Текст книги "Мир богов. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Светлана Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

– Он здесь ни при чём! – перебил его Хаос и кивнул на ещё одного коня, который возник из вихря. – Садись! Пока лучше не пользоваться пространственной транспортировкой.

Это заявление встревожило Золотого императора, который никогда не видел, чтобы Хаос так волновался.

– Прото, что происходит? – перешёл он на дружеский тон.

– Эквилибриум, – уронил Хаос и пришпорил коня.

«Да что б всех вас! Только этого мне не хватало!» – Золотой император взлетел в седло и бросился его догонять.

При виде гостя, едущего рядом с отцом, миссис Фьюстер остолбенела, но быстро пришла в себя и сначала бросилась в кухонную пристройку, чтобы отдать приказания слугам, а затем поспешила навстречу всадникам.

– Добро пожаловать, ваше величество! – склонилась она в низком поклоне, после чего подняла голову и, заглянув в лицо Золотого императора, упавшим голосом добавила: – Прошу прощения, если мы принимаем вас неподобающим образом.

– Не суетись, Аэлла! Мы здесь по делу… – Хаос вопросительно глянул на гостя. – Застолья не нужно, а вот кофе будет не лишним.

– Хорошо, я прикажу накрыть стол в павильоне Счастья.

– Павильон Счастья? – проявил интерес Золотой император, когда они оказались перед небольшим белокаменным строением с дорическими колоннами.

– Не напоминай! – поморщился Хаос. – Здесь Пан сделал предложение Аэлле, и эта дурочка до сих пор сходит с ума от счастья.

Глава 23

Золотой император хмыкнул и, войдя внутрь павильона, сел за стол. Расторопные слуги уже успели накрыть его снежно-белой скатертью и сервировать золотой посудой.

– Эквилибриум, – перешёл он к делу.

– Думаю, Лит уже знает о Фандоре.

– С чего ты так решил?

– Аэлла обрела форму Девы Ада и на днях получила приглашение Ваатора, – нехотя сообщил Хаос.

– Понятно, – мрачно процедил Золотой император. – Этого следовало ожидать, ведь все мои неприятности проистекают из вашей семейки. И когда это случилось?

– В тот день, когда твоя смертная дочь сбежала из Золотого дворца. Аэлла случайно оказалась рядом и сочла своим долгом ей помочь и, заметь, уже не в первый раз, так что нечего наговаривать на мою семью. Если уж кто виноват в случившемся, так это принцесса. Не липни она к Лотико, ничего бы не случилось: ни войны, ни Эквилибриума, – рассердился Хаос.

Золотой император лишь вздохнул и повернул разговор в нужное русло. В данной ситуации ему было не с руки конфликтовать с Хаосом, к тому же в том, что он сказал, была определённая доля правды: Алконост действительно много сделала, чтобы рассорить их семьи.

Эквилибриум, вызвавший беспокойство у могущественных богов, был главенствующим пантеоном богов в совокупности вселенных, обозначенных как Двенадцатый континуум; ещё их называли богами равновесия. Казус крылся в том, что Фандора находилась в зоне их юрисдикции, но до недавнего времени они о ней не знали.

Виной всему была неопытность Золотого императора в роли творца. Наткнувшись на область, чрезвычайно богатую магической энергией, он счёл её даром провидения и создал там свою вселенную. Лишь потом до него дошло, что это такое. В общем, Золотой император знал, что создал свою вселенную в минивселенной, которая служила Эквилибриуму кладовой магической энергии. На его счастье их было несчётное количество и о самых древних забыли. Вот на такую заброшенную кладовую, чьи хранители по какой-то причине погибли, он и наткнулся. Поскольку Фандора находилась на задворках Сияющего двора, обители всесильного лорда Хаоса, он понадеялся, что кража сойдёт ему с рук.

«Увы! – вздохнул Золотой император. – Всё тайное рано или поздно выходит наружу», – подумал он с досадой и со смешанными чувствами посмотрел на того, кто был частью властителя Эквилибриума, созданного ограниченным людским воображением. Древнегреческий бог не обладал даже тысячной частью возможностей оригинала, тем не менее он был более чем серьёзным противником, в чём Золотой император убедился на собственной шкуре. Правда, на настоящий момент его куда больше интересовал ум собеседника, чем его умение драться. «В конце концов, я ни разу не пожалел, что последовал совету Хаоса» – подумал он и, проглотив обиду, настроился на диалог.

