Текст книги "Северный пес"

Автор книги: Светлана Крушина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Глава 7

Шли дни, и постепенно воспоминания отступали. Грэм уже почти обрел душевное спокойствие, когда в его мир (или, точнее, в отсутствие мира) грубо вторглись. К нему неожиданно нагрянула гостья, которую он никак не ждал.

Утро было для него самым тяжелым временем суток, когда действие наркотиков проходило, все тело как будто наливалось свинцом, а в голове надежно поселялась тяжелая боль. Утром он предпочитал спать, благо, кошмары еще не обретали силы. Поэтому Грэм был очень раздражен, когда сон его был грубо нарушен стуком в дверь.

Гостей он не ждал, а потому не спешил открывать, рассудив, что постучат и уйдут. Однако, гость оказался весьма настойчивым. Мало того, гость оказался на редкость наглым – убедившись, что хозяин не собирается выходить навстречу, он решил сам войти в дом, благо Грэм почти никогда не запирал дверь. Грэм услышал, как стукнула, закрываясь, дверь, выругался и поднялся с кровати. Рука его сама собой потянулась к мечу – движение уже въелось в кровь, он даже не подумал о нем. Так, с оружием наготове, он вышел из комнаты, чтобы поприветствовать незваного гостя… и словно споткнулся. У самой двери он встретился взглядом с широко распахнутыми зелеными глазами Джем.

Он выругался – тихо, но весьма цветасто. Вот только такой гостьи ему и не хватало, да еще с утра! Мало того, что он почти не одет (и, кстати говоря, небрит), так еще и не в самом подходящем настроении. Тем не менее, он опустил меч и с угрюмым вопросом уставился на девушку.

Та покраснела – как бы тихо ни были произнесены ругательства, они все же достигли ее ушей, – и явно растерялась.

– О-о-о, – пролепетала она, опуская глаза (вообще-то, насколько ее успел узнать Грэм, такое излишне скромное поведение было не в ее духе, но нелюбезный вид хозяина поверг ее в смущение). – Простите, я не думала, что разбужу вас…

Еще бы, ведь в доме друга Грэм вставал ни свет, ни заря, раньше всех. Там бы он не позволил себе валяться в постели до полудня.

– Извините, – Джем, вместо того, чтобы оправиться от шока, все больше впадала в ступор, что было совсем на нее не похоже. – Но если бы я знала, что вы еще не… Я, пожалуй, пойду…

– Ты вынудила меня покинуть кровать, – не слишком любезно прервал Грэм. – А теперь хочешь убежать?.. Нет уж, не выйдет. Оставайся и говори, зачем пришла.

Грэму еще не приходилось в подобном тоне разговаривать с Джем, и ему не слишком нравился поворот беседы, но он ничего не мог поделать. Сейчас он был настолько неадекватен, что вряд ли мог взять на себя роль гостеприимного хозяина.

– Мама просила передать вам, – Джем, быстро стрельнув в него глазами и снова опустив их, сунула ему в руки корзинку, прикрытую чистой белой тряпицей. – Здесь домашнее печенье, фрукты и…

– Так, – Грэм, не изменив тона и даже не взглянув на посылку, небрежно поставил ее на одну из полок. – И это все? То есть, я хочу сказать, спасибо, но не думаю, что ты только из-за этого топала через полгорода с утра пораньше.

– Илис прислала весточку отцу, – сообщила Джем с такой готовностью, словно с самого начала только и ждала, когда выпадет шанс поведать главную причину. – Она пишет, что собирается в Карат, и хотела бы навестить моих маму и папу. Мы подумали, что вам захочется увидеться с ней…

Илис. Вот ведь, а он почти забыл о ней, поглощенный собственным внутренним разладом. Узнав о ее возвращении в Истрию, Грэм хотел нанести ей визит в школе, но потом как-то потерял это намерение, забыл про него. Да даже если бы и вспомнил, вряд ли стал осуществлять. Не до Илис ему было и не до бесед по душам. А теперь она приезжает сама, значит… Он тряхнул головой, стараясь сообразить, хочет ли он видеть старую знакомую. Пожалуй, на данный момент это был слишком сложный вопрос.

