Текст книги "Попадалово. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Татьяна Дмитренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 37 страниц)

   В квартале ювелиров нынешним утром оживлённо, столичная верхушка готовится к серии зимних праздников – королевские приёмы, то да сё. И где они тут зиму увидали? Нашли что праздновать. Господин Валерт занят с клиентами, ничего страшного, мы подождём. Перспективных покупателей в нашем лице перехватывает юный эльф, служащий при лавке, тут же предлагает вкуснейший сок и занимает нас беседой о свойствах дерева 'эбон'. Оказывается, древесина этого эбона считается вечной, бывало, что в пожаре сгорала вся иная прочая древесина и только определённые сорта эбона выдерживали немилосердный огонь и служили прекрасным материалом для посохов шаманов прошлого. Нынешние господа волшебники предпочитают искусственно выращенную древесину определенных сортов дерева бьен, но эбон, о, госпожа, эбон – это классика волшебства. Все великие шаманы прошлого владели посохами из негорючего эбона! И тра-та-та и тра-та-та! Просто птица говорун, а не эльф. К изложению полезных свойств дерева эбон подключается наш ниндзя, а я исподтишка разглядываю покупательниц. Две разновозрастные эльфийки покупают камни для украшения ритуальных ножей! Ни хило тут эльфы ритуалами балуются! И кого они будут резать этими ножиками? Два мелодичных голоса бубнят где-то на периферии слуха, два усыпляющих голоса чирикают что-то на родной мове, возражая нашему ювелиру. О, гостей выпроваживают, и мы остались в лавке единственными покупателями. Нас принимают с искренней радостью и выносят на наш суд хвалёное дерево эбон. Как по мне, то это обычная деревяшка, на срезе напоминающая древесину нашего бука, но я честно делаю восхищённое лицо. Орон сразу расплачивается, и мы прощаемся.

   – Заедем в больничку?

   Орон согласно кивает, разглядывая светлое дерево – квадратный брус где-то 5х5 см, осталось выточить навершие для камня и шестнадцать гнезд для прочих граней. Но как именно расположить камни? В моём пособии для чайников никаких указаний нет, рассчитывать на консультации наших знакомых шаманов явно не стоит. Все ранее виденные Ороном посохи, а в их семейном хранилище таковые есть, содержали самое большее восемь камней, не считая навершия и располагались на гранях в произвольном порядке. Видимо, каждый говорящий с духами, создавал посох под себя. Кстати, камлание, как таковое, тут тоже присутствует и называется медитацией. Некоторые шаманы поют, есть танцующие, есть такие, что стелются над землёй словно колеблемые ветром травы. Орон видел своими глазами 'плачущего' шамана, а Тарин вспоминал о каком-то говорящем с духами, что мог камлать только в подвешенном над землёй состоянии. Я решила, что буду камлать, кружась, как дервиш, по часовой стрелке. Так что тренируем вестибулярный аппарат, мадам тен Аори. И камлание я начну осваивать на хорошо знакомом мне полигоне, но не раньше, чем освою создание посоха.

   Больничка наша встречает госпожу тен Аори шумом, что там такое происходит? Удачно, что держи-дерево не даёт проникнуть за забор любопытным. Мать моя в берцах... наш главврач висит, как маленький бульдог, на спине здоровенного мужика и пытается взять в захват его шею! А магией долбануть не пытался? Огромный орчина пытается и не может сбросить со спины нашего Айболита, да ещё и вертится, как юла по двору! Твою мать! Оборачиваюсь. Орон выпускает в полет ловчую сеть, что-то вроде боло, которое валит с ног здоровяка. Доктор Харги в изнеможении сползает со здоровенной спины. Наш целитель с ног до головы выпачкан в какой-то мерзости, а уж запашок от него!

   В мгновение ока наш ниндзя пеленает гиганта магией и коротким ударом успокаивает надолго.

   – Целитель Харги, он что напал на вас?

   – Никоим образом госпожа, это реакция на лечение!

   – А где остальные?

   – Держат у порога Грани его дочь, я пошёл за эликсиром, а этот...– Харги явно проглатывает непристойность, – бросился спасать девочку от злых целителей.

   – А что с девочкой?

