Текст книги "Исправить её (ЛП)"
Автор книги: Тесса Бейли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
– Потрясающе! А теперь расскажи мне ещё раз, как ты выгнала Тревиса. Говори медленно. Ничего не упуская. – Бетани рассмеялась, когда обе женщины бросили на неё разочарованные взгляды. – Ладно, хорошо. Мне просто придется представить себе это. И я так и сделаю. А пока давайте обсудим развлекательный бизнес Джорджи и ресторан Рози…
Глава 9
Джорджи никогда не заходила в местный женский бутик. Но по внешнему виду она могла сказать, что это далеко не «Второй шанс Зельды». Да, ей предстояло впервые переступить порог «Блестящих нитей» – и это не должно было так пугать. Большинство нарядов Джорджи были в виде использованных джинсов и ненужных свитеров, но одежда есть одежда, верно?
И всё же она колебалась.
Пора сыграть в игру "Что бы сделала Бетани"?
Сестра Джорджи врывалась и проходила прямо в примерочную, называя свои размеры, не отрываясь от телефона. Одежду приносили ей на утверждение. Бетани Касл не будет рыться в вешалках. О нет. Она не покупала одежду. Одежда должна была быть продана ей.
Если честно, Джорджи умела делать то, на что Бетани была не способна. Она могла жонглировать пятью апельсинами, могла заставить шарфы вылезать из ушей людей и обладала способностью остановить слезы ребенка менее чем за пять секунд. Другие её навыки, не связанные с клоунами, включали изготовление собственных бомбочек для ванны, садоводство и декламацию диалога из классического фильма Тома Хэнкса "Всплеск". Ни одно из этих умений не дало ей толчка, необходимого для работы в магазине. Это должно быть легко. Она даже пришла с подарками.
Джорджи опустила взгляд на карамельный мокко с морской солью в правой руке, надеясь, что в бутике у Трейси нет непереносимости лактозы. Это бы очень испортило её извинения. А Джорджи определенно была ей обязана. Встреча Лиги "Только мы" оставила у неё такое хорошее чувство. Поддержка двух женщин действительно вытащила её из уныния. Теперь она стояла за пределами этой пугающей, гиперженственной среды, готовая отдать дань уважения.
– Я досчитаю до трех, – прошептала она. – Четвертого не будет.
Как только закончился обратный отсчет, Джорджи ворвалась в магазин и остановилась, когда поняла, что Трейси всё это время наблюдала за ней с другой стороны стекла.
– Ну… – Джорджи протянула кофе. – Это отличное начало.
Трейси посмотрела на стаканчик с кофе так, будто в нем были слизни. – Могу я тебе помочь?
– Я просто зашла извиниться. – Она осмотрелась кругом, ища место, где можно поставить кофе, и остановилась на красивой полке, полной ободков/шарфов и разложенной стопкой свежего номера журнала "Cosmopolitan" на сексуальную тематику. – Ты не обязана принимать. Но то, что я сделала, было действительно подло. Я не должна была лгать и ставить тебя в неловкое положение. И я сожалею об этом.
Ничего от Трейси. Ни малейшего движения.
– Ладно, хорошо… это карамельный мокко с морской солью, и это дерьмо. Я сделаю глоток, если хочешь, чтобы убедиться, что он не отравлен…
– Не нужно.
Снова наступило молчание. – Попалась. Я пойду.
Джорджи едва успела дойти до двери, как Трейси схватила её за локоть. – Подожди.
Другая женщина поднялась на ноги. – Я не имела в виду то, что я сказала о твоих коротких ногах. – Она фыркнула. – Но ты носишь действительно нелестные брюки. Я могу помочь тебе с этим, хотя бы. Раз уж ты принесла мне мой любимый напиток.
– Он такой вкусный, правда? – прошептала Джорджи.
– Грешно.
И вот так Джорджи подтащили к примерочная и запихнули внутрь. Это была не обычная примерочная с двумя крючками и скамейкой. Старинное кресло стояло в углу рядом с очень красивым зеркалом. Её ноги утонули в плюшевом ковре пастельных тонов. И освещение. Боже мой. Эта примерочная была фильтром Instagram, в котором девушка могла бы жить. Со всех сторон доносился запах древесного попурри, но сколько Джорджи ни оборачивалась, она так и не смогла понять, где была начинка.
