Текст книги "Предатель"

Автор книги: Стюарт Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Глава 35

Майкл втиснулся со своим «поршем» во второй ряд и свернул с бульвара Сансет на Стоун-каньон. Он посмотрел на Ванессу, которая молча сидела рядом.

– Слушай, сегодня вечером вроде праздник; ты не могла бы сделать усилие и немного улыбнуться?

– Что за праздник? – угрюмо сказала она.

– Черт возьми, «Ночи Даунтауна» получили Оскара в номинации «картина года»! Неужели тут нечему радоваться?

– Да, особенно Кэрол Джеральди! В моейроли. Этот приз могла получить я.

– Ты меняв этом упрекаешь? Из картины тебя выкинул не я, а Чак.

– А я слышала, – сказала она сквозь зубы, – что все было по-другому.

– Черт побери, я не знаю, о чем ты говоришь. – Они проехали мимо отеля «Бель-эр» и уже почти подъезжали к дому Голдманов.

– В Бистро-гарден я случайно наткнулась на Чака, – сказала она. – Ты даже не говорил мне, что он здесь.

– Чак? Отлично. Этот идиот пустил на ветер три четверти миллиона, которые принесла ему картина, и превратился в наркомана. Интересно, откуда у него взялись деньги на Бистро-гарден?

– Если хочешь знать, он очень хорошо выглядит; он только что вышел из больницы и, кажется, живет припеваючи.

– Молодец, я рад это слышать.

– Ты не сказал мне, что купил у него сценарий.

– Я этого никому не говорил, я еще над ним работаю.

– Кажется, он считает, что ты его как-то обманул.

Майкл резко ударил по тормозам, и машина с визгом остановилась.

–  Обманул его?Давай я расскажу тебе, как было на самом деле. Чак пришел ко мне и сказал, что страшно нуждается в деньгах; он промотал все, что ему дали «Ночи Даунтауна» и оказался перед лицом кредиторов и торговцев наркотиками. Я дал ему двести тысячдолларов за его сценарий, даже не прочитав его, потому что я уважаю его талант и хотел ему помочь. Как ты думаешь, найдется на земле другой человек, который столько для него сделал?

– Еще он рассказал мне, как ты привел в картину Кэрол Джеральди и как меня выкинули.

– Хорошо, я тебе скажу всю правду. Однажды во время репетиций Чак подошел ко мне за ланчем и сказал, что, по его мнению, ты можешь завалить эту роль, что ты для нее не подходишь. Я ответил, что, по моему мнению, ты не идеально подходишь для роли, но ты достаточно хорошая актриса, чтобы вытянуть ее. Он настаивал на том, чтобы найти для этой роли кого-нибудь другого; он был режиссером, и я не мог всерьез с ним спорить, так что мне пришлось разыскать Кэрол Джеральди; она была тогда в бедственном положении, и я убедил Чака взять ее. Я едва тебя знал; в то время ты ничего для меня не значила, а режиссеру нужна была другая актриса. Если Чак рассказал тебе по-другому, то он лжет.

Ванесса не отвечала.

Он повернулся, обнял ее за плечи и заглянул ей в глаза.

– Послушай меня, – сказал он. – Я привез тебя в Голливуд, я дал тебе роль в «Тихих днях», которая может перевернуть всю твою жизнь, ты будешь играть с одним из лучших актеров мира. Я поселил тебя в прекрасной квартире, я взял в свои руки твою карьеру, и я плачу тебе пять тысяч в неделю. Я сделал все это, потому что верю в тебя как актрису и люблю тебя, а в награду получаю то, что ты злишься на меня за то, что режиссер выбросил тебя из роли, которая тебе не подходила, и дал ее актрисе, которая сделала ее достойной Оскара. – Он перегнулся через нее и открыл дверцу машины – Ванесса, настало время решать – хочешь ты быть со мной или с Чаком Пэришем. Или выходи и ступай своей дорогой, или закрой дверь и извинись передо мной.

Ванесса на секунду склонила свою прекрасную головку, затем протянула руку и закрыла дверцу машины. Она повернулась к нему, обвила руками его шею и поцеловала.

– Я прошу прощения, Майкл, – сказал она.

– Как просишь прощения? – Это была их старая игра.