   – Говорю же вам, эликсир уже действует, но малышку требуется держать, вот ваши дети её и держат. Мы выводим яд песчаной гадюки из её организма, а это страшное зрелище, малышка бьётся, кричит и рвёт путы. Словом, отец, случайно увидел эту картину в окно и попытался убить Вацлава.

   – Убить?! Вот сволочь!

   – Он выстрелил из лука, и стрела прошла рядом с шеей, а это срезень, мы бы не сумели его спасти.

   – Вот козлина!

   – Извините, но мне надо к девочке!

   Я присела у бесчувственного тела.

   – Орон, можешь избавиться от зрителей?

   – Сами разойдутся. Сейчас мы левитируем его в лекарский домик и там разберёмся.

   На потеху собравшимся эльф аккуратно приподнял магией бесчувственное тело и медленно отбуксировал к крыльцу домика.

   – Во чёрт, затащить эту тушу в домик не получится, значит отволоки его в сарай, хорошо? Пусть лежит там, накрой его пологом, чтоб не замёрз. И хорошенько скрути магией, чтоб чего не натворил.

   Мы поспешно вернулись в больничку, где посеревший от волнения Джет шёпотом рассказал происшедшее. Девочку принесли примерно часа три назад, обезумевший от горя отец получил отказ от трёх магов, случайно увидел надпись на воротах забора 'Принимает целитель Махарги' и втащил малышку в дом. Тут же пал на колени с криком 'спасите мою девочку' и 'жизни не пожалею'. Целитель Харги принял ребёнка, отмахнулся от обещаний отца и установив причину, бегом понесся в лабораторию с девочкой на плече. А он, то есть Джет, усадил безутешного отца в кухне, налил ему то ужасное пойло, что господин Вацлав применяет для дезинфекции инструментов. Но пойло не подействовало, этот проклятый богами орк начал метаться по кухне и Джет выставил его во двор, там метаться гораздо удобнее. Этот сын сожжённого демонами Бездны отца притащил лестницу из нашего сарая и едва не упал с неё, когда малышка начала кричать, а затем из положения почти лёжа на лестнице, выстрелил в господина Вацлава из арбалета.

   – Целитель сказал – из лука. И стрела – срезень.

   – Нет госпожа, у него зарукавный арбалет с магическим болтом, ну, знаете, из тех, что разворачивают наконечник перед препятствием... в подобие цветка.

   – Твою мать! – с чувством выразилась я.

   – Да, повезло, что девочка метнулась в сторону, и господин Вацлав наклонился и еле успел её перехватить, а то бы... Я и подумать боюсь!

   – Я этого орчину живого в землю закопаю!

   Старик испуганно шарахнулся, ну ещё бы! Синяя морда с оскаленной пастью любого напугает до мокрых штанов. Пытаюсь взять себя в руки, открываю уже человеческие глаза и нахожу взглядом Джета. Старик вытирает пот и прикрывает лицо трясущимися руками, ну всё, полный звездец, старикана сейчас кондрашка стукнет.

   – И-и-извините, госпожа, – бормочет Джет.

   – Я не хотела вас пугать, Джет. Это вы меня извините, не сдержалась.

   Орон аккуратно придержал старика, попытавшегося встать и что-то такое сделал, от чего тот обмяк на стуле. Мы пересадили его в кресло.

   – Пусть поспит, для него это слишком много. Я имею в виду, что волнений слишком много для его возраста.

   – А тут ещё и я со своей синей мордой, любого можно до потери пульса напугать. Пойдем-ка посмотрим, как там ребёнок.

   Стоп, а ну давайте-ка разберёмся, чем наш распорядитель поил этого орка. Если это то, что я думаю, тогда понятно, отчего папаша одурел настолько, чтобы...

   – Орон, сворачиваем на кухню!

   Так и есть, на столе ёмкость со спиртом и здоровенная кружка. Наш дорогой Джет решил помочь отцу ребёнка пережить горе. Чистым спиртом! Почти литр этих девяноста градусов свалят с ног и орка. А уж что там померещилось этому орчине под синькой, я и подумать боюсь. Вот же старый осёл, кто ему разрешил спирт взять, а? И кто позволили поить всяких орочьих засранцев на моей, тьфу ты, нашей кухне?!

   Орон хмыкнул, ему тоже всё понятно?

