Текст книги "История ансамбля "Битлз""

Автор книги: Тамара Воробьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

«Битлз» часто стали бывать у Астрид. Она жила с родителями в комфортабельном предместье Гамбурга в старинном особняке, сама водила машину. Ребят поражала ее комната, вся в черно-белых тонах. Даже шторы на окнах и покрывало на постели были черными. Освещалась комната только одной свечой.

Через некоторое время Сатклифф поселился в доме Астрид. Он решил бросить музыку и заняться живописью в Германии. В ноябре 1960 года они объявили о помолвке.

Имя Астрид Кирхгер неразрывно связано с именем «Битлз». Ей принадлежит немалая роль в создании их имиджа. Это она придумала их внешний облик, который стал эталоном для молодых людей 60-х годов. В этом смысле ее можно назвать создательницей моды целого поколения.

Началось все со Стюарта. Астрид решительно разделалась с его прической тедди-боя. Она обрезала его волосы и расчесала их таким образом, что они свободно и мягко рассыпались по голове, образовав что-то вроде пышной шапочки. На лоб ему она начесала длинную ровную челку. Эту прическу называли французской, хотя Астрид шутливо утверждала, что такую носила вся немецкая знать еще со времен Бисмарка.

Костюм Стюарту Астрид сделала такой, как носила сама: узкие черные кожаные брюки и черный кожаный пиджак. Когда Стюарт в новом обличии предстал перед товарищами, те повалились на пол от хохота. Но «а следующий день Джордж попросил Астрид подстричь и причесать его точно так же. Следующим был Пол, потом Джон. Пит Бест наотрез отказался. Джон, Пол и Джордж скопировали и костюм Стюарта, но Астрид уже придумала новый – с пиджаком без воротника и лацканов. Опять был хохот и издевательства: «Что ты собираешься делать в этой бабушкиной кофте?» Однако не прошло и пары дней, как все трое заказали себе новые пиджаки. Так родились прическа «Битлз» и их «классический» наряд.

Шел уже пятый месяц пребывания группы в Гамбурге. Кошмидер продлил контракт. Но в это время по соседству с «Кайзеркеллером» открылся новый клуб под названием «Горячая десятка», и его владелец Петер Экхорн уговорил «Битлз» перейти играть к нему. Это было прямым нарушением контракта, за что музыкантам пришлось дорого поплатиться.

Власти вдруг обнаружили, что один из музыкантов «Битлз» по имени Джордж Харрисон слишком молод, чтобы играть в ночном клубе. В Германии молодым людям моложе 18 лет не разрешалось посещать подобные заведения, но до случая с «Горячей десяткой» к Харрисону не было претензий. Теперь же ему срочно предложили покинуть страну. Астрид и Стюарт посадили расстроенного и потерянного Джорджа в поезд, снабдив в дорогу яблоками и бисквитами.

Оставшаяся без соло-гитары группа стала играть в «Горячей десятке». Но тут обрушилась новая беда. Когда «Битлз» переселились в новые апартаменты, Пол и Пит решили посмотреть, не остались ли какие-либо вещи в старом жилище. Пол зажег спичку, и вдруг загорелась старая, пыльная занавеска. Огонь был быстро потушен. На следующий день Пола и Пита арестовали, обвинив в умышленном поджоге кинотеатра. Их продержали в полиции три часа, а затем предложили вернуться в Англию. Джону и Стюарту не оставалось ничего другого, как последовать за ними.

Астрид отправила Стюарта самолетом, Джон поехал домой поездом. Чтобы купить билет, он вынужден был продать кое-что из вещей. За багаж все равно платить было нечем, и он привязал усилитель за спину, чтобы его не конфисковали. Ему было страшно одному в поезде, и он думал, что уже никогда не доедет до дома.

В Ливерпуль Джон приехал далеко за полночь. Мими уже спала, и чтобы разбудить ее, он стал бросать в окна ее спальни камни. Когда она открыла дверь, ее напугал вид Джона, грязного, измученного, в немыслимых ковбойских ботинках до колен, разрисованных серебром и золотом. «Где же твои сто фунтов в неделю? – спросила Мими.– И немедленно сними эти страшные сапоги. Неужели ты намерен показаться в них на улице?»