Ее руки спустились вниз и начали мягко его массировать.

– Я просто неблагодарная дрянь, ты так много для меня сделал, и я хочу, чтобы ты знал, как сильно я тебя люблю. – Она расстегнула ему брюки и высвободила его. Ее голова оказалась у него на коленях, губы ее сомкнулись вокруг него. Майкл откинулся назад и запустил пальцы в ее волосы.

– Милая девочка, – сказал он.

Ванесса сосредоточилась на своей работе.

Много времени прошло с тех пор, как она делала это в последний раз, и Майкл уже почти забыл, как она была в этом хороша, как замечательно умела доставить удовольствие мужчине, как много она умела своими губами и языком. Он испытывал невероятное наслаждение.

– Я прощена? – спросила она.

– Прощена, – ответил Майкл. Он завел машину и поехал по Стоун-каньон к дому Голдманов и к ожидавшему его успеху.

Глава 36

Майкл припарковал «порш» на стоянке по дороге к Голдманам и отдал ключи сторожу. Машины стояли в ряд вдоль дороги, ожидая очереди.

У входа в дом их приветствовал дворецкий:

– Все собрались у пруда, сэр.

Они пошли туда, где звучала музыка, и присоединились к толпе, в основном состоящей из завсегдатаев ночного клуба в Мортоне, где Майкл стал появляться последнее время. Аманда Голдман подошла к ним, обняла Ванессу, и нежно поцеловала Майкла в самый уголок губ. На мгновение ее язычок коснулся его рта. Ему показалось, что она была слегка взволнована.

– Вы оба прекрасно выглядите, – сказала она, – я поздравляю тебя с наградой, Майкл.

Она повернулась к Ванессе.

– В следующем году в это время мы будем устраивать вечер в вашу честь. Я не могу дождаться показа «Тихих дней».

Майкл поблагодарил ее и поинтересовался:

– А где Лео?

– Кажется, на другой стороне бассейна, – ответила Аманда.

Ванесса увидела одну из своих подруг и направилась к ней.

Аманда взяла Майкла под руку и повела к дому.

– Пока тебя толком еще никто не видел, давай спустимся вниз. Я ведь никогда не показывала тебе наш винный погреб.

– Винный погреб?

Она потащила его по коридору, затем вниз по узким ступенькам; когда они спустились, она щелкнула выключателем, и Майкл увидел комнату размером в четырнадцать квадратных футов. Все стены были буквально уставлены бутылками от пола до потолка и на каждой полке была сделана четкая отметка о том, что на ней стоит.

– Аманда, это просто потрясающе, но все-таки какого черта мы здесь делаем?

– Я только хотела побыть немножко с тобой наедине, – произнесла она, подходя к нему и обнимая.

– Это очень мило, – сказал он, улыбаясь, – но почему именно со мной?

– Мне захотелось этого в первый же раз, когда я увидела тебя, у Барбары Мэннеринг в Нью-Йорке.

– Это самое приятное из всего, что мне пришлось сегодня услышать.

– Ты был все время рядом, и я могла думать только о том, как заполучить тебя в постель.

– Послушай, Аманда, – произнес он, – не кажется ли тебе, что это немного опасно при сложившейся ситуации. В конце концов я работаю на твоего мужа.

– Давай поговорим начистоту, – произнесла она. – Я вовсе не собираюсь уходить от Лео к тебе, так что тебе не о чем беспокоиться. Все, о чем я мечтаю, это спать с тобой время от времени. И если нам это удастся, то мы сможем наслаждаться друг другом.

– Мне нравится, как ты об этом говоришь.

– Не звони мне, я сама позвоню, – сказала она. – Я имею в виду, что я обязательно позвоню.

– Только не домой, а в офис, вот по этому номеру.

Он вынул ручку и записал номер прямо на ее ладони.

– Маргот не будет брать трубку: это мой прямой телефон.

– Ах, эта милашка Маргот, – съязвила она. – Ты с ней еще не спал?

– Конечно же нет, – ответил Майкл строго. – Маргот немного замкнута.

– Это никогда ее раньше не останавливало, – ответила Аманда.

– У нас с ней только деловые отношения, – повторил он.

