше, чем в его воспоминаниях. Как декорации к плохой пьесе.

Несмотря на то, что его имя значилось в договоре, ключа у него не было. Однако открыть дверь не составило труда, так как петли разрушились от ржавчины. Один удар ботинком – и она распахнулась. Кошка вылетела через его ноги, издав громкий вопль. Тревис потратил несколько секунд, чтобы прийти в себя, и шагнул внутрь.

Планировка дома никогда не имела для него смысла – и до сих пор не имеет. В доме не было ни прихожей, ни холла. Дом просто начинался с кухни. Вся мебель исчезла, но ужасные зеленые обои в цветочек выдержали испытание временем, а пол пожелтел от старости. В доме царила тишина, если не считать стука дождя по крыше, и Тревис наполовину ожидал, что из комнаты отца, расположенной в конце коридора, донесется звонкий гогот зрителей телестудии. Старик всегда оставался там, предоставляя Тревиса самому себе. Иногда они пересекались по пути в ванную, и он готов был поклясться, что хмурые морщины на лице отца с каждым разом становились всё глубже, а горечь волнами отражалась от него.

– Могу ли я сделать лучше, чем это?

Мысленный образ его убогой квартиры до того, как Джорджи помогла ему убраться, заставил Тревиса засомневаться. Однако что-то подталкивало его. Он никогда раньше не чувствовал потребности пустить корни, без того, чтобы образ его молодости преследовал его и говорил ему, что это невозможно. Почему сейчас? Почему ему вдруг захотелось избавиться от этого последнего куска своего прошлого, чтобы начать строить что-то новое?

Улыбка Джорджи заплясала в его голове, но он посмеялся над ней. Нет, прочные обязательства перед другим человеком – это уже другой уровень. Не так ли? Пока что ему было достаточно того, что он хотел стабильности. Чтобы получить эту работу в сети и построить жизнь, которой он мог бы гордиться. В его горле образовался комок, когда он продолжал думать о Джорджи. Как она ощущалась в его объятиях сегодня утром. Как естественно и… идеально было начинать день с ней. И невозможно было притворяться, что он находится в доме своего детства по какой-либо другой причине, кроме как для того, чтобы совершенствоваться самому. Чтобы стать лучше для неё. С какой целью, он ещё не знал… но когда срок их соглашения быстро приближался, мысль о том, чтобы отпустить её, угрожала его рассудку.

Заставив себя сосредоточиться на текущей задаче, Тревис достал из кармана мобильный телефон и набрал номер, который он добавил в избранное много лет назад. Он не получил ответа, но жизнерадостная запись подсказала ему оставить сообщение.

– Привет. Да, меня зовут Тревис Форд. Я хочу поговорить с кем-нибудь об оценке недвижимости.

Глава 24

Он решил забрать Джорджи на лимузине в последнюю секунду.

Это не было игрой за власть или демонстрацией влияния. Нет, если быть честным с самим собой, то звонок в лимузинную компанию, который он сделал в одиннадцатый час, был вызван его потребностью впитать в себя как можно больше Джорджи. Больше не нужно врать самому себе. Поскольку он не смог бы прочитать выражение её лица – и, черт возьми, прикоснуться к ней – двумя руками на руле, он просто остановился перед её домом на черном лимузине. К тому времени, как он поднялся по дорожке, половина района уже вышла на свои лужайки. Сегодняшний вечер имел много тех же достоинств, что и выпускной. Тревис был в смокинге, он встречал свою спутницу у дверей, и сегодняшний вечер определенно должен был означать конец чего-то.

От этого напоминания бейсбольный мяч застрял у него в горле.

Тревис не был готов к тому, что эта история с Джорджи закончится. На самом деле, называя это "делом", он начинал действовать себе на нервы. Он был ближе к Джорджи, чем кто-либо другой в его жизни. Вчера на школьном бейсбольном поле был момент, когда Тревис отбросил всё притворство и позволил ей увидеть всё, что было внутри него. Его любовь к бейсболу, его печаль из-за потери возможности играть. Он забыл скрыть всегдашнюю неуверенность в себе и обнажил её… и он всё ещё стоял на ногах. Даже лучше, чем просто стоял. Он чувствовал себя не обремененным. Сильнее. Как лучшая версия самого себя.

И всё из-за этой девушки.

Теперь он должен был выставить Джорджи перед какими-то корпоративными засранцами и попрощаться с ней в конце вечера? Навсегда попрощаться?

От паники рука Тревиса стала слишком тяжелой, чтобы поднять её и постучать. Почему он решил установить временные рамки для этой… черт возьми, этой истории с Джорджи? В прошлом одиночество очень хорошо помогало ему. Ни перед кем не отчитываться, поддерживать все недолговечные отношения на своих условиях. Но то, что у него было с Джорджи, казалось ему неподвластным. Пламя, которое питало само себя, а у него не было огнетушителя.