– Ну и зачем нужно было присылать тебя?.. – спросил он без особого интереса. – Чтобы передать пару слов? Для этого вполне сгодился бы и Мэнни. Уж на что-что, а на память пацан не жалуется.

– Мне просто хотелось придти к вам, – вдруг с неожиданной откровенностью ответила Джем, подняв взгляд. Краска сошла с ее лица, и сейчас она была бледной, как никогда, но смотрела прямо, с вызовом. – Но я не знала, под каким предлогом, а тут подвернулось кстати. Вы не сердитесь?

Сердиться? Грэм не сердился. Он просто на целую минуту потерял дар речи и задался вопросом, как понимать подобную откровенность со стороны юной девушки. Мысли ворочались тяжело, как камни… Недостаточно тяжело. Сделанные выводы ему не понравились. Он почувствовал, как из глубины поднимается липкая и тягучая тревога. Безымянный бы побрал эти рыжие волосы! Они напоминают о том, о чем Грэм предпочел бы забыть, и будят чувства, которые наверняка являются обманкой, потому что на самом деле относятся к другому человеку.

– Вы так долго у нас не появлялись, – продолжила Джем, ободренная, видимо, его молчанием. – И я начала тревожиться, что с вами что-то случилось, хотя Мэнни и говорил, что все в порядке. Мне жаль, что вы покинули наш дом.

– Джем, – по-настоящему занервничал Грэм. – Что ты такое говоришь?.. Тебе не следует быть здесь. Иди домой. И не нужно приходить ко мне больше.

– Не нужно жить одному! – с неожиданной решимостью заявила Джем. Ого, а характер-то у нее папин! – Зачем запираться, словно отшельник? Или вам просто стало неприятно находиться в нашем доме?

Ну, прекрасно. А Брайан, наверное, тоже думает что-нибудь в этом же духе?

– Не говори глупостей! Ваш дом… ваш дом не может быть неприятен для меня.

– В чем же тогда дело? – несносная девчонка уже вовсю озиралась по сторонам и делала какие-то выводы из увиденного. Выводы, кажется, были самые неутешительные. – Какое тут запустение! Мама говорила, что вам следовало взять служанку. Давайте, я приберу у вас.

– ЧТО?! – ужаснулся Грэм, но Джем уже не слушала его, направляясь прямым ходом в комнату. Оттуда послышались ее приглушенные возгласы.

Грэм почувствовал себя так, словно только что вышел из битвы… которую он проиграл. У него не осталось сил даже на ругательства, он тяжело привалился к стене. В голове глухо бухала боль. Что там возомнила о себе эта девчонка?.. Впрочем, поздно возмущаться. Судя по решимости, с которой Джем появилась в его одиноком жилище, просто так она его в покое теперь не оставит. И зачем ей это нужно?..

Развернувшись, Грэм с силой влепил кулаком в стену, не почувствовав боли в разбитых пальцах. Кажется, ему опять не дадут умереть.

Наблюдая, как рьяно Джем взялась за обработку его жилища – и его самого, – Грэм некоторое время считал, что история с приездом в Карат Илис выдумана просто так удобный повод нагрянуть в гости. Ан нет – новоиспеченная директриса магической школы действительно собиралась погостить у старых друзей, что и подтвердил Брайан, когда Грэм, наконец, появился у него.

До знаменательно события оставалось еще две недели, и за это время Грэм понял, что крупно попал. С женщинами ему всю жизнь катастрофически не везло. Большинство его неприятностей происходило именно от них, а когда он имел глупость серьезно влюбиться… об этом эпизоде он старался вспоминать пореже. Он уже не испытывал к Ванде той болезненной, глубокой любовной привязанности, но шрам на сердце остался и почти постоянно болел. Джем, проявлявшая к нему внимания больше, чем следовало, в немалой степени эту боль провоцировала (конечно же, она ни о чем не подозревала), но – странное дело, – Грэму казалось, что он не сможет теперь жить без нее. Он уже не шарахался от девушки, но все еще старался держаться на достаточном расстоянии, смотрел на нее с затаенной болью и грустью и гнал мысли о сближении. Возможно, он и сумел бы удержать дистанцию, но, к несчастью, Джем вовсе не стремилась к этому, а наоборот, собиралась всеми силами ее сокращать. Грэма пугала одна мысль о пролегшей между ними пропасти возрастов и мировоззрений, девушка же даже об этом и не задумывалась. Грэму хотелось бы объяснить ей, рассказать про эту пропасть, про эту стену, но он не знал – КАК. Кроме того, он не был уверен, что она станет слушать.