   – Не волнуйтесь так, госпожа Яна, старик же хотел как лучше.

   Ну да, а получилось, как всегда. А если бы этот сучий орк пристрелил Ваську? Или целителя? Или Белму? Натравим на него Белмин клан, чтоб знал, гад, с какого конца репку есть! У орков с кровной враждой всё в порядке, устроят ему геноцид в отдельно взятой столице! Или даже стране, что вероятнее.

   О, вот и Белма! Ну и видок у неё, с ног до головы в кровище, ё-моё! Остальные двое целителей тоже не в мармеладе вымазаны. Кошмар!

   – Ну что там, девочка моя?

   – Всё в порядке, госпожа тен Аори, малышка выживет, а где этот... – Белма явно проглотила грязное ругательство.

   – Спит, зараза такая, его наш Джет почти десятью унциями спирта угостил!

   Белма вытаращила глаза.

   – А откуда он спирт взял?

   – Вот и мне интересно, откуда бы?

   Белма потёрла ручонки:

   – Ну, теперь этот сын сожжённого отца мне ответит!

   – И не только тебе, дорогая Белма, – отозвался со второго этажа Васька.

   – И мне тоже, – буркнул целитель Харги.

   – Обойдётесь, – решительно встряла я, – он мне ответит. И никому более. А если он мне плохо ответит, то им займутся твои сокланы, Белма. Понятно? Я тут тоже не погулять вышла, спасительница короны, как-никак. Орон, протрезви-ка этого чёртова папашу.

   Наш ниндзя слегка поклонился и исчез в сторону коттеджа нашего целителя. а дальше начался спектакль одного, то есть двух актёров. Ничего не помнящий орк, поставленный напротив сидящей в роскошном кресле госпожи тен Аори, бледнел, краснел, зеленел. Внимая неторопливой речи госпожи тен Аори, он хватался то за сердце, то за несуществующее оружие. Кто ж ему кинжал и арбалет оставит? Обобрали мы его, как бог свят, ободрали, как липку. После моего выступления, целитель Харги вставил свои пять копеек в обвинительную речь, а когда эту речь завершила Белма, первый клинок рода Файр, несчастный орк едва дышал. Я покосилась на целителя – не переиграли мы? А то сейчас этого папашу кондрашка стукнет и привет!

   – Орон, а откуда зимой могла взяться в доме у этого неудачника песчаная гадюка? Змеи же вроде спят зимой или я путаю?

   Орк посерел.

   – Посадите его, а то этот гадский папа свалится в обморок. Вспоминай, отрыжка Бездны, кого обидел настолько, что тебе змеюку подкинули?

   Папаша молчал, согнувшись и обхватив голову руками, скорбящий отец – не больше, не меньше.

   – Я готов ответить перед любым судом, госпожа. Но что будет с моей девочкой?

   Я всмотрелась в отрешённое серое лицо, мужик явно простился в жизнью и теперь его душа сокрушается только о дочери. Странно, вся моя злость куда-то делась! Я покосилась на прочих заинтересованных особ. О, то же самое – Васька уже и глаза опустил, Белма прищурилась, целитель теребит рукав своей спецовки. Да и не так уж виноват сей папаша, это спирт сыграл с ним дурную шутку, спасибо Джету.

   – Девочка твоя полежит в нашей лечебнице, – сказал Васька, – яд гадюки выведен не полностью, будем отпаивать малышку ещё семь дней. Бабуль, что ты решила? Сдадим папашу королевскому правосудию или как?

   – Скорее 'или как'. Отработает свою дурость на благо вашей лечебницы. Целитель Харги, Белма, побеспокойтесь, чтобы у него была работа. Верните ему кошелёк и оружие.

   Целитель Харги встал.

   – Ты поступаешь в моё распоряжение, орк. Как твоё имя?

   – Локир из рода Тсанг.

   Тсанг! Прямо китаец какой-то.

   – Где живёшь?

   – У меня нет жилья в столице, я прибыл с караваном своих товаров.

   – Понятно. Распродавай что привёз и сразу сюда, будешь служителем работать где и сколько скажу. Ясно?

   Орк угрюмо поклонился.

   – А можно...

   – Можно. Девочка спит, следуй за мной, – Белма заставила встать незадачливого папашу.

