Текст книги "Эртан. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Светлана Середа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 48 страниц)

Поговорить со специалистом по магии этого мира… Чертовски заманчиво. Да что там – просто необходимо. Но на ум невольно пришло предостережение Вереска.

– Надеюсь, он не захочет разобрать мой мозг на запчасти, чтобы узнать, как это у меня получается?

– Нет, он совсем не такой! – с жаром заверила Ника. – Он же первый предложил проект Конвенции о…

Девчонка осеклась и зажала рот рукой.

– Ника, – устало сказала я, – я полный профан в истории магии, так что меня ты можешь не опасаться. Но даже с учетом недомолвок ты уже выдала столько информации, что Женя или Вереск без труда узнали бы имя твоего наставника. Если ты все еще хочешь сохранить свое происхождение в тайне, постарайся эту тему вообще обходить стороной.

– Угу. Юль… не говори пока Жене, ладно? Ну то есть он, конечно, все равно рано или поздно узнает… но лучше потом.

Опа, мы уже на "ты", запоздало отметила я. Похоже, идея с женской солидарностью действительно попала в точку.

Мысль о том, что у меня появилась соперница на вакантное место в сердце неотразимого шатена с ореховыми глазами, медленно продефилировала через мозг. Я задумчиво проводила ее внутренним взором.

* * *

Президент корпорации "Виртуальная реальность" Герман Милославский пребывал в скверном расположении духа. Как и всякий начальник, которому приходится руководить сбродом тупиц и недоумков. Ну а как еще назвать подчиненных, которые не в состоянии выполнить элементарного, казалось бы, задания?

– Что значит "мальчишка исчез"? – с холодной яростью в голосе осведомился господин президент. – Кажется, у нас здесь не Эртан, чтобы человек мог просто раствориться в воздухе.

Глава службы безопасности, коренастый невысокий мужчина средних лет с квадратным лицом и тяжелым подбородком, сумрачно пояснил:

– Квартира пуста. В раковине грязная посуда, в холодильнике остатки продуктов. Электроприборы отключены. Документов, денег, кредитных карточек в квартире не обнаружилось. Отсутствуют также компьютеры, мобильные телефоны и другие высокотехнологичные устройства. Все это указывает на то, что квартиру оставили в спешке и надолго. Причем судя по тому, за какое короткое время Старцеву удалось собрать все необходимое и исчезнуть, бегство было подготовлено заранее. Мы проверили знакомых, форумы и чаты, где он раньше бывал, опросили соседей – про Старцева уже недели две никто ничего не слышал.

– Родственники?

– Только младшая сестра. Василиса Старцева, 199… года рождения. Тоже исчезла. Соседи ее последний раз видели вчера днем, около 15.00 она вернулась из школы. Опрос одноклассников ничего не дал.

– Браво, господин Гречихин, – ядовито сказал Милославский. –Обычный, как вы меня убеждали, программист ухитрился исчезнуть прямо из-под носа у ваших людей, и почти за сутки вам так и не удалось взять его след. Что и говорить, служба безопасности работает безупречно. Владислав?

Подтянутый молодой человек в голубых джинсах и клетчатой рубашке, оторвал безмятежный взгляд от величественной панорамы Москвы, открывавшейся с верхнего этажа "Берцев-Тауэр", и ровным тоном отрапортовал:

– Согласно данным аналитиков, вчера Старцев входил в систему с терминала, расположенного в его квартире. Выход из системы зарегистрирован в 18.15 по московскому времени. Служба безопасности была оповещена о том, что объект покинул систему необычно рано. Вход зарегистрирован сегодня в 10.34 утра. Где расположен терминал, установить не удалось.

– Как это "не удалось"? – начиная терять терпение, рявкнул Милославский. – Я еще способен понять, как человек может потеряться в Москве. Но как он может потеряться в Сети, где каждый чих регистрируется в системных журналах?

Владислав поморщился. Эта неудача стала болезненным уколом для честолюбивого руководителя аналитического отдела.

