Текст книги "На Волосок От (ЛП)"

Автор книги: Стелла Римингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

  Лиз холодно посмотрела на элегантную фигуру, которая встала, чтобы поприветствовать ее. Она проигнорировала протянутую им руку и не ответила на его «Доброе утро, мадам». Это был человек, который не только разрушил душевный покой человека, которого она любила, но и работал вместе с убийцей-психопатом, чтобы похитить ее коллегу Дэйва Армстронга и держать его в течение нескольких дней в сыром подвале; мужчина, которого она в последний раз видела как призрачную фигуру в темноте на французском курортном острове, сбежавший из плена и оставивший свою напарницу умирать под градом пуль. Она была рада видеть его запертым в этой лишенной очарования комнате, но предпочла бы видеть его в тюрьме. В нынешних обстоятельствах у нее не было выбора, кроме как работать с ним, но она определенно не собиралась относиться к нему с какой-либо теплотой.

  Молодой офицер вошел с кофейником кофе и тремя маленькими чашечками и быстро удалился. Мильро нервно ерзал на диване. Как только Мартин раздал чашки, Лиз резко сказала: – Начнем. Как вы знаете, я из МИ-5 и собираюсь задать вам несколько вопросов о вашей недавней деятельности. Во-первых, я хотел бы знать, почему вы были в Берлине.

  Она знала от Мартина, что английский у Мильро превосходный, почти идиоматический, и все же ей было интересно, не притворится ли он, что не понимает ее, а он вопросительно посмотрел на нее. Но затем он сказал: «Разве Мартин не сказал вам то, что я уже сказал? Я удивлен; Я думал, вы двое были близки, – добавил он.

  Лиз проигнорировала это. – Конечно. Но я хочу услышать это из первых уст».

  Он кивнул. 'Как хочешь. Как я сказал Мартину, я был в Берлине, чтобы выступать в качестве связующего звена – место встречи я не выбирал сам. Я знаю, что вы знаете о моей предыдущей встрече в Люксембургском саду – это было сделано для выполнения моих указаний.

  – Чьи инструкции?

  Мильро поднял обе руки и пожал плечами в универсальном знаке, ибо кто знает? Он сказал: «Он араб, он молод, он против истеблишмента». Для меня это означает повстанцев арабской весны. Кроме этого, я понятия не имею.

  «Вы часто ведете дела с анонимными контактами?»

  Мильро одарил ее покровительственной улыбкой. 'Конечно. Сомневаюсь, что знаю настоящее имя кого-либо из моих клиентов, мадам.

  – Почему этот таинственный человек отправил вас в Берлин?

  Мильро посмотрел на нее, словно проверяя, насколько она разумна.

  – Встретиться с чернокожим в музее Швайбера?

  'Да.'

  – А как его зовут?

  – Смит, – сказал Мильро, не моргнув глазом. Затем он добавил: «Возможно, это был Джонс».

  Лиз вздохнула. – Хорошо, давайте пока забудем об именах. Что он собирался сделать для вас?

  Мильро молчал. – Не знаю, – сказал он наконец.

  Лиз посмотрела на Милро, выжидая. Затем он сказал: «Я никогда не видел его раньше. Я его не знаю.

  – Тогда о чем вы говорили?

  – Он назначал еще одну встречу. На завтра. Он хотел убедиться, что вчера за нами не следили. Я так не думал, а потом вернулся в отель и обнаружил, что Мартин разговаривает с моей женой. Так что я был не прав, а черный человек был прав, подозревая».

  Лиз откинулась на спинку стула. Это не имело никакого смысла. Мильро, казалось, утверждал, что все эти встречи были только для того, чтобы организовать новые встречи.

  Он видел ее скептицизм. «Я все еще могу пойти на следующее собрание завтра», – предложил он. – Тогда я, возможно, узнаю, в чем дело.

  Не слишком большая помощь, подумала Лиз, поскольку чернокожий уехал из Германии и сейчас, по-видимому, находится где-то в Британии. Она задавалась вопросом, знает ли об этом Мильро и лжет ли она – если она примет его предложение, он просто изобретет другое место встречи, послушно отправится туда, а затем выразит сожаление и удивление, когда чернокожий не появится.

