Текст книги "Пленница дорог (СИ)"
Автор книги: Светлана Титова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
Глава 31
Глава 31
– Какая прелесть, эта ваша жаренная хорса! – знакомый голос, сочащийся ядом, вырвал меня из сна.
Приоткрыв глаз, проморгавшись, разглядела сидящего на корточках у потухшего костра куратора Гаролда, с аппетитом уплетающего остатки вчерашнего ужина.
Водяная крыса! Так мы ели водяную крысу! Вспомнив скелетоподобное существо с бледной покрытой мелкой чешуей кожей, омерзительной безносой и безглазой головой, увенчанной ядовитыми шипом, питающееся исключительно полуразложившейся падалью, почувствовала, как вчерашний ужин просится назад.
Так, мне срочно на воздух!
Дернулась из объятий Рыжика, мирно сопевшего рядом. Подхватив ботинки, вылетела наружу и едва успела склониться над кустами.
– Так, так…Значит, не знала, что ешь. Я уж было подумал, что ты великая хозяйка. Суметь разделать эту гадость так, чтобы не повредить внутренних ядовитых желез не каждый бывалый егерь может. Уже успел похвалить брата с удачным выбором невесты.
Тяжело дыша, дрожащей рукой вытирала выступивший на лбу пот. Вокруг весел плотной стеной туман, окутывая все жемчужной мглой, не пропускающей ни единого луча Кастора. Как куратор нашел нас в этом сплошном киселе?
– Держи, – куратор протянул металлическую плоскую фляжку. – Пойдем будить прекрасного рыцаря проворонившего и дракона и свою принцессу. Заодно расскажите, как это вся школа по уши в болоте ловит на свои никчемные отростки дейнихов, выдавая это за бой магов-стихийников, а вы тут свили любовное гнездышко и милуетесь.
В последних словах послышались угрожающие нотки.
– Я заблудилась, отклонившись от маршрута. Меня нашел адепт ир Грасс. Мы честно пытались нагнать своих, но наткнулись на массовое бегство зверей, – мешая ложь и правду, быстро тараторила, оправдываясь перед Гаролдом. – Пересидели на дереве две волны отката. Когда звери ушли, уже стемнело. Нашли эту пещеру переночевать.
Я лихорадочно умывалась водой, скопившейся в небольшой выемке в скале. Зашнуровала ботинки, переплела косу и одернула форму, принимая подобающий вид за рекордное время, давая шанс Рыжику проснуться и привести себя в порядок. Вернувшись в пещеру, услышала довольный смешок за спиной. Латус успел проснуться, собраться сам и упаковать все вещи, и стоял навытяжку. Ни за чтобы не подумала, что за десять минут до этого парень спал, пуская слюну мне на плечо. Гаролд прошел вперед, оглядев своды пещеры, поворошил носком идеально начищенного сапога золу в костре и спросил:
– Как я понял из рассказа Калария, это не было любовным свиданием. Это стратегически оправданные действия в тылу, – насмешливо покосился на серьезного Рыжика куратор. – И кто же в таком случае из вас пленный?
– Я…
– Она…
Князь умилился нашему единодушию, мерзко улыбнулся, подумал и отдал приказ, обращаясь к Рыжику:
– Кадет ир Грасс, порицание за дезертирство и поощрение за взятого пленника и умело разделанную хорсу. Двадцать шагов на северо-восток и наткнетесь на поисковый отряд «Серебряных молний», – четко отдавал приказы куратор. – Свободны.
Латус бросил на меня виноватый взгляд и выскользнул в серую мглу тумана. Мне стало интересно, как он сориентируется в этой пелене.
– Он лакки, оборотень. Они незаменимы как разведчики и следопыты, – усмехнулся моему растерянному виду князь. – Неужели не хвастал перед тобой своим хвостом.
Это прозвучало двусмысленно, и я залилась краской.
– Хвостом?! – выдохнула, не в силах поднять глаза на мужчину.
