Текст книги "Исправить её (ЛП)"
Автор книги: Тесса Бейли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)
Тесса Бейли
ИСПРАВИТЬ ЕЁ
Посвящение
Самым младшим братьям и сестрам во всем мире
Глава 1
Ни за что на свете.
Джоржетта Касл сунула украденный ключ в карман и поморщилась от скрипа, когда открывала дверь квартиры. Пустые пивные банки скользили по полу, когда она толкнула дверь, и затхлый запах немытого чувака донесся до неё и душил. Её старший брат пытался предупредить её. Послушала ли она? Нет. Слушала ли она когда-нибудь? Тоже однозначное "нет".
Однако на этот раз Джорджи была уверена, что Стивен ошибся. Казалось невозможным, что бейсбольный феномен города может так быстро и так низко упасть. Чуть меньше двух лет назад она наблюдала за тем, как Тревис Форд выиграл турнир Большого шлема в Мировой серии в прямом эфире вместе со всеми жителями города, собравшимися под новым телевизором с плоским экраном у "Ворчуна Тома". Никогда не было сомнений в том, что после блестящей карьеры в колледже в Северо-Западном университете Тревис станет профессионалом.
Никто не ожидал травмы. Особенно Тревис.
После года физиотерапии, когда его передавали из одной команды в другую, как обузу, Тревис вернулся домой в Порт-Джефферсон. Джорджи всё ещё могла видеть душевную боль в его глазах во время скудной пресс-конференции, объявившей о его уходе в возрасте двадцати восьми лет. Конечно, он улыбался. Шутил о возможности улучшить свою игру в гольф. Но Джорджи была влюблена в Тревиса Форда с тех пор, как достигла половой зрелости и знала его повадки. Каждое выражение его лица было запечатлено в её памяти, его имя было нацарапано на каждой второй странице её дневника, который никогда не будет найден под половицами её спальни. Через пять десятилетий, вспоминая свою юность, она будет вспоминать, как Тревис стоял у домашней базы на школьном бейсбольном поле, подняв шлем, чтобы поправить его, позволяя темно-русым волосам мелькнуть на ветру, а затем снова закрывая их.
Героический, великолепный, с ярким характером и дерзкий, как грех. Тревис Форд "до".
Как будет выглядеть "после"?
– Эй? – Джорджи позвала в темное жилище. – Есть кто-нибудь дома?
Она отбросила в сторону пластиковый пакет, полный контейнеров с едой на вынос, и закрыла за собой дверь, проходя в квартиру. Стивен определенно был здесь, чтобы увидеть своего друга детства. Нетронутые оздоровительные коктейли и ультрафиолетовая солнечная лампа сделали это очевидным. Он, по крайней мере, пытался связаться с Тревисом. Как и члены церкви, старые бейсбольные тренеры и искатели автографов. Но вместо того, чтобы вернуться к свету, он продолжал страдать.
У Джорджи был план получше.
– Эй, придурок! – Находясь в гостиной, она наклонилась и взяла растаявшую пинту мороженого, её губы изогнулись в улыбке. Идеальные боеприпасы.
Джорджи могла достичь зрелого возраста двадцати трех лет в отсутствие Тревиса, но она всегда оставалась надоедливой младшей сестрой. Это не ярлык, который она сама себе дала. Но она слышала его тысячу раз, когда росла, и он никак не хотел умирать. Что оставалось делать девушке, кроме как сдаться и принять это? С Тревисом сочувствие не сработало. Теперь она попробует пробиться к нему своим собственным способом.
Половица застонала под её ногой, когда она вошла в спальню и обнаружила Тревиса лежащим лицом вниз и голым поверх одеяла, его характерные темно-каштановые волосы спутались вокруг его головы. Она чуть не лишилась чувств, опустив пинту жидкого ванильного мороженого на бедро. Нелепо, что её сердце пустилось в галоп, а во рту пересохло. Это была всего лишь задница. Можно зайти в интернет и посмотреть на задницы… Пока она думала об этом, да благословит Бог интернет. Какое изобретение.
