Текст книги "Арагон"

Автор книги: Тала Тоцка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

Глава 35

Похороны Фернана стали возможны лишь месяц спустя, когда имперские войска с миротворцами полностью зачистили Терра-кантон. За телом прибыли сам эрл Дамиан Фаэльри с эрлой Нинелой, дед и бабка Сандро. Дэн уже слышал, как тяжело эрл Дамиан воспринял весть, что в смерти его дочери Коралии и любимых внучек повинен старший сын. Он долго бушевал и поначалу даже намеревался отказать ему в праве быть погребенным в собственном кантоне. Но эрла Нинела смогла его уговорить. Фаэльри повели себя очень достойно, не отказываясь от сына, но и не устраивая пышных погребальных мероприятий.

Дэн поздоровался с четой Фаэльри и тут же сбежал, не имея ни малейшего желания присутствовать при очередных семейных разбирательствах. Фаэльри уехали в тот же день и увезли с собой тело старшего сына. Громов сказал Дэну, что его похоронят не в семейной усыпальнице в Фартум-голле, а на муниципальном кладбище. Все же не в безымянной могиле, как хоронили преступников. Сандро на похороны не поехал, да никто и не ожидал присутствия императора на погребении убийцы его родителей и сестер, как-то это понималось само собой.

– А почему Фернан жил сам? – спросил Громов Дэна. Они возобновили прерванные тренировки, благо, недостатка в тренировочных залах на Северной базе не было. – Вон у Флейна семья, двое детей, а он на семь лет моложе.

– Фернан был женат, он лет шесть прожил с женой, а потом они развелись, – Дэн подпрыгнул и повис на турнике. – Теперь я думаю, леди Иллана была слишком простой для него. А коль он нацелился на императорство, то наверняка решил, что достоин кого-то породовитеее. Ей только лучше, она сейчас замужем за Кроулом Габором, у них трое детей и все прекрасно…

– Спину ровно держи, сплетник, – проворчал Громов.

* * *

«Весна. Неужто и правда пришла весна?»

Дэн крутил головой по сторонам, глубоко втягивал носом пьянящие ароматы, что легким облаком укутывали утопающую в цвету Бадалону, и не мог надышаться. Они вернулись совсем недавно, и контраст с Архипелагом, где только начинал сходить снег, был разительным.

Армии понадобилось гораздо больше времени, чтобы навести порядок в столице, чем планировалось вначале. Салливан сдался, лишь только понял, что его инопланетные кураторы не планируют вступать в конфликт с Галактической Безопасностью. Однако еще предстояло разобраться с Обновленной службой безопасности, Национальной дружиной и самим Переходным правительством, поэтому в столицу они вернулись лишь спустя два месяца. Здесь весна уже буйствовала вовсю, сады цвели, горожане выползали на открытые площадки кафе и ресторанов, что ввергло Дэна в самый настоящий шок.

– Как, как они могут сидеть по ресторанам, как будто ничего не произошло? Императора убили, в кантонах до сих пор идут точечные бои, а они сидят, как будто ничего и не было! – метался Дэн по терассе, выплескивая возмущение на отца.

– Ты слишком требователен к людям, сынок, – спокойно возражал ему Эдмунд. – Они же не танцуют с бубнами под окнами императорского дворца, а просто ужинают в ресторане. Чужое горе никогда не станет своим, я верю, что бадалонцам жаль Армана и его семью, и других погибших тоже, но жизнь продолжается, Дэни. Тем более, в империи есть новый государь. А ты знаешь, что через месяц после того, как вы покинули Арагон, в Бадалоне уже играли свадьбы? Зато город живет, люди не утратили способность радоваться, и это прекрасно, или ты предпочел бы видеть Бадалону в руинах?

Дэн не нашелся, что ответить. А потом потихоньку, день за днем, признавал правоту отца. В один из таких памятных дней он окончательно простил бадалонцев.

Сандро предупредил, что очень срочно ждет его у себя в Тронном зале, и Дэн прибыл незамедлительно. Друг о причине спешного вызова не признавался, на все вопросы лишь загадочно ухмылялся, чем почти довел Дэна до белого каления. А потом просто указал ему на окно.