– Нам не приходилось сталкиваться с таким видом защиты, – неохотно признал он. – Выглядит так, словно сигнал проходит через бесконечное число серверов. Скорее всего, список IP адресов генерируется случайным образом. Аналитики предполагают, что в этом списке может фигурировать подлинный IP, но способ его определения пока не найден.

Милославский хотел ответить что-то резкое, но махнул рукой и повернулся к четвертому участнику производственного совещания – сухопарому мужчине лет сорока с невыразительным лицом, одетому в безукоризненно сидящий темно-серый деловой костюм.

– Ричард, что у тебя? Только, ради всего святого, не говори мне, что у вас он тоже "исчез".

Ричард виновато развел руками и сказал с едва заметным прибалтийским акцентом:

– Извини, Герман, не могу тебя порадовать. Мальчишка наловчился активировать телепорт ДО того, как он выходит в реал. Амулет срабатывает в тот же момент, когда белль Канто обретает тело в Эртане. Мы просто не успеваем ничего сделать.

Президент корпорации "Виртуальная реальность" схватился за голову и застонал (как многие публичные люди, он порой был склонен к театральным жестам).

– Сборище тупоголовых кретинов! Двадцатитрехлетний сопляк уделывает вас по всем статьям. За что я плачу вам деньги?

– За то, что мы – лучшие в своем классе, – спокойно напомнил Владислав. – Лучшие из тех, кто в принципе способен работать в вашей команде. Есть профессионалы более высокого класса, но у них имеются некоторые сложности с дисциплиной и субординацией. Например, однажды вы можете обнаружить, что обе службы безопасности при поддержке аналитического отдела безуспешно пытаются поймать вашего сотрудника, чтобы внести коррективы в техническое задание.

Владислав Гордеев не испытывал сложностей с субординацией. Но, как и всякий амбициозный и честолюбивый профессионал, он отлично знал цену своим талантам и чувствовал, когда можно себе позволить иронию разговоре с боссом. Чем приводил в ужас главу "оффлайновой" службы безопасности. Вот и сейчас Гречихин слегка втянул квадратную голову в плечи и с опаской посмотрел на президента, словно ожидая, что тот мановением руки превратит зарвавшегося выскочку в горстку пепла. Но Милославский только сухо произнес:

– Позвольте поинтересоваться, Владислав, с каких это пор вы стали так глубоко разбираться в кадровом менеджменте?

– С тех пор, как мне приходится руководить несколькими десятками аналитиков, Герман Сергеевич, – без тени смущения пояснил Владислав.

– Кстати об аналитиках. Что говорят твои вундеркинды по поводу местонахождения Старцева в Эртане? Раз уж в Москве его отыскать не удается…

– Согласно отчету аналитиков, вероятность возвращения объекта в Вельмар в течение суток составляет 80%, в течение двух суток – 91%, в течение трех суток – 94.3%.

Президент заметно повеселел. Возможно, эти остолопы еще не совсем безнадежны.

– Хорошо. Ричард, твои люди готовы?

– Разумеется, Герман. Пять вельмарских телепортов и все городские ворота находятся под круглосуточным наблюдением. Прикажешь убрать белль Канто, как только появится?

– Ни в коем случае! Но глаз с него не спускать. Мне нравится, как мальчишка работает. Если кто и способен справиться с нашей задачей, то это он. А ключ к успеху – грамотно подобранная мотивация. Правильно я говорю, Слава?

– Абсолютно, Герман Сергеевич.

– А мотивация, Гречихин, это уже по вашей части. Задача ясна?

Квадратнолицый начальник службы безопасности почтительно склонил голову.

* * *

В отличие от столичных телепорталов, в которых даже ночью стоит шум и толчея, телепортал в провинциальном Вилиске явно не страдал от чрезмерной нагрузки. У дверей нас встретили двое одуревших от жары охранников. В прохладной приемной, небрежно закинув ноги на массивный дубовый стол, сидел молоденький полуэльф-дарриэн в форме Академии. По всей видимости, практикант с факультета Воздуха. Парень перелистывал толстую книгу с золотистыми эльфийскими рунами на черной обложке (судя по едва сдерживаемой зевоте – учебник).

