Текст книги "Лунные Всадницы"

Автор книги: Тереза Томлинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Глава 15
Возвращение в Трою

В течение следующих двух дней крошка Ильдиз чувствовала себя лучше некуда. Она была окружена постоянным вниманием и заботой тетки: Мирина малышку просто-таки с рук не спускала.

– Мне ведь совсем скоро уезжать, – сетовала она. – Надо же перед отъездом всласть нарадоваться племяннице!

Резеда, откинувшись на подушки, наслаждалась столь необходимым ей отдыхом и любовалась тем, как сестра баюкает ребенка. Роды были долгими, и теперь обессиленной молодой матери отрадно было видеть, как Мирина суетится и хлопочет над новорожденной девочкой.

– Вот уж думать не думала, что ты станешь по младенцу с ума сходить, – улыбнулась она.

– Да я и сама не думала, – согласилась Мирина. – Но, с другой стороны, приветственный танец меня тоже никогда не просили исполнять, так что твоя малютка мне особенно дорога.

– В свой срок хорошая мать из тебя выйдет, – промолвила Резеда.

И хотя обе они были целиком поглощены заботами о малышке, даже их не миновали слухи и пересуды, взволновавшие весенний сход. Далеко в море показались паруса: к берегу, в направлении города Трои, идет великолепный флот. Вторая волна вестей наводила на мысль о том, что это – те самые корабли, с которыми царевич Парис уплыл примерно год назад в гости к Менелаю.

– Уж я-то знаю, кто не порадуется его возвращению, – тихо пробормотала Мирина.

– Кто же? Твоя подруга Кассандра? – с полуслова поняла ее Атиша.

Мирина кивнула.

– Всякий раз, когда Парис рядом, она холодеет от ужаса, хотя сама не знает, почему!

Хати задумчиво нахмурилась.

– Бедная царевна, – прошептала она. – Она такая чуткая, эта девочка, а подобный дар редко приносит счастье. Хотя по мне, так ее близким очень стоило бы прислушаться к тому, что она говорит!

– Ох! Да не прислушивается к ней никто! – воскликнула Мирина. – В Трое все твердят, будто Кассандра завидует царевичу Парису, и любые ее слова списывают на сестринскую ревность. И даже безумной обзывают… а ведь она безумна не больше нас с тобой!

– Бедная царевна! – повторила Хати, качая головой.

Тем же вечером из Трои в роскошной занавешенной повозке, запряженной парой лошадей, прибыла Хрисеида с посланием к Ведунье Атише и Лунной Всаднице Мирине.

– Сегодня в Трое устраивают пышное празднество в честь возвращения царевича Париса, – сообщила она. – Кассандра очень просит вас быть в числе гостей.

Атиша тотчас же согласилась, хотя настояла на том, чтобы поехать верхом на своем великолепном жеребце: от повозок она давным-давно отвыкла.

Хрисеида обернулась к Мирине.

– Ох, нет! – Девушка покачала головой. – Даже помыслить не могу, чтобы расстаться с моей чудесной новорожденной племянницей на целые сутки, а ведь крошку Ильдиз от матери не увезешь.

Хрисеида невесело улыбнулась.

– Кассандра велела мне не принуждать тебя, но… Я знаю, что твое присутствие очень ее поддержит.

– Ха! – Хати фыркнула в знак согласия. – Не торопись так с отказом, моя маленькая Змеюшка! Судя по тому, что ты мне рассказывала, наша крошка Ильдиз – отнюдь не единственная, кто в тебе нуждается.

Мирина задумчиво свела брови. Оглянулась на Атишу, но та лишь покачала головой, закрепляя в тюрбане новое роскошное павлинье перо.

– Решение за тобой, Госпожа Змея.

Внезапно Мирина лукаво подмигнула Хати.

– Да тебе просто-напросто самой поехать хочется, бабушка! – упрекнула она.

Хати широко усмехнулась.

– Еще как хочется, – призналась она. – Любопытство – одно из моих великих достоинств!