В целом, здесь было мило. Действительно хорошо. Просто стоя в комнате, она чувствовала себя важной.
– Ладно, сучка. – Трейси ворвалась через тяжелый бархатный занавес с охапкой блузок, платьев, юбок и этих повязок на голову и платков. – Почему ты всё ещё в одежде?
Паника сократила волнение Джорджи вдвое. – Я не думала, что ты увидишь меня голой. На мне самое ужасное нижнее белье, которое ты когда-либо видела.
Трейси вздохнула. – Джессика! Трусики!
Так началось преображение. В течение следующего часа Джорджи избавилась от всех предметов одежды, включая базовые хлопковые трусы, спортивный бюстгальтер, древних кроссовок, джинсов и толстовки. Вместо них на ней были фиолетовые шелковые лифчик и трусики, черная юбка-карандаш, ярко-синяя блузка без рукавов и сверкающие серебряные остроносые туфли. Каждый раз, когда добавлялся новый элемент ансамбля, она стояла немного прямее. Это не может быть так просто, не так ли? Они позволяют одеваться так модно всем подряд? Она выглядела… хорошо. Действительно хорошо.
– Это дорого мне обойдется, не так ли? – сказала Джорджи, глядя на неузнаваемую девушку в зеркале.
Трейси собрала ворсинки с плеча Джорджи. – Не думай о цифрах. Думай о том, что ты чувствуешь.
– Тебе легко говорить, человеку, который работает на комиссионные. – Хотя Джорджи не могла не признать… вау. Её ноги теперь совсем не похожи на креветки. Всегда ли её тело было такой формы, или зеркало обладало волшебными, преображающими свойствами? Юбка закруглялась на бедрах и застегивалась на талии. У неё была чертовски приличная грудь! Кто бы мог подумать? В таком наряде её точно не усадили бы за детский стол. Тем не менее, она не могла так одеться на детский день рождения. – Куда бы я могла это надеть?
Трейси застонала. – Почему женщины считают, что им нужен повод, чтобы нарядиться? Одевайтесь для жизни, черт побери! – Закончив драматизировать, Трейси посмотрела на Джорджи в зеркало. – Может быть, намечается какое-нибудь свидание?
– Да, вообще-то. – Ей было приятно говорить об этом, даже если она не была полностью уверена в Пите.
– Что ж. Вот оно. – Она обошла вокруг Джорджи, заправляя и разглаживая. – И в паре с пиджаком ты можешь носить его на собеседования, деловые встречи… или просто чтобы заставить определенного человека ревновать.
– Например, кого?
Бесстрастное сопение Трейси не было убедительным. – Ты помогла человеку подделать воображаемый визит к врачу. Я просто подумала, что там может что-то быть.
– О нет. – Джорджи поспешила поправить её, кончики её ушей нагрелись. – Нет. Он просто друг моего брата. Свидание назначено с кем-то другим.
Медленная, коварная улыбка озарила лицо Трейси. – Правда?
Почему все, кроме Джорджи, казалось были посвящены в большой секрет? – Да.
Джорджи повернулась на бок, немного встревоженная тем, что обтягивающий материал выставляет её попу, как выпечку на витрине, но она могла смириться с этим. – Кажется, я не баловала себя красивой одеждой… никогда. Я никогда этого не делала. – Она драматично приложила запястье ко лбу. – Расскажите мне об убытке, и давай покончим с этим.
– Пока нет. – Трейси расстегнула молнию на юбке Джорджи. – Нам ещё многое нужно примерить.
– О, черт.
К тому времени, как Джорджи вышла из "Блестящих нитей", её кредитная карточка отплясывала чечетку. Сумка, набитая роскошной, совсем не похожей на Джорджи одеждой, отягощала каждую руку, когда она выходила на Главную улицу в своем оригинальном наряде с юбкой-карандашом. Ей показалось, или люди уставились на неё? Нет. Определенно на неё. Верно? Конечно, она знала почти всех в городе, и они никогда не видели её ни в чем, кроме безразмерных свитеров и джинсов со скидкой. Но когда постоянный клиент Джорджи прошел мимо неё по тротуару, не поздоровавшись, она была вынуждена задуматься, не стала ли она неузнаваемой. Если так, разве это не было немного захватывающе?
