Текст книги "Невеста Коупленда"
Автор книги: Сьюзен Филлипс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 29 страниц)
Вдруг она вспомнила о ноже, безопасно спрятанном в ботинке, единственное место, которое жаркие руки американца не обыскали. Как ей достать его? Она взглянула на мужчин, ее глаза были большими и умоляющими.
– Пожалуйста, помогите мне. Я чувствую себя такой больной. Я чувствую, что… – закрыв глаза, она упала на землю, при этом, падая, она постаралась засунуть ботинок под свои широкие юбки.
– Брось это, парень. В какую мрачную историю все это превратилось! Оставь ее здесь, и мы можем продолжить нашу попойку в более благоприятной обстановке, – Томас направился прочь.
– Не так быстро, Том, – прервал его Куинн. Он посмотрел вниз на неподвижное тело у его ног. Одной половиной лица девушка прижималась к краю появившейся от дождя лужи, неровные концы ее волос глубоко утонули в грязной жиже. Куинн почувствовал вспышку жалости к этому несчастному созданию и огляделся в поисках более сухого места, куда можно было бы положить ее.
Через полуоткрытые глаза Ноэль увидела, что американец начал наклоняться к ней. Прежде чем он смог коснуться ее, она выхватила из ботинка драгоценный нож, проворно вскочила на ноги и угрожающе выставила его перед собой.
– Ни шагу дальше, или я вырежу твое холодное сердце. Клянусь, я это сделаю, и подвешу его перед твоим презренным лицом!
– Я так не думаю, – он одарил ее странной, быстрой улыбкой, секундная жалость была забыта. Он медленно начал обходить ее, руки были крепко прижаты к телу.
Ноэль отпрянула назад, держа нож как талисман, защищающий ее от всякого зла. Она выглядела как маленькое животное, борющееся за выживание: волосы в диком беспорядке, из огромных глаз летят убийственные искры, алый рот решительно сжат.
Американец безжалостно надвигался на нее, легко балансируя на пятках.
«Может быть, он ненормальный?» – мелькнула у Ноэль безумная мысль. У нее был нож, он был безоружен, и тем не менее, казалось, не испытывал ни капли страха. Потом, когда пятка девушки уткнулась во что-то твердое, она поняла, почему. Он прижал ее к стене!
Обезумев от ярости, Ноэль замахнулась на него, готовая вонзить нож в его насмешливое лицо. Но ее запрокинутая рука представляла собой легкую цель. Одним быстрым движением американец обхватил ее запястье и безжалостно вывернул его. Взвизгнув от боли, девушка непроизвольно разжала руку.
Недоверчивым взглядом она наблюдала, как нож описал в воздухе дугу и затем упал вниз. Клацанье металла по мостовой оповестило о ее поражении. Не веря своим глазам, Ноэль уставилась на его лезвие, теперь уже тускло поблескивающее в грязной луже.
Громкий хохот разрушил напряжение момента. Ноэль перевела взгляд на Томаса. Он согнулся пополам от смеха, слезы пьяного веселья текли по его красному лицу.
– Половина щеголей Лондона не рискнет перейти тебе дорогу, – грубо хохотал он, хватая ртом воздух, – но эта маленькая проститутка, весящая не больше семи стоунов, имеет явную наглость бросить тебе вызов один на один. – Он весело хлопнул себя по коленям. – Какая великолепная история, чтобы поделиться ею у Ватье!
Куинн криво улыбнулся приятелю, еще крепче сжимая запястье Ноэль.
– Не спеши со своими сказками, Том. Я тоже могу кое-что рассказать. Уверен, что все с удовольствием послушают, как легко она лишила тебя твоих часов.
Говоря это, он наклонился и дотянулся до ножа. Ноэль хотелось плакать от разочарования и гнева, когда она наблюдала за тем, как ее нож исчезает в кармане американца.
– Осмелюсь сказать, ты прав, – хихикнул Томас. – И все же, эта история могла бы стоить моего смущения. Как она обошла тебя! Она настолько решительно была настроена сбежать от тебя, как и ты сбегал от всех этих незамужних девиц. Вы одного поля ягоды!
– Как бы не так, – резко возразил Куинн.