  Лиз сменила курс. – А как насчет человека из «арабской весны»? Как обстояли дела с ним?

  Мильро вежливо посмотрел на нее. – Он не явился. Он хотел только уверенности, что я могу поставить оружие, которое он хочет.

  – Какое оружие?

  «Автоматические винтовки. Со временем он сказал, что им понадобится более сложное вооружение – РПГ, ракеты ЗРК и так далее. Но прежде чем бежать, вы должны пройти пешком, и на данный момент он ищет основное вооружение пехоты. Винтовки, боеприпасы.

  – Так что же было согласовано?

  'Ничего такого. Я назвал цену, и он сделал встречное предложение. Как это обычно бывает, мы остановились где-то посередине. Затем мы прервали встречу, потому что за нами следили. Следующим шагом для него является подтверждение заказа, что на практике означает первоначальный взнос в размере двадцати пяти процентов. Небезосновательно, – сказал Мильро с оттенком гордости, и Лиз поняла, что ему нравится говорить о своем ремесле. В последние годы у него было не так много возможностей сделать это.

  – Как он собирается связаться с вами?

  – Если он вообще свяжется со мной после той неуклюжей слежки в Париже, то только по электронной почте. Третье лицо – созданная мной пустая коробка. Он попросит о встрече, хотя это не будет выглядеть так – на первый взгляд это будет выглядеть как неуместная просьба о бронировании столика в ресторане. Название ресторана будет содержать ссылку на другой сайт – этот сайт будет содержать координаты, которые, когда я применю их к уже существующей сетке, дадут мне место, время и дату встречи».

  – Вы сказали Мартину, что это будет в Великобритании.

  'Да. Это то, что мужчина сказал мне в Париже перед тем, как мы прервали нашу встречу.

  – Он не дал вам никакого представления о том, где находится Великобритания?

  'Нет.' Мильро нетерпеливо посмотрел на нее. – Я уже сказал Мартину все это.

  Она проигнорировала его. «Когда вы ожидаете письмо?»

  Мильро пожал плечами. «Я работаю по графику моего клиента, а не по своему. Когда оно придет, оно придет».

  – вмешался Мартин. «Мой коллега Тибо занялся своим ноутбуком и будет следить за всей электронной почтой».

  «Лучше бы это было правдой, Антуан, – сказала Лиз, – иначе любые заверения, которые вы получили о том, как будут обращаться с Аннет, больше не будут иметь силы».

  Мильро смотрел на нее широко открытыми глазами. – Я так понимаю, вы главный? Он казался удивленным.

  – Что касается вас, то да.

  Мильро повернулся к Сёра, словно ожидая, что тот будет возражать, но Сёра просто сказал: – Она права, Антуан. Она будет руководить вашими действиями.

  Мильро выглядел сбитым с толку, пытаясь понять это. Наконец он снова кивнул и иронично пожал плечами. – Я к этому привык. Аннет носит брюки и в моей семье.

  Глава 19

  – Пожертвование примет нас сегодня вечером, – сказал Майлз Брукхейвен, кладя трубку. «Я сказал его сыну, что привожу коллегу из британского посольства, и он не стал задавать никаких вопросов. Его сын, кажется, является своего рода секретарем в так называемой благотворительной организации, которой он руководит. Ну, он называет это благотворительностью, но, насколько я понимаю, это что-то вроде частной операции по сбору средств. Бог знает, какие темные дела они проворачивают. В любом случае, сегодня вечером мы поедем на его ферму.

  'Ферма?' Бруно Маккей поднял брови. 'Как далеко это? Мне не нравится долгая поездка в темноте в этом месте. Я не буду пользоваться популярностью у Джеффри Фейна, если стану жертвой похищения.

  – Это не так далеко. Около десяти миль или около того по довольно приличной дороге. Когда мы вернемся, будет уже темно, но в Donation , похоже, организована какая-то служба безопасности, чтобы контролировать, кто идет по этой дороге, так что все должно быть в порядке.

  Бруно Маккей сидел в кабинете Майлза Брукхейвена в американском посольстве в Сане. На столе перед ними были разложены фотографии с камер наблюдения из Парижа.