– У чистокровных лакки три хвоста. Но у полукровок обычно один. Видя твою растерянность, делаю вывод, что ты не в курсе этих мелочей, – куратор покосился в мою сторону, с удовольствием впитывая мое изумление. – Особенность этих оборотней в том, что секс у них происходит только в полуобороте. Значит, у вас так и не дошло до главного, что не может не радовать.
На это мне было нечего сказать, я молчала, переваривая свалившуюся как снег на голову информацию.
И что мне теперь с этим делать?
Представив Латуса, обнаженным, возбужденным с шикарным лисьим хвостом и бархатными треугольными ушками, прыснула в сторону, понимая, что случись это с парнем ночью, впала бы в ступор. В моем представлении выглядело это скорее комично, чем эротично. Вспомнился кот Афон, главный герой-любовник обители.
Интересно, в какую зверушку превращается Рыжик?
– Раз ты у нас пленная, придется лично отконвоировать тебя в расположение, – сурово глянув, куратор вышел, предоставляя мне тащить всю свою амуницию.
Я не была лакки и князь, подозреваю, тоже. Ни их замечательным нюхом и способностями ориентироваться, видеть в тумане мы не обладали. Пересидеть в безопасной пещере, пока Кастр не разгонит мерзкое марево, было бы лучшей из всех идей. Тащится же в густом тумане, не разбирая дороги и набивая шишки совсем не хотелось. На мое предложение куратор нетерпеливо мотнул головой и жестом указал направление пути.
– Туман простоит несколько дней. Это последствия магического отката. Так что вперед, Калария, если не хочешь ночевать со мной. Только учти, в отличие от Грасса, я не щепетилен.
Представляя, что меня ждет попытка повторения первого раза, вскинув, как пушинку рюкзак и клинки, бодро засеменила по едва заметной тропке.
Сгибаясь под тяжестью рубящего железа, изрядно взмокнув, несколько часов упрямо спотыкалась об невидимые в густом тумане корни, посылая в спину уверенно шагающего передо мной мужчины все известные мне проклятия. Про себя, конечно. Липкий влажный воздух сбивал дыхание увеличивая и без того немалую нагрузку, отбирая последние силы.
– Ты бы не могла сопеть, шипеть, кряхтеть и бряцать железом не так громко, – в своей обычной язвительной манере попросил Гаролд. – Мы на границе с Окавитой, здесь шныряют патрули. Нас, конечно, отпустят, но моей персоне лучше не светиться.
– Нет проблем. Не хотите помочь рюкзачок донести? – хрипло прокаркала, радуясь возможности отдышаться и перевести дух.
– Не хочу. Привыкай к тяготам. В семейной жизни с князем будет не легче, – окинув презрительным взглядом мою взмыленную физиономию, ответил мужчина, развернулся и, придерживая клинок, легко перескочил поваленное дерево.
Через время горестным воем о себе напомнил желудок, утерявший с утра столь ценные калории хорсиного мяса, оставленного мною под кустом. В рюкзаке был сухой паек, где в неприкосновенности лежал десяток пресных галет. Все лучше, чем ничего. Но проклятый изувер-куратор даже скорость не снизил, продолжая так же легко пробираться через кустарник и обходить поваленные деревья. Когда дыхание окончательно сбилось, а по спине и лбу стекали ручьи пота, взмолилась:
– Может, сделаем привал, куратор? В туалет хочется. Или предлагаете на ходу?
Мужчина остановился и прислушался. Нас окружала звенящая и пугающая тишина. Искажая очертания предметов и звуки, туман, осточертевший до зеленых шмыров, влажными лапами цеплялся за одежду, оставляя мокрые следы на коже. Взгляд ловил неясные тени, бесшумно исчезающие в липком мареве.
Это магические фантомы или игра воображения уставшего мозга?
Неожиданно я ощутила резкую боль в затылке, в глазах потемнело, и я провалилась в темноту.
Глава 32
Глава 32
Кузнечный молот с остервенением одержимого бил по наковальне прямо у моего уха, отдаваясь болью. Я застонала, пытаясь отодвинуться подальше от раздражающего звука.