Джем прибегала к нему каждый раз, когда у нее выдавалась свободная минутка. Если его не оказывалось дома, она либо дожидалась его, либо уходила, оставив коротенькую записку и какой-нибудь гостинец (их неизменно съедал Мэнни, поскольку у Грэма почти никогда не было аппетита). При этом каждый раз она умудрялась попадать в моменты, когда Грэм был в более или менее адекватном состоянии. Интересно, думал он, а что будет, если она увидит меня, когда я в отключке? Впрочем, дома он не позволял себе принимать сильнодействующие средства.

Как ни удивительно, родители девушки, похоже, не знали, где она пропадает. Ни словом, ни взглядом Брайан или Анастейжия не дали понять Грэму, что в курсе привязанностей дочки и ее занятий. Грэма это тревожило и озадачивало. Что скажет Брайан, когда узнает, что его девочка проводит немало времени в доме одинокого немолодого мужчины? Ведущего, между прочим, не совсем добропорядочный образ жизни.

Пока же Грэм пытался приладиться к тому, что в тихом и одиноком жилище его с завидной периодичностью появляется, кроме него и Мэнни, еще один человек. В каком-то смысле он даже сумел добиться успехов – дней через десять он был уже в состоянии сидеть с Джем за одним столом (за чашкой чая, кстати, приготовленного собственоручно девушкой) и мирно беседовать. Или, точнее, слушать, потому что говорила в основном невыносимая девчонка, не оставлявшая попыток вызвать молчаливого собеседника на разговор. Методы у нее, нужно сказать, были тонкие и хитрые, сделавшие бы честь любой опытной красотке, привыкшей крутить мужчинами как угодно. И откуда только подобное умение могло появиться в восемнадцатилетней девчонке?..

В один прекрасный день Джем принесла известие, что к ним, наконец, нагрянула Илис. Девушка настаивала, чтобы Грэм немедленно отправился в гости к Брайану, для того чтобы поздороваться со старой знакомой. Грэм отказался. Илис только что приехала, устала с дороги. Что ж, что она одна из самых заметных магиков Истрии? Уставать она должна как самый обычный человек. Кроме того, Грэм даже самому себе не мог признаться, что откладывает визит из непонятного, но тревожащего страха, какого-то неприятного волнения.

Давая Илис время для отдыха, он дождался, что она сама нагрянула к нему – в сопровождении Мэнни. Ясно, ее-то не мучили никакие мутные страхи, а вело любопытство, и необходимость увидеть собственными глазами то, о чем говорил ей Брайан. Ведь все восемь лет она была уверена, что Грэм мертв.

Она появилась вечером. Как и утро, это было не самое удачное время для гостей, потому что Грэм как раз собирался отправиться в обычный ночной загул. Услышав, как хлопает входная дверь, он в досаде прикусил губу. Никого, кроме Джем, он не ждал, а раз уж она пришла, какая там может быть прогулка. Ведь девчонка так ничего и не знала о его пристрастиях.

Однако, фигура, появившаяся в дверях его комнаты, принадлежала явно не Джем. Невысокая и очень стройная, она принадлежала женщине лет двадцати семи – двадцати восьми; бледное личико, огромные черные глаза и рассыпавшиеся по плечам темные густые волосы очень эффектно смотрелись в сочетании со светлым серебристо-серым платьем. Да, действительно, знатная дама, хотя и нет на одежде (и вообще на теле) ни единого драгоценного камушка или хотя бы крупинки золота.

– Илис…

Она кивнула, улыбнулась, но, вопреки обыкновению, не разразилась длинной жизнерадостной приветственной тирадой. Вместо этого она быстро пересекла комнату, остановилась перед Грэмом и внимательно взялась изучать его лицо, вперив в него какой-то очень напряженный взгляд.

Грэм слегка удивился. Чтобы Илис молчала больше одной минуты? Не верится. Впрочем, она ведь сильно изменилась, повзрослела… И что она такое ищет у него на лице?