И всё же. Если учесть немалый рост Тревиса и его атлетическое телосложение с накачанными мышцами и темными, мужественными волосами… что ж, возможно, его задница превосходила другие задницы. Каждый человек в городе, предпочитающий мужчин, согласился с этим. Тревис Форд был необыкновенным.
Только не сегодня. И не в последний месяц после его преждевременного возвращения домой.
Джорджи подняла пинту мороженого и на мгновение задумалась над стоящей перед ней задачей. Это будет нелегко. В глубине души ей хотелось обнять Тревиса и сказать ему, что всё будет хорошо. Возможно, у него не будет другого шанса стать звездой на бейсбольном поле, но он никогда не перестанет быть героем. Человеком, который покинул этот город и достиг мечты, которую большинство мужчин отпускают в детстве.
К сожалению, он никогда не перестанет быть тем мужчиной, чье лицо она представляла, когда в средней школе тренировалась в поцелуе с языком на подушке. Теперь, будучи взрослой женщиной, она представляла его во время гораздо менее невинных занятий, для которых обычно требовалось устройство и двадцать минут в одиночестве.
Но она отвлеклась.
Её увлечение Тревисом невозможно было не заметить. Даже её брат и сестра знали об этом, но списывали всё на глупую влюбленность их надоедливой младшей сестры. Пусть так и будет. Она будет лучшей в надоедливости на этой стороне Лонг-Айленда. И эффективной. Будем надеяться.
– Эй! – Джорджи отклонилась назад и бросила полный контейнер растаявшего десерта на голую спину Тревиса, завороженно наблюдая, как он превращается в картину Роршаха1 на его плечах. И волосы. И изголовье кровати. Это было почти прекрасно. – Вставай!
Тревис, должно быть, лег спать пьяным, потому что ему потребовалось целых пять секунд, чтобы заметить жидкое месиво, просочившееся по его коже на простыни. Он поднял голову, правым запястьем смахнул мороженое со лба. – Какого черта?
Его грубый тон заставил Джорджи вспомнить о следах от зубов и массажном масле – серьезно, Боже, благослови интернет – но она проигнорировала эту реакцию. – Я сказала, вставай. Ты отвратителен. – Она наклонилась и подняла пару затвердевших боксеров, повесив их на кончик указательного пальца. – Здесь возможны только два исхода. Твоё лицо съедят крысы. Или это место будет осуждено пожарным маршалом.
– Джорджи? – Снова опустив голову, Тревис слегка повернулся, чтобы подтвердить её личность. И вот оно. Выражение, которым её награждали с рождения. Идеальное сочетание раздражения и пренебрежения. Оно кричало: "Уходи, ты не имеешь значения!", не издавая ни звука. Джорджи ненавидела это выражение, но в какой-то момент у неё не было другого выбора, кроме как склониться к нему.
Если ты не можешь победить их, присоединяйся к ним, верно?
– Я удивлена, что ты узнал другое человеческое существо сквозь свою жалость к себе. – Джорджи вздохнула и села на край кровати, пользуясь возможностью запомнить его бетонные ягодицы. – По пути сюда я увидела контейнер с ло майн2. Думаю, я брошу его следующим. Это будет хорошо сочетаться с ванилью. Возможно. Я не повар.
– Убирайся, Джорджи. Какого хрена? На мне даже одежды нет.
– Я видела голых мужчин. Тонны их. – В интернете, благослови его Господь. – Раньше ты был 9,5/10, но сейчас ты медленно опускаешься до 7/10.
– Правда? Потому что я чувствую, как ты пялишься на мою задницу.
– Упс. Я думала, это твоё лицо.
Круто. Отлично. Пять минут рядом с этим человеком, и ты снова становишься десятилетней.
Фырканье Тревиса заставило Джорджи вернуться в гостиную. Она открыла пакет с китайской едой и убедилась в отсутствии паразитов, прежде чем вытащить ло майн. Один шаг в комнату, и она сбросила его, лапша и тухлая курица дождем посыпались на друга её старшего брата. – Наверное, нужно добавить щепотку соли, чтобы всё это соединилось.