Разговор был долгим, но, к разочарованию Золотого императора, не принёс ему сколь-нибудь важных сведений. О Сияющем Дворе он знал куда больше, чем Хаос, к тому же в последнее время он часто туда наведывался. Желая пощекотать себе нервы, он даже принял участие в отборочных турнирах Сияющего Двора и потом сожалел, что не может пройти их до конца: слишком велик был риск, что в нём заподозрят самозванца и разоблачат. В состязаниях Истинной крови[43]43
  Состязания для избранных среди смертных (так называемая Истинная кровь) – тот, кто уничтожит всех соперников, становится богом.


[Закрыть] из-за большого количества участников ещё можно было затеряться, но стоило ему сунуться на арену боёв среди богов[44]44
  Состязания богов это не кровавая бойня, а, скорей, олимпиада. Самый ценный приз победителю это одна из вакантных должностей при Сияющем Дворе.


[Закрыть] и его сразу же заприметили. Осторожничая, он не вышел во втором туре, и тут же появилась стража, которая явно его искала. Так что ему пришлось менять внешность и три дня прятаться у знакомой богини, прежде чем он решился выйти в Междумирье и, всячески заметая следы, переместился к себе на Фандору.

Во время одной из вылазок ему довелось увидеть Лита, и он понял, что его чувства к нему не изменились, он по-прежнему его ненавидел. Ненавидел и боялся.

– Судя по твоим замечаниям, ты знаешь больше моего, – вмешался Хаос в ход его мыслей.

– В общем, да, – признался Золотой император. – Но в таком деле одна голова хорошо, а две лучше. С другой стороны, думай не думай, всё едино. Нам конец, если Лит вознамерится прихлопнуть нашу лавочку.

Он глянул на служанку, держащую наготове кофейник, и она налила ему кофе. Угроза близкой гибели не испортила ему аппетит, и он подналёг на печенье с апельсиновой начинкой, которое особенно пришлось ему по вкусу.

– Вкусно! Не хуже, чем у Люси, – одобрительно заметил властитель Фандоры, когда его тарелка опустела.

Хаос поднял на него глаза.

– Рад, что тебе пришлась по вкусу стряпня Аэллы.

– И кофе замечательный. Похоже, миссис Фьюстер просто кладезь всевозможных достоинств.

– Спасибо! – улыбнулась хозяйка Расомкого поместья, возникшая на пороге павильона. Она укоризненно глянула на служанку и взяла с подноса изящный белый кувшинчик.

– Ваше величество, если я не ошибаюсь, вы пьёте кофе со сливками…

– Давайте без церемоний, миссис Фьюстер, – Золотой император забрал у неё кувшинчик и сам налил в чашку сливки. – Пожалуйста, присядьте. Нам есть о чём поговорить. Ты тоже выходи, нечего вздыхать и болтаться вокруг, – сказал он, и возникший бог любви преклонил колени.

– Простите, ваше величество, – пропел Лотико, без особого раскаяния в его голосе.

– Чего уж! Всё равно разговор касается тебя.

Как только речь зашла о сыне, миссис Фьюстер вскочила из-за стола и упала на колени рядом с ним.

– Ваше величество! Умоляю, простите Лотико! Ведь он ещё совсем мальчишка и не всегда понимает, что творит!

– Поверю вам на слово, – сказал Золотой император и бросил на провинившегося бога оценивающий взгляд. – По идее нужно было бы убить тебя и развеять прах по ветру, чтобы твоя душа, прежде чем возродиться, подольше мучилась в аду, – проговорил он зловещим тоном и после выдержанной паузы добавил: – Но на ваше счастье с отцом у вас есть замечательнейшая из женщин.

Он встал и, подойдя к миссис Фьюстер, поднял её с колен и, подведя к столу, усадил на стул. Не удовольствовавшись этим, он сел рядом и, взяв её руку, галантно поцеловал.

– Аэлла, пользуясь случаем, хочу сказать, что безмерно благодарен вам за Сирин. И это совершенно искренне. Вы действительно одна из немногих бескорыстных душ. Так что пока вы не отвернулись от них, ваши мужчины могут спать спокойно.

– С-спасибо, – пробормотала миссис Фьюстер, смущённая тем, что Золотой император назвал её по имени.