– В чем дело? – спросил он, не выдержав.

– Что за зелье ты принимаешь? – довольно жестко спросила Илис. Не ее интонации. И как она узнала?

– Что? – Грэм решил прикинуться дурачком. Уж чего-чего, а обсуждать с Илис свои наркотические пристрастия и связанные с ними проблемы он не намеревался.

– Не придуривайся. Тебя глаза выдают. Ты около суток ничего в рот не брал, и скоро тебе понадобится новая порция. Так что это? Опий? Гашиш?

Грэм покосился на стоящего рядом Мэнни и сказал нелюбезно:

– Если ты можешь так много понять по глазам, то должна уметь определить и все остальное… – ему совершенно не хотелось продолжать разговор, тем более – при племяннике.

– Мэнни, спасибо за то, что проводил, – Илис, всегда быстро соображавшая, поняла с полуслова. Она повернулась к мальчишке и с полной серьезностью присела в неглубоком, но весьма почтительном реверансе. – Не буду больше отягощать тебя своим обществом, беги играй.

Повторного разрешения Мэнни не потребовалось, его тут же будто унесло ветром. Илис проводила его взглядом и снова обернулась к Грэму.

– Ну? Что именно?

– Какая разница? – хмуро спросил тот, понимая уже, что гостья теперь не отстанет. – Это скума.

– Ску-ума? – протянула Илис, округлив и без того большие глаза и поджав губы. – Очень интересно. Хороший ты выбрал способ потратить деньги. А ты видел когда-нибудь, как от нее умирают?

– Я еще и не то видел. Ты сюда пришла специально, чтобы читать нравоучения? – сощурился Грэм. – Напрасно. Я не мальчик, и в наставлениях не нуждаюсь. Сам как-нибудь разберусь, что мне делать со своей жизнью.

– Ты – идиот. Чудом выжил в Северной, а теперь сам себя убиваешь!.. Знаешь, Барден был бы доволен. Ему понравился бы подобный поворот событий. Это ведь гораздо интереснее, чем смерть в пыточных подвалах.

При упоминании пыточных подвалов Грэм почувствовал, как перехватывает дыхание, и земля уходит из-под ног. Четыре года… четыре года пыток – а Илис так легко говорит об этом!

– Что ты знаешь о смерти в пыточных подвалах?! – прошипел он в ярости, сжимая кулаки. – Что?! Что ты вообще знаешь о смерти?!..

Илис, видимо, поняв, что заговорила о запретном, мягкими кошачьими шажками подошла ближе и успокаивающе положила ладонь ему на руку.

– Спокойнее. Извини меня. Я знаю, тебе пришлось трудно. Но это не может служить оправданием… – она взглянула на оскалившегося Грэма и быстро переменила тему. – Не стоит начинать разговор с ругани, как ты считаешь? Мы достаточно давно не виделись, и у нас есть что сказать друг другу без этого.

Пытаясь взять себя в руки, Грэм промолчал. Да уж, замечательная встреча старых знакомых. Такое приятное начало беседы. Он даже не знал, о чем говорить дальше. Будь это Илис-прежняя, Илис, которая, казалось, ни к чему никогда не относится серьезно и не читает нотаций, пожалуй, легче было бы найти точки соприкосновения. Но перед ним стояла Илис-новая, которой он не знал, она смотрела серьезно и внимательно, словно хотела проникнуть внутрь его мыслей. А может быть, и проникла уже, не зря ведь ее учитель славился своими успехами в ментальной магии.

– Присядь, Илис, не стой, – буркнул Грэм.

Илис не стала ждать повторного приглашения и уселась на один из стульев, аккуратно приподняв длинный подол платья. Грэм вспомнил, как раньше она плюхалась с ногами в кресла, не заботясь о приличиях, и подумал, что будет очень тяжело сообщить этой светской даме о гибели Роджера. Наверное, смерть эта не имеет для нее теперь никакого значения.

– Брайан рассказал мне, что ты воевал почти два года на стороне медейцев, – проговорила Илис. – Как это могло получиться? Ты старался держаться в стороне от войн и не влезать в них.