– Добрый вечер, уважаемый, – поприветствовал его Женя. – Нам надо попасть в Вельмар. Четыре человека и три лошади с поклажей.

Полуэльфенок скользнул по нашим фигурам равнодушным взглядом и нехотя убрал ноги со стола.

– Сорок золотых. Придется подождать, – короткий взгляд на часы, – минут пятнадцать. Грузовой телепортал восстанавливается.

Парень небрежно смахнул Женины монеты в ларец, запечатал его ладонью и, снова уткнувшись носом в книгу, сделал неопределенный жест рукой:

– Зал ожидания – там.

Название "зал ожидания" меня изрядно повеселило.

– Интересно, а комната матери и ребенка у них тут имеется? – хихикнула я.

– А что, тебе подгузник поменять надо? – съехидничал Женька.

– Белль Канто, поговори у меня! – притворно возмутилась я, обшаривая карманы в поисках подходящего снаряда. Под руку попался диск переносного телепорта, оставшийся от наемного убийцы (после смерти хозяина он превратился в обычный прозрачный камушек, и я выпросила его у Вереска на память). Без всякой задней мысли я швырнула камень в сторону Женьки, абсолютно уверенная в том, что он успеет увернуться. Дальнейшее развитие событий меня несколько озадачило. Вереск выхватил один из своих мечей и рубанул по диску. Бывший амулет раскололся на две части, обе отлетели к стене.

– У вас плохо с нервами или с чувством юмора? – серьезно уточнила я через пару секунд, отойдя от шока.

– И с тем, и с другим, – бесстрастно ответил полуэльф, убирая меч в ножны. – Но я компенсирую это быстротой реакции.

– Я заметила.

Что может быть ужаснее мужчины без чувства юмора? Только мужчина без чувства юмора, вооруженный парными клинками.

Женька смерил приятеля долгим взглядом, в котором явственно читалось "А не переигрываешь ли ты, дорогой друг?", но вслух ничего не сказал. Ника пожала плечами и отправилась осматривать комнату. Потрясающе гибкая психика у ребенка. Другой бы уже давно свихнулся в нашем бродячем цирке.

Зал ожидания не представлял из себя ничего особенного. Длинное и узкое помещение со сводчатым потолком. Несколько высоких стрельчатых окон. Кожаные диванчики по периметру. Непритязательный мозаичный орнамент на полу. Взгляду не за что зацепиться – если бы не фрески на стенах.

Фрески еще хранили яркость красок – не выцвели под солнечными лучами, не облупились от сырости и перепадов температуры, словом, вряд ли они были выполнены более полувека назад. Да и если подумать, в начале столетия этого телепортала еще не было. Но манера исполнения, на мой неискушенный взгляд, вполне точно повторяла аутентичную технику староэльфийских мастеров. Вряд ли это была стилизация – скорее, удачная репродукция каких-то древних миниатюр. На фресках были запечатлены в основном бытовые (хотя присутствовало и несколько батальных) сцены из жизни Старшего Народа, причем, судя по всему, еще в дочеловеческую эпоху.

Ника рассматривала картины со сдержанным любопытством. Было видно, что староэльфийская живопись ей не в диковинку.

– Ой, Юлька, смотри скорее! – восторженно вскрикнула она из дальнего угла комнаты. – Кто это?

Я подошла поближе. На фреске был изображен дракон. Классический такой фентезийный дракон: золотистая чешуя, широкие перепончатые крылья, длинный хвост, увенчанный стрелкой, вытянутая морда, оскаленная зубастая пасть. Симпатичный. Толпа изрядно потрепанных эльфов смотрела на дракона благоговейно, но без страха. Словом, сюжет как сюжет – не хуже и не лучше сюжетов других фресок в этой комнате. Если бы не одно но: в Эртане я никогда не слышала упоминания о драконах.

– Это дракон. Я и не знала, что они здесь водятся.

– Они нигде не водятся, – прозвучал у меня над ухом голос Вереска. Полуэльф, как всегда, подкрался незаметно. – Это всего лишь красивая легенда.