Входная дверь дома открылась, и челюсть Тревиса едва не упала на крыльцо. Это была не та девушка, которая вывела его из самоиндуцированной психической комы все эти недели назад. За исключением глаз. Да, возможно, она была одета так, чтобы вызвать фантазии, но из пары зеленых глаз на него светилась классическая аутентичность Джорджи. Невероятно, что её глаза требовали его внимания, когда она выглядела безумно сексуально. Её плечи были полностью обнажены в платье, юбка развевалась вокруг бедер. Бедра, которые, казалось, тянулись бесконечно долго благодаря высоким каблукам. Она была сексуальной и простодушной, и никто не мог сравниться с ней.

– О, вау, – вздохнула она. – Ты, гм… выглядишь очень красивым. В этом смокинге. – Нижняя часть тела Тревиса так сильно отреагировала на хрипловатое звучание её голоса, доказательство того, что он ей нравится, что он мог только стоять и дышать.

– Тебе не нравится платье, – сказала она, проводя руками по передней части платья. – Я знаю, что должна быть невинной девушкой из маленького городка, которая спасла тебя от развратной жизни, но они не делают достаточно красивых платьев для этого.

– Джорджи.

– Я пробовала одно с более высоким вырезом, но у меня не было подходящего бюстгальтера, поэтому бретельки выглядывали по бокам и…

– Ты выглядишь чертовски идеально. Ты идеальна.

Беспокойство в её глазах рассеялось. – Спасибо, Тревис. – Её рот открылся. – Это лимузин?

– Да. – Тревис переступил порог и завел Джорджи в дом, захлопнув за собой дверь. Он не останавливался, пока её задница не ударилась о стол в прихожей, отчего она задыхалась и гремела безделушками. – Слушай сюда, – прохрипел он ей в рот. – Ты будешь рядом со мной всю ночь.

Её пальцы вцепились в его пиджак, словно не могли ничего поделать, и ему захотелось, чтобы она просто сорвала его и забралась на него, к черту званый ужин. – Что случилось? – Она неуверенно поцеловала его в подбородок. – Ты нервничаешь?

– Нет. – Тревис повернул голову и поймал её рот в поцелуе. Поцелуй должен был быть коротким, но она откинула голову назад, и он набросился на неё, разжимая её губы и потирая языки. – Нет, я просто не уверен, о чем я думал. Этот план. Этот… выставить тебя напоказ, чтобы получить работу. – Его большие пальцы погладили впадины на её скулах. – Мне это не нравится. Я не думал так далеко наперед.

Она дышала с закрытыми глазами. – Люди постоянно делают такие вещи.

– Поверь мне, я знаю. Вот почему с тобой это кажется неправильным.

Эти зеленые глаза открылись. – Я не понимаю.

Тревис искал нужные слова. Такие, которые не выдали бы его борьбу за то, что сегодняшний вечер – это конец. Но рот Джорджи отвлек его, и всё, что получилось, было правдой. – Я не хочу выставлять тебя напоказ. Я не хочу… выставлять нас напоказ.

Пульс на её шее заметно подскочил. – Нас?

С другой стороны двери водитель лимузина посигналил. Легкий сигнал, призванный дать ему понять, что если они не уедут сейчас, то не успеют вовремя. И слава Богу за этот гудок, верно? Он уже собирался сказать Джорджи, что хочет, чтобы их отношения продолжались не только сегодня. Что он хочет, чтобы всё было по-настоящему. Хотел иметь право целовать её, приглашать на свидания, сидеть рядом с ней на семейных ужинах. Трахать её в следующей стратосфере, брать её на пробежки, появляться, когда она выступает на днях рождения, и, самое главное, говорить другим мужчинам, чтобы они держались подальше. Хотел иметь право делать это в любое время, в любой день недели.

Нелепо.

Он не знал ничего о том, как быть чьим-то парнем. Господи. "Парень" звучало гораздо точнее, чем "вещь". Когда её сладкое тело прижималось к нему, собственничество струилось в его крови, они были настолько далеки от вещи, что он почти рассмеялся. Почти. Он был слишком встревожен ультиматумом, который сам себе поставил. Он не мог быть просто её бессрочной интрижкой – она заслуживала большего. Перспектива отпустить её заставляла его чувствовать себя погруженным в зыбучие пески, но она заслуживала того, кто имел здоровый взгляд на обязательства. Брак. Он не был таким человеком. Он никогда, никогда не станет таким мужчиной.

Попрощаться сегодня вечером или попросить Джорджи о большем. Это были его единственные два варианта.

– Тревис?

Понюхав напоследок её волосы, он отошел. – Нам пора идти.

Джорджи внимательно осмотрела его на мгновение и кивнула, позволив ему открыть дверь, чтобы они могли выйти на крыльцо, а затем повернулась и закрыла дверь. Несмотря на напоминание себе, что они с Джорджи не могут быть вместе, он поймал себя на том, что держал её за руку во время прогулки к лимузину, регистрируя её румянец, её тихий "О Боже, о Боже", когда она поняла, что соседи смотрят на неё. Порыв летнего ветра провел прядью волос по её губам, и он чуть не споткнулся на тротуаре, где он заканчивался.