Не то, чтобы людям приходилось наряжаться дорогой одеждой и трусиками с оборками, чтобы быть важными. Или даже для того, чтобы чувствовать себя хорошо. Но она провела всю свою жизнь под клоунским гримом и сокровищами с гаражной распродажи, поэтому представление новой, более открытой версии себя заставило пульс в её запястьях биться быстрее, мурашки пробегали по спине. Впервые, возможно, за всю вечность… Джорджи чувствовала себя красивой. После того, как она постояла за себя перед Тревисом, она не могла отделаться от ощущения, что начался новый этап.
Начиная с сегодняшнего обеда.
Но когда она повернула к городской парковке, её волнение немного поутихло. Пит казался хорошим парнем. Он был настолько предан своему ребенку, что нанял клоуна на её день рождение и снимал всё это трехчасовое действо на свою GoPro. Но каждый раз, когда она представляла, как садится напротив кого-то в своем новом наряде, на неё смотрел наглый, голубоглазый бабник. Проклятье.
Когда в голове Джорджи пронесся образ Тревиса, ей потребовалась минута, чтобы понять, что мужчина, о котором идет речь, действительно приближается к ней с расстояния пятидесяти ярдов в сопровождении двух женщин. Прижав к уху сотовый телефон, он набрал семь из десяти баллов по шкале раздражения, но они всё равно продолжали с ним разговаривать. Или, скорее, на него. Она много раз наблюдала эту сцену в юности. То, что Тревиса обхаживали, послало быстрый удар в её живот, более резкий и уродливый, чем раньше. И да. Святое дерьмо. Она, должно быть, неузнаваема, потому что, когда она поравнялась с Тревисом возле своей припаркованной машины, он заметил её и отвел взгляд, а затем молниеносно вернулся обратно. Рука, державшая его телефон, опустилась на бок. – Джорджи?
Чувствуя себя самозванкой в своей новой одежде, в то время как для женщин, окружавших Тревиса, выбор одежды казался пустяковым делом, она пошла отпирать свою машину. Она не хотела смотреть на то, как его обхаживают. Она просто хотела убраться оттуда. – Привет.
– Привет?
Тревис преградил ей путь к багажнику и пальцем приподнял её подбородок, сузив её вселенную до этого единственного прикосновения. Щетина на его щеках и хрустящий лосьон после бритья. Черт бы его побрал.
– Кто ты и что ты сделала с Джорджи Касл?
– Она где-то здесь. – Джорджи отступила, сглотнув, но тепло его пальца осталось на её коже. Когда перед ней стоял Тревис, невозможно было притворяться, что она была взволнована своим свиданием с Питом. – Я решила отправить свой комбинезон обратно в 90-е.
Позади него женщины на мгновение замешкались, а затем разошлись в беспорядочном беспокойном шепоте. Он, казалось, ничего не заметил или его это не волновало, его голос был каким-то ошеломленным. – Почему ты одета как… как…
Ремни тяжелых сумок начали оставлять вмятины на её руках, поэтому она опустила их на тротуар. – Как?
– Такая красивая, – прохрипел он.
О. Вот почему женщины возили с собой дорожные вибраторы. Одно дымное слово из уст Тревиса, и её бедра затряслись. Влага собралась на её новеньких трусиках – Господи, не думай о шлепках. Стреляй. Слишком поздно. Руки Тревиса были такими большими. Они бы точно оставили след. Сильно торопишься? Она ещё даже не раздевалась перед мужчиной, не говоря уже о том, чтобы он её отшлепал. Возможно, ей это даже не понравится. Но она определенно думала об этом. Может быть, модная одежда делала её более возбужденной, чем обычно? Не в этом дело. Дело в том, что Тревис Форд только что назвал её красивой и, он звучал так, как будто скрывал больше. Была ли это реальная жизнь?