– Один мой друг говорил, что видел дракона, – сказал Женя, задумчиво разглядывая фреску.

– Ой, а давайте спросим, где он его видел, и организуем туда экспедицию! – Ника едва удерживалась от того, чтобы не запрыгать на месте. – Деньги не проблема, я уговорю папу профинансировать.

– Я бы дорого дал, чтобы иметь возможность спросить у него хоть что-нибудь.

Волна застарелой боли с изрядной примесью чувства вины окатила меня с такой силой, что перехватило дыхание. Я и не подозревала, что никогда не унывающий, вечно бесшабашный Женька может испытывать что-то подобное.

И почему, интересно, мне ни разу не удалось уловить что-нибудь светлое и радостное? Почему "приемник" включается только на всякую чернуху, от которой впору в петлю лезть?

"Дело не в знаке, дело в силе эмоций, – пояснил внутренний голос. – Просто человеческая природа такова, что отрицательные эмоции переживаются с большей интенсивностью."

Блин. Вечно у меня все не как у людей. Лучше бы я научилась файрболы кидать. Или телепорт кастовать. Ну или на худой конец посуду мыть без помощи рук. Всяко полезнее, чем эта дурацкая неконтролируемая эмпатия.

– Господа, – в проеме появился голубоглазый дарриэн. – Телепортал готов. Вход через улицу. Следуйте за мной

Все было как обычно. Я привычно встала в телепортационный круг между Женей и Вереском. Привычно взяла под уздцы Корву, как предписывала техника безопасности. Привычно зажмурилась от яркой вспышки…

…И только когда в глазах перестали плясать звездочки, стало понятно: нет, в этот раз "как обычно" не будет.

"Интересно, нет ли в этом мире такой приметы: "Встретил полуэльфа – жди неприятностей"? – тоскливо подумала я.

На этот раз неприятности предстали в виде десятка арбалетных болтов, направленных в нашу сторону. А также трех десятков солдат, двух боевых магов в форме королевской гвардии и одного очень неприятного типа в штатском.

Повинуясь кивку последнего, солдаты зашевелились. Трое шустро подскочили к нам с Женькой и Вереском, отработанным движением заломили руки за спину и защелкнули наручники. Шкафоподобный парень двухметрового роста с едва ли не метровым размахом плечей подошел к Нике, согнулся в учтивом полупоклоне и низким утробным голосом прогудел:

– Прошу вас, миледи.

– Я не сдвинусь с этого места, – Ника топнула ногой и высокомерно задрала голову.

– Извините, миледи, у меня приказ, – без тени смущения сказал солдат и, схватив девчонку в охапку, закинул на плечо.

– Отпусти меня, ты, тупая скотина, – завизжала Ника, колотя парня по спине.

– Извините, миледи, у меня приказ, – все так же спокойно повторил солдат, пробираясь к выходу.

Еще некоторое время из-за стены доносились вопли: "Убери свои грязные лапы, растлитель малолетних! Я папе расскажу, недоносок! Я тебя…" Крик оборвался – вероятно, в соседней комнате беглянку ждал маг с открытым телепортом.

По безмолвному сигналу штатского один из боевых магов сотворил дымящуюся арку телепорта. Чувствительный толчок в спину весьма недвусмысленно подсказал, что это – для нас.

Проходя мимо человека в штатском, Женя притормозил и с изысканной учтивостью поинтересовался:

– Прошу прощения, капитан, могу я узнать, по какому обвинению нас арестовывают?

– По обвинению в похищении ее высочества принцессы Вероники, – бесцветным голосом проинформировал "капитан".

– А, – тоном Коровьева ответил Женя. – Ну-ну.

Глава 9

Мы оказались в просторном зале без окон с одной дверью. Мебель в помещении отсутствовала. Вероятно, это был зал для телепортации, но, судя по спартанской обстановке, вряд ли парадный – скорее, что-то вроде служебного входа.