– Не могу поверить, что ты это сделала, – взревел Тревис, садясь и сбрасывая ноги с кровати. Гнев исходил от каждого дюйма его тела бейсболиста, от выступающих вен по бокам шеи, сокращающихся бицепсов. Она никогда раньше не видела его с бородой, но её неравномерность говорила Джорджи, что растительность на лице определенно возникла из-за лени, а не из-за смены стиля. – Уходи! – крикнул он, уронив голову на руки. – Не заставляй меня выгонять тебя.
Она отказывалась признавать острую боль в груди. – Я никуда не уйду.
– Я позвоню твоему брату.
– Сделай это.
Тревис вскочил на ноги, обращая бурю ярости в её сторону. Лапша в его волосах выглядела бы комично в любом другом случае, кроме этого. Ясно помня свой голый статус, он сорвал с ближайшего стула футболку и удерживал её на своих коленях. – Что ты хочешь?
Это был сложный вопрос, на который можно было ответить двумя частями. Она хотела, чтобы хоть один человек в её жизни видел в ней нечто большее, чем надоедливого прихлебателя. Сколько она себя помнила, она всегда хотела, чтобы это был Тревис, который прислушивался к ней. Говорил ей, что она особенная. Сейчас все эти надежды и мечты не были бы бесполезны. Наверное, никогда не будут. – Я хочу, чтобы ты перестал быть эгоистичным засранцем. Все беспокоятся о тебе. Мой брат, мои родители, местные поклонницы с наивными взглядами. Они крутятся, пытаясь придумать, как тебя развеселить. Может, тебе просто нравится быть в центре внимания, неважно, негативного или позитивного.
Его руки широко раскинулись, увлекая за собой футболку.
Пенис.
Он сидел. Длинный, толстый и коронованный, как король. Они не зря называли его "две биты". С тех пор как он был запечатлен папарацци в компрометирующем положении со шведской поп-принцессой в его первый год, СМИ были очарованы Тревисом, документируя его бесконечные интрижки на одну ночь и знаменательные завоевания. Песня "It Wasn't Me" Shaggy играла через громкоговорители стадиона, когда он выходил на поле. Женщины визжали.
А Джорджи наблюдал за всем этим, сидя со скрещенными ногами перед телевизором на Лонг-Айленде.
Игрок игроков. Другой бессменный король. Спортсмен на заднем сиденье. Великолепный даже в своей растрепанности, дерзкого обаяния, тем не менее, не хватало в этот самый момент.
– Ты думаешь, мне это нравится?
– Да, – ответила она. – Я думаю, ты хочешь остаться здесь навсегда, потому что это означает, что тебе не придется пытаться снова. – Выйдя из комнаты, она обернулась через плечо. – Я думаю, что ты слабак. Я думаю, что ты сидел здесь и плакал под свои ролики, думая, где всё пошло не так. Какое унылое клише. Я поговорю с братом о том, чтобы нашел друга покруче.
– Погоди, блядь, – бубнил Тревис, выходя вслед за ней из спальни, обычный, повседневный, великолепно взбешенный спортсмен, который когда-то был претендентом на звание новичка года. – Ты ведешь себя так, будто меня уволили с обычной работы. Я был профессиональным бейсболистом, Джорджи. Это было всё, к чему я стремился. Отсюда некуда идти, кроме как вниз. И вот я здесь.
От неожиданности она отступила на шаг. Тревис Форд был настолько неуверен в себе, что списал себя в неудачники? Она никогда не знала, что он ни что иное, как дико самоуверен – даже в недостатках. Однако её колебания заставили его медленно попятиться к спальне, поэтому она стряхнула с себя сочувствие и продолжила. – Тогда не высовывайся. Стань жалким быдлом, которое рассказывает одну и ту же историю о травме каждый раз, когда выпивает больше двух бутылок пива. – Она жестом указала на квартиру. – Ты на полпути. Не бросай сейчас.
– Прошел месяц, – прорычал Тревис.
– Месяц, который ты мог бы использовать для разработки нового плана, если бы не был слабаком. – Она подняла бровь. – Как я и сказала.
– Ты ребенок. Ты не понимаешь.