  – Надеюсь, оно того стоит, – сказал Бруно. «Я не могу себе представить, что они много выиграют от этих фотографий. Я не знаю, почему Лиз Карлайл удосужилась их отправить. Этот парень похож на тысячи молодых людей, которых можно встретить где угодно, от Алжира до Афганистана».

  – Может быть, для вас и знает, но Донейшн или его сын могут его узнать – или знать кого-то, кто узнает.

  'Будем надеяться. Наши французские коллеги, похоже, основательно накосячили в Париже. Сначала они взорвали систему наблюдения, а затем потеряли обе свои цели.

  «Я не думаю, что это полная катастрофа. Я слышал от Энди Бокуса, что они знают европейца, который встретил этого парня в Париже. Его зовут Милро, офицер DGSE, который бросил службу и стал мошенником.

  – О, он. Французы искали его много лет. Он украл много денег и стал торговцем оружием. Если он снова появится, это натравит кота на голубей. Раньше он работал с парнем Лиз Карлайл Мартином Сёра; Сера поклялся найти его.

  – Ну, видимо, они его поймали. Они задержали его в отеле в Берлине и надеются выяснить, почему он встречался с этим парнем в Париже, – он махнул рукой на фотографию молодого араба, – и зачем он поехал в Берлин.

  Пять часов спустя Майлз Брукхейвен ехал на внедорожнике посольства по дороге через поля и небольшие яблоневые сады. Солнце садилось за линию холмов на чистом розово-красном небе.

  – Слава богу, сегодня ночью без облаков, – заметил Майлз. «В прошлый раз, когда я был здесь, был ливень. Я ничего не видел. Пришлось остановиться посреди дороги.

  – Гм, – сказал Бруно, который беспокойно сидел бочком на своем сиденье, не сводя глаз с дороги позади них и оглядываясь по сторонам.

  – Не волнуйся, – сказал Майлз. «Я уверен, что все в порядке. Я же говорил, он контролирует эту дорогу. Я чувствую себя в безопасности».

  – Хм, – снова сказал Бруно.

  Майлз проехал еще несколько миль, а затем Бруно, выглядывавший из лобового стекла, сказал: – Мне показалось, вы сказали, что сегодня ночью не было облаков. Что это такое? Он указал на что-то похожее на маленькое черное облачко низко в небе перед ними.

  «Похоже на дым. Это как раз о том, где находится комплекс Донейшн . Возможно, они сжигают мусор. Но когда они подошли ближе, облако, казалось, отделилось и постепенно превратилось в движущуюся массу птиц.

  – Стервятники, – сказал Бруно. «Что-то умерло».

  – Наверное, корова или буйвол. Скоро узнаем. Сейчас мы менее чем в миле от фермы.

  Когда они подошли к стенам комплекса, к тем, кто кружил в небе, поднялась еще одна стая хлопающих стервятников. Майлз повернул машину под арку, а затем ударил по тормозам.

  – Боже мой! – воскликнул Бруно. – Что это, черт возьми? Тело, одетое в то, что раньше было белой мантией, качалось в арке, свисая с веревки на шее. Его лицо представляло собой сырую массу окровавленной плоти, а глаза были выклеваны. Ноги, болтающиеся в воздухе, заканчивались блестящими черными кожаными туфлями.

  – Это сын Дарения . Голос Майлза дрожал.

  – Повернись, – крикнул Бруно. 'Давай выбираться отсюда.'

  ' Пожертвование может быть внутри. Ему может понадобиться наша помощь.

  – Если он там, – сказал Бруно, – ему уже давно не нужна наша помощь. Разве ты не видишь? Это предупреждение. Давай, выходи, или мы будем следующими.

  Внезапно Майлз начал действовать. С визгом шин, выбрасывающих песок и камни, он развернул машину и уехал обратно по дороге, по которой они шли.

  Бруно теперь наклонился вперед, держась за приборную панель. – Я думал, ты сказал, что на этой дороге есть охрана.