– Спасибо. Оказывается, они делают одежду, которая действительно подходит для тела человека. Каждый день узнаешь что-то новое. – Почему она говорила с Тревисом о своем теле? Он мог подумать, что она специально привлекает его внимание к этому. Как флирт. Ей не пристало флиртовать с мужчиной, который, возможно, был свидетелем и участником самого прекрасного флирта на белом свете. – Мне нужно идти. – Она нажала на кнопку на брелоке и открыла багажник, но Тревис опередил её, забрав пакеты с покупками. – Ты можешь просто бросить их в…
Что бы он ни увидел в пакете, это заставило его нахмурить брови. Джорджи поставила бы сто долларов на то, что это трусики с узором из золотых роз, потому что такова жизнь. Честно говоря, он уже знал о Дейле, так что к чему сейчас лишнее унижение? Вместо трусиков он достал экземпляр журнала Cosmopolitan, который, как она не помнит, согласилась купить. Бутик Трейси снова наносит удар. Тревис перевернул глянцевый журнал, и надпись: "Занимайся сексом, как порнозвезда" была выведена вверху ярко-розовым неоновым шрифтом.
– Немного учишься? – Он не дал ей шанса ответить, нежелательное осознание, казалось, закралось в его сознание. – Почему ты так вырядилась? По какому случаю?
– Почему жизнь не может быть поводом? – Она быстро махнула рукой. – Прости. Я была в душном аромате женского дворца в течение часа. Я под кайфом от феромонов. – Тревис, молча и хмуро глядел на её ноги, явно всё ещё ждал ответа. Она, конечно, не была ему обязана, но уйти по-дружески не мешало бы. – Я зашла в "Блестящие нити", чтобы извиниться перед Трейси, и она нарядила меня в обмен на карамельный мокко с морской солью, ясно? И… мне понравилось. Она сказала мне, что мои ноги на самом деле не короткие, на чем я, стыдно признаться, зациклилась.
– Разве я не говорил тебе, что твои ноги…
– Нормальные. Ты сказал, что они нормальные. – Она отвернулась от его всё более хмурого взгляда и закрыла багажник со своими покупками. – Я опаздываю на свидание. Увидимся, Тревис.
Когда она двинулась открыть дверь со стороны водителя, рука Тревиса появилась над её головой и толкнула обратно, чтобы она закрылась. – Остановись, малышка. Мы ещё не закончили.
Джорджи повернулась к Тревису, удивленная тем, что он так близко. – Эм. По-почему это?
– Слушай. По поводу той ночи у тебя дома. Я вел себя как придурок. – Искренность в его глазах заставила её замереть. Неподвижно и стараясь не упасть в обморок в сточную канаву, откуда её в конце концов унесет в океан. – Я сожалею, хорошо? Теперь ты можешь перестать наказывать меня за это.
Проскользнуло замешательство. – Как я тебя наказываю?
Тревис оттолкнулся от машины и скрестил руки. – Какое-то время я не мог пройти и двух шагов, не споткнувшись о тебя. А теперь ничего. – Вена выделялась на его виске. – Что это за свидание?
Джорджи не знала, на чем сосредоточить свое внимание. На том, что Тревис действительно извинился перед ней, или на том, что он заметил её отсутствие и, похоже, ему это не понравилось. Или на его медвежьем поведении. Его забота о ней казалась сюрреалистичной. – Казалось, ты не хотел, чтобы я была рядом.
– Вот так это выглядело? – Его щека дернулась. Дважды. – Хм.
Будильник на её мобильном телефоне зазвенел в сумке, сигнализируя о том, что у неё осталось всего 15 минут до обеда с Питом. По правде говоря, она была благодарна за побег. Сейчас жизнь не имела смысла. Наверное, она неправильно поняла извинения Тревиса. Он не скучал по ней. Хватит мечтать, Джорджи. Её ждал вполне приятный джентльмен. Тот, кто никогда не обращался с ней как с непокорным ребенком и не разочаровывал её. Да, ей нужно погасить растущее пламя волнения по от того, что Тревису, похоже, наконец-то стало наплевать на неё, и убраться восвояси. Пока у неё не возникло идеи раздуть его.