– Ну а теперь давайте решим, что нам делать с вашим сыном, благодаря которому я угодил в плен к Зевсу.

– Ваше величество!

– Тсс! Не волнуйтесь, Аэлла! Я придумал ему такое наказание, которое, думаю, устроит нас всех.

Молящие глаза миссис Фьюстер заставили его смилостивиться, Золотой император прервал молчание и вынес свой приговор:

– Пусть будет так, как вы договорились с Алконост. Я разрешаю им пожениться. Думаю, это будет достаточным наказанием вашему сыну.

Он посмотрел на будущего зятя и при виде рожек на его голове внутренне ухмыльнулся: «Ну вот, ещё не муж, а уже с рогами! Хотя кто их кому наставит – это ещё большой вопрос!»

– Слава Небесам! – выдохнула миссис Фьюстер и после многословных благодарностей попыталась накормить гостя чем-нибудь существенней, чем кофе и сладости, но тот заторопился домой.

В соответствии с правилами гостеприимства она пошла провожать его до ворот, и Лотико, который всё это время простоял на коленях, наконец-то смог встать.

Прежде чем попрощаться с хозяйкой Расомского поместья, Золотой император повернулся к ней и лукаво улыбнулся.

– А вы знаете, что в МАГе я был в вас влюблён?

– Что?.. Ах, вы шутите! – улыбнулась миссис Фьюстер.

– Ничуть! Аэлла, вы должны знать, что вы удивительно обаятельны. Если бы мне не встретилась Вифания, я бы обязательно отбил вас у Пана.

– Ваше величество, не смущайте меня! Я же порядочная женщина! – шутливо воскликнула миссис Фьюстер и при этом так густо покраснела, что Золотой император ощутил угрызения совести.

Впрочем, сказанное им было, скорей, преувеличением, чем ложью: ему всегда нравилась эта угловатая стеснительная женщина, которая без оглядки бросалась на защиту друзей и семьи. Поэтому он не лукавил, говоря, что прощал её близких исключительно ради неё самой.

Комплименты и пышный букет цветов, преподнесённый Золотым императором, доконали миссис Фьюстер. Когда он выехал из ворот, она с улыбкой облегчения помахала своему неожиданному поклоннику и направилась к дому. Не успела она сделать несколько шагов, как из кустов выступил Пан, мрачный как туча.

– Это что было? – рявкнул он и у миссис Фьюстер мелькнула мысль, что раньше муж был куда обходительней и читал ей стихи, а не рычал так, что волосы вставали дыбом.

«Истинные чувства говорят куда прямолинейней и грубей, чем их лживые товарки!» – вздохнула она и протянула букет Пану.

– Просто съешь его и успокойся.

– Вот ещё! – фыркнул Пан, после чего схватил букет и яростно заработал челюстями. – Редкостная дрянь! Как и твой поклонник! – заключил он после того, как дочиста сжевал цветы.

В насмешливом удивлении миссис Фьюстер приподняла бровь.

– Судя по последнему высказыванию, ты увлёкся софизмом[45]45
  Софизм (от греч. σόφισμα, «мастерство, умение, хитрая выдумка, уловка») – можно подразделить на:
  – Сложное рассуждение, иногда намеренно запутанное с целью показать умственное превосходство или ввести в заблуждение;
  – Нестандартная задача, как правило, имеющая несколько решений;
  – Приём обучения и метод исследования, введённый древнегреческими софистами; широко практиковался в средневековых университетах (sophismata), послужил прообразом современных сборников задач и упражнений;
  – Ошибочное рассуждение, неправильный аргумент. Софизм основан на преднамеренном, сознательном нарушении правил логики. Это отличает его от паралогизма и апории, которые могут содержать непреднамеренную ошибку, либо вообще не иметь логических ошибок, но приводить к явно неверному выводу.


[Закрыть].

– И кто здесь кого путает, с целью показать своё умственное превосходство? – проворчал Пан.

– Вот дурачок! – миссис Фьюстер ухватила мужа за кучерявую козлиную бородку, которой он обзавёлся, пока жевал букет, и чмокнула его в нос. – Золотой император любезничает со мной не просто так, ему нужна моя помощь. Как Дева Ада, я владею арсеналом оружия, который ему незнаком. Думаю, он хочет его изучить, прежде чем властитель Эквилибриума призовёт его к ответу.