   Ссутулившаяся широченная спина скрылась в левом проходе, ну да, там у нас палаты.

   – Тебе знаком этот род, Орон?

   – Тсанги известный род. Они большей частью купцы. И есть среди них неслабые шаманы.

   – А этот Хо Ши Мин тебе знаком?

   – Кто-кто?

   – Этот Локир, я хочу сказать.

   – Впервые вижу.

   – Не сбежит, как думаешь? Выкрадет девочку и ищи ветра в поле!

   – Ни в коем случае, госпожа, он принял такую тяжкую ношу, что остаётся его пожалеть. Орк, второй сын главы рода, будет на побегушках у целителя. Этому орку хватит до конца жизни. Если он сбежит, члены клана Тсанг доставят вам его живым или мёртвым. Скорее даже мёртвым.

   Теперь уже я вытаращила глаза. Сурово тут у них с должниками разбираются.

   – Вам виднее, дорогой целитель. Ну что, едем домой, Орон? Господ лекарей и тут накормят, а нас Бенгуст ждёт.

   Орон покивал и мы отправились домой. И нам и Туриону скоро пора обедать.

   А клизму из керосина с патефонными иголками нашему дорогому смотрителю и без меня вставят. Тоже мне, лекарь нашёлся! Хорошо же он облегчил страдания безутешному папаше. Я злорадно оскалилась, сидя в экипаже, Орон понимающе хмыкнул. Да уж, попал Хо Ши Мин по полной программе, Белма девочка с фантазией и излишней добротой не мается в отличие от своей подружки Джейл. Одна надежда на Ваську и мужскую солидарность. Виноват, конечно Джет, однако этот орчина тоже не цветочек полевой, стрелок по мишеням, мать его! Его вина вроде бы и невелика, но последствия могли бы аукнуться всем, прицелься он поточнее, так что пусть отрабатывает свою дурость в полном объёме.

   А любимому внуку Васеньке я лично обеспечу втык за то, что выехал из дома без амулетов, зачем ему эти все побрякушки заговаривали – просто так, для красоты что ли? Сейчас найду всю эту бижутерию, отправлю Саналеру в больничку телепортом, и пусть этот раздолбай попробует не надеть браслет и головную повязку... с потрохами сожру!

   – Орон, а кто тут жаждущим могущества посохи вытачивает, не подскажешь? Вон у Тарина посох такой резной, что любо-дорого посмотреть!

   – Маги и шаманы сами посохи вытачивают, как правило.

   Приехали, мадам тен Аори.

   – А почему вдруг сами? Я же понятия не имею, как с деревом работать.

   – Ни один маг и ни один шаман не доверит создания посоха чужим рукам.

   – А не чужим? У тебя посох есть?

   – Конечно, есть!

   – Замечательно, вот ты мне и выточишь!

   Орон слегка обалдел.

   – Вы понимаете, что так не делают?!

   – Не понимаю и понимать не хочу. Ты что, отказываешься?

   – Мне не трудно, но тогда посох может выйти из повиновения.

   Час от часу не легче. Нет, ну что за мир, а? Маги, шаманы, эльфы, орки, аристократы, а теперь и посох вырезать приходится. Уж я навырезаю! Я намертво замолчала до самого дома, чем тут же воспользовался Орон – прикрыл глаза и вздремнул. Я вот думаю... Славку что ли попросить вырезать посох? Он себе пистолеты в детстве точно вырезал, и магией господин тен Ферри не мается. Решено! Славка мне этот девайсик и вырежет, а что там вырезать-то, четыре грани уменьшить до размеров 3х3 см вместо имеющихся 5х5, рукоять выточить, чтобы удобно было держать, навершие для главного камня обработать, а ошкурить сам посох я и сама смогу, наждачаками мои мужики запаслись. Так и порешаем,

   – Орон, а если Славка мне его вырежет, как думаешь, это можно?

   Наш ниндзя очнулся от дрёмы, задумался и совсем по-простонародному почесал в затылке.

   – Можно попробовать, я даже думаю, что всё получится. Господин Слав ваш родич, хоть и не кровный, и магии в нём нет.

   – Так и сделаем.