Сценарий торжественной встречи явно принадлежал перу того же режиссера, который создавал план мероприятия в Вельмарском телепортале. И бравые молодчики, ощерившиеся в нашу сторону частоколом арбалетных болтов, и боевые маги, водник и огневик, увешанные амулетами, как рождественские елочки, казались прямо-таки близнецами своих коллег, которых мы покинули всего несколько секунд назад. Был здесь и свой "человек в штатском". Правда, в отличие от "капитана", вызывавшего у меня стойкие ассоциации с застенками НКВД, здешний начальник – высокий подтянутый мужчина лет тридцати пяти-сорока – производил скорее приятное впечатление.

Похоже, он относился к тем людям, которые даже в эпицентре войны, чумы или стихийного бедствия найдут пару минут, чтобы позаботиться о надлежащем внешнем виде. Темные волосы были убраны в аккуратную прическу, приталенный по последней столичной моде камзол и длинные узкие брюки выглядели так, словно только что вышли из рук прачек и гладильщиц, из-под камзола кокетливо выглядывал белоснежный кружевной воротник. Пожалуй, мужчину можно было бы назвать красивым, если бы не болезненно очерченные скулы, траурные круги под глазами и землисто-серый цвет лица. Так выглядят либо серьезно больные, либо смертельно утомленные люди.

Неприятно цепкий взгляд щеголя скользнул по мне и Вереску, остановился на Женьке. Мне показалось, что в глубине темно-серых глаз промелькнуло что-то похожее на облегчение, но спустя мгновение я уже не была в этом уверена.

– Белль Канто, как ты мне надоел, – с безмерной усталостью в голосе произнес мужчина.

– Я тоже рад вас видеть, ваша светлость, – Женька лучезарно улыбнулся.

– Почему как в государстве чрезвычайное происшествие – так обязательно твоя наглая физиономия маячит где-то поблизости?

– Вы ко мне несправедливы, милорд. Последние пять месяцев я веду исключительно мирный и благочестивый образ жизни. Самому противно.

– А я-то думаю, с чего это вдруг в Союзных Королевствах так спокойно стало, – с сарказмом заметил темноволосый. – Мои люди изнывают от безделья.

– Это точно, – охотно согласился Женька, – ее малолетнее высочество исчезает прямо из дворца, в стране орудует шайка работорговцев, а ваши доблестные агенты ни ухом ни рылом.

Его собеседник приподнял бровь и мягко, почти доброжелательно поинтересовался:

– Белль Канто, а ты часом не забыл, с кем разговариваешь?

Женя промолчал, но дурашливая улыбка исчезла с его лица мгновенно, словно ее стерли волшебным ластиком. Я поняла, что, несмотря на внешнюю браваду, Женя опасается этого усталого и с виду вполне безобидного человека. "И правильно делает," – буркнул Умник.

Как будто услышав это невнятное бормотание, щеголь повернулся ко мне. От его светской улыбки у меня на спине выступил липкий холодный пот, а сердце провалилось в желудок.

– С господином белль Гьерра мне уже доводилось встречаться. А вот с юной леди я пока не имею чести быть знакомым. Женевьер, может быть, ты исправишь это досадное упущение?

– Юлия, позволь тебе представить его светлость Витторио Дагерати, герцога Лайонмарэ, – церемонно произнес Женя. – Хозяина этого… эээ… гостеприимного дома.

Я нервно сглотнула и посмотрела на шефа королевской СБ, как кролик на удава.

– Милорд Дагерати, – невозмутимо продолжил Женя, – это Юлия, моя сводная сестра, внебрачная дочь покойного барона белль Канто. К сожалению, когда Юлия решилась покинуть Кэр-Аннон, родину матери, и наконец познакомиться с папой, почтенный барон был уже давно мертв. Как порядочный человек я просто не мог бросить девушку на произвол судьбы, тем более, что мы в некотором роде родственники. Так что Юлия находится под моей защитой.

– Хорошая легенда, – сдержанно похвалил герцог. – Сам придумал?

– Вереск подсказал, – без тени смущения признался Женя.

– Я так и понял. И все же хотелось бы услышать подлинную историю.