Несколько дней Джон отсиживался дома. Ему было стыдно; после великих проектов такой финал! Он был уверен, что «Битлз» больше никогда не соберутся.

Пол пошел на биржу труда и получил работу в фирме «Масси энд Коггинз». Он наматывал электрические катушки и думал, как быть дальше.

Так закончилась первая зарубежная поездка ансамбля «Битлз».

КАК ЗАЖИГАЮТСЯ ЗВЕЗДЫ

«КАВЕРН-КЛАБ»

Из своей первой гастрольной поездки «Битлз» вернулись усталыми, измученными, в дурном настроении и с ощущением какой-то неопределенности. Они были растеряны, им было стыдно – ведь их по существу выгнали. Долгое время они не хотели друг друга видеть.

Отсиживаясь дома, Джон подводил итоги. Несмотря на печальный финал, поездка в Гамбург не прошла даром. Группа имела успех, у нее появились поклонники и почитатели, ребята приобрели житейский и сценический опыт, познакомились с другой культурой и интересными людьми Более того, «Битлз» окрепли профессионально, стали выносливыми, научились делать «настоящее шоу», завоевывать публику своей шумной, неистовой музыкой и естественным, свободным и независимым поведением на сцене. Можно было считать, что у группы появился собственный стиль: «Битлз» стали «Битлз».

Прошло уже три недели, как они вернулись домой. Надо было что-то делать. И Джон решился. Он позвонил Полу и сказал, что нужно собраться.

Они опять начали репетировать. Пол удирал с работы, перемахивая через забор. Пока он не был намерен оставлять «Масси энд Коггинз». Ему там нравилось, хотя он еще ни разу не выполнил норму – наматывал от силы полторы катушки в день, когда другие делали до четырнадцати. Дополнительно к основной работе он взялся приготавливать чай для всего цеха и за все получал 7 фунтов в неделю. Это были небольшие, но зато собственные деньги. Через два месяца Пол уволился, потому что «Битлз» опять решили выступать.

Первый раз после возвращения они играли в «Касбахе» у Моны Бест. За несколько дней до этого в городе появилось множество плакатов: «Возвращение легендарных „Битлз"!» Плакаты нарисовал друг Пита Беста Нил Аспинол, который учился в Ливерпульском институте, знал Пола и Джорджа. Из Гамбурга Пит писал, что группа пользуется большим успехом. Узнав о том, что «Битлз» возвращаются, Нил решил сделать Питу подарок и нарисовал эти афиши.

В «Касбахе» битлзов встретили очень тепло. По мнению Нила, «они стали просто великолепными». Джон, вспоминая этот вечер, говорил: «Мы впервые были на сцене самими собой. Мы вдруг увидели, что популярны, и подумали, что играем хорошо. Это было впервые в жизни».

Они играли громко, неистово, эмоционально. Это был рок-н-ролл, который «Битлз» исполняли еще до отъезда в Гамбург. Но теперь прибавилось больше шума: Джон и Пол скакали по сцене, что-то кричали публике, и все вместе притопывали и хлопали в ладоши. На сцене они держались просто, как обыкновенные ливерпульские парни, и были очень искренними. Они электризовали аудиторию, заставляя ее неистовствовать вместе с ними.

Группа обычно исполняла песни из репертуара американцев Джина Винсента, Чака Берри, Джерри Ли Льюиса, Бадди Холли, Карла Перкинса. Но «Битлз» не копировали этих певцов, а оставались такими, какими были, самобытными и оригинальными. Этим они реабилитировали рок-н-ролл, интерес к которому стал заметно падать.

В 1960—1961 годы благодаря усилиям дельцов шоу-индустрии музыкальный рынок оказался перенасыщен однообразными певцами, подражавшими Элвису Пресли, часто очень посредственными, а иногда и вообще бездарными. Им делали репертуар, внешность, учили их держаться на сцене. Иногда исполнители сами покупали себе имя и славу за большие деньги. Процветали хайпинг (Хайпинг – протаскивание музыкальной продукции с помощью специально организованной рекламы, подкупов, давления на нужных людей) и пэй-ола (Пэйола – получение взяток диск-жокеями, которые за это пропагандируют того или иного певца или группу, проигрывая как можно чаще их пластинки по радио, по телевидению, на танцах и т. п). В результате всех этих манипуляций и махинаций сцену наводнили солисты и группы «на один день», которые не вызывали энтузиазма у любителей рока.

