Текст книги "Король (СИ)"
Автор книги: Татьяна Шульгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
– Там много мертвых тел, но они глубоко. Возможно, там и тело брата, – произнес он, указав на небольшой завал недалеко от воронки.
– Там есть еще живой темный, – ответил Кайна. – Прежде освободим его из-под камней.
Маги смотрели перед собой, обмениваясь фразами мысленно. Со стороны казалось, что они просто обдумывают сложившееся положение.
– Если это Лоакинор или кто-то из его прислужников? Не могли же они исчезнуть? – предположил Даан.
– Мы не должны помогать ему, после всего, – произнес Аллель сурово.
– Но он жив, – Кайна положил ему руку на плечо. – Я чувствую, что жизнь его скоро угаснет, если мы не поможем.
– Разве не это было нашей целью? – с упреком спросил его Аллель. Братья стояли молча, тоже ощущая присутствие темного.
– Прежде найдем тело брата, – не уступал Аллель. – Потом будем решать, что делать с Лоакинором.
– Я помогу ему, – ответил Кайна, не глядя на друга. – Я не могу стоять и наблюдать за его медленной смертью.
– Если ты сделаешь шаг вперед, я больше никогда не заговорю с тобой, – произнес Аллель холодно. Кайна посмотрел на него, изумленно раскрыв глаза. – Он убил моего брата, а ты хочешь помочь ему?
– Кайна прав, – вмешался Даан. – Мы не можем идти против себя. Добивать умирающего, зовущего на помощь, значит быть темным.
– Я сказал свое слово, – молодой литиат был непреклонен, сурово взирая на друзей.
– Ты хочешь, чтобы я выбирал между тобой и собой? – спросил Кайна, опустив голову и не глядя больше на друга.
– Разве мы недостаточно убивали сегодня, чтобы уже привыкнуть? – Аллель пожалел о своем условии, понимая, что Кайна выберет правильный путь. Он был самым старшим из них и остался в землях людей только из-за друга, который теперь ставил ему нечестные условия.
– Не говори больше ничего, – попросил Кайна.
Братья невольно отступили от них, чувствуя, как летний ночной воздух вдруг стал непривычно холодным, а темнота вокруг еще больше сгустилась.
Кайна посмотрел на камни и пошел вперед. Андор пошел следом, искренне жалея друзей.
– Ты понимаешь, что сделал? – спросил Даан, оставшись рядом с Аллелем. Тот бессильно опустился на землю, закрыв лицо руками. Но друг не стал утешать его, считая, что оправдать подобное предательство ничем нельзя.
Маги шли к месту, где был темный, явно чувствуя его боль и отчаянный призыв на помощь. Кайна шел впереди, осознавая, что если темный захочет напасть, то сможет без труда убить его. Литиат был ранен при взятии ворот, а теперь еще и лишен основного источника силы. После уничтожения волшебной книги, Кайна впервые почувствовал себя таким слабым и беспомощным. Друзья, шедшие сзади, не отставали, не желая оставлять его одного.
– Под камнями, довольно глубоко, – сказал Андор, приподняв несколько камней и отправив в сторону. Даан помогал ему, удерживая мелкие обломки, чтобы они не засыпали яму. Кайна спускался вниз, вглядываясь в просветы. Вскоре он уже скрылся с головой в яме, а дна все не было видно. Даан удерживал щит вокруг него, оберегая от обваливавшихся стен ямы.
– Всё, я вижу его, – произнес Кайна, подняв руку. Он приподнял балку, наткнувшись на магический щит, удерживавший всю груду от обвала. Темный имел еще достаточно сил, чтобы держать щит.
– Андор, быстро спускайся! – воскликнул маг. – Даан, держи края!
Андор ловко спрыгнул вниз и ухватился за руку друга, едва не наткнувшись на щит.
– Это Велиамор, – прошептал он, но брат услышал его.
Маги легко подняли последние камни и бревна, освобождая советника. Тот сидел, согнувшись и обхватив руками жену. Кайна коснулся его плеча, позвав по имени.
– Возьмите ее, – попросил Велиамор, распрямившись и удерживая камни вокруг из последних сил.
Кайна быстро поднял женщину на руки и легко выбрался из ямы. Даан продлил свой щит, чтобы Андор смог вытащить Велиамора. Когда маги все оказались наверху, он отпустил камни, и они с грохотом засыпали глубокую яму.