– Конечно, так оно и есть. Ты не можешь это отрицать. Вы оба совершенно беспринципны в отношении противоположного пола. Вы заслуживаете друг друга, – озорно улыбнулся Томас. – И вообще, она вполне подходящая для тебя невеста.
– Только в твоих свиных глазах, ты, ублюдок! – ухмыльнулся Куинн, забавляясь нападками приятеля.
– Я так и вижу ее в день ее свадьбы: красивое платье, прелестный букет и нож, зажатый между ее зубами, – оба рычали от смеха. – И отец жениха, сияющий от восторга при виде так удачно женившегося своего единственного сына и наследника.
Смех Куинна оборвался. Тень холодного расчета медленно промелькнула на его лице, и вместе с ней дрожь страха и мрачного предчувствия охватила Ноэль.
– Вот оно, – голос Куинна был едва ли громче шепота. – Вот ответ. Я женюсь на ней.
Ноэль уставилась на него в ошеломленном неверии.
– Ты что? – вскричал Томас.
– Разве ты не видишь, Том? – объяснял Куинн с возрастающим волнением. – Это прекрасное решение. Я женюсь на ней.
– Ты обезумел? – заорал Томас. – Она шлюха!
– Конечно, шлюха. В этом-то все и дело, – все еще удерживая железной хваткой тонкую руку Ноэль, другой рукой он крепко хлопнул Томаса по плечу. – Представь себе лицо Саймона, когда я представлю ему свою жену, невесту Коупленда, с которой он связывал свои надежды. Это совершенная месть… за очень многие вещи.
Тень пробежала по его лицу, и Ноэль содрогнулась от ужасного предчувствия.
– О Господи, неужели ты говоришь серьезно?
– Конечно, да. Правда, Том, – добавил он с насмешливой серьезностью. – Я разочаровался в тебе. Брак – не повод для шуток.
– Проклятье, парень, так не пойдет. Ты можешь заполучить любую из дюжины окружающих тебя красавиц. Зачем, во имя всего святого, связывать себя с шлюхой в качестве жены?
– Подумай головой, Том. Если я женюсь на одной из этих особ голубых кровей, я исполню самое заветное желание Саймона, а я вовсе не имею намерения делать это или проводить остаток своей жизни, прикованным к одной женщине.
Томас тупо смотрел на Куинна.
– Разве ты не понимаешь, Том? С этой маленькой шлюшкой, в качестве моей жены, я избегу всего этого. Взгляни на нее! Как ты думаешь, предоставит Саймон кому-нибудь шанс узнать, что она его невестка, или даст мне указание убрать ее подальше? – Он улыбнулся сардонически. – Я законно женюсь, не обременяя себя женой. И Саймон ничего не сможет с этим поделать.
– Проклятье, Куинн, не будь дураком! – взорвался Томас. – Он уже через неделю аннулирует твой брак.
– Да, – Куинн, задумавшись, поколебался, – это проблема. Слабое звено в совершенном замысле. Брак должен быть скреплен.
Он повернулся к Ноэль. Отвращение ясно читалось на его лице при виде ее грязной шеи и коротко стриженных волос. Крупные грязные капли сейчас скатывались с концов морковных прядей.
– Я собираюсь задать тебе вопрос, и храни тебя Бог, если ты мне солжешь. Я хочу правду, ты меня понимаешь?
Ноэль молча кивнула, но внутренне она ощущала себя почти больной от разрывавших ее гнева и страха. Почему она не смогла бороться с этим мужчиной? Почему позволила втянуть себя в такую ситуацию?
Его глаза, темные и угрожающие, сверлили ее.
– Ты больна?
Ноэль непонимающе смотрела на него.
– Болезнь, девчонка! У тебя есть сифилис?
Ее лицо покраснело от унижения. Она уже было хотела негодующе покачать головой, отрицая это, затем внезапно остановила себя и одарила его широкой хитрой улыбкой:
– О да, сэр, больна. Ужасно больна.
Прежде чем она поняла, что происходит, он грубо встряхнул ее.
– Не играй со мной. Я требую правду.
Увидев ее упрямо сжатую челюсть, американец отпустил ее.
– Неважно. Ты уже ответила на мой вопрос. Она не больна, Том, и, по крайней мере, ее зубы в порядке, и я уж как-нибудь смогу осуществить брачные отношения. И тогда Саймон никаким образом не сможет аннулировать этот брак без моего согласия. И можешь быть уверен, я никогда не дам ему его.
