Текст книги "Ферзи (СИ)"

Автор книги: Татьяна Чернявская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 45 страниц)

– Ты!!! – едва не вскипела от правого возмущения травница. – Ты!!! Да ты, да тебе!!! Да ну тебя!!!

Эл раздосадовано махнула рукой на любительницу жестоких шуток и полезла в кусты за неудобной, но единственной обувью. Ругаться уже не хотелось, хотелось рвать и метать, но как-то отстранённо, без огонька что ли.

Ворча себе под нос и вспоминая выражения, что слышала от одного пьяного грума, девушка попыталась дотянуться до едва различимой туфли, но под руку попалось что-то холодное и влажное. Хоть к лягушкам Эл и была равнодушна, но руку инстинктивно отдёрнула. Во время следующей попытки ей таки удалось нащупать злополучную обувь. Девушка даже начала обуваться, как неожиданно прочувствовала всю неправильность сложившейся ситуации. Особенно то, что лягушка превышала размером футбольный мяч и эманировала чистой силой. Медленно, очень медленно (иначе в незнакомых кустах просто не получилось бы) Валент подняла голову, подслеповато разглядывая плотную завесу мрака, словно отторгающую даже такой ничтожный свет. Что-то в ней было совершенно неправильное. Будто в картине пальцем растёрли часть красок, не удосужившись восстановить повреждения. Это невнятное пятно ещё можно было списать на игры резко ухудшившегося зрения (такое для травников и алхимиков, увы, не редкость), только оно внутри словно двигалось, затягивая в себя более слабые тени деревьев. От странной субстанции исходили настоящие волны тёмного холода. Травница, не отрывая взгляда от странного явления, попыталась отползти, вызвав тем самым в глубине нечта недовольное урчание.

– Что это-о-о – ошарашено и, кажется, слегка зачарованно выдохнула Валент, ощущая, как холод медленно поднимается вверх по голени.

– Д-д-д... – заикаясь, попыталась выдавить из себя едва дышащая от страха Яританна.

– Дымка? – попробовала уточнить Валент.

– Д-д-д...

– Дух? (уже с большей надеждой, ведь с тенеглядом под боком никакие духи особенно и не страшны)

– Д-д-д...

– Демон? (надежду в голосе сменил панический ужас и намёк на готовую молитву)

– Д-д-д...

– Дед Лесной!?! – кажется, все эмоции привычно слились в истерику.

– Д-Д-ДРАПАЕМ!!! – голосом инициированной баньши заверещала Танка, отчего странная субстанция, начавшая уже протягивать жгуты-струйки к так предусмотрительно предоставленному телу, отшатнулась, снесённая звуковой волной.

Эл оказалась более визгоустойчивой и успела не только вскочить на ноги, но и вцепиться в похолодевшую ручку визжащей подруги. Они так и побежали: прихрамывающая на отмороженную ногу травница, на ходу осеняющая себя знаками Триликого и нескольких известных языческих божков стразу (притом делала это она с душой и размахом, захватывая благодатью всё, попадающееся на своём пути); продолжающая кричать духовник, старающаяся при этом не терять из виду удаляющуюся вбок тропку, и странная дымка, отмершая от потрясения и скользящая следом с упорством низкокачественного зомби. Сущность клубилась, текла меж деревьями, цепляясь за ветки и стволы. Грязными хлопьями рвала собственный бесформенный саван, вновь соединяясь, стоило обрывкам стечь на землю. Бестелесное, неуловимое, несущееся настигающей и вездесущей мглою, оно оставляло вполне себе материальные заломы на попадающихся ветках, хотя и делало это, не производя ни звука. Просто тень, смертоносная и крайне агрессивная...

– Что ты там бормочешь? – крикнула почти не запыхавшаяся Эл, очередной раз ловко огибая выросшее из темноты дерево.

Едва не врезавшаяся в ствол Танка судорожно вцепилась в кору, мечтая сдохнуть прямо здесь, в родной стихии, и прохрипела:

– Т-только не бойся, ничего не бойся. Это, кажется, верещун. Они не слишком быстрые. Главное ничего не бояться.