– Очнулась? – прохрипело совсем рядом, перекрывая кузнечный набат. – Как ты? Голова цела? Сильно они тебя приложили.
Пытаюсь приподнять налитые свинцовой тяжестью веки. С трудом приоткрывается один глаз. Темнота сменяется разноцветными пятнами, пульсирующими в такт стучащему в голове набату. Окоченевшее тело подало признаки жизни, отозвавшись болью на резкое движение. Меня будто долго и усердно били, усердно околачивая со всех сторон. Каждая мышца напитана страданием. Под щекой чувствуется холод неровной в острых крошках поверхности. Похоже на каменный пол. Запах очень знакомый и пугающий. Память услужливо подсказывает, показывая картинку пыточной камеры в подземелье обители. Первая мысль: «Меня нашли и вернули настоятельнице». Плохо, план Проспера срывается, моя миссия под угрозой. Одна надежда, что князь будет искать свою невесту. Вот в это и буду верить. А пока разведать обстановку.
Рука потянулась к пульсирующему затылку, коснувшись чего-то липкого. На пальцах оказалась кровь. Стало страшно.
На нас с куратором напали, меня оглушили и куда-то принесли. Здесь есть еще кто-то. Не мог же мне почудиться голос. В голове немного прояснилось. Боль отступила, давая возможность подняться и осмотреться. Кузнечный звон оказался капелью. Зрение понемногу возвращалось, придавая разноцветным кляксам четкие очертания.
– Калария, ты чего молчишь? Я бы помог, но немного не в форме.
Голос куратора приводит в чувство. В нем нотки беспокойства?! Быть такого не может! Этот ядовитый аспид на такое не способен!
Повернув голову на голос, разглядела прикованного за запястья к стене мужчину в разорванной одежде с кровоподтеками на лице.
– Куратор, где мы? Что произошло в лесу? – горло пересохло и выдает невнятное сипение.
– На нас напали. Тебя оглушили, я отбивался… от пятерых. Шмыров туман! – хрипло выругался Гаролд, звякнув кандалами. Колеблющееся пламя факела выхватило жуткие ссадины с запекшейся кровью на животе и груди. – Двоим больше не понадобятся клинки, но остальным удалось меня скрутить. Повезло, что один из этих трусов заинтересовался тобой.
Резко села, зашипев от боли, лихорадочно оглядывая разорванную одежду, предполагая худшее. Заметив, как я дернулась, он успокоил.
– Не переживай. Ничего тебе не сделали. Только раздели и пощупали. Нас сгрузили в телегу и доставили в Граст, – куратор гневно дернул закованные руки. – Это камера в городской тюрьме. Не видят, с кем связались? Или ищут войны с Риволой?
Оглядев себя, я поморщилась. Путы с меня сняли, оставив следы на запястьях. Куртки и ботинок не было, сквозь дырки в форме виднелись синяки.
Гаролд откровенно пялился, изучая прорехи на майке. Гневно пискнув, прикрыла грудь руками. Тяжесть в голове не проходила. Мысли еле ворочались, и обычная стройная логическая цепочка не хотела складываться.
Нас зачем-то похитил пограничный патруль соседнего княжества. В таком тумане мы могли заблудиться и зайти на чужую территорию. Но зачем вести обоих в столицу? Или все дело в князе? Но Окавита не враг Риволе. Им не нужен заложник. Или я чего-то не знаю?
– Те, кто нас доставили в столицу, сказали что-нибудь важное? – решила выяснить, что происходило, пока я была без сознания.
Вопрос повис. Видимо говорили и не мало. Замолчавший князь решал, что из сказанного стоит донести до моих ушей.
– Интересовались тобой. И, похоже, мои объяснения, что ты кадет их не устроили. Они явно что-то выяснили про тебя, – куратор, не скрывая интереса, разглядывал мою персону. – Мы удостоимся самой высокой аудиенции. Скоро сюда прибудет сам Пресветлый. Со мной понятно. Меня-то каждая собака здесь знает. А ты им на кой?