– Я влез в войну, когда согласился на аферу с освобождением медейского принца. А потом… из Северной меня вытащили наемники, я присоединился к ним. А что мне еще оставалось делать? Идти было некуда и незачем. К тому же… – Грэм усмехнулся. – Знаешь, говорили, что я головой «подвинулся». Наверное, так оно и было… так оно и есть. На тот момент мне ничего не хотелось, кроме как убивать. Я жил, только когда кругом лилась кровь.

Илис помолчала.

– И, наверное, надеялся, что тебя убьют в какой-нибудь схватке?

– Да. Странно, правда, желать смерти, только лишь чудом вырвавшись из ее когтей?

– И ты желаешь ее до сих пор.

– Наверное.

Илис снова замолчала. Грэм тоже не стремился первым нарушить тишину; говорить не хотелось.

Надо же, подумал он, вот передо мной сидит человек, с которым нас связывают долгие дни тяжкого путешествия, и опасности, и взаимные услуги, и общие друзья. Казалось бы – что еще нужно, чтобы приятно провести вечер за долгой беседой? Но говорить решительно не о чем…

– Ты принял все-таки отцовский титул? – снова заговорила Илис.

– Я хотел привести жену в княжеский замок…

– Жену?

Да, о своей попытке жениться Грэм ничего Брайану не рассказывал. Следовательно, не знала и Илис.

– Жену. Я, видишь ли, собирался жениться… и даже сватался.

– Вот даже как, – протянула Илис. – К Ванде?..

Грэм молча кивнул. Чтобы догадаться, кто стал его избранницей, не нужно быть семи пядей во лбу. Особенно человеку, довольно давно его знавшему.

– Не вышло?.. – Илис даже не спрашивала – утверждала. – Неудивительно. Вообще поражаюсь, как ты решился на подобный поступок.

– Я ее очень любил.

– Да, я помню. Ты, словно безумный, рвался за ней и не слушал никаких доводов. Она того не стоила.

– Не тебе судить, – скрипнул зубами Грэм.

– Вероятно, – кротко согласилась Илис. – А когда она отказала тебе, ты решил остаться один?

– Можно подумать, ко мне выстроилась череда невест, и остается только выбирать. Как ты думаешь, кому я такой сдался – старый, угрюмый и хромой?..

Илис закатила глаза – совсем, как раньше.

– Да-да, я помню, что ты склонен к патетике и самоуничижению. Но ко всем своим замечательным качествам ты забыл прибавить еще одно, самое замечательное – ты князь. Причем с немаленьким земельным леном и состоянием. Если ты, конечно, не успел его спустить.

– Знаешь, Лисси, такая девица, которая заинтересуется в первую очередь моим титулом и состоянием… В общем, меня такие не интересуют.

– А какие тебя интересуют?

Грэм с подозрением взглянул на Илис.

– Ты сватать меня пришла?

– Нет, – Илис мило улыбнулась и вдруг сделала большие глаза. – А что это ты не спрашиваешь о моем милом брате Крэсте? Вы ведь довольно тесно сотрудничали, не так ли?

Чисто рефлекторно Грэм подобрался. Упоминание о Крэсте до сих пор подсознательно действовало на него как более чем ощутимый сигнал опасности. Он помнил о награде, назначенной за его голову сиятельным истрийским принцем. Сумма была просто чудовищной, и это говорило о том, что у Крэста чешутся руки. Еще бы – когда-то Грэм увел у него из-под носа Илис, тогда еще беглую неофициальную магичку, на которую вел охоту королевский дом Истрии. Крэст ему этого не забыл, и еще спустя пару лет устраивал облавы по всему материку.

– Как резко ты меняешь тему, – заставил себя усмехнуться Грэм. Ему было безразлично, что Крэст может и хочет убить его особо изощренными способом, но в подсознании сидела еще подлая тревога. – Интересный у тебя ассоциативный ряд – сначала женитьба, потом Крэст. Это, наверное, оттого, что вы с ним едва не стали супругами?

Лицо Илис вдруг необычно посерьезнело, она пристально посмотрела на Грэма, закусив губу. Грэм удивился – неужели он затронул тему, неприятную ей? Ведь она ни к чему никогда не относилась серьезно!

– Ты уже знаешь? Ну конечно же, знаешь. Брайан сказал. Слушай, Грэм, давай пойдем прогуляемся? Я в Карате сто лет уже не была, хочу пройтись по знакомым местам. Составь мне компанию?..