О, это был почти нокаутирующий удар, эти так хорошо знакомые слова, поразившие самую чувствительную мишень Джорджи. Если бы она не выросла с Тревисом, то, возможно, ушла бы зализывать раны. Но этот человек сидел напротив неё за кухонным столом тысячу раз. Взъерошивал её волосы, брал попкорн из той же миски во время кино и защищал её от грубиянов. В конце концов, Тревис и Стивен могли мучить её, но когда речь шла о том, чтобы это делали другие люди? Ни за что. Если бы она не провела свою жизнь в любви к Тревису Форду, она бы считала его братом. Поэтому она знала, что под внешностью этого бородатого урода скрывается сильный, уверенный в себе мужчина. И ему нужен был кто-то, чтобы наносить удары, пока он не освободится.
– Я только что купила дом. Мой собственный дом. Я уже не ребенок, но даже если бы я им была? Я держу себя в руках больше, чем ты. И я клоун на детском дне рождения – осознай это. – Джорджи сделала паузу, чтобы перевести дух. – Сейчас все в городе сочувствуют тебе. Они понимают потерю. – Она ткнула его в грудь, прямо над его красно-черной татуировкой в виде бейсбольного бриллианта. – Но через шесть месяцев? Через год? Люди будут качать головами и смеяться, когда ты будешь идти по улице. Посмотри на него сейчас. Он так и не оправился. Какая потеря.
К тому времени, как Джорджи закончила, его грудь вздрагивала вверх и вниз, мышцы прыгали по обе стороны челюсти. – Зачем ты пришла сюда? Какое тебе дело?
– Мне никакого, – солгала она. – Я просто пришла увидеть тебя своими глазами, потому что не могла в это поверить. Парень, на которого мы все равнялись, оказался пьяным разгильдяем. Теперь я знаю.
– Убирайся, – рыкнул Тревис, делая шаг ближе. – Я не собираюсь повторять это снова.
– Отлично. Мне, наверное, всё равно нужно сделать прививку от столбняка. – Джорджи развернулась и обогнула коробку с пиццей по пути к двери. – Увидимся, Тревис. Наверное, на последнем барном стуле у "Ворчуна Тома", бормочущем о твоих славных днях.
– Это было…
Его новый, более резкий тон остановил Джорджи на полпути. Она оглянулась через плечо как раз вовремя, чтобы застать его делающим глоток из полупустой бутылки виски.
– Переход в профессионалы был моим единственным способом стать лучше него, ясно? Теперь у меня нет возможности стать лучше него. Я – ничто. Я – это он.
– Это чушь, Тревис Форд, – вздохнула она, не в силах говорить выше шепота. – Ты сделал это. Ты добился того, что намеревался сделать. Обстоятельства время от времени подставляют всех – и тебя они подставили хуже всего. Но ты будешь им, только если будешь лежать и изображать жертву. – Она отвернулась, прежде чем он смог увидеть слезы в её глазах. – Ты лучше этого.
Джорджи оставила Тревиса стоять в грязи, выглядя так, словно его поразила молния.
И он видел её не в последний раз.
Глава 2
Тревис прищурился на солнечный свет через лобовое стекло и пожалел, что нет дождя. Может быть, если бы солнце не палило на него, как веселый мудак, он мог бы дать себе повод остаться дома ещё на один день. Вместо того чтобы проснуться, заказать в закусочной доставку завтрака, запить его упаковкой пива и снова лечь спать, он натягивал чистые брюки и выходил на дневной свет. Его внезапная мотивация не имела никакого отношения к вчерашнему визиту Джорджи – вообще никакого. Он просто исчерпал свой лимит на созерцание одних и тех же четырех стен и нуждался в переменах.
Но было ли это правильным изменением? Работа на стройке?
Ему не нужны были деньги. Если он хотел провести следующее десятилетие, живя как асоциальный вампир, который пьет “Bud” вместо крови, у него были средства, чтобы сделать это с комфортом. Честно говоря, в данный момент это звучало довольно привлекательно.
Я думаю, ты хочешь остаться здесь навсегда, потому что это означает, что тебе не придется пытаться снова.