  – Это то, что мне сказал Донейшн , и я ему поверил. Я думал, они знают, что делают. Все это казалось очень обыденным, но я полагал, что они лучше всех знают, что безопасно. Бьюсь об заклад, это та чертова французская операция по наблюдению, которая провалилась. Парень в Париже знал, что за ним следят, поэтому он знал, что произошла утечка, и они проследили ее до Донейшна и его сына.

  Они замолчали, каждый обдумывая последствия случившегося. Майлз ехал быстро, раскачивая тяжелую машину по колеям дороги, а Бруно внимательно следил за полями по обеим сторонам. Свет уже мерк, когда Бруно повернулся, чтобы посмотреть через плечо на дорогу позади них.

  – Сколько еще?

  – Около шести миль.

  – Ну, пошевеливайся. За нами компания.

  'Я знаю. Он вышел из полевой колеи как раз вон там.

  К нам на большой скорости приближался потрепанный пикап. Когда он приблизился, двое мужчин в черных балаклавах встали сзади, каждый размахивая тяжелым оружием в одной руке.

  Майлз стоял ногой на полу, но пикап настигал их. – Подождите, – крикнул Майлз, – я их сшибу, – и, когда пикап подъехал к ним, резко повернул руль внедорожника влево.

  Но водитель грузовика предвидел маневр и резким ускорением сумел заблокировать их боковое движение. Раздался громкий хлопок, когда металл ударился о металл, и две машины сделали разворот на восемьдесят и остановились бок о бок, развернувшись вдоль дороги.

  Двое вооруженных мужчин спрыгнули вниз и распахнули дверь Майлза.

  'Убирайся. Вы оба, – сказал один с акцентом прямо с улиц южного Лондона.

  Они вылезли из внедорожника, и мужчина с лондонским акцентом махнул винтовкой, чтобы они отошли от машины. – Встань на колени, – приказал он и, когда Бруно заколебался, направил пистолет ему в голову. – Спускайся, я сказал.

  Пока они стояли на коленях на песчаной дороге, Майлз взглянул на Бруно. Он сцепил руки за головой и смотрел прямо перед собой. Майлз знал, что ждет выстрела. Тогда они меня расстреляют, подумал он. На мгновение воцарилась тишина. Поднялся ветерок, принесший из пикапа слабый запах бензина. Позади них один из мужчин приблизился; Майлз слышал его дыхание, шумное и быстрое. Вот оно, подумал Майлз, пытаясь придумать что-нибудь осмысленное для своей последней мысли.

  Но затем лондонец снова заговорил. «Это предупреждение. Держись подальше от наших дел и иди домой, или ты закончишь как тот труп на ферме. А теперь возвращайся в машину и убирайся.

  И когда Майлз медленно поднялся на ноги, он увидел, как мужчина и его коллега запрыгнули обратно в свой пикап. Двигатель завелся, грузовик развернулся в облаке пыли и поехал обратно по дороге той же дорогой.

  Майлз с Бруно какое-то время стоял на дороге, глядя вслед быстро исчезающему грузовику.

  – О чем это все было? – сказал Бруно слегка дрожащим голосом. – Почему нас отпустили?

  – Вы жалуетесь? – спросил Майлз с дрожащим смехом. «Возможно, у них слишком много дел, чтобы желать, чтобы на их руках были два мертвых дипломата».

  Бруно сказал: «Может быть, это все. Нам повезло на этот раз. Давай, черт возьми, вернемся в твое посольство.

  Глава 20

  – Мне нужно выпить, – сказал Майлз, припарковав пыльный внедорожник на автостоянке под посольством США. 'Поднимайтесь. У меня в буфете есть бутылка виски.

  Пока он доставал бутылку и стаканы, взгляд Майлза упал на лист бумаги, лежавший на его столе. Он прочитал сообщение вслух: Посол хотел бы видеть вас в своем кабинете, как только вы вернетесь.

  Глядя на Бруно, он сказал: «Должно быть, что-то случилось. У меня регулярная встреча с ним по понедельникам утром, и он никогда не просит меня о встрече».

  – Наверняка в этот час его еще не будет в кабинете, – сказал Бруно. – Садись и выпей. Вы это заслужили.

  Но посол Томас Б. Роджерс III, не из тех, кто покидает свой пост, когда еще есть дела, сидел за своим столом.