– А чего надо бояться? – нахмурилась вынужденная также остановиться Валент и недовольно обернулась.

Нечисть, кем бы она там ни была, медленно волоклась следом, наращивая массу и становясь всё отчётливее в темноте этого проклятого сада. Пятно обтекало в какую-то неясную форму, почти искрясь в глубине собственной дымки, совершенно не пугая своим видом бравую победительницу вурдалаков и посрамительницу умрунов.

– Это же не Бабайка! – нервно хохотнула Эл, пытаясь разрядить обстановку всеобщей паники.

– Срамь... – мрачно прокомментировала её шуточки Чаронит и с низкого старта рванула вглубь сада, продолжая вполголоса ругаться: заклятий против верещунов она не знала и даже не была уверенна, что такие существуют.

– Постой! – не ожидавшая такой подлости от подруги Валент смогла нагнать ту только посте третьего круга, ибо Танка и без того плохо ориентировалась в дикой природе, испуганная же Танка, как оказалась, не ориентировалась в ней вообще. – Да что я такого сказала?

– Это верещун! – как заведённая повторяла духовник. – Верщун! Он сейчас в твоего Бабайку превратится и убабаит нас досмерти!!!

– Твою мать, – выдохнула девушка и снова оглянулась.

Таинственный верещун значительно ускорился и уплотнился, обтекая массивной четвероногой тварью с крупными когтистыми лапами. Он уже не полз следом, а бежал. Пока просто бежал, не переходя на скачки и кульбиты, но в его способности к ним сомневаться не приходилось. Чумными наростами над холкой поднимались пузыри-бугры, внутри которых сияли ядовитые зелёные огоньки, принимаемые древними за горящие болотные газы. Казалось, сама тварь горела изнутри. Бугры росли, зрели, сияли, чтобы взорваться, выпуская наружу облако искр и тяжёлые одноглазые головы. В демоническом сиянии круглых, слегка утопленных в черепе мигалок отчётливо видны были длинные острые и тонкие зубы, которыми буквально щетинились лягушачьи пасти. Тварь содрогнулась всем своим немалым телом, запрокинула обе головы и гневно взревела, заставляя старый графский сад содрогнуться до основания. Мощной звуковой волной девушек опрокинуло наземь, и Танка краем сознания успела отметить, что, кажется, ей только что отомстили за недавний визг.

– Вот честно, – слегка обиженно пыхтела Валент, отдирая подругу от земли, – мой Бабайка таким страшным не был!!!

– Как ты меня обнадёжила, – саркастично прошипела Чаронит: в том, что заклятий против Бабаек вообще никогда не было, она могла поручиться любимым чучелом совы.

Тварь дожидаться мозгового штурма не стала и, проявляя чудеса ловкости, просто прыгнула, стараясь каждой пастью достать по человеку. Танку спасло лишь то, что она так и не успела подняться на ноги: мощный удар лапой, пришедшийся в пяди от её бока отбросил лёгкое тело под брюхо материализовавшемуся верещуну, в то время как пасти осталось лишь позорно давиться землёю и мхом. Духовник, бледнее марры и почти отошедшая ей от шока, затаилась, остро желая провалиться под землю, но опасаясь рухнуть прямо в подпорченный временем склеп. Валент пришлось хуже. Девице удалось увернуться от основного удара, но частые, скрещивающиеся зубы успели вцепиться в подол ардака. Эл даже сразу не сообразила, что произошло, когда её, словно пушинку, оторвало от земли, расплющив о ряд холодных и липких зубов. Зубы столкновение вынесли; ткань – нет. Не приученная к полётам девица в экстремальном порядке осваивала навыки белки-летяги, пикируя куда-то за голову неведомой твари. Тёмный лес нёсся навстречу, девушка визжала. Первые две ветки, попавшиеся на пути Алеандр, были снесены, как несущественные, третья, оказавшаяся стволом дикой алычи, прервала триумфальный полёт, пребольно врезавшись в живот несостоявшейся авиаторше. Эл глухо охнула, ощутив себя шашлыком. Монстр воспринимал её примерно также, поскольку подбираясь к замершей на ветке девушке, щедро орошал слюной траву и собственную мощную грудь. Прячущаяся между его лап Танка с маниакальным упорством ползла следом, не издавая посторонних звуков и почти не оттопыривая зад. Вряд ли хоть кто-нибудь из княжеских или имперских армейских тренеров придумал более действенный способ обучения пластунскому мастерству.