Тревис высунулся из грузовика с раздраженным рычанием. Когда это маленькая Джорджи Касл превратилась в такую отъявленную шалунью? Когда он видел её в последний раз, она ещё училась в средней школе. Она говорила только тогда, когда это было необходимо, чтобы не демонстрировать свой полный рот брекетов. Гораздо предпочтительнее, чем тот вихрь, который пронесся вчера по его квартире, участвуя в односторонней борьбе за еду. Некоторые вещи в Джорджи не изменились, например, её форма – рваные джинсы и безразмерные толстовки, но она определенно обрела свой голос. Он жалел, что она не направила его в другое место.
Тревис потянул за воротник рубашки, морщась от влажности. Август в Порт-Джефферсоне. Он вышел из своего грузовика с кондиционером всего на пять секунд, а его одежда уже прилипла к нему. Со своей точки обзора он мог проследить пути жителей, спешащих вниз по пологому склону и изгибу Главной улицы, торопясь добраться до следующего, более прохладного места назначения. За Главной улицей города простиралась широкая голубая вода, лодки поднимались и погружались в воду по течению. Над дорогой тянулись баннеры, рекламирующие церковные праздники и голосования по бюджету в мэрии. Хотел он вернуться домой или нет, но время и расстояние дали ему достаточно объективности, чтобы признать, что Порт-Джефф – не такое уж ужасное место. Просто до наступления осени здесь будет жарче, чем в заднице у дьявола.
Тревис остановился на тротуаре, глядя в огромное витринное окно "Brick & Morty". Сквозь золотую надпись, не изменившуюся со времен его юности, он видел, как его друг Стивен Касл разговаривает по телефону, вероятно, отдавая приказы какому-то бедняге. Лучшего друга Тревиса ещё в школе готовили к тому, чтобы он возглавил семейный бизнес по продаже домов, и он попал в ритм, унаследовав заведение от своего отца, Морти. Сразу после того, как Тревис поднялся на высший уровень, его телефонные звонки Стивену были единственным, что удерживало его на земле. Когда все эти фанфары по поводу звания «новичка года» угрожали раздуть его эго, Стивен без проблем напоминал Тревису, что он тот самый придурок, который в девять лет сломал руку, пытаясь проехать на скейтборде задом наперед по подъездной дорожке Каслов. К концу своей карьеры он уже не нуждался в том, чтобы Стивен сдувал его эго.
Судьба прекрасно справилась с этим сама.
Будет ли его легкая дружба со Стивеном прежней теперь, когда личность Тревиса была уничтожена? Гибель его карьеры, казалось, бросала тень на все его поступки. Он всегда был бейсболистом. Игра текла в его жилах. Это всегда было первым, о чем с ним говорили. Как плечо? Лучше, чем когда-либо. Как команда настроена на предстоящий сезон? Мы сосредоточены и готовы побеждать. Выбейте мне один за пределы поля. Я забью тебе два. В те несколько раз, когда он выходил из квартиры после возвращения в Порт-Джефферсон, тема бейсбола ловко обходилась стороной. Если кто-нибудь ещё раз спросит его о погоде или похвалит его новую нестриженую прическу, его чертова голова взорвется.
Было ли это теперь его жизнью? Притворяться, будто пяти лет его бейсбольной карьеры никогда не было? В некоторые дни он хотел именно этого. Он хотел отвлечься от воспоминаний о травме и последующем спаде. О том, как его делили по лиге, как выброшенную сигарету. И, наконец, телефонный звонок от менеджера его команды, который был эквивалентен выстрелу в хромую лошадь. В другие дни, однако… притворство, что его карьера так и не состоялась, пугало его до смерти. Какой смысл был во всей этой тяжелой работе, если в итоге он снова оказался в Порт-Джефферсоне, нанятый своим другом на работу, как и предсказывал его отец?
Это было напоминание, без которого он мог бы обойтись сегодня.
Понимая, что ему нужна минута, прежде чем придется разговаривать с живым человеком, Тревис вздохнул и отошел от окна, прислонившись к бетонной стене здания. Возможно, ему стоит отложить это до завтра. Это не было воссоединением, поскольку Стивен был у него дома неделю… или, может быть, две… назад. Трудно вспомнить, поскольку в то время он был по колено в бутылке Джека. Трезвый разговор лицом к лицу с самым грубым человеком, которого он знал, мог быть не самой лучшей идеей в его дерьмовом расположении духа.