– Ты можешь поехать как моя спутница! – Атиша взяла подругу под руку, и обе обернулись к Мирине.

– Если согласишься, так только ради себя самой, – подвела итог Атиша.

– Ну, и ради кое-кого еще, – добавила Хати.

Мирина оглянулась по сторонам. Резеда уже встала на ноги, достаточно окрепнув, ее мускулистое тело стремительно набирало былую силу. На самом-то деле Резеда с Ильдиз без нее отлично обойдутся, а вот заброшенная царевна в подруге нуждается, да еще как.

– Я с радостью приму приглашение Кассандры, – заверила она Хрисеиду.

Жрица Аполлона заулыбалась, искренне радуясь ее решению.

– Поедешь со мной в повозке? – предложила она.

Мирина уже собиралась было отказаться, ездить верхом ей было куда привычнее, однако отчего-то не смогла ответить отказом на робкое приглашение.

– С удовольствием, – кивнула она.

* * *

Солнце уже стояло в зените, когда повозка стронулась с места: впереди ехали двое троянских воинов, вооруженных мечами и короткими копьями, а позади – две пожилые женщины, с луками наизготовку.

Хрисеида устроилась поудобнее в глубине повозки.

– Отменная у нас охрана, – улыбнулась она.

– Те, что замыкают шествие, не уступят в свирепости тем, что скачут впереди, – согласилась Мирина. – И при этом хитры, как шакалы. Готова в любой день и час поставить на них против этих ваших троянских вояк! А теперь расскажи мне, будь добра, как приняли Кассандру в Трое? Ей хоть обрадовались?

Хрисеида разом перестала улыбаться, понуро опустив голову.

– Да, встретили ее радушно. – Мирина видела: собеседница пытается остаться беспристрастной. – Но, конечно же, никаких таких пиров в честь нее не задавали. Приам говорит, что теперь, когда она нарушила свой обет Аполлону, наверное, она и замуж выйти не прочь.

– Ох, нет! – воскликнула Мирина. – Этого-то Кассандра и боялась.

– Приам очень хочет заключить союз с ахейскими владыками. – Хрисеида покачала головой: эта мысль ее явно не радовала. – Пришли вести о жестоких набегах на Эфес и Милет. Воин и пират Ахилл вместе со своими верными мирмидонцами высаживаются на берег с кораблей и сокрушают все на своем пути, захватывая золото и женщин. Они убивают всех, кого встретят, и оставляют позади дымящиеся развалины; этого-то кровожадного злодея Приам и хочет ублажить, отдав ему Кассандру.

От одной этой мысли Мирина вздрогнула, радуясь, что приняла-таки приглашение Кассандры, но очень довольная еще и тем, что рядом скачут Атиша с Хати.

– По-крайней мере, у Кассандры есть такая подруга как ты, – мягко напомнила Мирина юной жрице.

Хрисеида опять погрустнела.

– Недолго нам быть вместе, – вздохнула она. Она вновь отдернула занавески и указала на темно-синее Эгейское море. – Видишь вон тот остров вдалеке? Это Тенедос, моя родина. Мой отец Хрис – жрец Аполлона в тамошнем храме. Когда я была совсем еще ребенком, он согласился отослать меня на семь лет в жрицы к троянскому Аполлону, но эти семь лет уже на исходе. Осенью я вернусь домой, к отцу.

Мирина тотчас же поняла, что это значит.

– То есть когда Кассандра приедет в Трою следующей весной, тебя здесь уже не будет.

Хрисеида кивнула.

– Погляди-ка вон туда, – указала она рукой. – Это – бухта Бесика.

Мирина выглянула из повозки. Взгляду ее открылся полукруглый залив, над которым высился лес мачт.

– Флот царевича Париса?

– Да. – Жрица нахмурилась. – Никто не может взять в толк, с какой стати Парис пришвартовался именно там. Наши корабли обычно входят в залив города, где все могут полюбоваться на них с крепостных стен, помахать новоприбывшим и поприветствовать их, а как только важные гости сойдут на берег, вот тогда суда плывут в Бесику и становятся на мертвый якорь.