– Что с ней? – спросил Кайна, направляясь к краю площади, где оставался Аллель и солдаты.
– Вампир ударил ее ножом, – ответил слабым голосом Велиамор, опираясь на плечи братьев.
– Много крови потеряла? – Кайна видел, что женщина бледна как полотно и едва дышит, но еще жива.
– Не знаю, я сделал, что смог, – Велиамор посмотрел на своего брата, сидевшего на земле, обхватив голову руками.
– Аллель, – позвал он радостно. – Что с тобой?
Молодой литиат поднял покрасневшие глаза, не веря тому, что видит.
– Ты темный, – произнес он, переводя взгляд на Кайну. Но тот даже не взглянул в его сторону, осматривая рану Ниониэль.
– Я уничтожил книгу и утратил почти все силы, – ответил Велиамор. – Осталась только кровь вампира.
Андор помог ему сесть на свою лошадь.
– Надо доставить вас в лагерь, – произнес он, стараясь не замечать Аллеля. – В городе уже никого нет.
– Вы нашли мальчика? – спросил Велиамор, уже сидя в седле. – У него на лице руны смерти.
– На лице? – не понимая его, отрицательно мотнул головой Андор.
– Да, – Велиамор заметил на лицах друзей изумление и отвращение.
– Кто мог сделать такое? – ужаснулся Даан. Он помог Кайне усадить Ниониэль на лошадь. Литиат сел позади, придерживая ее бесчувственное тело и отдавая последние силы, чтоб поддержать в ней жизнь. Даан и его брат тоже вскочили на коней.
– Ты о Бенедикте? – спросил Аллель. – Он жив. Мы отправили его в лагерь.
Велиамор облегченно вздохнул. Маги пустили лошадей рысью. Солдаты сопровождали их, оставив руины позади.
– Мы нашли еще одного литиата, – продолжал Андор, пока они ехали по пустынным улицам, разоренным пожарами и вражескими солдатами. Велиамор внимательно слушал, уже догадываясь, о ком речь. Даан ехал рядом с братом, придерживая раненый бок, Аллель замыкал шествие, следуя позади солдат. Он смотрел на своего чудом спасшегося брата и проклинал себя за резкие слова, из-за которых потерял самого близкого друга. Он знал, что Кайна никогда не простит его.
Вскоре впереди показался лагерь вандерширцев. Сожженные палатки убрали и разбили новые, куда свозили раненых. Убитых хоронили неподалеку. Все свободные солдаты были заняты копанием могил для них.
Велиамор поспешно вошел в палатку, где расположили раненых литиатов и эльфов. Он облегченно вздохнул, увидев сына. Бенедикт лежал с закрытыми глазами, на чистом лице не было ничего, кроме небольших ссадин и синяков. Маг склонился и поцеловал его в лоб.
– Я не могу почувствовать его, – проговорил он. – Должно быть, я утратил силу.
– Он скоро придет в себя, – успокоил его Кайна, осматривавший рану Ниониэль. Она оказалась глубокой, и все еще кровоточила, хотя Велиамор смог достаточно долго сдерживать кровотечение и продлить жизнь жены.
– Вот она слишком слаба, я не могу ничего сделать, – проговорил он, позволив людям обработать и зашить рану.
– Ты и так достаточно сделал для нас, – Велиамор сел около жены, взяв ее за руку.
– Я пойду к людям, там я еще могу кому-нибудь помочь, – Кайна вышел.
Андор и Даан тоже помогали солдатам, используя свои магические силы. Лингимир обходил шатры с ранеными со скорбным видом. Взятие Стоунхолда стоило многих жизней.
Солнце уже село за горизонт, когда из замка на севере вернулись солдаты. Первыми приехали итилианцы и принц Тибальд. Ему позволили остановиться в шатре, где отдыхала его жена, но у входа остались часовые. Пока король не дал других указаний, Тибальд был вражеским солдатом. Гордон уже узнал от генералов, приехавших с принцессой, что Тибальд на их стороне, но не мог игнорировать военный устав и дисциплину. Как только девушку привезли, ее осмотрел маг. Князь Прауд лично попросил одного из литиатов помочь ей, зная, что Виктор очень дорожит сестрой и будет крайне недоволен, узнав, что ей не оказали помощь.