– Даже не вздумай!

– Не глупи! – посерьёзнела миссис Фьюстер. – Наш мир под большой угрозой. Лорду Хаоса стереть нас так же просто, как смахнуть пыль с рукава. Золотой император единственный, кто может ему противостоять, во всяком случае, более или менее на равных. Так что я окажу ему любую поддержку, лишь бы он сумел сохранить Фандору.

– Да что он может, тем более один! – презрительно скривился Пан.

– Например, пройти через испытания, что ждут его при Сияющем Дворе и доказать Эквилибриуму, что мы заслуживаем право на жизнь.

В сознании ветреного бога измена и его жена были настолько несовместимы, что он убрал козью рожу и примирительно проговорил:

– Ладно, если ты так ставишь вопрос, то я не возражаю.

– Вот и умница! – обрадовалась миссис Фьюстер, ей совершенно не хотелось ссориться с мужем, тем более сейчас, когда между ними возникло нечто большее, чем просто супружеская привычка.

Когда Пан для успокоения нервов отправился музицировать, и она осталась одна, рядом с ней возник Лотико. Некоторое время они молчали, затем он обогнал мать и с мольбой заглянул ей в лицо.

– Мама! Я не женюсь на Алконост! Я её не люблю! – выпалил он в отчаянии.

– Мой мальчик, ещё как женишься! – сказала миссис Фьюстер с непривычно жёсткими нотками в голосе. – Или ты думаешь, я буду вечно унижаться перед Золотым императором, вымаливая тебе прощение?

– Прости! – вымолвил Лотико с горестной миной и растаял в воздухе.

«Святые Небеса!» – миссис Фьюстер возвела очи горе, и тут появился Хаос.

– Они оба когда-нибудь повзрослеют?! – в сердцах воскликнула она.

– Не обращай внимания! – прокаркал демиург, похожий на ворона не только цветом одеяния, но и заострившейся физиономией. – Мальчишка запаниковал, когда понял, что женитьба на принцессе неотвратима. Ничего, немного побегает и успокоится.

– Хорошо, если так, – засомневалась миссис Фьюстер, но понадеялась на благоразумие сына.

– Ну? – вопросила она, сердито глядя на отца. – Чего молчишь? Выкладывай, что тебе нужно.

– Да ничего мне не нужно, – усмехнулся Хаос. – Вот пришёл тебя поддержать, а ты накинулась на меня с попрёками; совсем как твоя злюка-мать, которая ни капли не верит в мои добрые намерения.

– Интересно, с чего бы ей тебе верить? – миссис Фьюстер взяла отца под руку. – Ну-ка, скажи, когда ты последний раз был у неё?

– Не задавай глупых вопросов! Лучше послушай, что я тебе скажу. Пан, конечно, не бог весть что, но, как говорят смертные, лучше синица в руках, чем журавль в небе.

– Ты это к чему? – вопросила миссис Фьюстер и её глаза округлились. – Святые Небеса! Ты считаешь, что я способна увлечься Золотым императором?

– Почему бы нет? Подожди, не возмущайся! Так или иначе, но Чак вынудит тебя показать ему все твои возможности в форме Девы Ада, и я знаю, как это бывает. Симпатия неизбежна, когда мужчина и женщина проводят вместе время. К тому же контактный бой основательно её подогревает, особенно, когда мужчина не урод и обладает властью, а женщина стеснительная фантазёрка, и к тому же не красавица.

– Папа! – возмущённая миссис Фьюстер приложила ладони к горящим щекам. – Я знаю, ты ни во что меня не ставишь, но думать, что я слабовольная дура, готовая вешаться на шею первому встречному, это слишком даже для тебя!

– Детка, я не думаю, что ты слабовольная дура, но не сомневаюсь в том, что после твоего безалаберного муженька Чак покажется тебе кладезем тех качеств, которые вы, женщины, так любите идеализировать в мужчинах.

– Всё, хватит! Я больше не намерена выслушивать твои измышления!

Глядя вслед убегающей дочери, Хаос покачал головой и, окончательно превратившись в ворона, взмахнул крыльями. Правда, птичка в его исполнении получилась несколько крупноватой и по размерам больше смахивала на орла.