На посадочную площадку императорского дворца заходил черный флаер, показавшийся Дэну странно знакомым. Из него вышли двое в черных облегающих костюмах и шлемах и вошли в лифт.

– Они? Скажи, это Черный Мститель и Командор Арагон? – пьявкой впился Дэн в руку императора. – Ты знаешь, кто они?

Александр, наконец-то перестав ухмыляться, кивнул.

– Мне рассказали, так что сюрприза не вышло, – и добавил, не глядя, лишь приподняв уголки губ. – Тебе понравится.

А Черный Мститель и Командор Арагон уже входили в Тронный зал. Оба были без шлемов, у Дэна даже ладони от волнения вспотели. Черный Мститель слегка припадал на правую ногу. Ллойд! Ллойд Берн! Мог бы и сам догадаться!

– Рад видеть вас, лорд Берн, – приветливо проговорил император.

Командор Арагон подошел ближе, и Дэн несколько раз моргнул. Вместо рыжих лохм аккуратный ежик, а так ничего не изменилось. Хоть бы не разреветься самым позорным образом перед старыми друзьями.

– И вас тоже, эрл Доран…

Ллойд и Винир опустились на колени и склонили головы. Уже в который раз Дэн наблюдал, как приносили присягу, не сосчитать, а все равно выходило волнительно. Винир поднялся с колен, и Дэн заметил, как в уголках его глаз блеснули искры. Но тут он хитро прищурился, поднял в приветствии руки и выдал привычное:

– Ну, что, привет, бродяги!

Сандро расплылся в улыбке, шагнул к нему и обнял, Дэн навалился сверху на обоих. Они немного постояли так, пока в тишине Тронного зала не раздался приглушенный, смешливый полушепот:

– Твое величество, ты же не зажмешь вечеринку по случаю коронации для старых друзей?

– Для начала я не зажму праздничный ужин по случаю встречи старых друзей! – со смехом ответил Сандро.

Парни выбрали тот самый ресторан с парящим садом, который так нравился Дэну. Винир увлеченно описывал, как они с Ллойдом собственноручно перекрашивали в гараже его красный флаер в черный цвет, а Дэн незаметно разглядывал сидящих вокруг людей. Поодаль расположились несколько разношерстных компаний. На студентов не похоже, скорее, «белые воротнички», выползшие из недр близлежащих офисов.

Внимание Дэна привлекла пара за столиком напротив, девушка сидела спиной, а молодой человек восторженно смотрел на нее и что-то говорил. Тонкая рука потянулась к бокалу с вином и Дэн заметил на запястье девушки три черных браслета в виде траурных повязок. Он уже знал, что это означало – потеря трех близких людей. Неважно с какой стороны, просто три прерванные жизни.

Дэн вдруг представил совсем другой вечер, эта незнакомая девушка ходит из угла в угол своей огромной или не очень квартиры, словно загнанный зверь мечется от нанесенных ран, потом лежит на кровати, спрятав лицо в подушку, и плечи ее содрогаются от беззвучных рыданий. А что потом? Рука, судорожно вытряхивающая содержимое из баночки с лекарствами или же рука, взмахивающая острым лезвием над голубоватыми венами? Кровь брызжет на пол, бессмысленный потухший взгляд…

Дэн закашлялся, вскинулся и начал беспомощно озираться по сторонам, пара напротив как раз выходила на танцпол, и Дэн увидел, что девушка улыбается. Фух! Ну и фантазия у него. И привидится же такое…

– Ты что, Дэни, поперхнулся? – заботливо повернулся император.

– Нет-нет, не обращай внимания, показалось, – замотал головой Дэн, усмиряя сбившееся дыхание.

«Ты предпочел бы видеть Бадалону в руинах?» – спросил его отец. Конечно, Дэн этого не хотел. Перед глазами возникла безликая карнавальная маска Бризонны, черные глазницы которой долго преследовали его после убийства императора. Дэн еще раз осмотрелся вокруг.