Пока «Битлз» были в Германии, ведущее положение в английской поп-музыке занял Клифф Ричард со своей группой «Шедоуз». Клифф Ричард был красивым и респектабельным. Он одевался в классические светлые костюмы, носил галстуки и пел мелодичные песни. На сцене он не скакал и не вихлялся, как Пресли, а делал маленькие танцевальные шажки. Он первый из певцов рока обратился к жанру баллады, и его «Живая кукла» стала самым популярным английским синглом. Музыка, которую исполняли Клифф и его группа, была сдержанной, сентиментальной, чистой и точной.

«Битлз» были полной противоположностью «Шедоуз»! Буйные и непосредственные, на сцене они выглядели неряшливыми, не стремились казаться красивыми и гладкими. И в этом была их сила. Они ничем не отличались от своих слушателей.

Такими их увидел в «Касбахе» известный в Мерсисайде диск-жокей из «Каверн-клаба» Боб Вулер. Бобу было уже за тридцать, он был маленького роста, очень аккуратный, с короткой стрижкой и выглядел совсем немодным. В своем обычном, классического покроя костюме он скорее напоминал клерка. Однако он знал свое дело, великолепно правил в своем царстве и пользовался популярностью среди тинэй-джеров. Вулер видел «Битлз» и раньше в разных маленьких клубах, и уже тогда он понимал, что в них есть нечто особенное. Теперь он убедился в их незаурядности. Зная, что у них нет ангажементов, Боб решил им помочь, устроив приглашение в большой танцевальный зал Литерленда.

«Битлз» отправился в Литерленд в фургоне, который предоставил в их распоряжение швейцар из «Касба-ха» Фрэнк Гарнер. Публика рвалась в зал, приняв их за гастролеров из Германии, так как на афише было написано: «Битлз. Прямо из Гамбурга!». Джордж Харрисон вспоминает: «Мы и впрямь тогда были похожи на иностранцев в своих кожаных брюках и ковбойских ботинках. Играли мы тоже не так, как все, и были забавными и необычными». Концерт превратился в настоящую вакханалию. Все стремились к сцене, чтобы посмотреть на музыкантов поближе. А после концерта сотни юношей и девушек ринулись к фургону, чтобы получить автографы. Многие были удивлены, услышав английскую речь битлзов: «Как вы великолепно говорите по-английски!». А узнав, что ребята их земляки, ливерпудлийцы (Шутливое прозвище жителей Ливерпуля) пришли в неописуемый восторг.

Теперь группу стали приглашать и в другие хорошие залы, и везде зрители устраивали вакханалию, которая заканчивалась, как правило, дракой.

Летом 1961 года Боб Вулер поместил статью о «Битлз» в газете Билла Хэрри «Мерсийский бит». Вот ее изложение в некотором сокращении: «Почему так популярна группа „Битлз"? Она возродила первоначальный рок-н-ролл, корни которого уходят глубоко в песни американских негров. Они ворвались на сцену тогда, когда она была изнежена такими фигурами, как Клифф Ричард, и когда из музыки исчезли напор и экспрессия, которые будоражили эмоции. Битлзы разнесли в пух и прах эту пресытившуюся сцену, их музыка опять стала вызывать буйную реакцию слушателей. Это вокальная группа. Они не исполняют инструментальных номеров. Все музыканты очень разные и оригинальные. Играют они то, что нравится им самим, и делают это с огромным удовольствием. Силен в музыкальном отношении, неотразим внешне и величественно серьезен ударник группы Пит Бест – прямо-таки Джефф Чендлер (Известный американский киноактер, славившийся своей красотой и мужским обаянием) в облике тинэйджера. Удивителен диапазон голосов. Совершенно новый ритм. Каждый номер программы будто главный. Культ личности, но внешне ребята очень скромные, пока еще профессионально уязвимые, но уже. обретшие почву под ногами. Поистине феномен и крепкий орешек для любого промоутера. Таковы удивительные „Битлз". Я не думаю, что такие, как они, могут родиться еще раз».