Кайна оставил солдатский шатер и вошел к принцу и принцессе. Делать ему уже особо было нечего, поскольку все раненые получили помощь, а возвращаться к литиатам он не хотел. Тибальд поприветствовал его, поднявшись. Виктория лежала на кровати, накрытая теплым одеялом, но все равно дрожала от холода. Маг сел рядом, положив ладонь ей на лоб, как когда-то делал Бенедикт. Принц разглядывал литиата, не часто встречая их в своей жизни. Нравы Холоу давали возможность познакомиться с ними непосредственно перед казнью или во время пыток, которым их подвергали предварительно. Теперь же он мог рассмотреть представителя расы, которую его приемный отец желал вовсе искоренить. Если бы не оливковый оттенок кожи и миндалевидные глаза, мага можно было принять за простого эльфа или южанина полукровку. Высокий, широкоплечий молодой мужчина с длинными, ниже плеч, светло-русыми волосами и темно-зелеными глазами. Просторная светлая мантия его сильно поистрепалась во время взятия города, а местами была в пятнах крови и смоле. Плащ и пояс с ножнами мужчина оставил в шатре, где жили литиаты и темные союзники короля, а волосы собрал на затылке, чтоб не мешали, падая на лицо.
– Скажите, ребенок еще жив? – робко поинтересовался принц, наблюдая за непроницаемым суровым лицом литиата.
– Да, конечно, жив, – ответил тот, удивляясь вопросу. – И с ней все будет хорошо, я обещаю.
Он улыбнулся. Тибальд облегченно вздохнул, опустившись на стул рядом с кроватью.
– Мне искренне жаль, что мой народ так ужасно относился к вашему, – произнес принц, смущенно опустив глаза, когда маг вновь посмотрел на него.
– С этим уже ничего не поделать, – ответил Кайна. – Не нужно думать о прошедшем, его не изменить. У вас есть жена и скоро родится дочь, почему вы так печалитесь?
– Дочь? – Тибальд просиял, позабыв о своих горестях. Литиат кивнул, довольный эффектом.
– Я буду тут, в лагере, – сказал он. – Через час или два я вернусь, и вы сами убедитесь в этом.
– Так скоро? – принц встревожился. – Но Виктория еще очень слаба. Она может не пережить роды.
– Она спит, а когда проснется, ребенок будет уже у нее на руках, – литиат поднялся, поправив одежду. – Она сильная молодая женщина, ей ничто не угрожает.
Маг опять улыбнулся и покинул шатер, оставив принца в полном недоумении.
Через какое-то время появились итилианские всадники. Вандерширцы шумно приветствовали их, узнав, что король и королева целы и невредимы и скоро будут здесь. В лагере стало веселее, и скорбь о погибших товарищах немного отступила, сменившись предчувствием скорого возвращения домой.
Эльфы пели печальные песни, поминая в них павших, друзей и врагов. Вандерширцы пили вино и пиво, сидя вокруг своих костров, слушая звонкие чистые голоса союзников.
Гордон ходил между рядов палаток, нервно поглядывая на дорогу, по которой должна была приехать его сестра и друзья. Генералы Морис и Джонсон присоединились к нему, рассказывая о событиях в замке. Князь бледнел, представляя в какую опасность попала Николь и могли попасть граф и король. Вампиры ухмылялись, чувствуя его волнение, и еще больше сгущали краски, по очереди пересказывая схватку у ворот и заключение в темнице.
– Князь, – к ним подбежал парнишка караульный. – Вас просят в шатер магов. Советник говорит, что дело очень важное.
– Уже иду, – Гордон бросил еще один взгляд на пустеющую дорогу, белевшую в свете луны. – Когда приедет король, сразу зовите меня.
Генералы кивнули, отдав честь главнокомандующему, и продолжили обход.
Велиамор встретил Гордона у входа.
– Что случилось? – спросил парень взволнованно. – Все живы?
– Да, – ответил маг. – И Лоакинор в их числе.
Князь замер, услышав имя черного мага, повинного во всех ужасных бедах, обрушившихся на северные земли.
– Как это стало вам известно? Я думал, вы утратили магическую силу, – Гордон заглянул в шатер за спиной мужчины.