Ухмыльнувшись, Томас покачал головой в недоверии, затем схватил Куинна за руку и начал трясти ее.
– С меня хватит, старина. Из всех шуточек, которые мы придумывали вместе, это самая дурацкая.
Ноэль недоверчиво смотрела на них. Американец рассчитывает, что она выйдет за него замуж, отдаст ему свое тело. Она была вне себя от ярости, направленной больше на саму себя, нежели на него. Хватит стоять здесь, как простофиля, пока он пытается завладеть ее жизнью!
– Ты ублюдок! – пронзительно взвизгнула она. – Кем ты, черт тебя подери, себя вообразил, что можешь говорить мне, что делать? Никто не может мне указывать, слышишь меня? И я не вышла бы за тебя замуж, даже если бы ты был чертовым королем Англии!
Томас с сомнением взглянул на Куинна.
– Ты совершенно уверен в своем решении, старина? Я понимаю, это кажется хорошим планом, но думаю, с моей стороны будет правильно напомнить тебе, что мы оба довольно сильно пьяны. Кроме того она кажется немного… необтесанной.
– Необтесанной! – Куинн зашелся в оглушительном смехе. – Только ты, Том, мог так деликатно выразить это. – Но, похоже, леди нуждается в некоторых уговорах.
Жестко ухватив Ноэль за руку, американец подтащил ее сопротивляющееся тело к порожку аптечного магазина, закрытого на ночь.
– Сядь здесь, – не давая ей шанса отказаться, он надавил ей на плечи, вынуждая сесть.
Хотя страх Ноэль давно вытеснил ее ярость, она была полна решимости не показывать ему, насколько сильно он напугал ее. Собрав все свое достоинство, словно окружив себя кольчугой, она сидела выпрямившись, почти чопорно. Американец нависал над ней, поставив одну элегантно обутую ногу рядом с ее юбками.
– Слушай меня, – начал он не без мягкости. – Это брак послужит тебе только на пользу. Я хорошо тебе заплачу. Все, что я прошу у тебя, – это двадцать четыре часа твоего времени, чтобы пройти через церемонию бракосочетания, и еще провести затем ночь, исполнив свой супружеский долг. – Куинн слегка приподнял одну бровь. – Тебе следовало бы радоваться этому.
Несмотря на гнев, поднимавшийся в ней в ответ на его наглость, Ноэль цеплялась за свое защитное уличное произношение, шипя на него сквозь стиснутые зубы.
– Я не буду этого делать, и я не хочу ваших проклятых денег! Никто не смеет говорить мне, что делать, по крайней мере, не кто-то вроде тебя!
– Какие возражения могут быть у тебя? – Куинн был крайне изумлен ее отказом. Он предложил ей возможность, которая могла бы изменить всю ее жизнь к лучшему. За одну ночь работы девчонка могла бы получить столько денег, сколько ей даже и не мечталось.
Но Ноэль не заботило то, что его предложение можно счесть поистине королевской удачей. Воспоминания, которые он всколыхнул о мужчинах, использовавших Дейзи, были слишком ужасны. Никакие деньги, комфорт, безопасность и роскошь не стоят того, чтобы подчинить себя этому варварскому мужчине.
– Я не собираюсь объяснять тебе свои причины. Ты ничто для меня, ничто, слышишь ты? – Она завершила свой выпад, плюнув в него, и попала прямо в лицо.
Ноэль сразу же пожалела о том, что сделала. Она почти могла видеть холодную ярость, поднимавшуюся в нем. Инстинктивно она собралась с духом, ожидая его нападения.
Глаза американца безжалостно впились в ее лицо.
– Это была ошибка, – медленным нарочитым движением он достал носовой платок и вытер слюну. – Теперь у тебя больше нет возможности выбирать. Пока ты не хочешь предстать перед законом за воровство, ты будешь делать то, что я скажу.
– Ты не можешь меня заставить, – ее вызывающие слова оказались пустым звуком.
– О? Я думаю, что могу. Ты знаешь, что будет с тобой в том случае, если я передам тебя властям?
Лицо Ноэль побледнело. Те, кто жил нечестным образом, боялись жестокой юридической системы Англии больше, чем чего-либо еще.