Со стороны они выглядели весьма эффектной, хотя и несколько траурной парой. Беловолосый смуглый Грэм был весь в черном, светлое же платье черноволосой и светлокожей Илис отливало серебром. На них оглядывались, когда они неспешно следовали по вечерним улицам центра Карата, куда пришли по настоянию Илис. Та, видя такое внимание к себе и своему кавалеру, довольно улыбалась и щурилась, как кошка, и с еще большим усердием изящно цеплялась за его локоть. Грэм пытался понять, что это с ней такое творится, но тщетно. Странное поведение для Илис, очень странное.

– Знаешь, когда отец объявил о своем желании выдать меня замуж за Крэста, я первым делом понеслась к нему.

Еще одна странность – Илис не пришлось уговаривать рассказать, что там вышло у нее с замужеством. Или, вернее, не вышло. Сама завела разговор.

– Мы с ним недолюбливали друг друга, это так, но все же мы двоюродные брат и сестра. Тем более, он ведь к тому времени принес извинения. Крэст знал о планах наших родителей и сопротивлялся, как мог. Он не собирался жениться, особенно на мне. Кажется, у него на примете была – и есть – какая-то девушка, но точно я не знаю. Достаточно того, что мы не желали друг друга в качестве супругов, пусть даже из династических соображений. Ух, это были настоящие военные действия! К счастью, дело не дошло до ссоры с родителями. Наши отцы посмотрели, на что мы способны, объединив силы, и поняли, что лучше нас держать по раздельности, – Илис самодовольно улыбнулась. – Поскольку направить поток нашей деятельности в нужное русло им было не под силу. Вот так мы с Крэстом и распрощались, и я занялась тем, чем давно хотела – открыла свою школу. С Крэстом же мы время от времени перебрасываемся дружескими посланиями. Кстати, раз уж мы с ним примирились, и отпала необходимость в охоте на мне, он простил и вас с Роджером. Конечно, я не думаю, чтобы он горел желанием встретиться с вами для дружеской беседы – злопамятен он слишком – но и смерти вашей не хочет.

– Спасибо, успокоила, – хмыкнул Грэм.

– Надеюсь. Можешь передать при случае Роджеру…

– Уже не смогу.

– Почему?.. Он… ты его видел с тех пор?

– Видел. Теперь он у Борона.

– У Борона! – эхом повторила Илис, приостановившись и заглянув ему в глаза. – Как это случилось? Когда?..

Грэму не очень хотелось разговаривать на подобные темы на улице, а потому он предложил зайти в ближайший же трактир. Он как-то не подумал, что подобное место не слишком подходит для знатной дамы, но Илис возражать не стала и согласилась сразу.

Заказав вина, Грэм рассказал про битву, которая в последний раз свела их с Роджером. Он не стал вдаваться в подробности, но про последние слова побратима упомянул.

– Он просил, чтобы ты не держала на него зла. То же самое он просил передать Гате.

Илис слушала задумчиво, опустив взгляд.

– Я не держу на него зла, – сказала она. – И никогда не держала, и он знал это… Вот Гата – да… Она знает?..

Грэм покачал головой.

– Я не успел ей сказать. Когда приехал в поместье, то нашел только ее могилу.

– И Гата?.. Кажется, ты за прошедшие годы потерял многое.

– Слишком многое. Когда-то я надеялся, что моя жизнь рано или поздно выпрямится. Теперь уже не надеюсь.

– Напрасно! Еще не поздно.

– Поздно, Лисси. Нечему уже выпрямляться.

– Разумеется, – тон Илис стал ядовитым. – Если глушить себя всякой дрянью, то действительно скоро будет уже нечему…

К счастью, по второму кругу на тему наркотических веществ разговор не зашел, иначе Грэм просто не знал, сумеет ли удержать себя в руках.

Они еще посидели немного в трактире. Вино здесь подавали отменное, и вообще заведение было отнюдь не второсортным, а потому среди посетителей Грэм наметанным взглядом вычленил даже нескольких нобилей. Правда, без дам. После того, как с вином было покончено, и Грэм расплатился, Илис выразила желание навестить-таки старых знакомцев, невзирая на поздний час. Грэм не был уверен, что люди, поднятые с постелей, обрадуются нежданной гостье, но не стал ничего говорить Илис. Пусть развлекается. А если возникнут проблемы – что ж, на то у него при себе и меч имеется.