– Боженька! Родненький! Спаси меня!!! – завопила Алеандр, видя приближающуюся сразу с двух сторон ствола монтриозно-зубастую смерть.

Неизвестно, как планировал спасти свою верную последовательницу Триликий, Яританна Чаронит же, серьёзно полагавшая себя следующей, просто вцепилась зубами в ближайшую лапу. Тварь не завопила и не околела на месте, но ей всё же пришлось отвлечься, чтобы стряхнуть с себя бешеную человечку, чем и воспользовалась травница, смело ткнув в ближайший глаз обломанной в полёте веткой. Монстр взвыл и в приступе ярости запрыгал на месте. Очевидно, глаза у него всё же были болевой точкой.

Позже Алеандр Валент так и не сможет разумно объяснить, как ей удалось спрыгнуть с алычи и увернуться от беснующейся туши монстра, но на пригорок девушки взбежали одновременно и столь же синхронно рухнули вниз.

– Хряксь! – отозвался задавленный некто из-под трепыхающихся в панике тел.

Некто был крайне недоволен, рычал, ругался и пробовал подвывать в надежде выбраться, только ушлая травница, не отошедшая до конца от первого полёта, вцепилась в разумное существо не хуже клеща. Чаронит, перепуганная встречей с другим верещуном (кто ж этих реликтовых знает?), попыталась отползти и тут же пребольно врезалась лопатками в вывернутый кирпич. Сзади оказалась полуразобранная старая кладка, скрывающая массивную, явно цельнолитую дверь.

– Да чтоб вас... – полупридушено прохрипел мужчина (коли судить по голосу и фигуре) и начал подниматься прямо вместе с болтающейся поперёк туловища девицей.

Договорить он не успел. Быстро пришедший в себя монстр, что яростно бросился вдогонку за излишне ретивыми жертвами, не сбавляя скорости пролетел над головами, скрывшись где-то над кронами и судя по грохоту, приземлившись не слишком удачно. Смачно матюгнувшись, мужчина принялся яростно шарить по земле, пытаясь попутно стряхнуть со спины нежелательный балласт.

– А-а-а что вы тут делаете? – от растерянности не нашлась с более умным вопросом Танка, глядя, как незнакомец, найдя-таки связку кривых отмычек, с удвоенным остервенением завозился в замке.

– Картошку копаю! – огрызнулся мужчина, явно выходя из себя, но не спеша остервенело колотить в дверь или пинать кирпичи.

– Так ты – вор! – с удивлением, слегка заторможенным из-за шока, констатировала сваленная наземь Эл.

– ..., – зашипел незнакомец, не особо радуясь компании.

Грохот в месте приземления твари повторился, и, судя по нарастанию шума, забывчивостью агрессивная скотина не страдала. Замок щёлкнул, но разительных изменений не произошло. Мужчина неистово затряс дверь, и девушки от всей души присоединились к его потугам, больше мешая и сковывая движения.

– Да отцепитесь вы! – рыкнул вор, поднимая руку с зажатыми отмычками на непрошенную помощницу.

Тут тварь взревела снова. То был не просто рык торжества и скрытой издёвки, нацеленный на заявление о себе. Нет! Одноглазый "Бабайка" орал от боли, ярости, ненависти и жажды расправы, немедленной кровавой, жестокой, выплёскивая свою боль, злобу и жажду. Заледеневшее, казалось, трио просто снесло вместе с дверью внутрь холма и проволоча по длинной узкой лестнице, впечатало в другую преграду.

– Да ..., что же это такое!?! – рычал незнакомец, что кряхтя от боли, методично взламывал следующею дверь.

– Это Бабайка! – тоном великого мудреца, снизошедшего с вершин мироздания к простым смертным, изрекла Яританна и попыталась скончаться прямо на выломанной двери у ног ошалевшего от такого заявления мужика.