– Если ты везучая, то тебя повесят. Если же нет, то ты отправишься в Австралию.
Она часто задышала, ее сердце упало при мысли о тех историях, которые рассказывали о кораблях с заключенными.
Словно читая ее мысли, американец безжалостно продолжал, рассказывая о мужчинах и женщинах, сотнями упакованных в трюмах кораблей, о мужчинах, превратившихся в рычащих животных и использующих женщин, как им заблагорассудится. Он говорил о еде, грязной и полной паразитов, о воде, которую нельзя пить, о болезнях, свирепствующих среди заключенных – оспе, дизентерии и холере. Для тех же, кто переживет путешествие, кошмар только начнется. Условия в Ботани Бэй жестокие и грубые, опустошающие душу человека.
Уверенный в ее реакции, он терпеливо ждал, наблюдая за игрой эмоций на ее лице. Даже Томас молчал, хотя заметно побледнел, когда Куинн перечислял все ужасы, которые ожидали ее.
Желудок Ноэль перевернулся. Он поймал ее. Единственная ее надежда состояла в том, чтобы вернуть себе нож, который теперь находился в его кармане. «Но у тебя был шанс раньше, – напомнила она себе, – и что хорошего он принес тебе? Взмахивание лезвием и угрозы не сработают в этот раз. В этот раз лучше было бы быть готовой убить его».
Ноэль поднялась с порожка.
– Ты не даешь мне большого выбора, ведь так? – хотя слова означали капитуляцию, взгляд ее был вызывающим. – Ладно. Я сделаю так, как ты скажешь.
Не обращая внимания на ее глаза, которые горели ненавистью, Куинн повернулся к Томасу.
– Мне нужна специальная лицензия сегодня вечером. Ты сможешь получить ее?
– Специальная лицензия? – Томас в задумчивости наморщил лоб и щелкнул пальцами. – Да. Да, думаю, что смогу.
– И еще мне нужен священник, который не будет задавать слишком много вопросов. Знаешь такого?
– Я слышал об одном парне. Его не слишком уважают, но он официально посвящен в сан.
– Прекрасно. Также нам нужно место, где можно держать ее, пока мы будем делать необходимые приготовления.
– Как насчет дома моих родителей? Он находится в деревне, и сейчас пустует.
– А слуги?
– Они забрали всех слуг с собой, за исключением садовника, который часто навещает свою сестру. Мы можем поместить ее в мансарде. Она находится сзади дома, и никто ничего не заметит.
– Мансарда! Я не хочу, чтобы меня запирали!
– Звучит превосходно, – Куинн дерзко ухмыльнулся Томасу, крепко хватая Ноэль за костлявое запястье. – Пойдем, Том. Давай покончим с этим.
Глава 2
Хэймаркет, связывавший улицу Пиккадили с Трафальгарской площадью, был одним из самых печально известных мест лондонской ночной жизни. Здесь самые модные граждане Лондона смешивались с теми, которых совершенно не принимали в обществе. Тильбюри [1]1
Легкие открытые двухколесные экипажи
[Закрыть]и парные двухколесные экипажи едва разъезжались с грязными тележками и повозками пивоваров, грохотавшими по мостовой. Воры, разбойники и карманники смешивались с богатыми и власть имущими, одни кормились за счет других.
Ярко одетые проститутки, в украшенных лентами и перьями шляпках, крутились вокруг торговцев и каменщиков. Хотя многие из женщин не говорили по-английски, в их профессии не существовало языкового барьера. В съемных комнатах на маленьких улочках возле Хэймаркета они шептали фальшивые нежности по-французски, по-фламандски, по-немецки.
Босоногие ребятишки, некоторые не старше шести лет, таскали коробки чистильщиков сапог. Частенько они кубарем катились по мостовой, когда сновали среди кэбов и карет, пытаясь привлечь клиентов.
Бегущие газетчики, в засаленных кепках и залатанных бриджах, пронзительно выкрикивали интригующие новости о скандалах и сплетнях, пытаясь продать свои газеты стоимостью в пенни. Предприимчивые оборванцы, продававшие «Трагедию Скарборо», заинтересовывали прохожих описаниями признаний перед виселицей некоего Дэмпси Таттла, отвратительного пекаря, который, по общему мнению, зажаривал своих жертв в кирпичной печи вместе с дневной порцией хлеба.