  – Входите, молодой человек, – крикнул он, когда Майлз появился в приемной. – У меня есть жалоба на вас.

  Посол Роджерс был профессионалом Государственного департамента. Сана была сложной должностью, потенциально опасной, требующей дипломатических навыков; не то сливовое посольство, которое президенты давали в награду своим деловым друзьям и сторонникам. Томас Б. Роджерс несколько раз побывал в округе, служил на младших должностях в некоторых трудных местах и теперь, когда ему за пятьдесят, дослужился до посла. Он привык иметь дело с ЦРУ.

  – Мне жаль это слышать, сэр. Голос Майлза был спокоен, но его сердце дрогнуло. Он еще не решил, что, если вообще что-нибудь, собирается сказать о событиях этого вечера. Он точно знал, что если посол узнает, что не только его чуть не похитили или убили, но и что он подверг британского коллегу такой же опасности, Лэнгли попросят отозвать его. И все же, конечно же, новости не могли так быстро дойти до посольства.

  – Это касается министра Баакриме. Вы сказали мне, что надеялись использовать его как источник информации о поставках оружия. Ну, вы должны знать, что ваш контакт с ним был замечен йеменцами, и меня предупредили, что нам следует держаться от него подальше. Другие члены правительства ему не доверяют. Он зарабатывал слишком много денег на стороне. Он раздраженно махнул рукой. «Я знаю, я знаю, большинство из них так или иначе занимаются этим, но он зарабатывает больше, чем другие люди».

  – Понятно, – сказал Майлз, задаваясь вопросом, что еще было сказано послу.

  – Не знаю, как много вы о нем знаете, но, по-видимому, он работает с русскими.

  – С русскими? Майлз был застигнут врасплох, и его удивление проявилось. 'Нет. Я этого не знал. Что он делает для них?

  – Мне не сказали. Но, вероятно, почти так же, как вы надеялись, что он сделает для вас. Как бы то ни было, за последний год он дважды побывал на Кавказе. Дагестан видимо. Бог знает зачем, но что бы это ни было, похоже, оно приносит министру Баакриме большие деньги. Я был бы признателен, если бы вы с этого момента держались от него подальше. Думаю, вскоре он может оказаться в тюрьме.

  Если он еще не мертв, подумал Майлз, вспомнив отвратительный вид сына министра, висящего у входа на ферму.

  Глава 21

  Тяжело было выудить хоть какую-нибудь полезную информацию из Милро. Мартин нуждался в частых напоминаниях о том, что обращение с Аннет зависит от его сотрудничества, чтобы заставить его заполнить какие-либо детали; даже тогда его можно было описать только как неохотного свидетеля.

  В конце концов Лиз заставила его признать, что араб связался с ним через связного в Йемене – человека, который раньше вел дела по-своему. Он сказал, что не знает ни его личности, ни того, кто этот араб, – он никогда не задавал таких вопросов. Как он сказал в начале, запрос был относительно легкого оружия, и ему сказали, что оно предназначалось для использования повстанческими группами в странах арабской весны. Он предположил, что это означает Сирию, но не спросил. Это не его забота. Араб сказал, что оружие должно быть доставлено в Дагестан, одну из бывших советских республик, откуда оно будет доставлено к месту назначения. Он назвал завышенную цену сделки, и пришлось немного поторговаться, но он был очень доволен заключительной сделкой, которую они заключили.

  Когда Лиз спросила, не удивлен ли он, что поставка должна быть в Дагестан, он ответил, что его ничего не удивило. Он и раньше доставлял оружие в Дагестан, и закупал там оружие. Когда она расспросила о чернокожем, которого он встретил в Берлине, он сказал только, что араб попросил его встретиться с этим человеком, который, как он предположил, должен был организовать дальнейшую доставку, хотя он не был в этом уверен. поскольку мужчина был таким нервным, у них не было серьезного разговора.

  Пока Мартин вез ее на Северный вокзал, чтобы сесть на последний поезд «Евростар» в Лондон, Лиз размышляла обо всем этом.