Она повернулась к полке и сняла бутылку.

– Пусть это будет маленьким напоминанием о нашей сделке, – и она протянула ему бутылку.

– «Chateau Mouton Rothshild», – прочитал Майкл на этикетке. – Лео говорил, что это одно из самых любимых вин Боба Харта.

– Бедный Боб, – произнесла Аманда, зевая. – Больше он не может пить. Ты знаешь, Лео купил это вино у него.

Она взяла его руку.

– А теперь давай пойдем ко всем, пока нас не стали искать.

Она подводила его то к одной группе, то к другой, везде представляя. Он принимал поздравления, улыбаясь и раскланиваясь. Наконец она познакомила его с корреспондентом из «Лос-Анджелес таймс».

– Майкл, это Джек Фаррел. Будь с ним поласковей, а то он напишет что-нибудь ужасное о твоих картинах.

С этими словами она оставила их вдвоем.

– Ваш фильм «Тихие дни» прекрасен, – произнес Фаррел.

– Спасибо, мы неплохо над ним поработали.

– А что случилось с режиссером, как, кстати, его зовут?

– Чак Пэриш, – сказал Майкл. – Вы не записываете наш разговор?

– Конечно нет; это случайная встреча.

– Боюсь, что для Чака сейчас настали тяжелые времена: деньги, которые он заработал на фильме, кончились, – он увлекался женщинами и наркотиками. Недавно он приходил в «Центурион»; ему нужны были деньги, он хотел продать свой новый сценарий.

– Вы не купили его?

– Купил его, не читая.

– Это невероятно! Сколько вы ему заплатили?

– Двести тысяч.

– Господи, Лео знает о том, что вы его даже не читали?

– Ну, это только между нами.

– И где же Пэриш сейчас?

– Я дал ему пробное задание, к его чести он его выполнил. Я надеюсь, что сможет удержаться, но… – Майкл с сожалением покачал головой. – Мне пришлось сказать ему, что я плачу не за обещания, а за выполненную работу. В этом случае, как вы понимаете, он работает. Самое плохое, что можно сделать для этого парня, это заплатить вперед. Эти деньги уйдут какому-нибудь торговцу, и тогда он вообще ничего не закончит.

– Я понял, – с участием произнес Фаррел. – Удивительно, что вы взялись помочь ему. В этом городе люди не любят наркоманов, их просто выгоняют.

Тут Майкл увидел Лео на другом конце бассейна.

– Вы меня извините, мне нужно поймать Лео.

– Конечно. Я могу позвонить вам и узнать последние новости о ваших проектах?

– Да, в любое время.

– Я позвоню вам.

Майкл поклонился и пошел к скамейке, на которой сидел Лео, выпуская колечки сигаретного дыма.

– Как дела, босс?

Лео хлопнул его по колену.

– Я как раз тебя ищу. В первую очередь мои поздравления по поводу награды.

Майкл протянул ему бутылку вина.

– Меня уже наградила ваша прекрасная жена.

– Так она тебе показала винный погреб?

– Я был потрясен! Я припрячу эту бутылку для особого случая.

– Хорошо, их, похоже, будет не мало. Между прочим, я был потрясен твоей презентацией «Тихих дней»! Сценарий, декорации, костюмы – все выглядело великолепно! И, конечно, смета на девять с половиной миллионов долларов! А это, черт побери, говорит о многом.

– Я собираюсь так снимать все фильмы, Лео. Вам не кажется, что в этом городе тратится слишком много денег?

– Я придерживаюсь этого же мнения, парень. Мы составим вдвоем отличную пару.

– Так значит вы ставите на меня?

– Слушай, парень, студия должна отблагодарить тебя. Почему бы тебе не подыскать дом для себя: что-нибудь приличное. Студия купит его и затем опять продаст тебе по цене пятьдесят центов за доллар.

– Лео, это слишком великолепно с вашей стороны!

– Совсем нет, это хороший бизнес! Мы с тобой собираемся делать большие деньги вместе, парень.

– Надеюсь, что да.

– Начни искать себе дом завтра. Позвони Мери Берман, она лучший маклер по недвижимости в городе.

Он написал ее имя на обороте визитки.

– Только выбирай что-нибудь получше. Можешь рассчитывать, скажем, на пять миллионов.