Несколько прыжков и ворон набрал высоту, а затем плавно закружился в чистой небесной синеве, ожидая ту, что всегда отзывалась на его призывный танец. После третьего круга на горизонте возникла быстро растущая чёрная точка.

На подлёте гарпия атаковала ворона, и тот крутанул «бочку» уходя из-под удара. Тогда с её крыльев сорвались перья, острые как стрелы, и устремились следом за ним.

На этот раз ворону не удалось увернуться и в воздухе закружились блестящие чёрные перья и алые капельки крови. Гарпия разразилась резким хохотом, после чего бросилась к нему и схватила за шею. Хаосу это не понравилось и во тьме вороньих глаз загорелись кровавые огоньки, но полуженщина-полуптица не обратила на это внимания; она никогда не считалась с его желаниями и руководствовалась лишь своими капризами. «Ну что, Прото, сразу свернуть тебе шею или прежде помучить?» – поинтересовалась она и, поддразнивая своенравного любовника, прижала его голову к груди. При виде идеальных полушарий, полных и белых, украшенных сочными вишенками сосков, в вороньих глазах загорелся уже другой огонь. «Лучше помучить», – придушенно каркнул Хаос.

Миссис Фьюстер, наблюдавшая за встречей родителей, поспешно опустила глаза. «И так каждый раз! – подосадовала она. – Ладно, у мамы ни стыда ни совести, но папа мог бы не заниматься на виду у всех тем, чем приличные птицы, то есть люди, занимаются в спальне».

Тут ей вспомнилось отцовское предостережение, и она по памяти воссоздала образ Золотого императора. Обойдя фантом, она придирчиво его оглядела. «Ничего особенного, мужчина как мужчина», – решила она и уничтожила своё создание.

***

Вернувшись в свой Небесный дворец, Золотой император обнаружил, что тело Сирин пропало, но не нашёл следов похитителей. Алекс тем временем обнаружил пропажу своих золотых запасов и в Вечерней Звезде поднялся страшный переполох. Задетая тем, что воровство произошло в её поместье, Вифания вызвала мистера Яму, который взял на вооружение дедуктивный метод своего не менее известного земного коллеги, и прославленный фандорианский сыщик с присущей ему обстоятельностью приступил к тщательному расследованию.

Глава 24

Охваченная вселенским спокойствием я тонула в вязкой тьме; тонула красиво, окутанная торжественными песнопениями и волшебной музыкой. Ксилофон ронял чистые до слёз звуки, вызывающие дрожь по телу и душевную тоску по несбыточному.

Мне было хорошо. Очень хорошо. Душа рвалась на волю, и я была готова её отпустить.

Неожиданно в музыку вплёлся тревожный тон, и вслед за тем тьма мигнула горящими глазами. Я попыталась поднять руку, но смогла лишь пошевелить пальцами, да и то с большим трудом. Понятно. Нить между душой и телом настолько тонка, что они уже готовы расстаться. Ну и ладно! Подумаешь, светятся чьи-то глаза, да плевать на них! Думаю, в загробном мире такого добра дофига и больше.

Я снова попыталась погрузиться в нирвану, и тут музыкальный ритм участился. «Чёрт знает что! Даже умереть спокойно не дадут», – мелькнула ленивая мысль.

Раздражение родилось не сразу. Сначала оно было как ласковая волна, накатывающая на песочный пляж, в тихую солнечную погоду. Затем ветер усилился и волны пошли круче. И тут, мало мне было жутких глаз, как начали орать какую-то бессмыслицу, причём прямо в ухо. Вот тогда пошёл девятый вал – не хуже, чем у Айвазовского.

«Заткнись, скотина!» – рявкнула я и выбросила вперёд кулак. Откуда только силы взялись!

Неведомый крикун моментально заткнулся, и даже глазки куда-то смылись, но я недолго радовалась их исчезновению. Окружающую тьму начали вспарывать клинки яркого света. Судя по тому, что удары ложились всё ближе и ближе, скоро я на собственной шкуре опробую, насколько они безобидны. Поначалу я уговаривала себя, что клинки света не причинят мне вреда, но подлая интуиция не хотела верить и включила сигнал опасности. Мне страшно не хотелось двигаться, но выхода не было. Откуда-то я знала, если сейчас меня убьют, то умрёт не только тело. Я исчезну полностью.