Куинн умело направлял спортивный фаэтон в вечерней дорожной толчее, в конечном итоге смог вырваться из карнавальной суеты Хеймаркета на Риджент-Стрит. Он и Томас не обращали никакого внимания на Ноэль, обсуждая достоинства пары спортивных рысаков, недавно приобретенных Куинном.
Хотя Ноэль впервые в жизни ехала в карете, она практически не замечала ее прекрасное убранство. Вместо этого девушка, казалось, не могла отвести глаз от рук американца, которые сейчас сжимали поводья. Ладони были широкими и мощными, пальцы длинными, ногти квадратными. Ноэль вспомнила о том, как его руки скользили по ее телу, разыскивая те роковые часы; на одно мгновение они обхватили ее груди. На что это будет похоже – лежать обнаженной под его ладонями; чувствовать как они касаются ее тела, исследуют тайные местечки?
Девушке хотелось заплакать, пронзительно завизжать, выскочить прочь из мчащейся кареты, но будучи стиснутой между двумя мужчинами, она не могла сделать ничего этого. Вместо этого Ноэль вернулась мыслями к своему ножу. Ей нужно заполучить его обратно! Если бы только американец положил ее кинжал в карман, который был ближе к ней, вместо того, чтобы упрятать его в противоположный.
Карета въехала на тихую улочку, очерченную высокими деревьями и элегантными домами. Куинн свернул на аллею параллельной улицы, и остановил экипаж у одного из домов, контуры которого казались размытыми из-за темноты и вечерней измороси. Куинн легко спрыгнул и протянул руки Ноэль, которая вызывающе зыркнула на него и проворно увернулась в сторону. Он мягко хмыкнул.
Ноэль, не сопротивляясь, прошла с ними через заднюю дверь в маленькую комнатку, где на деревянных гвоздях висели несколько пальто. Пара забытых башмаков валялась на боку в углу комнаты.
– Подождите, пока я включу свет, – проинструктировал Томас. Он вернулся почти сразу, неся в руке медный подсвечник с тремя зажженными свечами. Дрожащий свет бросал глубокие тени на отчеканенные черты лица Куинна, придавая им дьявольский вид. Тревожащая иллюзия не прошла незамечено для Ноэль. Девушка невольно вздрогнула.
– Сюда, – жестом показал Томас на пролет узкой деревянной лестницы. Очевидно, лестница использовалась слугами и вела их на площадку перед чердаком. Мужчина остановился перед крепкой дубовой дверью и открыл ее.
Когда дверь распахнулась, Ноэль смутно различила скошенные потолки и неясные загромождения. Томас вошел в комнату, и свет от канделябра упал на разрозненные предметы мебели, разбитые деревяшки и покрытые пылью свертки.
Куинн втолкнул Ноэль в комнату, но сам даже не попытался войти. Паника, такая же безжалостная и неконтролируемая, как силы природы, охватила девушку. Она бросилась к Томасу, неистово цепляясь за его руку.
– Пожалуйста, не оставляйте меня здесь, – умоляла Ноэль, ее губы дрожали.
Томас, чувствуя себя неловко от испуганного взгляда девушки, обернулся и пробормотал:
– Не волнуйся. Мы уйдем ненадолго. А пока нас не будет, это составит тебе компанию.
Он поставил канделябр на выщербленную поверхность стола и бросился вон из комнаты, звуки его шагов растворились в темноте зала.
Переведя несчастный взгляд на американца, Ноэль посмотрела на высокомерное выражение его лица, которое она так ненавидела. Куинн безразлично взирал на нее, его фигура, заполнившая весь дверной проем, оказывала подавляющее впечатление.
Даже после того, как дверь захлопнулась, разделяя их, Ноэль все еще чувствовала сверлящие ее глаза.
– Нет! – закричала она. – Не делай со мной этого!
Ее хрупкие кулачки бессмысленно барабанили по преграде.
– Пожалуйста, кто-нибудь, помогите мне! – Все было бесполезно. Девушка прижалась щекой к двери и всхлипнула.
Она упала духом, и, вместе с этим, силы ее иссякли. Девушка опустилась на бесформенную груду у двери.