– Вы король, Лео.

– Нет, король у нас ты, парень, а я Бог!

Майкл понял и оценил эту фразу.

Глава 37

Майкл был уже одет, когда Ванесса проснулась.

– Сегодня суббота, – сказала она, – что ты делаешь?

– Я должен прояснить кое-что на студии перед отъездом в Кармел, – сказал он.

– Я думаю, что мы позавтракаем вместе, – произнесла она, зевая.

– Не сегодня, Ванесса.

– Куда ты вчера исчез с Амандой? – в ее голосе чувствовалось раздражение.

– Она хотела показать мне винный погреб Лео.

Он надел костюм в полоску и посмотрел на себя в зеркало.

– Ты поимел ее?

Майкл посмотрел на нее:

– В винном погребе?

– Тебе это ничего не стоит, как, впрочем, и ей.

– Ванесса, ты начинаешь говорить, как жена.

Он думал о женитьбе на Ванессе, но отказался от этого варианта.

– Ну и что с того? Что в этом плохого? Я хочу быть твоей женой.

– Ванесса!

– Почему нет, Майкл? Мы бы были лучшей парой в Голливуде!

– Мы можем быть ей и без женитьбы.

– Если ты сегодня работаешь, почему ты так прихорашиваешься?

– Я одеваюсь соответственно, Ванесса: сегодня же суббота.

– Я хочу поехать на студию с тобой.

– И что ты будешь там делать? Отрывать меня от работы? Тебе это скоро надоест.

– Я хочу поехать!

– Нет, мы увидимся позже.

И он вышел из спальни раньше, чем она успела ответить.

Он обратил внимание на беспорядок, царящий в доме, хотя горничная ушла только вчера. Если за Ванессой не следить, то она будет жить, как свинья. Она начинает становиться его головной болью. Он сдал «порш» портье в «Беверли-хиллс-отеле» и отыскал кафе. Мери Берман ждала его. Он сел и заказал коктейль и кофе.

– Так, – сказала она, – вас интересует список домов стоимостью от четырех до пяти миллионов долларов.

– Я подумал и изменил свое мнение на этот счет.

– Что вы имеете в виду?

– Я не хочу смотреть дома: я хочу посмотреть только один дом.

– Один?

– Только один. Поройтесь в вашей памяти и найдите мне лучший дом в городе ценою не более пяти миллионов.

Она задумалась.

– Что именно вас интересует?

– Мне нужны большие комнаты, уютные сады, бассейн и теннисный корт. Еще я хочу, чтобы комнаты для гостей были подальше от основных.

– А что вы скажете о пляже?

– Великолепно!

– Заканчивайте ваш завтрак.

Он поехал за ее машиной по шоссе вдоль побережья через Малибу. Он ожидал, что она остановится у одного из многочисленных домов на побережье, но она ехала дальше. Наконец она повернула налево и остановилась у домика охраны. Охранник открыл ворота, и они въехали внутрь.

Он проехал за ней мимо нескольких красивых домов, затем она повернула в закругляющийся проезд и остановилась перед домом яркой, современной архитектуры. Они вышли из своих машин.

– Знаете, где мы? – спросила Мери.

– Я здесь новый человек, подскажите мне.

– Мы в Колонии Малибу. На этом маленьком полуострове находятся самые лучшие дома: здесь лучшие пляжи и лучшие соседи.

– Здесь очень хорошо! – произнес Майкл. – Давайте посмотрим дом.

Она открыла ключом дверь. Коридор вел через весь дом прямо к заливу. Они прошли внутрь, ее каблуки застучали по мраморному полу. На первом этаже была кухня, огромная жилая комната, столовая и, к великой радости Майкла, большая библиотека. Тут может быть прекрасный кабинет.

Она повела его вниз.

– Там винный погреб, температура поддерживается постоянной круглый год.

Затем она открыла двойную дверь. За ней был кинозал на двадцать мест с новейшими проекторами.

Наверху была целая анфилада комнат: спальня, гостиная, маленькая кухонька, две гардеробные и две ванные; там же была сауна с душем, дверь которой выходила прямо к океану.