   Имрой распахивает ворота, и мы торжественно въезжаем в наш двор. А всё же замечательные у нас охранники, оба близнеца из разряда тех мужиков, у которых руки вставлены нужным концом и в нужное место. Вот только оба они – бездетные вдовцы. И подозреваю, что не просто бездетные, а стерильные. Имею также подозрение, что всё дело в той самой 'наведённой магии госпожа', но спрашивать о таких вещах не стоит. Я и Ваське запретила, едва он высказался в том смысле, что можно исследовать природу такого бесплодия. Во-первых, оно неделикатно, во-вторых, это не наше дело в принципе. Наверняка, наши егеря и без ушлых иномирян знают о природе своих особенностей. И вообще не фиг наступать людям на больные мозоли. У них три гавроша в сыновьях теперь ходят, вот пусть и реализовывают нерастраченные родительские инстинкты.

   Через минуту Сана и Васькина бижутерия исчезает в телепорте, и возвращается она довольно быстро. Наша управляющая взволнована, расстроена и понятно почему.

   – Ну как там больная девочка? – Орон поторопился с вопросом.

   – Спит, состояние стабильное, господин Орон. Госпожа, Вацлав надел свои амулеты и просил сильно не бить по возвращении.

   Мы с ниндзяком синхронно ухмыляемся, там видно будет.

   – Они к обеду явятся?

   – Нет, госпожа, тамошняя кухарка их покормила. Даже этого орка накормили.

   – Уже знаете?

   – Джет рассказал. Сидит в кухне и переживает. Уходить собрался, нет от меня пользы, говорит... один вред! Еле остановили старика.

   – Правильно, куда он пойдёт? Ни одной знакомой души в столице, тоже мне, страдалец! И пусть переживает, научится не протягивать руки куда не следует. Ишь ты, лекарь нашёлся! Что наша Джейл? Каково её здоровье.

   – Уже встала, господин Тарин осмотрел её и позволил покинуть ложе, правда, магия пока запрещена.

   – У них ведь экзамен через два дня. Эльфочка придёт в норму? Хрупкое дитя. Не сказать, чтоб болезненное, но очень уж нежное.

   – Юные эльфы почти все такие, госпожа, их девушки растут и развиваются долго – до второго совершеннолетия.

   – Думаю, нужно поберечь нашу эльфочку.

   Орон многозначительно хмыкнул и выразился в том смысле, чтобы миа Яна не обольщалась хрупким видом эльфийской молодёжи. Конкретно Джейл, приёмная дочь рода Фаль, может бежать сутки по болоту с грузом, почти равным собственному весу и при этом сплетать заклятия, оставляемые вдоль своего следа. Такие способности юная Джейд и продемонстрировала во время бегства из герцогства Тоэль. Заметьте, госпожа Яна, удачного бегства!

   – Или вот взгляните на меня, миа Яна, – Орон даже покрутился перед слушательницами, – вы же сами при встрече решили, что я подросток.

   – Это да, – согласилась я, – так сразу и не скажешь, что перед тобой эльфийский диверсант. Можно сильно удивиться, смертельно удивиться... я бы сказала.

   Орон снова хмыкнул и исчез в сторону библиотеки, мёдом ему там намазано. Снова картинки будет рассматривать, эстет ушастый! Васька ему как-то эротический журнальчик подсунул – для просмотра и составления мнения о критериях женской красоты на планете Земля. Эльф выразил недоумение о поводу здоровья, запечатлённых в соблазнительных позах и предположительно красивых девиц. По его мнению, у них несколько прогрессирующих заболеваний – искривление позвоночника (это по поводу сладострастного прогиба в пояснице), болезненный спазм лицевых мышц (это комментарий относительно эротично приоткрытых ртов), дистрофия в начальной стадии (выпирающие коленные и тазобедренные суставы). Ожидаемо и полностью согласуется с моими собственными понятиями о красоте, как высшей целесообразности. Ах, да, девицам вменялось в вину еще и злоупотребление косметикой.

   Одним словом, пожелай наши элитные модельки подвизаться здесь в роли первых красавиц королевства, единственное чувство, которые они могли вызвать – брезгливая жалость, это если судить по выражению лица нашего эльфа. Тарин высказывался менее эмоционально, но гораздо ближе к истине: это результат деятельности кутюрье с нетрадиционной гендерной ориентацией. Славка имеет собственные определения типов моделей: 'вешалки' и 'канадские лесорубы' и не видит смысла дискутировать по этому поводу. Васька морщится и, как правило, кивает на Белму едва речь заходит о женской красоте.