– Их ввел в заблуждение княжеский медальон. Наверняка посчитали меня избранницей Калеба.
Я рассеянно отвечала вопросы Гаролда, ловя на себе заинтересованные взгляды, пытаясь сообразить, чем мне грозит такое внимание со стороны похитителей.
– Медальон настоящий. Отбор ты в любом случае прошла. Князь сделал свой выбор. Именно ты – будущая Светлая Княгиня Ривольская, – ухмыльнулся куратор. Заметив мой полный изумления взгляд, пояснил:– Помогла мне сбежать из обители, проявив человеколюбие. В тавернах, когда я вел себя как последняя скотина, проявила щедрость, терпение, понимание, заботу. Проявила сострадание, помогая сестре, спасла новорожденного и осиротевших волчат. Не поддалась на очарование лакки.
– Знала бы, что все подстроенно – пальцем не шевельнула, – прервала дифирамбы Гаролда, возвращаясь к насущным проблемам. – Похитители что-нибудь говорили обо мне?
– Нет, мышка. Они говорили о княжне. Двое чуть не подрались, споря, не княжна ли ты. О чем речь, Калария? Или ты не Калария?
– Калария?! С чего ты взял это, Дорант? – дверь, оббитая металлическими полосами, распахнулась, и на пороге появился высокий светловолосый мужчина в парчовом камзоле и золотом княжеском обруче, придерживающем легка вьющиеся у висков волосы. – Если патрульный не врет, она потерянная княжна Окавита. Меня-то представлять не надо.
Самодовольно улыбаясь, Пресветлый князь Бодирод прошел вперед, наслаждаясь нашим удивлением. За ним вошли двое слуг, принесшие стул для князя и два факела, осветивших неприглядное убранство каземата.
– По возрасту ты подходишь. Внешностью напоминаешь моего родича, прежнего князя. Но все ерунда, если у тебя нет метки, – он щелкнул пальцами, и магическая сила развернула меня к нему спиной. – У всех наследниц на спине изображение чудного цветка окавиты, цветущего в небесных садах, подаренного самой Светлой Богиней одному из наших предков. Но только у истинной наследницы при рождении появляется весь цветок. Меня не обманешь. У бастардов лишь часть изображения.
Он захихикал, перекинул косу мне на плечо и резко рванул остатки майки. Я с визгом прижала лохмотья к груди.
– Осветите лучше! – нетерпеливо прикрикнул на слуг Пресветлый.
Глава 33
Глава 33
За моей спиной воцарилась тишина, оглашаемая рыком куратора и усердным сопением слуг. Спине стало жарко от близкого соседства факелов. Изумленный княжеский вопль заставил вздрогнуть. Протестующее звяканье кандалов куратора стихло. Я поежилась. Холодный палец блондина нежно обвел линии лилейных лепестков.
– Богиня, это и вправду ты – наша потерянная княжна! Цветок настоящий! – потрясенно прошептал князь Бодирод.
На плечи мне лег камзол, пахнущий дорогими благовониями. Быстро продела руки в рукава и застегнула петли. Развернувшись, я увидела в высшей степени удивленную четверку мужчин. Оба слуги, убрав факелы, отступили и низко поклонились. Но мой взгляд задержался только на Пресветлом. На полном лице сменялись выражения от удивления до страха. И прежде чем, он решит убрать меня, как конкурентку за престол, предупредила:
– Не строй планы на убийство, князь Бодирод. Я тебе нужнее живая.
Князь озадаченно глянул на меня, опускаясь на принесенный стул. Переступив с ноги на ногу, ждала вопроса. Пол был холодный, стараниями мародеров я осталась без ботинок, и чувствовала, как стопы заледенели. За спиной Пресветлого побледневший Гаролд ждал развязки, пожирая меня глазами.
– Как ты спаслась, княжна? Как твое имя? Расскажи мне все. А я сам решу, нужна ты мне или нет.