Затем они спустились вниз и вышли из дома. За высоким забором были двухкомнатный флигель, бассейн и теннисный корт. Майкл занимался стикболом и гандболом, теннис нравился ему как зрителю; он любил смотреть на красивых женщин, играющих в красивой спортивной одежде.

– С другой стороны дома, ближе к кухне, помещения для слуг.

Мери закончила показ.

– Сколько все это стоит? – спросил Майкл.

– Постройка дома обошлась в семь с половиной миллионов долларов. Владельцем его был разорившийся директор студии. Дом свободен уже почти год.

– Для меня это дороговато, – произнес Майкл с сожалением.

– Лео Голдман мой хороший друг, – сказала Мери, – и я буду рада помочь ему. Я случайно узнала, что банк, который держит закладную, переживает трудные времена. Рынок больших домов развалился, если я предложу им сумму, которая покроет большую часть закладной и мои комиссионные, то, я думаю, они пойдут на уступки.

– Что для этого потребуется?

– Вы не сможете получить закладную на этот дом в теперешней обстановке, – сказала Мери. – Для этого потребуются все деньги со счета.

– Сколько?

– Предложите им четыре миллиона шестьсот и быструю оплату.

– Сделайте им это предложение, – произнес Майкл, – я могу заплатить немедленно.

– Я позвоню президенту банка из дома.

Она прошла на кухню и вынула из сумочки маленький телефон сотовой связи.

Майкл обошел вокруг бассейна, заглянул в кабинку для переодевания. Он прошелся по корту и попробовал покрытие. Оно было великолепным, как и все остальное в доме. Оглянувшись, он увидел в окне Мери Берман, которая, жестикулируя, расхаживала по кухне. Майкл взглянул на часы, она разговаривала уже целых пять минут. Наконец она закончила.

Майкл смотрел, как Мери прошла в раздвижные двери и направилась в его сторону. «Не сработало», – подумал он.

Она остановилась прямо перед ним.

– Если студия переведет деньги во вторник, то дело выгорит.

У Майкла радостно екнуло сердце.

– Я очень рад слышать это, – произнес он, широко улыбаясь.

Она вручила ему ключи.

– Как я понимаю, с этого момента дом ваш. Кто будет его обставлять для вас?

– А кто сейчас лучший дизайнер?

– Джеймс Фаллоуфилд, – сообщила Мери, открывая записную книжку. – Если вам не жалко полмиллиона, то вот вам его номер телефона.

– Он работает по субботам? Я уеду из города недели на три.

– Наверное.

Майкл отдал ей карточку.

– Позвоните ему вместо меня. Скажите, что я заплачу миллион, если он будет здесь через час.

Она снова вытащила из сумочки телефон и набрала номер.

– Джеймс? Это Мери. У меня для тебя есть новый клиент, но он хочет, чтобы все было сделано быстро. Нет, послушай, Джеймс, это миллионный заказ. Точно. До Колонии Малибу ехать час: перед домом стоит черный «порш». Твоего клиента зовут Майкл Винсент.

Она закончила разговор и убрала телефон.

– Он выезжает.

– Спасибо, Мери, я вам очень благодарен.

– Не стоит, я получу хорошие комиссионные. Мне позвонить Лео об оплате?

– Если вам не сложно. Он знает, где меня найти в случае чего. И еще. Мери, я не хочу, чтобы кто-нибудь знал об этом, кроме Лео и меня. Мне не хотелось бы прочитать об этом в газетах.

– Я поняла. Если я вам больше не нужна, то я поеду.

– Хорошо, спасибо.

Поджидая дизайнера, Майкл снова вошел в дом. Сейчас он показался ему еще лучше.

Джеймс Фаллоуфилд приехал через полчаса.

– Я готов заплатить миллион и ни пенни больше, включая ваш гонорар, – сказал Майкл.

– Я беру десять процентов от ваших расходов.

– О’кей. Шесть недель, считая с сегодняшнего дня. Я хочу въехать в этот дом, когда он будет полностью обставлен – посуда в шкафах, полотенца в ванных, картины на стенах, книги на полках. Я не хочу покупать ни единой вещи.

– Никаких проблем, – произнес Фаллоуфилд. – У вас есть пожелания по поводу стиля?