– Да, на время утратил, – ответил маг. – Но не нужно особых сил, чтобы узнать кровного врага.
– Говорите, я совсем запутался, – князь нервно постукивал по рукояти меча, висевшего на поясе.
– Он здесь, в нашем шатре, – произнес Велиамор. Гордон раскрыл рот, забыв, что еще хотел спросить.
– Он пришел в себя, желаете поговорить с ним? – маг тронул собеседника за плечо, чтобы вернуть к реальности.
– Я? – князь задумался. – Что я ему скажу?
– Хорошо, подождем Виктора, – советник хмыкнул, готовый вернуться в палатку.
– Нет, я поговорю, – князь не хотел выглядеть трусом в глазах мага. Он и не боялся темного.
– Я буду рядом, – поддержал его Велиамор, устало улыбнувшись.
Мужчины вошли в освещенный несколькими лампами шатер. Он был разделен на отдельные комнаты, чтобы у каждого была своя спальная. В последней, на узкой походной кровати сидел литиат. Велиамор поставил свою лампу на стул около кровати, чтобы князю было лучше видно собеседника. Гордон изумленно взглянул на советника.
– Это Лоакинор? – спросил он, уже видевший литиата прежде, когда того бесчувственного доставили из города вместе с остальными пострадавшими. Литиат вскинул голову, услышав свое имя. Князь не мог отвести взгляд от прекрасного лица мужчины. Даже среди эльфов редко встречались такие совершенные лица. Он был бледнее Велиамора и остальных литиатов, помогавших людям в этой войне. Длинные волосы пшеничного цвета спадали на плечи, большие слегка суженные глаза казались янтарными в свете подрагивающего пламени лампы. Литиат улыбнулся. Князь отступил на шаг, отрицательно мотая головой.
– Здравствуй, Гордон, – произнес Лоакинор мягко. Его голос звучал завораживающе, как голоса эльфов, но был низким и мелодичным. – Как Эвлин?
– Я не видел ее, – ответил князь и осекся. – Откуда ты знаешь меня?
– Он был в теле Майкла Макмилона, – пояснил Велиамор ошарашенному парню. – Он знает всех нас и все о нас.
– Но он такой… – князь подбирал слово, чтобы описать совершенное создание, оказавшееся абсолютным злом.
– Он древний литиат, – ответил Велиамор. – Когда-то все были такими, но он и тогда выделялся среди своих красотой и умом.
Лоакинор опустил голову, отвернувшись. Шелковистые волосы мягко упали на грудь, скрыв его лицо.
– Как такое возможно? – не понимал князь.
На улице послышались радостные возгласы. Король вернулся.
– Почему он такой? – Гордон облегченно вздохнул, понимая, что не ему придется решать судьбу Врага. Сам он не смог бы причинить ему вред, будь он трижды виновен во всех злодеяниях.
– Я не знаю, – ответил советник, качая головой. – И он не знает.
– Он опасен? – спросил князь.
– Не знаю, – Велиамор пожал плечами. – Судите сами.
– Вы и в самом деле Лоакинор? – спросил Гордон, набравшись смелости. Литиат вновь посмотрел на него.
– Прости ее, она ничего дурного не замышляла против тебя и твоей семьи, – ответил он и опять опустил голову.
Князь и маг переглянулись.
– Я пойду, – произнес Гордон, пытаясь понять, что могло все это означать.
Они с Велиамором покинули шатер, князь выставил усиленный пост возле него и поспешил увидеть сестру.
5е. Первый летний месяц.
Вереница всадников двигалась по равнине. Впереди ехали король и королева, за ними следовали солдаты, граф и княжна. Николь впервые рада была, что не умеет ездить верхом. Сидеть на лошади, обняв мужа, казалось ей лучшим, что случилось с ней за последние несколько дней. Она почти уснула под мерный перестук копыт, убаюканная покачиванием и теплом от тела Виктора. Он крепко держал ее, правя одной рукой. Лошадей не гнали галопом, предпочитая неспешно двигаться по живописным лугам, любуясь заходящим солнцем. Хотя каждый с нетерпением ждал появления на горизонте стен Стоунхолда. От него было рукой подать до лагеря.