  – Знаешь, – сказала она через некоторое время, – я и на четверть не верю тому, что сказал Мильро. Беда в том, что я так устал, что не могу разобраться.

  – Не могу сказать, что удивлен, услышав это от вас. Мильро не из тех, кто легко сдается. Мне это тоже показалось маловероятным; Я уверен, что некоторые важные части отсутствуют. Я просто не верю, что он бродит по миру, встречаясь с людьми, о которых ничего не знает. Он бы не продержался так долго, со мной у него на хвосте, если бы он так вел дела.

  'Я знаю. И я не могу понять, почему повстанцы арабской весны хотят покупать стрелковое оружие по высокой цене у кого-то вроде него. Наверняка они получают все, что им нужно, от Ирана, «Хизбаллы» и им подобных».

  – Почему бы тебе не остаться на ночь, а утром мы поговорим об этом?

  – Я бы с удовольствием, но не могу. Пегги позвонила и сказала, что есть новая информация о чернокожем. Один из специальных отделов думает, что знает, кто он такой.

  – Пусть Пегги разбирается с этим, – сказал он, останавливая машину у вокзала.

  Она коснулась его руки на руле. 'Нет. Я хочу сделать это сам. Я хочу быть уверен, что месье Мильро ничего не сойдет с рук теперь, когда он у нас. Ради тебя и ради меня.

  Она поцеловала его в щеку, выскочила из машины и ушла на станцию, прежде чем он успел что-то сказать.

  Лиз вставала рано утром и была на работе к восьми. Пегги Кинсолвинг, еще одна жаворонок, уже сидела за своим столом в офисе открытой планировки.

  – Вот номер, по которому нужно звонить, – сказала Пегги, протягивая Лиз листок бумаги. – Сержант Холлидей из особого отделения Чешира. Он сказал, что почти уверен, что знает чернокожего.

  Холлидей не появлялся в своем кабинете до десяти, но когда он ответил на звонок, его голос звучал бодро и горел желанием помочь. – У меня есть твоя фотография. Я почти уверен, что знаю твоего парня. Похоже на Лестера Джексона, который владеет клубом в Уилмслоу. Я пришлю вам одну из наших его фотографий, так что вы можете увидеть, что вы думаете. Он хорошо известен мне и моим коллегам.

  – Расскажи мне больше.

  «Он настоящий плохой парень, замешанный в торговле наркотиками и женщинами. Но самое неприятное, что нам так и не удалось ничего на него повесить – ни единой вещи. Единственная проблема, в которой он был, насколько я знаю, была много лет назад. Несколько подростковых переделок, один арест за кражу со взломом – но он был несовершеннолетним, и я не думаю, что он даже видел внутреннюю часть колонии для несовершеннолетних правонарушителей. Он никогда не отбывал срок как взрослый.

  – Вы говорите, что он владеет клубом. Что за клуб?

  – Он называется «Слим». В Уилмслоу, который находится в моей собственности здесь, в Чешире. В ресторане он получает довольно много от футбольного братства, там есть и азартные игры, и девушки, и, конечно же, наркотики. Иногда по выходным становится немного дико, но ничего страшного, просто какой-нибудь молодой футболист слишком много пьет или нюхает слишком много кокаина и связывается с папарацци.

  – Там тоже есть операция наверху, с девушками, которые, так сказать, оказывают спецуслуги, но у нас не было никаких жалоб, и мы никогда их не беспокоили до сих пор. Недавно иммиграция разнюхивала. У них есть сильное подозрение, что некоторые из девушек могли быть проданы, вероятно, из Восточной Европы, и они думают, что он может продавать женщин, потому что его собственная операция наверху не очень велика. Между нами говоря, они довольно скоро планируют рейд, и я помогаю им. Я положил глаз на одну из девушек как на возможный внутренний источник. Клуб находится в Чешире, как я уже сказал, недалеко от нашей границы, но Джексон живет в районе Большого Манчестера. Вы должны поговорить с ними; они хорошо его знают. Как он вообще попал на ваш радар?

  Лиз осторожно сказала: – Мы расследуем подозрительную сделку по продаже оружия на континенте, и вполне возможно, что он может быть замешан.