– Богатый, элегантный, в мягких тонах. Удобная мебель. Мне бы хотелось, чтобы в жилой комнате стоял рояль. Не покупайте все новым; я хочу, чтобы дом выглядел обжитым. Я хочу прийти сюда и почувствовать, что я жил здесь всегда.

– Здесь будет женщина?

– Да, но ей лучше не участвовать в обустройстве.

– Значит, у меня не будет никаких женских пожеланий?

– Нет, только мои.

Это было бы проще, он хотел удивить Ванессу после окончания «Тихих дней».

– Это сэкономит очень много времени.

Майкл сделал запись у себя в книжке, вырвал листок, и протянул его Фаллоуфилду.

– Завтра я уезжаю в Кармел; вот адрес, по которому я остановлюсь. Посылайте мне отчеты о сделанном; все счета – в мой офис к Маргот Глэдстон. Подсчитайте все до мелочей, а Маргот все проверит после получения счетов.

Фаллоуфилд глянул на часы:

– Я, пожалуй, начну.

– Начинайте.

Он ушел, а Майкл еще раз оглядел дом. Великолепно!

Глава 38

Майкл стоял на берегу бухты в Кармеле и смотрел, как Роберт Харт подъезжает верхом на лошади. Ванесса ждала его на переднем плане. Солнце, как огромный пылающий шар, опускалось в океан позади него, прекрасно освещая съемочную площадку. Харт соскочил с лошади, нежно поцеловал девушку и, взяв ее под руку, повел к домику, построенному Джорджем Хасуэем.

– Снимайте дальше, – прошептал Майкл Элиоту Розену. – Снимайте все, что попадет в кадр; мы используем это в качестве заднего плана под титры.

Элиот кивнул.

– Все идет великолепно!

– Лучше и быть не может!

– Действительно так, – отозвался оператор. – Может, сделать еще один дубль, прежде чем стемнеет?

– Снимайте это и заканчивайте, – крикнул Элиот.

Оператор кивнул в ответ.

Майкл повел Элиота вниз к заливу, в сторону домика.

– Вы прекрасно поработали. Я хочу, чтобы вы знали это.

Розен смутился.

– Спасибо.

– Когда мы начнем съемки на студии на следующей неделе, я хочу, чтобы вы немного иначе отнеслись к Бобу Харту.

– Что вы имеете в виду?

– Во время съемок здесь вы были почтительны к Бобу, и это правильно, это как бы соответствовало самой роли Боба. В большинстве дублей, снятых здесь, доктор по сценарию должен быть очень самоуверенным. Но в сценах, которые вы будете снимать в студии, он совсем другой, он растерян, не уверен в себе, он не знает, любит ли его девушка. Боб, следуя своим естественным манерам, будет выглядеть слишком уверенным в себе в каждой сцене, а вы не должны позволить ему это на внутренних съемках. Я хочу, чтобы вы показали свою власть над ним, смутили его; пусть ничего не сходит ему с рук; делайте один дубль, а то и два, даже если в этом нет необходимости.

– Я не знаю, смогу ли я так повести себя в отношении Боба Харта, – сказал Элиот. – Неужели вы думаете, он будет это терпеть?

– Будет, он знает, что должен. Вот Сьюзен не будет.

– Вот черт, – произнес Элиот. – Я боюсь ее до смерти!

– Это заметно. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы отвлечь ее внимание, но если она вдруг начнет приставать к вам, то скажите ей, как можно спокойнее, что режиссер здесь вы и что все будет так, как вы скажете. Если она не поймет, отправьте ее ко мне. Я все устрою.

– Хорошо, я постараюсь… – сказал молодой человек. – Майкл, я не говорил вам, но Сьюзен замучила меня сценой с пением. Она действительно не хочет, чтобы Боб участвовал в ней.

– Я знаю, переубедить ее невозможно. Но тем не менее мы снимем эту сцену!

– Я боюсь, что ее отношение отнимет у Боба уверенность в своих силах.

– Так это то, что нам надо, Элиот! Доктор начнет сцену весьма робко, и только в конце обретет уверенность. Боб может так сыграть, я позабочусь об этом.

– Я не представляю, как вы собираетесь это сделать, но во всех случаях желаю вам удачи.