За следующие два часа они успели навестить с полдюжины знакомых Илис в самых разных частях города. Отнюдь не все из них обрадовались позднему визиту, а какой-то мужик не слишком благонамеренного вида едва не вытолкнул гостей за дверь. Рукоприкладства удалось избежать только лишь усилиями Грэма, который отнюдь не был расположен терпеть грубое обращение. Впрочем, и усилий-то особых прилагать не пришлось – стоило лишь Грэму, до того стоявшему молчаливо и неподвижно, сделать шаг вперед, как буян тут же утихомирился. Ему хватило лишь одного взгляда на лицо спутника гостьи, и у него опала вся охота ругаться и грубить. Но все равно Илис задерживаться у него не стала.

– Зря ты вмешался, – заметила она, когда они вновь оказались на улице. – Я бы и сама справилась.

– Справилась бы? Как? Расшвыряла бы все вокруг в радиусе лиги магией?

– Магия – довольно тонкая штука, если применять ее с умом. А если ты про то, что я учинила над вами с Роджером в порту… тогда я не умела как следует управляться с потоком силы. Теперь умею. Уверяю тебя, у этого грубияна в доме даже все стекла уцелели бы.

– А в соседних домах?

– Не веришь?

Грэм пожал плечами и не стал просить Илис продемонстрировать возросшие способности. К магии он питал отвращение. Слишком сильно воспоминания о ней переплелись с воспоминаниями о Северной крепости.

Рейд по Карату завершился далеко за полночь – последние в череде посещенных знакомых Илис неподдельно ей обрадовались и затащили в дом попить чаю. Грэму ничего не оставалось, кроме как принять приглашение вместе со своей подопечной, ведь Илис пришлось бы возвращаться ночью в дом Брайана. Магия магией, но и шальных людей в городе немало. Друзья Илис сначала настороженно посматривали на него (истрийка представила его просто как "мой друг Грэм"), а потом стали обращать на него не больше внимания, чем на предмет обстановки. Его это вполне устраивало, тем более, что организм начинал требовать свежей порции зелья, и становилось не до светских разговоров. Он знал, что завтрашним днем будет совершенно разбит.

Он проводил Илис до самых дверей дома Брайана. На большинстве улиц было темно, хоть глаз коли, и полно подозрительных личностей (незаметных, впрочем, ненаметанному глазу), но ни одна из них не посмела приблизиться.

– Ну, спасибо за компанию, – заявила Илис, остановившись на пороге. – Было очень приятно.

– Взаимно.

– Я у Брайана останусь на неделю или около того. Зайдешь? Честно говоря, я очень рада видеть тебя живым после всего того, что я слышала о твоей смерти.

– Мы еще увидимся, Илис.

Илис кивнула.

– Грэм… ты себя хорошо чувствуешь? Вид у тебя не очень…

– Завтра будет хуже… то есть уже сегодня днем.

– Скума?

– Она…

– Бросай ты это… пока не поздно.

– До свидания, Илис.

Приехав в Карат, Илис намеревалась оставаться там не больше недели. На самом деле она задержалась в гостях у Брайана на целый месяц. В течение всего этого времени она, словно по расписанию, каждый вечер наведывалась к Грэму. У него появилось подозрение, что именно из-за него она решила продлить пребывание в городе юности. Даже более чем подозрение; но спросить напрямую он так и не собрался – знал, что Илис сделает большие глаза, как она умеет, и невинным голосом поинтересуется, с чего это он взял.

Между тем, Илис бесстрашно испытывала его терпение. Несколько раз у Грэма возникало непереносимое желание взять незваную гостью за шиворот и выкинуть за дверь; к сожалению, он ни на минуту не мог забыть, что подобного он сделать не сумеет физически. Илис могла постоять за себя, совершенно не боялась рукоприкладства, а потому наглела. Грэм прекрасно знал, почему она является к нему каждый вечер почти в один и тот же час – она собиралась не пускать его в ночные загулы по злачным местам Карата. Он бесился и силился понять, какого рожна ее настолько заботит его жизнь и здоровье. Или она так привыкла командовать студентами у себя в школе, что ей и здесь нужен кто-то, о ком нужно заботиться, над кем надо квохтать, как курица над цыпленком? Если так, то объект Илис выбрала неподходящий, хотя сама она так определенно не считала. Грэм не нуждался ни в присмотре, ни в заботе, от кого бы они ни исходили. И уж тем более не желал, чтобы с ним нянчилась Илис.