– Я выросла в обители Светлой Богини. На границе Риволы. Мать-настоятельница рассказывала, что мою матушку Светлую княгиню привезли тайно ночью. Когда она разрешилась мной, то прожила недолго. Денег и украшений, что были при ней, хватило нанять мне кормилицу в деревне. Я росла при обители. Как исполнилось семнадцать лет, ушла в Глияс обучаться военному мастерству. Меня поймали на границе во время учений.
Я намеренно умолчала о роли Проспера в моей жизни. Бодирод потирал подбородок, слушая мой рассказ. Князь лихорадочно соображал, что ему выгоднее живая или мертвая княжна. Не придя к единому решению, он пытливо глянул на меня и задал вопрос:
– Зачем ты мне живой, княжна? С твоим появлением я теряю все. А я, знаешь ли, привык повелевать. Жениться на тебе я не могу, мы родичи, хоть и дальние. Так в чем моя корысть? – князь, не мигая уставился на меня, высверливая дырочку в черепе, словно желая заглянуть и проверить, с каких козырей я пойду.
– Мой отец очень любил мать и не изменял ей. Но дед был тот еще ходок. Количества своих внебрачных детей он и сам не знает. И не все они живут в этом княжестве. Чтобы получить престол законно, тебе придется разыскать всех и убить. Но не думаю, что пролив столько невинной крови, ты получишь благословление Богини. Ты и твой соперник Рунгерд живы только потому, что на ваших руках нет крови моих родителей. Вы повинны только в том, что разоряете княжество борьбой за венец, на который ни ты, ни он не имеете права.
Князь вспыхнул и вскочил со стула, сжимая рукоять клинка и сверля меня глазами, готовый защищать свое мнимое право.
– Сядь и дослушай, – не повышая голоса, приказала, гневно взирающему Бодироду, готовому броситься в бой. – С моим появлением притязания на престол прекратятся. Но мне нужен муж и наследники. Жениться мы не можем, княжна Окавита обещана своим отцом Пресветлому князю Риволы. Вот за него я и выйду замуж.
Сказав это, глянула за спину Бодирода, на Гаролда, кривящего губы в усмешке, прожигающего меня взглядом. Мое заявление он проигнорировал, даже мускул на лице не дернулся. Подивилась выдержке куратора, кажущегося равнодушным к происходящему, и только напряженная поза и лихорадочно мерцающие в свете факелов глаза выдавали нешуточное волнение.
– Зачем тебе Ривольский князь? Он не согласится на такой брак. Твое приданое изрядно обветшало, – глумливо хмыкнул блондин.
– Это не важно. Отец Пресветлого из Риволы и мой обо всем позаботились. Когда весть о том, что мать ждет дочь, достигла Глияса, Пресветлый князь предложил соединить не только руки его сына и будущей княжны, но и объединить земли в одну империю, – глядя как побелело лицо Бодирода, я поаплодировала себе. – Но смерть моего отца не дала осуществиться этому. Теперь я достигла совершеннолетия, и препятствий к браку больше нет.
– Я помню, пару десятков лет назад мой, ныне покойный отец рассказывал что-то похожее. Так ты специально привела брата Пресветлого, чтобы шантажом заставить жениться? – он покачал головой. – Всегда поражался женскому коварству.
Не специально, но свадьба с Пресветлым князем входила в наши с Проспером планы. То ли еще будет, Бодирод! Я все же смогу тебя удивить еще раз. А может и не раз.
– Зачем нам лишние хлопоты? Я привела самого Пресветлого. Вернее он сам пришел, – спокойно произнесла я и подняла глаза на куратора и испугалась.
В лице князя, застывшем как маска, не было ни кровинки. Лишь алыми искрами вспыхивали темные провалы глаз.
– Но-о-о как? Это же Йонас-Гаролд – второй сын и ненаследный князь!