В этом году «Битлз» считались лучшей группой в Ливерпуле. В залах, где они играли, было столпотворение. Люди приходили туда уже не потанцевать, а посмотреть на музыкантов. Теперь нужно было найти постоянное место для выступлений. Это новое место нашел им Боб Вулер, пригласив их в качестве постоянной группы в «Каверн-клаб».

«Каверн-клаб», или «Пещера», находился в центре Ливерпуля, в узком переулке, носящем название Матью-стрит, в подвале дома номер 8. Поблизости было много фруктовых и зеленных лавок, и с утра до позднего вечера разгружались грузовики. Поэтому улица не отличалась чистотой и здесь всегда стоял запах яблок и зелени.

В «Каверн» вели 18 ступенек. Когда-то здесь был винный погреб. Это было темное помещение, без вентиляции, со сводчатыми потолками. Запахи человеческого тела, еды, пива и табака насыщали три узких параллельных тоннеля с влажными кирпичными стенами. В среднем из них находилась эстрада, и он предназначался для танцев.

Владел клубом некий Рэй Маккол. Он купил это помещение в 1959 году и превратил его в джаз-клуб. Здесь играли джазовые оркестры, продавались пиво и бутерброды. С тех пор, как в Англии появилась мода на бит-музыку, Маккол стал приглашать и новомодные группы. Однажды здесь играли и «Куорримен». Ко времени прихода туда «Битлз» в «Каверн» попеременно с джазменами играла рок-группа «Роури Сторм энд Харрикейнз», и он стал фактически молодежным клубом, в котором постоянно толпились подростки. Здесь-то и командовал Боб Вулер, играя в этой взрывоопасной среде роль вождя и арбитра, заводилы и усмирителя.

Боб стал горячим пропагандистом «Битлз» и их помощником, а также их первым «толкачом». И то, что именно такой человек поддерживал группу, способствовало ее успеху. С января 1961 года «Битлз» регулярно устраивали здесь дневные концерты во время ленча для служащих окрестных учреждений.

У группы появилась постоянная толпа поклонников и особенно поклонниц. Девушек привлекала не только музыка, но и внешность новых музыкантов. Именно девушки стали первыми фанатами «Битлз». Большинство сходили с ума от Пита Беста. Но он был абсолютно недоступным, никогда не улыбался. Он сидел в глубине сцены, очень серьезный и даже как будто мрачный. Это еще больше распаляло страсти. Однажды Боб Вулер решил посадить Пита на авансцену, и это нововведение едва не закончилось «трагедией» – девушки решили стащить его со сцены, наверное, чтобы разобрать на сувениры. При каждом выходе Пита на сцену в зале раздавалось дружное «Ах!».

Многим нравился и Джон. Как неоднократно писала газета «Мерсийский бит», он привлекал своей непреодолимо влекущей мужской силой. Более интеллигентных девушек пленял элегантной внешностью, улыбкой и мягкими манерами Пол. Джорджем, хотя он был очень серьезным и сосредоточенным, восхищались самые молоденькие. Они считали его самым красивым в группе. Такой богатый ассортимент объектов поклонения вербовал все новых и новых почитательниц ансамбля и понемногу генерировал элементы массового психоза, столь необходимого для возгорания эстрадных «звезд».

«Битлз» играли в «Каверн» с декабря 1960 года по февраль 1962 года, и за это время Боб Вулер представил их 292 раза. Они очень любили этот клуб, потому что там собирались их сверстники, от которых сами музыканты ничем не отличались. Во время ленча слушатели ели свои сэндвичи, пили кофе. Музыканты тоже ели прямо на сцене и пили пиво, как все в зале. Это нравилось и аудитории, и «Битлз».

Играть приходилось очень много. Мать Джорджа Луиза Харрисон, которая была самой ревностной поклонницей группы и часто приходила в «Каверн», вспоминает: «„Каверн" была настоящей дырой. Там абсолютно нечем было дышать. По стенам струилась вода, пот лил ручьями с музыкантов. Вода иногда проникала в усилители, и случалось короткое замыкание. Джон по обыкновению что-то кричал публике, Пол тоже. Джордж был всегда сосредоточен, и когда его спрашивали, почему, он отвечал: „Я ведущий гитарист. Если ошибутся другие, никто не заменит, но я ошибиться не могу"».