Тот от неожиданности едва отмычки не уронил, издав непередаваемый звук, напоминающий одновременно приступ асфиксии и кашля.

– Только это неправильный Бабайка, – поспешила успокоить его добросердечная Алеандр, которой полёт по лестнице не особенно навредил, аки летела она верхом на своих близких. – Совсем неправильный.

Наверху лестницы, что казалась теперь блёклым расплывающимся пятном, в которое едва закрадывались обрывки света, вспыхнул монструозный фонарь. Второй, весьма блеклый и мигающий после встречи с веткой, маячил где-то сзади не имея возможности протиснуться внутрь узковатого лаза. Тварь подалась вперёд, но пролезть не смогла и, взревев, бессильно ударилась плечами в каменную кладку. По тому, как на головы полетела земля, можно было заключить, что холмику жить осталось не так уж и долго.

– Ты главное не бойся, – едва не захмелевшая от бурлящего в крови адреналина травница сочувственно погладила случайную жертву по коленке. – Ничего не бойся. И даже не думай, о чём можешь бояться.

– Ясно, – лаконично отозвался вор, но девичьи руки от своей конечности отцепить пытался слишком поспешно, с нотками надвигающейся истерии.

– Ты не понимаешь, это извращун! – истерика, очевидно, была двусторонней, поскольку травницу начала бить крупная дрожь, а впившиеся в мужскую штанину пальцы буквально одеревенели. – Он считывает твои страхи и воплощает их, жутко извратив и страшно надругавшись!

В голосе травницы прозвучала такая смертельная обида за собственный кошмар детства, что девушка не удержалась и громко захохотала, привалившись к неизвестной, но тёплой и надёжной конечности всем корпусом. Привалилась, видимо, слишком отчаянно, поскольку ногу вырывать больше не пробовали, но шипели от боли очень реалистично.

– А-а ты на кого подумал? – едва выдавила из себя Эл, утирая грязным кулачком выступившие слёзы.

– Э-э-э – совсем стушевался незнакомец, едва не выпадая в прострацию, – Страж Гробниц?

Танка, на чьей спине и разворачивалось драматическое действие по приватизации чужих конечностей, лишь пренебрежительно фыркнула:

– Стражи Гробниц, молодой человек, это змееподобная нежить, создаваемая в прошлых веках при закупоривании богатых усыпальниц. Теперь подобные ритуалы относятся к разряду запрещённых из-за своей ненаправленности и неустойчивости. Один такой Стаж, не чувствующий боли и голода, способен разобраться с десятком-другим профессиональных копателей. Да эта монстрила пострашнее бешеного холлема!

Удары снаружи вдруг затихли, и в освободившийся проём скользнул лучик выглянувшей из-за туч луны, высеребрив неровную каменную кладку и глинобитные ступени. Зрелище можно было назвать завораживающим и даже эпическим, если бы не сопровождалось странными булькающими звуками, в которых раз за разом проскальзывало подозрительное шипение. В проходе снова появилась голова твари, но уже с двумя светящимися, слегка вытянувшимися к затылку глазами и длинными кожистыми отростками по бокам, свисающими до самого порога.

– Всё, – тяжко проговорила Чаронит и перестала дёргаться под пятой точкой компаньонки, – можете начинать меня убивать.

Алеандр Валент коротко вскрикнула и, едва не выбив суставы и себе, и парню, принялась колотить в дверь, что хоть и начала сдвигаться, но делала это крайне медленно. Впервые на своей памяти она не пришла в восторг от возможности так близко пообщаться с обладателями редких ингредиентов для зелий, за которые можно родную тётю удавить. Тяжёлая почти окаменевшая от сырости и времени древесина, здорово скреплённая неучтенными испарениями нехороших покойников, шла с трудом, плохо поддаваясь даже двойному напору. Умирающая на двери Танка только постанывала и вполголоса обзывала себя самыми нехорошими словами. Толку от неё не было решительно никакого. Впрочем, не пыталась петь, – уже полбеды.