– Родовая татуировка у Гаролда имеет пятизубую корону, тогда как у Калеба только четыре зубца на венце. Хитро придумано, выдать одного брата за другого. И разумно. Если не знать этой маленькой особенности, никогда не догадаешься. Ведь всех, кто помнил настоящего наследника, давно нет в живых.
Князь вскочил, выхватил факел из рук слуги и осветил грудь прикованного. Гаролд был в бешенстве, но сдерживал себя, лишь гневно раздувал ноздри, бросая полные ярости взгляды на меня. И молчал, что совсем не характерно для его ядовитого и трепливого языка.
Ой, ой! Открылся его маленький секретик…
– Что мне даст ваш брак? – не отходя от куратора, обернувшись, спросил Бодирод.
Я бросила крючок с наживкой и Бодирод заглотил. Теперь осталось сделать так, чтобы он не сорвался. Как повторял Проспер: «Алчность и тщеславие – слабые места властьимущих».
– Власть над объединенными княжествами. Ты будешь сочинять законы, а мой муж их подписывать. Гаролд будет сидеть на троне, а править будешь ты, – усмехнулась я, поймав взгляд куратора, в котором читалось пожелание самой мучительной смерти.
Опустившись на стул, поджала озябшие ноги.
– С чего я должен тебе верить, княжна? – Бодирод, подошел ко мне и склонился над моим лицом. Ухватил за подбородок и повернул к себе, пристально вглядываясь. Светлые и мягкие как шелк пряди мазнули по щекам. – Может, вы сговорились с ним, дали себя поймать, а теперь устроили представление передо мной? Водите меня за нос, преследуя свои цели.
Не отводя глаз, смотрела в светлые, почти сливающиеся с белком глаза князя, скривилась, понимая необходимость произнести вслух следующие слова, которые хотелось бы скрыть в глубине души.
– С того что он – сын предателя и убийцы моих родителей, – процедила сквозь зубы обвинение, давно жегшее губы. – Мои родители гостили в его усадьбе, когда их настиг убийца. Отец погиб сразу, мать позже. Разве я не вправе отомстить за их смерть? Разве это не повод лишить Дорантов настоящей власти? Но сделать это мирно, не проливая крови, как хотел мой отец.
В камере повисла тишина, прерываемая мерным стуком капель о камень. Брошенное обвинение было серьезным. Будь я мужчиной, получила бы вызовы на дуэль от Калеба и Гаролда. Но Гаролд молчал. Даже такое тяжелое обвинение в бесчестье, которое ляжет виной на весь его род, не заставило его оправдываться или угрожать, защищая честь отца. Похоже, князь из Риволы и так знал все то, что я рассказала Бодироду.
– Зачем же Пресветлому князю Рамбалю Доранту смерть княжеской четы, с которой он был дружен и даже составил уговор на брак и объединение земель? – блондин задал тот вопрос, над которым я ломала голову с тех пор, как узнала правду от Проспера.
– Я бы и сама хотела это знать, – с ненавистью и вызовом глянула в сторону Гаролда.
– Ты так и не назвала себя полным именем, княжна, – вдруг вспомнил об этикете Бодирод.
– Суриэль, – назвала имя, которым меня называла мать настоятельница, утверждая, что именно его прошептала моя умирающая мать, взглянув на новорожденную крошку.
– Хорошо, княжна Суриэль, я буду думать над твоими словами. А пока вас переведут в княжеские покои, – оглянувшись на прикованного, Бодирод извиняющим тоном произнес. – Ты, Пресветлый, не держи зла, но антимагические кандалы я пока оставлю.
Кивнув стражникам, блондин вышел, оставив дверь в камеру нараспашку. Через нее прошел дюжий молодец и, остановившись перед Гаролдом, занялся кандалами. Освободив куратора, он повернулся ко мне и, вежливо поклонившись, произнес:
– Прошу, госпожа.
Глянув на голые ноги, вздохнула, мысленно обругав любителей поживы, оставивших свою же княжну босой, и пошла вперед. За мной тихо звякнув цепью, хрипло дыша, двигался Гаролд.
