Текст книги "Арагон"

Автор книги: Тала Тоцка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Эдмунд придвинул к Фаэльри панель.

– Пиши, Фернан. Вот так все по порядку и пиши. Начиная с Кристиана и заканчивая… – он не договорил, – в общем, пиши признание.

Глава 34

– У меня есть предложение получше, племянник, – Фернан вальяжно развалился в кресле, он уже полностью успокоился и теперь вел себя так, словно это он контролирует ситуацию. – Ты даешь мне возможность покинуть Арагон, а я никому не скажу о твоем братце-императоре. Это же он законный император, а ты так, пустышка. Я прав?

– Нет, Фернан, – Егор снова скрестил руки на груди, – ты не прав. Пусть по старшинству я имею больше прав на трон, но присяга принесена Александру. Так что он действующий император со всей полнотой власти, а я лишь номинальный. Вспомни императора Эдвара, как он взошел на трон.

Дэн хорошо знал эту историю, тот случай изучали все студенты на курсе по юриспруденции. Когда третий император родился, на Арагоне бушевала эпидемия левилльской лихорадки, ее вызвали ядовитые испарения вдруг активизировавшейся впадины у города Левилль.

Император Гастор ровно день не дожил до рождения наследника, императрица Клайна металась в горячке, но родив сына, из последних сил принесла присягу новорожденному младенцу. И хоть формально малыш присягу не принял, но он цепко держался за руку матери, когда та произносила слова присяги, стоя перед ним на коленях, пока не упала без чувств.

Арагонцы были потрясены таким примером самоотверженной материнской любви и монаршей ответственности. Эдвар был официально признан императором и стал первым и единственным правящим монархом в истории Арагона в возрасте десяти минут от роду. Его мать оправилась от болезни и стала регентом при своем малолетнем сыне, который, впрочем, начал участвовать в управлении державой с довольно юного возраста: то ли с семи, то ли с девяти лет.

Он полностью оправдал все надежды и доверие своих подданных. Именно Эдвар принял решение о выплате доли с продажи рания каждому жителю Арагона. Впоследствии Левилльская впадина была иссушена, очищена, доверху засыпана герметиком и засажена деревьями. Теперь Левилльский заповедник являл собой предмет гордости арагонцев, как и память о третьем императоре Эдваре.

Конечно, Фернан не мог этого не знать. Но он продолжал настаивать:

– Если ты вынесешь дело в суд, я прилюдно расскажу о Кристиане, и пусть тогда эрлы решают, как быть. Вряд ли им понравится, что их столько лет водили за нос.

– Сделай одолжение, дядя, расскажи, – очень серьезно попросил Сандро, – ты даже не представляешь, как ты меня выручишь.

И продолжил, глядя на его недоуменное лицо:

– Егор взял с меня слово, что мы оставим в покое Кристиана да Сарна, он хочет продолжить службу в Галактической Безопасности. Я связан этим словом. Но если о нем расскажешь ты, моей вины не будет, я не нарушу обещание, зато смогу сделать его своим законным наследником. Да, не смотри так. Мы вместе изменим запись в Тронной книге, и я внесу его туда как кронпринца. У меня же должен быть официальный наследник? Я могу заболеть, утонуть, упасть с лестницы.

– Ну ты и жук, Саня, – пробурчал Егор за спиной императора, – а я, наивный, поверил, что ты и правда угомонился.

– Ты слишком доверяешь ему, Сандро, – Фернан недовольно смерил Громова уничижительным взглядом, – я бы на твоем месте поостерегся. Вот увидишь, он себя еще покажет. Его мать…

– Он дважды спас мне жизнь, – достаточно грубо оборвал его Сандро, – кстати, в пику тебе, дорогой дядя. Он с самого начала, с того момента, как я покинул Арагон и до моего возвращения все время был рядом. На гитаре играть научил… Да он буквально за шиворот втащил меня на трон! Не знаю, как бы я выстоял без него. Если бы я мог выбирать, я не желал бы брата лучше, и ты говоришь, мне стоит его остерегаться? – Сандро передернул плечами.

Громов, не мигая, воззрился на Сандро так, словно у того вдруг выросли клюв с крыльями и он обратился в грифа-пустынника. Сандро повернулся к нему и вопросительно вскинул бровь:

– Я что-то не так сказал?

Егор не ответил, лишь взъерошил младшему брату макушку. Дэну показалось, он несколько затрудненно сглотнул, но тут же его вниманием снова завладел Фаэльри:

– Его не примет Арагон, эрлы не признают твоего брата, Сандро. Кристиан полукровка, землянин, он чужестранец, зачем такой император Арагону?