Это случилось. Мужчина угрожал ей, контролировал ее. Чувствуя панику, поднимавшуюся где-то в горле, Ноэль резко вскочила с пола.
– Нет! – взорвалась она. – Я не позволю этому случиться!
Девушка обследовала комнату. Три свечи мерцали на шипящих огарках, ей нужно было действовать быстро.
Впервые, с тех пор, как Ноэль вошла в комнату, в ее душе затеплился слабый огонек надежды. Маленькое оконце на противоположной стене было расположено высоко. В одном углу комнаты на боку валялось перевернутое детское кресло-качалка, со сломанным сидением. Девушка кинулась к нему, вывернула один сломанный полоз и направилась к окну. Высоко подняв руки над головой, Ноэль стукнула полозом по стеклу. Зазубренные осколки посыпались на нее, один из них оставил тонкий порез на ее щеке, другой вонзился в тыльную сторону ее ладони. Не обращая внимания на раны, девушка осмотрелась в поисках чего-то, на что можно было бы встать. Пролетали драгоценные минуты, пока она усиленно пыталась сдвинуть какой-нибудь из деревянных ящиков. Ничего не вышло, ей не удалось даже пошевелить их.
Устало выпрямившись, она заметила книжные полки, прикрепленные к стене у двери. Девушка поспешила к полкам и вытащила кипу пыльных томов, которые затем принялась складывать под окном. Когда куча достигла ее коленей, она аккуратно взобралась на ее вершину. Избегая стекол, лежащих на пыльном подоконнике, Ноэль выглянула в окно и сделала большой глоток прохладного свежего воздуха.
Скат наклонной крыши простирался прямо перед ней, его край исчезал в безликой молчаливой ночи. Ноэль убрала последние осколки стекла из рамы и попыталась протиснуть плечи через образовавшийся проем, но он был слишком узким, чтобы вместить их. Она слезла с кучи книг и сняла свое объемистое пальто. Но пользы это не принесло. Как бы Ноэль не изгибала свое тело, оно все равно не пролезало в маленькое окошко.
Девушка вскрикнула от разочарования, затем завопила в темноту:
– Помогите! Кто-нибудь помогите мне! Есть там кто-нибудь? Пожалуйста!
Ноэль подождала, молясь о том, чтобы кто-нибудь откликнулся. Она кричала снова и снова. Ночь, насмешливо, отвечала ей тишиной.
Девушка снова спустилась в чердачную комнату и уселась на кучу книг, которую она так надежно укладывала. Куинн Коупленд! Он запер ее, словно животное в клетке.
В диком гневе Ноэль кинулась к двери и принялась стучать по ней кулачками, сыпля проклятиями и всхлипывая. Внезапно она остановилась и взглянула на дверь. Ее пульс ускорился. Девушка наклонилась и посмотрела в замочную скважину. Медленная улыбка осветила ее лицо.
Целенаправленно прошагав к куче книг, Ноэль вырвала страницу из большого тома. Заметила птичье перо, лежавшее рядом со сломанным столом. Взяв оба предмета, девушка просунула лист под дверь, аккуратно сглаживая все неровности. Едва дыша, она резко протолкнула перо в замочную скважину. Ноэль позволила себе вздохнуть, только когда услышала слабый звук падения с другой стороны двери. Она осторожно втащила бумагу обратно в комнату. На ней лежал большой латунный ключ.
Девушка издала радостный возглас и прижала ключ к губам. Дрожащими руками она вставила его в скважину и повернула. Замок щелкнул. Она наконец то свободна! Ноэль триумфально распахнула дверь.
Он праздно стоял у противоположной стены, темные глаза насмешливо поблескивали.
– Очень умно, – медленно протянул Куинн. – Я недооценил тебя.
Не говоря ни слов, он повел ее вниз по узкой лестнице, и они вышли из дома. Вместо открытой коляски на темной улице их ожидала закрытая карета. Кучер, объемные формы которого были закутаны в плащ, что-то мягко говорил терпеливо ожидавшим лошадям.