  «Оружие? Джексон кривой, как задняя лапа собаки, но, насколько я знаю, он никогда не продавал оружие. Тем не менее, всегда бывает первый раз – он не из тех, кто отказался бы от возможности».

  «Если бы я хотел манчестерский ракурс, с кем мне связаться?»

  – Вам, наверное, стоит позвонить туда заместителю начальника особого отдела. Его голос звучал без энтузиазма.

  – Значит, не Голова?

  – Нет, он новенький. Джексона знает его заместитель. Он говорит, что помогал в прошлом.

  'Что. Вы имеете в виду, что он источник?

  – Я бы не стал заходить так далеко. Но вам лучше узнать историю от него.

  Холлидей звучал странно настороженно, и Лиз решила не настаивать на этом. – Хорошо, это заместитель начальника. Как его зовут?'

  «Макманус. Хочешь, я сначала ему позвоню?

  – Не Джимми Макманус? сказала Лиз, прежде чем она смогла остановить себя.

  'Да. Это он. Ты его знаешь?'

  – Нет, не совсем, – сказала она, пытаясь оправиться от удивления. – Я познакомился с ним довольно давно. Я сама ему позвоню, – добавила она, хотя сердце у нее замирало от такой перспективы.

  Когда пришли фотографии, Лиз внимательно посмотрела на них, стараясь не делать поспешных выводов. Некоторых снимали на улице, других – в помещении, похожем на ресторан, но, вероятно, в клубе. Но сомнений не было – это был тот самый человек. То же красивое лицо, с широко расставленными тонкими глазами, острым подбородком, еще более острым от ширины высоких скул. Афро-карибский, почти африканец, но с более светлой кожей, просто темная сторона кофе с молоком . Волосы аккуратно подстрижены и, на всех снимках, очень нарядно одеты.

  'Что вы думаете?' – спросила Пегги, глядя через плечо Лиз, не желая слишком надеяться. – Может быть, это наш парень?

  «Может быть» – преуменьшение всех времен. Он наш человек.

  – Но есть ли у нас реальные доказательства того, что он один из плохих парней? Может быть, он просто респектабельный бизнесмен, отдыхающий в Берлине.

  'Нет. Мильро признался, что у него была встреча с ним и что таинственный араб устроил ее. Чего он нам не сказал, так это того, почему он встретился с ним и что они сказали друг другу – ничего, по его словам, кроме как устроить еще одну встречу, но я этому не верю. Это только одна из вещей, которые он скрывает. Пока у нас нет ничего на мистера Джексона, и немцы не смогли бы задержать его только за то, что он стоял перед картиной в галерее, но я убежден, что он в деле по самую шею. Мерседес, который появляется из ниоткуда, частный самолет, который летит бог знает куда, а главное общение с Мильро – мне этого достаточно. А Холлидей говорит, что он настоящий плохой парень.

  Она посмотрела на Пегги, которая казалась убежденной. – А теперь, – сказала Лиз, многозначительно глядя на свой телефон, – мне нужно еще кое-кому позвонить, чтобы узнать больше. И Пегги поняла намек и оставила Лиз одну звонить.

  Глава 22

  «Особый отдел. Говорит Макманус.

  Голос был знакомым даже по прошествии стольких лет, но он был более приглушенным, как будто его обладатель немного потерял жизненные силы. Лиз радостно сказала: «Здравствуйте, это Лиз Карлайл из МИ-5. Я предполагаю, что мне не нужно говорить «помнишь меня?»

  Последовала долгая пауза, за которой последовал быстрый резкий смех, который она хорошо помнила. 'Ты можешь сказать это снова. Привет, Лиз. Я так понимаю, это деловой звонок.

  Еще бы, твердо подумала она. «Недавно я разослал фотографию с просьбой предоставить информацию. Я удивлен, что не услышал от тебя. Он был идентифицирован как некий Лестер Джексон. Очевидно, вы знаете этого человека.

  Была еще одна, более короткая пауза.

  'Да. Я не видел твою фотографию. Что он сделал сейчас?

  – Я надеялся, что ты мне скажешь. У него есть форма?

  – Строго говоря, нет. Но вы спрашиваете не о Маленьком лорде Фаунтлерое. Почему ты смотришь на него?