– Серьезно? – прищурился Сандро. – А кто нужен Арагону? Неужели император, прячущийся за спинами офицеров на дальней базе? Или все-таки император, примчавшийся на помощь с Миротворческим Флотом в кармане? Кого бы предпочли эрлы, чего молчишь? Космический флот и Габор не желали поддерживать маршала Эгри из-за того, что он тянул на трон тебя, дядя. У тебя не было никаких шансов, даже если бы не было нас с Кристианом. Потому что ты не государственный человек, ты не личность.

Егор с интересом слушал императора, Эдмунд Эгри одобрительно кивал.

– Мой род такой же древний, как и да Сарна, – Фернан смотрел свысока, – если и менять династию, то только на Фаэльри.

– Нет, Фернан, ты ошибаешься, – вмешался маршал, – я тоже ошибался на твой счет. Большая часть эрлов не поддержали тебя, они отказали мне в твоей поддержке, можешь сам посмотреть мою переписку. Знаешь, что написал твой отец? «Я хорошо знаю цену своим сыновьям, Эдмунд, из всех моих детей только Коралия была достойна короны». Александр прав, ты не государственный человек. И главой Безопасности ты был никудышним. Арман терпел тебя, потому что Коралия очень просила за вас, за тебя и Флейна. Она любила вас и все время за вас заступалась, Арман мне часто жаловался. Ты же чуть что, сразу бежал к ней. Коралия считала себя в ответе за младших братьев, а он всю жизнь чувствовал свою вину перед ней.

– О, конечно, добрая старшая сестра! – взвился Фернан. – Да сколько я просил ее отказать Арману, отомстить ему за оскорбление, но нет! Он позвал, и она побежала за него замуж, как глупая курица…

– Довольно, – Сандро стукнул о стол кулаком и уже спокойнее повторил: – Довольно, лорд Фаэльри. Пишите признание, а нет, следствие все установит и без вас. Встретимся в суде. Лорд Эгри, позовите конвой.

И он вышел из кабинета. Громов беспокойно провел его взглядом и подошел к Фернану. На стол легла маленькая капсула в прозрачном контейнере.

– Если у тебя осталась хоть капля совести, Фернан, ты избавишь моего брата от необходимости выносить тебе смертный приговор. Ты и так принес ему достаточно горя, к чему еще добавлять лишний груз вины. Думаю, мне не нужно объяснять тебе, что это.

– Да, не стоит, я узнал, – Фернан вдруг притих и как-то съежился.

– Дурак ты, Фернан, что же ты наделал? – тихо сказал Эдмунд. – Лишил жизни единственную родную душу, которая всегда стояла за тебя горой. А теперь за тебя и заступиться некому…

* * *

Фернан Фаэльри сознался во всех совершенных преступлениях, подробно все описав и перечислив всех причастных лиц. Больше никто из Фаэльри, включая Флейна, замешан не был.

Ночью в тюремной камере его самочувствие ухудшилось, и прибывшая медицинская бригада констатировала смерть бывшего главы Службы Безопасности Арагона от обширного инфракта.

* * *

Хоть он и порядком подмерз, возвращаться на базу не хотелось. Термозащитный комбинезон должен был греть и сохранять тепло, но Дэн почему-то все равно чувствовал пронизывающий холод. А может, этот холод идет изнутри?

После того, как Фернан признался в убийстве императора, сестры и племянниц, а затем скончался от разрыва сердца по официальной версии, не вынеся мук совести, Сандро потух и замкнулся, как тогда на «Невидимке». И было из-за чего. Ему предстояла встреча с кланом Фаэльри из-за похорон Фернана, а это, само собой, радости не прибавляло. Он словно включил автопилот, выдавая дежурные фразы, а в глазах вновь затаилась уже совсем было исчезнувшая из них боль.

Дэн не выдержал и сбежал в лес. Он бродил среди сосен, подбирал чернеющие на снегу шишки, растирал между пальцами упругие сосновые иглы, а затем с наслаждением вдыхал терпкий хвойный запах. И тогда немного стихало саднящее чувство в груди, ненедолго накатывало успокоение, но стоило направиться в сторону корпусов, все разом вернулось.

Нет, Дэну ни капли не было жаль Фаэльри. Даже если у него и возникло бы подобное чувство, стоило лишь вызвать в памяти кадры догорающих остатков императорского флаера и обугленных человеческих останков, куда оно и делось бы. Совершенно отрезвляющие кадры, вмиг исцеляющие от любых жалостливых чувств к этому расчетливому убийце. Они настолько въелись в его память, что, казалось, вытравить их оттуда можно лишь вместе с серым веществом. Но то, что его друг сейчас грызет и съедает себя за смерть уже второго родственника за последние несколько недель, мучило Дэна неимоверно.