– Действуй, как мы договорились, а эту сцену предоставь мне.

Когда вся команда вернулась в Лос-Анджелес, офис Майкла напоминал осиное гнездо. У него появились два новых помощника, сам он работал каждый день в монтажной с Элиотом Розеном, редактором фильма и ее помощником, ответственным за съемки на натуре. Работа над «Тихими днями» захватила Майкла, он ушел в нее с головой.

Последнее время он ночевал у себя в офисе, причиной тому была Ванесса. Когда съемки проходили на натуре, она была относительно свободна, но теперь ей приходилось работать на равных с Бобом Хартом. Она стала нервной, напряженной и капризной. Майкл пытался держать себя в руках первое время, но в конце концов не выдержал: он нанял одну из вспомогательных актрис, опытную профи, для работы с ней, и стал ночевать у себя в офисе.

Лео всегда присутствовал на ежедневных пятиминутках с Майклом, Элиотом и Маргот, которая делала необходимые записи. Он защищал свои интересы и, казалось, был доволен. Однажды, незадолго до конца съемок, он попросил Майкла остаться в кинозале, когда все остальные ушли.

– Майкл, по-моему, все идет прекрасно, – сказал Лео.

– Я рад, что вы так думаете, Лео.

Майкл считал, что Лео прав и дела действительно идут хорошо.

– Слушай, парень, этим утром ко мне заходила Сьюзен Харт.

– Этого следовало ожидать, – произнес Майкл, улыбаясь.

– Мне кажется, что у нее есть на это все основания, Майкл. Она действительно считает, что Боб не может сыграть в последней сцене, и, видит Бог, она знает его лучше, чем кто-нибудь. Она была в ярости сегодня утром, я ее никогда такой не видел.

– Ей достается от Элиота, и к тому же она меня недолюбливает. Я постараюсь все уладить.

– Не думаю, что у тебя это получится, даже если ты не будешь снимать ту сцену.

– Ради Бога, Лео, – произнес Майкл раздраженным голосом, – у меня есть с ней договоренность, если она и Боб недовольны сценой, то я снимаю дублера. Что я еще могу делать?

– Может, ты только должен снять дублера и забыть об этой сцене.

– Нет, об этом и речи быть не может!

Лео закурил сигару и выпустил дым в сторону экрана.

– Мне кажется, вся проблема в том, что ей не хочется, чтобы в фильме была сцена, в которой Боб одурачивает сам себя. Она опасается, что по городу пойдут слухи. Когда Боб пил, он был не совсем добродушен: у него есть враги.

– Понимаю.

– Я хочу в это верить. Так что или ты находишь способ успокоить Сьюзен, или она не даст Бобу сняться в этом эпизоде.

– Я подумаю над этим.

– Ну, будь здоров, парень.

Майкл сидел в студии звукозаписи и слушал, как Боб Харт поет. Антон аккомпанировал на фортепиано, и Майклу все пока нравилось. Более того, Харт пел лучше, чем Майкл мог ожидать. У него был приятный, мягкий баритон. Антону его пение нравилось тоже. Стоящая рядом Сьюзен Харт попросила Майкла выйти с ней на минуточку.

– Майкл, – сказала она в коридоре, – я не хочу, чтобы Боб снимался в этой сцене.

– Сьюзен, мы же договорились!

– Нет, наш договор отменяется. В этой сцене Боб выглядит полным идиотом. Ты не видишь этого. Но я уже слышу разговоры об этом! Я не позволю ему сниматься – это мое последнее слово.

– А тебе не кажется, что он неплохо поет? – Майкл взглянул на нее. – Хорошо, Сьюзен. Мы займемся этим послезавтра. Я вырежу этот эпизод: будем снимать дублера.

– Хорошо, – произнесла она, целуя его в щеку. – Когда я увижу это?

– Как только Марк отшлифует все. Я думаю, часов в десять утра в пятницу, в моем офисе? Нам придется внести существенные изменения, и мы не будем готовы к съемке до ланча.

– Ты обещаешь?

– Я обещаю, мы не будем снимать эту сцену без тебя.

Она улыбнулась ему и направилась в дамскую комнату. Майкл смотрел ей вслед и о чем-то напряженно думал.