Внезапно ему почудилось, что у всех сидящих в зале вместо лиц такие маски. Он увидел людей, идущих по улицам Бадалоны, много людей, вот их уже целый поток, что выливается в колонны, которые шагают по Арагону с пустыми глазницами и белыми слепками вместо лиц…

Он снова отчаянно замотал головой, прогоняя безумные видения.

– Дэни, что с тобой, – уже всерьез забеспокоился Сандро. – Ты какой-то странный сегодня.

– Ничего, правда, Саня, просто не высыпаюсь, наверное, – попытался успокоить его Дэн.

– Саня? – поднял брови Винир. – Это что-то новенькое! Кстати, тебе идет. Ну так слушайте…

«Танцуйте, пойте, веселитесь, улыбайтесь, что хотите делайте, только живите! Не замыкайтесь в своем горе!», – Дэн мысленно просил прощения у бадалонцев, которых так несправедливо обвинял в черствости и бездушии.

Он поймал себя на мысли, что ведь и правда неплохо так сидеть, потягивать пиво, слушать Винира и представлять, будто он еще не эрл Центрального кантона, а Сандро пока только кронпринц. Словно не было ни Площади, ни первых выстрелов, ни первых смертей. Все как прежде. Если бы не маячивший неподалеку Громов, выглядевший в костюме телохранителя так, словно сошел со страниц модного каталога.

Нестерпимо захотелось мира, какой-то… перезагрузки, что ли. Это вовсе не значит, что они обо всем забыли, просто ужасно хотелось хоть ненадолго вернуться в прошлые, беззаботные времена. Но вернуться невозможно, так может проще вернуть? Это вполне в их силах, вернуть в жизнь былую безмятежность, но для этого придется жить дальше, потому что жизнь продолжается… «Ох, отец, как же ты был прав!»

– Говорят, Салливан после этого случая разве что под себя не ходил, – Винир заливисто захохотал, Сандро его поддержал, – так что, Дэн, это целиком и полностью твоя заслуга!

Дэн виновато заморгал. Он все прослушал из-за своего проклятого воображения. Ну ничего, можно будет потом потихоньку выпытать у Винира, чем это Дэн умудрился допечь Салливана. Скорее, их отважный приятель имел в виду, что именно увлечение Дэна героем комикса вдохновило на создание образов этих двух партизан-подпольщиков.

– Давайте по домам, – предложил Сандро, – Дэни, ты мне совсем не нравишься. Выспись, ты слишком изматываешься из-за занятий.

В университете давно возобновились лекции, но Дэн с Сандро слишком много пропустили, чтобы можно было просто начать их посещать. Было принято решение, что они вначале освоят пропущенный материал, а затем уже будут допущены к лекциям. Дэн так сильно хотел вернуться в университет, что в буквальном смысле дни и ночи напролет сидел над учебниками или сам, или вместе с Сандро. Преподаватели с готовностью шли навстречу и в помощи не отказывали.

Дэну стало совестно. Кто бы говорил! Может, он несколько и переусердствовал с занятиями, но в сравнении с той нагрузкой, которая свалилась в эти дни на Сандро, его усталость и недосып смотрелись просто смешно.

Первоочередной задачей Александр ставил возобновление выплаты ренты подданным империи, причем за весь период, включая правление Салливана. Совершенно неожиданно нашлись беглые министры Бризар и Канниган, а обнаружились они на Восточной военной базе. Оба и не думали покидать планету, а заявленное Салливаном похищение государственной казны Канниган охарактеризовал коротко: «Этот Салливан просто дурак, каких свет не видывал».

Выяснилось, что средства никто не похищал, Канниган в последний момент перебросил все деньги на личные счета императора, а Бризар их опечатал. Теперь Сандро хоть сейчас мог вернуть все бюджетные средства обратно в казну, что незамедлительно и сделал.

Государственный Совет был полностью восстановлен в правах практически в своем основном составе. За исключением двух перебежчиков, все члены Совета сохранили верность трону, а чтобы не дать Салливану возможность шантажировать и давить на себя, они попросту исчезли вместе с семьями из столицы. Испарились.