Верещун у входа стенал и бился, пока с не менее отвратительными звуками изменялось его массивное тело. При каждом резком звуке с окутанного мглою потолка летела земля, и мелки камни, скатываясь по стенам, выстукивали замысловатый мотив на ступенях и куске метала. Для полноты картины не хватало только жидкого земляного огня стекающего по стенам жилами-ручьями и вспыхивающего после каждого удара. Во всяком случае, такую арьерсцену для собственной смерти Чаронит предпочла бы больше, чем бесславная гибель в душном сыром, слабоосвещенном коридоре под центнером другим живого веса Стража, когда тот в погоне за её более подвижными товарищами просто проползёт по случайной преграде. Неожиданно Яританне стало отчаянно жалко себя, она даже пару раз всхлипнула, не отрывая лба от поверхности двери. Ей не хотелось так позорно умирать под брюхом разожравшегося полоза. Для начала ей вообще не хотелось умирать...

– Ы-ы-ы-ы, – бессильно тянула она, не в силах сдвинуться с места, и глухая вибрация двери усиливала порыв девичьей души, разнося этот вой по коридору.

Прощающуюся с жизнью подняли в четыре руки, грубовато запихнули внутрь душного, лишённого света мешка, и попытались закрыть ход, но коварный механизм после открытия не только не потерял свою жёсткость, но и вовсе отказался работать, оставив злополучную дверь открытой наполовину. Вор, отличавшийся удивительной последовательностью, а, может, и просто маниакальным упрямством, продолжал давить на дверь, упёршись ногами в какой-то камень, скорее всего, каменный саркофаг. Бравая травница, назначившая саму себя потенциальной героиней и спасительницей, металась из стороны в сторону, пытаясь организовать на месте оборону достойную имени Араона Важича, но за неимением боевого чародея, оружия и банального освещения, только бессильно пыхтела и ругалась, натыкаясь на невидимые в темноте предметы.

– Танк, посвети! – крикнула, вошедшая в раж травница тихонечко сидящей прямо у дверного проёма девушке.

Духовник тяжело вздохнула, решив, что перед смертью не начаруешься, и осторожно приоткрыла резерв, активизируя своё ночное зрение. То ли природная жадность до силы сыграла с ней злую шутку, то ли пропитанный трупными миазмами фон исказил базовые умения любого тенегляда, то ли испуг сделал своё чёрное дело, только неправильное ночное зрение Чаронит, что и раньше представлялось зрелищем не для слабонервных, вместо того чтобы просто растечься зеленоваными слабыми лучами, вспыхнуло ядовитым, почти ослепляющим ореолом вокруг трансформировавшихся глаз. Не подготовленный морально и психически к таким выступлениям вор испуганно вскрикнул и рухнул на пол, совершенно невежливо пялясь на невиданное чудо чародейской природы. Более устойчивая травница лишь сдавленно всхрюкнула, подавив желание расхохотаться от такого нелепого вида щепетильной блондинки, и проворно прикрыла ей глаза рукой.

– Так, товарищи, что делать будем? – рыжая воительница смело заглянула в щель дверного проёма, чтобы узреть обрывок собственного ардака колышущийся в змеиной пасти, пока та втискивается в слишком узкий лаз.

– Ы-ы-ы? – попыталась поделиться своим виденьем ситуации Яританна, рассеянно мигнув глазами.

Змее в коридоре чем-то этот звук не понравился, и она заметно активизировалась, скребя огромными боками по каменным стенкам. Тут уж в себя пришёл и незадачливый мужчина, кому не посчастливилось (видимо, от рождения) столкнуться с цветом Академии Замка Мастеров. Он достаточно ловко поднялся на конечности (почему-то сразу четыре) и подполз к всё ещё слегка мигающей очами духовнику.

– Дамы! Действуем так! – не теряя уверенности даже в таком двусмысленном положении, вор весьма бесцеремонно схватил блондинку за подбородок, обводя её странным взором помещение, словно ручным фонариком. – Ты (свободной рукой он указал на подобравшуюся травницу) сейчас подойдешь к во-он той плите и заберёшься на неё. А мы сюда.