Он вбежал в здание штаба, надеясь застать отца, но дежурный на входе сообщил, что маршал на космодроме. Дэн уже собрался уходить, как тут его цепко ухватили за рукав комбинезона. Он обернулся и узнал интенданта базы майора Роэна Крега.

– Что же вы голышом ходите, лорд Эгри! Тут вам не Бадалона, это Север, у нас климат суровый. Идите-ка за мной, утепляться будем.

Дэн хмыкнул: его, родившегося на Архипелаге, еще будут поучать! Но интендант Роэн Крег улыбался широко и благожелательно, так что Дэн уступил и потрусил за ним. И не пожалел, когда благодарно завернулся, как в одеяло, в удобную термокуртку из потрясающе мягкой, хоть и непромокаемой ткани.

– Раньше мне в термозащите даже жарко было, – поделился согревающийся Дэн с майором. – А теперь замерз, как Нуарский водопад. Интересно, почему? Может, материал пошел некачественный?

– Стареете, лорд Эгри, – сочувственно предположил интендант.

– Точно, – согласно махнул рукой Дэн, – говорят же, кровь с возрастом остывает.

Крег как-то странно хрюкнул в ладонь и протянул Дэну еще одну куртку:

– Возьмите, лорд Эгри, поищите там нашего императора. Он тоже целый день в одном комбинезоне круги по базе наворачивает, переживает из-за этого паскудного эсбэшника, небось замерз совсем. Наградил же Господь родственничком бедного мальчика, он и изводит себя. Ну, хоть прибрал вовремя, слава тебе…

Дэн салютнул, перебросил куртку через плечо и отправился на поиски друга. Уже смеркалось, вряд ли Сандро бродит по базе. Дэн догадывался, где он может быть, потому сразу направился к дальнему корпусу, построенному в виде крепостной стены с зубчатыми башнями наверху. Отец на чем свет ругал тех, кому пришла в голову такая креативная идея, из-за этих живописных башен Северную базу осаждали бесконечные толпы режиссеров и продюсеров, умоляющих маршала разрешить на ее территории съемки очередного исторического блокбастера.

А Дэну нравилось. Крайняя угловая башня была их с Сандро тайным убежищем с незапамятных времен. Там, наверху, на открытой смотровой площадке за зубчатым ограждением в детстве базировался их секретный штаб. Позже, когда уже не было необходимости прятаться от родителей,

там было очень здорово просто сидеть по вечерам и наблюдать закат или мерцание звезд. Дэн поднялся по крутой винтовой лестнице.

Так и есть, сидит, скукожившись, на каменном выступе в углу, привалился к стене и втупился в проем между зубцами. Дэн подошел и набросил на императора куртку.

– Привет тебе от майора Крега. Утепляйся. Фигня их новая термозащита, я в лесу чуть в сосульку не превратился.

Сандро взглянул нехотя, но ничего не сказал, с удовольствием укутался в куртку, видать, термозащитный комбинезон его тоже не грел. Дэн уселся напротив и себе уставился вдаль. Куда глазом не кинь, везде белые снега да высоченные сосны. Но насколько их вид приятнее тошнотных песчаных барханов или космических черных глубин!

– Ты не жалеешь о своем решении? – тихонько спросил Дэн, когда молчание стало совсем тягостным.

– О каком именно, Дэни? – Сандро продолжал смотреть вдаль.

– Стать императором.

Друг издал странный булькающий звук.

– Я? Смеешься? Да я уже раз двести пожалел, если не больше, – он шмыгнул носом и подтянул ворот куртки. – И дальше жалеть буду. Но я же говорил тебе, что это на всю жизнь, я знал, что так будет.

Со стороны лестницы послышался подозрительный шум, а потом что-то гулко громыхнуло.

– Кого там еще несет? – недовольно покосился Сандро.

– Это я упал, пацаны, не бойтесь, – раздался приглушенный голос.

– Светлый Маг Кристо-Гор, – не сдержал смешок Дэн.

– Кто? – удивленно переспросил Сандро. Дэн улыбнулся:

– Потом расскажу.

Из квадрата в полу показался сам Светлый Маг, в руках у него был внушительный термос и три термокружки. Конечно, так неудобно подниматься по крутой лестнице, как он еще не сломал ничего?