Все, кто тогда видел битлзов на сцене, поражались тому, как легко и свободно они держались. Даже если выходила из строя аппаратура, они не уходили за кулисы, как это делали другие музыканты, а оставались и начинали петь вместе с залом какую-нибудь известную всем песенку, пока аппаратуру приводили в порядок.

Однажды в «Каверн» пришла разъяренная Мими. Она намеревалась стащить Джона со сцены за ухо, но ей не удалось протиснуться к сцене. Луиза Харрисон, которая оказалась рядом, сказала: «Ну разве это не потрясающе, миссис Смит?» Мими все это не трогало. Она повернулась к Луизе и отчеканила: «Я очень рада, что хоть кто-то так считает. Но из-за таких, как вы, мы все потеряли покой».

Правда, Мими здесь немного преувеличивала. Потеряла покой только она. Мона Бест всячески поощряла сына, Луиза тоже, даже Джим Маккартни забегал в «Каверн» и приносил ребятам что-нибудь перекусить.

ОПЯТЬ ГАМБУРГ

Не забывали «Битлз» и в Гамбурге. Владелец «Горячей десятки» Питер Экхорн опять пригласил их к себе. На этот раз он сам оформил все необходимые документы, чтобы не повторились недоразумения, которые в прошлый раз вынудили музыкантов так поспешно ретироваться. Экхорн предложил играть в его клубе ежедневно с 7 вечера до 2 ночи, а по воскресеньям – до 3 ночи и обещал платить каждому по 40 фунтов в неделю. Такие условия контракта «Битлз» устраивали. Поехали они в Гамбург охотно, потому что топтание на одном месте в ливерпульских клубах и танцзалах не предвещало никаких перспектив, а в другие города их не приглашали.

В апреле 1961 года они начали работать в «Горячей десятке». Там уже выступала группа, солистом которой был Тони Шеридан. Все обрадовались встрече. В клуб сразу пришли старые знакомые – Астрид и ее друзья. Астрид сделала много фотографий группы, в том числе и студийные портреты.

Все было бы хорошо, если бы не небольшие размолвки между Полом и Стюартом. Пол покрикивал на Стюарта, постоянно делал ему замечания. Он претендовал на амплуа бас-гитариста и был убежден, что у него это получится лучше.

Стюарт прекрасно понимал, что он никудышный музыкант, и оставался в группе только ради Джона. Еще в Ливерпуле он хотел вернуться в свой художественный колледж, чтобы доучиться и получить диплом преподавателя живописи, но его там не восстановили. Стюарт был расстроен, потому что думал, что ему уже никогда не придется заниматься любимым делом. В таком настроении он поехал с «Битлз» в Гамбург. Но конфликт с Полом разрастался, и Стюарт все же оставил группу и поступил в гамбургский художественный колледж.

Пол стал играть на бас-гитаре. Так был сформирован окончательный инструментальный состав квартета «Битлз».

Во время этой поездки «Битлз» сделали свою первую запись на пластинку, правда, лишь в качестве группы, сопровождающей Тони Шеридана.

История записи такова. В Гамбурге в это время находился композитор и руководитель популярного в Западной Германии оркестра, автор знаменитой песни «Путники в ночи» Берт Кемпферт. Он был приглашен в качестве продюсера западногерманской фирмой звукозаписи «По-лидор рекордз» и имел право записывать музыкантов по своему выбору, но, конечно, талантливых и способных принести фирме успех и доход. Он выбрал Тони Шеридана, а тот попросил «Битлз» составить ему музыкальное сопровождение. Кемпферт поменял название «Битлз» на «Бит-бразес» («Бит-братья») (Некоторые исследователи утверждают, что «Бит-братья» – это совершенно другая группа), поскольку, по его мнению, «Битлз» звучало слишком неброско.