Та, как ни в чем не бывало, появившись в его доме, обычно заявляла о желании прогуляться с визитом к тому или иному знакомому и просила составить ей компанию. Грэм, как дурак, каждый раз соглашался, пытаясь между делом выяснить у Илис, отчего она вдруг перешла на ночной образ жизни и с каких пор ее приятели стали принимать гостей по ночам. Илис отвечала охотно и неизменно туманно, так что из ее пояснений Грэм ничего не мог понять.

Последней каплей стало ее появление в доме Грэма на ночь глядя в сопровождении Джем.

– Я подумала, что нечего ребенку просиживать такие чудесные вечера дома, – пояснила Илис опешившему хозяину. – Пусть прогуляется с нами. И Брайан не возражает…

Брайан-то, может быть, и не возражал (хотя вряд ли, не отпустил же он с охотой любимую дочку шататься по ночному городу?), а вот Грэм хотел возмутиться. Хватит с него! Если он до сих пор по дурости изображал телохранителя взбалмошной магички (которая и сама была в состоянии справиться со всеми гипотетическими проблемами), то уж играть роль дуэньи при малолетней девчонке он не намерен! Но он не успел произнести ни звука – встретился взглядом с радостной зеленью глаз Джем и осекся. Она смотрела так, словно провести в его обществе вечер было заветной мечтой всей ее жизни. Изумрудная волна окатила Грэма, накрыла с головой, и слова застряли в горле. Илис, смотревшая до того несколько настороженно, даже как будто слегка напрягшись, прекрасно поняла, что произошло. Довольно улыбнулась и энергично кивнула.

Они не пошли ни к каким знакомым. Илис, которая выглядела словно кошка, нализавшаяся сметаны, заявила, что хочет сделать сюрприз и показать местечко, где подают прекрасный, просто волшебный суп из моллюсков и готовят потрясающих маринованных угрей. Грэм был не в настроении для позднего ужина, к тому же моллюсков особенно не любил, но его никто и не спрашивал, а Джем пришла в восторг и только что не захлопала в ладоши. Ясное дело, до сих пор ей не приходилось совершать променад ночью! Широко улыбающаяся Илис, не теряя времени даром, шустро протащила Грэма и Джем по темным закоулкам. Извилистый путь завершился в неожиданно уютном и приличном заведении недалеко от порта. Публика здесь обитала на удивление приличная; окажись иначе, Грэм свернул бы Илис шею, не посмотрев на ее магические способности. Самому ему было безразлично, среди какого народа находиться, но Джем…

Вечер начался на удивление приятно. Готовили в таверне действительно вкусно, этого не мог не признать даже Грэм, хотя и ел, как всегда, мало. Илис же уплетала все предложенные деликатесы с превеликим аппетитом, можно было подумать, что ее несколько дней не кормили; Джем старалась от нее не отставать. Сытный ужин сопровождался оживленной беседой. Грэм больше помалкивал, да и слушал вполуха – девичье щебетание его не занимало. Тем не менее, он каким-то чудом сумел отвлечься от мыслей об опиуме и скуме, которые занимали его на протяжении последних дней. Да и созерцание смеющейся раскрасневшейся Джем было отнюдь не лишено интереса. Он старался не очень откровенно пялиться на нее и думать о чем-нибудь другом, кроме шелковой волны ее волос, но взгляд неизменно возвращался к нежной белой коже и отбрасывающим изумрудные отблески глазам. В какой-то момент Грэм вынужден был признаться себе, что девушка волнует его… да он давно знал это, только не хотел замечать. Он мгновенно вскипел. Будь я проклят, мысленно зарычал он на себя, я не имею права думать подобным образом об этом ребенке… об этой девушке… об этой женщине! И будь проклята Илис, зачем она затащила меня сюда…