– Никто не знает архитектора, который додумался спроектировать такую лестницу на военной базе? Хотел бы я пожать его мужественную руку. И не только пожать, а и поотрывать обе сразу. Строение вроде нестарое, должен еще коптить небо. Или его уже отблагодарили, посмертно?

Громов подошел к парням и уселся возде Сандро.

– Я спросил Эдмунда, где вы можете быть, он и сказал, что скорее всего вы здесь себе… носы морозите.

– А прозвучало как «задницы», – невинно заметил Дэн. Громов ухмыльнулся:

– Как скажешь. Я вам принес морс, сказали согревающий, из этой, как его… Забыл. В общем, сказали, ваш любимый.

– Горячий морс из княженики? – оживился Дэн.

– Точно! – Егор с ловкостью бармена разлил морс по кружкам. – Прошу!

Сандро взял кружку и снова уставился в проем.

– Нельзя так себя изводить, Саня, – совсем другим, будничным тоном произнес Егор. – Ты же себя изнутри съедаешь.

– А что мне делать? – чуть слышно ответил тот. – Я несу только смерть, и самым близким мне людям…

– Конечно. Во всем виноват ты один, а не их жадность, тупость и гордыня. И непомерные амбиции. Они совершенно не при чем. Ты что, правда во всем винишь только себя?

Сандро не отвечал, лишь стискивал руками кружку. Егор попытался заглянуть ему в глаза, но тот упорно отворачивался.

– Так, – Егор потянулся за кружкой, но Сандро вцепился в нее мертвой хваткой. Громов взял его за воротник куртки и развернул к себе. Сандро героически жмурился. – Тебе родители говорили, что мужчины не плачут? И в школе учителя говорили? И всякие-разные твои воспитатели?

Сандро, отчаянно жмурясь, кивнул.

– Они все врали тебе, Саня, – наконец-то вышло разжать пальцы, отобрать и отставить кружку. – Плачут. Только тихо. И недолго. А главное, не в одиночку.

Он сгреб брата в охапку и ткнул носом себе в плечо:

– Давай, реви, слышишь? Пореви хорошенько. Я тут, видишь, никуда не тороплюсь. Можем пойти в лес, покричать. Хочешь поорать громко-громко? Тоже хорошо помогает. Я знаю, поверь.

Сандро замер, уткнувшись в мягкую ткань термокуртки, и судорожно вцепился в рукав Егора. Тот, крепко обхватив брата руками, положил подбородок ему на макушку и продолжал говорить:

– Меня когда в разведшколу отправили, мне так тоскливо было, хоть волком вой. Это теперь я понимаю, что мне всего одиннадцать лет было, но я же думал, что мне, как и всем, четырнадцать. И так стыдно было, когда все спят после отбоя, а я лежу, в потолок пялюсь и ненавижу себя за то, что слезы подступают. Нет, я держался! Мужчины ведь не плачут! А потом к нам девчонка в группу пришла. Мелкая совсем, едва мне до подбородка доставала. Они там, земляне, все мелкие. Так вот, однажды на тренировке у меня никак не получалось перепрыгнуть через препятствие. Тренер наш редкой язвой был, поднял меня на смех. И у нее не вышло. Ох уж он покуражился, это я сейчас понимаю, что он в нас дух боевой поднимал, хотел разозлить. А тогда мне застрелиться хотелось. И еще потом что-то не ладилось в этот день, не помню уже, в общем, состояние еще то было. И тут она, хватает меня за руку и тянет. Затянула на крышу: «Давай, – говорит, – поплачем, а то мне не с кем. Самой скучно, а у тебя, я вижу, тоже день не задался». Я так и сел. Говорю ей: «Мужчины не плачут». А она мне удивленно так: «Да ладно тебе. Мужчины тоже люди», представляете?

Дэн рассмеялся и с радостью понял, что Сандро тоже смеется. Не плачет, а смеется! Молодец, капитан!

– И что ты?

– Смеялся, как и вы. Она даже обиделась. А потом говорит: «Ну, раз ты не хочешь, я сама поплачу. Не мешай». Привалилась сбоку и давай рыдать. Я так испугался, что про свои переживания и думать забыл. А она порыдала-порыдала, слезы вытерла, встала. «Идем, – говорит, – скоро обед. Сегодня булочки мои любимые». Я был в ступоре, честно.

– Как ее звали?

– Кира. Она меня не только плакать, она меня еще и кричать научила. Набираешь побольше воздуха и кричишь во всю глотку. Мы на пустырь убегали, за руки брались и кричали. Мне, кстати, это больше помогает. Главное, она настаивала, чтобы с кем-то за компанию.