Бьянка же, напротив, ерзала в седле, досадуя, что не поехала с Рагнаром. По дороге ей не с кем было и словом перемолвиться. Виктор и Николь уехали вперед, возглавляя отряд, хотя разговаривать ей с ними было не о чем, после того, что она устроила королю. А граф ее вовсе игнорировал, замыкая кавалькаду. Верхом на вороном коне, в красном мундире на голое тело и со стальным ошейником на шее, он выглядел устрашающе. Солдаты делали вид, что им абсолютно все равно, следуя за королем. А княжну так и подмывало задать мучившие ее вопросы. Но стоило только что-то спросить, как граф находил причину и уезжал то вперед, то задерживался и отставал.
– Знаешь, я хотела тебе сообщить еще в замке, но забыла, – произнесла она, в очередной раз поравнявшись с лошадью графа. – Я выхожу замуж.
– Мои поздравления, – ответил мужчина безразлично. – На свадьбу не зови.
– Я не понимаю, ты-то чего злишься на меня?! – воскликнула девушка, заметив, что он вновь придерживает лошадь. – Поверить не могу, что из-за моего невинного разговора с Виктором.
– Я вовсе не злюсь, – ответил Кристиан невозмутимо. – У тебя богатая фантазия.
– Хватит уже рассказывать мне о моей фантазии, – девушка отвернулась. – Ты же был на моей стороне. Почему все теперь против меня?
– Давно уже нет никаких сторон, – Кристиан перестал отдаляться, решив все же закончить этот разговор и больше не возвращаться к нему. – Повзрослей, наконец. Жизнь это не игра.
– Я должна повзрослеть? – возмутилась княжна, взглянув на него. – Сам мне рассказывал, что он гад, каких мало, и убить его мечтал, а теперь что же, все, прошла любовь? Желаешь им счастья?
– Да, – тихо ответил граф, не глядя на нее. – Желаю.
– Как это? – не поняла Бьянка, разглядывая его суровый профиль. Черные волосы были как всегда растрепаны и падали на глаза, когда он опускал голову.
– Вот так, – он сжал губы, нервно подергивая поводья. Лошадь начала обгонять подругу.
– Но ведь ты любишь Николь, – не сдавалась княжна.
– Нет, – соврал он, пытаясь говорить как можно убедительнее. – Я уже давно забыл ее. Мы просто друзья.
– Да ладно, – отмахнулась девушка.
– Я просил твоей руки у Гордона, – произнес граф задумчиво.
– Что?! – Бьянка ударила его своими поводьями. – Лицемер!
– Рад, что ты нашла другого, – продолжал Кристиан, уворачиваясь от ударов. – Я бы, наверное, убил тебя вскоре после свадьбы за такое вот.
– Подлец, старый бабник! – негодовала Бьянка. – Мало было тебе того отвратительного поцелуя?! Ты еще решил Гордону голову поморочить?!
– Отвратительного? – Кристиан посмотрел на нее, его нисколько не веселил гнев подруги. Он, наоборот, все больше мрачнел.
– Да, самый гадкий поступок из всех твоих гадостей, – ответила княжна резко.
Солдаты впереди начали оборачиваться на них. Кристиан одарил их многозначительным взглядом, и они мгновенно потеряли интерес к разговору позади.
– Отчего же я так противен тебе? – спросил он серьезно, без тени иронии.
– Да ты себя вообще видел в зеркале? – Бьянка гордо вскинула подбородок, не удостоив его даже взглядом. – А твои манеры? Перетаскал уже пол-Вандершира. Приличная девушка и не взглянет в твою сторону, только всякие ведьмы и прислуга.
Кристиан хотел ответить ей очередной гадостью, но промолчал, задумавшись над ее словами. Единственная приличная девушка в его жизни сейчас ехала впереди в объятиях другого.
– У меня были приличные мужчины, – сказал он в свое оправдание.
– Еще лучше, – Бьянка отрицательно мотнула головой. – Такого развратника, как ты, еще поискать.
Граф не стал больше ничего говорить, понимая, что это бесполезно.
– И мне выйти за тебя после всего этого? – продолжала Бьянка, не замечая его несчастного вида. – Я княжна Прауд, за мной сам принц волочился, а я его отвергла. Ты думал, что стоит тебе поманить пальцем и любая побежит?