– Корабли у него просто великолепные, а мачты-то до чего высоки! – одобрительно похвалила Мирина.

– О да, причем обычно Парис обставляет свое возвращение как можно пышнее, так что загадочно мне все это. На ночь царевич укрылся в Бесике, но послал гонцов к Приаму, возвещая, что прибыл в сопровождении почетного гостя!

– И не сказал, что это за гость?

Хрисеида покачала головой.

– Поговаривают, что, чего доброго, Менелай заявился с очередным визитом: на некоторых кораблях поднят его флаг. То-то Приам не порадуется, если так!

Мирина затаила дыхание.

– Только бы не Ахилл! – прошептала она. – Парис ведь не Ахилла привез просить руки Кассандры?

– Помоги нам троянский Аполлон, надеюсь, что нет, – пылко согласилась Хрисеида.

Наконец залив Бесика остался далеко позади, и маленький отряд пересек заболоченную низменность между реками Скамандер и Симоис. Торная тропа сделалась шире, повозка покатила ровнее по широкой, мощенной булыжником улице. Мирина вновь залюбовалась внушительным видом бурлящего жизнью города с высокими стенами. Хрисеида скромно откинулась назад, спрятавшись за занавесками, как оно и подобает образцовой троянской жрице, а Мирина, напротив, нимало не стесняясь, высунулась из окна.

Громыхающая повозка въехала в цитадель через Южные врата по ровному, пологому скату, мощенному золотистыми известняковыми плитами. Экипаж с лошадьми оставили в конюшнях, и Хрисеида вновь проводила женщин в дом для гостей. Настал черед Атиши завороженно любоваться роскошным убранством предоставленных им покоев. Хати с Мириной с улыбкой наблюдали за ней: в кои-то веки Ведунья и впрямь поражена до глубины души!

Глава 16
Красавица-гостья

Главный пиршественный зал сиял и лучился бронзой и золотом еще ярче, нежели помнилось Мирине. Казалось, за один-единственный год богатство Приама многократно возросло. Прибывших провели к столу на женской половине, и Мирина с радостью обнаружила, что Кассандра совсем рядом – позади, за столом для женщин царской семьи, только обернись!

Царевна тут же встала, подошла и крепко обняла Мирину.

– Спасибо тебе, что приехала, дорогая подруга, – негромко проговорила она. – Я так тебе рада.

Мирина в свой черед стиснула ее в объятиях – но тут же озабоченно заметила, что на глаза царевны уже навернулись слезы.

– Мне рассказали про Ахилла, – шепнула она. – Загадочный гость, которого привез Парис, это ведь не Ахилл, нет?

– Нет, – заверила Кассандра. – Кто бы это ни был, приехали они в закрытых носилках, в окружении рабынь и служанок.

– Уж не Клитемнестра ли опять пожаловала? – нахмурилась Мирина.

Кассандра покачала головой.

– Если это она, то Ифигению она с собой не взяла. Я видела девочку в зеркале не далее как прошлой ночью. С ней все в порядке, а Микенский дворец я уже узнаю.

Внезапно раздалось низкое, звучное пение двойных флейт, и в залу вошли Приам и Гекуба в сопровождении Гектора и его молодой жены Андромахи.

Едва те заняли свои места, как флейты заиграли снова, возвещая прибытие Париса. Красавец-царевич выступил вперед – разодетый в платье яркого сирийского пурпура, он, как всегда, ослеплял великолепием. Парис поклонился родителям, а затем, обернувшись, представил свою спутницу, женщину под покрывалом.

– Мать и отец, – возвестил он. – Принимайте почетную гостью, Елену, царицу Спартанскую!

Приам с Гекубой вскочили на ноги. Нежданное прибытие царицы их слегка озадачило. Но тут Елена откинула невесомое, полупрозрачное покрывало – и в зале воцарилось потрясенное молчание.