Он резко, даже стремительно перехватил деморализованную девушку поперёк туловища и поволок в противоположном направлении, распихивая ногой попадавшийся на пути мусор. Достигнув стены, вор помедлил какой-то миг, потом, будто вспомнив, выстучал на камнях один ему понятный ритм и буквально зашвырнул в открывающийся проём свою добычу, ловко скользнув следом.

Удар обо что-то жёсткое, мелкое и металлическое с последующим сползанием по нём слегка привёл Яританну в чувства. Особенно девушке не понравился подозрительный шелест под задом множества мелких сыпучих бляшек и обвившее лодыжку что-то холодное и склизкое. Изредка тело ощущало и другие поверхности, что наводило на мысли о неоднородности странной насыпи. Когда скольжение закончилось, а ноги упёрлись в твёрдую поверхность, девушка медленно зачерпнула из невидимой кучи пригоршню бляшек. Вес и форма, хоть и были слегка непривычны патологически бедному подмастерью, но не определить в них монеты она всё же не смогла. Совсем вышедшее из-под контроля заклятье создавало лишь множество вспышек света, не давая толком разобраться в обстановке и Танка усилием воли всё же предпочла погасить ночное зрение к неудовольствию предприимчивого типа. Очистившийся от паники разум вернулся к природной подозрительности. Яританна медленно поднялась на ноги, сбросила рюкзак и, осторожно отцепив от ноги связку бусин, поудобнее перехватила своё единственное оружие. Звуки возни, шипения и криков, доносящиеся из узкого проёма отнюдь не добавляли ей благости.

– Хм, я же говорил, что Страж Гробниц! – видимо, почувствовав что-то неладное, вор попытался разрядить обстановку.

– Да не уж-то? – полным яда голосом поинтересовалась блондинка, заставив своего соседа по убежищу отступить назад. – Древняя, значит, гробница. Самого Крива сокровища?

– Ага, – в голосе собеседника настороженности не было, но это не понравилось Яританне ещё больше.

– Ну-ну, – хмыкнула девушка, не раскрывая того, что опознала вполне себе современную чеканку. – И что теперь?

– Теперь? – в голосе из темноты прозвучало удивление. – Э-э-э, её будут жрать, а мы здесь отсидимся, может, и не тронут.

Девушка ударила на звук раньше, чем сообразила, что делает, и сильнее, чем могла себе позволить в более осознанном состоянии. Раздался глухой щелчок, и духовник, не слишком беспокоясь о последствиях, полезла обратно, упираясь ногами в толи упавшего, толи просто согнувшегося от боли мужчину. Разбитые пальцы саднили, добавляя здоровой спортивной злости. Её привёл в бешенство вовсе не жестокий план спасения. На трезвую голову она и сама понимала, что подчас лучший способ избавиться от нечисти – скормить ей кого-нибудь из ближних и по-тихому пристукнуть, пока та будет жрать. Она даже верила, что и сама способна предложить нечто подобное. Её возмутил сам факт постороннего принятия решения и то, как её прихватили собой на запасной вариант в качестве сухпайка. Пренебрежения к своей особе духовник не переносила. Хотя со стороны её порыв сильно попахивал идиотическим героизмом.

В полнейшей темноте сражение бравой неподозревающей о своей миссии жертвы с громадной нечистью казалось ещё ужаснее. Со всех сторон неслись шорохи и хрипы, отражающиеся от стен невнятным эхом, сбивавшим с толку и пугавшим до дрожи в поджилках. Несколько раз духовнику казалось, что рядом прокручивалось кольцо невидимого Стража, обдавая инфернальным холодом. Криков травницы было не слышно. Возможно, девушка успела сорвать голос, или пыталась прятаться, затаившись в каком-нибудь углу (что-что, а лазать и протискиваться в щели поднаторевшая в добыче ингредиентов травница хорошо умела), или уже спокойно переваривалась. Представлять, что хриплое пыхтение, доносящееся, кажется, отовсюду, принадлежало бездонному желудку нечисти, было омерзительно и страшно, но других звуков окружающая темнота не пропускала. Скрепив сердце, девушка активизировала не слишком удачное в сегодняшнем исполнении ночное зрение, предусмотрительно прикрыв голову полой шарпана, чтобы хоть как-то замаскировать вынужденное свечение.