– С чего начался весь этот разговор? – спросил вдруг граф, поправив мундир, словно это могло помочь ему вернуть приличный человеческий облик.
– Что? – Бьянка взглянула на него. – Я не помню.
– Ты предлагала мне бороться за Николь, – напомнил Кристиан. – Мне, жалкому старому бабнику, достойному только любви служанок, бороться с королем.
Девушка поджала губы, поставленная в тупик.
– Николь ничуть не хуже тебя, – продолжал граф. – За что ты ей желаешь меня?
– Она тебя любит, – ответила княжна. – Наверное, что-то в тебе видит, чего другие не видят. Возможно, этого и нет вовсе, но вам этого хватало.
– Значит, она должна бросить Виктора, которого, кстати, тоже любит, и жить со мной? – переспросил Кристиан. – Со мной, старым, гадким и подлым?
– Хватит повторять, я не то имела в виду, – княжна пожалела о своих словах.
– Ты жениха нашла, я слышал? – задал граф следующий неожиданный вопрос.
– Да, – кивнула Бьянка.
– Значит, у тебя теперь есть своя личная жизнь? – Кристиан посмотрел на нее. Она еще раз кивнула.
– Так оставь нас в покое! – попросил он, повысив голос. Солдаты вновь обернулись, но быстро сделали вид, что ничего не происходит.
– Вас? – язвительно переспросила княжна.
– Да, меня, старого и гадкого, Николь, наивную и неразборчивую, и Виктора, имевшего несчастье увлечься твоей неземной красотой!
Кристиан ударил свою лошадь, и она пустилась галопом вперед. Княжна недовольно выкрикнула что-то грубое ему вслед и одарила солдат испепеляющим взглядом, когда они посмотрели на нее.
Вороной конь стрелой пронесся мимо отряда, сильно опережая их. Николь проснулась, услышав перестук копыт, и посмотрела ему вслед. Виктор держал ее в объятиях, не давая соскользнуть с седла.
– Куда это он? – спросила девушка сонным голосом.
– Бьянка и его довела, – ответил ей муж без тени иронии. – У нее просто врожденный талант.
– Зачем? Что ей нужно? – не понимала девушка, вновь опустив голову ему на грудь и прикрыв глаза.
– Эта женщина любопытнее кошки, – объяснил король, усмехнувшись. – Она считает, что мы с графом дружим.
– Я тоже так считаю, – Николь слышала, как бьется его сердце, сквозь тонкую ткань рубашки. – Разве нет?
– Нет, – ответил Виктор. – Он меня ненавидит.
– Нет, неправда, – девушка улыбнулась, обхватив его вокруг талии.
– Он мечтает побить меня, – король видел впереди всадника на черном коне. Кристиан притормозил и отряд начал нагонять его.
– Это ничего не значит, – возразила Николь. – Он не сделает этого.
– Увидим, – сказал Виктор тихо.
– Как это? – встревоженно переспросила девушка. – Вы что драться собрались? Опять?
– Я хочу оказать ему эту небольшую услугу. Пусть выместит злость. Ему нелегко, – Виктор поцеловал ее в макушку, коснувшись щеки свободной рукой.
– Это глупо, разве ему станет легче? – они почти поравнялись с графом, ожидавшим впереди. Он прямо сидел в седле и казалось, ничто не может сломить его дух.
– Я поговорю с ним, – пообещала Николь, окончательно потерявшая сон.
– Это не поможет, – король посмотрел на закатное солнце.
– Воркуете, голубки? – спросил иронично граф. – А меня оставили на растерзание этой правозащитнице.
– Чего она хотела? Еще каких-нибудь подробностей? – спросил серьезно Виктор.
– Замуж за меня хочет, – ответил граф. – Я отказал, вот она и бесится теперь.
– Почему же ты отказал? – спросил король. Николь недоумевая смотрела на них, не понимая шутят они или всерьез.
– Какие бестактные вопросы, Ваше Величество, – возмутился Кристиан, усмехнувшись, и Николь поняла, что все это очередная своеобразная мужская шутка.
– Простите, граф. Общение с вами не на пользу моим манерам, – ответил король, и оба рассмеялись. Николь прикрыла глаза, успокоившись. Драться они пока не собирались, и она могла продолжать дремать. Бессонная ночь и все волнения оставили ее без сил. Некоторое время мужчины ехали молча, не желая тревожить ее сон.