Мирина в жизни не видела такой красавицы. Глаза у царицы были ярко-бирюзовые, кожа гладкая и белая, и всю эту красоту обрамляли золотые локоны, сзади высоко подобранные и уложенные в сложную прическу. Платье Спартанской царицы из тонкого снежно-белого полотна, расшитого золотыми нитями, подчеркивало ее красоту. Молчание затянулось так надолго, а изумленные лица Приама и его супруги смотрелись так забавно, что Елена внезапно рассмеялась – рассмеялась грудным, мелодичным, на удивление душевным смехом.

– Вы уж простите мне великодушно, что явилась незваной, – промолвила она. – Но в Спарте до меня дошла молва о ваших троянских тканях, и я поклялась, что непременно съезжу к вам за покупками, по примеру сестрицы Клитемнестры.

При звуках этого приветливого голоса все как по команде заулыбались, напряжение схлынуло. Пусть Елена и выглядит богиней, но ни надменности, ни гордыни в ней не было! Потрясенный Приам усилием воли взял себя в руки и вернулся к своей привычной учтивости:

– Вы в этом городе гостья столь же желанная, как весеннее солнце, – промолвил он.

Приам сам отвел Елену к столу и усадил ее по правую руку от себя, оказав ей тем самым небывалую честь: в Трое женщины даже во время пиров сидели отдельно от мужчин.

Гектор любезно позволил слугам освободить Парису место по правую руку от Елены.

– В награду за мою уступчивость изволь меня представить, брат, – добродушно шепнул он Парису.

После столь неожиданного сюрприза гостям понадобилось некоторое время, чтобы рассесться по местам, а слугам – чтобы прийти в себя и начать подавать на стол. Мирина обернулась: Кассандра неотрывно глядела вниз, на мраморный пол. Вид у нее был весьма встревоженный. Девушка собралась было подойти к подруге, но рабы уже обносили гостей корзинами, доверху наполненными мягким белым ячменным хлебом, так что встать было бы невежливо. Вновь накатила досада. Ну почему Кассандра совсем не умеет радоваться жизни?

Внесли огромные плоские блюда с лангустами, приготовленными в травах, оливковом масле и чесноке. Благоухали они так аппетитно, что Мирина не смогла противиться искушению: вот ведь вкуснотища! Утолив первый голод, она оглянулась на Атишу с Хати: те, склонив головы друг к другу, оживленно о чем-то беседовали. Старухи то и дело посматривали на возвышение, где восседала царица Спартанская, затем вновь принимались яростно шептаться.

Мирина вновь оглянулась на Кассандру и заметила, что та ничего не ест, а прислужницы Гекубы, сидящие по обе стороны от нее, демонстративно не замечают девушку. Мирина вздохнула. Неужто, пробыв год с Лунными девами, Кассандра хотя бы есть как следует не научилась?

Пиршество между тем шло своим чередом: внесли блюда с аппетитным дымящимся мясом – говядиной, бараниной, козлятиной и свининой, – политым маслом, приправленным специями и зажаренным на палочках. Затем подали фрукты в меду, орехи и анисовое семя. Мирина готова была поклясться, что ни один из пиров, заданных в честь почитаемых Лунных Всадниц, при всем их великолепии, с этим застольем не шел ни в какое сравнение. Вечер клонился к ночи, появились музыканты, царица Гекуба через прислужницу выразила свое желание увидеть танец Мирины. В груди у девушки стеснилось, но отказать было невозможно: она покорно встала со своего места, и Хати с Атишей одобрительно закивали.

Танцевала Мирина не лучшим образом, однако наградой ей стали громкие аплодисменты. А вот Кассандра на подругу даже не взглянула: она сидела неподвижно, стиснув кулачки и глядя в пол. Едва приветственные крики стихли, Мирина подбежала к царевне, приглашающе протягивая руки.

– Ну же, пойдем, похвастайся, чему ты научилась у Лунных Всадниц, – умоляла она. Мирине так хотелось, чтобы Кассандра хоть немного взбодрилась и показала своим родным и близким, какая прекрасная плясунья из нее получилась!