Женя тяжко вздохнул:

– Поверьте мне, ваша светлость, подлинная история звучит куда менее правдоподобно. И ее желательно рассказывать без лишних свидетелей.

– Даже так? Вы меня заинтриговали, – под пеплом усталости явственно вспыхнула искра интереса, и я почувствовала себя инфузорией-туфелькой, к которой приближается толстая игла естествоиспытателя. – Проводите господина белль Гьерра в триста десятую камеру, госпожу Юлию – в триста пятнадцатую. С господином белль Канто я побеседую немедленно.

Шагая по узкому темному коридору под бдительным оком конвоиров, я невольно прислушивалась к затихающим голосам:

– Вы кошмарно выглядите, ваша светлость. Когда вы последний раз спали?

– Когда мне понадобится твой бесценный совет касаемо моего здоровья, я непременно дам тебе знать. А пока будь добр, заткнись, пожалуйста.

– Вы же сами изъявили желание побеседовать со мной немедленно.

– Слушай, белль Канто, в вашем Реале все такие наглые?

– Ну что вы, ваша светлость! Я уникален.

– Хвала Создателю…

***

Беседа с Женей затянулась надолго, так что у меня было предостаточно времени, чтобы обдумать свою объяснительно-оправдательную речь. И чем дольше я думала, тем больше приходила к выводу, что лучшей стратегией в данном случае будет честность. Во-первых, обмануть профессионала, который собаку съел на разгадке подобных легенд, практически нереально, тем более экспромтом. Нас элементарно поймают на разнице в показаниях, и единственный шанс этого избежать – говорить правду. Во-вторых, своей фразой про неправдоподобность подлинной истории Женька однозначно дал понять, что будет придерживаться той версии моего появления в окрестностях Вельмара, которую слышал от меня. Упомянуть про Звезду Четырех Стихий тоже придется, тем более, что Луч Воздуха у меня конфисковали при обыске.

Не знаю, была ли затянувшаяся тревожная пауза частью психологической обработки подозреваемого или лорд Дагерати действительно увлекся разговором с Женей, но к тому моменту, когда шеф СБ почтил своим вниманием камеру номер триста пятнадцать, я была полностью готова к конструктивному диалогу. Он деловито устроился за грубым дощатым столиком, достал несколько листов бумаги и ручку-самописку. Когда охранник, повинуясь безмолвному знаку, исчез за дверью, Дагерати почти доброжелательно – во всяком случае, без грубости – пригласил меня присесть на кровать (второго стула в камере не было) и поведать для начала историю моего появления в Союзных Королевствах и знакомства с Женевьером белль Канто.

Я рассказала все без утайки… ну, почти без утайки. О виртуальной реальности я упоминать не рискнула – осталась верна официальной версии о таинственной стране Реал, затерянной в мировом океане.

Герцог выслушал мой сбивчивый рассказ, не перебивая и никак не выражая своего отношения к нему, затем приступил к вопросам. Некоторые вопросы повторялись, менялась только формулировка, из чего я сделала вывод, что общую картину лорд Дагерати уже для себя составил, и основная цель допроса – определить, говорю ли я правду.

Отвечая на монотонные вопросы, я неожиданно успокоилась. Страх исчез – осталось только вполне естественное волнение – так волнуешься на экзамене, к которому хорошо подготовился. Умом я понимала, что про этого человека ходит дикое количество самых ужасающих слухов, что его имя произносится шепотом, что на его совести больше убитых людей, чем на моей – комаров… Но глаза видели немолодого, смертельно усталого мужчину, которому ее легкомысленное высочество устроило чертовски веселую неделю и который вместо того, чтобы, наконец, отоспаться за несколько бессонных суток, вынужден общаться с непочтительным нахалом белль Канто, невыносимо высокомерным полуэльфом и подозрительной девицей, с честным видом несущей какую-то ахинею. И нет никакой возможности понять, то ли эта бредовая история случилась в самом деле, то ли девица просто повредилась рассудком. А тонкие аристократические пальцы с безупречным маникюром мелко дрожат от недосыпа и передозировки стимуляторов…

– Вы бы и правда поспали, ваша светлость, – сочувственно предложила я. – Женю вы уже наверняка допросили, а мы с Вереском до утра точно никуда не денемся.