Боже, она была великолепна.

Несмотря на то, что Тревис не мог перестать смотреть на неё, во время поездки в Олд-Уэстбери между ними возникло определенное напряжение. Тем не менее, он продолжал держать её за руку, как будто отпустив её, он заставит время идти быстрее. Они молчали, сидя лицом вперед на заднем сиденье, и полчаса ехали по Северному государственному парковому шоссе, прежде чем Тревис не выдержал расстояния и перетащил Джорджи на свои колени. Она согласилась без протеста, подставив голову под его подбородок и вздрогнув.

От её веса на его коленях у него опустились веки. – Что это было?

– Сегодня утром я делала выпады. Целый круг вокруг школьного трека.

– Опять подготовка к Tough Mudder?

Она кивнула, коснувшись его подбородка. – У нас тридцать одна новая участница, и, похоже, они сделали меня своим неофициальным лидером. Я понятия не имею, почему. Но теперь я чувствую себя обязанной показать пример.

Рука Тревиса скользнула под юбку и провела большим пальцем по внешней стороне её правого бедра. Он решил не обижаться на то, что её реакция была более восторженной, чем во время оргазма. – Во-первых, тридцать одна новая участница?

– Да, – застонала она, переместившись на его колени, чтобы дать ему лучший доступ к её больным мышцам. – Моя невестка заставила их поверить, что мы начинаем безмужнюю утопию. Вы все должны быть серьезно встревожены тем, сколько женщин пришло.

Он сильнее надавил на место чуть выше её колена и тихо засмеялся, когда она охнула и застонала без стыда. – Да? Мне лучше выпустить памятку для мужчины.

Её глаза сверкнули на него. Этого было почти достаточно, чтобы он забыл о растущей выпуклости между ног. Почти. – Памятка для мужчин? Это просто пещерные рисунки на салфетке?

– Это надежный кодекс. Ты никогда его не нарушишь. – Он задрал подол её платья повыше и начал массировать внутреннюю сторону бедра. – Беру свои слова обратно. У тебя неплохо получается заставлять меня нарушать кодексы, не так ли?

– Я полагаю, ты говоришь о кодексе сестры лучшего друга, – сказала она, задыхаясь.

– Именно о нем, – пробормотал он, проводя костяшкой пальца по центру её черных трусиков.

– Ты жалеешь об этом?

У Тревиса сжалось горло. Он весь сжался. – Нет.

Он никогда не был в таком положении. Разрываясь между желанием трахнуть и потребностью поговорить. Просто… обнять её. Делать все эти вещи одновременно казалось слишком сложным. Как будто они разорвут его на части. Поэтому он продолжал водить руками по её груди и дышать. Запоминал гладкость её бедер, впадинку живота, изгиб бедра. Он не знал, как долго продолжались эти прикосновения, но в конце концов Джорджи выпрямилась и соединила его руки со своими. Она сблизила их рты для долгого, мучительного поцелуя. Медленного. Его член стал толще и упирался ей в зад, но ни один из них не был склонен поддаваться голоду. Внутри Тревиса была потребность продлить ночь, задержать время – и поцелуй преуспел в этом. Он был влажным и бесконечным, и к тому времени, когда они подъехали к роскошному особняку в стиле Тюдоров, их обоих трясло.

Джорджи отстранилась первой, тяжело дыша ему в губы. – Я… я хотела обсудить всё с тобой. С кем именно я встречаюсь… о чем мне следует говорить…

– Мы ужинаем с Кельвином Фишером. Его отец управлял сетью, пока не ушел на пенсию, а Кельвин вступил в дело и начал вносить изменения. Я никогда с ним не встречалась. Мой агент встречает нас здесь, и этот ветреный мешок никогда не замолкает, но он хороший буфер. – Его рука двигалась сама по себе, поглаживая её волосы, щеку. – Нечего нервничать. Просто будь собой. – Ничто не могло остановить его от того, чтобы снова наклониться и провести языком по её губам, углубляя поцелуй до тех пор, пока её задница не начала прогибаться в его коленях. – Спасибо, что ты здесь со мной, Джорджи.

Она кивнула, выражение её лица было ошеломленным, когда Тревис поднял её со своих колен. Они оба смотрели, как он поправляет свой твердый член и делает несколько успокаивающих вдохов.

– Это немного не в интересах семейной сети.

– Нет, это не так, – пробормотал Тревис. – Не надо так гордиться собой.

Водитель лимузина открыл дверь и протянул руку, чтобы Джорджи взяла её. – А вот и я, – бросила она через плечо, подмигнув. – Не торопись.

Тревис покачал головой и вылез вслед за Джорджи. У входа в огромную резиденцию их ждал мужчина со сцепленными за спиной руками, чтобы провести их внутрь. За последние несколько лет Тревис побывал в нескольких невероятных домах, некоторые из них принадлежали тренерам и товарищам по команде, но он мог безоговорочно сказать, что этот дом – лучший. Он не был вычурным или украшенным рыбой и плоскими экранами. Это были старые деньги. Сдержанно и со вкусом.