Внутри карета была пуста. Ноэль сжала крепко руки в кулаки, неровные концы ее ногтей впились в ладони. Ее заинтересовало, где же Томас? Дверца кареты резко захлопнулась, и Куинн разместился рядом с ней. Ноэль отодвинулась на самый конец сидения, чтобы между ними было как можно большее расстояние. Куинн, казалось, не заметил этого. Невидящим отрешенным взглядом он смотрел в окно кареты.
Ноэль вздрогнула от холода. Она оставила свой плащ в чердачной комнате, а тонкое платье служило ненадежной защитой от ночной прохлады. Сейчас девушка отдала бы все, что угодно, лишь бы вновь оказаться на чердаке, откуда так усиленно пыталась сбежать. Хотя он был ее тюрьмой, он также был ее убежищем, ее последней надеждой на побег. А сейчас она была один на один с этим диким чужаком, который намерился управлять ее судьбой.
Непроизвольно рука Ноэль ударилась о мягкую черную кожу сидения. Она никогда не видела ничего более грандиозного, чем эта карета. Красные шелковые занавеси, украшенные черной бахромой, висели над окнами. Снаружи располагались яркие медные фонари, искрившиеся каплями дождя, которые падали на них. Девушка вглядывалась в ночь за окном, но улица была ей незнакома. В ее голове начала оформляться новая идея. Ноэль повернулась к американцу и робко улыбнулась.
– Мне правда очень жаль, что я причинила тебе столько неприятностей.
Недолго Куинн смотрел на нее бессмысленным взглядом, как будто забыл, что она вообще находится здесь.
– О? С чего вдруг эта внезапная перемена настроения?
– Ну, – она задумалась, – я могла бы сказать, что ты привлекательный дьявол, и я увлеклась тобой, но ты ведь никогда не поверишь в это, правда, парень? – она простодушно смотрела на него. – Честно говоря, я подумала о деньгах, которые ты обещал мне заплатить. Если ты не против, я хотела бы спросить, о какой сумме ты подумывал?
– И как ты думаешь, сколько ты стоишь?
– Трудно сказать, – она оценивающе оглядела его, скромно водя пальчиком по волосам, которые теперь были жесткими от высохшей грязи. – Кто-то мог бы сказать, что я стою королевского выкупа, но не думаю, что могу претендовать на это.
– Как это скромно с твоей стороны, – ответил он. Его тон ясно свидетельствовал о том, что разговор его не интересует.
Теперь в голосе Ноэль зазвучала легкая дрожь.
– Может быть, лучше будет, если я покажу тебе, что могу предложить. – Она опустила глаза, глядя на него через ресницы. – Тогда ты мог бы судить сам. Оценим на практике, как говорят.
Куинн лениво развалился в углу кареты, не делая ни малейшей попытки дотронуться до девушки.
Собравшись с силами, Ноэль скользнула к нему, наклоняясь так, чтобы американец мог разглядеть большую часть ее груди. Улыбаясь в бледной имитации улыбки соблазнительницы, девушка обвила плечи Куинна руками и откинула голову назад, прижимаясь к его рту свои губы. Они были жесткими и сухими, и мужчина инстинктивно уклонился от ее поцелуя.
Собравшись мыслями, Ноэль прижала свое тело к его, двигая пальцами вверх и вниз по его затылку, изображая страсть. Потихоньку она просунула руку в карман, куда американец положил клинок. Он был пуст! С возрастающей тревогой девушка провела руками по его груди. Нож исчез! В ярости она отпрянула от него.
Глаза Куинна были безжалостны.
– Ты же не думала, что я настолько глуп, чтобы оставить его при себе? Твой нож лежит в сточной канаве в Сохо. Я недооценил тебя однажды и не собираюсь повторять свою ошибку.
Собрав все свои силы, Ноэль размахнулась, чтобы ударить прямо в это надменное лицо. Мужчина отпрянул назад, едва избежав столкновения с ее летящим кулаком. Он жестоко вывернул руку девушки, заведя ее ей за спину. Ухватив ее челюсть свободной рукой, он притянул ее лицо своему.
– С меня достаточно! Еще один эпизод, подобный этому, и я лично передам тебя в руки закона. Ты меня понимаешь?
Ноэль молча кивнула головой, признавая свое поражение. Куинн отпустил ее, и оставшуюся часть пути они ехали в тишине. Горькая обида кипела внутри нее.