Кто-то прятался по дальним кантонам у родственников, кто-то укрылся на военных базах. Особенно отличился лорд Дирлинг, который с женой и сыном умудрился добраться до Далассарских гор и вступить в отряд Сопротивления под начало полковника Брода.

Младший Дирлинг был в полном восторге от своей партизанской деятельности, леди Дирлинг исправно несла службу по обеспечению отряда вкусными обедами, а также баловала бойцов изумительной выпечкой. Сам Дирлинг со смехом, пополам с возмущением, рассказывал, как жена и сын долго отказывались возвращаться в столицу и выпроваживали его одного под самыми разными предлогами. Семья воссоединилась лишь благодаря полной и безоговорочной капитуляции Белого кантона и аресту эрла Кастельяно.

Сандро, конечно, поведал Дэну принесенную Горацием свежую сплетню, что на самом деле причина была во вспыхнувшей симпатии леди Дирлинг к полковнику Броду. Но, рассудив, парни пришли к выводу, что лорд Дирлинг мужчина видный и интересный, а Брод совершеннейший зануда, к тому же не стоило сбрасывать со счетов госпожу Брод. А сплетня она сплетня и есть.

Теперь Совет был занят подготовкой к принесению всенародной присяги и церемонии коронации императора. А головной болью Сандро стали десятки тысяч арагонцев, участвовавших в государственном перевороте, как теперь официально именовался мятеж на площади Благоденствия.

– Сбагри их Межпланетному суду, – посоветовал старший брат, – налицо нарушение законов Межпланетного Соглашения. Революция была? Была, они ее сами так называли. А это, братишка, насильственная смена государственного строя. Карается депортацией. Стопроцентное попадание, даже не думай. Выпроводишь их с планеты, и поделом. И остальным наука будет.

Сандро не только прислушался к мудрому совету, но пошел еще дальше. В иске против нарушителей государственного спокойствия юристы Арагона указали конечным пунктом депортации Даккарту, для чего предоставили Межпланетному суду доказательства финансирования фондами Даккарты арагонской так называемой революции Правды.

Здесь что-то удалось достать из «черного кейса», где-то подсуетился старший брат, его люди очень вовремя отследили несколько источников финансирования именно с Даккарты. Но поистине неоценимую услугу следствию оказал Сенар Салливан. Лишь только он понял, что его бросили на произвол судьбы, то так лихо принялся сливать своих даккартских кураторов, что следователи едва успевали заполнять протоколы с его чистосердечными признаниями.

В итоге Межпланетный суд обязал Даккарту принять с Арагона всех депортированных с обязательным предоставлением гражданства, а Арагон – выплатить в казну Даккарты депортационные пособия на каждого бывшего подданного. Верховный Правитель Даккарты вместе с местным Парламентом решительно открещивались от фондов, выделяющих гранты арагонским революционерам, но решение Межпланетного суда выполнять пришлось обеим сторонам.

Сандро не стал жадничать и определил поистине королевские суммы депортационных выплат. Но когда Громов узнал об их источниках, он в буквальном смысле катался по полу от хохота.

– Ну ты даешь, Саня, – вытирая слезы, говорил брат, – вот уж воистину экспроприация экспроприаторов. И где ты набрался таких революционных идей?

А все было просто, как имбирный пряник. Император издал указ об аресте счетов самых ярых участников революции, которые получали финансирование через даккартские фонды, а также конфискации имущества, приобретенного ними во время правления Переходного Правительства.

– Я просто выплатил пособия новым гражданам Даккарты деньгами самой Даккарты, – пожал плечами император, несколько недоуменно поглядывая на валяющегося на ковре библиотеки капитана Галактической Безопасности. – Не понимаю, что тебя так веселит. Разве мои подданные должны это оплачивать?

– Даккарта думала заработать, прибрав к рукам ваш раний и вбухала в это немаленькие средства, в итоге в лучшем случае вышла в ноль и получила довесок в виде толпы граждан с повышенной социальной активностью? Ты страшный человек, младший братец! – продолжал веселиться Егор, но в его глазах и голосе отражалось неподдельное уважение.