– Тревис Форд?
Он повернулся и увидел, что к нему по тротуару приближается симпатичная блондинка, которую он не узнал. Когда он смог только кивнуть, она рассмеялась.
– Ты меня не помнишь, не так ли?
– Не могу сказать, что помню, – ответил он, не отвечая на её улыбку. – А должен?
Её самообладание пошатнулось, вместе с её походкой, но она быстро оправилась. – Ну… мы вместе учились в средней школе. Трейси Галлахер. Я сидела за тобой в выпускном классе.
– О, точно, – сказал он беззвучно. – Конечно.
Порт-Джефферсон был маленьким городком-пузырем. То, что происходило в мире, имело значение лишь в той мере, в какой это непосредственно касалось жителей. Но знакомая смесь интереса и осуждения на лице Трейси делала очевидным одно: его репутация нераскаявшегося бабника проникла в этот пузырь. Она стояла и ждала, что он будет развивать свои односложные ответы, может быть, даже сделает шаг ей навстречу, и её ждало жестокое разочарование.
– Эм, – продолжила она, казалось, невозмутимо. – Ты вернулся в город уже месяц назад, а я тебя не видела. Ты был… – Щеки стали розовыми, она расправила плечи. – Тебе нужна помощь, чтобы заново познакомиться с городом?
– С чего бы это? Здесь ничего не изменилось. – Боже, он вел себя как полный кретин. Ещё полгода назад они бы уже возвращались к нему домой. Старый добрый Две Биты, всегда был не прочь пошалить. Пока он не перестал стоить чертовски дорого. Все хотели его заполучить, пока не начались тяжелые времена, верно? После того, как начались торги и его акции упали, его телефон перестал звонить. Здесь была женщина, проявившая к нему интерес. Черт, она казалась достаточно милой. Возможно, её намерения были чисты. Но после мимолетного образа жизни, который он вел последние пять лет, он больше не мог испытывать ни малейшего волнения. Всё это никогда ничего не значило. – Послушай, я собираюсь встретиться с другом…
– Трейси. Я работаю в бутике. – Она указала на юг. – Внизу, на другом конце Главной улицы. «Блестящие нити».
Он натянуто улыбнулся. – Если мне когда-нибудь понадобится идеальное маленькое черное платье, я дам знать.
Она рассмеялась, как будто он сделал шутку века, а не язвительный комментарий олуха. – Зачем ждать, чтобы потусоваться? Там есть новый парк на воде, вообще-то. Если ты хочешь его осмотреть, я могу собрать обед для пикника или…
Его смех был бесцветным. – Пикник.
Наконец уловив, что он не заинтересован, Трейси сделала паузу, и выражение её лица стало плоским. Раздраженным. Часть его сожалела о том, что он был невежлив, но другая половина? Было приятно не быть очаровательным дамским угодником, который не воспринимает всерьез ничего, кроме своего среднего балла. – Знаешь…
– Привет, Тревис, – сказал голос позади него. Звук напомнил ему о капающем мороженном и ободранных коленях, но он немного изменился. Стал более хриплым, пропал легкий шелест. Джорджи появилась в поле зрения, кепка низко надвинута на лоб, волосы разлетаются во все стороны. – Ты готов?
Он бросил на младшую сестру Стивена безучастный взгляд. – Для чего?
– Э-э. Твой визит к врачу, глупый. – Джорджи ткнула его в ребра. – Пойдем. Мы опоздаем.
Джорджи прилетела, чтобы спасти его от Трейси? Да. Похоже, что так. И он не собирался смотреть в рот дареному коню. Идея пикника с кем бы то ни было – особенно с этой женщиной, которая, вероятно, ожидала, что он ошеломит её рассказами о встречах со знаменитостями, – была наравне с пыткой водой.
– Точно. Прием к моему врачу.
Джорджи заставила Трейси вздрогнуть. – Когда я описала симптомы его врачу, он попросил меня немедленно принести образец кала. Что бы у него ни было, они не видели этого с девяностых годов.
Господи Иисусе.
Трейси скептически подняла бровь. – Он выглядит нормально.