Я ожидала вспышки гнева или, по меньшей мере, язвительных комментариев в духе тех, которыми лорд Дагерати ответил на аналогичное Женькино предложение. Но герцог устало потер виски, поморщился, как от головной боли, и сказал:

– Пожалуй, вы правы. Я уже убедился, что либо вы говорите правду – по крайней мере, так, как вы ее видите, либо успели эту легенду отрепетировать не в пример лучше предыдущей. Для того, чтобы окончательно разобраться в вопросе, мне понадобится помощь специалистов по кхаш-ти, а это действительно подождет до завтра… Скажите мне лучше вот что. Я так понял, что вы тоже видели этого Ринальдо. Как он выглядел?

Я напрягла память и постаралась как можно точнее воспроизвести внешность господина Ринальдо.

– Могу ошибиться в деталях, – честно предупредила я под конец. – У меня было занятие поважнее, чем таращиться на незнакомого мужика. Вы бы лучше у Ники спросили – она с ним общалась в более спокойной обстановке.

– С ее высочеством я уже поговорил, но еще одно мнение со стороны не помешает. К тому же у Вероники ужасная зрительная память, ее описания – сплошной поток эмоций. Не могу же я в ориентировке указать, что "от его голоса мурашки бегут по коже".

– Кстати, как она там? Когда я видела ее последний раз, Ника была несколько… ммм… расстроена.

– Да нормально, что ей сделается, – суровый шеф королевской службы безопасности вздохнул неожиданно по-человечески. – Сидит в своей комнате под домашним арестом, сопли по щекам размазывает. Если бы такой номер отколола моя дочь – выпорол бы, невзирая на возраст и социальное положение. Но магистр Астэри – ярый противник телесных наказаний, так что максимум, что ее ждет, – это длительная лекция на тему ответственности перед близкими.

– Еще не известно, что хуже, – содрогнулась я, живо представив себя на месте несчастной принцессы.

– Ну, беседы с магистром вам точно не избежать, – усмехнулся лорд Дагерати. – Если хотите, могу после этого устроить вам встречу с палачом для показательной порки, чтобы у вас была возможность сравнить.

На этой оптимистической ноте глава Канцелярии удалился, оставив меня в тягостных размышлениях, было ли это сказано для острастки или в утешение.

***

Ночка выдалась неспокойная. Впрочем, вины моих тюремщиков в этом не было – пострадала я исключительно из-за собственной впечатлительности. Хотя лорд Дагерати не говорил, когда собирается навестить меня в следующий раз, я не сомневалась, что он поспешит продолжить нашу содержательную беседу с утра пораньше: трудолюбие главы Канцелярии вошло в легенду (в частности, поговаривали, что он вообще не спит), да и дело о похищении принцессы наверняка относилось к числу наиболее приоритетных. А у моего организма есть одна крайне неприятная особенность: когда мне предстоит ранний подъем, особенно если он связан с каким-нибудь волнующим событием, я начинаю ворочаться задолго до звонка будильника. Просыпаюсь, смотрю на часы, убедившись, что еще не время, с облегчением засыпаю… чтобы снова пробудиться через полчаса. Так было и в ту ночь: я вздрагивала, с тревогой вслушивалась в тишину и, не услышав роковых шагов за дверью, снова проваливалась в беспамятство.

Когда наконец раздались эти самые шаги за дверью и характерный скрежет ключа в замке, я почти обрадовалась. Не то что бы мне так уж хотелось попасть на допрос, но этот прерывистый беспокойный сон меня основательно измучил. Оказалось, однако, что это всего лишь принесли завтрак. Я пробормотала что-то неразборчиво-благодарственное, зарылась с головой под одеяло и снова заснула – на этот раз надолго. То ли внутренний датчик тревоги был настроен на скрип ключа и, отработав, с чистой совестью вырубился, то ли подсознание решило, что раз уж меня не выдернули на допрос среди ночи, значит, самое страшное позади, но в следующий раз я проснулась с ощущением, что спать больше не хочется. Совсем. Ощущение было настолько непривычным, что я еще некоторое время ворочалась под одеялом, пытаясь устроиться поудобнее – до тех пор, пока не убедилась окончательно, что сон в меня больше не лезет.