Парни собрались уходить и вовремя. Подпирающий стенку капитан Громов на глазах превращался в вольного перевозчика Гора Санарского. Того и гляди сползет по стене, усядется на стул, закинет на стол ноги и захрапит, надвинув на голову блюдо вместо шляпы. Прежде Дэн стал свидетелем забавной сцены между братьями.

Сандро, представив Виниру своего личного телохранителя из Галактической Безопасности, твердо вознамерился усадить его за стол. Хорошо, Винир как раз увидел знакомого и отвлекся на пару минут. Громов шипел змеей, призывая императора к благоразумию, Сандро обиженно ныл, пришлось Дэну приструнить обоих, благо, Винир уже возвращался к столику. Громов подпер стенку, Сандро надулся, но спустя некоторое время все же успокоился, и вечер пошел своим чередом.

Дэн подозревал, что таких стычек ожидается многое множество, как минимум каждый раз, когда капитан будет сопровождать братца-императора на официальное мероприятие. Сандро признался ему, что приложит все усилия, чтобы старший брат изменил свое решение.

– Вот увидишь, Дэни, он станет моим наследником, он согласится, чтобы я объявил его кронпринцем. Ему просто нужно привыкнуть, он приживется здесь и полюбит Арагон. И никуда он не вернется, ни на какую Землю.

На вопрос Дэна, что Сандро будет делать, когда Громов получит новое задание, друг хищно оскалился:

– Нужно сделать так, чтобы он все время возвращался сюда. А для этого его лучше женить. После коронации я вплотную займусь этой проблемой. Вот увидишь, Дэни, у меня все получится!

– А Кира? Ты выяснил, что у них за отношения? Мне кажется, там все неоднозначно, и твой брат в нее до сих пор влюблен.

Сандро лишь отмахивался, но Дэн не стал бы недооценивать непростые отношения Егора и Киры Родеро, дочери нынешнего главы Галактической Службы Безопасности. По крайней мере, стоило лишь произнести ее имя, как капитан менялся в лице, начинал нести какую-то чушь, мямлил и становился совершенно невыносим. Дэн бы охарактеризовал это явными признаками временного помешательства на почве сердечной неуспокоенности, но расспрашивать Егора не решался.

Хотя о будущем Сандро беспокоился не без оснований. Положа руку на сердце, личный телохранитель ему был нужен, как прошлогодний снег. Понятно, что долго играть в эти игры у них не получится. Даже сейчас Громов мог спокойно спать под своей стенкой: с лестницы, с терассы и снаружи по периметру ресторан оцепила личная охрана императора. И наличие особого телохранителя было оправдано лишь как временная мера.

Когда с Земли пришел приказ, закрепляющий капитана Громова за миротворческим корпусом и подтверждающий его официальный статус в качестве личного телохранителя императора, Егор с присущей ему скурпулезностью принялся за дело. Прежде всего он выразил желание проинспектировать личный состав вновь набранной имперской охраны, о чем незамедлительно сообщил их новому начальнику.

Получив в ответ ожидаемый возмущенный протест, Громов помахал у начальника перед носом своими особыми полномочиями и, не обращая внимания на его кислый вид, представил личному составу инспектора, а в дальнейшем их нового тренера и инструктора в одном лице. Дэну повезло при этом присутствовать. Представление было еще то.

– Мне в детстве отец читал одну книжку, – шепнул он Громову при виде инструктора, что танцующей походкой приближался к инспектируемым. Те наблюдали за ним с заметной тревогой. Правильно делали. – Там был кот. Сначала появлялась его улыбка, а потом он сам.

– Чеширский, – подтвердил Громов с ядовитой ухмылкой, – чеширский кот.

Сравнивать Багиру с котом было, мягко говоря, несостоятельно, скорее, его улыбка напоминала дружелюбный оскал аллигатора.

– Так себе, – скептически окинул взглядом инспектор охранников-стажеров и зычно скомандовал: – Равняйсьсмирно! – Дэн тоже невольно выпрямился. – Я ваш новый инструктор, обращаться ко мне можно Сергей Николаевич. Сейчас разминка, а потом посмотрим, на что вы способны. Значит так, отжим от пола на пальцах три подхода по пятьдесят, далее…

– Я пошел, – сказал Дэн и, пятясь, выскочил в коридор.