– Вот так всё и начинается. В одну секунду ты чувствуешь себя хорошо… а потом… – Джорджи издала взрывной звук, хлопая в ладоши. – Гной повсюду. Ты не поверишь, какой гной. Ты не можешь вывести его обычным моющим средством.
– Ты зашла слишком далеко, – пробормотал Тревис, обращаясь к Джорджи. – Слишком далеко.
– Я новичок в этом деле, – отмахнулась она.
Очевидно, поняв импровизированную уловку, Трейси повесила сумочку на плечо. – Я понимаю намеки, Тревис Форд. И кстати, вживую ты не такой уж и сексуальный.
– О, дай ему передохнуть. У него был тяжелый месяц.
Это замечание вызвало у Джорджи оскал. – Никогда не приходи в бутик, Джорджи Касл. У тебя слишком короткие ноги – даже для маленьких размеров.
Уверенность Джорджи упала, но она подняла подбородок, чтобы компенсировать это. – В Gap Kids со мной так не обращаются – ты могла бы у них кое-чему поучиться.
Тревис понял, что хмуро смотрит на Джорджи. Её макушка доходила ему только до плеча. Маленькая, но свирепая. Он снова поразился тому, как тихая девочка, которая когда-то едва могла смотреть ему в глаза, превратилась в эту задиристую защитницу… его. Какого черта она вообще беспокоилась? Тревис не знал, но чувствовал себя обязанным хоть как-то отблагодарить её. Возможно, потому что она была младшей сестрой Стивена. – У тебя нормального размера ноги.
Она уставилась на него так, словно он сделал ей лучший комплимент. Но так же быстро она закатила глаза. – О, заткнись.
Трейси повернулась и зашагала по тротуару. – Знаешь, что? Надеюсь, ты всё-таки подхватишь какую-нибудь болезнь из девяностых, Тревис Форд, – окликнула она через плечо. – Я не знаю, почему каждая женщина в городе стремится выставить свою кандидатуру. Ты не стоишь даже того, чтобы побрить ноги в середине недели.
– Очки за оригинальность. – Тревис и Джорджи наблюдали за блондинкой, пока она не скрылась из виду. – Хотя, я действительно слышала, как она приглашала тебя на пикник?
Он вздохнул. – Ага.
– Может, она пришла бы с плетеной корзиной медведя Йоги? Упаковала бы она гигантский окорок из мультфильма? Я разочарована, что ты не сказал "да", просто чтобы удовлетворить моё любопытство.
Тревис знал, что должен сказать спасибо, но он не хотел, чтобы у Джорджи сложилось впечатление, что он хочет или нуждается в её вмешательстве. Боже упаси, чтобы у него не возникло обязательств перед ней. Сейчас никто ни в чем не зависел от Тревиса, а он не зависел ни от кого. Обязательства были временными, и поэтому он не утруждал себя их созданием. Когда он попал в профессионалы, он позволил себе доверять товарищам по команде, тренерам, менеджерам, несмотря на урок, который он получил в юном возрасте. Он не хотел совершать эту ошибку в третий раз. Единственное исключение из правил ждало его в офисе, и даже Стивен держался на комфортном расстоянии.
– Я встречаюсь с твоим братом, Джорджи. – Он повернулся и открыл дверь, кондиционерный воздух вырвался из "Brick & Morty", чтобы поприветствовать его. – Проходи.
Джорджи последовал за ним внутрь. – Что привело тебя сюда в этот прекрасный летний день? Это не имеет никакого отношения ко мне…
– Нет.
– Ты уверен, потому что…
Тревис повернулся на пятках, и ободок кепки Джорджи ударил его в грудь, сбив её с головы. Он открыл рот, чтобы сказать ей: нет, она ничего не сказала и не сделала, чтобы он покинул свою пещеру и встретился со Стивеном. Это было чистое совпадение. Но упавшая кепка позволила её темно-каштановым волосам рассыпаться повсюду. По плечам, по спине, по половине лица. Один из её зеленых глаз выглянул сквозь волну всего этого, и он отвлекся от своей речи.
Да, она определенно… изменилась.