  – Возможно, он контактировал с кем-то, кого мы расследуем на континенте, – осторожно сказала она. «Мы пытаемся выяснить, какую роль он может играть».

  Последовала еще одна пауза, затем Макманус сказал: – Я бы подумал, что континент – это слишком далеко для нашего друга Джексона.

  'Да неужели. Почему это?'

  «Честно говоря, этот парень не самый острый нож в коробке. Он доморощенный и строго мелкий злодей. На своем участке у него все в порядке, и большая часть его бизнеса законна – у его клуба есть свои хитроумные углы, но ресторан неплох. По правде говоря, наверху происходит несколько махинаций, но волноваться не о чем. Я удивлен, обнаружив, что он появился на вашем радаре.

  – Ваши коллеги в Чешире, кажется, придерживаются другого мнения.

  – Вы, должно быть, имеете в виду Холлидея. Макманус насмешливо фыркнул. – Он молодой человек, который немного перевозбужден. В Чешире мало что происходит, а у него в голове клуб. Он сердится, что ему так и не удалось ничего достать на Джексона.

  – Он сказал, что Джексон был вашим источником.

  – Так он его назвал? Макманус рассмеялся, но в его тоне не было ничего забавного. «Послушайте, этот парень несколько раз выручал меня, указывал мне правильный путь, когда я ловил торговцев кокаином в этом городе. Он сделал для нас достаточно, чтобы мы оставили его в покое.

  «Я понимаю, – сердито подумала Лиз. Позвольте Джексону торговать женщинами в обмен на то, что он время от времени помогает с наркотиками. Наркотики попали в заголовки газет, а проституция рассматривалась просто как необходимое зло – сколько бы жизней она ни разрушила, сколько бы женщин ни держала в своего рода рабстве. – Так почему же он тогда был в Берлине? спросила она. Сразу же слова сорвались с ее губ, и она пожалела, что не говорила так конкретно.

  – Я понятия не имею. Но поверьте мне, если он и запутался в чем-то крупном, Джексон не играет в этом большой роли. Он мелочь, Лиз. Честно.'

  'В ПОРЯДКЕ. Спасибо, что дал мне знать.'

  Она на секунду замолчала, чувствуя себя неловко. Затем Макманус сказал, его голос смягчился: – Это было давно. Как тебе жизнь?

  'Хорошо, спасибо. Тот же работодатель, как видите.

  Макманус рассмеялся. – Я всегда держал тебя на пожизненном заключении. У тебя был талант и целеустремленность. Я не удивлюсь, если в один прекрасный день ты заведешь всей этой кутерьмой.

  – Не рассчитывай на это. Макманус всегда был обаятельным, когда хотел. – А как насчет тебя? Вам должно нравиться Манчестер, если вы все еще там.

  'Нравится? Я не знаю об этом. Теперь его голос стал ровнее. «Это жизнь. Я не могу жаловаться.

  'Ой.' Это был не тот ответ, которого она ожидала. «Ну, я лучше пойду; через минуту у нас будет сводка на неделю. Спасибо за информацию.'

  'В любой момент.'

  Ей не нравилось оставлять это так. Она сказала, желая, чтобы разговор закончился лучше: «Возможно, мне придется подойти к вашей части мира. Если я это сделаю, я зайду и поздороваюсь.

  'Вы делаете это. Было бы хорошо увидеть вас снова. Затем он добавил: «Только не уезжайте из-за Лестера Джексона. Поверь мне на слово, с этим парнем тебе не о чем беспокоиться.

  Положив трубку, Лиз была обеспокоена разговором. Она встала и подошла к окну, глядя вниз, как небольшой буксир пыхтел по реке. Темза казалась безжизненной и серой под пасмурным небом поздней осени. Его рассказ о Лестере Джексоне просто не звучал правдой. «Маленькое пиво; ни самого острого ножа в ящике» не описывал элегантно одетого мужчину, который, по словам немцев, забрел в музей Швайбера, вел весьма искусную контрнаблюдение, был увезен с улицы «мерседесом», подобран частный самолет и собранный еще одним лимузином с частного аэродрома.