Картинка перед ней открылась безрадостная, если не сказать откровенно пугающая. Очевидно, усыпальница оказалась значительно больше, чем можно было ожидать от провинциального ставленника. Стены её терялись в темноте или складках мешающейся одежды, а потолок, некогда покрытый лепниной и изящной резьбой, насквозь пророс корнями, мхом и плесенью. Настоящей шахматной доской на протяжении всего пола шли ровные однотипные ряды массивных каменных саркофагов. Многие из них были расколоты ударами в пылу недавней битвы. Время, нищета или корыстные гробокопатели лишили их приличествующих барельефов, выполнив один из посулов Триликого о всеобщем равенстве после смерти. В единственном заметном для Танки углу, аккурат между статуей плачущей марры и треснувшей каменной плитой с длинной эпитафией, подперев ногой тяжёлый одиннадцати рожковый канделябр на манер бердыша, так чтобы острые пики для насадки свечей смотрели прямо в морду обидчику, стояла запыхавшаяся, но преисполненная храбростью Валент. Над ней, раздувая потрёпанный и местами даже пробитый капюшон, нависала мутировавшая змеища непонятного вида. Сзади её морду было тяжело рассмотреть, да и светящиеся глаза стали очень блёклыми, но покрытое жилами и струпьём тело не давало принять это за обычного Стража. Змея не спешила нападать, даже остроконечным концом хвоста в обломках саркофага шевелила как-то вяло, она выжидательно смотрела на свою жертву, та в свою очередь таращилась на Стража. Оставалось под вопросом, кто из этих двоих пытался загипнотизировать другого, но в хриплом дыхании травницы едва уловимо слышались слова заговора на подчинение. Уверенная в том, что боевые товарищи вот– вот придут на помощь, девушка из последних сил отвлекала редкостную тварь, не подозревая, что по плану этих самых товарищей, должна была тварь насыщать.

Яританна инстинктивно принялась шарить в ближайшем саркофаге, оказавшемся, на её удачу, также расколотым. На меч или супер-крутой артефакт девушка не рассчитывала, но богатый жизненный опыт подсказывал, что при нужной сноровке и берцовой костью можно хорошо уработать. Об отвращении, антисанитарии и крови текущей по пальцам из разбитых костяшек духовник старалась не думать.

– Боэлис в помощь, хозяюшка! – голос, скрипучий, наполненный гулом мрачных переходов и завыванием морозных ветров, с ненормальной радостью, даже энтузиазмом раздался над левым плечом начинающей мородёрки, оторвав от поиска оружия.

Верещун и Алеандр сразу же разорвали зрительный контакт и одновременно повернулись на шум. Девушке даже пришлось грубовато потеснить канделябром своего противника, чтобы не загораживал обзор, и тот почему-то позволил ей это. Подсвеченная со спины бледно-голубым светом явно инфернального происхождения, Чаронит готова была провалиться на месте от такого пристального внимания. Однако вместо этого она повернулась на негнущихся ногах и, с трудом растянув в приветливой улыбке губы, как её и учили на практикуме, собралась поприветствовать гостя. Но толи учили её плохо, толи внешний вид собеседника был слегка нестандартным, только улыбка походила на перекошенный оскал.

– Тёмной Средницы, – почти дружелюбно, хоть и слегка заторможено поприветствовала призрака духовник. – Кровавой охоты Вам.

Невысокий, ростом с Танку, старик, облачённый в дорогие парадные доспехи и слегка помятый бархатный берет, что уже порядком истлел и местами отошёл от личины вместе с плотью и волосами, тяжело опирался на двуручный меч, изукрашенный драгоценными камнями и потому не годный ни на что, кроме службы в качестве подпорки своему престарелому владельцу. Сияющий, серовато-стальной с благородным голубым отливом призрак при жизни был весьма атлетичен и не слишком дурён собой, хотя прожитые годы и оголённая смертью челюсть в купе с маленьким сифилитическим носом изрядно портили картину. Алые, подобные догорающим углям глаза не особенно впечатлили тенегляда, хоть и сделали лицо вольно гуляющего призрака просто отвратительным.