   Слава богу, в Эрин таких критериев отбора красивых женщин просто не существует, здешние орчанки и люди красивы так, как это понимают здоровые мужские организмы: крепкая высокая грудь, тонкая талия и крутые бёдра. Эльфы красивы иначе – тонкие, но пропорциональные фигуры, неимоверная сила, словом, это другая ветвь эволюции, но тоже весьма гармоничная.

   Тарин наконец-то связал наш дом с территорией академии, так что наши студенты и господин тен Ферри теперь спокойно шастают телепортом к месту учебы и работы. Выходная точка, с разрешения ректора, находится в малозаметной нише северного крыла академии, еле заметная пентаграмма, привязанная на крови пользователей. Я тоже капнула кровью на этот рисунок, пусть будет. Мало ли, вдруг понадобится срочно найти ребят или Славку. Думаю, если бы не события в королевском дворе, фиг бы нам кто позволил несанкционированный вход на территорию академии, хотя я могу и ошибаться. Не исключено, что это полностью заслуга господина тен Ферри.

   Ага, все домочадцы собрались к обеду. За столом Орон докладывает присутствующим о событиях в больничке. Сэнна и Беата требуют развёрнутого рассказа, Славка, кстати, даже ухом не повёл – вот психика у человека, просто железобетон в элитном исполнении.

   – Ты почему молчишь, Слав? – интересуется Беата.

   – А что говорить, дорогая? Вы уже всё распланировали – что сказать незадачливому папаше, чем отлупить, какую клятву взять. Моё дело сторона, так получается.

   – То есть ты хочешь сказать...

   – Вот видишь, ты уже вместо меня и сказать пытаешься.

   – Извини.

   – Пустое! Обычная женская тактика. Но если хотите услышать моё мнение... – он выжидающе замолчал.

   Все дамы дисциплинированно заткнулись. Теперь вам ясно, кто тут глава рода? Ай да господин Слав! Игнорируя мою издевательскую ухмылку, он продолжил:

   – Если хотите уязвить мужчину, лучше вообще не обсуждайте его вину... особенно, если она очевидна ему самому. Эффект от такого воздействия куда круче. В случае, когда дама подробно рассказывает мужчине, что он – редкостный сукин сын, да ещё и правильно расставляет акценты, признания вины вы не добьётесь ни при каких обстоятельствах. Каждый мужик от рождения знает, что он – сукин сын, причём, особенно редкой разновидности. Спустя пару-тройку минут обличительных дамских речей мужчина не переживает свою вину, а думает на тему 'когда она заткнётся'. А спустя полчаса начинает примериваться к тонкой дамской шейке.

   Он посмотрел на наши обалдевшие лица и выдал под занавес:

   – Хау! Я всё сказал!

   Как эти гадские мужики ржали! Орон разве что под стол не полез! Даже повара, присутствующие в столовой, смеялись над нами, вот заразы! Разве что близнецы не смеялись, и те – по причине отсутствия. Крепились мы недолго, и вскоре смеялись все. Да, веселые у нас мужчины. Первыми отсмеялись повара и под шумок исчезли с грязными тарелками, а мы перебрались в холл с сигаретами.

   – Ты сегодня возвращаешься в академию? – я уставилась на Славку.

   – И не собирался. Там без меня сегодня дураков хватает, а что?

   – Да неувязочка выходит с моим посохом.

   – Ага, так ты не уймёшься, ведьма?! – прорычал Славка голосом киношного царя Ивана Васильевича.

   – С чего бы это? Дама я или где?

   – А в чём, собственно, затык?

   – Орон утверждает, что я сама должна вытачивать посох под себя.

   – Да, это нехорошо, ты же со стамеской не дружишь.

   – Зато ты дружишь.

   – Ну где-то так... А сложная у него форма?

   – Да как тебе сказать, вот смотри.

   Славка вертит в руках деревянный брусок.

   – Да, толстоват посошок-то. По длине этот брус тебя устаривает?