– Что мы там найдем? – произнес серьезно граф, наблюдая, как она мирно посапывает, уютней устроившись.
– Велиамор не мог вот так погибнуть, – ответил ему Виктор, стараясь не делать резких движений. – Я не верю в это.
– Нельзя было оставлять его с этим гадом, – покачал головой граф. – Нужно было мне остаться. Ты бы тут и сам справился. Я только помешал.
Виктор поднял глаза к небу, усмехнувшись.
– Интересно, как бы ты помог одному магу справиться с другим? – спросил он скептично. – И как ты тут помешал? Кроме того, что оставил меня без мундира.
– Утешаешь? Спасибо, – граф смерил его насмешливым взглядом. – Мы и впрямь друзья не разлей вода.
– Знаешь, иди еще с княжной пообщайся, – предложил раздраженно король. – У вас много общего.
– Оскорбить меня пытаешься? – Кристиан удивленно вскинул брови. – Неудачно. Попробуй еще раз.
– Делать больше нечего, – Виктор перевел взгляд на пустынные равнины впереди, игнорируя собеседника. Николь вздрогнула и проснулась.
– Что случилось? – спросила она, взглянув на мужа. – У тебя так сердце бьется, вы опять ссоритесь?
– Нет, – ответили оба в один голос. Граф сдержал улыбку, Виктор не смотрел в его сторону, продолжая игнорировать.
– Да, сердце не натренируешь, чтобы сохраняло невозмутимый вид, – произнес Кристиан, прыснув со смеху.
– Оставь его в покое, – велела ему сурово девушка. – У Бьянки набрался этих колкостей?
На лице короля мелькнула улыбка. Граф поджал губы, придержав коня. Николь одарила его на прощание еще одним суровым взглядом и опять припала к груди мужа.
– Извини, я болтаю и не думаю, – сказала она тихо, хотя граф уже не мог их услышать, оставшись позади.
– Спи, скоро город покажется, – король старался вернуть прежнее спокойствие, сделав глубокий вдох. – Кто знает, что там случилось.
– Ты волнуешься? О ком? – девушка погладила его по груди, еще отчетливо чувствуя частые удары.
– Я надеялся, что взятием Стоунхолда закончится эта война, – ответил Виктор. – А теперь и не знаю, чего еще ждать.
– Я обронила в лагере медальон Мадлены, когда на нас напали, – вспомнила вдруг Николь.
– Он у Кристиана, – ответил король, погладив ее по волосам.
– Я нарочно его бросила, думала, это как-то поможет вам, – Николь усмехнулась нелепости этой идеи.
– Я так и понял, – Виктор склонился и поцеловал ее в щеку. Она повернула голову, чтобы он мог дотянуться и до губ.
– О, вы все целуетесь, – раздался голос за спиной. Граф вновь нагнал их, не желая приближаться к разъяренной княжне.
– От него теперь не избавиться, – тихо сказал Виктор на ухо девушке. Она улыбнулась, глядя на Кристиана, поравнявшегося с ними.
– Что ты там бормочешь? Гадости обо мне? – предположил мужчина, нахмурившись. – Я теперь всем мешаю. Все наладили свою личную жизнь, один я остался.
– Может, нам еще и подруг тебе искать? – спросил король, тоже взглянув на него.
– Поделись своими куртизанками, – предложил Кристиан, бросив взгляд на девушку. Николь, недоумевая, посмотрела на мужа.
– Они все в твоем распоряжении, – ответил Виктор, одарив его презрительным взглядом.
– Нет, всех мне много, – ответил граф, сделав скорбную мину. – Я человек старый, как мне напомнили, четверых не потяну.
Николь еще шире раскрыла глаза. Король стиснул зубы, но промолчал. Кристиан еще больше развеселился.
– С женой их познакомите или прогоните из дворца? – продолжал граф. Донимая Виктора, он на время освобождался от тревожных мыслей и предчувствий.
– Отсутствие дворца решает эту проблему, – ответил ему молодой человек. Злость в нем сменилась меланхолией. Он вспомнил сожженный Уайтпорт и дворец, в котором вырос.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, но мне не нравится этот разговор, – подала, наконец, голос Николь.