– Я опаздываю. – Ей потребовалось усилие, чтобы отвернуться от пристального взгляда Тревиса, но ей удалось повернуться и открыть дверь со стороны водителя. К несчастью, Тревис в этот момент подошел ближе к Джорджи, и дверь сильно ударила его в плечо. Он с шипением вдохнул воздух. Её сердце остановилось. Она обернулась и увидела, что Тревис сжимает правое плечо. То самое плечо. То самое, на котором он порвал вращательную манжету, после чего ему сделали несколько операций и в конце концов исключили из «Ураганов».
– Боже мой. – Неужели она только что ненароком снова причинила ему боль? – О… о Боже мой. Всё в порядке? – Её руки дрожали, когда она потянулась к его плечу. – Прости, я-я.
Тревис покачал головой, но не оттолкнул её руки. – Всё в порядке. Просто приступ(боли). – Он поднял голову, кажется, понимая, как она расстроена. – Эта штука прижата и привинчена в стольких местах, что даже удар не сможет её сломать. Просто нужно немного льда.
– Ты должен прикладывать лед к ране сразу же. – Она огляделась вокруг. – Где твой грузовик?
– Я шел пешком.
– Пойдем. – Она взяла его за локоть и повела его к пассажирской стороне, открыв дверь. – Это была моя вина. Я отвезу тебя.
– Нет, это не было… – Он запнулся, когда снова зазвонил будильник её телефона – звон-звон-звон, и между его бровей образовалась складка. – Ты отменишь свидание?
– Очевидно. – Нетерпеливая, чтобы исправить причиненный ею вред, Джорджи понукала Тревиса, пока он не сдался и не сложил свое большое тело на её пассажирском сиденье. – Теперь у меня ничего не получится. – Она достала телефон и быстро извинилась перед Питом. – Поехали.
Тревис вытянул свои длинные ноги и с щелчком застегнул ремень безопасности. Если бы Джорджи не знала лучше, она бы подумала, что травма расслабила его. Он развеял это мнение многострадальным вздохом. – Если ты настаиваешь, Джорджи.
Глава 10
Под видом наблюдения за проплывающими мимо пейзажами Тревис не переставал бросать взгляды на отражение ног Джорджи. Господи Иисусе. Дерьмо определенно приняло другой оборот. Он думал, что Джорджи заставила его член напрячься в ту ночь была случайностью. Теперь нет. Это запретное влечение было безумно реальным, и, как ни странно, оно усилилось за время их разлуки. Какой, черт возьми, в этом смысл? С глаз долой – из сердца вон. Однако в тот вечер, готовя стейк на плите, он поймал себя на том, что смотрит в пространство, вспоминая бахрому её джинсовых шорт.
Ладно, скорее, кожу, которой он касался.
Тревис повернулся, чтобы изучить профиль Джорджи под предлогом регулировки кондиционера. Неужели её верхняя губа всегда была такой чертовски полной?
Думай о ней как о неловком ребенке. Думай о ней как о неловком ребенке.
Тревис глубоко вдохнул через нос и закрыл глаза, перебирая в памяти то, что напомнило бы ему не думать о младшей сестре Стивена как о сексуальном существе. Сразу же в памяти всплыл образ Джорджи в тринадцать лет, машущей ему с трибуны, свет освещает её брекеты, начос лежит у неё на коленях. Хорошо. Брекеты и начос определенно не были сексуальными. Но воспоминание не вызвало ничего, кроме… нежности. Комфорта. До этого момента ему и в голову не приходило, что она приходила почти на все его игры. Дома и на выезде. Его собственные родители даже не приходили на игры.
Тогда у неё были обязательства перед ним, но он их не вернул. Он никогда не возвращал обязательства кому-либо. Черт, он даже не знал, как это делается. Его примером были два озлобленных взрослых человека, которые не потрудились оградить его от уродства их развода. Во что он играл, позволяя Джорджи чувствовать себя настолько виноватой, чтобы отвезти его домой?
– Мне позвонить Стивену и сказать, что ты не вернешься на работу? – Вопрос Джорджи остановил Тревиса от дальнейшего погружения в прошлое.
– Никакой работы. Сегодня день инспекции.
– О, хорошо. – Она сделала паузу, её пальцы барабанили по рулю. – Похоже, у тебя там был неплохой фан-клуб.
Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, кого она имеет в виду. Точно. Две женщины, которые просили у него автографы и отказались принять его намеки закончить разговор. Когда он сдался и начал уходить, они, казалось, были более чем счастливы присоединиться к нему, даже после того, как он грубо ответил на телефонный звонок Донни.
Его агент позвонил ему, чтобы сообщить, что имя из короткого списка кандидатов на должность комментатора было исключено из списка благодаря нетрезвому высказыванию возле клуба, которое стало вирусным. Оставались только Тревис и ещё два кандидата. И, черт возьми, было приятно хоть раз не быть тем, кто совершил публичный проступок. – Попросили меня расписаться на их мячах – они подумали, что это довольно забавно, – пробормотал он. – Не очень-то мне помогло то, что они следовали за мной.
– По какой причине?
Тревис не мог не почувствовать предвкушения. Он уже несколько дней держал новость о должности в эфире при себе. Но он не мог отрицать, что хотел рассказать Джорджи. Узнать её мнение. Ни от кого другого он этого не хотел. В сочетании с тем, что он явно обратил внимание на её физические данные, он вступал на опасную территорию. – Мой агент договорился о работе комментатора в "Бомбардирах". Для меня.
Машина вильнула, и Тревис не стал думать, он просто выбросил руку перед Джорджи, чтобы защитить её. Она завизжала. С визгом шин они свернули на обочину, и там был он. С горстью сисек младшей сестры.
– Господи, Джорджи. – Он отпустил её, словно она загорелась, но не раньше, чем оценил полноту её груди, то, как она впилась в его ладонь, словно маленький сладкий персик, её сосок напрягся при прикосновении. – Что ты делаешь?
– Я разволновалась. – С ярко-розовым лицом она смотрела прямо в лобовое стекло. – Всё в порядке. Я знаю, что это был несчастный случай.
Его члену было всё равно, как классифицировать прикосновения. Он хотел реагировать только на форму и размер того, что Джорджи хранила в лифчике, кровь приливала к органу, пока он не затвердел в его джинсах. От одного крошечного прикосновения? Кем он был?
– Ты чертовски права, это был несчастный случай.
Её горло сглотнуло. – Это слишком рано после того, как я рассказала тебе о Дейле.
Тревис опустил голову на руки. – Господи, не вспоминай об этом сейчас.
– Я подумала, что так будет лучше. Знаешь. Обратиться к пятисотфунтовому вибратору в комнате. – Её голос упал до шепота. – Это не так. Лучше не стало.
– Просто веди машину, Джорджи.
– Хорошая идея.
Двигатель машины тихонько взревел, и они выехали на к счастью пустую дорогу. Он не мог не заметить, что она продолжает ерзать на своем сиденье. Почему она не может просто сидеть спокойно? Юбка проигрывала битву за то, чтобы прикрыть её бедра. Тревису пришлось ухватиться за сиденье, чтобы не дотянуться и не потянуть его до колен. Такими темпами он не сможет вылезти из машины в вертикальном положении.
– Тревис, это очень важно.
Не то слово, Джорджи.
– "Бомбардиры". Я имею в виду, что у "Гарландов" сейчас сезон жизни. "Нуньес" уже кинул двух нападающих. Все смотрят игры. Ты серьезно хочешь сказать, что будешь вести трансляцию?
– Вполне возможно. – Тревис не смог скрыть своей забавной улыбки. – Я не знал, что ты уделяешь такое пристальное внимание статистике.
– У меня вошло в привычку запоминать цифры, когда ты играл за "Ураганы", – сказала она небрежно, но тут же захлопнула рот. – Я имею в виду, что в городе нельзя было никуда пойти, чтобы не увидеть игры. Они были на каждом экране.
– Да? – Мысли о том, что он принимал эту поддержку как должное, вызвали неприятные толчки в груди, но он откашлялся. Честно говоря, он мог бы часами разговаривать с Джорджи о бейсболе, наслаждаясь тем, как она встает на его защиту и без обиняков отзывается о других игроках. Это было нормально. Она заставляла его чувствовать себя нормально. Но он не знал, сколько времени у них будет вместе, особенно если он получит работу. Но это было ещё большое "если". – Мы оба знаем, что я был на этих телеэкранах по разным причинам. Именно это может помешать мне получить работу.