«Эй, Данька, ты куда? Вернись, кому сказал, вот задохлик…» – утонуло под сводами зала и осталось далеко за спиной.

Глава 36

С утра по всему Арагону звонили колокола, собирая подданных на поминальную службу в день рождения принцесс Сельмы и Лючии. В каждом доме тоже вывешивались колокольчики, которые негромким переливом вливались в торжественный перезвон своих отлитых из чистого серебра старших собратьев.

Отец и сын Эгри после поминовения прибыли в загородную императорскую резиденцию Салегард-голл для возложения цветов к усыпальнице да Сарна. Сегодня девочкам исполнилось бы по семь лет, если бы не… Дэн резко оборвал мысль. Это вошло у него в привычку, иначе он бы уже давно свихнулся. А так, нещадно отсекая то, что грызет и сверлит мозг, худо-бедно можно примириться с чем угодно.

– Ничего себе, – присвистнул Дэн, выбравшись из флаера. Людской поток пришедших почтить память принцесс и императорской четы змеился по дороге и терялся далеко за пределами Салегард-голла.

Неподалеку приземлился императорский флаер, оттуда вышли бледный император и такого же цвета его телохранитель с большой корзиной роз нежного пудрового оттенка в одной руке и громадным белоснежным медведем в другой. Розы ранним утром заботливой рукой срезал садовник, старый Гийом.

– Я сажал эти розы под окнами спален маленьких принцесс, ваше величество, – с грустной улыбкой говорил он императору накануне, Дэн вместе с Сандро как раз сидели в библиотеке над учебниками. – Они расцвели прямо к дню их рождения. Я соберу прекрасный букет, девочкам бы понравилось, не сомневайтесь.

Сандро казался задумчивым и сосредоточенным, Громов – мрачным и хмурым, это была его первая встреча с отцом и сестрами, и Дэн поздравил себя с тем, что наотрез отказался сопровождать братьев в усыпальницу. Лучше он пройдется с отцом. Дэн ужасно устал от этих душещипательных сцен, с него с головой хватило первого появления Сандро во дворце.

Вернувшись в столицу, император долго отказывался от визита домой, он поселился в отеле и намеревался там оставаться, пока во дворце не будет закончен ремонт. Он не представлял, как войдет в спальню родителей или увидет комнаты девочек. Егор не так остро переживал, со времен его детства во дворце все переменилось, так что ему не грозили болезненные воспоминания. Но когда заработал Государственный Совет, императору пришлось вернуться во дворец. В сопровождении обоих Эгри, Громова и еще доброго десятка офицеров Сандро нерешительно шагнул в парадную дверь.

В холле полукругом выстроились все слуги во главе с Горацием. В стороне, скромно сложив руки поверх фартука, стоял Гийом. Увидев их, Сандро застыл, на миг прикрыл глаза, а потом уверенно подошел к Гийому и бухнулся ему в ноги, пытаясь поймать и поцеловать узловатую руку…

Гораций, курсировавший между отелем и дворцом, в первый же день рассказал, что после того, как криминалисты взяли образцы тканей с обугленных тел, представители власти затеяли долгий спор, кто заберет останки и куда их следует везти.

Пока они спорили, наперед вышел старый Гийом, разложил чистые полотнища, своими руками переложил на них тела и бережно завернул. А затем с помощью Горация и слуг на глазах у ошалевших начальника полиции и мэра, к слову, впоследствии переметнувшегося на сторону Салливана, унес их в садовничью.

Там он запер останки в холодильном контейнере и в ультимативной форме заявил, что отсюда тела отправятся только в усыпальницу да Сарна. Никакие увещевания полиции, что пока идет следствие, ни о каком погребении речь идти не может, не помогали, старик упорно стоял на своем.

То ли у Салливана хватило совести, то ли настояли мэр с начальником полиции, но Гийому уступили, и тела государя, императрицы и принцесс были перевезены в Салегард-голл, и погребены в усыпальнице с должными почестями.