– А что потом было?

– Мы с ней стали лучшими на потоке. И тренера сменили. Тот, предыдущий, себе все локти обгрыз от досады, когда мы его воспитанников на татами уделывали.

Да уж, Дэн имел удовольствие лицезреть капитана Громова в спарринге, тут его сложно было уличить в хвастовстве.

– Вы с ней встречались?

Громов вдруг подобрался, и Дэн понял, что задал неудобный вопрос. А ведь он был свято уверен, что капитан излагает историю своей первой любви.

– Нет. По крайней мере тогда. Мой отец… Даниил Громов возглавил Галактическую Безопасность, ее отец тоже занимал высокий пост, они вместе работали. В общем… Потом, позже… Она тоже в Галактической Безопасности служит. Тогда на Тарбе, это она мне флаер пригнала и костюм с огневой пушкой тоже… Ладно, это совсем другая история.

Он посмотрел на притихшего у него под рукой императора.

– Ну что, полегчало? Говори теперь: «Спасибо большое, дорогой брат». Нет, не так: «Спасибо большое, дорогой старший брат».

– Иди ты, – пихнул его Сандро и довольно шмыгнул носом.

– О, теперь вижу, что полегчало. Погоди, ты что, простыл? А-ну давай, пей эту свою, как ее, княжевику, – Громов говорил дурашливым тоном, но Дэн видел, как тревожно он вглядывается в лицо младшего брата. Похоже, тревожиться уже было не о чем.

– Княженику, – поправил Сандро, беря кружку, – это арктическая малина, ее здесь так называют.

Горячий морс грел изнутри, Дэн вдыхал ароматный пар и снова радовался, что он не на корабле. Надо же, как допекли его эти перелеты. Следует очень осмотрительно подойти к выбору рода деятельности, чтобы впредь передвижения в космосе занимали как можно меньше места.

– Кстати, ты нам так и не рассказал, как ты меня вычислил, – Громов тоже с видимым удовольствием отхлебывал из кружки. Видать, горячий морс пришелся Светлому Магу по вкусу.

– Теперь мне кажется, что я тебя сразу узнал, подсознательно, – Сандро заглянул в кружку и протянул руку к термосу. – Я в детстве у отца нашел фотографию, там вы втроем были. Ты на императрицу Александру очень похож, выходит, я ее запомнил. Конечно же, я этого не понимал, ты мне просто жутко не понравился. Я сам не мог понять, почему ты меня так раздражаешь.

– И ты тоже, – Егор допил морс, – ты меня тоже раздражал. Я был так разочарован. С Данилом у меня сходу отношения наладились, а ты вечно ныл, все тебе не так было. Так и чесались руки подзатыльников надавать, иногда еле сдерживался. Пока тебя в нос не приложил, не успокоился, зато потом сразу отпустило.

Сандро пренебрежительно фыркнул. Громов махнул ему, давай мол, дальше рассказывай.

– Мы с Дэном фильм посмотрели, «Хрустальное сердце». Актриса, которая Александру играла… Ее так подобрали удачно, в общем, меня чувство мучить начало, будто что-то лежит на поверхности, а я пытаюсь ухватить и не могу. Я словно прозревать начал. Попросил Кальвина, он накачал мне информации с ретрансляторов. Это на Арагоне ни одной фотографии Александры нет, а в галактической сети их завались. И фото Амелии Громовой тоже, она же известный ученый. Я потом просто закинул оба фото в сравнительный фильтр, он и выдал мне совпадение в восемьдесят шесть процентов. Твоя мать не так радикально сменила внешность. Так и сложил в голове.

– Да, она сама признавала. Ей было жаль полностью перекраивать лицо, ее красота была слишком неординарной. Думаю, она не была готова проститься с ней, да и Громов просил… Чего же ты не сказал, что догадался?

Сандро вздохнул и потупился:

– Так ты молчал. Притворялся этим пиратом-наемником. Я решил, что я просто твое задание, тебе важно его выполнить, а то, что я твой брат – это лишь стечение обстоятельств, совпадение…

– Балбес ты, Саня, хоть и император, – ворчливо проговорил Громов и снова взъерошил ему макушку. – Ладно, холодно уже, идемте, а то еще простудитесь. Будет тогда мне Эдмунд шею мылить долго и нудно. Да и поесть не мешало бы, а то эта ваша княжелика, конечно, вкусная, не спорю…

– Княженика, – возмутились в один голос Дэн и Сандро.