– Да какая тут охота, душенька? – иронично ухмыльнулся старик, быстро раскусив непрофессионализм стоящего перед ним духовника и опустив почтительный тон. – Уже лет двести, как никто не заходит, на праздник не зовёт, кровью не кормит. А ведь молодцы мои застоялись.

– Э-э-э, ну тык э-э-э, – очень многомудро и, главное, связно выдавила из себя деморализованная Яританна, тыкая пальцем куда-то в сторону, но так и не имея возможности попасть в нечисть.

Состояние её было понятно. Девушка появления и одного призрака не ожидала, чего уж тут говорить о том, как позади старика из темноты из струек инфернального газа начали один за другим оформляться другие мужчины, вооружённые на манер различных эпох и званий, но отличающиеся таким же тлеющим взглядом и особо "нежным" выражением разлагающихся лиц. Танка, конечно, понимала, что мало кто будет рад, когда из-за неправильно раскупоренной усыпальницы тлеть начинает не только физическое, но посмертное тело, но от этого понимания легче не становилось. Видя её замешательство от нахлынувшего страха и сочувствия, призрачный старик только хмыкнул:

– Демонюка, значит, низшего предлагаешь на эту ночку погонять? Молодой ещё, не обученный, тут охоты на час другой. А что сама не хочешь? Ну да Род с тобой, нам веселее будет. Гей-це-э-э-э!!!

– Гей-це-э-э-э!!! – дружно взревело призрачное братство, потрясая над разваливающимися головами церемониальным оружием.

Слегка оглушённая их рёвом девушка едва успела пригнуться, когда над ней с гиканьем и улюлюканьем заядлых загонщиков пронеслись, роняя ошмётки своих белёсых последов, все покойники этого печально заброшенного склепа. Трубно взревела неведомая тварь, бросаясь навстречу новым жертвам. От поднятого гвалта, давно перешедшего на ультразвук, закладывало уши и лед поднимался по венам, сковывая члены. Танка испуганно закрыла руками голову и, сжавшись в комок, отчаянно тряслась на холодном промёрзшем от тёмной силы полу. Рядом островком такого дорогого тепла прижимался бок переползшей в поисках защиты Валент. Она ещё пробовала что-то кричать, растормошить, позвать единственного духовника на всю округу, но блондинка сжимала голову так крепко, что слышала лишь шумкрови в собственных ушах. Тьма вокруг нарастала, сыпались камни, пол дрожал, тёмная пряная сила, разлитая в воздухе, клубилась и искрилась, готовая, подобно грозовой туче разразиться гроздями молний.

– Дурищи, портняжные!!! – зарычало над самым ухом, так знакомо, мило и надёжно, как раз как любил рычать Важич в приступах гнева.

Вот только Важич не имел привычки при этом хвататься за что ни попади и волочь в неизвестном направлении. Травницу ухватили за волосы, плотно намотав косу на кулак, Яританну, за неимением обильной растительности, прихватили за шкирку, больно зажав и без того настрадавшуюся кожу.

– Курицы! Шлёнды дурные! – почти орал, не скрывая досады и злости вор, которому пришлось, уклоняясь от носящихся над головой радостно гикающих призраков и значительно более материального щёлкающего раздвоившемся на радостях хвостом змея, чтобы отволочь обратно попавших в поле боевых действий девчонок.

Волок быстро и уклонялся профессионально, что показывало либо недюжинную силу вкупе с завидным опытом, либо плещущийся через все края адреналин. Второе было более вероятным, потому что опытный боец в процессе волочения материть демонов, призраков, людей и строителей гробниц не станет, и уж тем более пинать попадающийся по пути змеиный бок или плевать в призрака. Последний, кстати, серьёзно обиделся, обозвав спасителя подмастерьев "подлым лепром". На это заявление вор только многозначительно взрыкнул не хуже той самой нечисти и продолжил своё освободительное шествие.