– Граф пытается обличить меня в связи с девушками, оказывающими определенные услуги, – объяснил король, не сводя взгляда с Кристиана.
– Будешь отрицать? – спросил тот, хитро прищурившись.
– Нет, – ответил король. – Что в этом особенного? Разве вы никогда не посещали бордель?
– Мы не обо мне говорим, – граф заметил, что Николь не особенно злится. На ее лице появилась смущенная улыбка и румянец.
– Не могу понять, как это Вас касается? – Виктор вопросительно посмотрел на собеседника.
– Да никак не касается, – ответил Кристиан, устало вздохнув. – Мне вообще наплевать на все это. Я не могу отделаться от плохого предчувствия.
– С ней все хорошо, – произнесла Николь, понимая, что он беспокоится о матери, а все нападки пустая бравада. – Она же волшебница.
– Велиамор говорил, что она здорово ослабла за последние пару месяцев, – отрицательно мотнул головой граф. – Я тоже отнимал у нее силы своими фокусами. Они ведь совсем по-другому устроены.
Николь молчала, понимая, что слова утешения будут лишь пустым звуком, никто из них не знал, что ждет впереди. Виктор задумчиво рассматривал дорогу, не желая мешать их разговору.
– Я понаблюдал за литиатами со стороны, пока жил с ними в одном шатре, – граф усмехнулся, вспомнив странных родичей своей матери. – Только вот подслушать их разговоры проблема.
Виктор кивнул, соглашаясь с ним. Николь улыбнулась.
– Это так интересно, – сказала она. – Как они это делают? Не представляю, как бы я сейчас смогла услышать ваши мысли?
– Они не мысли читают, а просто разговаривают мысленно, – попытался объяснить граф.
– Принципиальная разница, – заметил король иронично.
– Вот, например, твой муж думает: “какой идиот этот граф”, но мысленно говорит мне: “иди и утопись, сделай одолжение”, – произнес Кристиан, глядя на короля. Николь прыснула, прикрыв рот рукой.
– Ты не только жил с ними, ты еще и мысли читать научился, – ответил ему Виктор серьезно. – Я именно так и думал.
– А ты поднапрягись и сможешь мои прочесть, – предложил Кристиан, вложив в свой взгляд недвусмысленное послание.
Виктор какое-то время смотрел на него, словно действительно прилагал какие-то усилия. Николь уже едва сдерживала смех.
– Слышу только шум ветра, – произнес король после паузы. Девушка громко расхохоталась. Кристиан улыбнулся, наблюдая за ней.
– Я тебе это верну, – пообещал он. Виктор кивнул, переводя взгляд на дорогу. На горизонте показались серые стены Стоунхолда. Солнце скрылось, осветив темнеющее небо последними яркими полосами на западе.
Когда въехали в лагерь, Кристиан сразу направился в шатер литиатов. Он уже узнал, что Мадлена там. Мужчина бросил поводья одному из солдат и скрылся за легкой материей, не обращая внимания на изумленные взгляды. Он уже привык, что своим видом шокирует окружающих, пребывая то в обличье демона, то раздетым по пояс, то, как сейчас, в кителе на голое тело и в ошейнике.
Король с королевой продолжили путь вглубь лагеря, к своему шатру. Княжна следовала за ними, надеясь узнать хоть что-то о произошедшем в столице. Она искала глазами Даана, но ни его ни его братьев нигде не было видно. Уже давно стемнело и на небе появились россыпи мерцающих звезд. Ущербная луна иногда выплывала из-за редких облаков, освещая лагерь своим призрачным светом. Шумно поприветствовав своего короля, солдаты разошлись спать. Теперь везде царила тишина, нарушаемая лишь криками ночных птиц и стрекотом цикад.
У шатра короля встретили генералы Морис и Джонсон. Виктор приказал позвать Велиамора и никого к ним не впускать. Бьянка осталась на улице вместе с сопровождавшими их солдатами. Но те быстро разошлись, узнав, где их гарнизоны. Девушка сложила руки на груди, оглядев конвой у входа. Молодые люди смотрели перед собой, словно не замечая ее, брошенную посреди ночи и не знавшую, куда податься.
– Бьянка, – услышала она голос брата. Он подошел к ней, чем-то крайне озабоченный.