   – Если отвести сантиметров пятнадцать на рукоять, то да, устраивает. Там такая фигня получается, мне нужен четырёхгранник, в идеале – квадрат. На гранях будут располагаться по четыре камня и один камень, самый большой, вставляется в навершие.

   – Так тебе нужно, чтобы я обточил дерево и вырезал гнёзда под камни?

   – Гнёзда в полный рост не вытачиваются. Орон говорит, достаточно наметить неглубокие ниши для камней, они сами вплавляются в дерево по мере привязки посоха к шаману.

   – О как. Размер грани?

   – Три сантиметра. Квадрат. Ошкуривать буду сама. И, думаю, нужна рубчатая рукоять, чтобы в руке не скользила. Ну... и, если ты захочешь пустить немудрёные рисунок по поверхности, то я не возражаю.

   – Знаешь что, я выточу выпуклый узор, как на сванской шапочке, он будет аккуратно огибать гнёзда для камней. Согласна?

   – Конечно, это очень лаконичный узор. Классно1

   – Ладно, сделаю. Да вот после перекура и займусь. Станка по дереву у нас нет, как и по металлу, так что придётся ручками. Ладно, щас докурю и ищите меня в подвале.

   Я забрала шкатулку с камешками, Орона, а также вазу с печеньем, и потопала в библиотеку поваляться на диване с книжкой, чтоб жирок завязался, а то господин тен Ферри каждый божий день грозится меня переименовать из Татьяны Федоровны в Анорексию Недородовну.

   Итак, семнадцать камней, прямо мусульманские чётки получаются. Семнадцать мудрых советников, как сказал Фирдоуси. Книжку в сторону, открываем шкатулку, шестнадцать слегка выпуклых камней возлежат на белом шёлке... о, Славка явился.

   – Тань, я забыл спросить, как будешь делить камни по граням? По четыре на грань или несимметрично?

   – А как посоветуешь?

   – Ну ты спросила, кто тут в шаманы набивается, не подскажешь?

   – А если с точки зрения распределения энергии?

   Славка присел рядом.

   – Тут надо подумать...и каких таких энергий, подруга? Это боевой посох, что ли?

   – Странный вопрос. Сам ведь знаешь, мне такое не под силу.

   – Не поверишь, я уже и сам не знаю, что ты можешь, а чего не можешь.

   – Ну давай подумаем вдвоём. Посох мне нужен для защиты, думаю подселить в камни воздушных и огненных элементалей. Огневики будут работать, как свето-шумовые гранаты – и не более того, а воздушные обеспечат сильный порыв ветра, чтоб хватило времени смыться. Ну или вызвать огневичка, пока вражина кувыркается. Вот как-то так.

   – Угу, я понял. А какую роль выполняет старший камень?

   – Вот тут я пока не определилась. Может, попросить Тарина вставить туда заклинание молнии.

   – А ты уверена, что плетение и элементали не будут конфликтовать? Я бы не советовал.

   – Да? А что предлагаешь?

   – Призовёшь водяного элементаля, тоже прикольная штука.

   – Ладно, подумаю. А вот насчёт граней пока не уверена.

   – С точки зрения удобства их лучше расположить по четыре на каждую грань. В природе всё симметрично. И целесообразно.

   – Равновесие – основа порядка. По четыре в шахматном порядке.

   – А почему в шахматном?

   – Узор будет смотреться красивей.

   – Думаешь? Ладно, так и поступим. Всё, я ушёл.

   И что тут у нас в шкатулке... шестнадцать выпуклых капель, все отражают верхний свет, а как на счёт бокового освещения? Покрутила фонарик в разных направлениях, интересно, два крайних камня справа свет не отражают. Поглощают, что ли? Непонятно, но пусть. Надо сказать, камушки выглядят не больно презентабельно – прозрачное слегка подкрашенное розовым стекло, и огранка выглядит так, словно камни огранили, а потом долго гоняли в бочке с металлическими шариками. То есть получается, что грани не заострены, а сглажены. Учитывая, что заклинание огранки само обрабатывает камень, сомневаюсь я, чтобы мастер Валерт сглаживал грани вручную. И в любом случае он предупредил бы о такой тонкости обработки. Получается, что формулу огранки мастер загоняет в заклинание и вот кстати, меня специально предупредили, что формула есть собственность ювелира и заказчику сия великая тайна недоступна.