Он чувствовал знающий взгляд Джорджи с другой стороны машины. – Но ты больше не хочешь быть таким, верно? Быть… Двумя битами. Если только ты не считаешь по-другому сейчас…
– Я не считаю. – Они пристально смотрели друг на друга. – В любом случае, они не хотят, чтобы их сеть ассоциировалась с парнем, который приглашал репортера на свидание прямо во время пресс-конференции. – Он покачал головой от неприятных воспоминаний. – Семейная сеть, семейный имидж.
– Понятно. – Джорджи остановилась на обочине перед его домом. – Как ты собираешься с этим справиться?
Он выдохнул. – Черт его знает. Может быть, я заведу кошку.
– Кошка определенно помогла бы решить проблему с крысами.
– У меня не…, – оборвал себя Тревис и открыл пассажирскую дверь. – Неважно. Убедись сама.
Что он делал? Ему не нужно было приглашать её наверх. Он вполне мог добраться до дома самостоятельно – плечо уже почти не болело. Но когда он должен был поблагодарить её за поездку и предложить ей уйти, Тревис вместо этого провел Джорджи в здание. Всё в порядке. Он просто докажет, что содержал квартиру в чистоте, и отошлет её. Они побудут здесь двадцать, может быть, тридцать минут. Достаточно долго, чтобы она не успела на свидание с Питом.
Ты ублюдок. Ублюдок, который не имел права манипулировать общественной жизнью Джорджи. Боже. Что-то в том, что она на свидании, казалось неправильным. Он не мог этого объяснить.
О нет? Реакция его тела на задницу Джорджи в этой юбке, когда она поднималась по лестнице, была чертовски эффективным объяснением, не так ли? Не было смысла притворяться, что он не надеялся и не молился, чтобы шов, идущий по середине её задницы, порвался. Отлично. Джорджи Касл была горячей. С изюминкой. Попка, созданная для того, чтобы выгибаться на его коленях… и веснушки. Если это сочетание не было полным безумием, то он не знал, что было бы. Где она научилась так ходить? Или она ходила так же, как обычно, а он просто замечал каждое покачивание, каждый изгиб её бедер и икр?
Когда они добрались до верха лестницы, Тревис достал из кармана ключи от дома и стал искать способ отвлечься от мыслей о заднице Джорджи. – Итак. Карамельный мокко с морской солью – это женский вариант начала разговора?
– Рози, Бет и я обычно начинаем с текилы, но в крайнем случае сойдет и мокко.
Тревис вставил свой ключ в дверь и толчком открыл её, жестом приглашая Джорджи пройти вперед. – Начинаете. Что?
– О, теперь мы подрабатываем в качестве линчевателей.
– Ты? – Тревис последовал за ней, пытаясь увидеть квартиру её глазами. Он не лгал, когда говорил, что держал её в чистоте и порядке, почти нервничая, что она появится и будет разочарована. Она развернулась и показала ему большой палец вверх, что привело к тому, что через него прошла волна удовлетворения. Черт, ему нравилось видеть, что она довольна им, особенно после дерьмового шоу с камином. Однако в ответ он смог только хмыкнуть. – Надеюсь, ты не боролась с преступностью по ночам в костюме клоуна, потому что это просто страшно.
– Ты говоришь "страшно", я говорю "эффективно".
Она подошла к его морозильнику и стала заворачивать лед в кухонное полотенце. Она заботилась о нем так, как он всегда должен был заботиться о себе. Так, как он всегда хотел делать сам, ненавидя мысль о зависимости от другого человека. Почему он не возражал, когда Джорджи делала такие вещи?
– В любом случае, клоуны не страшные. Мы живем для того, чтобы смешить людей.
– Ты права, – сказал он хрипло. – Ты никогда не сможешь быть страшной.
– Откуда ты знаешь? – Она скрутила наполненное льдом полотенце, подошла к нему и осторожно положила его на его плечо, отчего у него что-то застряло в горле. – Ты никогда не видел, как я выступаю.
– Мне не нужно смотреть твоё выступление, чтобы знать, что ты не можешь быть страшной. Ты просто милашка.