Окон в камере не было (мягкий тусклый свет – явно магического происхождения – изливался прямо из потолка), но, по субъективным ощущениям, уже перевалило за полдень. Я переоделась, долго и со вкусом умывалась, вылив на себя добрую половину рукомойника, тщательно сполоснула рот – вода была невкусная, тепловатая и слегка застоявшаяся, но вполне чистая. Без энтузиазма поковыряла остывшую кашу, выпила компот. Больше заняться было решительно нечем.

Интересно, а что сейчас делает Женька? И где он вообще? Помещать Игрока в тюрьму нет никакого смысла, в Канцелярии Тайного Сыска знают об этом лучше, чем где бы то ни было. Но не могли же они его убить? Или могли?… От этой мысли мне стало холодно.

Держать Игрока в тюрьме – все равно, что носить воду в решете. Даже если связать ему руки, не давая дотронуться до Амулета Возврата, даже если не позволять ему спать и впадать в беспамятство, все равно максимум через сутки сработает таймер, и Игрока вынесет в реал. Официально считается, что Игрок, застигнутый представителями местной власти за чем-то неподобающим, обязан предъявить удостоверение личности и подписать протокол задержания. После чего Игрок с миром отпускается восвояси, а протокол ложится на стол региональному модератору. Дальше уже Корпорация решает, какой кары достоин нарушитель – денежного штрафа, временного "бана" или "высшей меры" – пожизненного отстранения от игры. Но это официально. На деле же всем известно, что если ты пытаешься скрыться с места преступления, наглеешь при задержании или просто ведешь себя подозрительно, есть все шансы схлопотать стрелу промеж лопаток. Это с местными жителями гвардейцы себе такого не позволяют, а с Игроками особенно не церемонятся. И что самое мерзкое, Корпорация в курсе и закрывает глаза на подобный беспредел. А ведь похищение принцессы – это вам не банальное ограбление ювелирной лавки… Накручивая себя таким образом, я мерила шагами камеру и нервно покусывала костяшки пальцев. Пять шагов вперед, пять шагов назад, пять шагов вперед… Черт. Надо что-то делать.

Я подскочила к двери и от души стукнула по ней кулаком:

– Эй! Там есть кто-нибудь?

– Разумеется. Это же уровень для особо опасных преступников, – насмешливо отозвался молодой голос. – Оставь вас тут одних – утром целого здания недосчитаешься.

– Рикко, что ты болтаешь! – устыдил насмешника второй голос, более солидный. – Что вам угодно, госпожа?

Я задумалась. Действительно, что мне угодно? О судьбе Женьки они мне вряд ли расскажут.

– Я просто хотела спросить, сколько времени. А то без окон очень сложно определить.

– Второй час пополудни, – охотно поделился старший. ( «Ох, ни хрена себе я поспала!» ) – Скоро обед будет.

– Завтрак-то уже, поди, льдом покрылся, – не удержался Рикко.

– А лорд Дагерати не приходил?

– Нет, госпожа, в нашу смену его светлость точно не появлялся.

– А что, не терпится на дыбе повисеть? – опять влез нахальный юнец.

– Рикко, уйми свой паскудный язык! – возмутился старший.

Я в задумчивости отошла от двери, снова принимаясь машинально грызть многострадальные костяшки. Может, герцог действительно решил отоспаться за несколько бессонных ночей? Но даже я – уж на что любительница поспать – и то проснулась. А человек, который по праву заработал репутацию трудоголика, должен был появиться здесь еще несколько часов назад. Тем более, что вчера он горел желанием продолжить разговор. Почему его нет? Это хороший знак или плохой? Моих мозгов не хватало, чтобы сделать из этого факта какие-то далеко идущие выводы.