Джорджи прервала их пристальный взгляд, наклонилась, чтобы взять кепку и нахлобучить её на голову, протягивая свои густые волосы через заднее отверстие. – О чем ты хочешь поговорить со Стивеном?
Хриплый тон её голоса взволновал его ещё больше, хотя он не мог сказать почему. – Ты можешь пойти поиграть на улице, пока взрослые разговаривают?
Она выглядела скучающей, но у Тревиса сложилось впечатление, что это было притворство. – Сейчас не моя очередь на качели.
Звук телефона, ударившегося о подставку, рикошетом разнесся по офису.
– Джорджи, – позвал Стивен позади Тревиса. – Достаточно. Поговорим позже.
– Точно, – пробормотала она, её улыбка была натянутой. – Я тоже могу понять намек.
Неприятное ощущение шевельнулось в груди Тревиса, когда Джорджи отступила к двери. Когда он обращался к ней покровительственно, как мудак, это звучало не так ужасно, как когда это делал Стивен, верно? Да. Возможно. И так тому и быть. Заставлять эту девушку чувствовать себя желанной гостьей не входило в его обязанности, особенно если её родной брат не видел для этого причин.
– О! – Джорджи остановилась и повернулась, держа одну руку на дверной ручке. – Стивен, в эти выходные я начинаю новую традицию. Субботний бранч у меня дома. Ты сможешь прийти?
Тревис повернулся и увидел, что его друг пишет на юридическом блокноте, почти не обращая внимания на сестру. – Конечно, конечно. Я поговорю с Кристин.
– Отлично. – Казалось, она напряглась. – Тревис, ты тоже приглашен.
– Не рассчитывай на меня.
Она преувеличенно подмигнула ему. – Это синий дом в конце Уиттиера. Большой вяз во дворе. Увидимся там.
– Нет.
– Но я думаю, что увижу, – произнесла она тягучим шепотом, выходя на солнечный свет.
Тревис в отчаянии наблюдал, как Джорджи проходит перед окном из пластикового стекла, притворяясь, что спускается на эскалаторе. – Она всегда такая?
– Кто?
Снова странное чувство дискомфорта попыталось пройти через него, но он отогнал его. – Твоя сестра.
– О, Джорджи? В основном. – Голос Стивена раздался прямо за спиной Тревиса, побудив его повернуться и пожать руку другому человеку. – Ты всё ещё выглядишь как дерьмо, но ты поднялся на ступеньку выше трупа.
– Да? Я перестроюсь. – Он принужденно ухмыльнулся. – Ты будешь выглядеть как дерьмо всегда.
Стивен был не склонен смеяться. Его фырканье было самым близким индикатором смеха. Дернув подбородком, он вернулся к своему столу и сделал долгий глоток того, что, похоже, было фруктовым коктейлем. – Видел, как ты разговаривал с девушкой на улице. – Его взгляд был зловещим. – Она добилась желанного первого свидания?
Тревис опустился в кресло напротив стола Стивена. – Повтори?
– Кристин сказала мне, что в Порт-Джеффе назревает что-то вроде неформального соревнования. Теперь, когда ты наконец-то выбрался из своей лачуги, я полагаю, что игра началась.
Под глазом Тревиса запульсировала жилка. – Позволь мне прояснить ситуацию. Проводится конкурс, и цель – назначить мне свидание?
– Примерно так.
– То, чем я занимаюсь, противоположно свиданиям. Я не хожу на свидания.
– Я тоже, пока не встретил Кристин. – Он кивнул, явно готовясь рассказать Тревису ту же историю, которую он уже несколько раз рассказывал по телефону и, вероятно, расскажет ещё девятьсот раз на протяжении своей жизни. Господи, его лучший друг уже был таким отцом. Тревис даже не мог определиться с маркой зубной пасты. – Она была в отпуске в Нью-Йорке, приехала из Джорджии. Увидел её на перекрестке на Манхэттене. Я остановился, пригласил её на обед, но она так и не вернулась домой.
– Я тебе уже говорил, брат. Это больше похоже на похищение.
Стивен оставил это без комментариев. – Что я могу для тебя сделать, Тревис? Полагаю, ты пришел сюда не в поисках работы.