У Джорджи перехватило дыхание от его незапланированных слов. – Ты забыл мой прямой удар "ло майн"? – пробормотала она. – Я не милая.
Не обращая внимания на мысленное предупреждение прекратить флирт с Джорджи прямо сейчас, Тревис наклонил голову к самодельному пакету со льдом. – Уверена в этом?
Она выпустила пакет со льдом, как будто он укусил её, заставив Тревиса поймать его своей здоровой рукой.
– Ладно, я ухожу. – Она отступила назад с неубедительной ухмылкой, но Тревис всё ещё мог различить беспокойство в её глазах, когда она внимательно изучала его плечо. – Убедись, что лед на и…
Паника застала его врасплох. Из-за её ухода? Неделю назад он не мог от неё отделаться, а теперь она собирается оставить следы ожогов на полу, убегая.
– Подожди. Я хочу услышать больше об этом клубе.
– Правда? – Видимо, собираясь с мыслями, Джорджи потерла руками бока своей юбки. – Это… бойцовский клуб, – сказала она.
– Попробуй ещё раз.
– Мы запускаем собственную линию органического дезинфицирующего средства для рук.
– Нет.
– Операторы секса по телефону?
– Это не смешно. – В его груди впервые за несколько дней возникло желание рассмеяться. Казалось, это было его постоянное состояние рядом с этой девушкой. – Скажи мне. Или я нанесу визит твоей матери и попрошу её вытянуть это из тебя.
Её лицо преобразилось от женского негодования. – Это жестоко. Ты же знаешь, что мы не можем ей лгать.
– И она никогда не сможет мне отказать.
Джорджи покачала головой. – Старая ухмылка с квадратными челюстями. Это удар ниже пояса. – Закатив глаза, она повернулась на каблуках и ушла по коридору. – Где ты хранишь свой Адвил?
– В тумбочке. В спальне. – Тревис последовал за Джорджи в указанном направлении и наткнулся на невидимую стену в дверном проеме своей спальни. Наклонившись вперед над тумбочкой, Джорджи обрела совершенно новый смысл в силуэте рядом с его кроватью. Волна её волос упала на плечо, выделив губы на темном фоне. Когда она была в этой комнате в последний раз, он всё ещё считал её чем-то надоедливым. Сонная младшая сестра Стивена. Теперь? Она стала сексуальным соблазном в его спальне с пугающей скоростью. Изгиб её задницы, прижатый к молнии юбки, не оставлял ничего для его воображения. Он хотел потянуть молнию вниз и узнать, какова её попка в его руках. На его языке. Хотел узнать секреты её тела и получить удовольствие более личного характера из её рта. И это определенно ознаменовало первый раз в истории, когда он жаждал забраться в голову женщины.
– Вот. – Она выпрямилась и предложила ему два Адвила. – Прими их. Обещай, что позвонишь врачу, если утром всё ещё будет болеть.
Он взял таблетки и закинул в рот не запивая. – Ты не уйдешь от ответа.
Джорджи застонала, глядя в потолок. – Лига "Только мы", ясно? Мы основали клуб.
Тревис это понял. – Ты придумала название, не так ли? Умно.
– Правда? – Она задорно улыбнулась ему. – Я так и думала.
– Серьезно, – прохрипел он, таблетка явно застряла у него в горле. Верно? Это должно было быть причиной того, что он звучал как гаечный ключ, скребущий по бетону. – Мне это нравится.
Они улыбались друг другу несколько секунд, прежде чем Джорджи встряхнулась. – У всех нас есть цели, понимаешь? – На её щеках появился розовый румянец. – Мы просто помогаем друг другу достичь их.
– А какая у тебя цель?
– Зачем тебе?
– Может быть, я смогу помочь.
Она закатала губы внутрь, оставив их вдвое полнее, когда освободила их. Проклятье. – Я хочу расширить свой бизнес от одной-женщины до полноценной развлекательной компании. Но сначала, – поспешила добавить она, прежде чем он успел ответить, – прежде чем всё это воплотить в жизнь, мне нужно, чтобы люди перестали относиться ко мне как к ребенку. Если моя собственная семья, этот город не может воспринимать меня всерьез, я не могу ожидать… Я не могу…