Священник оказался высоким худощавым человеком, с глазами хорька и масляной улыбкой. Ноэль сразу же поняла, что от него помощи можно не ожидать. Было очевидно, что ему хорошо заплатили за его роль. Священник взял потрепанную Библию и спросил имя невесты.
Томас растерянно взглянул на Куинна, осознав, что они даже не побеспокоились узнать, как ее зовут. Куинн повернулся к огорченной юной девушке, которая стояла рядом с ним. Она вдруг почувствовала на себе взгляды трех пар мужских глаз, ожидающих ее ответа.
– Ноэль Дориан, – пробормотала она.
Куинн криво улыбнулся, осознавая, насколько нелепо сочетаются это элегантное французское имя и носящее его жалкое уличное создание. Томас же громко фыркнул, а затем попытался скрыть свою грубость за кашлем.
Щеки Ноэль вспыхнули. Они смеялись над ней! Господи, как же она ненавидела их обоих.
Брачная церемония прошла как в тумане. Ноэль не замечала ничего, кроме темного пятна на треснувшей стене позади головы священника. Это пятно напомнило ей крысу, сидящую на задних лапках. Реальность обрушилась на девушку, когда американец взял ее за руку, и на ее палец скользнул тонкий золотой ободок.
Снаружи дождь уже прошел, оставив ночной воздух после себя свежим и бодрящим. Их ожидали карета и парный двухколесный экипаж Томаса.
– Скажу тебе, Куинн, вы двое не можете уехать, не позволив мне выпить за ваше счастье. Прошу прощения, я забыл хрусталь. – Вытащив бутылку бренди из-под полы своего костюма, Томас отсалютовал ею Куинну и широко ухмыльнулся. – Пусть время, проведенное вами вместе, будет коротким, а месть сладкой. – Он сделал большой глоток бренди, и передал бутыль Куинну, который тоже отпил довольно много.
Американец повернулся к Ноэль и одарил ее бесстрастным безразличным взглядом, какого и ожидала девушка.
– Будешь пить? – спросил он.
– Да я скорее помру от жажды, чем выпью с тобой, – вызывающе ухмыльнулась Ноэль.
– Как хочешь, – он равнодушно отвел от нее взгляд и повернулся к Томасу. – Я приму это отличное бренди как твой свадебный подарок, Том. Сегодня ночью оно мне понадобится намного больше, чем тебе.
Куинн молча повел Ноэль к карете. Когда они выезжали с узкой улочки, девушка услышала, как часы отбили один раз – погребальный звон ее прошлой жизни. Ноэль Дориан превратилась в Ноэль Коупленд. Она должна надеяться, что все это к лучшему. Дейзи обрадовалась бы такой удаче. Вместо этого Ноэль чувствовала себя униженной, использованной, запуганной диким чужестранцем, с которым была теперь навсегда связана. И эта адская ночь для нее совсем не закончилась.
Тонкие пальцы Ноэль инстинктивно сжали ткань юбки. В ушах зазвенели воспоминания о жалобных криках ее матери и отвратительном пыхтении всех тех мужчин, терзавших ее. Это была судьба, которая ожидала и ее, и девушка понимала, что этот мужчина не будет милосерден к ней.
Появление столь неподходящей парочки в респектабельной гостинице, где жил Куинн, не прошло незамеченным. Почтенные посетители бара недоверчиво таращились на высокого энергичного американца, сопровождавшего отвратительное чумазое создание в изумрудном сатиновом платье.
Не обращая внимания на ошеломленные выражения их лиц, Куинн сделал большой шаг по направлению к хозяину гостиницы, не выпуская руку Ноэль из своей хватки.
– Гастингс, я направляюсь в свою комнату. Мне нужно, чтобы туда немедленно доставили большое количество горячей воды.
– Кончено, сэр, – почтительным тоном ответил огромный Гастингс, – но, если вы позволите мне сказать так, сэр, эта юная … леди… ну…сэр, – бормотал он бессвязно. Хозяин гостиницы вовсе не хотел обидеть своего богатого американского постояльца, но был полон решимости высказать ему свое мнение. – Она не из тех, кого обычно принимают в таких приличных местах, как это. – Толстяк обвел комнату пухлой рукой. – Мистер Коупленд, конечно, то, что вы делаете для вашего удовольствия – не мое дело, но…