Такая преданность старого садовника никого не удивила, ведь это именно император Арман обнаружил старика у ворот Салегард-голла больного и без памяти больше пяти лет назад. Арман лично навещал его в больнице, а когда тот пошел на поправку, определил в штат помощником садовника. А потом в Салегард-голле зацвели розы, да такие, которых не было, пожалуй, на всем Арагоне. Родственников старого Гийома так и не нашли, и император забрал его с собой в Бадалону.

…Гийом не позволил императору поцеловать себе руку, он лишь присел возле Александра, гладил его той самой заскорузлой рукой по голове и ласково повторял:

– Добро пожаловать домой, ваше величество. Теперь вы дома, теперь все будет хорошо.

А затем, когда тот смог поднять голову, прошептал:

– Он успел ее обнять, Сельминку, я сам видел, верьте мне, ваше величество. Ваш отец успел обнять нашу девочку, ей не было страшно.

Даже видавшие виды офицеры отворачивались и отводили глаза. Дэн смотрел в потолок и нещадно жалел, что поддался на уговоры Сандро прийти с ним во дворец, и тщетно пытался прогнать видения с горящим императорским флаером.

Это стало последней каплей. Дэн понял, что если хочет сохранить свою нервную систему в относительно рабочем состоянии, ему следует избегать подобных сцен. Он тогда сбежал из дворца при первом же удобном случае, а сегодня поздравлять сестер Александр шел исключительно в сопровождении своего брата.

К усыпальнице они направились вместе, Дэн нес их с отцом корзину с цветами, а маршал вызвался помочь Громову. Император с удивлением оглядывался на людей, терпеливо ждущих своей очереди, чтобы возложить цветы и подарки принцессам.

– Столько людей пришло. Почему?

– Народ любил твоего отца, Сандро, – ответил ему маршал, – сюда никого специально не приглашали. Каждый, кто пришел, сделал это по велению сердца.

Тут же на ходу разворачивались передвижные беседки и павильоны с едой и напитками, прибывали дополнительные медицинские аэрокары, служащие мэрии вдоль дороги, по которой выстроилась очередь, расставляли воздушные кресла и лавочки. Власти явно не рассчитывали на такое количество людей, но теперь с честью выходили из создавшейся ситуации.

– Смотри-ка, а мэр уже здесь, – прищурился Дэн, – быстро отреагировал, молодец.

– Скорее, это вон чья заслуга, – старший Эгри указал вверх и покачал головой. – И что за необходимость в таком способе передвижения? Энтор никогда… Вы бы сказали ему, государь!

Дэн проследил за рукой отца и увидел знакомый черный флаер, зависший над деревьями. Из него вниз спускался аварийный трос, а на конце болтался расстегнутый пояс управления. Сам эрл Доран в джинсах и футболке стоял посреди лужайки и энергично размахивал руками – отдавал распоряжения. Рядом с печальным лицом топтался новый мэр Бадалоны, явно проигрывавший молодому эрлу в его сокрушительном темпераменте.

– Винир всегда был лучшим в организации вечеринок, – хмыкнул Сандро, – так что здесь мэр в пролете.

– А по-моему, вашему приятелю – этому юному эрлу – просто любой движ в радость, – возразил Громов. – Ладно, Саня, пойдем.

* * *

Они только ступили в парк, как со стороны дороги послышался тоненький голосок:

– Ваше величество! Ваше величество!

Охрана в мгновение ока окружила императора плотным кольцом и вскинула бластеры. Дэн огляделся. Прямо по траве к ним бежала маленькая девочка с зажатым в руке букетиком цветов и повторяла:

– Ваше величество, это я, Сельма, не надо в меня стрелять.

– Отставить, – громко крикнул Александр охране.

Они с Дэном, не сговариваясь, бросились Сельме навстречу. Громов сунул медведя маршалу и вместе с охраной двинулся следом. Сандро упал на колени и широко расставил руки.

– Сельминка, ты нашлась! – радостно закричал он и поймал девочку, с размаху влетевшую в его объятия. – Где же ты пропадала? Мы вас совсем обыскались!