Смертные оковы держали крепко, но душа оказалась жизнелюбивей тела. Последний рывок и я, закрывшись щитом, отшатнулась назад. Как оказалось, вовремя. Удар был такой силы, что у меня перехватило дыхание, а затем тьма отступила.

Даже сквозь сомкнутые веки по глазам ударил яркий солнечный свет; а ещё я услышала шум прибоя и заодно ощутила, что нахожусь в воде. Судя по тому, что она солёная, это океан. Мне не хватало воздуха, и я рванулась к поверхности, благо, она оказалась недалеко.

Насколько видел глаз, вокруг простиралась зеркальная бирюзовая гладь и кругом тебе ни «белеет парус одинокий», ни суши, причём нет даже малейшего намёка ни на то, ни на другое.

Ну, ничего! Судя по щиту, который по-прежнему при мне, с магией здесь всё в порядке, а это значит, что я при крыльях. Надеюсь, это не водный мир и хоть один островок да найдётся. Я не сомневалась, что это не Фандора: родину не перепутаешь ни с каким другим миром.

Мои надежды оправдались. Правда, после того как я устала настолько, что начала подумывать о том, чтобы присоединиться к водным жителям, и тут на горизонте показалась чёрная гряда. Не знаю, сколько ещё пришлось махать крыльями, но, к счастью, всё однажды кончается.

Из последних сил я преодолела линию прибоя и рухнула на галечный берег. Наверное, евреи, умученные Моисеем, так не радовались своей земле обетованной, как я этому клочку суши. Вот только особо разлёживаться было нельзя, бог знает куда меня занесло. Вдруг здесь водятся плотоядные твари, да ещё, не приведи господи, магические!

Отдышавшись, я встала и осмотрелась.

М-да, terra incognita[46]46
  Terra incognita – неизвестная земля, в переводе с латинского языка.


[Закрыть] не блистала гостеприимством. Кругом ни травинки и даже нет вездесущего мха. Плохо! Такое ощущение, что мир мёртвый, точней, у него всё ещё впереди. Вот только у меня нет пары-тройки миллиардов лет, чтобы я могла дождаться, когда здесь возникнет жизнь.

Незадача! Я потянулась к затылку. Ну и как здесь выживать? Конечно, есть вода и магия, поэтому можно попробовать себя в роли творца, но не гарант, что удастся создать что-нибудь съедобное и, вообще, творение – это особая песня. Когда мистер Бон меня учил, он сказал, что в этом деле нужно начинать с азов, поскольку творение в магии относится к разряду высшей математики. Кстати, об азах. Кто бы их ещё помнил! В конце концов, вся моя учёба – это месяц с небольшим, а затем я свалила на Землю и пробыла в академическом отпуске несколько лет.

Тем не менее голод – не тётка. Я зачерпнула в ладони воду и, закрыв глаза, представила себе овсянку – жиденькую такую, без всяких изысков вроде фруктовых наполнителей и молока. Выждав время, я приоткрыла правый глаз. Увы, мне! Вода ни капли не изменилась и осталась всё той же водой. И тут в поле моего зрения попали чьи-то босые ноги, чёрные аж до радужных отливов на гладкой коже. Причём ступни были само совершенство – изящные, чистенькие, с ухоженными перламутровыми ноготками, но, судя по размеру, вряд ли они принадлежали женщине.

Открыв оба глаза, я подняла голову и мысленно присвистнула. На Фандоре я уже привыкла, что боги в человеческой личине превосходят ростом обычных людей. Лотико как-то сказал, что это не из-за чувства превосходства, просто они не вмещаются в меньшие размеры. Впрочем, фандорианцы более низкорослые, чем земляне, так что я и мои паладины не слишком выделялись на фоне богов, разве что Дашка, но она маломерок по причине возраста.

Этот же тип был выше мистера Вейса, человеческой личины моего отца, в котором примерно два с половиной. Выходит, в этом гиганте метра три. Очень надеюсь, что он не людоед, к тому же владеющий магией; если оно так, то моя песенка спета.

– Привет! – сказала я, стараясь разглядеть лицо аборигена.

Он стоял так, что из-за его плеча солнце светило мне прямо в глаза. Предусмотрительный гад! Уверена, что это не случайно.