Гекуба с Приамом снисходительно покивали на это предложение, но Кассандра лишь покачала головой.

Внезапно царевна резко встала. Встревоженная Мирина видела – та дрожит с головы до ног, а лицо ее побелело как полотно. Кассандра обличающе указала пальцем на прекрасную царицу Спартанскую.

– Как могу я танцевать в такой вечер? – Она стремительно развернулась к Парису. – Мой брат привез вам не почетную гостью, мой брат принес гибель Трое!

Воцарилось потрясенное молчание. Гости застыли с открытыми ртами, возмущенные грубейшей, непростительной выходкой! Даже Хрисеида пристыжено закрыла лицо ладонями.

– Да как ты смеешь? Как ты смеешь? – взревел Приам.

Мирина завладела рукой Кассандры.

– Тише, дорогая, – зашептала она, пытаясь успокоить девушку. – Ты оказываешь нам дурную услугу.

По щекам Кассандры потоком текли слезы, а руки словно одеревенели. Она вновь обратила взгляд на Париса: разноцветные глаза девушки словно потемнели. Дыхание у нее прервалось, голос понизился до шепота, но в наступившей тишине было отчетливо слышно каждое слово.

– Это – не поездка за покупками. Ты привез сюда свою полюбовницу, ища прибежища! Ты привез нам смерть.

Приам и Гекуба вскочили на ноги, Гекуба – в слезах, Приам – багровый от ярости.

– Ты мне не дочь! – заорал он, и тут же закашлялся, поперхнувшись криком.

Кассандра пошатнулась, словно вот-вот упадет в обморок, подоспевшая Хати подхватила ее под руку, Атиша обняла за талию.

Царь наконец отдышался.

– Уберите ее с глаз моих! – заревел он.

– Я ухожу! – задохнулась Кассандра. – Уезжаю вместе с Лунными Всадницами!

– Ступай – и не возвращайся более! – рявкнул Приам. – Если ты набралась от них подобных манер, так лучше тебе навсегда остаться с дикими варварскими плясуньями!

– Нет! – воскликнула Гекуба.

Внезапно заговорила Атиша: ее гулкий, успокаивающий голос умелой рассказчицы разносился по всей зале из конца в конец.

– Простите ей неучтивые слова, – промолвила она, кланяясь Елене. – Царевна страдает приступами меланхолии. Мы сочтем за честь вновь забрать ее с собою. Прошу, не держите зла за эту выходку.

Спокойные, разумные речи Ведуньи словно бы восстановили отчасти ощущение былого благодушия. Хати и Атиша обе низко поклонились в сторону возвышения, затем развернулись и поспешно устремились к дверям, уводя за собою Кассандру.

Мирина, потрясенная и возмущенная происходящим, на мгновение замешкалась. Но тут со своего места поднялась Хрисеида и подошла к ней. Обе поклонились Приаму и опрометью бросились из залы вслед за Кассандрой.

Глава 17
Непокорная дочь

Две старухи-воительницы, не задержавшись ни на минуту, вывели Кассандру из дворца и увлекли за собою – вниз по ступеням и по склону к конюшням. Кассандра послушно шла между двумя спутницами, бледная как полотно. Двигалась она, словно во сне. Мирина с Хрисеидой бегом припустили им вдогонку. Когда они добежали до конюшен, Атиша уже выезжала из ворот верхом на своем жеребце, усадив Кассандру впереди себя и поддерживая ее крепкими, мускулистыми руками.

– Мы отбываем немедленно, – объявила она. – Царь, чего доброго, передумает и потребует дочь обратно!

– Тогда, может, лучше подождем? – закричала Мирина. – Вдруг он простит ее?

Хати, выехавшая из конюшен следом за ними, покачала головой.

– Здесь Кассандре оставаться небезопасно, после всего, что случилось нынче вечером! Во всяком случае, первое время!