Это была правда. Еще с Архипелага парни пытались разыскать Эльзу и Сельму Кальн, но те как сквозь землю провалились. Они исчезли из Далассара, и их дальнейшие поиски не давали никаких результатов.

– Ты сама, Сельминка? – Дэн тоже обнял девочку и пригладил ей растрепавшиеся волосы. – Где мама?

– Там, – махнула она в сторону дороги, – мы уже давно здесь. Мы принесли принцессам цветы, я сама их вырастила на подоконнике, – она продемонстрировала букет. – Мама сказала, что нужно уходить, мы до обеда не успеем, а мне пора спать. И я решила найти тебя, ты же можешь передать принцессам мои цветы?

– Конечно, Сельминка, я обязательно передам, – серьезно сказал Сандро, бережно взял букет и отдал стоящему рядом охраннику. – Стивер, отнесите, пожалуйста, в мою корзину. Ну что, отведешь нас к маме? – обернулся он к девочке. Та радостно закивала. – Вы не откажете мне в удовольствии подвезти вас, сударыня?

Сельмина захлопала в ладоши и прыгнула на шею Александру. Дэн еле сдерживался, чтобы не умчаться стрелой вперед. «Эльза, наконец-то я тебя увижу!»

– А ты теперь правда наш император? – Сельма обвила шею Сандро и уставилась на него своими большими темными глазами. – И тебе теперь надо говорить «ваше величество»? Мне так мама сказала.

– Правда, – Сандро улыбался ребенку и совершенно не смотрел под ноги. Дэну время от времени приходилось его поддерживать.

– Это хорошо, – Сельма удовлетворенно кивнула и в ответ на вопросительный взгляд императора глубокомысленно изрекла: – Ты добрый!

А, поразмыслив, добавила:

– И красивый.

– Думаешь, этого достаточно? – шепнул Сандро. Сельма взмахнула длинными ресницами и закивала так, что кудрявые темные локоны смешно запрыгали.

– Сельма, где ты, Сельма? – послышалось отчаянное, и у Дэна сердце застучало, как бешеное. Они подошли к невысокому ограждению, и тут Дэн ее увидел. «Ты стала еще прекраснее…»

Эльза металась в поисках дочери, лицо в обрамлении золотых волос, уложенных тяжелыми жгутами, было испуганным, как же он истосковался, оказывается…

Дэн перемахнул через ограждение и поймал ее руки.

– Она у нас, все в порядке, привет…

Эльза обернулась, охнула и обняла Дэна. Самое время скончаться от избытка чувств.

– А меня? – послышалось счастливое. Дэн с трудом оторвался от Эльзы, принял у Сандро девочку, и император и себе перепрыгнул через забор.

– Это кто? – резко раздалось над ухом. Дэн вздрогнул, так и заикаться начать недолго. «А ты когда успел через забор перелезть?»

– Это Эльза Кальн, мы рассказывали тебе, она помогла нам бежать из Бадалоны. А это Сельма, ее дочь, – Дэн чуть тряхнул девочку и улыбнулся, та скорчила смешную рожицу и полезла к нему обниматься.

– Привет, – сказал ей Громов и перевел взгляд на оживленно болтающих Сандро с Эльзой. – Они что, такие друзья?

– Как видишь, – Дэн направился к парочке. – О чем речь?

– Эльза принесла присягу, – радостно сообщил Сандро. Сельма слезла с рук Дэна и принялась прыгать вокруг них на одной ноге.

– Да, теперь мы подданные империи, – Эльза отвела со лба выбившуюся прядь, – поразительные ощущения!

– Где вы были? Мы искали вас, – Дэну хотелось целовать ей руки. Или ноги. А приходилось отделываться дежурными фразами.

– Мы ушли в горы с Айрисами. Жили в штабе, в горах, вы его видели. Я вместе с другими женщинами готовила еду бойцам Сопротивления. А потом Сельма заболела, и Рони отправил нас в Бадалону, здесь уже были имперские войска и миротворцы. Мы живем недалеко от Салергард-голла, в лагере для беженцев. Теперь я получила подданство и смогу устроиться на работу…