В ответ на моё приветствие абориген сверкнул двумя рядами белейших зубок, среди которых отчётливо выделялись дракуловские клыки. Твою ж мать! Только упырей мне не хватало! Впрочем, ерунда. Может, парень просто дикий и регулярно питается сырым мясом.

– Привет, – отозвался предполагаемый упырь и переместился так, чтобы я могла рассмотреть его.

Ничего парень. Сложён как бог и на физиономию далеко не урод. Странно, что кожа у него чернее чёрного, а глаза синие; кажется, такой оттенок называют бирюзовым. А какой необычный разрез! Прямо-таки глаза настоящего эльфийского принца. И волосы у парня не кучерявые, как у негров, а совершенно прямые, длинные и отливают на солнце алмазным блеском, впрочем, как всё его тело. М-да! Что-то этот тип слишком уж хорош собой. Правда, если он из мифических вампиров, то ничего удивительного. Если верить любовным байкам романтических дурёх, то упыри все поголовно красавцы. Так что подозрения в вампиризме пока не снимаются. Слава богу, что эта нечисть не водится на Земле, да и на Фандоре тоже, конечно, за исключением веталов, да и те предпочитают мясо своих жертв; на кровь, как таковую, им наплевать.

Каково бы ни было происхождение чернокожего Давида, он действовал мне на нервы. К тому же парень был совершенно голый, что раздражало не меньше, чем его беззастенчивое разглядывание. Даже странно, что такой красивый мужик, а мне наплевать на него.

Ладно, поиграли в гляделки и хватит!

– Можешь не надевать плавки, я сейчас уйду, – сказала я, прикидывая, в каком направлении лететь.

Вопреки интуиции, меня не оставляла надежда, что это обычный абориген, который как попугай повторил моё приветствие.

– Спасибо, – поблагодарил он.

Значит, парень из богов. Что ж, тем хуже для меня. Если он явился по мою душу, то так просто не отвяжется. Впрочем, не стоит спешить с выводами; может быть, всё ещё обойдётся, и мы разойдёмся как в море корабли, без обмена прощальными залпами.

– Всегда пожалуйста, – буркнула я, но решила не особо лезть в бутылку: – Извини, если вторглась на ваш нудистский пляж.

От меня не убудет, а вежливость она и в Африке вежливость.

– Да я не в обиде, – усмехнулся чернокожий Давид.

– Тогда привет семье и детям, – сказала я и попыталась подняться в воздух, но не тут-то было. Как в известной песенке министра-администратора, птичка крылышками «бяк-бяк!» и ни с места.

– Твои проделки? – рыкнула я, выведенная из себя, и трёхметровый гад отрицательно замотал головой, а затем ткнул пальцем в сторону моря-океана, мол, это всё он. Вот сволочь! Нашёл на кого свалить!

Не знаю, что конкретно выражала моя физиономия, но на его лице появилась выжидательная мина – такое ощущение, будто он ждал, что я сейчас выкину какой-нибудь фортель, например, запулю в него магическим зарядом. Тоже мне, нашёл дуру! В преддверии разборок чувства обострились, и я смогла увидеть его ауру; кстати, со мной это впервые, хотя о так называемой «тонкой материи» даже на Земле болтают все, кому не лень. Конечно, мне не с чем сравнить, но если судить по размеру и яркости, то и магический потенциал у него соответствующий. С учётом того, что этот тип помещается только в трехметровую форму, я ему точно не соперник.

Ну и ладно! Думаю, непосредственная опасность мне не грозит, а раз такое дело, то нужно отдохнуть – пока есть такая возможность. Я вновь растянулась на гальке и закрыла глаза. Безмерная усталость тут же взяла свое, и я впала в забытьё. Нет, я понимала, что веду себя неадекватно, но инстинкт самосохранения отключился полностью. Думаю, виной тому вселенское равнодушие, которое вновь накатило на меня.

Очнулась я уже не на берегу моря, а в чьём-то доме, о чём свидетельствовали подушка и одеяло.

На этот раз я увидела не чёрного парня, а благообразного старика в причудливом сине-зелёном наряде. Белые как снег волосы волнистыми прядями падали ему на лицо, не давая рассмотреть его черты. Старик сидел за большим письменным столом, заваленным бумагами, и что-то сосредоточенно рассматривал, сверяясь со свитком, который держал в левой руке. Кстати, свитков было превеликое множество. В футлярах и без них они лежали везде и всюду, в том числе на спинке дивана, на котором я спала.