Хрисеида, похоже, сочла такое решение разумным. Она приподнялась на цыпочки – и взяла Кассандру за руку.

– До свидания, милая подруга, – прошептала она. – Не знаю, когда мы свидимся снова, но ты всегда будешь в моем сердце!

Кассандра молча кивнула: слова не шли с языка. Мирина тут же вспомнила о незримых узах, что связывали царевну с Ифигенией.

– Мало у меня друзей, – прошептала она. – Мало – зато верные.

Атиша пустила коня галопом сквозь Южные врата. Хати нагнулась, помогла Мирине вскарабкаться на лошадь позади себя, и они помчались по мощеному склону – и дальше, через весь нижний город. Выехав на равнину и оставив тесные витые улочки за спиной, Хати перешла на галоп. Мирина крепко обхватила бабушку за талию, почувствовав себя чуть лучше.

– Что, не довелось нам-таки поспать в богато разубранной спальне, а, бабушка? – прошептала она ей на ухо.

– Нe-а, лучше поспим в безопасности, чем в роскоши, – рассмеялась Хати.

– Неужто Приам причинил бы нам вред? – промолвила Мирина.

– Не Приам, – отозвалась Хати.

– А кто же?

– Его сын Парис! Ты разве не видела, какими взглядами обменялись Парис и царица Спартанская? Не заметила, как рука его скользнула к кинжалу?

– Нет, – помотала головой Мирина. Услышанное с трудом укладывалось в голове. – Значит, Кассандра сказала правду? Царевич Парис и царица Спартанская в самом деле – любовники?

Хати чуть сдержала лошадь и почтительно наклонила голову, проезжая мимо древнего кургана Плясуньи Мирины.

– О да! – подтвердила она. – Кассандра выбрала не самый удачный момент и не самое лучшее общество, чтобы обнародовать секрет, но Атиша видела: царевна говорит правду. Она всегда говорит правду!

Мирина примолкла. Они с бабушкой мчались стремительным галопом через равнину, к горе Ида и к Месту Текучих Вод. Получается, что красавица царица последовала за Парисом по доброй воле, ведь не она ли сама игриво сообщила, что приехала за покупками… А муж ее знает правду? Или тоже верит, что Елена отправилась за нарядами да тканями, по примеру Клитемнестры?

– Что, как ты думаешь, предпримет царь Менелай? – спросила она бабушку.

Хати вздрогнула.

– Даже подумать страшно, – прошептала она. – Верно, обратится за помощью к своему брату Агамемнону. Знаю одно: теперь у этих двоих есть долгожданный повод явиться сюда и объявить войну Трое!

Кто-кто, а Мирина отлично знала, что означает такая война. В нее окажется втянутой вся Анатолия, а племена и те, кто прежде торговал с Троей, обнищают, а многие и погибнут.

Хати скакала все дальше, не останавливаясь. Лицо ее было мрачным.

– Но, бабушка, ты же сама говорила, что в Трою войти непросто, – напомнила Мирина.

– Непросто, – согласилась Хати. – Это чистая правда. На то, чтобы измотать и обессилить троянцев, уйдет немало времени, а уж сколько смертей и горя изведают эти земли! – Она вздохнула, ее изборожденное морщинами лицо вдруг показалось Мирине иссохшим и дряхлым, точно мертвое. – Я для такого слишком стара, слишком стара и слишком устала, чтобы снова взять в руки оружие.

– Может, Менелай решит, что избавился от Елены – и слава богам! Если ей угодно ехать с Парисом – да скатертью дорожка. Ему же царством править надо!

Вдали уже показался огромный весенний лагерь, кобыла сбавила шаг. Хати спрыгнула на землю и поглядела на внучку снизу вверх, в лице ее читалась тревога.

– Не все так просто. Менелай непременно попытается вернуть жену. Понимаешь ли, Елена унаследовала царство от отца, Менелай правит Спартой лишь по праву ее мужа. Если Елена возьмет в мужья царевича Париса, как ты думаешь, кто станет законным царем Спарты?