Кемпферт сам определил репертуар для записи, считая, что в немецкой аудитории вряд ли будет пользоваться популярностью рок-н-ролл. Песни, которые он выбрал, были известными, их исполняли уже многие певцы. Первая – «My Bonnie Is Over The Ocean» («Мой любимый где-то далеко за океаном») – считается шотландской народной песней. Впервые она появилась в песеннике «Студенческие песни» в 1881 году. В 1958 году ее спел Рэй Чарлз в стиле рок-н-ролла. Повествует песня о девушке, тоскующей по своему любимому, который плавает где-то в далеких морях. Однажды ей приснилось, что ее дружок мертв и похоронен в дальних странах. Она просит ветер, чтобы он вернул его, и ветер выполняет ее просьбу.

При записи в «Полидор рекордз» песню пел Тони Шеридан, а «Битлз» обеспечивали инструментальное и вокальное сопровождение – Джон и Пол подпевали Шеридану.

В этот же день записали «When The Saints Go Marching In» («Когда святые маршируют») и инструментальную пьесу «Cry For A Shadow» («Взываем к призраку» (англ. shadow – тень, призрак)) – пародию на Клиффа Ричарда и его группу «Шедоуз». Пьеса была написана Джоном Ленноном и Джорджем Харрисоном. А после этой пьесы Джон записал известную песенку, уже прочно вошедшую в их репертуар, «Ain't She Sweet» («Разве она не прелесть?»). За запись «Битлз» получили гонорар – по 300 немецких марок (26 фунтов стерлингов) каждый. Тут же Кемпферт подписал с «Битлз» контракт на издание их пластинок.

В июне 1961 года «Полидор» выпустила пластинку-сингл с двумя песнями. Она была распродана в количестве 100 тысяч штук и сразу попала в десятку самых популярных в Германии (В сентябре 1961 года «Полидор» выпустила мини-альбом, содержащий, кроме «My Bonnie» и «When The Saints», пьесу «Gry For A Shadow» и песенку «Why» («Почему»), но раскупался он плохо и занял только 48-е место в списке из 50-ти. В мае 1963 года пластинка была переиздана, потом ее переиздали еще раз в феврале 1964 года. 19 марта 1964 года вышел альбом «„Битлз" с Тони Шериданом», который представляет интерес не столько в музыкальном отношении, сколько как ценность для коллекционеров. Альбом переиздавался трижды. Когда «Битлз» стали знаменитыми, его раскупили в количестве 1 миллиона экземпляров).

Когда «Битлз» Вернулись в Ливерпуль в октябре 1961 года, они привезли эту пластинку для подарков друзьям, одним из которых был Боб Вулер. Вулер стал проигрывать ее на танцах в «Каверн» и в других клубах, и ли-верпульцы ею заинтересовались.

Дома группа постоянно выступала в «Каверн-клабе», хотя частенько играла и в «Касбахе». Росло число поклонников, становившихся все более фанатичными. Но «Битлз» забеспокоились: неужели им всю жизнь придется играть только в Гамбурге и Ливерпуле? Ведь больше ими никто не интересовался. Бесперспективность угнетала и порождала неуверенность в себе. Они теряли надежду, что когда-нибудь удастся выйти из этого замкнутого круга.

Джон был в особенно тяжелом состоянии духа. Он писал в Гамбург Стюарту письма, в которых сквозили тоска и разочарование. Посылал он в Гамбург и свои стихи, которые тоже были переполнены страданием и тоской. От Стюарта приходили такие же невеселые послания. Несмотря на то, что он женился на Астрид и занимался живописью, у него не было покоя: в конце 1961 года у него начались мучительные приступы головной боли.

Джон понимал, что нужно выходить за пределы Ливерпуля. В Англии пользовались популярностью только те группы, певцы и инструменталисты, которые работали в Лондоне. Но как туда попасть? Как сделать, чтобы их заметили? Опыт музыкального шоу-бизнеса говорил: нужен организатор выступлений, приглашений, рекламы, имиджа, грамзаписей и многих других видимых и невидимых публике сторон жизни музыкантов. Словом, требовался свой менеджер. Но где его было взять? Известно, что менеджеров не выбирают. Они приходят сами, если приходят. Значит, нужно было ждать случая.