Давая знать о себе, я кашлянула, и старик живо поднял голову. Мужественное лицо античной лепки дышало силой, ощутимой даже на расстоянии. Да и глаза у него были совсем молодыми – ясными и голубыми как море в хорошую погоду.

– Как ваше самочувствие, юная леди? – поинтересовался мой гостеприимный хозяин, и что-то такое было в его лице и интонациях приятного рокочущего голоса, что сразу же расположило меня к нему.

– Благодарю вас, я в порядке, – сказала я и замолчала, ожидая ответной реплики.

Старик с недоумением глянул на меня, а затем улыбнулся.

– Прошу прощения, я так давно не был в мире смертных, что не сразу понимаю новые для меня идиомы.

Настал мой черёд хлопать глазами.

– Извините, мистер…

– Океан, – представился старик с церемонным поклоном и снова опустился в кресло.

– Очень приятно, а я Ирина Боголюбова. Извините за любопытство, мистер Океан, не подскажете, что именно резануло вам слух? – спросила я, заедаемая неожиданно проснувшимся любопытством.

– Видите ли, в моё время краткость была не в почёте, и обычно на вопрос о самочувствии следовал подробнейший отчёт о здоровье, как самой особы, так и её ближайших родственников.

– Надо же! Не знала, что предки были настолько болтливы.

– О, не берите в голову! Это всё преданья старины глубокой. Я знаю, что вы, молодые, живёте уже совсем по другим законам, – сказал мистер Океан, испытующе глядя на меня.

Судя по молчанию, он оставил беседу мне на откуп, и я слегка подвисла, не зная, куда её направить, но затем решила не мудрствовать лукаво.

– В наше время считается неприличным грузить… О, простите! Отнимать время бесполезной болтовнёй. Особенно, когда интерес собеседника продиктован исключительно любезностью.

– Вот оно что! – мистер Океан вежливо улыбнулся. – Вы с Земли? – неожиданно спросил он.

– Да… – несколько замялась я; отчего-то мне не хотелось упоминать Фандору.

Мистер Океан свернул рукопись в рулончик и вложил её в деревянный футляр, после чего запечатал крышку синим сургучом и, поставив на нём оттиск своего кольца, взял бразды разговора в свои руки:

– Я слышал, что смертные на Земле теперь спешат везде и повсюду. Мой воспитанник говорит, что они изобрели самодвижущиеся машины, которые летают быстрее птиц, и лодки, которые могут передвигаться даже под водой. А по земле они ездят в самодельных жуках на колёсах, которые бегают быстрее лошадей. Самое удивительное, смертные построили такие машины, которые позволяют им перелетать с планеты на планету. Я не слишком этому верю, но, кто знает, а вдруг? Так что, мисс, будьте милостивы, не держите старика в неведении и поскорей опровергнете или подтвердите слова моего воспитанника. Скажите, это правда или нет?

– Это правда, – улыбнулась я, отметив при этом, что у старика сменился цвет глаз, из голубых они стали дымчато-серыми.

– Какие негодники! – мистер Океан с укоризненным видом покачал головой. – Если они будут продолжать в том же духе, то однажды превзойдут даже нас, богов. Да, Николс говорит, что вы отказались от своих богов и заменили их единым богом… – он надел очки и вопрошающе глянул на меня, – а кое-кто из смертных и вовсе считает, что жизнь возникла сама по себе, так сказать, путём естественного отбора.

– И это правда, – подтвердила я.

Я не чувствовала в старике угрозы, тем не менее разговор о богах почему-то меня настораживал. Не знаю почему, но было такое чувство, что он не поверил мне насчёт того, что я с Земли, и вдобавок знает, что я с Фандоры. Впрочем, это не удивительно, если он сам из богов.

– Вижу, я вас заболтал, юная леди, вместо того чтобы позаботиться о вас. Для начала давайте проверим состояние вашего здоровья.

Не успела я моргнуть глазом, как мистер Океан оказался рядом и, убрав хлам с ближайшего стула, сел рядом и взял меня за запястье.

– Судя по пульсу, ваше телесное здоровье в полном порядке, а вот душевное оставляет желать лучшего. К сожалению, душа смертного, даже временно разлучённая с телом, крайне неохотно возвращается к прежним обязанностям.