Вот теперь Мирина понемногу начала понимать всю серьезность вспышки Кассандры. А к ним уже спешила Атиша, проталкиваясь сквозь толпу. Вид у нее был весьма озабоченный.

– Где Кассандра? – тут же спросила Мирина.

– В безопасности, с Пентесилеей. Что ты обо всем этом думаешь, старая подруга? – поинтересовалась Ведунья у Хати. – Я вот гадаю, а стоит ли нам дожидаться полнолуния?

– Но… оставить сход без весенних танцев! – Хати отлично понимала всю чудовищность подобного предположения.

– Однажды так уже было, – нахмурилась Атиша.

– Верно, – кивнула Хати. – Когда мы отправились спасать Антиопу! Неужто до этого дело дошло? От души надеюсь, что нет!

– Нет. Пока еще нет, – согласилась Атиша.

Мирина вошла в шатер Пентесилеи. Старшая девушка, поддерживая царевну, заставляла ее выпить резко пахнущий травяной настой. Кассандра судорожно стискивала в руке свое драгоценное обсидиановое зеркальце.

– Ты там что-нибудь видишь? – полюбопытствовала Мирина, усаживаясь рядом.

Кассандра покачала головой.

– Все исчезло, – прошептала она.

Мирина пододвинулась ближе.

– Но ты что-то видела?

Кассандра кивнула – и задрожала всем телом. Пентесилея поднялась на ноги.

– Мне нужно поговорить с Атишей, – промолвила она. – Ты приглядишь за Кассандрой?

– Конечно, – кивнула Мирина.

Девушки немного посидели молча. Мирине даже в голову не пришло бросить подругу и поспешить к Резеде и малышке Ильдиз.

– А что ты видела? – прошептала она наконец.

– Кровь, – ровным, лишенным всякого выражения голосом ответила Кассандра. – Повсюду льется кровь, стены рушатся, башни лежат в развалинах, огонь и крики – страшные крики!

Теперь вздрогнула и Мирина.

– А где это?

– В Трое, – тихо-тихо выговорила Кассандра. Голос ее по-прежнему звучал тускло и невыразительно, лицо было бесстрастно. – Это началось в Трое, а от Трои распространилось и далее.

– Далее – куда?

– Сюда, – отозвалась она. – По равнине, к горе Ида… везде. Я знаю, что это правда, да только мне не верят.

– Атиша тебе верит, – твердо объявила Мирина. – Она тебе верит, и я тоже. А теперь отдыхай, я посижу рядом и постерегу тебя.

К удивлению Мирины, Кассандра послушно прилегла на подушки и закрыла глаза: уснула она почти тотчас же, как измученный ребенок. А Мирина извлекла из ножен кинжал и держала его наготове, двумя руками, памятуя о словах Хати. Царевичу Парису она никогда не доверяла.

Когда Атиша и Пентесилея возвратились вместе с Хати, Кассандра по-прежнему спала, а Мирина бодрствовала, охраняя покой девушки.

– Умница, – похвалила ее Атиша. – Лучшего сторожевого пса в целом свете не найти. Мы условились, что Кассандра поедет вперед вместе с Пентесилеей и дождется нас во Фракии.

– Я поеду с ними, – решительно объявила Мирина. И почтительно добавила:

– Если, конечно, на то будет твое дозволение.

Атиша улыбнулась и кивнула.

– Три – хорошее число, вот четверо уже привлекли бы внимание. Однако ехать вам придется, нигде не задерживаясь.

– Исатис помчит меня быстрее ветра.

– А как же крошка Ильдиз? – напомнила Хати.

– Девочка при матери, и ей ничего не угрожает, – ни минуты не колеблясь, отозвалась Мирина. – Тем более, если за ее безопасностью присмотрит еще и прабабушка. Сдается мне, Кассандре я нужна больше.

Хати поцеловала девочку.

– Ты становишься настоящей воительницей, моя маленькая Змеюшка, – похвалила она.