   И что мне с того? Пожимаю плечами, по ходу дела разберёмся. Итак, центральный камень. С элементалем внутри.

   – Выходи, дружище, надо поговорить.

   Камень мигнул и что дальше?

   – Выходи, осмотрись, ты здесь никогда не бывал.

   – Вы с кем беседуете, миа Яна? – Орон отвлёкся от своего альбома.

   – Да с незваным гостем из старшего камня. Выходить не хочет. Даже не отзывается.

   – Не исключено, что он уже вышел.

   – Камень только что мигнул светом.

   Тоже мне проблесковый маячок нашёлся... Упрямец мне достался, не зря же мастер Валерт не стал настаивать на возвращении беглеца.

   – Хочешь сидеть, сиди, но вот сейчас к тебе в гости придёт собрат и посмотрим кто кого! Седрик!

   Спустя пару секунд огненный дракончик материализовался перед диванчиком.

   – А покажи-ка ты невежливому огневичку, кто в доме хозяин!

   Дракоша стремительно втянулся в камень, я торопливо положила камушек на подлокотник. Ух ты, вот это иллюминация! Ко мне торопливо присоединился Орон, и мы минут пять созерцали битву экстрасенсов! Во дают ребята! В итоге первым вылетел пришелец, а за ним и Седрик.

   Орон смотрел во все глаза, как и я – два огневичка затанцевали, раскрашивая воздух искрами, упс! Не наделали бы пожару!

   – Седрик, не балуй!

   Оба огневичка ещё некоторое время помаячили перед глазами и медленно, как караван гусей, потянулись на первый этаж. Я и Орон следили за ними, перегнувшись через перила галереи. Оба элементаля втянулись в камин.

   – И что это было?

   Я оглянулась на Орона, что-то наш ниндзя детские вопросы задавать начал, не иначе, здешняя молодёжь на него плохо влияет.

   – Ты же сам видел, что тут было!

   – Видел, потому и спрашиваю.

   – Орон, ну что за вопросы? По-твоему, эти два сгустка пламени мне на ухо пошептали, объясняя, что именно тут такое было? Могу только предположить, что состоялось знакомство.

   Орон с сомнением покачал головой и вернулся на диван, уткнулся в свою книжку с картинками. Вот только страницы переворачивать перестал.

   Я улеглась поудобнее, прикрыла глаза и мысленно стала повторять последовательность действий по созданию посоха так, как это мне вдалбливали – сначала Тарин, а потом и Орон. Кстати, оба утверждали, что известные им шаманы никогда и никому своих посохов не предъявляли, что по их мнению частично свидетельствует о том, что посохов у них нет. Итак, посох создаётся вдали от шума, можно даже на лоне природы. Пятнадцать или семнадцать слов, произнесённых так, чтобы каждое последующее 'звучало, как эхо предыдущего'. И это всё. Информативно, куда уж больше. Но спросить некого, господин Ван так любезно преподнёсший учебник, вне зоны доступа, а Тарин понятия не имеет, что означают сии словеса.

   Так что остаётся ждать. Ждать ужина, детей с рассказом о событиях в больничке, ждать Славку и ждать очередных неприятностей.

   Если судить о событиях, в которых я принимаю участие с регулярностью метронома, остаётся окраситься в зелёный цвет и грустно вопрошать 'что у нас плохого?'.

   Грустный период ожидания завершился возвращением беглеца, огненный элементаль завис перед камушком.

   – Давай-ка заселяйся в свою квартиру, если так уж понравилось.

   Малыш втянулся в камень и порадовал нас с Ороном красивыми и медленными переливами цветов от розового до лилового. Тут же на периферии зрения замаячил Седрик в облике дракончика.

   – Полезай и ты. Не подерётесь?

   Огневичок мигнул и исчез в камне. Иллюминация повторилась с переливами светло-жёлтого и рыжего колера. Яркий получится посох. Если получится. А вот интересно, элементалей надо будет выгонять из камня при зачаровании посоха или оно не обязательно? С одной стороны, элементальки призываются шаманскими методами, какими создаётся и посох. С другой стороны, если что-то пойдет не так, то Седрик с другом могут развоплотиться навсегда. Жалко!